bannerbanner
Завтрак для фанатки
Завтрак для фанатки

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
6 из 9

– Лиззи, – я подбирала слова, чтобы не задеть ее чувства, но выходило, что лучше спросить напрямую:

– Почему ты не позвала одну из своих подруг?

– Я же сказала тебе, что они… – Она обернулась, и наши глаза встретились.

– А на самом деле? – виновато спросила я.

Проигнорировав мой вопрос, девушка обошла меня и направилась к туалетному столику, где стояли бутылка вина и второй бокал. Плеснув себе, она тут же выпила содержимое до дна, улыбнулась мне и нехотя начала объяснять:

– Все очень сложно, – как же эта семья любила все усложнять. – Знаешь, мне легче спросить совета у тебя, мне действительно нужен совет.

Я тоже сделала глоток вина, потому что пока ничего убедительного и честного она мне не сказала.

– Я понимаю твое удивление и то, что ты чувствуешь себя немного не в своей тарелке, но и я тоже не чувствую себя спокойно. Понимаешь… – Она подошла к окну и замолчала, сложив руки на груди, а потом снова повернулась ко мне так же неожиданно и заговорила: – Понимаешь, я никому не могу доверять из-за брата. Одно лишнее слово, и тут же что-то появляется в Сети, его это очень расстраивает. Да и меня, собственно, тоже. Мы все дорожим семейными узами, это наше убежище, наш дом – семья. А когда кто-то начинает упоминать наше имя только для того, чтобы собрать больше подписок в Фейсбуке или заполучить минуту славы на телевидении…

– Я понимаю, – попыталась успокоить ее я. – Но ведь я тоже могу.

– Можешь, но пока ничего такого не было. К тому же первое, что ты спросила, как у меня дела, а не какого цвета у Джонатана глаза и какой зубной пастой он предпочитает чистить зубы. А это, знаешь ли, утомительно выслушивать, какой он красавец и сексуальный жеребец, ведь он вообще-то мой брат. И если красавца я могу в нем увидеть и даже гордиться этим, то о втором предпочитаю не думать.

Я тут же прикусила язык.

– Понимаешь, это происходит каждый раз. Все эти вопросы, они расстраивают, сводят на нет общение, которое кажется тебе бессмысленным, поэтому в последнее время круг моих друзей сузился до группы, в которой я пою, но там одни мужчины, а мне бы хотелось знать мнение женщины. А всех подружек-женщин я отправила в бан, осталась только ты.

– А мама? – вдруг вырвалось у меня.

– О, у нас слишком разные вкусы. – Она неопределенно взмахнула рукой. – А Виктория слишком занята, чтобы отвлекать ее на такие глупости.

Я немного задумалась, сопоставляя все факты, ведь я тоже могла спрашивать, даже собиралась. Лиззи прекрасно знала, кто я, но хотелось верить, что весь ее рассказ правда.

– Я очень рада, что ты согласилась, – вырвала она меня из размышлений. – Хорошо, что ты у меня есть.

«Да, хорошо, что я у нее есть. А когда меня не будет, меня просто не будет», – подумала я, но так оно и было.

Сестра Коула удивляла своей энергичностью. Вскочив с кровати, она подошла и порывисто обняла меня, я обняла ее в ответ.

– Спасибо, – улыбнулась Лиззи, ослабляя объятия. – Это очень важно для меня.

– Рада помочь, – отвечая ей, я тоже улыбнулась. – Давай продолжать?

– Угу, – кивнула она в ответ и скрылась в гардеробной.

Лиззи меня пожалела и примерила только пять комплектов из всей кучи, разбросанной по кровати. Мы выбрали черные атласные брюки, зауженные и укороченные, они открывали щиколотки и делали образ именно винтажным. Блузку выбрали белую, дополнив жилетом из денима. На мой взгляд, мы воплотили в образе все, что так хотела Лиззи. И конечно же, парикмахер и визажист все это подчеркнули и приукрасили. Мне от них тоже досталось, хотя прическа, которую мне сделали, выглядела мило, крупные локоны делали мое лицо невинным и симпатичным, а челка придавала мне именно образ «необычной русской души». Я посмеялась про себя, а Лиззи сказала, что я просто красотка. Угу, как из одноименного фильма, у нее тоже прикид был «вери вери винтаж», когда возле нее остановился принц на крутой тачке.

В клуб, где организовывался концерт Лиззи, мы приехали к половине седьмого, ночная жизнь начинала заманивать город в свои сети, воздух пах адреналином, и хотелось совершать глупости, о которых я размышляла с утра. Охрана и администратор клуба проводили нас в гримерку, до выступления оставался час, и Лиззи нервно ругалась с кем-то по телефону, сначала в соседней гримерке, а потом и в нашей с каким-то парнем с гитарой. Я решила оставить ее одну, чтобы она сконцентрировалась на выступлении, последнее, чего бы я желала, – это стать тем, на ком она еще может сорваться, находясь в таком возбужденном состоянии. Об этом, я думаю, знали все, кто сегодня общался со мной, поэтому Клер и не отваживалась видеться с ней до концерта. И наверное, в этом-то и заключалась шутка Брендона. Милые бритиши, что тут скажешь.

Я вышла в зал, и первым, кто мне встретился, стал Брендон, он махнул рукой, и я кивнула в ответ, начиная пробираться сквозь толпу любителей живой музыки, которые собрались сегодня в этом клубе. Он сидел за столиком возле сцены, и я опустилась на соседний стул. Рядом, за другим столиком, сидели Клер, Ричард и Виктория. Джонатан отсутствовал, а говорил, что собирается посетить концерт. Я загрустила, потому что сегодня вообще его не видела. И это болезненное чувство, когда ты долго не видишь объект своих мечтаний, заставляло нервно оборачиваться в ожидании и ерзать на стуле. Я совершенно не обращала внимания на группу, которая сейчас выступала на сцене. А мелодия звучала приятно, и слова, которые теперь я пыталась перевести, задевали нужные струны души.

– Привет, – прошептал низкий голос мне в ухо, когда я этого совсем не ожидала. Можно было не оборачиваться, я и так поняла, что это он, но все же хотелось поймать его взгляд и определить по нему, не думал ли он обо мне. О том, что все это так наивно и глупо, я предпочитала не вспоминать.

– Привет, – развернувшись, ответила я, разглядывая в темноте облик Натана.

– Еле успел. Везде ужасные пробки. – Он снял темные очки и кепку и положил их на стол. Потом зачесал руками волосы назад и огляделся по сторонам. Я продолжала смотреть на него и улыбаться.

– А вы как доехали? Вас не занесло снегом?

«Опомнись, – говорила я себе. – Неприлично так пристально смотреть на него и так глупо улыбаться».

– Нормально. – Я опустила глаза и повернулась к сцене. Мне стало жарко от того, что я чувствовала его у себя за спиной. Он о чем-то говорил с Брендоном, а потом к ним присоединился еще один мужской голос, которого я не знала. От духоты кружилась голова, а может быть, и от чего-то другого, поэтому я сняла кардиган и положила его себе на колени.

Наконец на сцене появилась Лиззи. Она подошла к микрофону и стала поправлять стойку, микрофон в это время издал чудовищный звук, напоминающий писк тысячи мышей, из-за которого все съежились, а кто-то даже заткнул уши. Одна компания возмущалась больше всех, а по сестренке Коула было видно, что она сейчас свалится в обморок или расплачется, потому что все получается не так идеально, как она себе представляла.

Вспомнилось то, как моя старшая сестра выступала в городском доме творчества и как мы ее поддерживали. И мне пришла идея, опять! Я вставила два указательных пальца себе в рот и свистнула изо всех сил. В зале наступила гробовая тишина.

– Абигейл, давай! Мы с тобой! – крикнула я, называя Лиззи сценическим псевдонимом.

Клер тоже встала и, по-рокерски сложив пальцы, крикнула:

– Давай, детка! Покажи им!

Лиззи заулыбалась и начала петь. Когда она исполняла песню, весь ее страх исчез, а голос заворожил всех. Дальше все продолжалось ошеломляюще: море оваций, соло гитариста, представление всех музыкантов группы и заключительная песня, волшебная и романтичная.

На Джонатана я во время выступления не смотрела, даже боялась повернуться после своей выходки. Но меня грело то, что я помогла сегодня его сестре, помогла от чистого сердца.

После выступления все направились за кулисы, Клер неожиданно обняла меня и поблагодарила за поддержку, чем смутила необычайно. Лиззи все поздравляли с ее успехом, концерт прошел замечательно. И говорили, что в зале сидел музыкальный агент, который предложил записать альбом. Для нее, я знала, это являлось лучшим подтверждением ее таланта, потому что она ужас как не хотела подниматься за счет популярности брата, даже сценический псевдоним взяла.

В гримерке все толкались, стояли шум и суета, и я, найдя укромный уголок у окна, затерялась там и тихонько смотрела на всех. Джонатан появился в сопровождении какого-то парня, они оба обняли Лиззи и вручили ей огромный букет английских роз. Я рассматривала его, подмечая каждую деталь: как он разговаривает с сестрой, локон, выбившийся из-под кепки, его ухмылка. Но больше всего меня интересовал он сам, в общей картине, я должна была знать, значил ли для него еще что-то вчерашний разговор, или это я придавала ему слишком много значения. Внезапно я поймала его взгляд на себе, но он тут же отвернулся, а мое сердце уже пустилось вскачь. Опять посмотрел. И опять отвернулся к собеседнику… Я опустила голову, но через секунду увидела перед собой голое колено в дырке на джинсах.

Подняв взгляд, я встретилась с серьезным выражением глаз Джонатана.

– Можно с тобой поговорить? – поинтересовался он.

– Конечно, – я встала со стула, чтобы быть приблизительно наравне с ним.

Он наклонился ближе ко мне и стал говорить прямо в ухо:

– Скажи Лиззи и Брендону, что увидимся в нашем любимом пабе. Они знают, где это. А я избавлюсь от назойливых фотографов и тоже приеду.

Его губы касались моих волос, по спине и рукам побежали мурашки, тут уж было не до изучения его реакции на наш вчерашний разговор. Мне хотелось продлить этот миг, всего лишь стоило обнять его и притянуть ближе. Испугавшись пришедшей в голову идеи, я хотела сделать шаг назад, но тут кто-то толкнул Джонатана в спину. Не удержав равновесия, он завалился на меня, касаясь щекой моей щеки. Мы отпрянули друг от друга, быстро встретились глазами и отвернулись, разглядывая что-то в гримерке. Первой опомнилась я и, заморгав, пробормотала:

– О’кей. Мы все сделаем, как ты просишь…

– Ну… Я пойду…

– Да…

Его спина медленно удалялась, он протискивался между музыкантами и немногочисленными друзьями Лиззи, которые присутствовали на концерте. Я загадала: «Если он сейчас обернется, то наша встреча с ним не случайна». В эту же секунду Джонатан повернулся и криво усмехнулся, сердце пропустило удар, щеки запылали, а я опустила глаза, рассматривая мыски сапог.

* * *

Через час мы сидели в пабе в Ноттинг-Хилле: я, Лиззи и Брендон. Неяркое освещение и угловой столик делали нас незаметными. В пабе пахло пивом и снеками, а еще счастьем Лиззи, ее успехом и их любовью с Брендоном. И пусть они старались держаться приличий и не проявлять чувства на людях, их взгляды говорили сами за себя. Он ею гордился и любил.

– Спасибо, что поддержала меня, – толкнула меня в бок Лиззи. – Твоя майка просто класс.

Мы рассмеялись, давясь пивом. Парень поднял большие пальцы и тоже засмеялся. Принт на футболке явно всем пришелся по вкусу. Средний палец и надпись Fukingshoubiz кого хочешь могли развеселить и поднять настроение.

– Да уж… – только и сказала я. Сейчас мне хотелось просто напиться, словно это я отпахала целый концерт на сцене.

В пабе играли The Cranberries, под их Zombie я попрощалась с девичеством; не очень радужные воспоминания, о которых не стоило сейчас думать, но песня ненавязчиво портила настроение. Сделав еще глоток лагера, я обернулась на дверь. Ожидание – это худшее ощущение, которое можно только придумать, но если оно оправдывается, то счастью нет предела.

Не успела я отвернуться, как дверь распахнулась и в паб шагнули два парня. Оба в джинсах и худи, капюшоны были накинуты на их головы и закрывали лица, они смеялись в голос и направлялись к нам.

– Натан! – окликнула их Лиз и махнула рукой. Подойдя к столику, парень неуклюже заключил в объятия сестру и что-то заговорил ей на ухо. В ответ она взяла в ладони его лицо и расцеловала.

– Фу, что за слюнявые нежности, – оживился второй парень. – Брендон, они тебя не смущают?

– Заткнись, – пробурчал Джонатан и легонько шлепнул парня по затылку, потом скинул капюшон и сел за стол.

– Классное выступление! А, Лиззи? – Второй парень тоже сбросил капюшон и приземлился на стул рядом со мной. Его улыбка была такой же милой, как и у Джонатана, да и сам он выглядел как модель модного журнала.

– Да, ничего, – она просто светилась в ответ.

– Не скромничай, – вставила слово я, и все обратили на меня внимание.

Парень, сидевший рядом, улыбнулся и подмигнул:

– Классная футболка. Подаришь?

– Что? – опустив глаза, я вспомнила, что расстегнула кардиган, и надпись светилась стразами.

– Ну уж нет, Том, – запротестовал Натан. – Она должна принадлежать мне.

Двузначность фразы удивила не только меня, Брендон даже присвистнул.

– Я хотел сказать, что надпись декламирует мое отношение к шоубизу, поэтому майка должна принадлежать мне. – Он улыбнулся и заговорщически подмигнул.

– Ладно, старик, не оправдывайся. Мы и так все поняли. – Том похлопал его по плечу.

– Я никому ее не подарю. Мне она самой нравится, – примирительно отрезала я, чтобы закончить этот спор.

– Натан, что это за чудо? – заинтересовался парень рядом, откидывая длинную челку и рассматривая меня без стеснения. – Эта та знакомая Лиззи с красивыми пальцами на ногах?

Я залилась краской, и мне хотелось провалиться сквозь землю, когда этот нахал стал вырисовывать круги руками в районе груди, говоря про пальцы ног. Хорошо, что освещение в пабе было неярким и мое смущение скрывал полумрак.

Разные мысли зашевелились в голове, прогоняя хорошее настроение. Неужели Джонатан все-таки рассмотрел мою грудь в тот первый раз? Интересно, что он обсуждал с этим Томом? Зачем он вообще это делал?

– Том, это Стася. Она из России, – представила меня Лиззи.

– Том Страуд, – представился парень, поворачиваясь ко мне и протягивая руку.

– Настя Щербакова, – ответила я и пожала прохладную ладонь, которая долго не хотела отпускать мою, пока я боролась со стыдом и злостью, которая, кажется, возвращала меня из мира грез.

«А я тебе говорила» – вспомнились Надины слова.

– Я очарован, – нахально произнес новый знакомый и широко улыбнулся, пытаясь меня вывести из задумчивости.

– Рада знакомству, – на автомате ответила я, представляя в этот момент, как Джонатан рассказывает о глупой девушке, пробравшейся к нему ночью в комнату. Представила, как он смеется надо мной и корчит рожи. Сказка о прекрасном принце таяла с каждым представленным эпизодом.

Я незаметно перевела взгляд на Коула, он делал вид, что ничего не произошло. Собственно, для него, скорее всего, в этом не было ничего странного, но он мог бы просто вступиться за меня. Или не мог… Возможно, мне и нужна была такая ситуация, где бы я смогла посмотреть на Джонатана с другой стороны, но это причиняло боль.

Разглядывая предмет своей симпатии и раздумывая обо всем этом, я, наверное, проделала в нем дыру взглядом, потому что парень, не оборачиваясь, встал и направился к бару. Лиззи ничего не замечала и продолжала потягивать пиво. Чтобы не быть обидчивой букой, я тоже старалась веселиться, делая вид, что я не из таких, но осадочек уже копился где-то глубоко внутри.

Незаметно все так быстро успели набраться, что я даже не смогла сосчитать, сколько заказывали стаутов и лагеров, на третьем счет им закончился. Том сидел со мной рядом и все время шутил, а Натан поднимал тост за его шутки, его сестра болтала всякие глупости и смеялась просто так. И даже невозмутимый Брендон иногда хохотал в голос. Этот парень, друг Коула, оказался просто отличным юмористом, который в данном случае являлся, скорее, клеем, притягивающим друг к другу несовместимую компанию. Он веселил так, что я к концу вечера успела забыть, на что злилась и обижалась. Мне просто было хорошо.

Пару раз к нам подходили поклонники Джонатана, и он фоткался с ними и раздавал автографы, но в основном никто к нам не приставал. Любопытные осторожно посматривали на то, как отдыхает после трудовых будней звезда киноэкрана, и исподтишка фотографировали его на мобильники. Иногда я вспоминала, с кем сижу за одним столиком, и замечала то, как он неуютно чувствует себя на публике, стараясь играть компанейского парня. И чувства, которые при этом я испытывала, не особенно мне нравились. Они заставляли думать о том, что Коул просто актер. Актер всегда и везде.

Во втором часу ночи Брендон вызвал такси, мы, и так злоупотребив гостеприимством паба, который работал до последнего посетителя, решили расходиться по домам. Выйдя наружу, я сделала глубокий вздох, чувствуя морозный лондонский воздух, голова немного прояснилась, но шутник Том не давал прийти в себя. И только тогда, когда мы сели в такси, а новый знакомый отказался с нами ехать, ссылаясь на то, что ему все равно в другую сторону, я попыталась привести мысли в порядок, но Лиззи продолжала глупо хихикать, мешая мне. Она сидела между Джонатаном и мной и постоянно несла какие-то глупости, посмеиваясь над ними. Возможно, именно поэтому Натан и не участвовал в беседе, а только изредка усмехался или просто смотрел в окно машины.

Такси доставило нас к дому Коулов, и мы с ним шагнули на тротуар с разных сторон машины.

– Какая красота! – воскликнула я.

В центре у паба тоже лежал снег, но он просто тоненькой корочкой покрывал улицу, а здесь возле дома лежали нетронутыми сугробы в пять сантиметров, для Лондона этот вид казался нереальным. Снег все еще шел, возле дома горели фонари, и огромные хлопья подсвечивались в луче ночных огней. Словно зима только начиналась, неспешно пробираясь в город.

– А хотите, я научу вас делать ангелочков?! – неожиданно для себя предложила я.

– Я хочу научиться! – выкрикнула из машины Лиззи. Брендон ругался и пытался отговорить и остановить ее, но пришлось все-таки отпустить такси, так как сестра Коула стояла уже рядом со мной, готовая к очередному приключению. Я выбирала сугроб попушистее и помягче, а моя новая подруга хихикала за спиной. Парни ежились от холода в свете уличного фонаря, а нам с ней было тепло. Я так широко улыбалась, что даже челюсть сводило, но, позабыв обо всем, сейчас я наслаждалась всеобщим счастьем.

– Я не могу поверить, Лиз, что ты выбралась на холод и поддалась на провокацию этой девчонки, – озорно подмигнул мне Коул.

Что-то в его словах насторожило меня, что-то напомнило и немного поубавило мой пыл. Улыбка растаяла, и я ушла в себя, раздумывая над его словами.

– И как же делать ангелочков? – Пытаясь понять мою реакцию, Джонатан говорил озорно и ждал такого же ответа от меня. – Мы уже примерзли. Пора бы попрактиковаться.

– А ты не знаешь? – язвительно заметила я.

– Ну, в общем, – предположил Натан и переглянулся с Лиззи и Брендоном, которые как-то смущенно замотали головами. – Нет.

– Идите за мной, сейчас я вам покажу, – позвала я и направилась к ближайшему сугробу, все еще размышляя над фразой Коула. В голове все время вертелась фраза «я не могу поверить».

Вся компашка промаршировала за мной и остановилась, пока я осторожно присела в сугроб, а потом легла на него спиной, показывая, как все просто. Лиззи и Брендон пожимали плечами:

– И что дальше?

Я вытянула руки вдоль туловища и стала водить ими по снегу, словно бабочка крыльями.

– Ну, чего вы стоите? Ложитесь! – скомандовала я. – Ангелочков делают лежа!

Восемьдесят килограмм совершенства упало прямо на меня, выполняя команду. Я выставила руки вперед и опешила от такой наглости Джонатана. Он игриво улыбался и рассматривал мое лицо, наши носы почти касались друг друга, и я не могла поверить, что это происходит со мной, потому что несколько минут назад я злилась, пытаясь что-то вспомнить. В это время Лиззи подошла к нам и плюхнулась рядом на чистый девственный снежок. Я видела, как она вытянула руки вперед к своему парню и прокричала:

– Брендон, иди ко мне! Я тоже хочу делать ангелочков! – потом повернулась ко мне и, подмигнув, сказала: – Это так эротично выглядит со стороны…

«Эти бритиши невыносимы! – думала я. – Причем в прямом и переносном смысле!»

Я повернулась к Натану, который стряхивал снежинки с моего шарфа, и, встретившись с ним глазами, вспомнила. Я вспомнила, как он говорил эти слова, пока я засыпала в комнате после разговора. Он сказал, что не верит мне, что знает, что мне что-то нужно от его семьи, от него в частности, что я не та, за кого себя выдаю… Он решил, что я сплю и не слышу, в то время как я еще находилась в пограничном состоянии между сном и дремотой.

– Слезь с меня сейчас же, – сказала я и пихнула его в грудь. – Вы что, реально не знаете, как делаются ангелочки?!

Последняя фраза адресовалась всем бритишам и особенно тому, кто так нежно придавливал меня к земле.

– Ну, исходя из того, что их делают лежа, то… – усмехнулся Джонатан.

– Ты, идиот! Встань сейчас же! – Я еще раз толкнула его, но он не сдвинулся с места, посмеиваясь и удерживая меня за плечи. Это была какая-то глупая игра, которую я не хотела ни принимать, ни понимать. Оставалось только отвернуться, пряча взгляд от Коула, и сдерживать слезы, вспоминая его слова.

– Лиззи, вставай! Ты замерзнешь, – беспокоился Брендон, но она только смеялась и протягивала руки к парню. Девушка веселилась на полную катушку, чего я не могла сказать о себе. Меня пугала данная ситуация. И еще то, что Коул ожидал от меня. Нужно было еще раз повернуться и встретиться с ним взглядом, но в тот момент, когда я начала поворачиваться, моя щека вспыхнула от его горячего дыхания, а потом вспыхнула и я, когда поцелуй задержался на моих губах. Наши глаза встретились, но я ничего не видела.

– Упс… – произнес Натан, широко улыбаясь, и начал медленно подниматься.

Холод пробирался за воротник, зубы постукивали, и я не могла понять, что чувствую. Эти английские горки от полного падения в пропасть до взлета на небеса совершенно обескураживали, не давая мыслить разумно, хотя, возможно, во всем был виноват алкоголь. Я вздохнула… Сама пока еще не понимая, от облегчения или досады. Неужели он меня поцеловал? Может, он просто пытался подняться и задел? Не мог он меня намеренно поцеловать!

Пока я размышляла, кутаясь в шарф и рассматривая снежинки, падающие мне на лицо, три пары глаз изучали меня сверху в недоумении.

– Что? – спросила я, разводя руками. – Я же не виновата, что вы не знаете, как делать ангелочков.

– Ну, мы… – начал кто-то из них, но тут же замолчал. Я подумала, что они забыли английский.

– Теперь придется идти к другому сугробу, чтобы показать вам, как их делать, – надулась я. – Дайте руку, чтоб подняться.

Глава 10

Нас утро встречает прохладой

День, который плохо начат,Не храни, тоскливо ноя,Потому что и удачаУтром спит от перепоя.И. Губерман

Руку подал Джонатан, она была такой же ледяной, как и моя. И мой взгляд наверняка обдавал холодом, поэтому парень поежился и отпустил меня.

«Надо же, не умеют делать ангелочков!» – возмущалась про себя я, подводя их к новому сугробу. Потом плюхнулась на спину, избегая встречаться с удивленными глазами кого-либо из них, и стала водить руками и ногами по снегу. Джонатан вновь помог мне встать, поднимая за руку.

– Вот! Смотрите! – указала я на снег. – Видите! Примятый снег похож на ангелочка!

Мои спутники переглянулись и разразились громким смехом. Смех был такой, что в доме, возле которого я пыталась изобразить ангелочка, стали зажигаться огни в окнах.

– Хватит смеяться! – цыкнула я. – Сейчас кто-нибудь вызовет полицию, и мы продолжим вечер в участке.

Они попытались сдержать смех, но это им плохо удавалось, кто-нибудь фыркал от давившего приступа.

– Ну… Не знаю… – оправдывалась я. – Мы у себя дома всегда делаем так ангелочков на снегу.

Хохот разразился с новой силой, и я тоже рассмеялась, понимая, что лондонский снег вряд ли так часто располагал его жителей к игре в снежки или вот такому способу делать ангелов. Для Лондона на улице стоял ужасный холод, и все уже немного примерзли, так что Брендон стал тащить Лиззи домой, обещая показать, как делаются ангелочки в более подходящем и теплом месте, а нам оставалось только попрощаться с ними и помахать отъезжающему такси.

Я и Джонатан шли молча до двери. Я не знала, о чем думал он, но я определенно возвращалась мыслями к этому случайному поцелую, который стал просто неожиданностью для меня после всего того, что я вспомнила и почувствовала в пабе. Я почти уже решила, что могу возненавидеть этого парня за его слова и поступки, а потом случилось это… И теперь я пребывала в растерянности.

Я повернулась и через плечо посмотрела на Коула. Он улыбнулся, но тут же стал серьезным и задумчивым. Может быть, он думал о Скарлетт? Или о том, что совершил ошибку? Или о том, что все еще не верит мне? В любом случае каждый из этих вопросов расстраивал меня. А я, кажется, начинала понимать, что Натан не такой милый и очаровательный, как на обложке Men’s Health.

На страницу:
6 из 9