Капкан для саламандры

Прошло менее часа с моего появления, как пресловутый барон явился лично, ведомый запахом легкой наживы. И я, конечно, изображала восторг от нашей встречи, хотя перспектива близкого общения меня совсем не вдохновляла. Не так чтобы он был противен. Довольно высок, худощав, на лицо простоват и уже заметно лысеющий. То есть возрастом недалеко от папеньки ушел. Неприятны были его взгляды, затерявшиеся в глубине моего декольте. Пусть на это и был расчет, но еще чуть-чуть и он мне слюной платье закапает. Нельзя же так откровенно себя вести. Да и супруга его была неподалеку и судя по тому, как презрительно она поджимала губы, бросая взгляды в нашу сторону и постукивая веером по руке, прекрасно понимала, что простым гостеприимством здесь и не пахнет. А ведь мне приходилось усиленно изображать, что я и не представляю, кто сверлит нас взглядом.

– Итак, поделитесь же, где вы так долго пропадали? – ненавязчиво поинтересовался барон, предложив мне очередной бокал шампанского. Не иначе споить пытался. Наивный, я гномий самогон пью, как воду. Но так даже лучше, пусть думает, что у него получилось. – Вас давно не было в обществе.

Точнее, вообще не было видно, но кого волнуют такие мелочи, когда все вокруг болтают о возвращении прекрасной маркизы Лилан. А слухи, как известно, не врут.

– Пришлось провести долгое время на восточном побережье.

– Отдыхали там на курорте? Чудное место, – с радостью подхватил барон, но мне пришлось чуть притушить энтузиазм.

– Увы, мне не удалось насладиться местными красотами, – грустно вздохнула я, на мгновение приложив шелковый платочек к краю глаза. – Мой папенька скончался, оставив мне в наследство небольшой серебряный рудник. Пришлось ехать принимать дела, – спрятала символ горя и снова легко взмахнула веером в руке, как бы намекая, что эта потеря уже пережита. При упоминании серебра глаза собеседника заинтересованно сверкнули. – Откровенно говоря, – склонилась ближе, невзначай демонстрируя все преимущества моего платья, – я совершенно во всем этом не разбираюсь. Ума не приложу, что делать дальше. Подумываю найти кого-нибудь, кто поможет мне организовать перевозку и продажу руды.

– Какая невероятная удача, – восторг барону даже не пришлось изображать, – Я как раз занимаюсь такими делами. Мой торговый дом специализируется на продаже металлов. Буду рад помочь вам разобраться со всем. И даже готов оказать профессиональную поддержку и взять на себя организацию продажи и перевозки, – залился он соловьем.

–Неужели? – радостно всплеснула я руками, – Действительно, мне невероятно повезло. Это так мило с вашей стороны, предложить мне помощь. Я прямо не знаю, как вас благодарить за подобную услугу.

– В таком случае, почему бы нам не обговорить подробнее возможные условия сотрудничества? – судя по взгляду, обсудить он жаждет вовсе не продажу полудрагоценных металлов. – В какой-нибудь, более спокойной обстановке.

В любом другом случае я бы избежала необходимости уединения. Но… искомый артефакт призывно качнулся на шее барона, когда он в очередной раз подался ко мне. Увы, придется работать близко. Слишком близко.

– Вы правы, – с пониманием многозначительно улыбнулась ему. – Здесь шумно. Да и не стоит обсуждать столь… приватные темы посреди толпы.

Подлец чуть ли не козликом поскакал уединяться со мной. А вот о себе сказать того же не могу. Но я старательно изображала несуществующий энтузиазм и терпела его прикосновения и объятья. Случайно пойманный взгляд баронессы заставил меня вздрогнуть – столько в нем было неприкрытой ненависти. И ее можно понять. Измены не редкость в высшем обществе, но столь откровенное пренебрежение супругой – это что-то с чем-то.

Как бы ни мечталось мне стукнуть его по голове и забрать побрякушку, сначала пришлось изобразить деловую леди. Счастье, что я выросла в среде торговцев, пусть уже и аристократических. Разговоров, что я наслушалась еще в детстве за столом, вполне хватило, чтобы обсудить возможную сделку. И даже мое слабое представление о работе рудников пришлось кстати – добавило правдоподобности. Но и этих скудных знаний было достаточно, чтобы понять – барон нагло собирался обобрать меня и почти не скрывался, считая непроходимо тупой.

А я это подтвердила, согласившись на все совершенно грабительские условия. Еще и радость изображала, как будто лотерею выиграла. Зато теперь можно было приступить и к главной части плана.

– Предлагаю отпраздновать удачную сделку, – с улыбкой предложила ему.

– Вы просто читаете мои мысли, – расплылся мужчина в предвкушающей усмешке.

Мы явно подразумевали разные вещи, но барон этого не знал. Как и того, что триумф его будет крайне недолгим.

Наполнив два высоких бокала шампанским, Карнеби обогнул массивный деревянный стол и протянул один мне. Благодарно улыбнувшись, я поднялась, чтобы принять его, но – ах, какая нелепость – опрокинула чернильницу, прямо в сторону свеженького договора.

– Ой! – испуганно охнула я.

Барон, поспешив освободить руки, ринулся спасать будущее состояние, а я воспользовалась этим и опрокинула в его бокал пару капель из припрятанного в рукаве флакончика.

Благодаря невероятной ловкости Карнеби, документ был сохранен, чего не скажешь о столешнице.

– Наше сотрудничество героически спасено вами, – послала ему извиняющуюся улыбку. – Еще раз, простите, я такая неловкая.

– Ничего страшного, – оскал на его лице вышел не слишком искренним, стоило бы поработать над этим. – К счастью, нам все еще есть что отпраздновать. За успешное сотрудничество, – протянули мне шампанское вновь.

– Да. За успех нашего начинания, – довольно кивнула в ответ, пригубив напиток.

Поверх кромки я пристально следила, как он сделал глубокий глоток и… рухнул лицом в ковер.

И внеочередная благодарность выносится умняшке Касс и ее хранителю за потрясающее снотворное мгновенного действия.

Вернув на стол упавший, но, к счастью, неразбившийся бокал, взялась переворачивать неожиданно тяжелое для своего тщедушного вида тело. Пара ловких движений и заветный артефакт у меня в руках. Вот на что приходится идти ради семьи, с которой я даже не общаюсь. Ужас, если кто-то узнает, моя репутация безжалостной особы будет разрушена.

Но серьезно, это оказалось проще, чем я думала. Ему бы спрятать подобную ценность хотя бы в сейф, а лучше в банковское хранилище. А этот напялил, мало того, что краденный, так и вообще незаконный артефакт на грудь и хвастал им перед целым банкетным залом аристократов. Удивляюсь, как он вообще умудрился провернуть аферу с кражей при таком-то складе ума.

Спрятав удачливый медальон поглубже в корсаж, я принялась создавать себе алиби. Слегка растрепать прическу, примять платье, помаду долой, будем считать, что стерли поцелуями. Над Карнеби тоже пришлось поработать – практически раздеть. Не полностью, но достаточно, чтобы создать иллюзию страстного соития.

Остается выждать немного времени для правдоподобности, еще разок прогуляться среди гостей, и унылый вечер можно считать законченным. Разве я не умница – и нелюбимой семье помогла, и на отпуск заработала. А ведь даже не пришлось целоваться с этим мошенником – хватило и одного вида декольте. Искренне сочувствую его бедной жене, с таким кобелем никакой гордости не напасешься.

Наконец, развалившийся на полу мужчина начал слегка постанывать, значит, пора. Легкий афродизиак в снотворном создаст полную иллюзию, что сделка удалась по всем фронтам. Еще минут двадцать подремлет и проснется слегка опьяненный и полностью уверенный, что у нас было все и немного больше.

А мне осталось помелькать в зале и, сославшись на головную боль, ускользнуть.

Таков был план.

Пощипав себя за щеки, создавая соблазнительный румянец, я, еще раз поправив платье, придавая ему вид наспех зашнурованного, выскользнула из кабинета.

В зале первым делом наткнулась на презрительный взгляд побледневшей хозяйки вечера, явно сделавшей необходимые мне выводы. Было немного стыдно, но я продолжала делать вид, что не замечаю ее. В конце концов, баронессу мне так и не представили, и я могу не знать, кто и почему бросает на меня злые взгляды.

Я успела сделать круг по залу, отклонить пару приглашений на танцы, сославшись на усталость и старательно отводя при этом глаза. И только собралась сбежать домой, с чувством хорошо выполненного дела и предвкушением чудесного пирога с патокой, обещанного мне Шерон, как…

Оглушительный визг раздался из глубины дома, различимый даже в праздничном шуме приема. Музыканты, сбившись, ушли вразнобой и почти сразу бросили мучить инструменты. Народ взволновался, пытаясь понять, что случилось. И через пару мгновений в бальный зал ворвалась бледная до зеленцы горничная.

– Барон…Барона Карнеби убили!

Мда, нехорошо как-то получилось…

***

– Дальше вызвали стражу. Все выходы спешно перекрыли, а меня, как проведшую с бароном большую часть вечера, взяли под пристальное наблюдение. Сбежать тихо возможности не было, и я уже продумывала себе новую легенду. Но прибыли именно вы и необходимость в ней отпала. Все, – устало подперев щеку, закончила рассказывать перипетии сегодняшнего вечера.

– Где артефакт? – первым делом холодно поинтересовался Матэмхейн.

– Хотите взглянуть? Прямо сейчас? – игриво вскинула я бровь. Пальцы медленно скользнули по шее к ключицам, спускаясь к ложбинке между грудей. – Показать?

– Не стоит. Главное, что вы его не потеряли, – с совершенно непроницаемым лицом остановил меня блондин.

Разочарованно пожала плечами. Мой промах. Столь открыто заигрывать со счастливо женатым мужчиной это слишком, так что даже не буду издеваться по этому поводу.

– Леди ли Дерон, – серьезно начал следователь, но я, скривившись, прервала его.

– Я же просила – просто Флора.

– Флора, а вы понимаете, что, именно благодаря вашему родовому имени, вы одна из очевидных подозреваемых? – ледяные глаза смотрели серьезно и без насмешки.

А я в первый момент решила, что он пошутил.

– Вы последняя, кто видел барона Карнеби живым. И вам было известно об обмане, который грозил вашей семье большими потерями.

– Ну, во-первых, не мне же он грозил, а моим не слишком любимым родственникам, – заметила, все еще не веря, что меня могут подозревать. – А во-вторых, это просто смехотворное обвинение. Я буквально оскорблена, что вы приписали мне столь убогое преступление, – поморщилась, наконец, сумев вызвать у мужчины хоть какие-то эмоции.

И ведь меня зацепило же что-то в нем, что я и спустя десять лет так по-детски пытаюсь его спровоцировать? Как будто не выросла совсем и не выползла из тяжелых отношений.

– Убогое? – с холодным удивлением уточнил Матэмхейн, всем своим видом давая понять, что не одобряет подобного отношения к чужой смерти.

– Вряд ли за прошедшее с нашей встречи время вы интересовались моей жизнью, – вздохнула с искренним сожалением. – Но ведь про то, что я была следователем, пусть и военным, знаете. А последние несколько лет я преподавала в ВПМА, – про дополнительный заработок лучше не упоминать, все же имелись там за мной грешки. – Если бы мне понадобилось кого-то убить, я бы смогла обставить все так, чтобы не вызвать подозрений. Да никто бы даже не понял, что это предумышленное убийство, а не случайное ограбление или несчастный случай, – хмыкнула я. – Но чего бы я точно ни стала делать, так это убивать кого-то посреди бала, прикрываясь лишь фальшивым именем да париком. И уж точно не задержалась бы после убийства, чтобы еще пофлиртовать, – закатила глаза и раздраженно вздохнула. – Матэмхейн, вы серьезно? Меня бывшие коллеги засмеют, если услышат подобное.

– Флора, вы прекрасно знаете, как это работает, – мрачно заметил мужчина, откидываясь на спинку кресла. – Я понимаю, что это откровенная глупость, управление понимает, и даже судьи, скорее всего, с этим будут согласны. Но пока доказательства говорят не в вашу пользу. Давайте еще раз пройдемся по всему, что произошло.

Вот что я ненавидела в своей работе, так это бессмысленную борьбу с системой. Когда все понимаю, что происходящее бред, но закон, увы, трактует нам свои условия поведения. А  в моем случае, тут и мотив, и возможность, и вообще все против меня, кроме здравого смысла.

– Есть вероятность, что ваш заказчик убил его из мести и подставил вас? – поинтересовался блондин, делая какие-то заметки.

Я припомнила приземистого отчаянно нервничающего мужчину.

– Вряд ли, – с сомнением потянула, сбрасывая с усталых ног туфельки и разминая босые стопы под юбкой платья. – Он определенно выглядел как человек, боящийся вида крови. Да и нанимать меня на кражу, чтобы потом убивать самому? Бессмыслица какая-то…

– Алиби. И возможность скинуть вину на вас.

– А каким образом эта кража обеспечивает ему алиби? – скептически хмыкнула. – Да и нанимать меня, рассказывать все, чтобы подставить как-то… Если бы не я и этот заказ, вам бы не стало известно про связь моего клиента с бароном. Не надеялся же он, что я молчать стану после обвинений? Тем более если у него была возможность попасть сюда незаметно и так же уйти… Нет, глупость, – недовольно тряхнула головой.

– Ладно. В целом, я с вами согласен, но проверить все равно придется. И все же, может, вы заметили что-то подозрительное во время приема? – спросил мужчина, видимо, понадеявшись на мое следовательское чутье – подмечать все вокруг

И в чем-то он был прав – старые привычки себя не изживают.

– А можно узнать, как барон был убит? – попробовала вытянуть из собеседника больше подробностей – вдруг что-то наведет меня на мысль.

– Ему ударили в грудь ножом для вскрытия писем около десятка раз. Судя по виду – нож из его письменного набора, – даже удивилась, что Матэмхейн и правда поделился деталями. – Так что вряд ли это было спланировано.

– И еще раз подтверждается, что убийца не я, – довольно улыбнулась. – Нож для вскрытия писем, серьезно? Это оскорбление, а не оружие.

– Я не сомневался в вашем профессионализме, Флора, – отдернули меня, прервав возмущения. – Хотя мне помнилось, что вы работали следователем, а не наемным убийцей.

Да, моя одержимость различным оружием (единственное качество, доставшееся мне от папочки, которым я горжусь) иногда приобретает пугающие масштабы.

– Но вы так и не сказали, что-нибудь показалось вам необычным? – напомнил мужчина, сверля меня ледяным взглядом.

– Было кое-что, – призналась хмуро. – Его наплевательское отношение к собственной супруге. Даже не удивлюсь, если она его и убила. Благо было за что. Жена стоит буквально в пяти шагах от нас, а он потерял в моем декольте не только глаза и челюсть, но и совесть, видимо. А потом повел меня мимо нее на приватный разговор, – искренне возмущалась я.

В целом, я баронессу прекрасно понимала и даже ей сочувствовала. Если бы не тот факт, что я оказалась чуть ли не главной подозреваемой, то попыталась бы прикрыть. А так – себе я дороже незнакомой женщины.

– Считаете, его убила жена? – задумчиво уточнил Матэмхейн.

– Самые типичные мотивы – деньги и любовь. Наследники убивают богатых родственников, мужья – жен, жены – мужей, и так далее. Как представитель денежного мотива, предлагаю ставить на любовь, – пожала плечами. – Хотя здесь скорее ненависть.

– Две стороны одной монеты, – пробормотал мужчина себе под нос.

– Точно, – слегка помрачнев отозвалась я. Но тут же постаралась взбодриться. Не каждый день встречаешься со своей первой любовью, как водится, безответной и несчастной. Лучше провести с ним побольше времени, пытаясь узнать, забылась ли та влюбленность, чем ворошить собственное неудавшееся прошлое.

– Хотите, я помогу вам проверить эту версию? – лукаво предложила Матэмхейну, перегнувшись через стол. Выгодный ракурс платья тоже был призван убедить поддаться на мое предложение. Хотя скорее все же хотела потешить самолюбие. Впрочем, безуспешная. Взгляд мужчины ни разу не опустился ниже моего лица. То ли редкий случай патологической верности, то ли мне стоит начинать переживать из-за внешности.

– Флора, не хватило того, что вы подозреваемая? – бросили на меня скептический взгляд.

– Соглашайтесь, – загорелась я идеей, не отходя, так сказать, от места преступления, все раскрыть. – Будет весело.

– Вам? – неодобрения в его облике только прибавилось. – Не сомневаюсь даже.

– Может, я просто хочу отчистить свое честное имя от подозрений? – задело меня его утверждение. – Да и вам это ничего не будет стоить. Не выйдет – расследование пойдет своим ходом. Зато если получится, закроете дело почти сразу. Уверена, что вам не хочется с этим затягивать. А тут есть возможность получить признательное показание, арестовать и счастливо уехать домой пить вечерний чай с дочкой, – улыбнулась, но не могу сказать, что искренне.

Он закроет это дело, уедет и не вспомнит обо мне еще лет пять – десять, пока наши пути снова не пересекутся по какой-нибудь случайности. Я не стану страдать и убиваться по этому поводу все последующие годы, но несколько дней точно помучаюсь. Как все могло быть, если бы он не был счастливым мужем и отцом, ну или я обладала более гибкой моралью. Правда, не похоже, что мне удалось бы его соблазнить, даже если бы я поставила себе такую цель.

Почему именно он? Что в нем для меня? Еще тогда давно задавалась этим вопросом, но ответа нет и теперь. Высокий, крупный, белобрысый, не сказать чтобы красавец. Немного грубые и резкие черты лица. Довольно холоден в общении. Хотя мы и говорили с ним от силы три – четыре раза. И среди них моя истерика, после неудачной встречи с эмпатами, обман и попытка отвлечь его внимание от подруги, за которой он должен был следить, и еще пара ничего незначащих фраз. Ну ведь глупость какая-то – влюбиться после такого. Но я же всегда умела отличиться. И вроде давно все забылось, а вот встретились и снова меня тянет его расшевелить и заставить обратить на себя внимание.

– Что вы задумали? – вздохнул Матэмхейн, непомерно удивив своим согласием не только меня, но и себя самого. Перспектива теплого семейного вечера вместо бесконечных допросов так его вдохновила? Вот безмирье, ну ведь повезло же какой-то женщине.

– Десять минут наедине с баронессой. Пусть нас оставят одних в комнате, вроде как подождать очереди на допрос. А там посмотрим, что мне удастся из нее вытянуть.

– И как вы заставите ее сознаться? – в мои способности не слишком верили.

– Я женщина, с которой муж изменил ей прямо перед смертью, – усмехнулась ему в ответ. – Практически у нее на глазах. Мне даже говорить не обязательно, чтобы спровоцировать ее. Есть вероятность, что она вообще с порога кинется расцарапывать мне глаза, обвиняя во всех бедах.

– Если такое и правда случится, вы уверены, что справитесь с ней? – холодно уточнил Матэмхейн, впрочем, явно не рассчитывая на такое развитие событий.

– Конечно, справлюсь, – усмехнулась в ответ.

Куда же я денусь, привыкла уже…

***

Впрочем, мои расчеты на ненависть и истеричность возможной убийцы не совсем оправдались. Стоило бы помнить, что баронесса прежде всего леди, а, значит, умеет держать лицо при плохой игре. Об этом я подумала, только увидев непроницаемо-спокойное, пусть и довольно бледное лицо женщины, почти никак не среагировавшей на новость, что допроса ей придется ожидать в компании любовницы мужа. Но стоит отметить, что с того момента, как я ее видела в последний раз, безутешная вдова успела сменить бальное платье на наряд попроще. Похоже, предыдущий по какой-то причине совсем пришел в негодность, раз в таком шуме и суматохе она не поленилась переодеться. Еще бы ударить несколько раз ножом человека и остаться почти невозможно. А вот выдержка у дамы практически стальная. Убила мужа в доме, полном гостей, переоделась, а теперь спокойно и невозмутимо ждет своей очереди на допрос. Странно, что с таким характером, она вообще терпела пренебрежение от мужа, и сорвалась только сейчас.

Интересно, а от испачканного платья она успела избавиться? Надеюсь, Матэмхейн догадается отправить кого-то хорошенько осмотреть ее покои. Тогда и признания не нужно будет.

Тем временем баронесса, бросив на меня пустой взгляд, с идеально ровной спиной пристроилась на дальней от меня кушетке. Аккуратно расправила складки безупречного платья и уставилась на картину напротив, избегая смотреть в мою сторону. Значит, не так уж невозмутима, как пытается показаться. Мое присутствие ее раздражало.

Нервно потеребив веер в руках, я встала и принялась расхаживать по комнате.

– Ужасное происшествие, не правда ли? – обратилась к женщине.

Нехотя та оторвала взгляд от стены и все же повернулась ко мне с пустым, словно окаменевшим лицом.

– Представляете, я же была рядом с бароном перед убийством, – театрально заламывала я руки, изображая панику. – Просто трясет от ужаса, что, задержись я, и тоже стала бы жертвой.

– Какой кошмар, – скупо откликнулась баронесса.

Подозреваю, она уже пожалела, что я успела уйти из кабинета до ее визита туда.

– И, главное, так не вовремя, – продолжила возмущаться я. – Мы только успели познакомиться, заключить выгодный контракт, начали узнавать друг друга, а тут…

Женщина умело изображала вежливый интерес, но втягиваться в диалог не желала. А мне-то нужно ее на эмоции вывести. Что же, придется действовать грубо.

– Такая потеря, – печально покачала головой. – Весьма приятный и интересный мужчина. Михаэль меня буквально очаровал за этот вечер. Обходительный, внимательный, нежный, да еще и знаток своего дела… Мне даже в какой-то момент стало жаль, что он женат на такой ужасной даме, – вздохнула, бросив взгляд в ее сторону.

Баронесса напряглась. Руки ее судорожно сжали подол платья.

– А что нет так с его супругой? – сухим голосом поинтересовалась женщина. – Он что-то рассказал вам? – Похоже, все же удалось ее зацепить.

– Ах, простите, – тут же изобразила я смущение оттого, что сболтнула лишнего. – Это так невежливо с моей стороны, говорить подобное о совершенно незнакомой женщине. Тем более, в присутствии ее знакомой. Извините, я просто растерялась после произошедшего и сболтнула лишнего, – поспешила отвернуться, – не слушайте меня.

– Я плохо знала барона Карнеби, – проскрежетала она. – И его супругу тоже. Но все же не слышала, чтобы в обществе о ней говорили что-то предосудительное. Вы меня заинтриговали, – изобразила улыбку. – Расскажите, что с ней не так?

Решила разыграть инкогнито? Весьма удачно для меня. Изображать недалекую куда сплетницу проще, чем дерзкую хамку. Особенно если ты вроде как высокородная леди.

– Даже не знаю, – хмурясь, с сомнением заметила я. – Все же, это выставляет их семью не с лучшей стороны…

– Ничего страшного, – растянулись губы женщины в ободрительной улыбке. – Барон уже не с нами, так что вряд ли что-то из сказанного вами может ему навредить.

Несколько мгновений я изображала муки выбора, но все же не сдержала порыва перемыть косточки хозяевам вечера. Присела рядом с баронессой, заставив ее нервно вздрогнуть и чуть ли не отшатнуться. Я сделала вид, что не заметила ее попытки отстраниться, и склонилась ближе к собеседнице.

– Мы не слишком много разговаривали, но кое-чем барон успел поделиться. Карнеби рассказал, что она обманом вынудила его жениться, – прошептала по секрету. – Устроила целый спектакль, будто он обесчестил ее. Чтобы сохранить имя и репутацию, ему пришлось жениться. А ей просто нужны были его состояние и титул. И даже после свадьбы она продолжала изменять, практически не скрываясь, – добавила я осуждения в голос. – Немыслимо, – покачала головой, – так себя вести, на глазах у собственного супруга. Не скрываясь, чтобы все окружающие видели его позор. И ведь он терпел, ни словом не возразил.

Баронесса чуть ли не позеленела лицом. Признаю, это было жестоко – перевернуть ее же историю. Карнеби был тем еще ублюдком. Честно, на ее месте, я бы от него избавилась сразу после вынужденной свадьбы. И сложись обстоятельства по-другому, не стала бы ввязываться в расследование и скорее помогла бы избежать наказания. Но увы, она воспользовалась действием моего снотворного зелья, чтобы осуществить месть, сделав меня невольной соучастницей. Как бы я ни сочувствовала ей, брать на себя вину, даже из жалости, не собиралась.

– Признаться по секрету – не удивлюсь, если это жена его и убила, – не колеблясь продолжила свою провокацию. – Ради наследства. Барон, ведь довольно богат.

Женщина лишь плотнее сжала серые от переживаний губы, еще сдерживаясь и не отвечая на жестокие обвинения.

– И Михаэль, как мне кажется, опасался этого, – задумчиво размышляла я. – Он говорил, что мечтает развестись, но пока не может из-за брачного договора.  Даже опасался ее , потому что в последнее время баронесса стала совсем неадекватной. Надо будет обязательно рассказать про это следователю, – серьезно кивнула сама себе и спешно поднялась на ноги. – Лучше даже сейчас предупредить. А то вдруг она сбежит, пока мы будем разговаривать.