Скандар. Призрачный всадник

Митчелл заколебался, его взгляд метался между Скандаром и заметкой. Скандар выхватил у него газету, и Фло придвинулась к нему, чтобы тоже прочесть. Бобби молчала с самого вручения Скандару седла Шекони, но она всегда очень серьёзно относилась к приёму пищи, поэтому было сложно сказать, продолжает она на него злиться или просто сосредоточилась на еде. Скандар прочёл:

ИСТИННАЯ ПЕСНЯ НАВОДИТ УЖАС.

ЖДАТЬ ЛИ НАМ МЕСТИ ОСТРОВА?

Вчера бард Марк Берриман на ежегодной Церемонии сёдел для пискунов исполнил истинную песню. С её текстом можно ознакомиться на стр. 5. Она предупреждает о последствиях из-за недавнего убийства дикого единорога и, согласно Дориану Мэннингу, председателю Инкубатора и главе Серебряного Круга, также содержит подсказки, указывающие на преступника. Мэннинг подтвердил, что Ткач всё ещё числится в подозреваемых, но намекнул о появлении в связи с истинной песней новых зацепок. Командующая Кадзама отказалась от комментариев, но напомнила нашему репортёру, что истинные песни часто имеют переносное…

– Появление новых зацепок? – Голос Скандара встревоженно дрогнул. – Вы же не думаете, что речь… обо мне?

Ответом ему стало утвердительное молчание друзей. Он застонал.

Митчелл вздохнул:

– Проблема в том, что, хотя я считаю истинные песни чепухой, многие островитяне придерживаются иного мнения.

Скандар перелистнул до страницы со словами песни. Даже Бобби, отогнав нацелившуюся на её тарелку белку, встала, чтобы прочитать их поверх плеча Фло.

– «Жизнь прервётся, что должна вечно длиться», – зачитал Скандар. – Это явно об убийстве дикого единорога.

– Да, а затем идёт «И все пять защитят его честь». – Фло скользнула глазами по странице вниз. – То есть Остров отомстит за смерть дикого единорога с помощью элементов?

– Как он это сделает? – спросил Скандар. – Или имеется в виду, что наездники будут пользоваться элементами и с их помощью найдут убийцу?

– Про наездников здесь ни слова. Зато есть строчка про наводнения. Думаете, Остров может сам себя затопить? Нам придётся перевозить людей по воздуху в безопасное место! – перепугалась Фло.

Митчелл кашлянул:

– Именно об этом я и говорил: истинные песни – это нагромождение надуманной чепухи. Остров – всего лишь кусок земли, у него нет представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо, или чувства справедливости! – Под конец он уже едва не смеялся.

Фло его проигнорировала.

– «Мага тёмного, верного духу…» наверняка это про Ткача? – Она с опаской взглянула на Скандара.

Митчелл не удержался и продолжил настаивать на своём:

– Если всё это правда, то, согласно песне, нам стоит беспокоиться ещё кое о чём. – Он ткнул пальцем в одну из строчек. – О некоем «наследнике тёмного друга духа».

– Ненавижу шарады, – пробурчала Бобби. – Зачем всё так усложнять?

Скандар ещё раз перечитал слова песни, и ему в голову пришла мысль, от которой он похолодел. «Наследник тёмного мага духа…» Если тёмный друг духа – это Ткач… А вдруг в истинной песне на самом деле говорится о нём? Он сын Ткача, этот секрет известен только его квартету и тёте, Агате Эверхарт. Да, Ткач также рассказала об этом своим солдатам, но, по словам папы Митчелла – не скрывающего своего глубокого разочарования, – новые заключённые тюрьмы почти ничего не помнили с того момента, как их насильно привязали к диким единорогам. Эта мысль потянула за собой следующую, не менее пугающую: если вдруг кто-то об этом узнает, они наверняка решат, что Скандар и есть наследник Ткача. А если так и есть? Но нет. Он не поддастся тьме. Он не станет таким, как мама. Она предложила ему присоединиться к ней, и он отказался.

Чтобы отвлечься, Скандар перечитал куплет про надежду:

Но людям дан шанс искупленья:Будет битва за титул, его намВ смертный час Королевы паденьяНаездник Первый в дар передал.

– Тут говорится, что дар, завещанный Первым Наездником, поможет всё исправить. – Он поднял голову. – Что это за дар, как вы думаете? И при чём тут «смертный час Королевы»? Разве на Острове были королевы?

– Кажется, на острове была Королева диких единорогов. Ещё до того, как сюда прибыли наездники. – Фло, нахмурившись, всматривалась в лежащую на столе газету.

– А что за дар? – спросил Скандар.

– Если верить старым преданиям, Первый Наездник перед смертью будто бы оставил что-то для Острова, – легкомысленно отмахнулся Митчелл.

– Но что? – не отступил Скандар. – Кто-нибудь его уже находил? Пользовался этим – что бы это ни было, – чтобы выиграть какую-то битву?

Бобби громко фыркнула.

– Ты чего? – спросил Скандар.

– О, ничего. – Она сорвала с ветки рядом горсть листьев.

– Нет, правда, в чём дело?

– Просто это немного напрягает: ты уже корчишь из себя будущего героя. Уже планируешь сражаться за какой-то дар, о существовании которого узнал пару секунд назад.

– Я не корчу из себя никакого героя – я британец! Мне интересно!

Бобби пожала плечами:

– Как скажешь.

Скандар не стал больше оправдываться, решив, что в ней говорит обида из-за седла Шекони.

Фло обеспокоенно переводила взгляд с одного на другого. Она ненавидела ссоры.

– Сомневаюсь, что у Скандара выйдет за него сразиться – даже если бы он этого хотел. Никто не знает, что собой представляет дар Первого Наездника.

Митчелл сдёрнул со стола газету, заставив их всех вздрогнуть от неожиданности:

– Никто этого не знает, потому что нет ни единого доказательства, что он вообще существует. Это всего лишь миф, легенда, сказка.

Но Скандара было не сбить с мысли. В конце концов, в Британии ещё недавно единороги тоже считались сказочными персонажами, однако же сейчас он ездит на одном из них верхом. Он уже открыл рот, но его перебила Фло, с надеждой сказав:

– Может, ничего из этого не произойдёт. Может, того дикого единорога убила не Ткач, а это был несчастный случай, и тогда ничего из этих ужасных предостережений песни не сбудется.

– Именно, Фло, – одобрительно кивнул Митчелл. – Безумие – верить словам какой-то песни о будущем.

– А бывают истинные песни о наездниках? – внезапно оживилась Бобби. – Готова спорить, обо мне обязательно споют, когда я прославлюсь. Или, может, уже спели? По типу пророчества!

Митчелл хмыкнул:

– Не думаю, что какой-нибудь бард стал бы тратить единственную и неповторимую истинную песню всей своей жизни на тебя, Роберта.

– Ты же вроде в них не веришь, – поддразнил Скандар.

– Бобби Бруна и Соколиная Ярость выиграют Кубок Хаоса пять лет подряд! – дрожащим, как у рассказчика страшилок, голосом пропела Бобби, пугающе помахав пальцами.

Это разрядило обстановку, и Скандар и Фло засмеялись. Митчелл тоже с трудом сдержал улыбку:

– Вот видишь, даже Бобби не повелась. Просто не берите в голову.

– Не понимаю, о чём ты. – Бобби экспрессивно подвигала бровями под аккуратной чёлкой. – Это была моя истинная песня. Кто-нибудь из вас её записал?

Кенна

Девочка с тайной

– Пятого элемента нет, просто не может быть, – в сотый раз сказал папа.

– Если Председатель Инкубатора говорит, что элемент духа существует, – значит он существует, пап, – упрямо возразила Кенна, тоже в сотый раз.

С визита Дориана Мэннинга прошла пара месяцев. Кенна с папой сидели за кухонным столом квартиры номер 207 и спорили – опять.

– Но почему Скандар нам не сказал?

Кенне тоже хотелось бы это знать. Конечно, её брат водный маг – но почему он ни разу не упомянул, что элементов не четыре, а пять? Или элемент духа встречался так редко, что Скандар о нём даже не знает? Если подумать, она ни разу не видела духовного мага среди участников Кубка Хаоса. Потому что иначе зачем Скандару это от них скрывать?

– Какая разница, – вслух сказала она. – Важно то, что я духовный маг, и мой единорог всё ещё где-то там. Ждёт меня! Председателю Мэннингу просто нужно его найти, чем он и занимается!

Папа потёр воспалённые глаза:

– Объясни ещё раз: почему ты провалила инкубаторский экзамен?

– Потому что духовные маги вроде меня встречаются крайне редко! Они ошиблись! Я должна была сдать экзамен и открыть дверь Инкубатора, если бы только мне позволили.

Папа вздохнул:

– Что-то во всей этой истории не сходится. Этот мужчина…

– …Председатель Инкубатора. Очень важный человек.

– Да. Он является в полночь и говорит, что два года назад с твоим экзаменом произошла ошибка и теперь ты должна встретиться с ним посреди моря в ноябре?

– Он сказал, что не может забрать меня на Остров прямо сейчас. И – да, я должна приплыть к нему на лодке.

– Это я отвезу тебя к нему на лодке.

В сердце Кенны затеплилась надежда.

– Так ты разрешаешь?

По папиному лицу промелькнула тень сомнения, но наконец он кивнул. Кенна взвизгнула и бросилась его обнимать.

Папа крякнул, не ожидая нападения, но обвил её руками:

– Я два года не видел тебя такой счастливой, милая. Я не буду держать тебя здесь насильно, зная, как ты из-за этого мучаешься. Отец из меня не самый лучший, я это знаю, но всё, чего я тебе желаю, это чтобы ты была счастлива. Чтобы твоя мечта исполнилась.

Кена едва не плакала от облегчения. По правде говоря, она бы отправилась на встречу с председателем Мэннингом и без папиного благословения, но так было намного лучше.

– Мой собственный единорог, пап! Я буду жить со Скандаром в Гнезде! Может, мы когда-нибудь даже будем соревноваться вместе на Кубке, как мы всегда хотели! – Она виновато осеклась и отстранилась, чтобы взглянуть ему в лицо. Папа выглядел таким усталым. – Ты точно будешь в порядке один? А вдруг тебе понадобится помощь со счетами, или с готовкой, или с составлением резюме, или… – Кенна не договорила, внезапно запаниковав из-за перспективы оставить папу в одиночестве.

– Не волнуйся об этом. – Он заправил ей волосы за ухо.

У Кенны встал комок в горле:

– Я буду по тебе скучать, пап.

Он засмеялся, но в этом звуке слышалась грусть:

– Нет, не будешь.

– Буду! И я буду постоянно тебе писать. Придумала: а давай мы со Скандаром будем писать тебе совместные письма?

Перед внутренним взором Кенны вдруг встал образ брата, раскрашивающего единорога, когда ему было шесть лет. А теперь он мог нарисовать единорога, предназначенного ей.

Папины глаза заблестели от слёз:

– Два наездника в семье. Каковы шансы? Твоя мама так бы вами гордилась! Как жаль, что она всего этого не видит.

– Давай сходим в воскресенье на кладбище? – предложила Кенна. – Расскажем ей обо всём?

Папа нахмурился:

– Тебе нужно написать Скандару. Он должен знать, что ты едешь на Остров. Мне будет спокойнее, если…

Кенна замотала головой:

– Нельзя. Председатель Мэннинг приказал держать всё в строжайшем секрете. Все привыкли, что детей на Остров привозят только в день летнего солнцестояния, и если обо мне узнают, каждый британский ребёнок, заваливший экзамен, решит, что он тоже духовный маг, понимаешь? И председатель Мэннинг сказал, что тогда мне могут отказать в переезде на Остров и всё пойдёт коту под хвост! – Кенна так перепугалась, что начала тараторить, забыв о необходимости дышать.

– Но мы скажем только Скандару…

– Нет, – отрезала Кенна. – А вдруг письмо вскроют на почте? Это слишком рискованно.

– Хорошо-хорошо, – возвёл руки к потолку папа. – Но разве Скандар не заподозрит неладное, если ты вообще перестанешь ему писать? Он будет волноваться.

Кенна уже продумала этот момент. В своём последнем письме брату она упоминала, как ей грустно, и это навело её на мысль.

– Я не хочу ему лгать, и я подумала: давай ты напишешь ему вместо меня? Скажешь, что мне пока тяжело писать о единорогах. И тогда никто ни о чём не догадается, когда я отправлюсь на Остров.

– Предлагаешь мне ему лгать? – пробормотал папа, отстраняясь.

– Мою ложь он сразу распознает!

– И о чём мне ему писать? – спросил папа, теряя терпение.

– Напиши просто, что со мной всё нормально, но мне нужно какое-то время, чтобы смириться с тем, что я никогда не стану наездницей.

– Но если верить этому председателю как-его-там, ты уже наездница.

– Да, но Скандар пока об этом не знает! – напомнила Кенна. – Я наверняка увижу его практически сразу, как только окажусь на Острове: представляешь, какой для него это будет сюрприз!

Папа крякнул и с сомнением покачал головой:

– Что ж, тебе лучше знать.

– Это ненадолго, пока всё не устаканится, – убеждала Кенна.

– Ладно, я понял. Господи, ты вся в мать: она тоже не умела уступать и всегда побеждала в любых спорах.

Кенна, услышав это, расцвела улыбкой от уха до уха.

Позже, лёжа в постели, Кенна смотрела на старый постер Скандара с Морозом Новой Эры, единорогом Аспен Макграт. Потом она повернула голову к пустующей кровати брата, но в кои-то веки не ощутила ни малейшей грусти. Её сердце было полно надежды. Да, она не до конца честна с папой: председатель Мэннинг сказал, что на поиски её единорога потребуется время, а значит, могут пройти месяцы, прежде чем она встретится со Скандаром на Острове. Поэтому ей так важно, чтобы папа ему написал: она не хотела волновать брата.

Но как только она найдёт своего единорога, она сможет видеться с ним каждый день. Она представила, как они будут ехать верхом бок о бок, брат и сестра, снова вместе – может, даже ходить на одни тренировки? Затем она позволила себе, всего на мгновение, погрузиться в мечту: как проскачет под финишной аркой и как Арена взорвётся аплодисментами и восторженным улюлюканьем, а комментатор объявит: «Кенна Смит, Командующая Хаоса!»

Кенна заснула с улыбкой на лице, потому что впервые за очень долгое время она снова уверилась, что всё возможно.

Глава четвёртая

Незваный гость

Через несколько дней после Церемонии сёдел у пискунов была первая тренировка. Голова Скандара была забита мыслями об истинной песне, Ткаче и мёртвом диком единороге, и он почти забыл, что им предстоит учиться поединкам. И теперь, сев в седло полностью экипированного Негодяя, чтобы полететь к тренировочному полю, он почувствовал знакомое ощущение: засосало под ложечкой.

Сзади кто-то крикнул:

– Кто быстрее!

Единорог стальной масти метнулся навстречу холодному сентябрьскому небу со скоростью пули. Разумеется, на его спине была Бобби. Скандар улыбнулся, позабыв на время обо всех тревогах. Негодяй заревел и, расправив крылья, в три шага взлетел. Соколиная Ярость была быстрой – они с Бобби не просто так выиграли Тренировочное испытание, – но Скандар не сомневался в скорости Негодяя. Внизу размытой лентой заскользил склон холма. Они снизились, почти сравнявшись с Ярос- тью…

– Земля! – крикнула Бобби то ли себе, то ли Скандару.

Негодяй нырнул за ними – и внезапно голубое небо сменила сплошная зелень травы. Бобби удалось притормозить Ярость, и та благополучно приземлилась на копыта, но Негодяй летел слишком быстро, нацелив рог прямо на быстро приближающееся плато пискунов.

– Негодя-а-ай! – прошипел Скандар сквозь зубы. – Надеюсь, у тебя есть пла-а-ан?!

За какие-то метры до столкновения с землёй Негодяй резко вскинул шею к небу, вытянул назад задние ноги и с такой силой взмахнул крыльями, что их отбросило назад и вверх. Скандар судорожно вздохнул, чувствуя себя пловцом, вынырнувшим из воды.

Когда Негодяй после этого аккуратно приземлился, Бобби медленно зааплодировала:

– Да вы прямо акробаты. Но ты всё равно проиграл, духовный мальчик.

Скандар пожал плечами:

– У тебя была большая фора, и я чуть тебя не нагнал!

– Оправдывайся сколько душе угодно. Я всегда буду быстрее тебя!

И снова Скандар уловил в её тоне странную нотку, далёкую от обычного дружеского поддразнивания.

В паре метров от них приземлилась Мэйи на Колючей Душке, которую вскоре догнали Коби на Ледяном Принце и Аластер на Искательнице Сумерек. Как и во время Церемонии сёдел, Эмбер среди них не оказалось. Вихревая Воровка была на другом конце плато: Эмбер поворачивала гнедого единорога вокруг своей оси, успокаивая его.

– Эй, Скандар! – закричал Аластер. – Правда, любопытно, что Ткач внезапно стала сильнее вскоре после вашей задушевной встречи в Пустоши?

– Не было у нас никакой… – начал Скандар, но Мэйи его перебила:

– Какой дурак теперь поверит, что ты победил Эрику Эверхарт? Я-то, конечно, с самого начала в это не верила. Ты еле-еле Тренировочное испытание осилил!

Все трое засмеялись.

– И водные маги теперь тоже тебе не верят, – высокомерно заявил Коби, ведя Принца вокруг Негодяя. Его ледяные из-за мутации ресницы блестели на солнце. – Мы только что проголосовали против твоего допуска в водное логово. В Колодце не место таким, как ты.

Скандар от шока и слова не смог вымолвить, только оторопело смотрел в спины уходящей троице. У всех магов в Гнезде была своя подземная база, и квартету Скандара на первом курсе, когда они пытались выяснить личность Ткача, удалось найти заброшенное духовное логово. Но официально их было всего четыре: Печь – для огненных магов, Колодец – для водных, Улей – для воздушных и Шахта – для земных, и пускали туда только со второго курса. Но если Коби сказал правду, Скандару и в этом году не светит туда попасть.

– Коби врёт! – возмутилась Бобби. – Инструктор О’Салливан ясно сказала, что ты почётный водный маг, а значит, тебе можно…

– Всё нормально. Со мной всё нормально, – пробормотал Скандар, вспомнив слова Кенны из её последнего письма. Она так ему больше и не написала, и от этой мысли ему стало ещё гаже на душе. – Я бы всё равно чувствовал там себя чужим.

– Кому вообще сдался этот вонючий Колодец?! – не унималась Бобби. – Он наверняка где-нибудь посреди канализации, и там всегда холодно, и влажно, и… воняет тухлой рыбой и трясиной.

Скандар вздохнул:

– Расслабься, Бобби.

Негодяй обеспокоенно пискнул, и пара перьев на его крыльях вспыхнула.

Второкурсники по привычке выстроились в шеренгу. Подойдя к Клинку и Ночи, Скандар отметил, что их ближайшие соседи – воздушные маги Иван и Харпер – отвели своих единорогов подальше. Скандар решил для себя, что не станет пока рассказывать Фло и Митчеллу о запрете ему посещать Колодец: не хотелось видеть искажённое в гневе лицо Митчелла и жалость в глазах Фло. Вместо этого он окинул взглядом тренировочное поле. Инструктор Уэбб и инструктор Андерсон были уже на плато вместе со своими единорогами Лунной Пылью и Жар-Птицей Пустыни. Оба инструктора держали под мышкой связку кольев и вбивали их по одному в землю, формируя прямую линию.

Наконец инструктор Андерсон дунул в свисток, призывая к тишине.

Фло на спине Клинка поморщилась:

– А нельзя вежливо попросить?

– Поздравляю с переходом на второй курс обучения и с получением сёдел, – громко заговорил инструктор Андерсон, сев на Жар-Птицу и накрыв полами своей красной мантии круп единорога. – Отныне вам предстоит сосредоточиться на оружии: вы будете учиться создавать и применять оружие из чистой стихийной магии.

Это заявление вызвало шквал возбуждённого перешёптывания. У Бобби было такое лицо, будто начался Фестиваль Воздуха с ней в главной роли, но Скандар взволнованно заёрзал в седле. Он знал, как призывать в правую ладонь элементы, как они вырываются из шрама, оставленного рогом Негодяя в момент начала его вылупления, – но понятия не имел, как создавать из них оружие.

Инструктор Андерсон поднял руку, призывая к тишине. Пламя вокруг его тёмно-коричневых ушей предупреждающе затрепетало.

– Да-да, я понимаю ваш восторг. Уверен, вы все видели, как опытные наездники применяли стихийное оружие во время Кубка Хаоса наравне с магическими атаками и приёмами защиты, которые помогли вам в ходе Тренировочного испытания.

Многие в шеренге согласно забормотали. Скандар и сам ясно помнил восхитительный меч из молнии, с которым Нина Кадзама выиграла в июне финальную гонку Кубка Хаоса.

– Оружие надёжнее привычной вам хаотичной стихийной магии, но, чтобы их освоить, необходимо много практиковаться и работать в тесном тандеме с единорогом. Для начала мы сосредоточимся на создании разных типов оружия из всех четырёх элементов, не только вашего основного.

Скандар поморщился: из четырёх элементов – не из пяти.

– Затем, ближе к Фестивалю Огня, мы перейдём к приёмам атаки и защите из положения стоя и, наконец, в движении. Для единорогов поединки – это больше вопрос отваги, чем их личной магической мощи. Им предстоит научиться не только взаимодействовать с вами, но и скакать прямо на атакующего противника. Помните: перейдёте вы в слётки или нет, определит в этот раз не гонка, а турнир поединков.

В воспоминаниях Скандара всплыл увиденный ими поединок во время прошлогоднего Фестиваля Огня: как два наездника скакали навстречу друг другу с сияющим оружием в руках.

Слово взял инструктор Уэбб, пожилой маг с бледным лицом, лоб которого избороздили глубокие морщины.

– Поединки являются неотъемлемой частью обучения в Гнезде с самого его основания Первым Наездником. Они учат юных наездников важному уроку: падать нельзя ни при каких обстоятельствах. Упал во время поединка – ты проиграл. Упал во время битвы – ты остался без магии. Упал в воздухе – ты умер.

Габриэла, с сохраняющими, несмотря на ветер, полнейшую неподвижность каменными волосами, похоже, совершенно не смутили эти мрачные предупреждения – судя по тому, с каким восторгом он спросил:

– Под поединками вы имеете в виду вроде рыцарских?

– Островные поединки, насколько мне известно, слегка отличаются, – озорно улыбнулся инструктор Андерсон. – Позвольте вам продемонстрировать.

ВХУХ! На тренировочное поле приземлились два единорога: инструктор О’Салливан на Небесной Морской Птице на одном конце ряда из колышков и инструктор Сейлон – на другом. Северный Кошмар под воздушным магом, скрипя доспехами, фыркнул искрами. Оба инструктора держали в одной руке поводья, в другой – щиты, синий и жёлтый соответственно. Скандар ещё никогда не видел их в полном боевом облачении, и сейчас они производили не менее пугающее впечатление, чем участники Кубка Хаоса. На спине инструктора О’Салливан была нарисована синяя капля – символ её основного элемента, а на спине инструктора Сейлор – жёлтая спираль.

Инструктор Андерсон дунул в свисток.

Оба единорога сорвались с места и пустились в галоп вдоль колышков навстречу друг другу, сотрясая землю ударами копыт.

Ладонь инструктора О’Салливан осветилась синим, ладонь инструктора Сейлор – жёлтым.

В правой руке инструктора О’Салливан возник блестящий трезубец из чистого белого льда. Инструктор Сейлор натянула трещащую тетиву лука из молнии, целясь стрелой из сгустка искр, и выпустила её, когда единороги поравнялись. Одновременно с этим инструктор О’Салливан взмахнула трезубцем, попав им по стреле и рассеяв заряд. Инструктор Сейлор подняла ладонь и призвала ещё одну стрелу, но взмах её противника оказался быстрее.

Инструктор Сейлор попыталась блокировать удар трёх ледяных зубцов щитом, но он оказался слишком мощным. Под душераздирающий скрип льда по металлу она сильно отклонилась, шлем слетел с её головы, рассыпав кудри цвета мёда по спине Севера. Удивительно, но инструктор удержалась в седле и смогла выпрямиться, хотя её загорелое лицо и взмокло от пота.

– Прямое попадание инструктора О’Салливан! – Инструктор Андерсон указал рукой в конец ряда, занятого Птицей. – Один – ноль.

После секундной оторопи пискуны разразились оглушительными криками.

За этим последовали ещё три раунда, и Скандар то и дело ловил себя на том, что сидит с открытым ртом. Ему приходилось видеть стихийное оружие, но наблюдать вблизи, как настоящие мастера своего дела на огромной скорости и с показной лёгкостью вылепляют из магии то булаву с зелёными шипами, то мерцающую на свету саблю, то магнитное копьё, – это другое. Это было очень красиво и служило яркой демонстрацией возможностей связи: наездницы и их единороги, казалось, предугадывали малейшее движение друг друга, будто были единым целым. Ни Птица, ни Север не выказывали ни малейшего страха, устремляясь навстречу сопернику. Скандар мог лишь надеяться, что их с Негодяем связь тоже когда-нибудь достигнет подобного уровня глубины и взаимопонимания.

– Инструктор О’Салливан однозначно победит, – пробормотал Митчелл. – У неё уже три победы из четырёх раундов.

Инструктор Андерсон свистком объявил начало пятого, финального раунда, дав старт единорогам, и следом свистнул ещё раз, разрешая призвать оружие. Инструктор Сейлор в этот раз среагировала намного быстрее, и Скандар, если бы моргнул, наверняка бы просмотрел, как она швырнула короткое метательное копьё – с толстым из-за разрядов молний древком – в закрытую бронёй грудь инструктора О’Салливан. Водный маг даже не успела закрыться пламенным мечом, и он тут же погас, когда она слетела со спины Птицы.