Метод Сократа: Искусство задавать вопросы о мире и о себе

Пробираясь через причуды, ребячество и непостижимый уму жаргон этого труда, я часто откладывал его, чтобы спросить себя, как могло случиться, что мир так долго соглашался принимать всерьез такую бессмыслицу, как эта. ‹…› Что касается современников, я думаю это скорее вопрос моды и авторитета. Образование находится главным образом в руках лиц, которые в силу своей профессии проявляют интерес к имени и фантазиям Платона. Они задают тон в школе, а немногие в последующие годы имеют возможность пересмотреть свои школьные взгляды[43].

Я привел здесь этот суровый приговор вовсе не для того, чтобы поддержать его. Лично мне Платон нравится. Я лишь хотел показать, как на него подчас смотрят даже просвещенные читатели, получившие классическое образование. (Как известно, Джефферсон отличался философской любознательностью, знал древнегреческий и любил Эпиктета, Эпикура и других античных философов[44].)

Сократ, в отличие от Платона, для большинства непрофессиональных читателей вообще мало что значит. У них он ассоциируется с изречением о том, что жизнь, которую не пытаются исследовать, не стоит того, чтобы ее проживать (хотя, возможно, это высказывание лучше было бы перевести так: «Нельзя прожить жизнь, не исследуя её»[45]). Им также известно, что его рассудительность и храбрость много кого вдохновили. Однако его собственные идеи их ничуть не интересуют. Они восхищаются его репутацией, но на этом, пожалуй, и все. А зачастую они так и не могут оправиться от первого впечатления: Сократ кажется им чудаком, который постоянно докучал людям, причем без всякого толку.

Сущность против метода. Чтобы в полной мере оценить наследие Сократа, полезно обратиться к Миллю, самому выдающемуся британскому мыслителю XIX в. Это был чрезвычайно разносторонний философ. Его труд «О свободе» – классика политической мысли, которая и сегодня продолжает убеждать и вдохновлять многих. (Главу 2 этого сочинения можно считать убедительной современной апологией сократической позиции.) Трактат «О подчинении женщины» значительно опередил свое время: в нем Милль выдвинул такие аргументы в защиту прав женщин, которые продолжают громко звучать в полемике даже спустя многие годы после его смерти. Большим влиянием пользовались также его работы по логике, экономике и истории. Его собрание сочинений насчитывает 33 тома. (Помимо этого, Милль находил время и заседать в парламенте.)

Я касаюсь здесь всей этой предыстории потому, что Милль будет играть весьма важную роль в моем дальнейшем повествовании. Он далеко не всем по нраву (хотя есть ли такие мыслители, кого любит каждый?), но его способность рассуждать безупречна; следовательно, полезно было бы обратиться и к его собственным учителям. Милль, подобно Джефферсону, любил философию, но, в отличие от Джефферсона, он был поклонником Платона. Фундаментальным образованием Милля занимался его отец. Ребенок рос вундеркиндом: уже к семи годам он читал Платона в оригинале. В 20 с небольшим он перевел на английский язык девять платоновских диалогов, снабдив некоторые из них комментариями. Оставленные Миллем обзоры, посвященные творчеству Платона и Сократа, до сих пор остаются образцовыми. Он считал, что в качестве «дисциплины абстрактного рассуждения на самые сложные темы» метод Сократа остается «непревзойденным» и «ничто в современной жизни и в современном образовании ни в малейшей степени c ним не сравнится»[46]. Милль пишет, что сократический метод

стал частью моего собственного разума; я всегда ощущал себя учеником Платона, воспитанным на его диалектике, в большей степени, чем любого известного мне современного мыслителя, за исключением, пожалуй, моего отца, а может, и включая его[47].

Стоит попытаться понять, почему так получилось.

Милль считал, что Платон может преподать нам два вида уроков. Во-первых, его философские идеи, или, по формулировке Милля, догматическая сторона. Под догматикой Милль подразумевал вовсе не безоговорочную приверженность каким-то недоказанным утверждениям, как можно было бы подумать, а те места платоновских сочинений, где делаются выводы и обозначаются определенные позиции. Вторым уроком служит сам стиль мышления Платона, то есть метод, используемый Сократом в диалогах. По мнению Милля, именно этот метод составляет наилучшую часть диалогов Платона:

Таким образом, за вычетом незначительных отклонений, Платона можно разделить как бы на двух полноценных Платонов – сократика и догматика, из которых первый представляет для человечества гораздо большую ценность, но второй получает от него гораздо больше почестей. Это и неудивительно: ведь один мог послужить опорой для многих моральных и религиозных догм, а другой лишь прояснял и укреплял человеческое мышление[48].

В другом месте Милль высказал свою точку зрения еще более четко:

[С самого детства] я стал думать, что название учеников Платона скорее принадлежит мыслителям, которые воспитались на его процессе исследования и старались держаться его, чем людям, принимающим только некоторые догматические заключения, заимствованные из его наиболее непонятных сочинений, тогда как гений Платона и характер его творений заставляют сомневаться, не смотрел ли он сам на эти произведения только как на поэтическую фантазию или на философскую гипотезу[49].

По Миллю, использовать слово «платоник» слишком поздно: теперь им обозначают сугубо тех, кто согласен с сущностью платоновских идей. Приверженцев же метода Сократа скорее нужно называть сократиками. Объяснение того, что значит быть сократиком, составляет, по сути, центральную тему моей книги.

Недуг. Какова цель сократического метода? Попытаемся сформулировать этот вопрос в стиле самого Сократа. Люди носят очки потому, что без них внешний мир предстает смутным и расплывчатым; рентгеновские лучи позволяют им заглядывать внутрь своего физического «я»; но метод Сократа – для чего же нужен он? Он позволяет нам увидеть более четко кое-что еще, а именно функционирование и упущения разума и его производных. Вот как сформулировал это Милль:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Vlastos, The Paradox of Socrates, р. 20.

2

Robson, ed., Collected Works of John Stuart Mill, vol. 11, p. 46.

3

Сенека. О стойкости мудреца, 18.6.

4

См., например: Теэтет, 143e, где Феодор говорит Сократу: «Он не то чтобы прекрасной наружности и скорее даже похож на тебя своим вздернутым носом и глазами навыкате, разве что черты эти у него не так выражены». См. также отрывок из диалога «Менон» в начале главы 12. (Список переводчиков античных текстов с указанием переведенных ими сочинений см. в конце книги. – Прим. ред.)

5

Ксенофонт. Пир, гл. 5. Более подробное описание известной нам жизни Сократа см.: Guthrie, History of Greek Philosophy, vol. 3, ch. 8. (Рус. пер.: Гатри У. К. Ч. История греческой философии: в 6 т. Т. III: Софисты. Сократ. – СПб.: Владимир Даль, 2021. – Прим. науч. ред.)

6

Гатри У. К. Ч. История греческой философии. Т. III; Annas, Classical Greek Philosophy, p. 281–283.

7

Guthrie, History of Greek Philosophy, vol. 5, р. 401. В более поздней работе Чарльз Кан заявляет: «У меня нет никаких сомнений в том, что письмо написал сам Платон» (Kahn, Plato and the Socratic Dialogue, p. 48). Джулия Аннас, напротив, считает, что Седьмое письмо представляет собой «настолько неубедительное произведение, что готовность многих специалистов принять его за подлинное демонстрирует в лучшем случае их страстное желание обнаружить за платоновской отстраненностью в диалогах хотя бы какой-то текст, неважно какой, в котором Платон выражал бы свою точку зрения открыто» (Annas, Classical Greek Philosophy, p. 285).

8

Emerson, Representative Men, p. 48. (Рус. пер.: Эмерсон Р. Э. Нравственная философия. – Мн.: Харвест, М.: ACT, 2001. С. 231. – Прим. науч. ред.)

9

См., например: Гатри У. К. Ч. История греческой философии. Т. IV: Платон. Человек и диалоги: ранний период. – СПб.: Владимир Даль, 2023. С. 35–39. Vlastos, Socrates, Ironist and Moral Philosopher, р. 128–130.

10

Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов, 3.35.

11

Это слово можно перевести и по-другому, хотя и похожим образом. См.: Kahn, Plato and the Socratic Dialogue, р. 6.

12

Ксенофонт. Воспоминания о Сократе. Кн. III, гл. 9.

13

Kahn, Plato and the Socratic Dialogue, р. 75–79, 393–401.

14

Обстоятельную дискуссию о софистах см.: Woodruff, Socrates Among the Sophists; Гатри У. К. Ч. История греческой философии. Т. III.

15

Nussbaum, Aristotle and Socrates.

16

Основные разборы аристофановского образа Сократа см.: Dover, Socrates in the Clouds; Lacey, Our Knowledge of Socrates; Nussbaum, Aristotle and Socrates.

17

Kahn, Plato and the Socratic Dialogue, р. 85–87; Nehamas, Voices of Silence, р. 170.

18

Kahn, Plato and the Socratic Dialogue, р. 79–86.

19

Lacey, Our Knowledge of Socrates.

20

Дебра Нейлз в работе «Агора, Академия и путь философии» (Nails, Agora, Academy, and the Conduct of Philosophy, p. 8–31) дает великолепный обзор современных позиций и ссылки на дополнительные источники. См. также: Waterfield, Quest for the Historical Socrates; Dorion, Rise and Fall of the Socratic Problem; Brickhouse and Smith, Socratic Moral Psychology; Nehamas, Voices of Silence, p. 160–165.

21

Эту точку зрения называют «позицией Бёрнета – Тэйлора». См.: Burnet, Greek Philosophy; Taylor, Socrates, 162. (Рус. пер: Тэйлор К. Сократ: очень краткое введение. – М.: Астрель, 2010. – Прим. ред.)

22

Ross, Plato's Theory of Ideas; Popper, Open Society and Its Enemies, note 56. (Рус. пер.: Поппер К. Открытое общество и его враги: в 2 т. – М.: Культурная инициатива, 1992. – Прим. ред.)

23

Англ. theory of forms – «теория форм». В русскоязычной библиографии вместо «форм» утвердилось понятие «идей». – Прим. науч. ред.

24

Обзор этой позиции с соответствующими свидетельствами см.: Graham, Socrates and Plato; Vlastos, Socrates, Ironist and Moral Philosopher, ch. 2.

25

См., например, у Гатри (Гатри У. К. Ч. История греческой философии. Т. IV. С. 106): в ранних диалогах Платон «восстанавливает в воображении форму и содержание бесед своего учителя». Ср. с рассуждениями Властоса: Vlastos, Socrates, Ironist and Moral Philosopher, р. 50, 117.

26

В «Парадоксе Сократа» Властос пишет: «Сократ Ксенофонта, благочестивый декламатор нравоучений, у Крития вызвал бы разве что усмешку, а у Алкивиада – зевоту; в то же время у Платона Сократ таков, что может вывести из себя их обоих» (Vlastos, Paradox of Socrates, р. 2–3). Cр. с тем, что пишет Бёрнет: «Защита Сократа Ксенофонтом чересчур успешна. Сократа никогда не приговорили бы к смерти, если бы он был таким, каким его описывает Ксенофонт» (Burnet, Greek Philosophy, p. 149).

27

Russel, History of Western Philosophy, p. 82. (Рус. пер.: Рассел Б. История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от Античности до наших дней. 7-е изд. – М.: Академический Проект, 2009. С. 115. – Прим. ред.)

28

Howland, Xenophon's Philosophic Odyssey; Vlastos, Socrates, Ironist and Moral Philosopher, p. 99–100; Morrison, On Professor Vlastos's Xenophon.

29

Cooper, Reason and Emotion: Essays in Ancient Moral Philosophy and Ethical Theory. См. также мнение Дональда Моррисона: «В заслугу Ксенофонту-писателю можно поставить то, что ему удалось обмануть профессора Властоса, заставив думать, будто его Сократ был слишком благочестив для выдвинутого против него обвинения» (Morrison, On Professor Vlastos's Xenophon, p. 19).

30

В работе «О Ксенофонте профессора Властоса» Моррисон пишет: «Учение о дружбе, изложенное Сократом в интерпретации Ксенофонта, было не настолько скучно, чтобы не вызвать интереса, – напротив, оно было новым, увлекательным и мудрым. А вот гений и характер Платона потребовали бы взять это учение и сделать еще более радикальным, еще более захватывающим, но одновременно нереалистичным, гипертрофированным и ложным» (Morrison, On Professor Vlastos's Xenophon, p. 18).

31

Рассел Б. История западной философии. С. 116.

32

Vlastos, Paradox of Socrates, p. 4.

33

Waterfield, Xenophon on Socrates' Trial and Death; Shorey, What Plato Said, p. 33. Ср.: Grote, Plato and the Other Companions of Soсrates, vol. 1, p. 281; Brickhouse and Smith, Socrates on Trial, p. 2–10.

34

В «Апологии» (21а) Сократ упоминает сторонника демократии Херефонта; этот человек, говорит он афинянам, «разделял с вами изгнание и возвратился вместе с вами».

35

Waterfield, Xenophon on Socrates' Trial and Death, p. 282–283.

36

Эсхин. Против Тимарха, 1.173.

37

Irwin, Review: Socrates and Athenian Democracy.

38

Thesleff, Studies in Platonic Chronology.

39

Обсуждение обстоятельств, способствующих неопределенности в этом вопросе, см.: Annas, What Are Plato's "Middle" Dialogues in the Middle Of?; Kahn, Plato and the Socratic Dialogue.

40

Первоначально унитаристский взгляд ассоциировался с Фридрихом Шлейермахером, немецким философом, опубликовавшим в начале XIX в. влиятельное исследование о Платоне. В науке ХХ в. более или менее унитаристские воззрения представлены в следующих трудах: Kahn, Plato and the Socratic Dialogue, p. 38–40; Friedlander, Plato, p. 162; Shorey, Unity of Plato's Thought. См. также комментарий к последнему из этих текстов: Sprague, Platonic Unitarianism, or What Shorey Said.

41

См. мнение Пола Шори: «В целом Платона можно отнести к типу мыслителей, чья философия сформировалась в ранние зрелые годы» (Shorey, Unity of Plato's Thought, p. 88).

42

Whitehead, Process and Reality, 2.1.1.

43

Томас Джефферсон – Джону Адамсу, 5 июля 1814 г. Цит. по: Ford, Writings of Thomas Jefferson, vol. 9, p. 463. (Рус. пер.: Американские просветители. Избранные произведения: в 2 т. Т. 2. – М.: Мысль, 1969. С. 102. – Прим. ред.)

44

В письме Томаса Джефферсона к Уильяму Шорту от 31 октября 1819 г. есть следующий фрагмент: «Я иногда думаю о переводе Эпиктета (потому что он никогда не был сносно переведен на английский) с добавлением подлинных доктрин Эпикура из "Синтагмы" Гассенди и извлечений из евангелистов, извлечений, в которых видна печать красноречия и чистого воображения Иисуса». Цит. по: Американские просветители. Т. 2. С. 127–128.

45

Апология, 38a; Ричард Краут в книге «Исследованная жизнь» выступает за первый вариант перевода (Kraut, Examined Life, p. 230–231). (В русском переводе М. С. Соловьева фрагмент, откуда взята эта фраза, выглядит так: «Ежедневно беседовать о доблестях и обо всем прочем, о чем я с вами беседую, пытая и себя, и других, есть к тому же и величайшее благо для человека, а жизнь без такого исследования не есть жизнь для человека». – Прим. ред.)

46

Mill, Early Draft of John Stuart Mill's Autobiography, p. 24.

47

Там же.

48

Robson, Collected Works of John Stuart Mill, vol. 11, p. 415.

49

Там же, vol. 1, p. 25. (Рус. пер.: Джон Стюарт Милль. Автобиография. История моей жизни и убеждений. – М.: Книжное дело, 1896. С. 21. – Прим. ред.)