Природа боится пустоты

Тут мы будем вынуждены приостановить повествование об университетах, поскольку оно и так получилось несколько большим, чем планировалось изначально. Внимательный читатель, впрочем, наверняка заметил, что так и не получил ответ на вопрос, поставленный в предыдущей главе – почему механические искусства стали так востребованы, что даже царь Петр захотел освоить чуть ли не все из них. В самом деле, по объективным причинам у европейцев XI столетия появилось стремление научно развивать и дополнять механические искусства, но к концу XV века запал полностью угас, сменившись своей полной противоположностью. Вместо поиска нового началось еще более глубокое постижение старого. Ситуация как две капли воды напоминает описанную во введении китайскую проблему – там рациональный порыв аналогичным образом вылился в изучение древних текстов. Однако за цинским возрождением никакой научно-технической революции не последовало. Западу помогло то, что он, в отличие от Китая, не являлся тогда центром мира – почти всё богатство было сосредоточено на Востоке. Европа не могла дальше развиваться внутри собственных границ, но поскольку крестовые походы оказались в целом неудачными, то единственным возможным вариантом представлялось движение по морю – вокруг Африки или через Атлантику. Накопленные за период XI-XV веков технические умения позволили осуществить подобные проекты. Но одновременно с этим оказалось, что для успешных заокеанских экспедиций требуется решить множество практических задач, и одних лишь ремесленных навыков тут недостаточно. Требовалось теоретическое осмысление. Выяснилось, что наука может действительно приносить пользу на практике, в то время как до открытия Америки насчет этого имелись вполне реальные сомнения. С помощью разума пытались проложить путь к спасению души, а не навигационный курс в бушующем океане. Причем смена взглядов происходила отнюдь не мгновенно, она потребовала еще нескольких веков.

Как рождалась современная наука

На самом деле данная глава, как и предыдущая, по сути своей все еще являлись вводными, призванными показать всю глубину проблематики. Моим желанием было донести мысль, что до эпохи Возрождения включительно в мире фактически не существовало науки в современном понимании. Те, кто профессионально занимался интеллектуальным трудом, воспринимали действительно научные (с нашей точки зрения) вопросы, как второстепенные, маловажные и уже достаточно исследованные древними авторами. Мир, о котором практически ничего не знали, казался уже почти полностью понятым. Не в первый уже раз человеческая мысль остановилась буквально на пороге прорыва и твердо решила повернуть назад.

Примерно до XVI столетия можно говорить о том, что я называю «донаучной картиной мира» – мощном вековом фундаменте, на котором во многом до сих пор зиждется наше мировоззрение. Это длительный период истории, когда знания носили в основном мистический характер, а технические изобретения делались ремесленниками, а не учеными. Затем в промежутке XVI-XVIII веков начнется научная революция, когда усилиями сперва одиночек, а потом уже и множества интеллектуалов старые взгляды на методы и цели познания мира постепенно признают негодными, однако же, новые работающие принципы и подходы сформированы еще не будут. Наконец, в период с XVIII века и по настоящее время наступила эпоха становления науки как таковой. Этот процесс никак нельзя назвать завершенным или завершающимся – он продолжается у нас на глазах. Научное мировоззрение сегодня не является общепризнанным и преобладающим практически нигде за пределом сообщества ученых. Обычные люди во многом продолжают руководствоваться проверенной веками мудростью своих предков. Впрочем, никто не отрицает того факта, что именно наука за кратчайшие сроки изменила жизнь людей до неузнаваемости. И большинство все же считает, что – в лучшую сторону. Несогласные также предпочитают озвучивать свою позицию через порожденные наукой телевидение или интернет.

Теперь уже наша книга приобретет более стройную форму и будет далее следовать, сколь это возможно, восходящим повествовательным путем по шкале времени. И с самого начала мы перейдем к тому, как вообще так получилось, что мы столь много (а много ли?) знаем о мыслях и интеллектуальных конструкциях людей прошлого. Для этого нам потребуется совершим еще один шаг назад во времени, чтобы поговорить об источниках, о текстах и о письменности.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. СЛОВА, СЛОВА, СЛОВА

Неисторическая жизнь общества

Многое о человеческом прошлом нам сообщают кирпичи и стены, обломки утвари либо оружия, куски керамики, произведения искусства, кости людей и животных, а также мусорные кучи. В руках историков такие находки становятся бесценными и надежными источниками информации о социальном, экономическом и техническом укладе древних сообществ. Но все эти материалы могут лишь подсказать и намекнуть на то, как думали их создатели, что они знали и что стремились узнать. Тут, казалось бы, должны помогать текстовые свидетельства, более того – пожалуй, только они и могут быть полезны. В самом деле, любые концепции об интеллектуальном мире дописьменных обществ во многом остаются спекулятивными. Но уже после возникновения развитых систем письменности мы ожидаем (в случае удачной сохранности, разумеется) обнаружить тексты, отражающие богатство мысли тех или иных цивилизаций. Увы, эти надежды чаще всего оказываются безосновательными.

За двадцать тысяч лет до нашей эры люди оставили в пещере Ласко свои удивительные рисунки. Руки древних художников были уже достаточно умелыми, чтобы вполне реалистично изобразить различных животных. Едва ли мы когда-нибудь узнаем, что конкретно означают эти пещерные изображения, ведь у их авторов не было письменности – до ее появления оставалось еще семнадцать тысячелетий. Однако, сам масштаб грандиозных росписей в пещерах Ласко, Шове или Альтамира, наводит на мысль, что люди хотели поведать о своем внутреннем мире, о своей жизни и истории. Кажется вполне логичным, что письменность придумали именно для такой цели. Но это не так.

На протяжении почти всей своей истории человек жил «неисторической» жизнью. Традиционные африканские, азиатские и американские культуры вовсе не знали иной формы существования. Удивительно, но даже весьма развитые цивилизации прошлого не испытывали особого желания оставлять потомкам подробные повествования о собственных достижениях или о подвигах своих правителей.

Минойцы и Микенцы

Так, например, в XXX-XI столетиях до нашей эры на островах Эгейского моря в материковой Греции и Малой Азии процветала Крито-Микенская культура бронзового века. Ее центрами были критские дворцы – сложные многоэтажные архитектурные комплексы (оснащенные водопроводами и канализацией) выполнявшие политические и экономические функции. На своем раннем этапе эта культура носит название минойской, в честь мифического царя Миноса, облаявшего столь большим дворцом, что его название – лабиринт – с тех пор относят к любому запутанному сооружению. Минойцы завозили олово и древесный уголь на богатый медью Кипр, где выплавляли бронзу, которая пользовалась огромным спросом на всем Средиземноморье и за его пределами. Велась активная торговля, поддерживались постоянные дипломатические отношения с древними государствами, особенно с Египтом.

Удивительно, но минойские дворцы не имели стен или иных оборонительных укреплений: очевидно, жители Крита чувствовали себя в полной безопасности. Ошибочно, как оказалось. Впрочем, вторжение греков-ахейцев с материка не вызвало упадка, но напротив привело к возникновению смешанной микенской цивилизации (по названию города Микены, где на Пелопонесе изначально находился центр культуры ахейцев). Старые торговые связи не исчезли, более того – появились новые морские маршруты. Однако завоеватели стали тщательно и продуманно укреплять свои дворцы-цитадели.

В середине XX века удалось, наконец, расшифровать и тексты древних микенцев – линейное письмо Б. Казалось, что выполненные на глиняных дощечках древнегреческие надписи вот-вот поведают о реальных деяниях героев гомеровской эпохи. К огромному разочарованию историков этого не случилось. Все микенские записи оказались сугубо утилитарными: сведения о земельных наделах и их сдаче в аренду, о распределении продовольствия между работниками, о количестве голов скота. Встречались также описи имущества, списки ремесленников, отчеты об оснащении войск оружием и доспехами. Хоть какой-то свет на исторические события смогли пролить разве что отдельные таблички с дипломатической перепиской.

Некоторое время у историков теплилась робкая надежда касаемо еще непрочитанных текстов предшествующей минойской культуры. В самом деле, линейное письмо Б возникло после завоевания Крита ахейцами, которые просто приспособили под свои нужды уже существующее линейное письмо А, созданное для записи текстов на чуждом для греков минойском языке. Неудивительно поэтому, что линейным письмом Б владела лишь небольшая группа ахейских дворцовых чиновников. Символы чужой речи просто не могли найти применения за пределами бюрократических документов. Минойцы же, напротив, разрабатывали систему знаков специально для своего родного языка, поэтому ожидалось, что их словесность и культура все же будут отражены в текстах. Увы, реальность оказалась жестока: хоть линейное письмо А действительно использовали не только чиновники, но и обычные люди в частном порядке, но большинство дошедших до нас записей представляют собой просто учётно-бухгалтерские документы. О духовном и интеллектуальном мире минойцев мы не узнали почти ничего.

Шумеры

Дела обстояли подобным образом с самого рождения письменности, которое, как считается, произошло в середине VI тысячелетия до нашей эры на юге Месопотамии. Данный регион тогда населяли шумеры, которые, видимо из-за цвета волос, называли себя черноголовыми. В широком смысле данное самоназвание, как это часто бывало в древности, означало просто людей. Несмотря на многие природные недостатки своей недружелюбной земли, шумеры превратили ее в цветущий сад и создали первую цивилизацию в истории человечества. Обладая многими талантами, они придумали гончарный круг, колесо, плуг, парус, литье меди и бронзы, пайку металлов, шитье иглой, форму для кирпичей, а также сложные системы орошения.

Шумерские поселения концентрировались вокруг больших городов, где жила знать, чиновники, священники, немногочисленные ремесленники и торговцы. Впрочем, основу населения составляли крестьяне и кочевники-скотоводы, чья жизнь во многом регламентировалась и управлялась из городов. Особенно важным был своевременный сбор податей в храмовые хранилища, а также организация трудовых повинностей на выполнение ирригационных и других земляных работ. Все это требовало учета. Поскольку большие архивы и реестры невозможно держать в голове, то возникла необходимость как-то фиксировать хозяйственную информацию. Так, через мнемонические значки и вспомогательные пиктограммы, родилась клинопись – письменность, позволяющая (хотя бы в теории) передавать любые устные фразы. Впрочем, на практике ее функционал оказался весьма ограниченным.

Сегодня известно огромное число клинописных документов, и каждый год археологи находят сотни новых – глиняные таблички весьма неплохо сохраняются, хотя зачастую бывают расколоты на части. Мы можем с большой уверенностью утверждать, что хорошо понимаем, о чем писали шумеры. А также – о чем они не писали.

Первые в истории письменные знаки связаны с сельским хозяйством. Таблицы храма в городе Урук представляют собой опись мер зерна и голов скота. Фактически это –

хозяйственные книги. Другие древнейшие таблички сообщают, сколько пивоваров, булочников, рабов и кузнецов относилось к храму в городе Лагаш. Мы встречаем глиняные тексты, гласящие, что их предъявитель может получить в храме условленный объем зерна, то есть фактичекски – самые настоящие деньги. Шумеры даже выписывали векселя под процентную ссуду. Встречаются документы на право собственности и акты о продажах, где тщательно перечисляются деревья, мешки с зерном, рабы, скот и сельскохозяйственные инструменты. К середине III тысячелетия до нашей эры уже появляются типовые формы клинописных договоров.

Поскольку сделки требовалось фиксировать и исполнять вовремя, то для удобства датировки писцы начали вести списки значимых событий текущего царствования. Постепенно такие записи складывались в цепи правителей, благодаря которым был в итоге составлен так называемый «Царский список», содержащий перечень имен и сроков правления почти всех царей Шумера. Конечно, многое там является вымыслом (например, допотопные цари правили десятки тысяч лет), но при осторожном использовании этот документ оказывается бесценным и уникальным источником.

Главная уникальность «Царского списка» заключается в том, что, несмотря на свою хозяйственную дотошность, шумеры не вели исторических хроник. Восстановить политические перипетии, бушевавшие в древней Месопотамии, весьма непросто. Насколько мы понимаем, на протяжении почти трех тысяч лет своего существования шумеры воспринимали мир как данность. В их представлении жизнь всегда была подобна сегодняшней и каких-то изменений в будущем они не ожидали. Данный взгляд мог породить лишь архивариуса, ведущего учет действительно выдающихся событий и происшествий. Шумерские «исторические» записи представляют собой скрупулёзный бухгалтерский подсчет тех поступков, которыми цари заслужили для своих городов благосклонность богов-покровителей. Так появляются записи о строительстве и отделке храмов, о военных победах над городами богов-соперников. В большинстве своем такие вотивные сообщения очень кратки и лаконичны, но они дают нам хоть какое-то представление о политической истории древнего Шумера. Впрочем, имеются и редкие достаточно подробные повествования о некоторых событиях или реформах.

Какое-то понимание реальной геополитической жизни Шумера мы можем получить косвенно из сохранившихся писем правителей и их чиновников. Эти послания проясняют мотивы и причины соперничества между городами, рисуя яркую и часто неблаговидную картину живых человеческих страстей и интриг. Важно отметить, что многие такие письма дошли до нас в виде позднейших копий из шумерских академий, эдубб. Причем ценились даже не сами слова древних царей, но стандартные классические формы таких текстов.

Юридические документы Шумера

О хозяйственной жизни Шумера мы можем достаточно уверено судить по найденным юридическим документам. Например, сохранились записи о том, что царь по имени Урукагина, правивший городом Лагеш примерно в 2350 году до нашей эры, провел полную реформу существующих наказаний. Этому предшествовали трагические события: предыдущие правители города, ссылаясь на необходимость вести войну, урезали свободы горожан, обложили их дополнительными налогами и завладели богатствами храма, а когда война окончилась, то дворцовая партия не захотела расставаться с властью. Возможно, все было иначе – предыстория не отражена в документе. Но мы имеем красноречивые записи о царившем в городе бюрократическом произволе: придворные обогащались всеми возможными способами, а людей бросали в тюрьмы за любую ничтожную неуплату или же по сфабрикованным обвинениям. Горожане и жрецы объединили силы в борьбе за свои права и смогли победить, что и было закреплено документально. Избранный новым царем Урукагина и его советники написали первый известный нам свод законов, пафосно сообщающий об учреждении новых, справедливых и гуманных порядков, призванных охранять простых граждан и защищать бедняков. На деле, судя по всему, были введены лишь некоторые послабления, сама ситуация изменилась мало, а вся дворцовая администрация осталась на своих местах. Впрочем, современники оценивали законы Урукагины позитивно, и именно в них впервые за историю человечества встречается слово «свобода». Правители городов вообще любили похваляться тем, что искоренили зло и насилие, установили закон и порядок, защищающий слабых и бедных от сильных и богатых. Насколько искренними являлись данные слова, сказать сложно, но едва ли древние властители были справедливее нынешних.

Есть основания полагать, что шумерские судьи или архивариусы довольно часто записывали существующие правовые нормы или прецеденты, но, к сожалению, обнаружено их не так уж много. Впрочем, сохранившиеся списки законов и различные судебные документы дают достаточно полное понимание бытовых и хозяйственных аспектов шумерской жизни. Они регулируют аренду судов и недвижимости, равно как садов, рабов и скота, размеры налогов, вступление в наследство, заключение брачных контрактов и процедуру развода, торговые сделки, заклады, назначение на различные должности, процедуры расследования краж, нанесенного ущерба или служебных злоупотреблений.

Научные тексты Шумера

Все перечисленные источники – вотивные надписи, царские письма, списки династий и судебные документы – безусловно, интересны, но их с трудом можно назвать историей в привычном смысле. И уж тем более они почти ничего не говорят нам об интеллектуальном мире древнего Шумера.

Завесу тайны слегка приоткрывают немногочисленные клинописные таблички с записями о научных и технических достижениях. Таких документов совсем мало, и они в принципе носят уже привычный прикладной и бюрократический характер. Так по немногочисленным сохранившимся спискам мы знаем, что жрецы-астрономы вели наблюдения за Луной и Солнцем (из календарных нужд), а также планетами и звездами (ради уточнения календаря, но в первую очередь для астрологических предсказаний). Обнаружено несколько медицинских табличек с лекарственными рецептами и врачебными предписаниями.

О математике шумеров известно немного, поскольку в основном мы имеем лишь более поздние аккадские (ассирийские и вавилонские) тексты на эту тему, хотя считается, что все основные наработки появились уже в Шумере. Они включают большой массив справочных таблиц (умножения, обратных величин, квадратов и квадратных корней, кубов и кубических корней, корней некоторых уравнений, площадей кругов или прямоугольников, и многое подобное этому), а также способы решения прикладных задач (правила поиска корней различных уравнений, расчеты работ по рытью каналов, методы подсчета кирпичей и другое).

Поскольку, наиболее продвинутые технологии Шумера связаны с земледелием и орошением полей, то, очевидно, были развиты инженерные навыки сооружения каналов и плотин, равно как и умение составлять планы и рисовать карты, а затем с помощью линеек и нивелиров переносить проекты на реальную местность. Всё это шумеры, безусловно, умели, но особых записей об этом не сохранилось (либо они не делались), зато имеются обширные альманахи для фермеров. Едва ли крестьяне в те времена умели читать, поэтому считается, что такие документы составлялись учеными-писцами для обучения людей, которые планировали наследовать большое поместье, либо получить работу управляющего. Подробные инструкции содержат множество советов о правилах грамотного земледелия на протяжении всего года. Перевести их достаточно непросто из-за обилия спорной технической и сельскохозяйственной терминологии, но в целом понятно, что там даются последовательные инструкции, как в условиях Междуречья получить хороший урожай.

Вот, пожалуй, и все, что шумеры решили сообщить нам о своих научных знаниях и технических умениях. Разумеется, большинство табличек, скорее всего, не сохранилось, а часть текстов просто не обнаружена, но, учитывая, что число найденных клинописных документов огромно, можно заключить, что мы вполне понимаем следующее – народ Шумера не считал особо нужным записывать ни свою историю, ни и свои знания. Причина этого такова – письменность воспринималась в первую, да и во вторую, очередь как канцелярский инструмент. Более 90% всех найденных табличек представляют собой административные и бухгалтерские документы.

Шумерская литература

Было, однако, найдено и немало фрагментов клинописных литературных произведений: мифических и эпических повествований, гимнов и плачей, эссе и пословиц. Самые ранние из них, вероятно, были записаны еще за 2500 лет до нашей эры. Тут, впрочем, важно понимать одну деталь: то, что сегодня достаточно определенно идентифицируется нами как литература, в древности воспринималось иначе. Мы не знаем, для чего конкретно создавались эти тексты, но интерес к ним, несомненно, имелся, ведь найденные произведения исчисляются сотнями. Самые короткие гимны содержат десятки строк, грандиозные мифы – тысячи. К сожалению, обычно глиняные таблички сохраняются в расколотом фрагментарном виде, но, по счастью, древние писцы часто копировали популярные тексты, что позволяет все же собрать их из нескольких найденных кусочков.

Шумерские авторы еще не владели искусством построения крепкого и динамичного сюжета – их повествования достаточно беспорядочны и монотонны, а герои не имеют яркой индивидуальности, оставаясь шаблонными. Литературная традиция, как мы понимаем, наследовала многовековому устному поэтическому творчеству. Рифма и размер тогда не были известны, зато умело использовались такие поэтические инструменты как повтор, параллелизм, метафоры, устойчивые эпитеты, детальные описания, монологи.

Первая в человеческой истории, шумерская литература оказала огромное влияние на будущую культуру ассирийцев и вавилонян, хеттов и финикийцев, израильтян и даже греков. Религиозные идеи и духовные концепции, выработанные шумерскими мыслителями, стали базовым для большей части Ближнего Востока, влияя даже на современный мир через иудаизм, христианство и ислам. Конечно, древние художественнее тексты содержат лишь крупицы исторической правды, но именно из них мы получаем бесценную информацию о том, как именно шумеры понимали мир.

Удивительно, но не обнаружено ни одного шумерского текста, содержащего единый миф, непосредственно повествующий о сотворении вселенной. Впрочем, из отдельных отрывков, рассеянных по многим литературным памятникам, складывается вполне цельная и продуманная картина, поэтому мы можем заключить, что космологическая система у шумеров имелась, просто никому не приходило в голову эту общеизвестную концепцию записать. Главными действующими силами в ней являлись боги: воздуха – Энлиль, воды – Энки, богиня-мать Нинхурсаг, богиня плодородия и любви Инанна и ее невезучий супруг бог-пастух Думузи.

Тщательно изучая клинописные фантастические тексты, можно заключить следующее. Шумерские мыслители, что неудивительно, имели самые поверхностные представления об устройстве вселенной. Главными частями мироздания считались небо и земля; причем последняя считалась плоским диском под твердым куполом. Небеса полагались металлическими (вероятно, оловянными), небесные светила состояли из светящегося воздуха. Всю это конструкцию окружало бескрайнее море, из которого и зародился весь мир. Такая система казалась самоочевидной, и вопросы более высокого порядка не ставились.

Для правильной работы вселенной пантеон бессмертных богов составил непреложные законы. У всего в мире – неба и моря, ветра и горы, города и народа, плотины и топора – имелся свой надзирающий бог-покровитель. Сам пантеон был подобен единственной известной тогда сложной структуре – шумерскому государству. Все боги имели свой ранг и действовали во главе с царем, которого окружали могущественные придворные, а также персонажи менее влиятельные или вовсе малозаметные. Мотивы божественных поступков были вполне человеческими – любовь, злость, обида, зависть, радость. Чтобы воля божества исполнилась, ему (как гипотетическому всевластному правителю) достаточно было лишь четко сформулировать пожелание, а затем произнести слово и имя. Установленный для каждой вещи порядок – ме – обеспечивал вечное безошибочное функционирование вселенной. Такая метафизическая концепция, конечно, являлась наивной, но сложно обвинять в этом древних людей, которые, не зная почти ничего, хотели объяснить сразу всё.

Зато подобный взгляд на мир позволял избежать любимой западными философами моральной проблемы свободы воли. Каждый житель шумера рождался по желанию богов для удовлетворения нужд богов и для службы по их законам. Своей судьбы он не знал и старался по возможности угодить богам, ибо таково его предназначение. Моральные нормы, выработанные веками существования людей в сложном обществе, представлялись назначенными для исполнения свыше.

Видимо, предполагалось, что все читатели и слушатели мифов знают указанные вещи, а потому нет смысла их записывать. Насколько мы понимаем, тексты мифов не использовались в религиозной практике или ритуалах. Очевидно, их слушали для удовольствия, поэтому важно было сохранить сам текст конкретного популярного мифа, как сюжет, как канон, чтобы часто воспроизводить и не забыть.

Почти то же самое можно сказать и об эпических произведениях шумеров, чьи ранние героические песни были записаны, спустя пять-шесть веков после завершения героической эпохи, а потому сохранили совсем мало реальной исторической информации. Судьбы государства или народа сами по себе не заслужили внимания поэтов. Все поэмы касаются подвигов и деяний конкретных, скорее всего действительных исторических личностей – Энмеркара, Лугальбанда, Гильгамеша. Но о них настоящих можно узнать немногое: все сокрыто за фантастическими сюжетами и способностями. Не делалось никаких попыток объединить разрозненные приключения героев в единое повествование. Также не ставилась задача дать хотя бы общее представление о характере и психологии персонажей.