Чудная деревня. Пятая часть. Тамбовский изгнанник

– Выходи, дух дома, знаю, что ты живой и обиженный, но пакостить тебе не позволю, я теперь здесь хозяин,– произнес Никита строго.

Решив про себя что Домового сразу же нужно окоротить, если он начнет пакостить Никита с ним не сладит, слишком слаб он воевать даже с домашним духом, а значит нужно сразу поставить того на место, пусть руганью и угрозами если он его не признает.

– Да какой же ты хозяин то, – из-под печки выполз замурзанный донельзя старичок, грязный и неухоженный, как и сам дом.

– Твой хозяин мертв, а старик дал мне ключ от дома, поэтому я твой новый хозяин,– повторил Никита строго,– и ты ведь уже понял кто я такой и шалостей от тебя не потерплю. – Так что решай, будем жить дружно или я проживу и без Домового.

– Экий, ты прыткий,– тут же обиделся Домовой,– знаю я тебя Никитушка, твоя слава впереди тебя бежит, а что делать теперь, мне ведь тоже нельзя выбирать хозяина какого я хочу, так что сживемся лучше.

Никита только горько вздохнул, у Домовых свои способы все узнавать, и его дурная слава и сюда докатилась, но лучше уж он будет с ним общаться, а то один в глуши с ума сойдет, а так все-таки какой никакой собеседник у него будет. Первое время Никита мечтал о смерти, что бы вот так сразу получить покой и даже стал думать, как лучше наложить на себя руки, но понял покоя ему там не будет. Ему в посмертии будет еще хуже, это он сейчас мучается, а если он покончит с собой муки будут бесконечными и их уже нельзя будет искупить, а так в теории у него есть второй шанс. Вечные муки не сказка он это точно знал, лучше уж принять наказание здесь и сейчас на земле, да попытаться искупить то что он совершил.

Дом стал потихоньку прогреваться и сразу запахло плесенью, сыростью, протухшим тряпьем, но все равно было приятно, хоть такой есть у него теперь теплый угол и хорошо бы было чтобы его отсюда не погнали, как из других мест. Идти Никите теперь некуда, никто его не ждет и никому он не нужен. Дом несколько дней нужно хорошо топить, что бы он просох и прогрелся, но Никита радовался, что успел столько всего сделать за сегодняшний вечер, нужно поесть и отдохнуть. Никита последние сутки не ел почти, весь был в дороге и переживаниях. Гнал сюда без остановок, но сил что – то готовить уже не было, он быстро выпил горячего чая накидав в него побольше сахара вместо еды, (чайник то он сразу поставил на плиту как затопил ее), а затем подкинул дров и плотно закутавшись в новое одеяло сразу же уснул как провалился в такую приятную темноту даже не раздеваясь и не постелив новое белье. Усталость победила брезгливость. Утром Никита проснулся от холода и не понял где же он находится, сел на продавленном топчане проморгался, вспомнил где он и как сюда попал. Вчера он вырубился и не закрыл заслонки, печь прогорела давно и остыла, а дом нетопленный много лет плохо держал тепло и немудрено при дневном свете в бревенчатых стенах виднелись небольшие щели. Все чем когда-то дом утепляли от старости рассыпалось трухой.

Никита все равно выспался и отдохнул, он поковырял пальцем щель в стене,– придется все срочно заделать,– сказал он сам себе нарочито бодро.

Спал то сегодня он все равно куда удобней чем в машине и спокойней, но лучше себя не чувствовал. Все переломанные когда-то кости болели нестерпимо, шрамы и рубцы тоже тянули и горели вымотанные дорогой и неудобными ночевками в машине. Он вздохнул, – лучше уже не будет, ему теперь мог только помочь настоящий целитель из мира ночи, а таких денег у него нет. Да и что об этом думать, нужно шевелиться, если он не приготовит дом до морозов и не натаскает продуктов, то точно не переживет эту зиму.

– Да что там зиму, не знаю смогу ли я хоть несколько месяцев продержаться, здесь столько работы и денег у меня совсем нет, справлюсь ли я,– шептал он тихонько продолжая рассматривать комнату при свете дня. – Рядом с Михайловкой есть небольшая деревенька Петропавловка и нужно в ней в магазине набрать продуктов пока туда проехать можно. –Когда все заснежит и стукнут настоящие морозы сильно до магазина то не побегаешь. – Дороги здесь точно никто не чистит, – продолжал он проговаривать для себя что необходимо сделать срочно и заодно что бы унять боль он пытаясь расходится двигался по комнате и внимательно все вокруг оглядывал прикидывая что и как можно подремонтировать и утеплить.

С другой стороны, хоть и не хоромы, но жить здесь можно, не так уж все страшно выглядит в свете дня, и как он все здесь приведет в порядок будет весьма уютно, а, впрочем, выбора у него все равно нет.

Никита вроде всю машину закидал продуктами да нужными для села вещами, а сейчас перетаскав все в дом с горечью понял, что для выживания ему этого не хватит даже на первое время. Хорошо хоть лыжи со снегоступами прикупил, конечно еще бы снегоход здесь иметь, но это ему пока не по карману. Пока расхаживался, то незаметно для себя оделся тепло и удобно, растопил печь, поставил полный чайник на плиту. Как ни крути, а жизнь потихоньку налаживается. Запихнув в прожорливую печь все принесенные вчера дрова, пошел собирать во дворе все, что хоть как-то годилось на растопку. Во дворе было несколько сараюшек, забитых хламом, а за домом Никита разглядел и баню. Баня – это очень хорошо и тут же направился к ней осмотреть в каком она состоянии. Баня немного завалилась и топилась она по-черному, но мыться в ней было можно, котел из толстого чугуна кто пытался выворотить из печи, но бросил, так что оставалось немного подделать да пользоваться можно и необходимо, грязью Никита не собирался зарастать. Никита вернулся во двор и стал осматривать надворные постройки, ведь там для дома всегда можно было найти много полезного, обычно в деревнях рачительные хозяева никогда ничего не выкидывали и складировали вот в таких то как раз сараюшках на всякий случай. Пока ценного ему ничего не попалось, в одном из сараев он нашел уже колотые дрова, да старые полусгнившие бревна, а еще хлама который можно было пустить на дрова вокруг было много.

– Нужно все колоть да таскать на терраску,– решил Никита,– в морозы, где я буду дрова то собирать. – Все быстро здесь перебрать и вон в лес за сушняком ходить нужно, пока относительно тепло запас сделать.

Хорошо хоть хозяин дома оставил здесь в сараях кой какой инструмент и все это богатство сохранилось, никто ничего не растащил. Никита нашел лопаты обычные для копки огорода и уборки снега, вилы и все это он тоже перетащил на терраску аккуратно поставив в углу. Сразу нужно собирать полезные вещи да прибирать все что ему может хоть как пригодится. Видно дед, что приглядывал за домом здесь уважаемый человек и правильно Никита рассудил попросив у него разрешения жить здесь и то что подарок ему сделал не пожалел окупилось. Пока ходил глядел Никита как-то незаметно для себя включился в работу, хоть глаза и боятся, а руки делают, только ноги в ботиночках замерзли. Он вспомнил что купил валенки и резиновые сапоги в каком-то сельском магазине и похвалил себя,– нужно вернутся найти их и выходить теперь только в них, а в ботиночках ноги на улице оставить можно. Точно, огромный сверток Никита вчера откинул и не поглядел, а зря. Примерив валенки Никита расстроился они были большеваты и ходить в них было неудобно, у него почему-то коленки в них не сгибались и … тут же вспомнил своего деда который покупные валенки сразу подгонял под себя, и он брал их всегда на несколько размеров больше. Видимо, когда Никита их покупал в магазине подсознательно вспомнил советы деда. Острым ножом он обрезал валенки, померил, стало гораздо удобней, а теперь можно ноги обернуть газетами или портянками для сухости и тепла, а обрезанные куски войлока пустить на дополнительные стельки. Вот совсем другое дело, теперь можно и ходить долго на морозе не переживая что отморозишь пальцы и во дворе все рассмотреть и набрать дров пока светло на улице.

Всю неделю Никита занимался только домашними делами, поленница дров росла, но как этого мало,– беспокоился он постоянно ее оглядывая хозяйским взором. Печка прожорлива, а еще настоящих морозов то нет, дальше еще больше дров понадобится. Зато он уже знал сколько дров уходит на растопку в день и примерно подсчитал сколько еще надо натаскать, и вроде как уже и запас стал складываться на будущее. Днем Никита был занят сбором дров, тащил как запасливый крот каждую щепку что ему попадалась на пути, и заодно разведку местности вокруг производил, приглядывался, запоминал. Вечером тоже было у него занятие, он густой глиной промазывал щели в доме предварительно протыкивая их разным тряпьем и найденной в сарае дранкой. Глину в мешке он нашел там же, еще и немного извести в придачу. Раньше то хозяева постоянно подмазывали, белили в доме никогда не выкидывали что осталось. Вот Никите этот остаток сейчас пригодился. Как закончит он щели мазать, тогда можно будет и все пробелить, а то от плесени лучшей защиты чем известь ничего нет. В сарае еще много чего полезного нашел Никита, это и лампа керосиновая, целая,– она аккуратно была увязана в газеты и подвешена к балке в сарае. Стекло запасное на лампу и фитили он тоже нашел там же рядом. Видать здесь раньше запасливый мужик жил, ничего не выкидывал, а складывал, да еще и упаковывал аккуратно, вот все сохранилось и пригодилось Никите. Вычистив сарай он в самом углу нашел и заваленную ветошью бутылку с керосином еще старую стеклянную, неполную, но на первое время ему хватит. Зато теперь по вечерам в доме было веселей и светлей. В пустой иконостас Никита вставил небольшую икону которую возил с собой постоянно в машине. Без икон дом тоже был как будто неполноценным и лишенным защиты, а все охотники были верующими и пользовались молитвами как оружием. В сарае он нашел еще хорошие, кованные, широкие санки, вот это подарок просто. Он подремонтировал санки подобрав недостающие доски спинки, очистил полозья от ржавчины и теперь каждый день впрягался в них что бы собирать сухой лес рядом с домом. Деревьев вокруг было много лес за много лет захватил село, но рубить их на дрова он не посмел. Лесной Хозяин сейчас спит, но когда проснется, не простит. Лесовики тоже общаются между собой, а поссорившись с одним Хозяином в Тамбовском лесу нужно быть готовым к тому, что тебя не взлюбит и Хозяин Красноярского леса. Да вдобавок он еще и контракт не выполнил который брался у Лешего в Тамбовском лесу на истребления стрыг. Поэтому если он доживет до лета, то может и договорится с местным Лешим то только тогда будет убирать деревья которые ему мешают. Никита боялся и не стыдился этого, у него и так неприятностей выше крыши и ему не хотелось за какое ни будь срубленное хилое дерево потом бежать отсюда. Село смешалось с лесом и власть Хозяина леса здесь велика. Никита вздохнул печально. Снова перед ним как живая встала Василина, которую в тот последний вечер вела с собой по лесной тропинке скрыга в обличье маленькой девочки, заплутавшей в лесу, а за этой скрыгой охотился Никита. Скрыги падальщики они сродни упырям или вампирам. Вот только в Тамбовском лесу тогда поселилась необычная семья скрыг, старых, может даже древних, опытных. Они поселились в заброшенной деревне близ кладбища и прятались от всех очень ловко, даже необычно. Никите их долго пришлось искать, очень осторожное семейство и удивительное, он с такими никогда не сталкивался и не слышал о таком поведении. Нежить живя тысячелетиями рядом с людьми тоже меняется, маскируется, выживает. Обычные скрыги ловят своих жертв в темноте, а эти не боялись света и выходили на охоту днем, конечно не на прямое солнце. Они прятались в тени, но даже это удивительно, а как ловко и осознано они мороком пользовались. Если бы Никита сам не видел, как они живут то не поверил бы рассказам и кстати отчет по этим скрыгам он, так и не отправил в сообщество охотников, а должен был. Он их долго не мог вычислить, издали они казались живыми, жили вроде как на виду у всех обычной деревенской семьей, и он старался не попадаться им на глаза сам. Даже то что днем они не болтались по двору на солнцепёке не удивительно, ведь в жару и обычные люди по домам сидят, а что к своему дому не подпускали чужих, так странных жильцов в лесу всегда много. Он ведь сам сколько раз проходил мимо их жилья не подозревая что там живет нежить, считал их какими-то новыми отшельниками или небольшой сектой спрятавшийся в лесу. Никита часто наблюдал как чисто одетые в просторные удобные вещи тетки в завязанных плотно от солнца платках занимались обычными делами,– стирали и развешивали белье, возились с огородом, даже скотину держали и хорошо за ней ухаживали, что для стрыг просто немыслимо. Мужики стрыги тоже не сидели без дела,– пасли скотину или чем-то гремели в сараях явно занимаясь ремонтом, несколько раз он видел, как они чинили телегу, таскали корм животным, чистили овины. Это как сейчас понимал Никита они делали осознано и животных держали на случай голода, так же как люди покупают консервы про запас. Они контролировали свой аппетит и это тоже уже большая редкость для таких семей, умели подбирать жертвы так, что пропавших людей хоть и искали конечно, но считали всегда обычным несчастным случаем. Обычно скрыги не могут сдержать своих инстинктов и вокруг них начинают пропадать люди массово и сразу на такие убийства всегда реагирует полиция, а охотники отслеживают все их необычные дела и если нужно вмешиваются. Тут же все в округе тихо да гладко было, если бы сам Лесовик не заподозрил плохое, то скрыги до сих пор бы так и орудовали. Вокруг дома стрыг было несколько поселений и деревень, но эта семейка брала столько людей сколько им необходимо для выживания и живущих рядом соседей они не трогали, предпочитали заманивать к себе людей как можно дальше живущих от них. Вот и верь после этого что у стрыг мозги гнилые, ведь обычно нежить если только хозяина своего не имеет тупа и живет только инстинктом жрать. Васька для них тоже была чужой в том месте поэтому скрыга ее и приметила. Лесной Хозяин уж насколько глазастый и нежить чует из далека и то их проворонил, заметил, когда зверюшки стали пропадать в лесу и догадался что не все ладно в его владениях. Зверюшек то ему жальче чем людей, вот он и нанял охотника через своих знакомых, чтобы тот скрыг уничтожил. Никита невольно улыбнулся, нашел ли Леший другого охотника, или скрыги так и живут в его лесу. Как все это было давно кажется вечность прошла с того времени и тут же ему стало больно, сердце защемило от болезненных воспоминаний. Скрыга под мороком маленькой девочки отловила Василинку и пока вела к себе домой на еду разговорилась с ней … пожалела и отпустила ее. Чудовище – нежить пожалело его девушку, а он человек разумный и правильный тут же попытался ее убить, не желая даже выслушать. Какой же он был идиот. Сейчас спустя три года ему все равно больно вспоминать все что с ним происходило и как он был слеп. Никита затряс головой, нестерпимо больно ему вспоминать все это, и он агрессивно переключился на работу. Чем больше физической работы, тем меньше дум.

Никита заприметил еще несколько домов не совсем разрушенных, решил их обследовать, может повезет и он что нужное найдет себе. Несколько дней он шарился осторожно в пустых домах боясь что какой ни будь ветхий сруб сложится на него, но не зря. Притащил несколько табуреток и даже железную крепкую кровать. Осматривал дома внимательно стараясь сначала заглянуть в окна, чтоб оценить стоит ли туда лезть. Затем очень осторожно боясь даже в некоторые дома входить так угрожающе опасными они выглядели и уже осмотрев решал лезть иль не лезть и как лучше через окно или дверь, понимая, что если его здесь завалит на помощь к нему никто не придет. Дома скрипели и грозили развалится от его осторожных шагов давило чувство что он вор, обирающий покойников. В одном доме он потянул на себя входную дверь, и она осталась у него в руках, в другом чуть не провалился под крыльцо наступив на гнилую доску. Потолки сыпались, балки прогибались и опасно скрипели, гнулись, грозясь обрушится и похоронить его в завалах, но кое чего он набрал и теперь разбирал свои находки уже у себя дома. Топчан пришлось срочно ремонтировать он уже разваливался и теперь обновленный и даже перетянутый стареньким ковриком со стены одного из бесхозных домов он встал вместо тахты в передней части комнаты. Ковриков нашел Никита несколько штук, самый симпатичный он выбил хорошенько от пыли и повесил на стену у кровати стало гораздо теплее и не дуло вроде так сильно. Сильно потертыми ковриками покрыл пол, у кровати так настелил их один на другой прикрыв щели в полу. Все эти мелочи добавили уюта и обжитости дому. … А еще Никита нашел несколько целых чугунков самых разных размеров, для печи самое то. В тех кастрюлях которые он купил стало быстро прогорать от печи дно, метал то совсем тонкий на современных изделиях. Да и собирал все что попалось из посуды,– чашки, ложки, вилки,-там сям вот и нагреб себе на бедность. За пару дней он всю найденную посуду отмыл и отчистил, даже когда-то давно пригоревшие чугунки блестели как новые. Раньше то он не задумывался о таких мелочах, зарабатывал он хорошо, а теперь ему нужно выживать и даже такие мелочи стоят денег … которых у него нет. Деньги у него были, но он посчитал и понял, что хорошо если их хватит на продукты на всю зиму. Село, когда-то было большим, перед тем как сюда приехать он прочитал в интернете что здесь жило более тысячи человек. Почему село закрыли тоже понятно, жителей в районе и тогда было немного, и не прибавилось даже за счет переселенцев. Со временем начальники поняли, что дорого обеспечивать село всем необходимым, – продуктами, вещами, мед помощью и школьным образованием и решили, что дешевле людей расселить. Сейчас же Никита насчитал примерно десяток целых жилых домов по центральной улице. Похоже весь человеческий сброд сселился здесь убежав от своих проблем в глушь. Люди не селились рядом, а на расстоянии одного или двух домов минимум, чтобы даже здесь в глуши не сталкиваться друг с другом. Оттого и растянулись жилые дома по всей центральной улице, а вот уйти дальше на другие улицы никто не решился. Получалось забавно вроде все жители наблюдают друг за другом, но и не мозолят глаза. Жить на других улицах в окружении только мертвых домов никто не решился, Никита тоже походив там сям по селу понимал их, слишком здесь было жутко. Чертовщину как сказал дядька Мефодий он чувствовал, а вот кто здесь шалит из нечисти он пока понять не мог, слишком тут было странное место. Работая во дворе и собирая дрова в округе Никита чувствовал к себе внимание живущих здесь людей. Они приглядывались к нему, оценивали, но знакомится не спешили, видно ждали приживется он или сбежит. Никита тоже не торопился ходить по гостям и знакомится с соседями по несчастью, главное, что вражды он не чувствовал, только любопытство, а там со временем всех их узнает. Люди здесь осторожные приглядываться к нему будут долго, и Никита чувствовал, что так правильно пусть присматриваются и ему тоже нужно время привыкнуть и обжиться здесь. Многие дома в селе были полностью разрушены, даже старое огромное пепелище в другой стороне у реки видел Никита пока ходил осматривался. Осмотрев пепелище решил, что это рыбаки из города отдыхать приезжали и нашалили, слишком там много было современного мусора и бутылок из-под водки. На таких горе охотников – рыболовов он и в Тамбове насмотрелся, там ведь тоже много сел опустело вот и приезжают часто городские да дурные покуражится на воле и намусорить. Удивился, как это село то не выгорело, повезло. Так то ощутимо страшновато здесь, даже хоть он и не один живет, -что такое два десятка людей на огромное мертвое село. Сначала люди, живущие здесь старались не попадаться ему на глаза, но через несколько дней местные аборигены привыкли к нему и уже не прятались, когда он проходил мимо, но и на приветствие Никиты пока не торопились отвечать. Все жители с которыми он сталкивался явно потрепаны жизнью и чем-то похожи на него Никиту, и так же пытались приготовиться к зиме занимаясь в основном дровами и таская ведрами с реки воду. Наверняка и судьбы у всех такие же вывороченные, как и у него,– размышлял частенько Никита,– кто по своей воле да от хорошей жизни полезет в такую глушь прятаться от всех и цивилизации тоже. Ведь одиноко жить можно и в огромном городе, а вот так без самого необходимого,– то есть электричества, без электронных приблуд, добывая тяжким трудом дрова и воду, да впроголодь и в страхе … на такое далеко не каждый решиться сможет, тем более если верить словам дядьки Мефодия,– что беглых от закона здесь нет. Да кстати нужно съездить пока можно проехать по дороге до крупного села в церковь и срочно,– решил Никита,– быть в готовности защитится от чертовщины, когда он разберется кто здесь шалит. Он последнее время постоянно разговаривал вслух сам с собой и вроде чувствовал, как он не один, понимал лучше таких привычек не заводить, а то забудется на людях. … Будут все думать, что он еще и сумасшедший, а с другой стороны с психа то какой спрос.

Снег шел уже почти каждый день, но пока лежал на земле тонким плотным покровом. Подтаивал на солнышке днем и трамбовался, а вот когда сугробы наваляться уже не проедешь на машине, да и пешком не пройдешь, только на лыжах или снегоступах отсюда можно будет выбраться. Значит, срочно нужно закупаться на зиму продуктами и основательно, те же крупы и консервы тащить на себе тяжело. С санками тоже в мороз сильно то с его хромыми ногами и слабостью не набегаешься и много на себе не утянешь. Поэтому Никита пересчитал все свои накопления, подумал хорошенько что ему нужно еще докупить, записал для себя все на листок бумаги, чтоб уж точно не забыть ничего из необходимого и поехал за запасами. Очень осторожно не торопясь, что бы нигде не увязнуть он выбрался из Михайловки да уже спокойно заехал в первое же село, в котором увидел купола церкви. Обычно сумрачная погода сегодня его порадовала ярким солнечным светом, и Никита счел это добрым знаком. Зашел в небольшую почти пустую церковь, поклонился, перекрестился,– все охотники верующие, потому что знают, что их ждет после смерти. Набрал в двухлитровую бутылку святой воды, (с собой пустой бутылки не было, пришлось брать в церковной лавке, выбрав по вместимости самую малую). Никита всегда усмехался, когда люди несли при нем из церкви по нескольку пятилитровых бутылей на семью, купаться они что ли в ней собираются, – всегда удивлялся он. Ведь достаточно немного набрать освящённой воды и можно пользоваться ей долго добавляя по капельке буквально в обычную чистую воду. Набрал церковных свечей, купил несколько недорогих икон и еще лампадку с запасом масла, потом хлопнул себя по лбу и взял еще несколько пакетиков ладана, – чертей гонять, – как он выражался про себя. Бесам запах ладана не приятен он действительно гонит их, а в селе Никита почуял уже кого-то из нечисти, а в морозы еще и нежить может подтянуться. Горькая ирония, обычно за истребление детей ночи охотникам хорошо платили, а вот Никите теперь в искупление придется поработать бесплатно и может какая живая душа скажет ему спасибо и его вина станет чуть полегче, не зря ведь его сюда так тянуло. Все это он обдумывал, пока покупал необходимое, затем выкинув все мысли из головы опустился на колени, помолился. К исповеди он не пошел, не готов еще, но хоть на душе стало легче, светлей, спокойней. В этом же селе Никита быстро нашел продуктовый магазинчик, скупил почти весь хлеб что в нем был сложив его в огромный заранее приготовленный мешок, еще набрал самых дешевых консервов, круп, сахара, макарон.

Закончив с продуктами поинтересовался у полной симпатичной продавщицы без возраста,– где ему можно еще керосину купить.

Тетка махнула пухленькой ручкой вбок проговорив торопливо,– промтовары в следующем доме и там керосин есть.

Она с явным любопытством поглядывала на Никиту пытаясь понять кто он и откуда, но сама ничего у него не спрашивала. Это показалось ему странным, ведь обычно то продавщицы во всех деревенских магазинах любят поболтать да посплетничать. Только уже на выходе он понял она скорее всего уже знает кто он и теперь просто приглядывается пытаясь понять приживется здесь чужак или нет. Точно промтоварный магазин оказался совсем рядом в небольшом помещении на длинных полках все товары вперемешку,– мыло рыльные принадлежности и гвозди, банки краски рядом с посудой и горой сковородок. Даже несколько рулонов простой ткани соседствовали с рулонами сетки рабицы и пленки для теплиц. Керосин тоже был и продавался в пятилитровых бутылях и видно пользовался спросом поскольку было его много и стоял он на виду. – Ну да,– тут же пришло в голову Никите, – наверняка у местных по лесу много землянок да охотничьих избушек понастроено, а там то везде керосинки и используют, а еще вполне возможно, что часто линии электропередач рвутся и пока их отремонтируют в этой глуши жители пользуются, как и мы керосинками и свечами.

Никита все покупки уложил в машине аккуратно, да обратно поехал. Самым необходимым он затарился, теперь нужно в доме обживаться и в селе с людьми знакомится. Вроде рано утром уехал и совсем недолго по магазинам бегал, да и ездил то недалеко совсем медленно только, а когда вернулся в село уже темнело. Дядька Мефодий его явно караулил возле крыльца. Увидев машину Никиты он резво выскочил на дорогу и замахал руками, хотя Никита и так то собирался заехать к нему. Поздоровался Мефодий с Никитой быстро – быстро и, так торопливо поручкался при этом боязливо косясь по сторонам и даже подпрыгивая от нетерпения. Видно, что ему невтерпёж быстро переговорить с Никитой да вернуться в безопасный дом.