bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 9

Они бегут по улицам, преследуемые стражей. Они знают, что наказание будет страшным и бегут изо всех сил. Пришлось даже бросить добычу, но и это не спасло. Стражники больше и быстрее. Они загоняют детей в тупик, лишив их надежды на спасение.

Первым бьют Гаспара. От первого удара он падает на землю. Второй удар, третий… Гаспар больше не шевелится. Теперь очередь за его братом. Он отступает, бесконечно переводя взгляд со стражников на мёртвое тело, и обратно. По щекам бегут слёзы. Он упирается спиной в стену и понимает, что это конец и отступать больше некуда.

Внезапно раздаётся голос. Мощный и решительный. Услышав его, стражники в страхе замирают. Голос велит стражникам убираться прочь, и те сбегают, словно трусливые шакалы.

Затем на плечо мальчика опускается чья-то рука. Такая сильная и в то же время добрая. Мальчик чувствует, что теперь он в безопасности, а голос, что только что звучал как раскаты грома, теперь заботливо и уверенно говорит:

– Ты пойдёшь со мной…

* * *

Центурион проснулся у себя в каюте. Несмотря на морскую свежесть, он весь был в поту. Одевшись, он вышел на палубу, чтобы проветриться.

Была глубокая ночь, корабль шёл уверенно, на полных парусах. Был слышен скрип снастей, шум флагов на ветру и шелест волн, бьющихся о борт.

Ночная вахта на палубе стойко боролась с сонливостью, занимая себя различными мелкими делами от перекладки швартовных концов, до натирания палубы воском.

Наблюдая за командой, Центурион обнаружил, что этой ночью не спит ещё один человек. Елена стояла на самом носу корабля и мечтательно смотрела куда-то вдаль. Одетая в обычную тунику, она уже ничем не напоминала проститутку. Обычная девушка со сложной судьбой, плывущая на корабле куда-то в неизвестность.

Центурион невольно засмотрелся. Распущенные волосы девушки колыхались на ветру. Луна заливала её бархатную кожу серебристым светом и ярко отражалась из больших зелёных глаз, широко раскрытых и смотрящих в непроглядную даль с надеждой.

Сам не зная почему, Центурион подошёл к ней и встал рядом. Ему вдруг захотелось просто побыть с рядом с Еленой, без ведомых причин.

– Не спится? – вдруг спросила девушка.

– А? Да. Я… Дурной сон.

– Кошмар?

– Скорее плохое и очень далёкое воспоминание.

– О… Я тоже часто вижу сны из детства. Но они не дурные. Наоборот. Я вижу маму, родную деревню, братьев и сестёр. Они улыбаются, и я улыбаюсь им. А затем я просыпаюсь. Вот тут и начинаются кошмары. Раньше начинались, а теперь их нет, благодаря тебе. Спасибо.

– За что?

– Ты везёшь меня домой.

Центурион рассмеялся.

– Ох-ох, – сказал он, – Не благодари, у меня не было особого выбора. В этом скорее заслуга Юлиана Августа, а не моя.

– Но, однако, это ты везёшь меня на родину, а не твой друг.

– Повторюсь, выбора у меня было не много.

– Не важно. Я всё равно очень благодарна тебе. Спасибо.

– Пожалуйста, – ответил Центурион, пожав плечами, и они продолжили стоять рядом молча, глядя на звёздное небо.

– Смотри, – вдруг сказала Елена и указала на созвездие, – видишь вон там? Звёзды будто выстроены в линию. Значит мы на верном пути.

– Рад это слышать, – ответил Центурион, и они оба снова замолчали.

– А как ты?.. – спустя огромную и неловкую паузу заговорил он.

– Стала проституткой? – перебила Елена.

– Я хотел сказать, покинула дом.

– Это одно и то же, – девушка пожала плечами и погрустнела, – я его не покидала. Меня украли. Похитили, вместе со многими детьми в тот день. Я не помню всех деталей. Помню крики, плачь. Потом нескончаемые перевозки, а затем посадка на корабль. Нас долго везли по морю, мне разрешали выходить на палубу по ночам, и каждую ночь, я смотрела в сторону этой звёздной полосы и звала маму. Но мне никто не отвечал, а полоса всё удалялась. Затем меня привезли на материк и продали в дом удовольствий. Вот и вся история.

– Так не должно быть, – грустно ответил Центурион, – это неправильный ход вещей.

– Не стану спорить. Но так случилось, и ничего уже не изменить.

– Ты так спокойно об этом говоришь, я удивлён.

– Поверь, мне есть ещё, чем тебя удивить.

Елена и Центурион встретились взглядами. Она улыбнулась, и в свете луны её улыбка показалась бывалому воину чем-то настолько обезоруживающим, что он готов был сдаться девушке, стоящей перед ним, прямо сейчас.

– Доброй ночи, – промурлыкала Елена, – надеюсь, у тебя больше не будет дурных снов.

Она повернулась и ушла, провожаемая взглядом Центуриона.

– Я тоже, – ответил он звёздам, когда девушка ушла.

* * *

Следующий день протекал так же, как и предыдущие. Корабли Империи шли под полными парусами, рассекая морскую гладь. Ярко светило солнце, согревая тренирующихся людей, на палубах.

Центурион внимательно следил за тренировками. Гладиаторы держали слово и, как могли, обучали неопытных рабов искусству боя. На корабле Центуриона учителей было двое: чернокожий гладиатор Рамон и крайне суровый и жестокий боец Герадот. Они оба были отменными воинами, но абсолютно отличались в технике боя.

Рамон действовал осмотрительно. Ловко владея гладиусом и малым круглым щитом, он обманывал противника, кружил вокруг него и постоянно заставлял отвлекаться. Либо на щит, тогда в бой шёл меч, либо на меч, и тогда гладиатор бил щитом.

Герадот же был лишён такого изящества. В качестве основного оружия он использовал цеп, а дополнительным ему служил стальной рукав на второй руке, который он использовал как для защиты, так и для атаки. Он был безжалостен и атаковал в основном яростно и необдуманно, но крайне эффективно. Его ученикам приходилось крайне нелегко.

– Всё любуешься? – осведомился Маркус, подойдя к Центуриону, следящему за ходом тренировок.

– Конечно. Запоминаю новые приёмы заодно, вдруг пригодится.

– Давай-давай, потом расскажешь, помогло или нет. Хотя, если не помогло, скорее всего не расскажешь!

Маркус рассмеялся и хлопнул друга по спине.

– Ты в хорошем настроении, мой друг, – заметил Центурион.

– Есть такое. Скорее всего это от формы. Стоило вновь её напялить, и сразу почувствовал себя на своём месте.

– Рад это слышать. Как, думаешь, что нас там ждёт?

– Не знаю. Ты это вон у неё спроси.

Маркус указал на Елену, вышедшую на верхнюю палубу.

– Хороша, а? – Маркус ткнул друга локтем, – Уверен она пользовалась популярностью в том борделе.

– Не знаю, – ответил Центурион и отвернулся, когда встретился с девушкой взглядом.

Это не ускользнуло от Маркуса.

– Ты чего это, старина? – спросил он, – Никак влюбился?

Центурион не ответил, но смущение подло выдало его.

– Да ты шутишь! – воскликнул Маркус, – Влюбился?! В кого?! В проститутку!

– Не называй её так! – зло ответил Центурион и отвернулся лицом за борт.

– Ох…

Маркус ещё раз бросил взгляд на Елену, а затем снова обратился к другу.

– Прости, брат. Я не должен был так говорить. Прости. Нам не дано выбирать, кого любить, я понимаю.

Он положил руку на плечо товарища.

– Мир?

– Мир, – Центурион хлопнул по руке Маркуса своей, – забыли.

Они недолго помолчали, глядя на лазурную воду за бортом, а затеи Центурион спросил:

– Так, а кого же ты любишь, о Маркус? Есть такая?

Маркус рассмеялся в ответ:

– Ох-ох-ох! Известно кого! Ни одна женщина не способна выдержать всю силу моей любви! Лишь Империя способна на это, и я люблю её и верен лишь ей!

– Похвально, мой друг, похвально… А это что?

Центурион вгляделся вдаль, а затем велел сбавить ход и спустить шлюпку. Вскоре, её снова подняли на борт, вместе с выловленным утопленником, вцепившимся в обломок доски, как в единственный шанс на спасение в открытом море. Спасённого вскоре привели в чувство. Увидев вокруг себя имперских солдат, он чуть не выпрыгнул обратно за борт, но быстро успокоился.

– Кто ты? – спросил у него Центурион, – Как ты очутился в воде?

– Имперцы, да? – ответил спасённый незнакомец, – Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу вас в этих водах, и тем более, что буду обязан вам спасением.

– Я повторяю вопрос, – сказал Центурион, – кто ты?

– Я знаю, кто он, – ответил Маркус, внимательно осмотрев гостя.

Его кожаный камзол, штаны из парусины, высокие сапоги с подворотом, расправленная рубашка и жилетка выдавали опытного морского волка. Пустующая перевязь для короткой сабли, говорила, что волк частенько кусается. А чёрная борода, длинные сальные волосы, серьга в ухе, и золотые и серебряные персты на руках ярко давали понять, что этот человек не состоит на военной службе.

– Он пират, – закончил мысль Маркус, – скорее всего его корабль потопили, и он умудрился выжить.

– А Вы очень проницательны, – усмехнулся Пират, – я-то всегда считал имперцев людьми недалёкого ума.

– Мерзкая погань! – Маркус сплюнул на палубу, – Казнить его!

Солдаты взялись за оружие, но замерли, ожидая окончательной команды Центуриона. Тот кивнул, и солдаты схватили пирата и потащили его к борту. Пират не сопротивлялся. Он громко смеялся и кричал:

– О да! Никому ещё так в жизни не везло! Дважды за два дня быть убитым и сброшенным в море! Что ж! Запомните моё имя, имперцы! Будете потом рассказывать внукам, как изловили грозу семи морей! Гаспара, по прозвищу счастливчик!

– Стойте! – прокричал Центурион.

Он быстро подошёл к пирату, которого уже почти сбросили за борт, и схватил его за грудки.

– Как, ты сказал, тебя зовут?!

– Гаспар, – вяло ответил пират, – Гаспар-счастливчик.

– Гаспар, – повторил Центурион, словно пробуя имя на вкус.

Он долго смотрел на человека, чья жизнь висела на волоске и зависела от его решения. В конце концов, центурион швырнул счастливчика на палубу и сказал:

– Я отменяю казнь. В цепи его и бросьте в трюм. Позже я его допрошу.

– Ну и шуточки у вас, Имперцы, – усмехнулся пират, с трудом поднявшись на колени, – так ведь и до смерти можно напугать.

Не понимая, что происходит, солдаты, тем не менее, выполнили приказ. Они заковали пленника и поволокли в трюм.

– А он у вас душка, – говорил Гаспар своим надзирателям по пути, – ну согласитесь, разве мне не сказочно везёт?

Солдаты не отвечали, а только молча тащили узника туда, куда приказал командир.

Глава 6. Некромант

Командующий Мифунэ замер перед входом в шатёр своего господина. Он поправил доспехи, перехватил шлем под мышкой и набрал воздуха в грудь чтобы доложить о своём прибытии, но тут из глубины шатра раздался леденяще спокойный, и в то же время властный голос:

– Входи, Мифунэ.

Самурай выпустил воздух, покачал головой и вошёл в шатёр, который изнутри больше был похож на таинственную лабораторию. И тут и там стояли колбы и пробирки с неизвестными жидкостями различных цветов. Под пологом шатра висели ингредиенты в виде сушёных растений, грибов и частей тела различных существ. В центре всего этого стояло нагромождение центрифуг, горелок и перегонных кубов, по которым перетекали жидкости. При этом они испарялись, меняли цвета, а затем превращались из нескольких в одну.

Эта последняя субстанция затем, по капле, набиралась в большую колбу, рядом с которой стоял Некромант и внимательно следил за падением капель.

– Господин! – Мифунэ упал на колено и склонил голову, – Приготовления завершены. По вашему приказу был отобран совмещённый отряд легионеров и самураев. Они готовы и ждут приказа к отправлению.

– Прекрасно.

Некромант отвлёкся от капель и повернулся к самураю.

– О боги! Встань, Мифунэ. Не подобает моему главнокомандующему стоять на коленях.

– Господин.

Самурай кивнул и поднялся во весь рост.

– Так-то лучше, – одобрил Некромант и отошёл к столу где лежала раскрытой книга для записей, – проблемы были?

– Небольшие затруднения. Ещё не все легионеры свыклись с мыслью, что теперь служат Вам.

– Золото их успокоит. А если не золото, то сталь. Согласен?

– Да, господин.

– Прекрасно.

Некромант начал делать записи в книге, а Мифунэ продолжил стоять на своём месте, решаясь задать вопрос.

– Ты что-то хотел? – замерев на полуслове спросил Некромант.

– Господин, – ответил самурай, – не сочтите за дерзость. Я был и остаюсь Вашим верным подданным и готов умереть по Вашему приказу. Но я не до конца понимаю, что мы, всё-таки, тут делаем? Зачем покинули родные земли и к чему нам эти имперские солдафоны?

Некромант выпрямился и снова повернулся к подчинённому.

– Ты прав, – сказал он, – надо было давно посвятить тебя… во всё. Прошу, присядь.

Некромант указал на низкий столик с краю шатра, и сам направился к нему. Сев на колени перед ним, Некромант поставил на стол бутыль и две маленькие чаши.

– Видишь ли, – разливая напиток по чашам, заговорил Некромант, – когда-то давно, я был обычным аптекарем. Я собирал травы, делал из них лекарства, а затем лечил всех, кому нужна была помощь. Конечно, это не приносило мне денег, но, тем не менее, я чувствовал себя богатейшим человеком, так как занимался нужным делом и был счастливым мужем и отцом.

– Вы были женаты, господин? – переспросил Мифунэ, усаживаясь на колени, перед столиком, – Я не знал.

– О, ты многое обо мне не знаешь, мой друг. Выпьем!

Они подняли чаши и махом осушили их. Пережив крепость напитка и выдохнув, Некромант продолжил:

– Но моё счастье было недолгим. Однажды, я вернулся домой после очередного сбора трав и обнаружил там жену и дочь убитыми. В тот день я истратил на горевания о них весь запас слёз, эмоций и чувств, который мне был выделен до конца жизни. На следующий день я рассказал о своём горе главе деревни. Он воспринял мою потерю, как свою собственную, но посоветовал мне пережить это, забыв о чувстве возмездия.

– Почему? – не удержался от вопроса самурай.

– Потому что, как оказалось, в нашу деревню заезжал проездом сын советника самого Владыки, объезжая свои владения. Он заметил мою дочь и…

Некромант снова разлил напиток по чашам, поднял свою и осушил, не дожидаясь компаньона.

– Моя дочь – настоящая красавица. Вся в свою мать. Но у неё был ужаснейший характер. Кроткость и скромность – это не про неё. Когда сын советника проявил к ней интерес, она ответила отказом в грубой форме. Это она умела. Но сын советника не привык получать отказов. Он вернулся позже и попытался взять силой то, что не досталось по-хорошему. Он и его люди ворвались ко мне в дом и… Дальше ты сам понял, наверное.

Некромант осушил очередную чашу, а Мифунэ взял в руку в свою и задумчиво смотрел на плескающуюся в ней рисовую водку, не решаясь выпить.

– Как Вы об этом узнали? – спросил самурай, посмотрев на господина.

– Глава деревни мне и рассказал, – ответил Некромант, поставив чашу на стол, – а ему – жители деревни. Я же обо всём узнал последним.

Некромант тяжело вздохнул.

– Я отправился в столицу в поисках справедливости. Но, думаю, ты и сам догадался, что травник-аптекарь из маленькой деревушки не заслужил должного внимания и был выдворен из столицы. Тогда я вернулся домой, наконец нашёл в себе силы похоронить тела дочери и жены, и над их могилами поклялся, что накажу виновных в их смерти. Но не только. Я поклялся, что покараю всю систему нашего государства, в котором маленький человек не имеет права на справедливость. Для этого мне нужны были две вещи: деньги и сила. Я прекратил лечить бедняков и стал лучшим лекарем в нашем государстве. Ко мне приходили богачи, ремесленники, представители знати и даже люди из ближайшего круга Владыки. Они щедро платили за мои услуги, но этого было мало. Я пробился в государственный совет, получил титул, земли, а с ними и армию. Силу, которая была мне необходима. Но, сколько бы самураев ни было в моём распоряжении, этого всё равно было недостаточно для мести целой стране. И тогда… Тогда я услышал легенду о колдуне и драконе.

– Я тоже о ней слышал! – воскликнул Мифунэ, – колдун, который победил страшного змея и спас весь мир. Но это ведь просто сказка.

– Как и остров, на котором мы сейчас, усмехнулся Некромант, – Колдун живёт здесь. Это благодаря его усилиям остров невероятно трудно отыскать. И благодаря Колдуну я обрету нужную мне силу, а именно – заполучу дракона.

– Но колдун ведь убил его.

– Верно. Однако он сторожит его, на случай, если тот воскреснет. Значит дракона можно оживить. А раз его можно оживить, я это сделаю и заставлю змея служить мне и подчиняться моей воле. Но я не справлюсь один. Колдун никогда не откроет мне секрет оживления дракона добровольно. Придётся применить силу, причём немалую. Колдуна охраняет многочисленная армия, Большая часть которой состоит из созданных им монстров. Поэтому я потратил состояние, чтобы нанять легионеров. И поэтому мне нужна преданность моих самураев, возглавляемых тобой. И поэтому я спрашиваю, Мифунэ, со мной ли ты? Пойдёшь ли ты со мной по дороге возмездия, чтобы восстановить справедливость и покарать виновных? Готов ли ты, вместе со мной, установить новый порядок, при котором и бедные, и богатые будут иметь равные права на всё? Ты со мной!?

– Да, господин!

От избытка чувств Мифунэ вскочил на ноги и поднял чашу над головой.

– Я с Вами до конца! – воскликнул он и махом выпил рисовую водку.

– Отлично, – одобрил Некромант, ударив себя ладонью по колену, – тогда готовься! Завтра мы выступаем. Мы сильны, но для победы над колдуном нам нужно больше сил. Поэтому завтра с рассветом мы отправимся за новыми союзниками.

– Какими союзниками, господин?

Некромант хищно улыбнулся и ответил:

– За орками, Мифунэ. За орками.

Глава 7. Пираты

Гаспар мирно дремал в трюме, служившем ему темницей. Он видел сон о том, как закатывает в пиратской гавани роскошную пирушку в честь самого себя. Выпивка текла рекой, повсюду были нескромные женщины в скромных платьях, и тут и там кто-то дрался. Была слышна стрельба, звон стали и разбитых бутылок. Словом, всё было как надо. Но этот прекрасный сон был грубо прерван.

Люк трюма открылся, впуская солнечный свет, и Гаспар открыл глаза. Он увидел над собой Центуриона, грозно возвышающегося над люком. Имперец сурово смотрел на пирата и, казалось, о чём-то усердно размышлял.

– Ты будешь спускаться, или нет? – спросил Гаспар, прикрывая глаза рукой, – если нет – закрой люк и дай поспать.

– Ты понимаешь, что ты в плену? – спросил Центурион, – И ты не в том положении, чтобы диктовать условия?

– Счастливчик был в плену уже не раз, имперец. Так что я прекрасно понимаю, в каком я положении, и что я могу делать. Будь всё так просто, ты бы позволил своим солдатам выбросить меня за борт вчера, но ты не позволил. Значит Гаспар-счастливчик зачем-то тебе нужен. Вопрос лишь в том, зачем?

Центурион поиграл скулами, глядя на пленника, а затем всё же спрыгнул к нему в трюм, но люк закрывать не стал.

– Я оставил тебя в живых, чтобы ты ответил на мои вопросы, – грозно сказал имперец.

– Прекрасно! Ты спас мне жизнь, дважды. И я с удовольствием отвечу на все твои вопросы. Даже постараюсь честно.

– Хорошо. Кто ты?

– Я думал, мы это уже выяснили. Я – Гаспар. Гаспар-счастливчик. Гроза семи морей. Ты и правда обо мне ничего не слышал?

– Я задаю вопросы! Как давно ты в этих водах?

– С детства. Я с двенадцати лет хожу в море, а в шестнадцать уже был капитаном собственной команды.

– Слышал что-нибудь про другие имперские корабли? Они должны были недавно проходить этим же путём.

– Парни в тавернах говорили что-то, но я не вдавался в подробности. А смысл? Нападать на корабли, полные имперских солдат – чистое самоубийство.

– Они больше не имперские солдаты, – возразил Центурион.

– Но, тем не менее, легионеры.

– Известно ли тебе, куда они направлялись? – смутившись, спросил Центурион.

– Туда же, куда и вы, я полагаю. На Ниси. И зачем вам сдалась эта кочка земли посреди океана?

– Ты знаешь, где они высадились? Сможешь показать?

– Эм… Нет. Не пойми неправильно. Даже если бы я знал, где они устроили высадку, я бы не стал лезть туда. Соваться на рожон в логово зверя – не самая удачная мысль, если хочешь дожить до старости.

Центурион сурово посмотрел на пленника и замолчал, обдумывая следующий вопрос. Воспользовавшись паузой, Гаспар задал свой:

– Так почему ты, всё-таки, спас меня? Ясно же, что не только из-за допроса.

Центурион хотел ответить пирату, что это не его ума дело, но тут с палубы донёсся крик, а затем весь корабль содрогнулся от мощного удара.

Центурион выскочил на палубу и увидел два пиратских корабля. Они шли прямиком на корабль имперцев и вели огонь из носовых орудий.

– Готовиться к бою! – командовал Маркус, – По местам!

– Заряжайте скорпионы! – добавил Центурион, – Живее! Живее!

Команда корабля зашевелилась. На палубе поднялась суета. Солдаты занимали боевые посты, готовили к бою метательные орудия, вооружались и готовились к грядущему морскому сражению.

– Похоже грядёт потеха, – подал голос Гаспар, выглянув из трюма.

Он самовольно вышел на палубу и, осмотревшись, добавил:

– О! Так я знаю этих сукиных детей.

– Знаешь? – переспросил Центурион.

– Да. Это люди Жако! Только эти презренные глупцы способны напасть на имперские корабли средь бела дня. Собственно, это они меня недавно и потопили.

Центурион обернулся к пирату. Тот стоял у люка в трюм и внимательно следил за действиями вражеских кораблей, с досадой почёсывая затылок.

Корабль снова потрясло от мощного удара. Послышался хруст дерева. Центурион поспешил за штурвал и начал маневрировать. Он бросил взгляд на остальные имперские корабли. Они виднелись далеко на горизонте и были вне зоны досягаемости.

– Проклятые крысы! – воскликнул Гаспар, подойдя к Центуриону, – Они знают, что ваши корабль не подоспеют вовремя. Похоже поэтому и решили рискнуть.

Центурион крутанул штурвал и скомандовал: «Залп!»

Послышались щелчки выстрелов. Снаряды из скорпионов устремились к целям, но не могли преодолеть расстояние до противника, в отличии от тех, которыми с грохотом стреляли пираты.

– Серьёзно?! – воскликнул Гаспар, – У вас до сих пор нет пушек?!

– Нет чего?! – переспросил Центурион, но пошатнулся от удара.

Корабль вновь затрясся от вражеских попаданий. Послышались крики и треск дерева. Несколько человек из экипажа выкинуло за борт.

– Ты хочешь нас потопить? – спросил Гаспар, поднявшись с палубы после сотрясения, – Если да, то продолжай в том же духе.

– Заткнись и не мешай!

– Ну уж нет! Я не собираюсь тонуть на ещё одном корабле от рук этих проходимцев. Плохая примета, знаешь ли? Отдай мне штурвал, и я покажу тебе, как воюют на воде настоящие морские волки!

Ещё мгновение Центурион колебался, но затем всё же отошёл от рулевого колеса.

Гаспар тут же встал за него, оценил ветер и развернул корабль на обратный курс.

– Эти трюмные крысы абсолютно не умеют биться на море! – кричал счастливчик, маневрируя, – Их тактика абсолютно лишена тонкости и заключается только в численном превосходстве!

Вокруг корабля продолжали плескаться брызги от упавших снарядов. По кораблю же их попадало всё меньше. Когда же они совсем перестали долетать до имперского корабля, Гаспар снова сманеврировал, совершив крутой вираж, и продолжил:

– Но истинные джентльмены, вроде меня, действуют иначе.

Корабль бодро развернулся и описал петлю, заходя с борта одного корабля пиратов и прикрываясь им от второго.

Поравнявшись с ним, Гаспар развернул корабль носом и прямым курсом направил его в сторону неприятеля.

Пиратский корабль бил из всех орудий, но теперь он был в неудобном положении. Он не мог толком попасть в движущуюся на полных парусах узкую мишень, которая постоянно маневрировала, а вот в его подставленный борт то и дело врезались новые снаряды из имперских скорпионов, пробивавших насквозь обшивку вместе с членами экипажа. Слышался треск древесины, грохот и крики внутри пиратского корабля.

Очередной залп, и у противника обломилась мачта. Гаспар скомандовал: «Приготовиться к удару!» и, когда корабли почти столкнулись, резко крутанул штурвал.

Имперский корабль развернулся и врезался бортом о борт неприятеля. На обоих кораблях, все, кто был на палубе, попадали на неё от резкого сотрясения. На ногах оставался лишь счастливчик, который сумел удержаться за штурвал.

– На абордаж! – заорал он, – Чего развалились, лентяи?!

Имперцы удивлённо смотрели на пирата, командующего ими, а затем перевели взгляд на Центуриона. Тот лишь бросил взгляд на Гаспара, а затем достал клинок и бросился в атаку.

С криком, имперцы последовали его примеру. Один за другим они перескакивали через борта кораблей, запрыгивали на палубу врага и вступали с ним в кровавый бой. Послышались выстрелы. Враг использовал мушкеты и пистолеты. Многих имперцев и новоиспечённых гладиаторов постигла смерть от пуль, но их выжившие собратья бросились в бой после этого с удвоенной яростью.

На страницу:
3 из 9