Помощница ведьмака. Книга 3. Навь

– Теперь мы можем поговорить, – начала она. Промокнула салфеткой губы и бросила ее сверху тарелки, затем с силой хлопнула в ладони и крикнула:

– Эвка! Убирай посуду!

 На зов явилась одна из Сестер. Та самая, что провожала меня до спальни. Черноволосая красавица мрачно окатила меня взглядом, ледяным, как воды зимней реки, и быстро убрала со стола. Вышла молча, не сказав ни слова, а Агнешка подняла руки над головой и прокрутила ладонями в запястьях и вокруг наступила тишина.

– Это полог, – пояснила в ответ на мой заинтересованный взгляд, – теперь мы можем говорить без утайки. Никто нас не подслушает.

– Хорошо, – кивнула я.

 Агнешка сложила руки на столе. Я зачем-то посмотрела на тонкие кисти, унизанные кольцами и перстнями. Обилие золота, столько привычное для ведьм и неприятное для меня. А затем взгляд приковало одно из колец, надетых на мизинец, и я буквально впилась в него взглядом.

– Узнала? – спросила ведьма и медленно сняла кольцо, а затем, на раскрытой ладони, протянула мне.

 Я покачала головой, отрицая очевидное, хотя где-то в самой глубине души уже знала, что это за кольцо.

– Подарок Генриха на обручение! – вырвалось меж тем у меня, и я приняла кольцо. Едва прикоснулась к золотому ободку, как воспоминания, словно лавина, нахлынули, сметая все то, что я помнила и знала ранее. Я откинулась назад, едва удержавшись от позорного падения на пол, чувствуя, как призраки прошлого возвращаются. Перед глазами замелькали странные картины из чужого детства. Вот я вижу, как еду верхом на пони, и ведущий лошадку под уздцы грум улыбается мне. Он стар, его лицо изрыто морщинами, но я знаю не только как зовут этого мужчину, но помню и его маленького внука, мальчишку чуть старше меня, что всегда помогал мне сесть в седло, придерживал ногу и улыбался так же открыто, как и его дед.

 А вот и мой дом. Величественный замок, возвышающийся на белоснежном утесе. Внизу разбивается море, налетая на скалы, ветер поет свои песни, гуляя меж высоких башен с развивающимися флагами рода Биллевич и с этой удивительной высоты я падаю вниз, оказываюсь в широком зале, обставленном изысканно и богато. Вереница слуг стоят навытяжку, пока высокий мужчина проходит мерным шагом и лишь кивает вышедшим поприветствовать его лакеям. У мужчины глаза точно такие же, как и у меня. Разрез, цвет…даже наклон головы и мимика лица…

– Отец, – прошептала я.

 Память вырывает меня из зала и перемещает в красивую комнату. Я вижу кровать под балдахином, открытое окно, в которое доносится шум прибоя и женщину, что стоит и смотрит куда-то вдаль. На ней дорогое парчовое платье, длинные темные волосы уложены на голове короной.

– Мама, – шепчу отчаянно. Но, прежде чем женщина оборачивается, все пропадает, и я прихожу в себя, сидя на стуле в полутемной комнате Главы Круга.

 Агнешка улыбнулась мне и качнула головой.

– Вспомнила? – спросила она, хотя и без моих слов, уже прекрасно знала ответ.

– Значит, это все же правда, – я села прямо, уронила на стол руки и закрыла глаза.

– Я была вынуждена сделать так, чтобы ты не помнила свое прошлое, – заявила мне ведьма.

– Но почему? – я все еще не понимала.

– Не я одна знала о том, что ты будешь подобна мне, – начала старуха, – знаешь, ли, девочка, в этом мире можно на пальцах одной руки посчитать тех, кто обладает нашим даром.

– Две магии, – проговорила тихо, – белая и черная.

– Белая и черная, – кивнула Агнешка. – Только ведьма, обладающая подобным даром, может занимать место Главы Круга. Это закон и его придумала не я, а еще наши прародительницы, те, что были самыми первыми в магии этого мира. Я просто следую древнему закону.

– Это не ответ! – В душе вспыхнул протест.

– Ответ заключается в том, что я спрятала тебя. Ты знаешь о том, что между Братством Ведьмаков и нашим Кругом давно идет борьба за власть. Каждый, владеющий двумя силами, на счету. Существует еще два подобных человека, но они оба мужчины и возглавляют Братство. Ты – последняя надежда Круга. Когда меня не станет…

– А что, если я против? – рискнула перебить Агнешку. Она нахмурилась.

– Это судьба!

– Мне это не интересно, – сказала я.

– Что ж, – глаза ведьмы опасно сверкнули, – заставлять тебя не стану…

– Но и помогать тоже, – закончила фразу за Главу Круга.

– Почему же? – она усмехнулась. – Тебе кажется, что у меня нет сердца?

 Повисла неловкая пауза.

– Я помогу тебе, – спустя минуту снова заговорила старая ведьма. – Более того, я уже перевела текст заклинания из твоей книги, – она достала из-под стола тонкий лист пергамента, протянула мне.

– Когда прочитаешь, все поймешь, – произнесла она и я развернула свиток, впившись взглядом в черные черточки и крючки, сложившиеся в текст.

 Перевод получился коротким, но доходчивым. Пока я читала, погрузившись в описание заклинания и в сложные слова, переложенные на наш язык с мертвого, Агнешка следила за мной, чуть прищурив глаза и постукивая пальцами по гладкой поверхности стола, чем выдавала свое нетерпение. Но вот я закончила и, подняв голову, встретилась с ней взглядами. То, что было описано в обряде меня несколько напугало.

– Это верный перевод? – уточнила я.

– Мне нет смысла тебя обманывать, – ведьма улыбнулась. – Если бы я хотела навредить, то, поверь мне, сделала это быстро и более надежным и легким способом, не прибегая к подобным сложностям.

 Я поверила ей. Сейчас она, действительно, говорила правду.

– И что ты решила? – поинтересовалась Глава Круга.

– Я согласна на обряд, – выпалила эмоционально, – вы ведь поможете мне?

 Старая ведьма снова улыбнулась, но теперь более печально, или мне просто это привиделось в ее глазах? Но ответ меня удовлетворил полностью.

– Я помогу, – сказала она.

 В голове застучало, сердце сжалось в тревоге и предвкушении.

«Неужели это возможно?» – подумала я.

– Когда-то давно одна из сестер уже прибегала к подобному способу, – ответила на мой мысленный вопрос Агнешка.

– И как все прошло? – не удержалась от вопроса.

– Она погибла, – не стала врать старуха. – Так и не вернулась. Навь забрала ее, – и посмотрела пристально в мое лицо, выискивая в нем тени страха. Но я не боялась. Моя жизнь уже была пуста. А если не попытаюсь все изменить, то буду корить себя после до конца своих дней.

– Не боишься? – спросила Агнешка, все еще продолжая смотреть на меня.

– Боюсь, – ответила честно, – боюсь, что не воспользуюсь возможностью, данной мне богами, и оставлю свою жизнь пустой.

 Агнешка чуть склонила набок голову. Пряди волос упали ей на глаза.

– Ты так сильно любишь его? – в глазах старухи застыл вопрос. Но она и без моих слов знала о том, что мой ответ будет положительным.

– Значит, не будем тянуть. Чем больше находится душа в Нави, тем меньше помнит о том, что было в ее прошлом. Время стирает все, чтобы подготовить душу к возвращению в новом обличье, – Агнешка встала из-за стола, схватившись рукой за столешницу. Покачнулась и морок полностью спал, обнажив старое тщедушное тело, настолько уродливое, что я едва сдержала брезгливую гримасу.

– Тогда сегодня в полночь сделаем то, что ты желаешь, – сказала она и отвернулась, чтобы не видеть выражения моего лица. Видимо, полностью скрыть эмоции не получилось.

– За тобой придут, – добавила Агнешка, шагнув устало к тахте.

– Спасибо, – только и ответила ей, вставая.

– А теперь иди, – отмахнулась от меня ведьма. – Мне надо отдохнуть и набраться сил, чтобы все прошло удачно. Никто, кроме нас, не будет знать о том, что произойдет! И ты не должна никому говорить ни единого слова, поняла? – она так резко оглянулась на меня, что я едва не подскочила на месте, увидев страшное выражение ее лица и блеск почти безумных глаз, горевших необычным алым пламенем.

 Ничего не ответив Главе Круга, я быстро покинула комнату старухи, услышав пронзительный щелчок, раздавшийся за спиной – это Агнешка сняла полог.

 Вернувшись в комнату и, почти не проплутав по дому в ее поисках, я легла на кровать и снова перечитала пергамент, отданный мне Верховной. Теперь я понимала, почему Роланд не торопился переводить мне этот текст. Заклятье, а точнее, обряд и его описание, в котором говорилось в книге, было слишком опасными. Ведьмак не мог рисковать мной. Словно догадывался, что там, в замке рода Северин, для него все закончится, а я попытаюсь вернуть его.

 Боялась ли я того, что должно произойти в эту полночь? Конечно, боялась.

«Боится тот, кто не имеет силы и веры в себя», – прочитала я в самом конце свитка.

 Если излагать кратко, то получалось, чтобы спасти Роланда, чтобы вернуть его назад, мне надо…умереть.

«Мертвая вода открывает нам путь в мир мертвых», – сказал мне когда-то Роланд. Только теперь вспомнила эти слова и поняла их смысл. Интересно, как Агнешка собирается отправить меня на другую сторону? Есть ли у нее то, что есть у меня, или она знает о том, что в моей сумке на самом дне хранится колбочка с мертвой водой, столь необходимой для обряда?

«По всей видимости, знает», – поняла я. Старая ведьма слишком многое знала и ведала. Это пугало и настораживало. Ее чтение мыслей, ее проницательность… Как укрыться от старухи?

 Я снова уронила взор на свиток. Сглотнула.

 До полночи оставалось всего ничего. За окном уже давно отгорел закат, и тьма окутала город. Через несколько часов за мной придут. Кого пришлет Агнешка, значения не имело. Я никак не могла приготовиться к тому, что должно случиться. Я не могла взять туда с собой зелья, оружие…ничего! И сердце сжималось от ужаса.

 «Я должна пойти на это, пока страх не заставил меня струсить и отступить», – понимала я.

  А где-то в своей комнате, старая ведьма готовилась к ритуалу. Ева следила за ее приготовлениями и помогала варить зелье, подавая ингредиенты.

«Что задумала старуха?» – подумала пани Возняк.

 Агнешка была слишком занята и сосредоточена на приготовлении питья, что не слушала мысли своей помощницы. Она боялась ошибиться и нечаянно убить Ульяну. А это означало умереть самой вместе с ней. Подвести весь Круг!

«Скоро все решится», – усмехнулась ведьма и бросила в маленький котел, что стоял на столе, пучок сухих мышиных хвостов и горсть толченой змеиной чешуи и одну, сверкающую, драконью.

«Скоро», – улыбка тронула губы женщины, а Ева отчего-то поежилась, заметив жуткий блеск в глазах Главы Круга.

Глава 3

Полночь пришла в дом Круга с боем настенных часов. Их гул прокатился по всем этажам, заглянул в каждый уголок, а я, шагая навстречу судьбе, тогда почему-то подумала только одно: почему вчера не слышала этого стука? Или вчера часы молчали, а сегодня их завели только для одной цели, чтобы каждая из ведьм, что жила в особняке, поняла: сегодня что-то случится, что-то произойдет? Но ведь Агнешка не желала гласности?

 Все тело съежилось в ожидании того, что должна будет сделать ведьма. Я с трудом переставляла ставшие непослушными ноги и смотрела на спину одетой в черное ведьмы по имени Ева Возняк. Именно она была моей проводницей этой ночью.

«Эта вода – дорога в мир мертвых», – когда-то сказал мне ведьмак. Колба с драгоценной смертоносной жидкостью сейчас лежала в моем кармане. После того, как Агнешка проведет ритуал, я выпью ее. Именно ее, а не то зелье, что приготовит мне старуха.

 Вот замолчали часы и наступила давящая тишина. Мы спустились на первый этаж, а затем Ева повела меня еще ниже, в подвал, где нас ждала Глава Круга.

 Темнота окружила меня, пока мы спускались в холодные недра дома. Воздух здесь показался ледяным. Ева шла впереди, но я не видела ее и только слышала стук шагов ведьмы и своих собственных, тихих, приглушенных. От нечего делать, принялась считать ступени и, сбившись на втором десятке, оставила это дело, сосредоточившись лишь на том, чтобы не оступиться, хотя перила скользили под рукой, придавая движениям некоторой уверенности.

 Но вот внизу забрезжил оранжевый свет факела, и я разглядела очертания фигуры Евы, а затем мы оказались на дне особняка.

– Почему мы так долго шли? – спросила я.

– Это обман, – ответила не оборачиваясь женщина. – Если бы ты была одной из нас, время для тебя прошло бы быстрее.

– Иллюзии! – догадалась я.

– Морок, – подтвердила ведьма и направилась к арочному проходу, отделанному грубым камнем.

– Ты боишься? – спросила Ева тихо.

– Нет, – ответила я и почти не солгала.

– Я догадываюсь, что произойдет, – зачем-то произнесла пани Возняк и на этом замолчала до той самой поры, пока мы не вошли в подземелье через кованую железную дверь с круглой ручкой.

 Агнешка уже ждала нас. Я обвела взглядом темное и сырое помещение, отметив жуткие, сочащиеся соками земли стены, алхимический стол, множество стеллажей с какими-то банками и колбами, с сосудами, в которых плавало нечто, что я сперва приняла за отрезанные органы, которые, возможно, не все принадлежали животным, а затем увидела и старуху.

 Ведьма стояла возле длинного белоснежного постамента с дивными письменами и смотрела на нас с Евой.

– Оставь нас, – спустя мгновение велела старая женщина и Ева с поклоном стала пятиться к выходу. Я не оглянулась, чтобы проводить ее взглядом и только услышав, как загремела затворяемая дверь, шагнула к Главе.

– Зелье уже готово, – произнесла Агнешка и отошла в сторону, чтобы я могла разглядеть то, что из себя представляет жуткий постамент. На вид это был алтарь, один из тех, на котором когда-то языческие волхвы приносили жертвы своим безумным и кровожадным богам.

 По спине пробежали ледяные мурашки. Я вздрогнула.

– Если бы у нас была мертвая вода, это облегчило бы переход, – заговорила Глава Круга, едва я поравнялась с ней, – но воды нет. Мое зелье приблизительно обладает теми же свойствами, что и вода ведьмаков, скрытая в ледяной могиле. Но для того, чтобы вернуть тебя назад, нам понадобится еще один ингредиент, – старуха протянула ко мне свою худую руку. Я немного поколебалась, прежде чем сложила свою ладонь в ее пальцы. Агнешка вцепилась в меня, как паук в свою жертву. Сжала кисть почти до боли, а затем показала мне левую руку, в которой был камень-портал.

– Сейчас я покажу тебе нечто интересное, Ульяна Собольская, – заявила она и бросила камень на пол.

 Тонкая нить, вырвавшаяся из камня, раскрыла проход, и мы шагнули в него. Привычно закружила тьма, обдав холодным дыханием, а когда нас выбросило из портала, я оказалась на каменном полу в каком-то подземелье, которое мало чем отличалось от подвала в доме Круга, разве что, своими размерами. И здесь было так же холодно, как и в могильнике в горах, где ведьмаки хоронили своих павших.

 Догадка озарила меня, когда Агнешка, наконец, отпустив мои пальцы, шагнула куда-то вперед и темнота ринулась ей навстречу, ожив яркими вспышками загорающихся светильников.

– Это место, где каждая ведьма Круга находит свое упокоение, – сказала Старшая Сестра.

 Я огляделась.

Здесь не было саркофагов, не было и могил, а только холодные плиты, на которых на мертвом языке были выбиты имена. Когда я смогла разглядеть место, то поняла, что ошиблась в своих первичных предположениях. Это не подвал, а пещера. Огромная, холодная пещера.

– Когда-нибудь и я найду пристанище в этом месте, затерянном в лесах Темнолесья, – пробормотала Агнешка. Я промолчала, решив, что слова здесь излишни. А ведьма пробралась к небольшой мраморной чаше, почти идентичной той, что была в пещере братства. И здесь также сбегала по стене прозрачная вода, собираясь в углубление.

 Мне не надо было говорить или объяснять то, что оказалось понятно и так. Я видела второй источник, тот самый, о котором упоминал Роланд.

– Живая вода, – произнесла я вслух, пока Агнешка, опасаясь замочить пальцы, опускала в чашу маленький черпачок, воду из которого после, со всей осторожностью, перелила в маленькую глиняную бутылочку, которую тотчас же спрятала в кармане своего платья. Сделав это, женщина повернула ко мне свое лицо.

– Я думаю, ты понимаешь, где оказалась? – спросила она тихо. Ее глаза зловеще сверкнули.

 Я кивнула.

– Не стоит гневить богов и находиться здесь дольше положенного, – продолжила ведьма, – а потому, возвращаемся. Этой ночью нас ждет тяжелый ритуал.

– Этой водой вы вернете меня назад? – спросила я, глядя, как Агнешка возвращается к порталу.

– Я все расскажу чуть позже, – ответила Агнешка, – а теперь дай мне руку, – и протянула ко мне свою ладонь.

– Зачем вы показали мне это место? – не удержавшись спросила я, когда она снова вцепилась в мои пальцы.

 Сестра не ответила и лишь шагнула в портал, увлекая меня следом.

 Снова все перед глазами закружилось и поплыло. Снова холод и запах сырости, а затем вокруг вспыхнуло ярким светом, и я почувствовала, что лежу на холодной поверхности алтаря. Агнешка уже стояла рядом и смотрела на меня. Что-то пугающее было в этом взгляде, который излучал холод и странную, непонятную жажду и надежду. Словно сейчас произойдет то, чего она ждала так долго. Если бы не Роланд, наверное, я бы убежала, ушла от нее. Но разум понимал, что помочь мне может только Глава. Но что она потребует взамен за свою помощь? Чтобы я стала ее заменой, заняла ее место?

– Пей, – в руках у ведьмы было зелье. В голове мелькнула мысль о том, как бы заменить зелье на то, что лежало у меня в кармане одежды. Но я приняла питье и, отставив его в сторону, села, свесив ноги.

– Сперва расскажите мне, что меня ожидает там, по другую сторону, – попросила я.

 Агнешка кивнула.

– Ты права. Надо знать. Навь полна умерших душ. Те, кто не отправился за светом, чтобы переродиться, проходят там определенный период. Твой Роланд тоже среди них. Должен быть там.

– Сколько у меня будет времени? – спросила тихо, а сама осторожно полезла в складки платья за мертвой водой.

– Твое тело я смогу поддерживать не дольше недели, затем ты должна вернуться с Роландом или без, иначе будет беда.

– Я умру?

– Умрет твое тело, – согласилась старая ведьма. – Когда выпьешь зелье, все процессы в организме замедлят свой ход, а затем все остановится. Успей отыскать в Нави своего ведьмака, но не доверяй нечисти. Они почувствуют тебя и захотят обмануть.

– Моя сила будет со мной? – поинтересовалась спокойно.

– Да. В первые дни ты будешь сильна, как сейчас, но чем дольше ты пробудешь в Нави, тем слабее станет магия, – Агнешка кивнула на чашу с зельем, – в назначенный срок я верну тебя, даже если ты не успеешь найти того, кого ищешь.

– Хорошо, – кивнула я.

– Тогда – пей! – почти приказала Глава Круга.

 Я взяла в руки зелье, понюхала. Варево воняло какими-то старыми плесневелыми тряпками, что годами лежали в подполье, и козлиной мочой. Желудок взбунтовался, сделав попытку вернуть завтрак и мне едва удалось подавить этот позыв. Агнешка заметила, как я скривила лицо.

– Да, запах не из приятных, но разве оно не стоит твоей любви?

– А что, если Роланд ушел к свету? – уточнила, прежде чем поднести чашу к губам.

– Еще не время ему уходить. Каждый не человек должен провести в Нави определенный срок…ты после поймешь, когда встретишь его, – она вздохнула, – если встретишь. А теперь, прочь разговоры. Пей!

– Отвернитесь, – потребовала я.

 Брови Главы взлетели вверх.

– Отвернитесь. Я не хочу, чтобы вы видели! – сказала с нажимом, и ведьма пожала плечами.

– Как скажешь, Ульяна.

 Сама не понимаю, как, но видимо боги оказались в эту минуту на моей стороне. Я быстро опрокинула в себя мертвую воду – на вкус оказалась вода, как вода, только с каплей горечи, едва ощутимой на языке – в опустевшую колбочку перелила зелье Агнешки и уже ложась обратно на алтарь и пряча зелье в складках платья, почувствовала странный холод, растекающийся по венам.

 Агнешка повернулась ко мне. Несколько секунд следила с некоторым интересом, будто впервые видела подобный процесс.

– Чувствуешь? – спросила ведьма и склонилась надо мной, обдавая горячим дыханием. – Твое сердце замедляет ход…

Кончики пальцев начали холодеть и онемели. Я попробовала пошевелить руками…безрезультатно.

– Спи, моя девочка и ничего не бойся, – простерла руки надо мной Глава, а затем закрыла мне глаза, и я провалилась в темный тоннель, который метнулся мне навстречу. Жуткий, длинный, без стен и пола, с ветром, хлеставшим по лицу.

«Неужели смерть такая?» – это было последним, что успела подумать, прежде чем мое сердце остановилось.

 Генриху хозяин понравился. Мужик видный, дородный, крепкий. Глаза умные, но не без хитринки. По-простому пожали друг другу руки и разошлись на шаг в стороны присматриваясь.

– Значит, условия поняли? – спросил пан Макарий.

– Поняли, хозяин, – ответил за обоих Богдан.

 Генрих покосился на нового знакомого, ухмыльнулся, догадываясь, чего стоила эта работа бывшему охраннику таверны. Он слышал, как на рассвете ругались муж с женой. Видимо, Стефа не хотела отпускать благоверного на заработки, да и сама работа была опасна – охранять купеческий обоз, что идет через леса и горы, изобилующие жаждущими поживиться чужими товарами и деньгами. Но Генрих не вмешивался. Сам он был свободен…или почти свободен, а у его нового приятеля жена и дети.

 Иногда князь вспоминал про Ульяну.

«Настусю!» – поправил себя молодой мужчина.

 И эти воспоминания не давали ему покоя. Он старательно гнал их прочь, говорил себе, что когда все утрясется, когда он вернет себе то, что должен, то найдет ее и сделает все, чтобы Ульяна приняла и поняла его.

«Сама судьба связала нас, – подумал князь. – Теперь, когда Роланда нет, мои руки развязаны и если я не сделаю хотя бы попытки, чтобы завоевать собственную невесту, то никогда себе не прощу!» – он думал о том, как глупо вел себе, пока был молодым. Сколько лет утекло с тех пор? Настуся Биллевич больше не маленькая девочка, она не княгиня, да и он сам, пока, не князь.

«А ведь родители были правы, сватая нас. А я…я был дураком, когда не разглядел то, что должно», – Генрих посмотрел на Богдана, который как раз в этот момент ударил по рукам с паном Макарием. Видимо, мужчинам удалось договориться об оплате за работу и, судя по довольному лицу бывшего охранника, все прошло как нельзя лучше.

 Они разошлись в разные стороны, и Богдан позвал Генриха за собой.

– Завтра отправляемся, – заявил он. – Конечно, Стефка будет ругаться… – мужчина хмыкнул, – зато, когда вернемся, денег привезем!

 Князь нахмурил брови.

– Куда едет обоз? – поинтересовался он.

 Бывший охранник почесал затылок, вышагивая впереди.

– Пан Макарий сказал, что в Темнолесье, – ответил, правда, с неохотой.

– Темнолесье? – переспросил князь.

– Дорога пойдет через Темнолесье, – продолжил Богдан. – Товары надо срочно перевезти к заказчику. Сроки поджимают, вот он и идет на риск! Потому столько и платит.

 Генрих хмыкнул. Его память услужливо подсказала, что Темнолесье не самый лучший маршрут для каравана. Когда он еще был князем, а его родители были живы, ходили слухи, что в тех местах живет поганый народ, который совсем не чествует чужаков. Да и места там гиблые.

– Ты про оплату послушай, – сменил тему Богдан. – Все свои проблемы решишь сразу.

– Если жив останусь, – ответил Генрих.

– Боишься? – его знакомец остановился и посмотрел в лицо молодого князя с вызовом.

 Кровь ударила в лицо Велке и ему стоило больших усилий не ответить резко.

– Я просто думаю, что вряд ли мертвецу помогут деньги, – сказал он, – а у тебя семья… Что будет с ними, если ты сгинешь?

 Богдан рассмеялся.

– Я не сгину! Меня боги берегут, – а затем чуть пригнулся к Генриху и шепнул, – только моей жене не говори о том, куда мы отправляемся. Я не хочу, чтобы она переживала лишний раз.

– Как скажешь, – ответил князь и мужчины последовали дальше по грязной разбитой дороге, мимо домишек, что провожали обоих мутными глазами затянутых в бычьи пузыри, окон.

 Первым, что почувствовала, когда пришла в себя, был странный холод, разливавшийся по всему телу. Кажется, я основательно промерзла еще лежа на мраморном алтаре. Глаза отказывались открываться, тело, словно чужое, просто лежало, отдаваясь странной ломотой. Сперва даже не попыталась встать, а затем память услужливо подсказала мне, где я должна находиться после того, как испила мертвой воды, и я распахнула глаза.

 Вокруг царил полумрак. В Нави, кажется, как и там, в мире живых, была зима. Или это просто вечный холод для умерших?

 Я оказалась на льду на какой-то опушке, а вокруг возвышались черные деревья, усыпанные густой листвой, такой же черной, как самая глубокая из ночей, что мне доводилось видеть на своем веку. Привстала, чувствуя, что боль усилилась, и отчего-то подумала, что это странно, быть мертвой и ощущать боль.

 Под ногами что-то хрустнуло, и я опустила глаза. Тонкая корка наста треснула под тяжестью моего веса, и я поспешила перешагнуть через лужу, но едва сделала пару шагов, как поляна словно ожила, взорвалась темным маревом, когда в небо, потревоженные шумом, взвились черные вороны. Их были сотни, а может быть, даже тысячи. Звук хлопающих крыльев, разрезающих воздух, и жуткое карканье наполнили тишину. Присев, обхватила руками колени и спрятала голову, опасаясь, что вся эта птичья туча, эта пернатая стая обрушится на меня, но ничего не произошло.