Приручитель 3

– Куда мы… – Артур махнул рукой на закрытую дверь и картинно вздохнул, обращаясь к Комаровскому. – И так всегда.

– Кажется, я многое пропустил. Поздравляю с удачным приобретением. – Старик подмигнул юноше, и тот, усмехнувшись, все же присел на край постели.

– Нет, к добру или к худу, но она в список моих, как вы сказали, приобретений не входит. Просто удачный союз на фоне общего врага и общих взглядов на мир, – приручитель вздохнул, подбирая слова, а потом махнул рукой. Коротко все равно никак не выходило. – С вашего ареста произошло много всего. Давайте я просвещу вас хотя бы про основные события, чтобы не было неожиданностей.

Артур старался говорить быстро, опуская ненужные подробности, но все же рассказ занял почти час. Юноша упомянул про встречу с Оливией, новый дом, спасение и предательство княжны Голиковой, заговор иностранных послов, неожиданную смерть сенатора… Комаровский молча слушал, задав всего несколько уточняющих вопросов. К концу рассказа старик сокрушенно покачал головой.

– И я все это пропустил! Мне нет прощения. – Он поднял дрожащую ладонь, не давая себя прервать. – Я подвел вас, принц, не внял предупреждениям. Не думал, что Алексис опустится столь низко.

– Разве его зовут не Алексеем? – осторожно поинтересовался юноша, заодно стараясь отвлечь старика от самобичевания.

– Да, разумеется… Он требовал называть себя на немецкий манер… Я…Эх, – тяжело вздохнув, Комаровский сжал губы в тонкую нить, продолжив сквозь стиснутые зубы и впервые за всю беседу отводя взгляд от лица Артура: – Вы прекрасно справились со всеми невзгодами, моя помощь оказалась ни к чему. С вашего позволения, я сложу с себя полномочия штатгальтера и вернусь в свое поместье, как только встану на ноги.

– Даже не думайте, граф! – твердо возразил Артур, взмахом руки пресекая возражения уже открывшего рот графа. – Вы оказались под арестом по роковому стечению обстоятельств, а теперь собираетесь бросить меня осознанно? Не этого я жду от вас!

– Я вам не нужен…

– Нужны. Мы находимся в состоянии войны с османами, возможно, к ним присоединятся колбасники, лягушатники и гребаные гранаты! – Приручитель незаметно для себя перенимал манеру разговора Хетем и Оливии. – А вы, полководец с гигантским опытом, искренне почитаемый нашей армией, просто уйдете? Как это воспримет высший свет? А обычные солдаты?! А сами-то сможете спать спокойно, зная, в какой час вы оставили службу?

– Я… не подумал, приношу искренние извинения. – Старик попытался склонить голову, но юноша остановил его во второй раз.

– Не нужно извинений. Я с трудом могу представить, через что вы прошли, прошли и по моей вине в том числе. Мне нужен военный советник и верный соратник, а лучше вас на эту роль просто еще не родилось подходящего человека. – Артур давно чувствовал присутствие Хетем за дверью и её нарастающее недовольство, но не собирался бросать этот разговор на полуслове. – Я не приму вашей отставки. Поправляйтесь, набирайтесь сил. Не верю, что мой брат, – это слово Артур выплюнул с ненавистью и презрением, – смог сломить вас. Вы должны встать на ноги к коронации и служить родине так же, как служили во времена моего отца.

– Разумеется, ваше высочество. Это честь для меня… служить вам, – тихо закончил граф, склоняя голову.

Тепло распрощавшись с уставшим от долгой беседы Комаровским, приручитель вышел в коридор, тихонько притворив за собой дверь. Он вытер испарину со лба, осознав, насколько тяжело ему было общаться с прикованным к постели человеком.

– Карета ушастой ждет, хвостатая едет с нами, – сразу, стоило двери закрыться, заявила Хетем.

– Не опасно оставлять Иззи одну? – Артур совершенно не доверял своим новым подчиненным. Они были людьми, и их желания оставались для него загадкой.

– Поверь, она сумеет за себя постоять. – Лучезарная взяла приручителя за ладонь и крепко сжала. – Агенты подтвердили местонахождение Алексея. У нас осталось одно незаконченное дело.

1. Камер-фурьер – отвечал за делопроизводство, контролировал отпуск продуктов из кухонь, буфета и погребов и вел соответствующую отчетность, получал авансовые суммы на мелкие расходы по буфетам и кладовой. Важной частью его обязанностей было «общее заведование всем личным составом придворнослужителей и чернорабочих».

Гоф-фурьер – проводил утренний обход дворца (проверяя качество уборки всех помещений) и вечерний обход (проверяя отсутствие посторонних), проверял, нет ли заболевших среди служителей, проверял их внешний вид и готовность к дежурству

2. Военно-морские силы Германии, которые в этом мире появились на несколько десятилетий раньше ввиду другого экономического и политического веса Германской империи.

Глава 1, часть 4

Артур почувствовал, как к горлу подступает едкий комок, и с усилием заставил себя сглотнуть. Обугленное, еще шипящее тело в остатках парадного мундира источало омерзительную вонь горелого мяса. Пальцы, прогоревшие местами до костей, прилипли к рукоятке шпаги. Эту шпагу, весьма приметную, он видел в руках «братца» буквально несколько часов назад, когда они договорились обменять жизнь Комаровского на свободу Алексея.

– Как это вообще произошло? – Приручитель не знал, чего в нем было больше, злости или облегчения. Он ожидал долгой погони, тяжелых сражений, глупых речей и превозмогания под конец, а получил… это.

– Агенты пытались его задержать. Объект направлялся к порту, где, по донесениям, его ожидала немецкая шлюпка под доками, – Оливия, имеющая слегка бледный и очень виноватый вид, докладывала четко и по форме, отбросив свою игривую манеру и опустив взгляд на сапоги приручителя. – Я пыталась прочитать его мысли, но на нем защитный артефакт наподобие того, что был на маге-французе, потому, опасаясь еще каких-то тузов в рукаве этого поганца, я задействовала план-перехват. Кучера и охрану сняли без проблем, но в последний момент в карете взорвалась граната… Очевидно, внутри была зажигательная смесь. Он не собирался попадаться в наши руки живым и использовал последнее средство. Дверь кареты была заперта изнутри и заложена ломом. Мы пытались его вытащить, но… – Оливия замолкла, подняла взгляд на Артура и снова уставилась в землю. – Если тебе станет легче, он сильно кричал.

– Меня не радуют чужие страдания, – тяжело бросил в ответ Артур, осторожно потрогав носком сапога обугленное тело. Обезображенное огнем лицо словно насмехалось над ним.

«Никаких золотых сфер, фанфар, лучей света и подобного… Оливия обманывает меня? Да нет, не похоже. По крайней мере, интуиция подчиняющего молчит. Может, нужно поспать?»

– По крайней мере, ты жив, а он нет, – тихо сказала Хетем, положив руку на плечо Артура.

– Она права, хозяин. Последнее препятствие устранено, наконец можно спокойно заняться государственными делами. – Ари прижалась с другого бока, согревая растревоженную душу..

– Ладно, отвезите его во дворец. Устроим церемонию прощания, похороны и прочее.

– Ты хочешь его похоронить? – удивилась эльфийка.

– Официальное примирение, пусть и посмертное, исключит возможное недовольство… Все же он – член императорской семьи и мой брат по отцу, пусть хотя бы после смерти обретет покой.

«Это все, что я могу сделать для настоящего Алексея», – грустно подумал про себя Артур и, развернувшись на пятках, пошел к экипажу. .

Следующие дни смешались для Артура в бесконечную череду совещаний, перемежающихся сном и приемами пищи. Огромное количество вопросов свалилось на совершенно не подготовленного к правлению юношу, и он мог только возрадоваться тому, что сумел поставить возле себя умных, опытных и готовых обучать его советников. Голова беспрестанно болела от количества впихивамой в неё информации, в итоге Артур стал моментально забывать имена всех мелкопоместных дворян, едва они пропадали из поля его зрения. Забывать, по какому поводу они к нему обращались, стоило только решить этот вопрос и подписать документы. Хетем сказала, что это нормально и что многие правители из-за этого вели личные дневники, отмечая в них важные детали.

Были и приятные моменты. Например, сменившая особняк немецкого промышленника на императорский дворец Мэрилин буквально светилась от счастья. Никто не посмел перечить принцу, хотя камер-фурьер робко доложил, что слуги обеспокоены появлением столь могущественного существа и переживают за свою сохранность. Артур лишь отмахнулся от этой глупости, а на следующее утро перед его кабинетом собралась целая делегация из старших горничных, поваров и прочих мало-мальски наделенных управленческими обязанностями слуг. Причина была проста – ненавистные полы сверкали чистотой, начищенные рыцарские доспехи сияли полиролью, белье во всех комнатах поменялось само собой, накрахмаленное и чисто выглаженное, в котлах на кухне аппетитно булькали разнообразные яства, разделенные согласно рангам проживающих. И все это без какого-либо их активного участия! Синхронно бухнувшись на колени, слуги умоляли не лишать их работы и средств к существованию. Бледный, как полотно, камер-фурьер мямлил, что он пытался остановить их, но… Рассмеявшись, приручитель приказал не мешать его доверенной слуге, посоветовал подружиться с ней и пообещал никого не увольнять первый год без ее одобрения. Слуги пошли на поклон к домовой, и обиженная холодным приемом Мэрилин тут же вдвое нагрузила их работой, устроив «весеннюю уборку». В общем, весь дворец стоял на ушах.

Князь Голиков оказался настоящей находкой. Имея скромные успехи на ратном поле, он проявил себя прекрасным администратором и дипломатом. Артур быстро понял, почему князя рассматривали в качестве кандидата на престол. Публично отказавшись от притязаний и поддержав Артура, он обеспечил приручителю столь необходимое дворянское признание. Двор, конечно, немного побурлил, но быстро успокоился – в конце концов, новый принц уничтожил или переманил на свою сторону всех конкурентов (внезапную смерть сенатора Долгорукова тоже приписывали приручителю, и не без оснований), и выступать против него в открытую казалось самоубийством. К тому же Артур завоевал немало искренних симпатий, ведь в разгар войны с османами многие хотели видеть на троне того, кто ратует за благосостояние страны и готов дать отпор иноземцам.

Как и предсказывала Хетем, Комаровский мигом успокоил едва начавшую роптать армию. Гвардейские полки «простили» принцу вынужденные убийства защитников дворца, а он в ответ не стал карать их за сопротивление. Капитан Парыгин отказался от повышения в звании, попросившись в личные телохранители императора. Хитрец недолго радовался назначению, ведь вместе с ним эту роль выполняли не только его люди, но и уцелевшие эльфы Оливии. Артур здраво полагал, что его не смогут предать одновременно все и смешанная личная охрана будет лучше обеспечивать его безопасность. А еще юноше очень хотелось примирить каддэев и людей, и в таких вопросах начинать следовало с мелочей. По крайней мере, Мэрилин, что была везде и нигде одновременно, подтвердила, что эльфы с энтузиазмом режутся с людьми в карты. И даже не мухлюют… почти.

Похороны кронпринца прошли без лишней шумихи. В присутствии видных дворян, включая великого князя Голикова, генерал-лейтенанта Блохина и графов Комаровского и Мордвинова, а также целой кучи дворян и послов, чьи имена не оставили следа в памяти приручителя, гроб с телом погрузили рядом с отцом и братом. Приручитель публично «простил» брату его прегрешения против родной страны и крови. По официальной версии, Алексей помешался из-за внезапной кончины отца и убил старшего брата, наследника престола. Артуру, воспитанному втайне внебрачному сыну императора, пришлось вмешаться и восстановить справедливость. Громкое заявление о том, что он родился вне брака, вопреки опасениям только добавило юному принцу народной любви. Ари объяснила это тем, что простой человек рад думать, что и у самого императора были вполне обычные, понятные человеку от сохи грешки. Тем более претендентов на престол теперь было немного – народный герой, мститель, патриот, поддерживаемый самыми видными аристократическими семьями или… Кто? У кого хватит смелости сказать, что он достойнее Артура Константиновича из рода Рюриков? Наглецов не нашлось.

Коронацию пришлось делать по всем правилам, чтобы показать, что, несмотря на войну с османами и силовой захват трона, Российская империя стабильна как никогда. И чем ближе был этот день, тем сильнее переживал Артур. Одно дело стремиться к цели, и совершенно другое – обрести желаемое. Теперь от него зависели не только его судьба и доверившихся ему каддэй, но и целой империи. Он нес ответ за всех, от последнего крестьянина до блистательных князей. Груз ответственности давил на плечи и перехватывал горло, однако за день до церемонии на Артура снизошло небывалое спокойствие.

«А действительно, кто, если не я?» – подумал он утром, глядя в белый поток. И приступил к подготовке.

Для будущего императора церемония начиналась за сутки до самой коронации. Артур должен был полностью отказаться от еды и питья, не считая родниковой воды. Сутки медитаций помогали юноше очистить разум, а прошедшая неделя без сражений да на регулярном питании вернула бодрость в тело. Незадолго перед рассветом, в назначенный день, Артур в одной белой нательной рубахе отправился в ритуальное путешествие, пройдя через императорский сад и наслаждаясь тем, как влажная от росы трава приятно щекочет босые ступни, а прохладный ветер остужал разгоряченную кожу. Встав на вершине холма, что уже много сотен лет использовался для коронации русских царей, а потом и императоров, он встретил лицом первые солнечные лучи, принимая милость Хорса, бога огня и солнца, и чувствуя всем телом дующий в спину ветер, что символизировал милость Стрибога. Стоящий неподалеку жрец старых богов, в котором Артур чувствовал кровь и силу каддэя, одобрительно склонил голову, отмечая милость двух божеств, и повел рукою в сторону разбросанных у подножья холма камней.

Артуру было необходимо пройти испытание Перуна и получить одобрение Мокоши. Приручитель спустился к подножию холма с противоположной от дворца стороны, оглядывая импровизированный сад камней.

Чтобы умилостивить Перуна, Артур должен был выбрать и поднять самый большой камень, какой только мог, тем самым показав твердость духа и личную силу. По внутреннему убеждению юноши, тысячелетний ритуал давно устарел и теперь правителю не нужно было быть физически сильным, чтобы управлять империй. Он бы ввел какой-нибудь умственный тест, но в чужой монастырь, как известно, со своим уставом не ходят. Потом, когда-нибудь, он узнает о возможности реформ в этой области, а пока…

Сила его каддэй позволяла ему выбрать любой камень, и Артур, ощутив будоражащее кровь веселье, наклонился и поднял самый большой валун, в награду получив дождь из потревоженного песка, земли и червей. Недовольно тряхнув головой, он аккуратно опустил валун на землю, намереваясь направиться к пруду, символизирующему милость Мокоши, как в тот же миг ясное небо разорвала ярчайшая молния. Раздавшийся следом гром сотряс землю, заставив дрожать окна по всему городу, и чуть не бросил самого Артура на колени.

«Какого…?!» – приручитель бросил изумленный взгляд на служителя богов, а тот словно того и ждал.

– Перун заметил тебя. – Жрец говорил очень тихо, почти шептал, тем не менее Артур отчетливо слышал каждое его слово. – Он будет следить, как ты справляешься со своей ношей.

Артуру очень хотелось задержаться и вытрясти из каддэя всю информацию, но на горизонте уже показались обеспокоенные придворные. Быстро ополоснувшись в ледяной воде, он с благодарностью принял у Ари поданный камзол.

– Ваше Высочество, что это было? – Потрясенный Голиков косился то на безоблачное небо, то на приручителя.

– Как сказал жрец, Перун заметил меня, – ответил ему Артур, а сам мысленно пересказал для Хетем и Ари случившееся.

«Молодец, выпендрился перед богами. Взвалил на себя ношу, теперь смотри, не надорвись», – Хетем закатила глаза, вслух не проронив ни слова.

«Я вообще не знал, что местные боги существуют, думал, тут одни пришлые, из тех, что игроков выставили», – мысленно признался Артур, удостоившись уже двух тяжелых взглядов.

Дальнейшая церемония выглядела более цивилизованной. Артура помыли и переодели, Ари незаметно сунула ему шоколадку для поддержания сил, которую Артур тут же приговорил. В сопровождении верных каддэй, князя Голикова и графов Комаровского с Морвиновым он вошел в тронный зал. Будущие подданные расходились перед ним, как волны, открывая путь к трону. В теории любой присутствующий сейчас мог заявить свой протест и вызвать принца на дуэль, но на практике никто за всю историю не пользовался этим правом. Артур поднялся по небольшой лестнице и остановился на последней ступени. Короновал его тот же немногословный жрец. Отполированный деревянный обруч с железными зубцами смотрелся не шибко величественно, но именно такой была корона первого русского царя. Ее использовали только во время коронаций и самых значимых ритуалов вроде рождения наследника. Для торжественных случаев, церемоний и встреч с послами существовала еще одна корона, похожая на меховую шапку, усыпанная драгоценными камнями. Лично юноше больше нравился первый вариант, но выбирать было не в его власти.

Когда корона оказалась на его голове, а жрец опустил руки и чуть склонил голову, приветствуя нового правителя, Артур повернулся к своим новоиспеченным подданным, всматриваясь в их лица. Ожидание, напряжение, недоверие. Для большинства дворян он так и остался чужаком, внезапно захватившим власть. Можно было с уверенность сказать, что стоит ему оступиться, как его сожрут и не подавятся. Искренняя поддержка исходила только от каддэй, проверенных боем и делом князей и Комаровского. Грим, стопарик и искусство Иззи сделали свое дело – опирающийся на трость граф сверкал острым взглядом из-под бровей и явно гордился Артуром.

– Я, Артур Рюрикович Первый, торжественно клянусь защищать интересы вверенной мне империи, заботиться и защищать своих подданных. Для своего народа я буду надежным щитом, а для врагов отчизны карающим мечом. И да хранят нас боги. – Артур вскинул объятый пламенем сжатый кулак. Последние слова клятвы утонули в шквале бурных аплодисментов, откуда-то издали разносились громовые раскаты.

***

– Я собрал вас здесь, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие.

Артур объявил о первом заседании новообразованного Совета Верных сразу после праздничного пира. В животе приручителя плескался наваристый борщ со сметаной и вкуснейшими пампушками, щедро приправленный салом. Не слишком подходящее блюдо для коронации, и ему предлагали какие-то смешные корзинки с черной икрой, но юноше хотелось чего-то простого и знакомого. Примеру императора последовал весь двор, благо с помощью магии Мэрилин каждый мог есть то же, что и юноша. Вот и выглядел пиршественный стол в честь коронации Артура как обед в столовой, что он находил весьма потешным.

Юноша сделал драматичную паузу, следя за реакцией собравшихся. Оливия в привычной манере качалась на стуле, эльфийка присутствовала на правах почетного наблюдателя и не выказывала никаких волнений. Комаровский и Хетем сидели с идеально прямыми спинами, будто проглотив шпагу. Ари – благоухая цветущей вишней, скромно сложив руки на коленях, рассматривая столешницу, незаметно для окружающих грозя приручителю кулаком. Иззи, в этот раз размером с крупную сойку, примостилась на люстре, щелкая семечки. Из людей, помимо получившего армию Комаровского, в совет вошел князь Голиков в качестве политического советника и граф Мордвинов, ему приручитель роль еще не придумал, но хотел держать при себе охранителя границы.

– Вы прочитали мой доклад об иностранных державах? – несмело спросил Голиков, первым не выдержав тишины.

– Разумеется. Смерть германского посла серьезно осложняет наши отношения, французы обижены на Российскую империю из-за смерти своего герцога. Британцы пытались со мной связаться, но пока что я не принял их посланника. – Артур услышал тихое и злорадное хихиканье Оливии, хотя мог поклясться, что эльфийка не открывала рот. – Я вполне допускаю, что все трое готовятся создать коалицию против нас и поддержать османов. Этого нельзя допустить, и вам, князь, нужно придумать, как рассорить еще не ставшие союзниками державы.

– Сделаю все, что в моих силах, – кивнул Голиков с торжественной обреченностью человека, получившего почетную, но невыполнимую миссию.

– Но проблема, о которой я хотел поговорить, это не расширяющийся мятеж на востоке и не осложнение отношений. – Император еще раз обдумал, как сказать столь важную новость и стоит ли сообщать ее всем, а потом решился, мрачным тоном заявив: – Мой брат жив.

Все присутствующие потрясенно молчали, безмолвно ожидая продолжения.

– Я получил тому подтверждение, – помолчав немного, Артур решил не упоминать подробности, вряд ли кто-то поверит в странную синеволосую богиню, вновь навестившую его во сне и пообещавшую отомстить. Слова гостьи подтверждала тишина со стороны Люци и отсутствие каких-либо ожидаемых бонусов от убийства игрока. Алексей обманул их, инсценировав собственную смерть, а они повелись, как дети. – Но и без всяких подтверждений я знал, чувствовал… В конце концов, мы с ним связаны гораздо сильнее, чем просто кровью моего отца… Наша следующая встреча случится совсем скоро, я знаю это. И она станет для кого-то последней. Вы должны быть готовы к этому.

Обведя взглядом своих советников, Артур с удовольствием отметил, как вспыхнули глаза Комаровского, как согласно покивали оба князя и как подобрались, словно почуявшие дичь хищницы, каддэи. Они были готовы снова выступить плечом к плечу с ним, а потому…

– Мэрилин, чаю! – громко потребовал император и сел на свое место. Совет обещался быть долгим. Не на сухую глотку же его проводить?

Глава 2 – Волны возмездия

– Быстро догадался. – Синеволосая девушка сидела на камне, вытянув длинные ноги в темных чулках. Она отстраненно читала книгу в мягком переплете, не обращая внимания на обнаженного юношу. Приручитель смутно вспомнил, как уснул в объятиях трех прекрасных девушек… А очнулся уже здесь.

– Мы подозрительно часто встречаемся. – Артур попытался вызвать себе какую-нибудь одежду, ведь, по идее, раз он спит, то может управлять реальностью. Окружающие поляну елки насмешливо зашелестели ветвями. – Я своего покровителя видел всего раз, а ты появляешься уже в четвертый.

– Ты про демона-то? А чего ему с тобой общаться, бросил в воду и смотрит, как ты тонешь. – Богиня томно зевнула, прикрыв губы ладонью в беспальцевой перчатке. – Завалишь кого-нибудь, тогда покажется. Правда, ближайшего игрока ты благополучно упустил. Душам грешников сейчас приходится тяжко…

– Ты не ответила. – Бросив гиблое дело, приручитель сел рядом, попытавшись заглянуть в столь интересную для девушки книгу.

– Ты ничего не спрашивал. – Она захлопнула книгу, чуть не прищемив юноше нос, и гордо отвернулась. – У тебя один вопрос.

Артур прикусил губу. Его очень подмывало спросить, почему к нему в сон зачастила богиня и для чего она пытается помочь чужому игроку… Но был способ куда разумнее воспользоваться выпавшим шансом. К тому же ему вполне могли наврать…

– Где скрывается ближайший ко мне игрок? – Только сейчас приручитель с нехорошим удивлением осознал, что чувствовал боль в прокушенной губе.

«Какой-то чересчур реалистичный сон…»

– Молодец. – Она застыла ледяным изваянием, от белой кожи отчетливо повеяло холодом. – Вообще, у меня нет права говорить тебе такие вещи. Если ты умрешь, твой демон узнает и будет меня шантажировать следующее тысячелетие…

– В твоих интересах не допустить, чтобы я к нему попал. – Где-то в глубине души Артура встрепенулась надежда. А вдруг она действительно может уберечь его от ада?

– Это очень сложно, практически невозможно. – Девушка резко повернулась, посмотрев юноше прямо в глаза. От ее взгляда по телу Артура пробежали мириады колющих мурашек. – Тебе придется доказать свою ценность.

Она сделала красноречивую паузу, словно чего-то от него ожидая. Не дождавшись какой-либо реакции, девушка продолжила с легким раздражением в голосе:

– В ближайшие пару дней в Санкт-Петербурге ожидается отличная погода, чтобы отправиться на морскую прогулку… на «Гранатовом охотнике».

Резкий толчок в грудь с последующим вращением, навевающим очень нехорошие ассоциации со спущенной водой, вырвали Артура из сна. Он очнулся у себя в постели, дрожащий, несмотря на горячие тела прекрасных девушек рядом. Его каддэи сладко спали, прижимаясь к своему приручителю. Их мирное сопение действовало умиротворяюще, позволив унять дрожание членов.

«Хорошо-то как…»

Хетем пыталась возражать против того, чтобы они спали вместе, мол, поползут по двору нехорошие слухи. В ответ Артур с усмешкой напомнил, что он, вообще-то, бастард-приручитель, силой захвативший пустующий трон. О нем и так каких только небылиц не сочиняли, и, если кому-то не нравится, что он спит с тремя шикарными девушками, пускай завидуют молча.