Розмари. Леденцы и тайная библиотека

– Просто Фрэнсис, дорогуша, – произнесла Фрэнсис сквозь стиснутые зубы и протянула руку маме, глядя на неё своими маленькими глазками.

Мама быстро пришла в себя. Не думаю, что Лоис что-нибудь заметила, потому что она в этот момент, высунув язык, раскрашивала нос Би розовым фломастером.

– Приятно познакомиться, Фрэнсис. Надеюсь, девочки вели себя хорошо? – спросила мама. – Спасибо, что пришли, и уверена, скоро мы снова увидимся.

Фрэнсис выглядела несколько растерянной и начала яростно моргать.

Папа уже успел вернуться в кабинет. Лоис продолжала раскрашивать, а я с ужасом смотрела, как мама разговаривает с Фрэнсис.

– Мам? О чём ты говоришь? Это же Фрэнсис! – произнесла я громким смущённым шёпотом. – Наша Фрэнсис. Наша тётушка. Здорово, правда?

Мама поджала губы и изобразила улыбку.

– Конечно, милая. Фрэнсис, мы не могли бы быстренько переговорить, прежде чем ты уйдёшь?

Мне было жаль Фрэнсис. Она успела снять пиджак, который был явно с чужого плеча. Я заметила пятна пота у неё под мышками, а её несчастные гольфы совершенно съехали вниз. Она с растерянным видом схватила пиджак, поцеловала нас с Лоис в макушку и шепнула:

– Скоро увидимся, девочки. Пока!

Могу поклясться, я заметила в её глазах слёзы. Даже Лоис подняла голову от рисунка и сказала:

– Пока, Фрэнсис. Скоро увидимся. Я скучала.

После этого она вернулась к рисунку. С таким же успехом она могла бы сказать «Принесите мне печенье, хорошо?»

Я видела, как мама схватила Фрэнсис под руку и вывела в прихожую.

И что же сделала я? Я подкралась к двери кухни, которую мама успела закрыть, и стала слушать, навострив уши, как сурикат. Мне было нелегко разобрать каждое слово, поэтому я заглянула в замочную скважину, и это немного помогло.

Мама стояла, уперев руки в бока, и отчитывала Фрэнсис.

– Я решила оставить всё в прошлом, Фрэнсис. Эта магическая чушь может разрушить мою карьеру. Я больше не хочу иметь к этому никакого отношения.

– Но, Рэй, как ты можешь отрицать своё призвание? У тебя отлично получаются заклинания, ты великолепно справилась с ролью Стража Портала, и ты отличный пример для Рози и Лоис.

– Фрэнсис, ты не слушаешь! – прошипела мама. – Портала больше нет. У меня появилась настоящая работа, да, всего на три месяца, но, возможно, мне предложат и постоянное место. Нам это нужно. Это нужно мне. Я должна бросить магию и вернуться к реальности.

– Но, моя милая Рэй, магия и есть реальность. Это мир, в котором мы живём, и мы должны лелеять его, защищать и использовать его силы, чтобы побороть тьму.

– Ты говоришь, как безумная, Фрэнсис. В мире, в котором я сейчас живу, мире телевидения и шоу-бизнеса, всё это считают чушью. Если я хочу, чтобы меня принимали всерьёз, я должна стать похожей на остальных. Я должна сливаться с коллективом. – У мамы в голосе появилось отчаяние.

Внезапно Фрэнсис взглянула на мамино запястье, где я заметила «дыру», и я поняла, что она тоже это увидела.

Пока мама говорила, из дыры поднялся зеленоватый дымок, и когда он рассеялся, я была совершенно уверена, что дыра стала больше.

– Не теряй себя, Рэй, – шепнула Фрэнсис, касаясь маминой руки, но мама тут же отдёрнула её, как будто обожглась.

– А ещё не хочу, чтобы моим девочкам забивали голову ерундой о лунах, звёздах и колдовстве. Ты пришла работать няней, так что, пожалуйста, занимайся своими обязанностями. – И с этими словами мама выпроводила Фрэнсис за дверь.

Я не могла поверить своим ушам. Мама ведь ЛЮБИЛА Фрэнсис, Филлис, мистера Фоггерти и дядю Вика. Они были членами нашей семьи, разве не так?

Я не могла понять, почему мама так себя ведёт. Она всегда принимала своё «ведьмовство», как она это называла. Она любила помогать людям заклинаниями и травяными зельями. Мама всегда говорила нам, как важно нести в окружающий мир свет при помощи доброты, используя силы природы с благими намерениями.

Я была растеряна. Мама знала, что я вижу цвет вокруг людей, а значит, она и на меня тоже будет сердиться? Я не выбирала эту «способность», она просто была частью меня. Возможно, теперь мне придётся её скрывать, пока мама снова не станет собой.

Я ещё немного понаблюдала за ней. Она стояла в прихожей, глядя на себя в зеркало, которое было входом в портал. Я не видела выражения её лица, но чувствовала, что она ведёт себя не так, как обычно.

Внезапно раздался щелчок, и телевизор включился сам по себе.

Мы с Лоис подскочили, потому что телевизор оказался настроен на главный новостной канал, который мы никогда не смотрим.

Моё внимание привлёк заголовок.

Из коллекции Древнего Египта украдена «Книга мёртвых».

Египет. «Какое совпадение», – подумала я. Фрэнсис и остальные как раз были в Египте.

По спине у меня пробежал холодок, и я стала слушать, что говорит ведущий.

«Бесценная для любого коллекционера “Книга мёртвых” была загадочным образом похищена из Британского музея. “Книга мёртвых” считается подробным древнеегипетским путеводителем, позволявшим духу умершего найти путь в подземном мире, который ведёт в загробную жизнь. Коллекционеры со всего света мечтают заполучить эту книгу, и полиция крайне серьёзно относится к расследованию. Сотрудники музея считают, что это сделал кто-то из своих, и опрашивают работников, поскольку сигнализация не сработала, а инфракрасные камеры не запечатлели проникновения».

После этого местный репортёр начал показывать различные египетские экспонаты из музея, среди которых была пустая подставка, на которой, по-видимому, раньше лежала «Книга мёртвых». Стекло было нетронуто, витрину явно не разбивали, и неряшливый музейный куратор согласился, что это очень загадочное исчезновение.

Я удивлённо перевела взгляд на экран. У музейного куратора был бейджик с инициалами «Б. Фоггерти», а у него за спиной стояла высокая, стройная пожилая дама c седыми волосами с химической завивкой и в очках с голубой оправой – Филлис.

Что Филлис и мистер Фоггерти делают в Британском музее?

7

Сенсационное сообщение Эди

Я не посмела сказать маме, что видела Филлис и мистера Фоггерти по телевизору. Я решила, что она, наверное, скажет, что мне показалось, или что-то в этом роде.

Все выходные мама была сама не своя. Она выглядела уставшей и измученной из-за реплик, которые ей приходилось учить, и папа не раз удивлённо посматривал в мою сторону, заверяя её, что всё будет хорошо.

– Ты не понимаешь, Джон. Это очень важная работа. Я должна вписаться. Я должна понимать, что делаю. Должна произвести хорошее впечатление, – повторяла мама.

– Милая, если бы ты не произвела хорошего впечатления, ты бы не получила эту работу. Просто успокойся и делай то, что считаешь нужным, – предложил папа, сжимая её руку.

Я не сводила глаз с маминой руки с дырой. Я была уверена, что она стала больше. Я решила, что буду за ней приглядывать.

Я знала, что эту неделю маме придётся работать каждый день без выходных, а по вторникам и четвергам оставаться на ночь.

Мы с Лоис не были от этого в восторге. Единственное, что нас радовало, это то, что Фрэнсис будет с нами каждый день, и, возможно, она объяснит, почему Филлис и мистер Фоггерти работают в Британском музее.

В понедельник утром мама проводила нас в школу и чуть не расплакалась, прощаясь с нами у школьных ворот.

– Не грусти, мамочка, – прошептала Лоис, обнимая её. – Сегодня я буду играть с Дейзи, а вечером мы увидимся. Если хочешь, можешь взять на работу Би, но только потом принеси её обратно.

– Спасибо, детка, это очень мило, но думаю, Би сегодня вечером захочется спать в твоей кроватке. Скоро увидимся, девочки.

Мама снова обняла нас и слабо улыбнулась.

– Простите, что все выходные ворчала. Наверное, я скоро привыкну к графику. Ведите себя хорошо с Фрэнсис.

На математике я пыталась встретиться глазами с Эди, но мы проходили дроби, которые он просто обожал, и поэтому у меня ничего не вышло.

Наконец во время обеда он вышел на площадку, совершенно не обращая внимания на мои взгляды.

– Что? – спросил он и наморщил лоб, не давая очкам сползти вниз. Я пыталась не смотреть на торчавшую из его левой ноздри козявку.

– Эди, я всё утро пыталась привлечь твоё внимание. Нам надо поговорить.

Он бессмысленно посмотрел на меня и покачал головой, как будто говоря «понятия не имею, о чём ты».

– Тётушки… Мистер Фоггерти… Филлис… Они вернулись! – многозначительно прошептала я.

– Вернулись? – переспросил Эди и разинул рот.

Наконец-то мне удалось привлечь его внимание.

– Да! – прошипела я и потащила его к домику-«яблоку» для размышлений.

– Когда? – спросил Эди. – Почему ты мне не написала?

– Всё слишком сложно, – вздохнула я и плюхнулась на скамейку.

Эди внимательно слушал, пока я рассказывала ему, что Фрэнсис откликнулась на папино объявление о поиске няни, и к счастью, папа согласился взять её прежде, чем понял, что не проводил собеседование ни с кем другим (странным образом мы не получили никаких других откликов).

– Но это ведь здорово, да? – спросил Эди.

Однако улыбка исчезла с его лица, когда я покачала головой.

– Это было бы здорово, но мама вела себя с Фрэнсис так странно и сказала ей, что больше не будет заниматься ничем магическим, потому что боится, будто люди с её работы решат, что она странная, – объяснила я.

Я не могла не заметить иронии, поскольку в голове тут же промелькнули воспоминания о Харриет, занимающейся йогой. Возможно, маме не стоило беспокоиться о том, что она может показаться «странной».

– А потом телевизор сам включился и показал новости об этой известной египетской книге, которую украли из Британского музея, и Филлис и мистер Фоггерти давали интервью, выдавая себя за сотрудников! – продолжала я.

– А как называется книга? – спросил Эди, и его лицо стало серьёзным.

– Ты слышал, что я сказала, Эдс? Телевизор включился сам. – Ладно, Эди уже привык к странным происшествиям в нашем доме. Я решила использовать другую тактику. – Филлис и мистер Фоггерти были там. Я хочу сказать, что…

– Розмари, скажи, как называется книга! – перебил Эди, и меня поразил его взгляд.

– Кажется, какая-то египетская книга о мёртвых, – небрежно ответила я.

Эди посмотрел на меня так, как будто его вот-вот стошнит. Я нервно хихикнула.

– Это случайно, – он сделал паузу и проглотил слюну, – была не «Книга мёртвых»?

Не знаю, почему, но у меня вдруг пересохло во рту, и я смогла лишь кивнуть головой, как игрушечная собачка.

Эди снял очки и принялся медленно протирать их о рубашку. Его карие глаза были обеспокоенными, и когда он снова надел очки, я заметила, что стёкла стали ещё грязнее.

– Тогда это серьёзно, – наконец заключил он.

Я испугалась, что вот-вот начну хихикать. Я не могла понять, что тут такого важного. Из музея украли книгу. Разве это может быть серьёзным?

– Почему? – спросила я, сдерживая смех и стараясь думать о грустном, например, о мёртвых щенках и котятах.

– Если эта книга попадёт не в те руки, мы все окажемся в серьёзной опасности. В «Книге мёртвых» заключены одни из самых жутких созданий подземного царства, и если их выпустят в наш мир, страшно подумать, что произойдёт.

У меня сжался желудок.

– Ты должен сейчас же рассказать мне ВСЁ об этой книге!

– Я не знаю всего, Розмари. Думаю, нам надо спросить Фрэнсис. То, что ты видела Филлис и мистера Фоггерти в Британском музее, говорит о том, что они могут знать о похищении книги. Разве ты не говорила, что они прислали тебе открытку из Египта?

Я кивнула.

– Тебе не кажется, что это очень странное совпадение? – продолжал Эди. – Они все были в Египте, а теперь эту древнеегипетскую книгу вдруг похитили!

Это не было похоже на совпадение.

– О чём всё-таки эта книга, Эди?

Он посмотрел на часы.

– До звонка совсем мало времени. В общем, там говорится о том, как душа человека, которая является его сущностью…

– Да, я знаю, это то, кто ты внутри, личность без физической оболочки, – перебила я.

Эди торопливо продолжал:

– Короче говоря, там есть объяснения, как душа человека после смерти путешествует из нашего мира в загробный мир. По пути ей приходится преодолеть царство мёртвых, где много всего ужасного. Если она пройдёт испытания, то попадёт в рай или в загробный мир. Египтяне в это верили, поэтому делали из людей мумии, то есть сохраняли их тела, потому что после смерти они им понадобятся. А «Книга мёртвых» давала им указания, как перейти к следующей стадии путешествия.

Я растерялась.

– Но тогда эта книга может понадобиться только тому, кто уже умер и хочет найти путь в загробный мир? Живым она не нужна, если только они не коллекционеры, которые захотят её продать…

– А что если кто-то хочет освободить существ из царства мёртвых, чтобы они уничтожили нас всех?

Несколько секунд я притворялась, будто Эди меня разыгрывает.

– Эди, не говори глупостей! Это не эпизод из «Звёздных войн». Кому может понадобиться выпустить в наш мир злобных чудовищ?

– Тому, кто хочет его уничтожить, – ответил он.

– Не думаю, что Джабба на это способен, – пошутила я, имея в виду младшего брата Эди, который не только был ужасным врединой, но и любил ломать всё, до чего дотянется.

– Я говорю не о Джаббе, Розмари. Я имею в виду кое-кого другого, кто может появиться в любую минуту.

Я посмотрела на Эди, отчётливо понимая, о ком он говорит, и от ужаса у меня свело живот.

– Ладно, – ответила я, понимая, что пора взглянуть в лицо неизбежному. – Кто хочет уничтожить мир, выпустив чудовищ из книги?

– Мел Вайн, – ответил Эди, и у меня кровь застыла в жилах.

8

Возвращение Мела Вайна

Весь день я была ужасно рассеянной, так что мистер Боббин, наш учитель музыки и религии, начал потеть, краснеть и в третий раз сделал мне замечание.

– Розмари Пеллоу, это на тебя не похоже! Пожалуйста, сосредоточься. Тебе надо всего-то стучать по треугольнику. Бедняге Трине надо дуть в свистульку перед соло Джастина на бонго, а ты всё путаешь!

– Простите, мистер Боббин, – пробормотала я.

Когда уроки наконец закончились, я шепнула Эди в раздевалке:

– Когда вернёмся домой, я поговорю с Фрэнсис. Мы должны выяснить, что происходит. Я хочу знать, вернулся ли Мел Вайн.

Я поёжилась, вспомнив его карие холодные глаза, которые пронизывали меня насквозь, когда он пытался угрожать моей семье. Я не могла понять, как ему удалось так быстро вернуться после поражения.

– Я пойду с тобой, Розмари, можно? – с энтузиазмом спросил Эди. – Мне надо знать, насколько это серьёзно.

Я кивнула, взяла сумку и быстро вышла на площадку. Я сразу же увидела Фрэнсис: к счастью, на ней снова был её эксцентричный наряд. Сегодня она надела ярко-жёлтое бархатное платье, доходившее до середины икр, поэтому мы не видели резинку её гольфов. Но я всё равно знала, что они сильно сползут, пока мы доберёмся до дома.

Фрэнсис обеспокоенно улыбалась, и я видела, что она избегает общения с другими родителями.

Я подумала, не слишком ли ей утомительно так долго оставаться видимой для других взрослых и неверующих, чтобы нас могли выпустить из школы.

Я увидела, как Лоис подбежала к ней и обняла, и Фрэнсис поцеловала её в макушку. Лоис тут же почесала макушку, поморщилась и попыталась заглянуть в пластиковую сумку Фрэнсис в поисках чипсов или печенья.

– Привет, Фрэнсис! – тихо сказала я, по-прежнему думая о возвращении Мела Вайна. – Ничего, если Эди ненадолго зайдёт к нам?

– Конечно, Рози, – ответила она, оглядывая площадку в поисках Эди. – Он уже идёт?

– Нет, сначала ему надо зайти к себе и переодеться.

– Ладно, тогда идём, девочки, – ответила Фрэнсис, выуживая из сумки чипсы для меня. Лоис уже жевала овсяное печенье, и губы у неё были облеплены крошками.

Я шла за Фрэнсис и сестрёнкой, которые хором пели песню The Beatles «Жёлтая подводная лодка», только вместо «лодка» Лоис заставляла Фрэнсис петь «ложка», что по какой-то причине их очень веселило.

Наконец мы дошли до дома, и я не знаю, как Эди это удалось, но он, одетый в джинсы и футболку, сидел на ступеньках и читал комикс. Он улыбнулся нам и наморщил нос, поправляя очки.

– Вы так долго, – заметил он и поднялся, чтобы дать Фрэнсис открыть дверь.

Пока Фрэнсис помогала Лоис снять форму, предварительно разрешив ей поиграть на компьютере, мы с Эди слонялись по кухне и ждали её.

Фрэнсис подозрительно взглянула на нас.

– А с вами что происходит, а? Вы как парочка вертушек, и могу поспорить, вы что-то задумали. – Фрэнсис втиснула свой пухлый зад в кресло-качалку Боба (к счастью, его там не было). – Ну-ка, выпускайте пса из мешка!

Мы с Эди переглянулись и расхохотались.

– Вы хотели сказать «кота», Фрэнсис? – выкрикнул Эди, задыхаясь от смеха.

– Неважно, просто скажите, что происходит, – рассердилась Фрэнсис.

Я уселась за стол и велела Эди сделать то же самое. Потом я глубоко вздохнула и подумала, скажет ли Фрэнсис мне правду. Я знала, что сразу догадаюсь об этом, потому что когда кто-то лгал, изо рта у них появлялся коричневый дым.

– Эди считает, что Мел Вайн мог украсть «Книгу мёртвых» из Британского музея, и мы боимся, что это значит, что он вернулся и хочет причинить нам зло.

Стало очень тихо. Фрэнсис посмотрела на свой живот, а потом поднесла руку к лицу и стала вытирать с губ воображаемые крошки (по крайней мере, мне так казалось).

Потом Эди объяснил мне, что это нервная реакция, потому что Фрэнсис не знала, что нам ответить.

– Это правда, Фрэнсис? – прошептала я.

Мы оба затаили дыхание, и наконец она медленно кивнула.

– Да, дети, это правда. Мы совершенно уверены, что он её украл. Не знаю, как ему удалось выбраться из ЛИМБ, но это случилось, и мистер Фоггерти и Филлис, которые теперь разместились в Британском музее, уверены, что это он.

– Что такое ЛИМБа? – беспокойно спросила я, представляя Мела Вайна, парящего в небе между Землёй и какой-то другой планетой.

– Лидсовский институт мошенников и безумцев, – быстро ответила Фрэнсис. – Туда отправляют людей, которые совершили плохие поступки – нечто вроде временной остановки вместо Туннеля Вечной Тьмы, который представляет собой тюрьму, откуда он вышел некоторое время назад. Не удивлюсь, если он выбрался оттуда обманным путём. В подобных местах очень мало сотрудников: в мире постоянно происходят какие-то катастрофы, и Геката приказывает им покидать свои посты и разбираться с очередным происшествием, естественно, не понимая, что нам приходится разгребать последствия. – Фрэнсис повернулась к нам и слабо улыбнулась. – Простите, я слишком много говорю, но то, что я скажу…

В этот момент открылась входная дверь.

Мама вернулась раньше, чем мы ожидали!

– При-и-и-вет, девочки, вы дома? Отличная новость: у меня убрали одну сцену, поэтому я приехала пораньше, но завтра мне придётся работать ночью. – Мама возникла в дверях, улыбаясь и протягивая ко мне руки.

Мы обнялись, и Лоис нехотя присоединилась к нам, потому что как раз играла на компьютере.

Судя по тому, как Фрэнсис вскочила, схватила свою огромную шляпную коробку и надела туфли, мама уже успела одарить её злобным взглядом.

Как мама могла так сердиться на Фрэнсис, которая так о нас заботилась? Она была членом нашей семьи.

– Миссис Пеллоу, – поздоровалась Фрэнсис.

Я не могла поверить своим ушам!

Но маме хотя бы хватило вежливости ответить, хотя и довольно сухо:

– Пожалуйста, зовите меня Рэй.

Я не понимала, что происходит. Папа был на работе, а Эди уже встречался с Фрэнсис.

– Мам, – весело сказала я, – мы все знаем Фрэнсис. Папы нет дома. Можно не притворяться.

Мама ничего не ответила, прошла на кухню и поставила чайник.

– Милая, проводи Фрэнсис, пока я вскипячу чай. Эди останется обедать?

– Нет, спасибо, миссис Пеллоу. Я пойду. – И вслед за мной и Фрэнсис Эди направился к двери.

Я была потрясена тем, как мама обращается с Фрэнсис: это было так странно. Да, я слышала, как она сказала ей, что больше не желает заниматься магией, но как она могла отрицать всё, что случилось?

Ведь это было частью нас.

Фрэнсис вышла из дома и легонько коснулась моей головы.

– Завтра я отвезу тебя повидать Филлис и мистера Фоггерти, – прошептала она. – Нас ожидает приключение.

– Правда? Потрясающе! – Я почувствовала, как на глаза навернулись слёзы. – Эди тоже можно с нами?

– Конечно! Эди должен прийти. Помни, Рози, сила троих…

Я наблюдала, как Фрэнсис направилась в одну сторону, а Эди – в другую. Я смотрела ей вслед, пока у меня не защипало глаза, но когда я моргнула и попыталась отыскать взглядом фигуру в жёлтом, то поняла, что она исчезла. И тут до меня дошло.

Филлис и мистер Фоггерти были в Лондоне.

Как мы сможем за пару часов после школы успеть попасть туда и вернуться обратно?

9

Святые угодники!

Скрипучий голос Мела Вайна, голос, который я слышала во сне, по-прежнему звучал у меня в ушах, когда я сидела за кухонным столом, и по спине у меня бежали мурашки.

«Я высвобожу силы книги. Отомщу за всё, что вы забрали. Пришло моё время. Ночные ведьмы, готовьтесь к бою».

Эди был прав: Мел Вайн действительно украл «Книгу мёртвых». Теперь стало ясно, что он собирается выпустить в наш мир заключённых в ней демонов. Но не будет ли это означать конец света не только для нас, но и для него? Похоже, он по-прежнему хотел отомстить за то, что Филлис оставила его, когда он был ребёнком.

Я медленно и задумчиво пила чай, то и дело посматривая на маму, которая сидела в кресле-качалке со своим текстом.

Забавно, но сквозь неё я видела подушку. На ней было уродливое пятно от ежевичного джема, и я догадалась, что это дело рук Лоис, поскольку она единственная могла испачкать едой самые причудливые места.

Погодите-ка! Я собралась с мыслями и снова перевела взгляд на подушку в кресле-качалке. Я не должна была её видеть, потому что она лежала у мамы за спиной. О боже! В ней появилась ещё одна дыра!

Я перевела взгляд на её руки. Да, первая дыра была на месте, и, слегка прищурившись, я разглядела круживший над ней зеленоватый дымок. Когда я посмотрела на мамин живот, то поняла, что новая дыра размером с дно кружки. Я могла бы просунуть в неё руку.

Я вспомнила, как в прошлом году у папы была депрессия, и я видела окружавшую его тёмную тень. Но тогда всё выглядело иначе. У мамы не было депрессии, тогда что же означали эти дыры? Неужели она медленно исчезала? А если это так, то куда она исчезала и как я могла этому помешать?

Я была уверена, что Фрэнсис тоже видела эти дыры, судя по её поведению в прихожей, когда они с мамой разговаривали. Это убедило меня, что мне не просто «показалось», и я ужасно перепугалась – если Фрэнсис тоже их видит, значит, мою маму действительно что-то поглощает. Не из-за этого ли изменилось её отношение к магии? Я подумала, стоит ли сказать об этом Фрэнсис, но потом решила, что это будет предательством по отношению к маме.

– Милая, всё нормально? – Мамин голос ворвался в мои мысли. – Ты так давно глядишь на мой живот. – Мама потянулась и втянула живот. – Я пролила на себя чай?

Сказать ей? Нет. Пока нельзя. Она и так была слишком взвинчена, и я не хотела пугать её, пока не пойму, что происходит. И к тому же мама могла мне просто не поверить.

– Конечно, нет, мам. – Я замолчала, подбирая слова. – У тебя живот случайно не болит?

– Нет! Почему ты спрашиваешь?

К счастью, я быстро придумала подходящее объяснение.

– Просто так… Я случайно услышала, как он урчит.

– Я ужасно проголодалась, наверное, поэтому. Но надо дождаться ужина, так что никакого печенья.

– Кто-то сказал «печенье»? – раздался голос из глубины дома.

– Она уже ела печенье, мам, и чипсы.

– Подожди до ужина, Лоис, и тогда получишь печенье вместо пудинга, если съешь основное блюдо.

– Больше никаких новых заклинаний? – спросила я, пытаясь выяснить, не связаны ли дыры с маминой внезапной неприязнью к магии. – Я могла бы помочь тебе, как раньше.

Я любила раскладывать мамины разноцветные мешочки с травами и кристаллами. В такие минуты мне всегда казалось, что нас с мамой связывает нечто особенное.

Мама посмотрела на меня так, как будто ей дали пощёчину.