Следствие ведет блондинка

Барсуков скорчился на унитазе и, обняв сливной бачок, как родное существо, закусил губу, чтобы не взвыть от отчаяния. Такого исхода он никак не предполагал.

– Да что ты в самом деле! – краснолицый вздохнул и в три размашистых шага очутился рядом с херром Шульцем, – Дай-ка я!

С этим он схватился за ручку двери и требовательно потряс. Дверь отказалась подчиниться.

– Вот же дрянь какая! – выругался краснолицый, – А вот так?!

Тут он саданул по двери с такой силой, что дверца соседней кабинки распахнулась, явив изумленной публике восседающего на унитазе очкастого господина.

Господин крякнул, уронил очки и хлопнул удивленно глазами.

– Ну, знаете ли… – после некоторой изумленной паузы пискнул он.

– А чего расселся! – разозлился краснолицый, – Не на вокзале!

– Я лучше пойдем, – убитым голосом пробормотал измученный херр Шульц.

– Щас! Пойдет он! – гаркнул краснолицый и с силой захлопнул дверь кабинки с очкастым господином одной рукой. Другой он вцепился в локоть немца, и ожесточенно прохрипел, – Я этого так не оставлю.

После чего он с диким рыком ринулся на мятежную дверь, подобно Дон Кихоту, готовому сразиться с ветряной мельницей. Херр Шульц слабо вскрикивал, пытаясь удержать нападающего, но тот отпихивался, нанося удары по трещащему дереву.

Барсуков закрыл глаза и слабо запищал. Если дверь откроется, немец узнает его и тут же поймет, зачем он здесь. Вызовут охрану, его обыщут, найдут пистолет… Вот какие страшные картины мелькали в голове несчастного. Тем временем дверь под шквалом ударов начала корежиться, выползая из петель.

Непонятно к чему привела бы сокрушительная атака краснолицего. Вполне возможно в порыве гнева на неполадки в структуре мест общественного пользования, он пошел бы дальше сломанной двери, накинувшись на унитаз и на того, кто на нем сидел. Во всяком случае, вид у него был соответствующий. Наверное, визита охранников было бы не избежать, а участникам трагедии уж точно пришлось бы объясняться с менеджером клуба, но тут Петру Семеновичу, попискивающему от ужаса на унитазе, неожиданно улыбнулась удача. Дверь дальней кабинки открылась, и из нее вышел несколько ошалевший от шума долговязый парень в модной рубашке и платке, завязанном вокруг шеи на замысловатый узел.

– Ну, мужики, вы даете, – заметил он, и озабоченно оглядев краснолицего, участливо осведомился, – Ты тоже ел салат из омаров?

– Проваливай, – крякнул тот, не прекращая долбить по дверце.

– У меня от омаров несварение, – интимно сообщил парень, – И зачем я только ел этот салат!

– Я пойду! – настойчиво повторил херр Шульц и, предприняв некоторые усилия, вырвался из пальцев краснолицего. После чего он шмыгнул в освободившуюся кабинку, заперся и выдохнул.

Как ни странно, но краснолицый тут же прекратил атаки на дверь, покрутил кистями, замысловато выругался и стремительно покинул помещение. Барсуков, не веря своему счастью, спрыгнул с унитаза и дрожащими руками открыл засов.

– Ну и дела, – усмехнулся парень в модной рубашке, увидав в зеркале его отражение, – Ты что ему денег должен?

Счастливо освобожденный дико посмотрел на него, махнул рукой и вылетел вон.

***

Майкл Райд потер глаза кулаками и тоскливо взглянул на пустующую зеленую дорожку для мини-гольфа посреди своего кабинета. Ему хотелось попробовать показанные Фредом приемчик, который способствовал попаданию мяча в воротца. Но вместо этого ему предстояло писать отчет для начальства, который он откладывал в надежде, что все само собой рассосется. Оставался ничтожный шанс, что новоявленный предприниматель из России, выкинувший на черный рынок особо опасный вирус, о котором уже три месяца ходили слухи в агентстве, просто пошутил. Майкл упрямо тянул с отчетом, хотя было очевидно, что шанс на нелепую шутку ничтожен. Сегодня стало понятно, что писать бумагу все-таки придется, поскольку ему позвонили сверху и спросили, как обстоят дела.

«И как только до них информация доходит, – возмутился про себя начальник отдела компьютерных коммуникаций, – Стукачи проклятые. Только и знают, что доносить друг на друга!»

Он вздохнул и принялся барабанить пальцами по клавиатуре, по ходу формулируя правильные фразы, целью которых было довести до сведения начальства, что если кто-нибудь доберется до вируса раньше, чем опытный в таких делах секретный агент их управления, то мировой демократии, пожалуй, наступит быстрый конец. Не говоря уж о самом ЦРУ, президенте США, его первой леди и его любимой секретарши, страсть к которой он скрывает под необходимостью решать неотложные дела даже на отдыхе.

Правда Майкл пытался закамуфлировать страшную правду тяжело читаемыми фразами типа «необратимые последствия» и «необходимость оперативного вмешательства», однако сути это не меняло. Лишь слегка подслащивало пилюлю, которую придется проглотить вышестоящим чиновникам.

«У нас есть неоспоримое преимущество, – быстро набирали пальцы Майкла, – которое состоит в том, что мы первые узнали об этом предложении. Ни спецслужбы самой России, ни разведки других стран пока не в курсе. Поэтому действовать необходимо незамедлительно».

***

Во Ди – подполковник внешней разведки мельком глянул на вытянутого в струну капитана Дао Во, после чего снова опустил глаза на принесенный рапорт.

– Наш русский агент не мог ошибиться? – спросил он.

– Нет, – бодро отрапортовал капитан и щелкнул для верности каблуками, – Он никогда не ошибается, а поэтому стоит нашему правительству слишком дорого. Но это оправдано.

– Что оправдано, а что нет решать не вам и не здесь, – осек его подполковник, – Решения принимает коммунистическая партия. Так вы в своем докладе утверждаете, что некий русский человек готов продать любому, кто заплатит столь смехотворную сумму этот страшный вирус?

– Да, – капитан снова браво щелкнул каблуками, хотя в душе его точил червяк сопротивления.

«Ничего себе смехотворная сумма, – думал Во Ди, которому едва хватило денег, чтобы внести первый взнос за второго ребенка – чудесную черноглазую дочку, которая появилась на свет три месяца назад и за рождение которой он будет расплачиваться с долгами аккурат до ее совершеннолетия, – три миллиона долларов!».

Майкл Райд немало бы удивился, узнав, что новость о продаже смертоносного вируса уже более не является достоянием ЦРУ, а летит по миру со скоростью разносимых по кабинетам разведывательных служб докладов.

– Наш китайский агент не ошибается, – заверил своего начальника Жозе Вьер, кладя ему на стол тоненькую кожаную папку. Изящную, как все французское.

– Удивительное дело, – усмехнулся Пьер Роше, раскрыв папку и бегло читая донесение, – Эти русские всегда требуют одну и ту же сумму. Можно подумать, что три миллиона долларов в стране с таким огромным количеством владельцев нефтяных и алмазных компаний является недостижимой мечтой и пределом финансовой возможности.

– Мы должны реагировать, – обращаясь к своему секретарю, уверенно заявил Джон Браун, разделенный со своим коллегой Пьером Роше проливом Ламанш, – Предоставьте мне список наших агентов, способных выполнить это задание.

Тут он поднял глаза на застывшего по стойке смирно офицера и, склонив голову, поинтересовался на всякий случай:

– Томас, вы полагаете, наш французский агент подкинул нам подлинную информацию? Вы знаете, я этим лягушатникам не слишком доверяю.

Офицер щелкнул каблуками и отчеканил:

– Наш французский агент всегда дает точную информацию. Поэтому он и стоит нам так дорого.

Дело в том, что Майкл Райд, сидя в своем отделе компьютерных коммуникаций уже давно утратил связь с реальностью. Ему все еще казалось, что получение информации – это рутинная работа, отвлекающая его от любимого мини-гольфа, в то время как информация уже давно стала хорошим бизнесом.

Глава 3.

– Сколько нужно блондинок, чтобы вкрутить лампочку?

– Одна. Она держит лампочку, а мир вращается вокруг нее.

(Из сборника анекдотов)

– Я тебе так скажу… – Марго пощелкала пальцами в воздухе, и секретарша, словно услыхав ее, распахнула двери кабинета начальника, явившись на пороге в полной готовности исполнить любое повеление его посетительницы. Та оглянулась, и, перехватив в руке свою собачонку, отчего та взвизгнула, пропела на высокой ноте, – Милая, мне кофе с двумя кусочками сахара и сливками. Только не ту растворимую бурду, которую вы подали вчера, а нормальный кофе. Я сегодня не позавтракала, и так спешила, что не успела заскочить в кафе.

Увидав озадаченное лицо секретарши, она сдвинула брови и строго добавила:

– Да-да, я не пью растворимый кофе. Я вкалываю на этом заводе добрых пять лет, так что пора уж выучить мои нехитрые претензии.

– Но, у нас нет нерастворимого кофе, – растерянно пискнула Тамара.

Марго повернулась к Тарасову в возмущении:

– Темочка, дела на заводе совсем плохи?

При упоминании о плохих делах Тарасов тут же напрягся. До поры до времени он не хотел обсуждать заводские дела ни с одним из членов совета акционеров, каковым Марго все-таки являлась. А, кроме того, дела действительно были плохи. Настолько плохи, что и самому Тимофею думать о них в начале рабочего дня совсем не улыбалось. Он постарался придать своему лицу удивленное выражение:

– С чего ты взяла?

– Хмм… – она снова подкинула свою пучеглазую собачку, та снова взвизгнула, – У вас не хватает денег даже на закупку недорогого кофейного оборудования для офиса. О чем тут говорить!

– Но мы как-то не задумывались над этим, – пожал плечами Тарасов, который о кофе за последние полгода вообще не думал. Равно как и о еде, девушках и прочих радостях жизни, которыми изобиловали его прежние дни и ночи до того момента, как отец передал ему во владение этот чертов мясной комбинат.

– Интересно, о чем вы вообще тут думаете, если не смогли подумать о самом важном. Как может нормально трудиться человек, выпивший растворимую дрянь? – Марго уставилась на него требовательным взглядом, словно хотела немедленно получить отчет обо всех достижениях трудового коллектива за те самые последние полгода.

– Марго, – Тимофей примирительно улыбнулся, – Поверь мне, если бы ты знала о труде не понаслышке, ты бы понимала, что с кофе трудовая активность работников совершенно не связана.

– Это тебе так кажется, – она фыркнула и перевела взгляд на собачонку, сообщив ей, – Я поставлю вопрос о несоответствии напитков на этом убогом заводишке перед советом акционеров, – тут она снова оглянулась на обомлевшую от растерянности секретаршу, – А пока, сделайте милость, закажите мне кофе в каком-нибудь хорошем кафе.

– Но… – секретарша отступила на шаг назад.

– Господи, – Марго закатила глаза, – Пошлите курьера, в конце концов. Не могу же я работать на пустой желудок! Или у вас даже курьера нет?

– Тамара, пошли действительно курьера! – быстро приказал Тарасов, видя, что Марго начинает раздражаться не на шутку.

– Но Федор собрался вести документы в банк, – испуганно пискнула секретарша.

– Банк подождет, – отмахнулась Марго, чем прекратила дискуссию и в одночасье изменила маршрут ничего не подозревающего курьера на ближайшие два часа.

Наверное, она изменила рабочий день и неизвестного ей сотрудника банка, который с утра ждал отчет компании «Ювертрест», а также спутала планы всей бухгалтерии завода, которые зависели как раз оттого, примет ли сотрудник банка этот отчет и выдаст ли добро на очередной транш. Впрочем, если бы Марго узнала обо всех этих изменениях, о сложностях в рабочем дне десятков людей, которые она создала одним лишь взмахом руки, она вряд ли изменила свое решение послать курьера в первую очередь за кофе. В этом была она вся. Она думала лишь о себе и о своих потребностях, зачастую забывая о возможностях. Приди ей блажь заполучить Луну, она бы очень удивилась, узнав, что ее нельзя подать на блюдечке с голубой каемочкой, и уж будьте уверены, не остановилась бы на том, чтобы просто развести руками и произнести банальное «что ж, нельзя, так нельзя». В конце концов, Луну бы ей кто-нибудь преподнес. Уж такой она была.

Не понятно, как и почему в мире появляются женщины подобные Марго, к которым по непонятным же причинам мужчины испытывают особенный трепет и стремятся исполнить все их желания. И дело тут вовсе не в сексуальности, коей они, конечно же, обладают, как и всякая женщина, а скорее в природном таланте выглядеть всегда беспомощной и глупенькой девочкой, которую любой нормальный мужик стремится если не защитить, то уж одарить чем-нибудь, что облегчило бы ей жизнь в этом жестоком мускульном мире. Таким женщинам даже не нужно быть какими-то удивительными красавицами. Красоту им заменяют наивный блеск в глазах, по-детски слегка выпяченная губа, удивительная манера говорить глупости и совершать нелепые поступки. Если бы таким показался хоть один мужчина, его бы сочли дураком и перестали приглашать в приличное общество. С милыми дурочками типа Марго все обстоит с точностью до наоборот. Чем глупее она выглядит, чем наивнее ее суждения, тем большей популярностью она пользуется в обществе и как следствие, тем лучше устраивается в жизни. Таков уж закон существования, где о равенстве полов говорить неуместно. И красавицы, и умницы, завоевавшие высокие должности и хорошие оклады, утверждающие о том, что женщина наконец-то добилась равноправия с мужчиной немало удивились бы узнав, что используй они свой ум, талант, красоту и внутреннюю силу, чтобы казаться глупой и беззащитной они добились бы куда больших успехов.

Хорошее доказательство этой теории Марго. Непонятно, когда она научилась молоть вздор с таким уверенным видом, будто в голове у нее действительно кроме опилок ничего нет. Однако именно благодаря этому своему таланту она, не просидев ни одного часа над учебниками, умудрилась не только окончить школу без троек, но и поступить в довольно престижный институт. Правда название этого института уже стерлось в ее памяти, как стиралась вся ненужная информация. Единственное, что она помнила, так это растерянные лица профессоров, которые неизменно ставили в ее зачетку вполне приличные оценки при полном отсутствии знаний по предмету, мотивируя это либо: «как же жаль ее бедняжку», либо: «кто же поможет этой милой идиотке устроиться в жизни, как не я». Был у некоторых и такой довод: «зачем ее мучить, если она все равно не только выучить, а даже понять не в состоянии».

После института, в то время как ее сокурсницы принялись делать карьеру, Марго устроилась секретаршей к какому-то крупному чиновнику из Министерства внешней торговли. Тут уж она проявила себя на всю катушку, не только вечно путая деловые бумаги, опаздывая на работу часа на три, относя отчеты не тем и доставляя прессу не по адресу, но и умудряясь поить своего начальника напитком, состоящим из трех ложек кофе и одного кусочка сахара, а не наоборот, как он не уставал просить. Чиновнику, несмотря на распространенное мнение в их бездушности, совесть не позволила выгнать такое неприспособленное к жизни существо на улицу, а потому он потратил немало сил и использовал все свои связи, чтобы пристроить Марго в местечко потеплее. Так она сменила начальника, перейдя в другое министерство на должность секретаря самого министра. Далее она сменила несколько престижных работ, все время поднимаясь в положении и окладе. Нигде особенно не задерживаясь и сохраняя со своими работодателями прекрасные отношения. И что самое интересное, никогда не прибегая к оказанию интимных услуг. Надо сказать, что такие женщины как Марго не используют секс в целях достижения материальных благ. Они слишком наивны для этого, а потому укладываются в постель к мужчине исключительно по любви. Ну, или по безудержной страсти. Однако о последнем они всегда сожалеют, неизменно полагая, что совершили страшную ошибку.

В их удивительных головках образ идеального мужчины всегда один, тот, с которым умные и образованные красавицы расстаются лет в 14-ть, поняв, что такого можно встретить разве что на страницах дамских романов. Образ этот весьма незамысловат: средних лет, красив лицом, атлетически сложен, умен, щедр, справедлив, не гуляка и не повеса, не имеет вредных привычек, зато имеет положение в обществе и материальное состояние. И, как ни странно, такие женщины как Марго, находят именно таких мужчин. Уж где они их берут совершенно не понятно, но находят же. А может быть счастье женщин подобных Марго просто не замечать то, что в глаза кидается более умным и образованным соплеменницам.

Марго, к примеру, была дважды безумно влюблена и именно в таких редких экземпляров. Во всяком случае, именно такими они ей представлялись. Первым был владелец сети ресторанов, с которым она прожила два счастливых года. Потом, правда, он ударился в бега, испугавшись мести своих компаньонов, поскольку не смог покрыть растрату, связанную с приобретением дома под Москвой. Кстати, дом и БМВ последней модели он оставил Марго, убежав от нее среди ночи, можно сказать, в одних трусах. Зато совесть у него осталась спокойной, он не выкинул беззащитное существо на улицу, оставив ни с чем. Марго очень горевала около полугода, проживая оставленное имущество и утешаясь тем, что на деньги, полученные от неумелой продажи дома и машины она смогла приобрести кое-какой приличный гардероб и несколько золотых безделушек известных европейских фирм.

А потом она встретила свою вторую любовь – крупного банкира. Бурные чувства заставили ее позабыть о горе разлуки с владельцем сети ресторанов, она переселилась к новоиспеченному возлюбленному и жила бы с ним до сих пор, если бы не одно досадное обстоятельство – банкир оказался ревнивым, что при стиле жизни Марго было совершенно неуместно. Она, разумеется, выходила в свет, посещала всякого рода вечеринки и модные тогда презентации. Ее любили все, с кем она водила знакомство, и однажды, какой-то неразумный субъект, который ко всему прочему являлся владельцем крупного казино, так расчувствовался, что подарил ей Мерседес, который стоял у входа в его заведение в качестве манящего приза для посетителей. Дело было в том, что Марго засиделась в этом самом казино, а когда позвонила, чтобы вызвать такси, ей сообщили, что машину ей подадут не раньше, чем в семь утра. Вот глядя на расстроенное лицо с наивным блеском в серых глазах, владелец казино и расчувствовался. Именно так слово в слово Марго и объяснила своему банкиру, когда тот имел наглость поинтересоваться, откуда у нее взялся злосчастный Мерседес. Но банкир был настолько бездушен, что не поверил ни единому ее слову. Более того, из светлой мечты любой женщины он вдруг превратился в домашнего тирана, ревнивца похуже печально известного мавра. Одним словом, банкир выгнал Марго на этом самом Мерседесе, в багажник которого уложил весь ее гардероб, включая и золотые безделушки к тому времени изрядно приумноженные, а так же чек на получение приличной суммы в иностранной валюте.

Однако Марго, совершенно не приспособленная к жизни, даже к жизни с большим количеством денег, понятия не имела, что делать. Поэтому она поехала назад в казино и предстала перед его владельцем с довольно обоснованными претензиями.

«Из-за вашего Мерседеса, – сказала она, утирая мокрые от слез глаза надушенным платочком, – У меня поломалась вся жизнь. Теперь мне негде и не на что жить».

Владелец казино оказался человеком совестливым и не способным выкинуть беззащитное существо на улицу. Вот и говори потом, что все владельцы казино бездушные бандиты. Конкретно этот владелец тут же купил Марго квартиру в новом доме на Ленинских горах и подарил пакет акций мясоперерабатывающего завода «Ювертрест», которые имел благодаря тесной личной и финансовой дружбе с его владельцем Тарасовым, отцом Тимофея. И еще извинялся перед Марго за оказанные неудобства.

Таким образом, она стала акционером устойчивого предприятия, кем и являлась по сей день. И есть ли смысл в таком случае остальным женщинам уж так добиваться пресловутого равноправия с мужчинами? Уж скорее любая из тех, кто метит в сильные мира сего, полжизни бы отдала за то, чтобы научиться наивно хлопать глазами как Марго и ей подобные и нести чушь с таким уверенным видом, словно эта чушь и есть истина.

– Подождите, – Марго озадаченно взглянула на секретаршу, которая уже собиралась бежать исполнять ее желание, – Мао тоже не завтракал.

Она ласково улыбнулась пучеглазому псу.

– Ему тоже кофе? – удивилась секретарша.

– А собаки пьют кофе? – в свою очередь изумилась Марго, но тут же пришла к выводу, – Нет. Это нелепо как-то. Я нигде не видела собак, которым бы понравилось ваше предложение. А вы можете мне поверить, я успела объехать полмира.

– Ну… – окончательно растерялась секретарша, – Тогда я не знаю.

– О, Боже! – Марго закатила глаза и с вызовом взглянула на молчаливо внимающего Тарасова, – Где ты ищешь своих работников? В летнем лагере для умственно отсталых детей?

– Марго, – ему стало неудобно перед секретаршей, работой которой он был, в общем-то, доволен, и которая теперь смотрела на него полными слез глазами, – Уверяю тебя, Тамара профессионал. Она прекрасно справляется со своими обязанностями.

– Если она предлагает собаке выпить кофе, то что же она предлагает тебе на ланч? – совершенно беззлобно удивилась Марго.

– Ну, что хочет твой Мао? – теряя терпение, поинтересовался директор, которому меньше всего в этот день хотелось знать ответ на этот вопрос. У него других вопросов было выше крыши, и собака эта, как и сам совершенно непонятный визит Марго, которую он не приглашал, были совсем не кстати.

Гостья пожала плечами:

– Откуда мне знать. Мао не умеет говорить по-русски. А других языков я не знаю.

– Я бы уточнил, что твой Мао вообще говорить не умеет. Тамара, – он повысил голос и взглянул на секретаршу, – Принеси этой псине говядины из цеха мясных деликатесов, и покончим на этом.

Кто же знал, что столь нехитрая просьба потянет за собой цепь событий, в которых именно Марго, совершенно не подготовленная к перипетиям такого рода, окажется чуть ли не главной фигурой.

Не явись она к Тимофею именно сегодня или не попроси она накормить собаку, приключения минули бы ее стороной, оставив счастливо здравствовать в тихой заводи ее жизни с наивными надеждами встретить принца номер три. Но колесо фортуны уже крутанулось, и теперь ей оставалось лишь надеяться, что остановится оно в секторе «приз».

***

Секретарша Тамара суетливо припудрила носик, сняла трубку с аппарата, чтобы тот не звонил понапрасну, раздражая начальство, после чего отправилась в цех мясных деликатесов. Мысли ее витали недалеко от истины. Женский мир, раздраженно думала она, поделен на неравные части. К большей из них принадлежит она сама со всеми ее проблемами, с неустроенностью в личном плане, с необходимостью проживать в двухкомнатной квартирке на окраине Москвы вместе с родителями, с невозможностью одеваться в шикарных магазинах и покупать дорогое нижнее белье. К другой, несравнимо меньшей части относится Марго, которая, похоже, даже не подозревает о том, что в Москве существует метро.

«Почему так?! – возмущалась про себя Тамара, стуча каблуками по лестнице, – Почему этой законченной идиотке все, а мне шиш с маслом?! Чем она лучше?!»

Проходя по огромному вестибюлю заводской части, она мельком взглянула на себя в зеркало, что, добавило жару в раздувающееся пламя негодования. Тамара пришла к выводу, что и лицом, и фигурой она вышла ничем не хуже расфуфыренной Марго, а местами даже лучше. К примеру, ее талия сантиметров на пять тоньше, а грудь выше. И глаза у нее больше, и ресницы длиннее. И вообще, сложись обстоятельства по-другому, она вполне могла бы стать если не звездой Голливуда, то уж женой нефтяного магната – точно. Однако на этом вшивом мясокомбинате никто не желает замечать в ней женщину. А между тем ей уже 25-ть, и, как все чаще повторяет ее мамочка, пора заканчивать ходить в девках.

Поначалу Тамара очень рассчитывала на нового директора – Тимофея Тарасова, который на заводе, несомненно, являлся самым завидным женихом, несмотря на тянущийся за ним шлейф рассказов о его многочисленных любовных похождениях в прошлом. Тамару этот шлейф не пугал, она с энтузиазмом принялась красоваться перед боссом, но, как выяснилось уже в скором времени, совершенно напрасно. Получив кресло директора, Тарасов утратил интерес к женщинам, по макушку утонув в делах вверенного ему предприятия. Тамару он воспринимал исключительно как придаток к факсу, который по требованию еще и кофе приносит или что-то в этом роде. В конце концов, она в нем разочаровалась, снова пустившись на поиски. Поскольку работа занимала весь ее световой день, а зачастую захлестывала и часть вечера, секретарша могла искать выгодного кавалера лишь в непосредственной близости от приемной Тарасова. Конечно, тут же нарисовался Рубцов – давний приятель Тарасова, который ничуть не утратил тягу к женскому полу в связи с назначением своего друга на должность директора, и изо всех сил клеился к Тамаре. Но он вряд ли мог стать достойным спутником жизни. Тамара точно знала, что у него три пассии в бухгалтерии, которых он меняет в зависимости от настроения и погоды. Еще у него легкий романчик с директором отдела маркетинга – пышнозадой Ниной Ильиной, у которой, какая ненасытность, уже есть не только муж, но и пятилетний ребенок. Еще Рубцов во всю ухлестывает за длинноволосой девицей из PR-отдела, а также имеет связь с дамой средних лет из отдела сбыта. И это только на заводе. А сколько у него женщин за пределами предприятия одному Богу известно. Устранить такое количество конкуренток из сердца своего избранника Тамара была не в состоянии. Она нереальных планов не строила.