Семейный бизнес & LegalTech: научные решения для профессиональной предпринимательской деятельности

Согласно п. 10 ст. 1140.1 ГК РФ наследодатель вправе в любое время совершить завещание, отменяющее условия договора полностью или в части, предварительно совершив односторонний отказ от наследственного договора путем направления уведомления о такой отмене всем сторонам наследственного договора через нотариуса. Уведомление об отказе наследодателя от наследственного договора подлежит нотариальному удостоверению. Нотариус, удостоверивший уведомление об отказе наследодателя от наследственного договора, обязан в течение трех рабочих дней направить копию этого уведомления другим сторонам наследственного договора.

Нотариус не вправе удостоверить завещание наследодателя, заключившего наследственный договор, или принять закрытое завещание этого наследодателя, если наследодатель не совершил отказ от наследственного договора в порядке, указанном выше.

Наследодатель, отказавшийся от наследственного договора, будет обязан возместить другим сторонам этого договора убытки, которые возникли у них в связи с исполнением наследственного договора к моменту получения уведомления об отказе наследодателя от этого договора.

Таким образом, для конструкции наследственного договора законодатель при сохранении принципа действия своей волей и в своем интересе предусмотрел ряд мер, направленных на обеспечение интересов других лиц, участвующих в наследственном договоре (соответствующее уведомление и возмещение убытков).

Наследственный договор имеет ряд преимуществ для наследодателя по сравнению с договором дарения (право собственности переходит сразу и случаи отмены дарения строго ограничены законом), с договором ренты (право собственности переходит при жизни получателя ренты, расторгнуть договор ренты будет довольно таки сложно и только в случае его нарушения плательщиком ренты). В наследственном договоре можно указать условия получения наследниками имущества – например, содержать какого-либо родственника или финансировать какой-то проект. Преимущество наследственного договора в том, что потенциальные наследники и потенциальный наследодатель договариваются заранее, что и кому перейдет, и какие условия для этого нужно соблюсти. При этом потенциальный наследодатель при жизни остается собственником имущества. Кроме того, после заключения наследственного договора наследодатель вправе совершать любые сделки в отношении принадлежащего ему имущества и иным образом распоряжаться принадлежащим ему имуществом своей волей и в своем интересе, даже если такое распоряжение лишит лицо, которое может быть призвано к наследованию, прав на имущество наследодателя. Соглашение об ином ничтожно (п. 12 ст. 1140.1 ГК РФ). В этом положении законодательства, конечно же, есть большой минус для другой стороны наследственного договора, но в самом договоре можно предусмотреть последствия реализации наследодателем права, предусмотренного п. 12 ст. 1140.1 ГК РФ. Аникеева А. Г. пишет, что в такой ситуации «наследники по наследственному договору могут оспорить заключенный наследственный договор через суд и при жизни наследодателя, и после смерти наследодателя. Но это не означает, что потраченные убытки будут возмещены наследникам по договору»[207].

Конструкции совместного завещания и наследственного договора расширяют действие принципа диспозитивности в правоотношениях между членами семьи, позволяют обеспечить реализацию достигаемых де-факто в семьях договоренностей о наследовании имущества, а также о порядке содержания отдельных членов семьи.

В 2017 г. были приняты изменения в ГК РФ, предусматривающие возможность создания наследственных фондов (вступили в силу с 1 сентября 2018 г.). Создание наследственного фонда происходит после смерти учредителя и позволяет в кратчайшие сроки зарегистрировать юридическое лицо (нотариус обязан направить заявление о регистрации наследственного фонда не позднее 3 рабочих дней со дня открытия наследственного дела), что обеспечит сохранение бизнеса наследодателя, и функционирование бизнеса без перерывов во времени. Наиболее известные в мире фонды, созданные после смерти инициаторов их создания, – Нобелевский фонд, фонд Генри Форда, фонд Чарльза Стюарта Мотта. В литературе правовое положение наследственных фондов оценивается неоднозначно[208]. Однако согласно имеющейся статистике ФНП РФ с 1 июня 2019 г. по 22 марта 2021 г. в России граждане оформили 1865 совместных завещаний супругов, 90 наследственных договоров и 109 завещаний, предусматривающих создание наследственного фонда[209]. Приведенная статистика свидетельствует о том, что новые конструкции на случай смерти наследодателя являются востребованными на практике, отмеченные спорные вопросы и риски, возникающие при их применении, могут быть уточнены законодателем в будущем с учетом нарабатываемой практики.

Подводя промежуточный итог можно отметить, что абсолютно новым для нашего законодательства стало положение о возможности создавать юридическое лицо после смерти наследодателя или еще при жизни, предусмотрев возможность продолжить деятельность личного фонда после смерти такого учредителя в соответствии с условиями, определенными последним. Таким юридическим лицом выступает личный фонд, разновидностью которого является наследственный фонд. Преимущество личных фондов в том, что возможно соучредительство для супругов, а также то, что учредитель может сам проконтролировать процесс создания фонда и минимизировать возможные риски деятельности фонда (в отличие от наследственных фондов, которые создаются после смерти учредителя для целей принятия наследства и управления унаследованным имуществом в соответствии с волей учредителя фонда).

Что касается фондов, учреждаемых гражданами и (или) юридическими лицами и преследующих благотворительные, культурные, образовательные или иные социальные, общественно полезные цели, то они получают наименование «общественно полезные фонды».

Таким образом, ГК РФ разводит общественно полезные фонды и личные фонды, названные фонды будут существовать в качестве самостоятельных организационно-правовых форм некоммерческих унитарных организаций.

Можно отметить несколько важных положений ГК РФ в отношении личных фондов:

1. ГК РФ запрещает «соучредительство» и замену учредителя личного фонда (ст. 123.20-4 ГК РФ). Исключение предусмотрено только для случаев, если учредителями личного фонда являются супруги и передают личному фонду общее имущество (ст. 256 ГК РФ), включая совместный бизнес. Данное правило исключает возможность использования предлагаемой конструкции вместо организационно-правовых форм корпоративных юридических лиц.

2. Пункт 1 ст. 123.20-4 ГК РФ предусматривает, что личный фонд может быть учрежден бессрочно или на определенный срок.

3. Имущество, передаваемое учредителем личному фонду при создании, согласно п. 4 ст. 123.20-4 ГК РФ принадлежит личному фонду на праве собственности. При этом стоимость такого имущества не может быть менее 100 миллионов рублей. Оценка имущества должна быть проведена независимым оценщиком.

Названная сумма представляется обоснованной, поскольку, во-первых, сама форма организации управления имуществом предполагает затраты на содержание юридического лица, во-вторых, цели, ради которых планируется создание личных фондов, предполагают наличие дорогостоящего имущества.

Указанное правило о стоимости имущества не распространяется на наследственные фонды.

4. Все решения, связанные с управлением фондом, принимает учредитель, утверждает и при необходимости изменяет устав фонда, условия управления фондом и иные внутренние документы (ст. 123.20-7 ГК РФ). Учредитель может также по своему усмотрению определять структуру и персональный состав органов фонда. При этом ст. 123.20-7 ГК РФ только перечисляет органы фонда: единоличный исполнительный орган, в случаях, предусмотренных уставом личного фонда, – высший коллегиальный орган и попечительский совет, а также надзорный орган личного фонда. Количество органов, их структура и компетенция полностью зависят от воли учредителя, закон не определяет исключительную компетенцию какого-либо органа, как это предусмотрено для общественно полезных фондов или других юридических лиц. Важно отметить, что после смерти учредителя утвержденные им при жизни уставные документы по общему правилу не могут быть изменены.

5. Поскольку физическое лицо, учреждающее личный фонд, передает фонду часть своего имущества, предлагается ряд мер, защищающих кредиторов учредителя и предупреждающих возможное недобросовестное выведение активов из-под обращения взыскания. В частности, предусматривается субсидиарная ответственность личного фонда (за исключением наследственного фонда) по обязательствам своего учредителя в течение трех лет со дня создания фонда. А в исключительных случаях, когда кредиторы по уважительным причинам не имели возможности обратиться с требованиями к личному фонду, по решению суда этот срок может быть продлен, но не более чем до пяти лет со дня создания личного фонда (п. 6 ст. 123.20-4

ГК РФ). С учетом открытости данных ЕГРЮЛ, из которого в любой момент можно получить сведения о государственной регистрации личного фонда, это должно позволить защитить интересы кредиторов учредителя.

Что касается наследственных фондов, созданных после смерти учредителя на основании завещания, то к ним эта норма не применяется. Наследственный фонд является наследником, поэтому не может нести субсидиарную ответственность по обязательствам учредителя. Как наследник, такой фонд отвечает по обязательствам умершего в пределах перешедшего к нему наследственного имущества.

6. Пункт 5 ст. 123.20-4 ГК РФ предусмотрено, что личный фонд вправе заниматься предпринимательской деятельностью, соответствующей целям, определенным уставом личного фонда, и необходимой для достижения этих целей. Для осуществления предпринимательской деятельности личный фонд вправе создавать хозяйственные общества или участвовать в них. Это правило ГК РФ отличается от подобного условия для других некоммерческих организаций, которые согласно положениям ГК РФ могут заниматься только приносящей доход деятельностью, но не предпринимательской.

7. Отчет об использовании имущества личного фонда не подлежит опубликованию, за исключением случаев, предусмотренных условиями управления личным фондом. Информация о содержании условий управления личным фондом и содержании иных внутренних документов личного фонда не подлежит раскрытию и является конфиденциальной, если иное не установлено ГК РФ или уставом личного фонда.

8. Необходимо отметить, что, не смотря на то, что положения о наследственных фондах изложены в ГК РФ в редакции Федерального закона от 01.07.2021 № 287-ФЗ «О внесении изменений в части первую и третью Гражданского кодекса Российской Федерации», их правовое положение не будет отличаться от ранее действующей редакции ГК РФ о наследственных фондах. Законодатель сохранил все правила о наследственных фондах, изменив порядок и структуру их изложения в ГК РФ. Это означает, что не потребуется изменений завещаний, составленных до вступления в силу названного закона.

Отдельная ст. 123.20-6 ГК РФ посвящена правам выгодоприобретателя личного фонда.

Согласно п. 1 ст. 123.20-5 ГК РФ выгодоприобретатели личного фонда – это определенные лица, которым в соответствии с условиями управления личным фондом будет подлежать передачи все имущество личного фонда или его часть, в том числе при наступлении обстоятельств, относительно которых неизвестно, наступят они или нет. ГК РФ различает выгодоприобретателей личного фонда и отдельные категории лиц, последним имущество также подлежит передачи, но они определяются из числа неопределенного круга лиц.

Статус выгодоприобретателя характеризуется следующими положениями.

Во-первых, выгодоприобретатель личного фонда не отвечает по обязательствам личного фонда, а личный фонд не отвечает по обязательствам выгодоприобретателя.

Во-вторых, выгодоприобретатель личного фонда имеет право на получение имущества в соответствии с условиями управления личным фондом (возможно цель создания фонда и будет заключаться в обеспечении выгодоприобретателей определенным имуществом), а также иные права, предусмотренные ГК РФ. В частности в ГК РФ названы такие права выгодоприобретателя как:

1. В случаях, предусмотренных уставом личного фонда, право запрашивать и получать у личного фонда информацию о деятельности личного фонда.

2. Право потребовать проведения аудита деятельности личного фонда выбранным им аудитором. В случае проведения такого аудита оплата услуг аудитора осуществляется за счет выгодоприобретателя личного фонда, по требованию которого он проводится. Расходы выгодоприобретателя личного фонда на оплату услуг аудитора могут быть ему возмещены по решению попечительского совета за счет средств такого фонда.

3. В случае нарушения условий управления личным фондом, повлекшего возникновение у выгодоприобретателя личного фонда убытков, последний имеет право потребовать их возмещения, если это право предусмотрено уставом личного фонда.

4. Право потребовать от личного фонда, а для выгодоприобретателя наследственного фонда – от нотариуса или наследственного фонда, ознакомить с той частью условий управления личным фондом, в которой содержатся порядок определения и назначения органов личного фонда, положения о передаче этому выгодоприобретателю всего или части имущества личного фонда, а также описание обстоятельств, при наступлении которых осуществляется такая передача.

Права выгодоприобретателя личного фонда не могут переходить к другим лицам, в том числе в случае универсального правопреемства, за исключением случаев преобразования выгодоприобретателя – юридического лица, если условиями управления личным фондом не предусмотрено прекращение прав такого выгодоприобретателя при его преобразовании. На права выгодоприобретателя личного фонда, в том числе выгодоприобретателя наследственного фонда, не может быть обращено взыскание по обязательствам такого выгодоприобретателя. Сделки, совершенные с нарушением этих правил, являются ничтожными.

Права гражданина-выгодоприобретателя наследственного фонда не переходят по наследству. Права выгодоприобретателя – юридического лица наследственного фонда прекращаются в случае реорганизации выгодоприобретателя – юридического лица, за исключением случая преобразования, если условиями управления наследственным фондом не предусмотрено прекращение прав такого выгодоприобретателя при его преобразовании.

Необходимо отметить, что Федеральный закон от 01.07.2021 № 287-ФЗ «О внесении изменений в части первую и третью Гражданского кодекса Российской Федерации» внес изменения только в ГК РФ, поэтому остается пока не решенным ряд вопросов, связанных с личными фондами. В частности необходимы изменения в Основы о нотариате, т. к. решение учредителя личного фонда об учреждении личного фонда подлежит нотариальному удостоверению, а также устав личного фонда и условия управления личным фондом подлежат нотариальному удостоверению.

Требуется внесение соответствующих изменений и в Федеральный закон от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей».

Не внесены изменения в Федеральный закон от 12.01.1996 № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях», а это значит, что положения данного закона распространяются и на личные фонды.

В целом реформа наследственного права предоставила для потенциальных субъектов наследственных правоотношений больше вариантов по возможным условиям наследования, способам распоряжения имуществом на случай смерти. В частности, при наследовании семейного бизнеса возможно использование совместных завещаний. Создание супругами личного фонда также позволит сохранить семейный бизнес и исключить возможные семейные споры.

Библиографический список

1. Аникеева А. Г. Наследственный договор как способ защиты имущественных и корпоративных прав наследодателя, осуществляющего предпринимательскую деятельность // Нотариус. 2021. № 4. С. 23–25.

2. Долинская В. В. О тенденциях развития и проблемах наследственного права России // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 10. С. 3–13.

3. Крашенинников П. В. Наследственное право (Включая наследственные фонды, наследственные договоры и совместные завещания). 4-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2019. 304 с.

4. Кивленок Т. В. Совместное завещание супругов: проблемы теории и практики // Современное право. 2020. № 10. С. 81–85.

5. Муратова А. Р. О некоторых аспектах создания наследственного фонда // Гражданское право. 2020. № 1. С. 28–30.

6. Наследственное право: постатейный комментарий к статьям 1110–1185, 1224 Гражданского кодекса Российской Федерации / Р. С. Бевзенко, С. Л. Будылин, Е. В. Кожевина и др.; отв. ред. Е. Ю. Петров. М.: М-Логос, 2018 // СПС «КонсультантПлюс».

§ 3. Семейный бизнес & LegalTech: научные решения для эффективности условных сделок на примере договора поручительства. Анализ судебной практики ЮФО

Зубарева О. Г.

[e-mail]

Гриненко В. С.

[e-mail]

Зубарева Ольга Григорьевна, кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского и предпринимательского права, доцент кафедры процессуального права Южно-Российского института управления – филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (ЮРИУ РАНХиГС).

Гриненко Владислав Сергеевич, преподаватель кафедры гражданского и предпринимательского права Южно-Российского института управления – филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (ЮРИУ РАНХиГС), аспирант кафедры гражданского и предпринимательского права ЮРИУ РАНХиГС, партнер юридического бюро «Helpers», юрист НКО «Гарантийный фонд РО».

Zubareva Olga Grigoryevna, PhD in Law, Associate Professor of the Department of Civil and Business Law, Associate Professor of the Department of Procedural Law of the South-Russian Institute of management-branch of the Russian presidential Academy of national economy and public administration (URIU RANEPA).

Grinenko Vladislav Sergeevich, Lecturer in the Department of Civil and Business Law of the South Russian Institute of Management – a branch of the Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation (YURIU RANEPA), postgraduate student of YURIU RANEPA, partner of the law firm “Helpers”, lawyer of the NPO “Guarantee Fund RR”.

Аннотация. Возможность нивелирования части рисков с помощью отлагательных и отменительных условий уже не является чем-то новым или необычным для отечественного гражданского оборота. Данный институт хорошо влился в российскую правовую систему и для многих участников договорных правоотношений стал привычным, понятным, а для многих даже незаменимым. Предположение о возможности снижения рисков с помощью отлагательных и отменительных условий открывает повод для размышления над правовой природой ковенант (covenants) и их значением в гражданском обороте. Чаще всего такой инструмент используется субъектами финансового сектора, в большинстве случаев банками. Ковенанты, используемые кредитными организациями выступали предметами исследования множества ученых. В данной статье рассмотрен опыт и вариации использования ковенант в непривычном для них месте – договоре поручительства, в том числе в семейном бизнесе. Исследованию подлежала судебная практика Южного федерального округа.

Ключевые слова: договорная практика, субъекты финансового сектора, способы обеспечения обязательств, договор поручительства, отлагательные и отменительные условия, ковенанты, семейный бизнес.

§ 3. Family Business & LegalTech: scientific solutions for the effectiveness of conditional transactions on the example of a surety agreement. Analysis of the judicial practice of the Southern Federal District

Zubareva O. G.,

Grinenko V. S.

Abstract. The possibility of leveling part of the risks with the help of suspensive and resolutive conditions is no longer something new or unusual for domestic civil circulation. This institution has become well integrated into the Russian legal system and for many participants in contractual legal relations has become familiar, understandable, and even indispensable for many. The assumption of the possibility of reducing risks with the help of suspensive and resolutive conditions opens up an occasion for reflection on the legal nature of covenants and their significance in civil circulation. Most often, such a tool is used by subjects of the financial sector, in most cases by banks. The covenants used by credit institutions were the subjects of research by many scientists, which is confirmed by sufficient research material. In our article, we would like to consider the experience and variations of using covenants in an unusual place for them – a guarantee agreement. The judicial practice of the Southern Federal District was subject to research.

Keywords: contractual practice, subjects of the financial sector, ways of securing obligations, surety agreement, suspensive and cancellative conditions, covenants, family business.

Анализ договорной практики показывает, что, не смотря на внешнюю простоту обязательственного правоотношения, стороны часто предпринимают попытки минимизировать возможные негативные экстерналии, в том числе, путем включения в договор разнообразных обязанностей и условий.

Ковенанты, по сути, представляют собой соглашения так же, как и большинство способов обеспечения исполнения обязательств[210]. Легальное обоснование возможности заключения сделки под условием прослеживается в ст. 157 ГК РФ и 327.1 ГК РФ. Причем в первой статье законодатель определяет возможные основания, а во второй – механизм их реализации.

В отличие от традиционных способов обеспечения обязательств, ковенанты напрямую не создают для сторон сделки дополнительной имущественной массы, за счет которой контрагент мог бы компенсировать свои потери. По этой причине они могут показаться не столь привлекательными для кредитора. Тем не менее большая часть осмотрительных лиц оборота, вступая в обязательственные правоотношения, прибегают к использованию ковенант.

Наличие спроса, по всей видимости, должно свидетельствовать об эффективности использования ковенант. Но так ли это на самом деле хотелось бы разобрать на примере с нетипичным кредитором (для Банка – должником), несущим субсидиарную ответственность за плату поручителем. Чаще всего такими поручителями выступают региональные гарантийные организации (гарантийные фонды, фонды поддержки предпринимательства), которые предоставляют поручительство с целью поддержки малого и среднего предпринимательств (семейного бизнеса)[211]. Основание выдачи такого поручительства и обстоятельство того, что заемщик и поручитель не имеют общего экономического интереса, вынуждает последнего прибегать к различным гражданско-правовым инструментам для минимизации своих рисков. Особенностью выдаваемого поручительства является то, что договоры заключаются с рядом отлагательных и отменительных условий, с целью нивелирования рисков, которые могут возникать исходя из характера сделки. Именно большое количество используемых в договорах с такими поручителями ковенант и обилие судебной практики послужило поводом для исследования эффективности данного института.

1. Стоит отметить, что по функциональной направленности ковенанты уточняют механизм применения института предвидимого нарушения договора (anticipatory breach)[212]. Однако в отличии от активации субъективного права для контрагента стороны, нарушившей договор, происходит правопорождающий или правопрекращающий юридический факт. По этой причине оговорки в виде ковенант являются эффективным механизмом управления экономическими и правовыми рисками.

Уверенность в эффективности ковенант дает возможность кредитору более свободно вступать в правоотношения, как с контрагентами, которые вызывают доверие (партнеры, частые клиенты), так и с новыми (непроверенными) контрагентами. Рассматривая исследуемый институт, можно предположить, что ковенанты не создают каких-либо обременений для сторон, следовательно, удобны для участников сделки и к тому же несут определенный положительный эффект для лица, выступающего инициатором их применения.

Однако что если ковенанты, на которые рассчитывает кредитор, могут не порождать для него никаких правовых последствий? А точнее, что если согласованные ковенанты не учитываются судами при рассмотрении дел и вынесении решений?