Проклятие Лозыль-То

Ольга Голенских

Проклятие Лозыль-То

Ыг шорша́лт, ма̄дэт таре́ э̄ялт.

Не стесняйтесь, будьте как дома.

ПРОЛОГ

Тишину леса разорвал человеческий крик. Громкий хруст веток смешался с тяжелым дыханием бегущего. Шаг за шагом утомление нарастало. Сердце бешено колотилось в груди, а раненную ступню сводила судорогой. За спиной раздался рык, а до зимовья1 еще полкилометра по возвышенности. Мужчина бегло осмотрел местность – впереди только белоснежные цветочные поля, утыканные частоколом из кустарников, кедра и пихты. Заброшенный песчаный карьер с обрывами, поросший молодыми деревцами выглядел неприступно.

Едва отдышавшись, мужчина бросился вниз по реке – сил забираться на вершину у него уже не осталось. Он все бежал, сквозь цепкие ветви елей, проваливаясь на мшистых кочках. Ломая побеги тиса, растаптывая ковер из разноцветных ягод, и оставляя длинный кровавый след. Он отступал, словно загнанный зверь.

Наконец, охотник вышел к песчаному берегу. Извилистая река огибала карьер, исчезая где-то далеко в лесу. Мужчина беспокойно всматривался на противоположную сторону. Сердце пропустило удар, когда он увидел знакомый дуб с зарубками на стволе – значит и зимовье недалеко.

За карьером раздался медвежий рёв, и мужчина дернулся, вскидывая ружье. Рёв усилился, смешиваясь с хрустом веток под тяжелой поступью преследователя. Кусты неподалеку зашевелись, мужчина непроизвольно сжал холодный металл курка, совершив случайный выстрел.

– Прочь! Не подходи! – завопил он, вытирая градом стекающий по лицу пот.

Кусты слева тоже зашевелились, прозвучал еще один выстрел, затем еще и еще. А затем наступила тишина. Лес замер, казалось, даже течение реки остановилось, выжидая ответного хода. Мужчина взвыл от нарастающего напряжения, снова нажимая на курок. Раздался щелчок опустевшего патронташа. В этот момент из зарослей тиса на берег выпрыгнул огромный зверь. Медведь был невероятных размеров даже для своего вида, он лязгнул зубами перед лицом жертвы, сжимая податливое, беззащитное тело в железной хватке.

Свет постепенно угас, взор сползал от песчаного берега, по ковру из белоснежных цветов, название которых охотник уже и не помнил, прямо к голубому небу, усеянному причудливыми облаками.

Тишина леса снова обступила берег, а на реку опускался тяжелый, непроглядный туман.

Глава первая

– Доброе утро, Виктор Иванович! Обыскались Вас! Уж думали, что карты по зимнику2 повели Вас, а там раньше декабря не проехать…

– Видал утро и подобрее, – пробасил низкорослый мужчина, кутаясь в дорожное пальто, и подтягивая к горлу шарф. Его усталый взгляд опустился вниз, где среди кровавых следов и веток, лежало изломанное тело мужчины с оружием в руках. Его лицо словно было стесано с черепа.

Ни один мускул не дрогнул на лице следователя. Лишь только скулы заиграли во рту, рефлексивно требуя сигарету. Вокруг лениво сновали полицейские, то и дело наклонявшиеся к земле, словно надеялись что-то там найти. По большей части они просто пользовались возможностью покинуть пределы душных кабинетов, где их ждала унылая повседневность из смартфонного безделья и чувствительных пинков начальства.

Мужчина потер подбородок и обратился к молодому сержанту полиции, который что-то спешно записывал в папку на кольцах:

– К делу, Федор.

– Мужчина, тридцать семь лет, – затараторил тот, окунувшись взглядом в потертую раскладную папку на кольцах, при себе имел охотничий билет на имя Балаева Антона Львовича, флягу с водой и полуавтоматический ремингтон3. Работник новоуренгойской УТТиСТ «Колосс», до настоящего времени числился как машинист автокрана… – Фёдор Круглов немного замялся, оценивая сказанное, но затем быстро продолжил, подгоняемый требовательным взглядом Виктора Ивановича, – обнаружен обходчиком два часа назад. На теле имеется множество рваных ран.

– Далеко забрался от Нового Уренгоя, – произнес Виктор Иванович, и склонился к телу, разглядывая изорванный камуфляжный костюм, в котором запуталась трава и белые бутоны цветов, окрашенные запекшейся кровью, – а разрешение на оружие?

– На триста двенадцатом километре, у обочины обнаружена Тундра4, зарегистрированная на его имя, – вставил Круглов, – через реку находится зимовьё, в котором ночевал погибший, там же найден рюкзак с сухпайком и сменной одеждой. Разрешение на оружие при себе не имел.

– Ясно. Оружие пробить. Как давно работает в Колоссе? – спросил следователь, разглядывая присыпанный песком ремингтон, на котором было несколько глубоких царапин.

– Около месяца. Уроженец Пермского края.

– Понятно. Турист, – Виктор Иванович зло сплюнул на землю и поднялся с ног. Запустив мёрзнущие ладони в брюки, мужчина развернулся к сержанту, – вот скажи мне, Круглов, я два часа провел в пути, по раздолбанным дорогам для того, чтобы посмотреть на придурка, почуявшего запах денег? Купил себе пугач для птиц, – Виктор бросил взгляд на ружье, – и пошел на медведя!?

Сержант замер. Виктор впервые прямо посмотрел на него. На молодом лице Федора он приметил длинный, прерывистый шрам от бровей до скул – две тонкие полоски, словно от когтей. Повышенный тон следователя привлек внимание других полицейских. Виктор Иванович смерил их уничтожающим взглядом, и те мгновенно вернулись к имитации бурной розыскной деятельности. Один из полицейских, внешне похожий на азиата, что-то недовольно буркнул под нос.

– Хорош горлопанить, Ремнёв! Найди себе равного противника, – раздался старческий голос где-то над их головами.

Мужчины посмотрели наверх, прикрывая глаза от яркого солнца. С вершины песчаного карьера спускался сгорбленный старик с черной сумкой наперевес, которая, как казалось, была единственным препятствием, противостоящим порывам холодного ветра.

– Здравствуйте, Юрий Олегович, – прокашлявшись, сменил тон следователь.

– Поменьше официоза, друг мой, после пятидесяти – все равны, – старик похлопал по плечу Виктора, так, что тот немного пошатнулся. Ладонь его была крепкой, как и всегда, – парня не тронь. Я тебя вызвал.

– Зачем, Юра? – недоумевал Ремнёв.

– Тьфу, Иваныч, ты стал как старая телега – долго запрягать… – отмахнулся Юрий Олегович, пошатываясь он пошел к телу, и указывая подрагивающим пальцем в небо, продолжил, – как судмедэксперт, я тебе официально заявляю, что это точно твой клиент.

– А конкретнее? Его убили?

– Убили, убили. Раны нанесены каким-то зверем, как по мне – спятившей росомахой.

– И все? В нашей стране нет уголовного преследования для животных. Я Вас не понимаю, Юрий Олегович.

– Характер ранений, мой недогадливый друг, идентичен следам, оставленным на теле жертвы из соседнего района. Савельева, если не ошибаюсь. В лаборатории скажу еще больше. Я полевую работу выполнил. Штурмуйте мозг, товарищ Жеглов5. И не робейте, друг мой, если хотите поймать нашего «зверя». Жду на чай в морге. В местах более приятных, тебя все равно не встретить.

Старик неуклюже откланялся и ушел в сторону дороги. Ремнёв запустил пальцы во внутренний карман плаща, нащупав пару набивных гильз. Щелчок кремниевой зажигалки был едва слышен в порывах пронизывающего нутро ветра. Дым самокрутки вырвало из опаленного конца, унося в небо.

Виктор Иванович прищурился, глядя в след уходящему судмедэксперту. Этот сгорбленный старик много лет был его наставником. Когда-то молодой Ремнёв смеялся над его словами горячности «белогубых» ищеек, а теперь этот старик зовет его «Иваныч» и, черт возьми, как же Виктор разделяет теперь его мнение! В свои пятьдесят два, Ремнев повидал немало сорвиголов, возомнивших себя последователями знаменитого Буракова6 – ловца Чикатило. Мечты многих из них разбились об краеугольный камень работы любого следователя – время, нервы и дисциплина. Он видел, как ломались судьбы начинающих следователей: кто-то уходил, а те, кто оставались превращались в монстров. Чудовища с шевелящимися внутренностями, которые выдавал сидящий не по размеру пиджак. Он знал и таких. Наблюдая за ними со стороны, Рёмнев понимал, что идет к этому шаг за шагом. Дело за делом. Каждый день приближал его к необратимой чудовищной правде, с которой в конце концов, сталкивается каждый.

Ремнев докурил самокрутку. Его взгляд блуждал по верхушкам деревьев, простирающихся до широкого речного разлива, где лес обрывается, плавно переходя на кустарники и болотные полянки. Ремнев затушил окурок об ременную бляху, и отшвырнул его в сторону.

– Круглов! – тихо окликнул следователь.

– Да, Виктор Иванович, – моментально отозвался юноша.

– Труп на экспертизу, полный отчет ко мне домой, к вечеру, – сухо произнес он, его взгляд скользнул по бледному лицу коллеги, Виктор сглотнул, – извини, Федя.

– Все в порядке, Виктор Иванович, – автоматически ответил тот, – Вы много работаете, я все понимаю. Никому не хочется заниматься расследованием тупикового дела, да еще и в такой глуши.

– Отбросим сентиментальность, – отмахнулся Ремнёв, не желая откровенничать с молодым парнем. Мысль о том, почему руководство отправило именно его в далекий ПГТ7№7 на задворках Западной Сибири, медленным осадком собралась в горле, стекая в легкие, и вызывая сухой, противный кашель.

К дороге он возвращался более коротким путем – напрямик, через лес. Под ногами мягким ковром стелился свежий ягель. Кое-где просматривались увядающие ягоды черники и брусники. Обогнув поваленное дерево, следователь оглянулся. Его внимание привлек рисунок, высеченный на другой стороне ствола. Мужчина остановился. Рядом тлело кострище, с остатками обугленной пищи и ткани. На дереве был высечен человеческий силуэт, раскрашенный углями. На сломанных ветках висели разноцветные ленты. Следователь жестом подозвал одного из полицейских, обыскивающих местность. Указав коренастому рядовому на странную находку, он велел включить ее в отчет. Сам же отправился дальше.

Ремнёв сел в арендованный ВАЗ 2110 цвета хаки и провернул ключ зажигания. Двигатель отозвался громким порыкиванием, и машина дернулась с места. Дорога до небольшого рабочего городка под названием Надым, была суровой и лишенной всяческих дорожных излишеств. По длинным песчаным лентам, вьющимся посреди лесов, предстояло ехать около часа до ближайшей технической дороги, а дальше дребезжать подвеской об рассыпающиеся бетонные плиты, надеясь на всех богов, что машина не съедет в кювет, после очередного опасного стыка или торчащей арматуры.

Виктор с надеждой покрутил тумблер радиоприемника, но он упорно молчал. Стрелка навигатора на смартфоне дергалась как сумасшедшая, не находя маршрута. На поворотах порывы ветра раскачивали несчастную «десятку», грозя запрокинуть ее на бок. Мужчина сбавил скорость, рассматривая незнакомый широкий перекресток впереди.

– Чертова дыра, – выругался вслух он, понимая, что сбился с пути.

Остановив машину у обочины, Виктор Иванович вышел. Вокруг была сплошная болотистая топь, обрамленная низкорослыми деревьями со всех сторон. Возвращаться назад к оперативной группе ему не хотелось. Смартфон по-прежнему был бесполезен. Небо посмурнело, с порывами ветра надвигался дождь.

У противоположного края дороги, Виктор заметил какое-то движение и немного напрягся. Это был человек в длинном плаще. Он возился с большим мешком. На его спине Виктор заметил лук и худенький колчан со стрелами. Следователь помахал ему рукой, привлекая внимание. Незнакомец остановился, заметив его.

Следователь пересек дорогу и подошел к обочине. Вблизи он смог рассмотреть его одежду – это оказалась длинная роба, сшитая из шкур каких-то животных. Невысокий паренек с длинными каштановыми волосами, собранными в тугой хвост, стоял неподвижно. Он с безразличным видом взирал на потревожившего его незнакомца из-под тяжелых век, нависших над раскосыми прорезями для глаз.

– Здравствуй, я тут немного заплутал. Дорогу до ПГТ-7 не подскажешь? – спросил Виктор Иванович, разглядывая необычную, монголоидную внешность юнца.

– Прямо, – сквозь сжатые губы произнес он, крепко сжимая в руках тряпичный мешок, от которого несло рыбой. Его обветренное лицо было абсолютно бесстрастным, а лазурно-голубые зрачки придавали ему особый, совершенно неприветливый вид.

– Ага, спасибо, – следователь не спешил уходить, – давай подброшу до поселка? Тут опасно, замечен хищный зверь.

– Спасибо, мне не ловко просить, – на ломанном русском ответил парень, положив руку на грудь.

– Ну, прыгай тогда, – махнул рукой Виктор, возвращаясь в машину.

Паренек лихо закинул мешок на плечо и последовал за ним. Открыв багажник, мужчина помог незнакомцу положить туда улов. Мокрый мешок упал на дно багажного отсека, расплывшись по нему огромным слизистым пятом. Виктор с сожалением посмотрел на мягкую велюровую подкладку арендованного авто.

– Как зовут? – поинтересовался Виктор, спустя какое-то время пути.

– Сагол, – ответил парень, расстегивая странную одежду. Салон мгновенно заполнился запахом пота. Юнец имел все признаки взрослеющего мужчины.

– Ремнёв Виктор Иванович, – ответил следователь, приоткрыв свое окно, – ты, наверное, из местных, я имею ввиду, коренных?

Парень коротко кивнул в ответ, сжав тонкие губы. Его пальцы нервно сжали подлокотник, когда машина подскочила на очередном стыке плит, взгляд встревоженно блуждал по дрожащей панели автомобиля. Свободной рукой он вцепился в зажатый между колен лук, с которым не захотел расставаться. Ремнев сделал вывод, что парень не часто ездил на машинах, если вообще ездил.

– Неплохой улов, поделишься секретным местом? – непринужденно продолжал Виктор, стараясь немного отвлечь его.

– В устье реки. За перекрестком направо по пешей тропе, не доходя до карьера, будет дуб, от него час пути по лесу на восходящее солнце, там и будет. Я там квеж8 в пойме оставил. Угощайтесь, – ответил парень.

– Вот спасибо, – сказал мужчина, сворачивая у первого же указателя, ведущего к цивилизации. Мысль, острая как нож, пронзила его разум и, следуя всем инстинктам ищейки, он прямо спросил, – ты сегодня никого по дороге своей не видел?

– Видел, – кивнул парень, следя за дорогой, – много вас.

– Нас?

– Таких, как Вы, – пояснил Сагол, указав на погоны собеседника, и Виктор сразу понял, что он говорил об оперативниках, прибывших на место преступления.

Виктор Иванович потерял интерес к разговору, собрав необходимую для него информацию. Оставшуюся часть времени они ехали молча, иногда обмениваясь короткими фразами.

Сагол вышел у покосившейся автобусной остановки с названием «ПГТ-7» и попрощался с Ремнёвым. Дальше мужчина ехал в тишине, нарушаемой лишь громыханием двигателя, пока не добрался до города.

Его съемная квартира в Надыме представляла собой полузаброшенную сталинку9 со старыми обоями и проржавевшей техникой. Ремнёв, не разуваясь прошел в ванну, ударив по выключателю. Комната озарилась тусклым светом простой лампы. Мужчина наклонился к треснувшему умывальнику и с усилием открыл оба крана. Вода полилась холодная. Не дожидаясь температурных изменений, он окатил ей лицо, смывая утреннюю усталость. Вода стекала по бровям, опускаясь к скулам и носу, где исчезала в густых смольно-черных усах.

Виктор Иванович пригладил поседевшие раньше времени волосы и посмотрел на себя в зеркало.

«Итак, Витя, у тебя труп охотника и колотые раны, нанесенные медведем-рубайлом. Второе преступление и отличное начало безнадёжного «глухаря», который похоронит твою карьеру в этом болоте.»

Глава вторая

Наскоро перекусив заветренным бутербродом, Ремнёв покинул квартиру. Его путь лежал в один из многочисленных филиалов газового монополиста «Колосс». Эта огромная корпорация господствовала в сфере добычи ключевых ресурсов страны. Именно в ней работали обе жертвы, убийство которых поручили расследовать Ремнёву. Неприятный телефонный разговор с главным директором завершился назначением встречи в его офисе на набережной. Широкий проспект вел Виктора Ивановича прямо к огромному застекленному небоскребу, в котором безошибочно узнавался офис корпорации «Колосс». Фронтон был украшен витражированной вывеской с изображением титана, держащего в руках светящийся шар. Здание разительно выделялось на фоне мутно-серых многоэтажек, зависших где-то в восьмидесятых.

Охраняемая парковка была забита иномарками самых разных моделей и цветов. Здесь можно было увидеть все: от хромированного Porsche 911 до Триумфа10 времен Второй мировой войны. Поэтому, когда к шлагбауму подъехала дребезжащая «десятка» Ремнёва, атлетичный охранник несколько раз проверил его документы и сделал пару звонков начальству. Когда все формальности были соблюдены, а машина припаркована у выхода из парковочной зоны, Ремнёв отправился к главному входу. Миновав контрольно-пропускной пункт с массивными дверями, оснащенными металлоискателями, следователь оказался в атриуме. Он был освещен причудливой люстрой, установленной под высоким потолком. Вокруг много зелени, кафеля и деревянных вкраплений в виде лавочек и подставок под урны. На этом же этаже располагался указатель и небольшое кафе, от которого исходил невероятный запах выпечки и свежезаваренного кофе. Ремнев не успел осмотреться, как к нему подошел один из охранников. Внешне он ничем не отличался от того, который встретил его на парковке – все охранники «Колосса», как один были высокими, мускулистыми и одетыми в стиле американских вышибал.

– Добрый день. Ремнев Виктор Иванович? – поинтересовался охранник, обращаясь к следователю.

– Да.

– Прошу за мной.

Охранник вел его длинным коридором, утыканным металлическими дверями, в конце находился служебный лифт, который отвез их на самый верхний этаж. Прозвучал мягкий женский голос – на табло высветилось:

«Этаж №15»

Двери лифта распахнулись, и охранник провел Ремнева к одной-единственной двери. Глазам следователя предстал просторный кабинет в белых тонах, с круглым остекленным столом, уставленным множеством стульев на колесиках. Посередине располагалось массивное кресло, в котором сидел мужчина средних лет. На нем был приталенный деловой костюм черного цвета, агрессивно-красный галстук и очень броские часы с огромным циферблатом. У Ремнева возникла мысль, что стоимость такой безделицы можно окупить пару-тройку квартир в центре любого южного города. Мужчина кашлянул и прошел в комнату.

– Можешь идти, – приказал охраннику мужчина в кресле.

Дверь за ним закрылась, оставляя Ремнёва наедине с директором корпорации. Мужчина встал и быстрым шагом подошел к следователю. Вблизи тот смог разглядеть его не юное, но очень ухоженное лицо.

– Карпатов Виталий Бернович, главный директор корпорации «Колосс», рад знакомству, – мужчина протянул руку для знакомства. Он смотрел на собеседника пронзительно-голубым взором.

– Рёмнев Виктор Иванович, следователь, – он ответил тем же, пожимая руку Карпатову, – к Вам трудно попасть.

– Дела кампании не ждут, – мягко парировал Виталий, указывая мужчине на кресло, – чем обязан?

– Думаю, Вы и так прекрасно знаете, – немного удивился тот, приняв предложение присесть.

– Отнюдь, – Виталий Бернович вернулся в свое кресло. Расположившись, он провел широкой ладонью по идеально уложенным темно-русым волосам. На рукавах сверкнули запонки. Каждое движение этого человека было отдельным видом искусства, достойным целой фотоссесии. Над этим идеально выверенным образом, должно быть, работал ни один десяток стилистов. Настоящее лицо большой и успешной кампании.

– У Вас два сотрудника погибли на этой неделе, – коротко пояснил Ремнёв.

– Мне докладывали о несчастных случаях в пригородных районах. Кампания выплатила достойную премию семьям жертв, несмотря на то что гибель этих людей произошла не на производственном участке, – Карпатов сделал акцент на последних словах, – разве у этого дела есть какой-то криминальный акцент?

– Есть некоторые подозрения, – начал было Ремнев.

Карпатов сделал пол-оборота на кресле, разворачиваясь к панорамным окнам, открывавшим вид на километровые болотные пустоши.

– Подозрения… – Виталий запустил ладони в карманы брюк и медленно пошел к окну, оставляя за спиной недоумевающего Ремнева, – насколько мне известно, у этого дела довольно низкий процессуальный статус, не говоря уже о его весьма туманных перспективах к раскрытию. Иными словами, – Карпатов развернулся на пятке. Его лицо выражало деланное огорчение, – безнадежный глухарь.

– Статус этого дела находится в моей компетенции. А перспектива его раскрытия имеет огромное значение, наравне с другими делами, – жестко ответил Ремнев, положив руки на стол. Главный директор «Колосса» нравился ему все меньше.

– Конечно, для Вас оно имеет огромное значение, – согласился Карпатов. Он недобро ухмыльнулся, расстегивая пуговицы пиджака, затем наклонился к мужчине через стол, опираясь на его поверхность, он добавил, – мне хорошо известно кто Вы, чем занимались, и в каком ….положении находитесь на службе сейчас. Меня совершенно не устраивает тот факт, что Управление полиции слило сюда следователя предбальзаковского возраста, чтобы он не портил им городскую статистику. Вы тут поковыряетесь в трупах, а я потом весь год буду отвечать перед общественностью, судебной системой и чертовой кучей других инстанций, которые только и ждут, чтобы высосать из «Колосса» побольше денег.

Карпатов выдохнул, закончив свою тираду, глядя на Ремнева выпученными от напряжения глазами.

– Я не дурак, Виктор Иванович, Вы тоже – человек благоразумный. Давайте не будем делать из этих…несчастных случаев, громких дел. В свою очередь я гарантирую Вам комфортное пребывание на Севере, – Карпатов протянул руку следователю, – мы с Вами договорились?

– Я уполномочен опрашивать любого, кого посчитаю причастным к этому делу, – ответил Ремнев, проигнорировав жест собеседника.

– Что ж, делайте все, что посчитаете необходимым, – Карпатов убрал руку, – я не буду препятствовать.

– Мне нужно переговорить с теми, кто знал погибших.

– Оба были вахтовиками, лучше всех их знал старший бригадир, Вы найдете его в ПГТ-7, там есть база строительной техники, – Карпатов нарочно медлил.

– У них был один бригадир? Значит они работали вместе?

– Да. Что-то еще?

– Вы сказали – база строительной техники. Что за объект? – поинтересовался Ремнев.

– Эта информация абсолютно конфиденциальна. Скажем так… коммерческая тайна, и нет ни одной причины, которая обязывает меня разгласить ее Вам, – отрезал Карпатов, – что-то еще?

– Нет, благодарю, за уделенное время и…содействие, – скривив губы, произнес Ремнёв.

Мужчины нехотя пожали друг другу руки и распрощались. Покинув здание «Колосса», Ремнев отправился в ПГТ-7, который находился всего в десяти километрах от места происшествия. Он был рассержен поведением директора корпорации, из-за которого ему пришлось сделать большой крюк и снова вернуться к началу. Виктор посмотрел на часы. Стрелки его раритетного «Луча» мерно отсчитывали начало третьего. Через пару часов ехать будет уже слишком поздно. Виктор Иванович Ремнев сел в машину.

ПГТ-7 представлял собой небольшой вахтовый поселок с собственной администрацией и социальной службой. Несколько лет назад ему удалось отстоять свое право на независимость и признание в основном за счет местных оседлых ненцев. Они расстроились на болотистой территории и вполне мирно сосуществовали с постоянным наплывом вахтовых рабочих. Именно здесь можно было увидеть расписные чумы по соседству с флигелями и вагончиками. К слову говоря, в чуме было теплее. Как бы ни старались южане, им недоставало опыта соорудить что-то, хотя бы близко напоминающее жилище местных народов. Несмотря на суровые зимы и не менее суровые мимолетные летние дни, когда воздух переполнялся гнусом и мошкарой, люди ехали сюда за высокими зарплатами, которые гарантировал «Колосс».

Свернув над потускневшим указателем, Ремнев сразу же приметил толпу мужчин, копошившихся возле капота старенького пикапа. Он остановился у обочины.

– Здорово, мужики, – Ремнев подошел, протянув каждому из четверых здоровяков руку.

Они приветственно закивали, отвечая взаимностью. Ремнев окинул взглядом парней. Их одежда и руки, перепачканные мазутом, свидетельствовали о том, что проржавевший пикап не поддавался даже их совместным усилиям. Мотор молчал.

– Прикурить? – поинтересовался он, доставая самокрутки из кармана плаща.

Мужики охотно согласились, каждый по очереди протягивал пальцы, забирая свою дозу никотина. Когда пространство вокруг пикапа заполнила легкая синеватая дымка, Ремнев спросил:

– Мне бы бригадира Петрущенко найти, не подскажете, где он?

– Лёнька? – уточнил светловолосый пузатый мужчина с гаечным ключом в руках.

– Ага, он самый.

– В ментовке он, за аптекой налево. Забрал сегодня сержантик на допрос, – ответил мужчина постарше, сплюнув на землю.