Вселенная Надзора. Исправительные работы

– То есть работа была халтурной?

– Не халтурной, просто так получилось. В метро два года назад Сопротивление использовало нечто очень похожее. Слышали, наверное?

«Нет, черт подери, не слышали», – зло подумал Ортега и нахмурился.

В последние годы боевики из Сопротивления устраивали все более и более дерзкие теракты, чуть ли не еженедельно попадая так или иначе в выпуски новостей. Если эту акцию также подготовили и провели они, можно было только представить те оплеухи, которые должны были получить работающие по этой банде сгбшники. «Впрочем – подумал Ортега – нет, хрен с ними, с сгбшниками».

– Из чего изготавливалась взрывчатка сказать можешь?

– Разумеется, – Фрэнк вдруг как-то подозрительно оживился, что не ускользнуло от внимания Ортеги. – Жир, азотная кислота, азотно-кислый натрий и древесные опилки. Все можно приобрести в магазине. Растапливаем жир, чтобы всплыло сало, помешиваем. Сало затвердевает, сверху образуется глицерин. Добавляем к этой радости азотной кислоты и получим нитроглицерин. Добавим азотно-кислый натрий и древесные опилки – будет динамит.

Куст растянул довольное лицо в улыбке и замер в ожидании реакции, но Ортега не был расположен к шуткам.

– Фрэнк. Это же липа из какого-то старого кино.

– Надо же, – хмыкнул Куст. – Оказывается, не я один запрещенными фильмишками балуюсь. Где достал? Понравилось?

– Понятия не имею, чем ты там балуешься, – проигнорировал последние слова Фрэнка Ортега, – но давай серьезнее: чем пытались убить Картера?

– Известно, чем. А вот из чего… – Куст задумался. – Если серьезно, то очень похоже на кустарную взрывчатку, где воспламеняющийся материал взяли… ну, например, из сахарной пудры и субстанции в головках спичек. В действительности компоненты могут быть любые, вариантов множество, но почему-то то же Сопротивление чаще всего использует именно спички.

– Что, легко достать?

– До ужаса. Сами знаете, большая часть города после полуночи сидит при свечах, когда свет вырубают.

Ортега и Винкс хмуро переглянулись.

– Точнее сказать не сможешь?

– Пока нет, – Куст как-то странно, словно извиняясь, повел плечами. – Более-менее точная информация будет только к вечеру завтрашнего дня. Могу только добавить, что взрыв был направленным. Очевидно, жестянка со взрывчаткой находилась в другой заполненной поражающими элементами емкости, у которой верхняя часть была в форме выгнутой линзы. Очень самонадеянно, надо сказать, если они собирались убивать Картера.

– Ладно, Фрэнк, благодарю, – Ортега, поняв, что больше ничего от Куста не добьется, решил сворачивать разговор. – Что будет нового – сразу сообщай.

Распрощавшись со специалистом, Ортега и Винкс направились обратно к лифту. Ричарду чертовски не нравилось спускаться в подземные участки строения. Если надземные этажи можно было по уровню дизайна сравнить с пустыней, то подземные скорее походили на высушенную временем пещеру. Голые бетонные стены вечно излучали холод, шаги и слова отдавались в запутанных узких коридорах унылым эхом. «Неудивительно, – подумал про себя Ортега, с облегчением заходя в кабинку лифта, – что здесь работают люди вроде Фрэнка».

– Ну что, – подал голос Винкс. – До завтра отдыхаем?

Ортега уверенно и нецензурно пояснил свою позицию.

– Ну, нет, так нет, – Винкс продолжал излучать воодушевление с удвоенной силой, что временами здорово нервировало Ортегу. – Что тогда?

– Будем работать по спичечным заводам, – Ортега потянул было руку за сигаретами, но взглянул на стенки лифта и опомнился. – Маркову, видимо, хорошенько напекли задницу, а значит, он не будет терпеть промедления.

– Заводы могут быть ложной дорожкой, – Винкс хоть и продолжал лучиться энтузиазмом, все же пропустил на секунду выражение озабоченности, что не ушло от внимания Ортеги. – Кстати, коли уж мы об этом говорим, то не заводы, а завод. Он в городе один, во Втором Блоке.

– Во Втором? – со внезапно проснувшимся подозрением переспросил Ортега.

Ничего хорошего, разумеется, это означать не могло. Так уж у Ортеги повелось, что коли день не задавался с самого начала, далее он все более и более напоминал злобную бабку-вахтершу, ищущую способ насолить лейтенанту побольше. В данном конкретном случае это выражалось в необходимости навестить Рупута Шухмана, давнего знакомого Ортеги и Винкса, почтенного возраста выдающуюся личность, махровую гниду и феерического циника. Лейтенант всегда подозревал, что принятая за единицу хитрозадость их дражайшего с Винксом сослуживца заставила бы схожие параметры лидеров политических партий измеряться в каких-нибудь наношухманах. Как бы то ни было, самодурство его было очевидно, как кратеры на Луне, а потому к власти его никто допускать не собирался.

Так уж получилось, что именно Рупут курировал район, приютивший на своей территории спичечный завод, а значит, именно этого персонажа нужно было трясти на предмет информации о тамошних людях и нравах. В обычных обстоятельствах вероятнее было выдавить шутку из офицера СГБ, чем получить ответы от Шухмана, однако Ортеге с Винксом неожиданно повезло. По крайней мере, Ричард на это очень надеялся. Вряд ли попавшийся недавно на крышевании проституток и лишь чудом сохранивший не только работу, но и должность Шухман рискнул бы дальше злить начальство. Уж в том, что Марков разозлится, стоит Рупуту затормозить расследование такой важности, Ортега не сомневался.

Так и вышло. Разумеется, Шухман ломался, как школьница, всячески строя хитрые рожи и выдавая полупустые намеки на ответную помощь, но Ортега мог лишь пожелать ему удачи. Ни о какой ответной помощи он и не помышлял.

Впрочем, разговор с Шухманом того стоил, ибо благодаря своей шельмовской натуре работать он умел. Конечно, выдал он лишь самую необходимую информацию, однако и в ней было много любопытного. Так, например, выяснилось, что после событий в метро двухлетней давности Департамент проводил дотошную проверку завода на предмет разных тараканов. Безуспешно.

Кроме того, Рупут обещал свести Ортегу и Винкса с висящим на его крючке работником завода по имени Дэнни. Парень был пойман Шухманом на каком-то мелком воровстве, да так теперь и висел. Именно с него Ричард и Эдвард решили начать.

С трудом протолкнув по измученному горлу последнюю ложку жидкой каши с металлическим привкусом, Майя повалилась на подушку. Ее снова начала мучать тошнота, но поесть было необходимо. Она и так практически неделю не питалась нормально, пока с ней беседовали специалисты по допросам Сопротивления. Голова была словно размякший кусок ваты, сосуды на висках надувались от стучащей крови, походя на тонких мерзких червей. Она сильно температурила, зудела раздраженная кожа. Да уж, что ни говори, идея пройтись по каналам и карантинной части метрополитена была не самой блестящей. Однако она выжила и добралась до своих.

Свои, впрочем, ей не слишком обрадовались. Оно и понятно: сложно было с восторгом принять что-то грязное и пыльное, вылезшее из тьмы заброшенного тоннеля. Еще сложнее было с доверием услышать от этого человека, что он единственный выжил из всего отряда и каким-то чудом ушел от облавы. Это наводило на определенные мысли, не больно-то веселые, и вызывало вопросы. Сопротивление эти вопросы и задало.

Майю разбудил звук упавшей на пол посуды. Она все еще была очень слаба и, похоже, задремала, уронив ржавую металлическую тарелку с постели. «Да и черт с ней», – подумала она. Не хватало еще переживать о таких мелочах после всего, что произошло.

– Хулиганить вовсе не обязательно, – раздался от входа в комнату гортанный голос.

Несмотря на слабость, Майя резко повернула голову. Разумеется, ее вряд ли снова забирали на допрос, но голос этого человека сопровождал ее всю неделю пыток и не мог не вызывать очевидной реакции.

– Дахоев, – сказала она. Намеревалась жестко и холодно, но голос предательски подломился на втором слоге.

В дверях стоял немолодой уже мужчина со спокойными глазами убийцы и ничего не выражающим, многое и многих пережившим лицом. Нижнюю его часть прикрывала спутанная борода с проседью. Поверх камуфляжной куртки висел разгрузочный жилет, с которым Дахоев не расставался никогда, равно как и с автоматом, перекинутым через плечо.

– Не волнуйся, – серьезно произнес он, – тебя никто не собирается забирать.

– Я не волнуюсь, – честно ответила она, глядя на него.

– Ты понимаешь, почему это было необходимо? – спросил Дахоев, проходя в комнату и садясь на стул в паре метров от кровати.

– Понимаю, – Майя отвернулась, чтобы собеседник не заметил выступившие на ее лице эмоции, которые она более не могла скрывать. Она вся бурлила от негодования и ярости.

– Ты могла быть крысой, – продолжал Дахоев. – Весь отряд Филиппа остался там, а ты выжила, да еще и прошла живой и незараженной через метро. Это было странно.

– Я понимаю! – повысив голос, повторила Майя. Разумеется, она все понимала, но при этом искренне была рада, что слабость не позволяет ей поддаться желанию вскочить и свернуть Дахоеву шею. – Что с другими? Я до сих пор не знаю, кто еще уцелел!

– Мы тебе верим, – спокойно произнес мужчина, игнорируя заданные вопросы.

Майя гневно уставилась на него, подбирая и отбрасывая все новые и новые ругательства. Ее всегда бесила манера Дахоева полностью закрывать любую начатую в разговоре тему, игнорируя все прочие реплики собеседника.

– Конечно, мы не можем быть уверены, – продолжал он, – но очень похоже, что ты говоришь правду. К тому же мы с лидером Джамалом приняли во внимание твои заслуги перед Сопротивлением.

– Кто еще уцелел?! – не выдержав, закричала, наконец, она.

– Ты одна.

Замерев на несколько секунд, Майя опустила голову на подушку и плотно закрыла глаза в бессильной ярости. Два коротких слова Дахоева означали, что в намеченный для смерти Картера день было убито около тридцати человек. Лучшие бойцы Сопротивления, среди которых было много друзей Майи. В том числе и все ее бывшие подчиненные, которыми она командовала до присоединения к отряду Филиппа. Это была катастрофа, которую сложно переоценить.

И, разумеется, это делало очевидным решение Джамала оставить ее в живых. Заслуги перед Сопротивлением, как же. Из нее сделают ходячее чудо, невероятным образом спасшееся из лап Надзора и СГБ. После произошедшего нужно было хоть что-то, что могло воодушевить людей.

– Теперь я понимаю. Еще больше, если это только возможно. Из всех выжила только я. Разумеется.

– Это не единственная причина.

Обычно Майя старалась уловить подоплеку любого дела, однако сейчас на нее навалилось сразу слишком много всего. Не дождавшись ее реакции, Дахоев продолжил:

– В этот день произошло еще кое-что. Покушение на Картера состоялось-таки.

Майе понадобилось все ее самообладание, чтобы не выдать себя. Дахоев был мастером в вопросах чтения людей, и сейчас он, безусловно, очень внимательно за ней наблюдал. С трудом поборов застрявший в горле комок, она спросила, изобразив некоторое недоверие:

– Кто-то еще пытался убить Картера? Красное Крыло? Свободное Общество?

– Джонатан Берг, – ответил, не сводя с нее взгляда своих отвратительно проницательных глаз, Дахоев. – Смертник. Ты занималась полгода назад его подготовкой.

– Не помню его, – соврала Майя, изо всех сил стараясь выдержать взгляд собеседника. – У меня были группы по пять человек, несколько. Кроме меня их готовили еще трое, в том числе Олдус Марш.

– Знаю, – отозвался Дахоев.

– Не понимаю. Зачем было посылать смертника, если собирались работать мы. Значит, его посылали не вы, правильно?

– Конечно не мы. Хватит играть, девушка.

– Зачем ты мне это говоришь? – после некоторой паузы спросила Майя.

– Хочу увидеть твою реакцию, – произнес Дахоев и вдруг весьма приятно улыбнулся. – Уже увидел.

Майя внутренне содрогнулась, чуть ли не физически ощущая опасность своего положения. Она так и не научилась правильно понимать этого человека, одного из лидеров Сопротивления, а потому его улыбка могла означать что угодно.

Взяв себя в руки и искренне надеясь, что ее очевидная измотанность может частично скрыть эмоции, Майя спросила:

– Теперь вы подозреваете меня в связи с этим покушением?

Улыбка на лице Дахоева исчезла столь же быстро, сколь и появилась.

– Разумеется. Мы с тобой не дети, девушка, и мы не в детском саду – мы на войне. Когда кто-то распоряжается нашими ресурсами без нашего ведома, это может означать только предательство, – сделав ударение на последнем слове, Дахоев подождал, пока смысл сказанного станет полностью ясным, после чего продолжил. – Вот мне и интересно, не предатель ли ты. Или предатель кто-то еще? Или ты и кто-то еще вместе?.. Я бы сказал, что на твоем месте следовало радоваться такому серьезному подходу нашей организации к своей безопасности, но кто знает? Может, тебя это наоборот огорчает? Обременяет? Что скажешь, девушка, тебя это огорчает?

– Нет, – выдавила Майя, чувствуя, что под атакой Дахоева ей все труднее и труднее оставаться невозмутимой. – Я понимаю, зачем все это нужно. Это единственная причина, по которой я, например, не убью тебя. Но обвинения эти держи при себе. Я в Сопротивлении почти всю сознательную жизнь, у меня нет никаких причин желать нашему делу зла и нет никаких шансов выжить вне организации. Твои слова меня раздражают и только. Я не собираюсь оправдываться.

– Однако именно этим ты и занимаешься, – Дахоев встал, закинул автомат на плечо. – Я еще не знаю, предатель ли ты, и так ли тебе на самом деле нужно Сопротивление, но ты – Сопротивлению нужна. Поэтому поправляйся скорее, девушка.

Бросив последний, полный отвратительно функционального, пристального внимания взгляд на Майю, мужчина вышел из комнаты.

Глава 3

Информатор Шухмана, Дэнни, оказался прыщавым маленьким пареньком неполных двадцати лет с бледной кожей и отращиваемой щетиной.

– Хреново щетину отращивает, – прокомментировал из салона своего автомобиля Винкс. – Может, он и думает, что выглядит это как брутальные заросли, но на деле скорее долбанный лишай.

Ортега, сидящий рядом, данный тезис не прокомментировал. Он и при лучшем-то настроении был совершенно не расположен размышлять о том, как там и что себе отращивает незнакомый паренек, работающий грузчиком на спичечном заводе, а уж сегодня и подавно. Среди доставленных ему в кабинет из разбитой машины вещей он недосчитался куда-то мистическим образом пропавшего сборника песен весьма известной дореволюционной певицы. За сборник этот было в свое время отдано немало марок, но дело тут было вовсе не в деньгах. Можно было бы, конечно, скачать музыку из Горсети, но не в ближайшие недели, в разгар тематических проверок, затеянных отделом собственного контроля.

«Впрочем, – усмехнулся про себя угрюмо Ортега, – машину я все равно разбил, так что и музыку мне слушать теперь вроде как негде».

Дома Ричард предпочитал радио.

– Ну так что, пошли? – спросил Винкс. – Сколько его пасти можно? И смысл вообще какой?

– Не доверяю Шухману, – отозвался Ортега. – Сука он. Мало ли, что придумает.

– Да, разумеется, – скривил задумчивую физиономию Винкс. – Например, он нас грохнет! Вот возьмет и просто так грохнет! Потому что он сука. Логично. Короче, не хочешь – давай, как хочешь, а хочешь – так давай!

Выбравшись из машины, следователи не спеша перешли дорогу и побрели к тощему осведомителю. Заметив Ричарда и Эдварда, Дэнни нарисовал на лице независимую мину и с намерением бросить остроту изрек:

– Здрастье. Я вас давно запалил, что вы, того, стояли. Что не подошли-то сразу, а? Привычка?

– Профессиональная, да, – оскалился Винкс. – А ты что-то больно воровато по сторонам глядишь. Тоже привычка, наверное?

Лицо Дэнни, и без того длинное, вытянулось еще больше. Ортега, который даже здороваться с ним не стал, про себя усмехнулся. Стало очевидным, во-первых, что Шухман четко пояснил пацану, что работает Дэнни не с ним, а потому парень и относился к ним как к левым надзорам. Таким образом их дражайший коллега, видимо, заранее отгораживался от любых их дел. Во-вторых, Дэнни явно считал, что они с Винксом не в курсе, почему тот помогает Надзору, а потому замечание лейтенанта изрядно выбило его из колеи. Ну что же, в таком случае славно, что эта встреча сразу принесла какие-то плоды.

– Это не очень хорошо, что у тебя такая антигражданская хренотень в привычку входит, – перестав улыбаться, в упор глянул на побледневшего парня Винкс. – Мы тебе навстречу пошли, вместо срока дали возможность поработать на благо города, а ты чего?

– А чего я-то? – набычился парень. – Не делал я ничего, стоял, того, вас ждал.

– Стоял он, – с пониманием улыбнулся Винкс. – Хвалю. Лучше, конечно, стоять, чем сидеть. Или, скажем, лежать. Но это дела возможного завтра, а сейчас у нас конкретное сегодня.

– Ладно, хватит языками трепать, – заговорил Ортега. Пугать Винкс всегда был горазд, а с людьми социального статуса Дэнни можно было смело блефовать: они без мелких проступков и преступлений выживают редко. Другое дело, что сейчас в этом большого смысла Ричард не видел: парень и так соглашался помогать.

– Нам нужна информация по заводу твоему, вся.

– Какая-такая информация? – чуть забеспокоился парень. Ясное дело, сливать товарищей ему было и неприятно, и небезопасно.

– Да любая, пацан, любая, – нетерпеливо ответил Ортега. Шло раннее утро, на улице было еще весьма прохладно, поэтому долго сыреть тут с изображавшим непонятливого шкетом ему вовсе не улыбалось. – Что у вас там вообще нехорошего творится, что подозрительного было в последнее время, нету ли странных работников… Ладно-ладно, – добавил вдруг лейтенант, заметив, что Дэнни становится с каждым словом все более угрюмым. – Ваши мелкие делишки меня не интересуют, можно без имен. Опиши ситуацию в общем.

– Ну, – парень поскреб пальцами затылок и озадачено посмотрел на вымазавшуюся при этом в чем-то руку. – Ну что, самое фиговое – это что у нас мужиков кто-то мочит.

– Мочит? – вопросительно поднял бровь Винкс. – Пропадают они, наверное, а не их мочат?

– Ну да, – неопределенно глянув на лейтенанта, ответил парень. – Уже три мужика за неделю пропали, все из разных цехов. В ночные смены пахали, а на утро хоп – и нету! И никаких следов, вообще ничего.

– Да, мы слышали, – Винкс вопросительно глянул на Ортегу и, уловив кивок, продолжил. – Давай дальше, это нам неинтересно.

Да, как ни странно, но вероятные убийства рабочих завода, скорее всего, вели не туда. Ортега с Винксом, конечно, отправили запрос ведущим дело коллегам, но больших надежд на этот след не возлагали. Террористы могут вербовать сторонников, распространять пропаганду, шантажировать предпринимателей, что-то красть, но убивать нищих безвредных трудяг им как-то без надобности. Что-то знать они тоже вряд ли могли: боевики не стали бы вести сразу несколько дел на одном объекте, связанных с разными цехами.

– Дальше, – задумчиво прогудел Дэнни. – Ну, дальше что?.. Ваши надзоры в прошлый вторник начальника третьего цеха увели, говорят, на лапу брал. А так что, мирно все, того, без происшествий.

– Ладно ты хрень городить, – разозлился Ортега. – Левые заказы какие-нибудь поступают? Чтобы производили больше, чем в бухгалтерии указано?

– Это я не знаю, начальник. Я на складе работаю, к бухгалтериям не отношусь. Мужики тоже не знают, иначе б, того, жаловались.

– И верно, – высказался молчавший уже некоторое время Винкс. – Ты лучше другое скажи: прут из остатка много? – увидев округлившиеся, готовые визжать на всю улицу о своей невиновности глаза Дэнни, он быстро добавил. – Да ладно тебе рожи кривить. Время сейчас серьезное, у большинства ваших мужиков в карманах не больше, чем в головах, ну. Разумеется, воруете, сучьи дети. Никого загребать не собираемся, имен не спрашиваем, так что кончай сопли жевать и давай по делу: воруете?

– Ну, – по небольшому раздумью отозвался Дэнни, – того, бывает, кто-то из мужиков что в дом отнесет. Но какое же это воровство?.. Оно ж на рынок не идет, потом все едино – в утиль!

– Так. В последнее время не было такого, чтобы больше обычного исчезало? Может, мужики твои смеялись, типа, кому так много спичек или еще что. Не слыхал?

– Не, начальник, – уверенно, без раздумий ответил парень, – чего не было, того не было. Иногда, говорю ж, того, носят домой остатки, но что б много – не было.

Ортега всмотрелся в парня и понял, что тот не врет. Либо сам сильно засел в этом дерьме, а потому убедительно скрывает.

– Ладно, дружок, спасибо, – Винкс снова врубил генератор энтузиазма, причем так резко, что даже привыкший уже Ортега немало удивился, что уж говорить об побледневшем Дэнни. – Давай, беги. Если что будет – свяжемся.

Ричард с Эдвардом уже собирались отправиться обратно к машине, когда парень вновь подал голос. Причем звучал этот голос довольно возмущенно и притом недоверчиво:

– Это!.. Того… Погодьте, а плата что?

– Какая плата? – обернулся с грозным видом Ортега. Он уже догадался, о чем идет речь.

– Ну, – немного смутился Дэнни. – Шухман мне обычно, того, за разговоры платит. Я же вроде как, того, на Совет Структур работаю, вся хрень.

– Вся хрень… – зло протянул Ортега, глядя на вконец удрученного парня. – Ну так ничего не изменилось, Дэнни. Как тебе Шухман платил, так и на этот раз заплатит. Бывай.

– Он сказал, с вас требовать, – нашел в себе силы возразить молодой человек.

– Ладно, ты иди, я разберусь, – хлопнул Ортегу по плечу Винкс. Признаться, Ричард был ему за это весьма благодарен, о чем не забыл сообщить в машине, как только туда забрался рассчитавшийся с прыщавым информатором Эдвард:

– Говорю же я, Винкс, ты как тампон между мной и окружающим миром.

– Я в восторге, Ортега, но за столько лет нашего знакомства даже такой чертов циник и зануда, как ты, мог бы выдумать метафору поприличнее.

– Считай это за признательность.

– Считаю же, дружище, считаю! Давай-ка лучше о деле.

– Ну а что о деле? – утомленно произнес Ортега, массируя лицо. – Лично я ничего толкового не услышал. Опять эти дурные пропажи рабочих, опять какая-то мелкота, ничего реально ценного. Придется копать все и надеяться, что какая-то ниточка к чему-то все же приведет.

– Вероятно. Но ты не забывай, что он мог не все рассказать, – Винкс достал сигарету и закурил, приспустив стекло. – Шухман мог дать инструкцию особо задницу не подставлять и о серьезных делах не говорить. Либо, что еще веселее, парень может сам быть пешкой во всей этой игре.

– Не похоже, – подумав, сказал Ортега. – Но, конечно, возможно. К сожалению, других людей с завода у нас нет. Разве что начинать копать еще и по всей этой мелкой хрени, ища рыбку.

– Времени убьем до черта и больше, – озабоченно ответил Винкс. – К тому же будет рыбка на крючке мотыльком – поработаем с ней один раз и все. Блок-то совсем не наш.

– А что делать, – усмехнулся Ортега. – Сами вызвались.

– Ну, – лицо Винкса приняло задумчивое выражение. – Можно, теоретически, попытаться на этот завод устроиться работать. Скажем, замом начальника какого-нибудь цеха.

– Что, собираешься сам этим заняться? – Ортега скривился, представляя себе все неудобства работы под прикрытием. – Так накладно же, что даже думать не хочется. Да и времени, небось, займет немало.

– Пару месяцев поработаю, если ничего не замечу – закроем тему, – Эдвард выбросил окурок в окно, пристегнулся, и машина легко тронулась с места. – А ты пока по остальным вариантам пройдешься. Может, дело все же и вовсе не в этом заводе. Куст вечером пришлет результаты экспертизы, там и посмотрим. А пока давай к мистеру давителю заявимся, выпросим для меня на эти два месяца отгул.

– Да ты мастер несвоевременных визитов, – хмыкнул Ричард. – К нему как раз первые доклады после «беседы» должны поступать, а там обычно столько перспектив и позитива, что он бесится, как черт.

– Уж если он и бесится, то точно не как черт. Скорее как… мангуст.

– Ты хоть раз в жизни видел живого мангуста, Винкс? – уточнил Ортега.

– Нет, конечно. Ладно, нечего задницы мозолить, поехали. На месте разберемся.

Как выяснилось, собственно, на месте, разбираться было особо не с чем. Марков и правда собирался разгребать уже подступающую волну литературных шедевров от своих подчиненных, но в силу раннего часа был еще сравнительно благосклонен к окружающим.

– Можно войти? – постучавшись, спросил Винкс.

– Лейтенант, – отозвался полковник Марков, подняв на вошедших дружелюбный взгляд. В кабинете кроме него находились лейтенанты Эмберли и Железняк. Судя по напряженным выражениям лиц, следователи докладывались о проделанной работе, а по ходу дела пытались понять, насколько гладко проходит их треп.

– Прошу меня извинить, господа, – развернулся к ним Марков. – По проделанной работе все ясно, но не помешала бы детализация, слишком уж много у вас переменных. В течение дня жду отчета.