Два цвета Вселенной

– Но ведь вы, шиммерианцы, не предлагаете людям лучше вас понять?

– Я к вашим услугам, – с улыбкой развёл руками Айли.

Счёт продолжал расти в его пользу…

– А почему выбор пал именно на нас с Андреем? – спросила Лея. – Например, с Риком Гонсалесом вы познакомились гораздо раньше…

– Ты сейчас проявляешь чувство юмора? – склонил голову к правому плечу посол.

– Он сказал, что вашему контакту помешал именно фактор вашего знакомства, – вмешался Андрей.

– Что ж, удобное для всех объяснение – примем его в качестве официальной версии. Мы изучали базу данных, предоставленную нам Единым правительством Земли. Контактёры подбирались, исходя из индивидуальных показателей личностей. Выбирали из числа прошедших войну – ведь нам предстоит вместе работать над тем, чтобы подобное не повторилось. Видишь ли, контакт – очень тонкая вещь. Он не должен причинить вреда ни вам, ни мне.

– Отчего ты уверен, что мы не сможем причинить тебе вреда? – Лея почувствовала, что краснеет.

– Ни в чём и ни в ком нельзя быть уверенным до конца. Но, скажем так, я вам доверяю.

Это было сказано с такой теплотой, что Андрей испытал мучительное желание огреть пришельца по башке. Он знал, как зациклена на своих моральных принципах Лея, и уже был почти уверен в том, что они с Виктором её потеряли…

– В чём будет заключаться наша работа? – спросил Андрей.

– Вы с Леей должны сопровождать меня на различных мероприятиях, мы будем общаться, обмениваться информацией. Есть много вещей, которые мне пока ещё непонятны, и это может замедлить процесс установления отношений между нашими расами. Я – дипломат, а значит, не имею права на ошибку.

– Я могу отказаться? – Лея старалась не смотреть Айли в глаза, чтобы не попасть под магнетическое действие его взгляда.

– Почему? Я тебе неприятен? – их взгляды всё-таки встретились, и Лея поняла, что не сможет сказать неправду, хотя посол сейчас сам предложил ей путь к отступлению и теперь внимательно следил за её реакцией. Похоже, сложность в их общении заключалась в том же, в чём и лёгкость – в открытости и проницательности шиммерианца.

– Что ты, вовсе нет, – пожалуй, чересчур поспешно ответила она. – Просто я боюсь, что у меня не получится…

– Ты слишком низко себя ценишь. Я выбрал тебя из многих претендентов. Не хочешь же ты сказать, что сомневаешься в моей компетенции? – сейчас в голосе посла уже явственно звучали иронические нотки, а взгляд стал испытующим.

– Нисколько не сомневаюсь, – почти обречённо выдохнула Лея. Знал бы Айли, перед каким выборов он её только что поставил… Или он таки об этом знал?

– Давайте, я покажу вам здание посольства, и на этом сегодня закончим наше общение. Не хочу вас утомлять – ещё успею надоесть. Андрей, у меня сложилось впечатление, что ты ещё о чём-то хотел меня спросить.

– Пока ни о чём, – буркнул Андрей, теряясь в догадках, умеет ли Айли читать мысли. Господь их разберёт, этих чёртовых пришельцев…

Здание Посольства Шим-Мер, вероятно, было оформлено в соответствии со вкусами Айли – в мягких серебристо-голубоватых тонах. Оно отличалось изяществом линий и очертаниями напоминало полураскрытый бутон. Совсем недавно на этом месте была пустыня, созданная руками человека, а сейчас здесь вырос целый город – новая столица Земли, которую жители планеты называли нам своих языках Городом Будущего. Помимо посольства народа Шим-Мер здесь находились научно-исследовательский центр, о котором Айли упоминал в своём докладе, резиденция Единого правительства Земли и прочие объекты. Вокруг, благодаря усилиям шиммерианцев, образовалась лесная зона. Население города пока отличалось небольшой численностью – хоть люди и были благодарны пришельцам за возвращённый на Землю мир, не все чувствовали себя уютно в их присутствии. Но нашлись и такие, кто охотно селился в Городе Будущего и его окрестностях. Одним из этих поселенцев был и Виктор Северин, обитавший в коттедже, которому дал поэтическое название «Лесное убежище», но его желание жить бок о бок с шиммерианцами было обусловлено личными причинами.

Экскурсия по зданию посольства заняла минут пятнадцать. Лея не особенно внимательно слушала посла – ещё будет время здесь освоиться. Ей не давали покоя собственные мысли, и она ждала возможности их выплеснуть.

Когда они прощались, Айли на какие-то доли секунды дольше, чем положено, задержал её ладонь в своей и, внимательно посмотрев в глаза, почти беззвучно прошелестел:

– Ни о чём не беспокойся.

Уже на выходе из здания Лея вдруг задумалась: что означала эта фраза? Известно ли Айли о том, что она связана с Виктором, или посол просто отдал дань вежливости? Да и были ли что-либо сказано вообще – может, ей всё это почудилось?

– Какие будут соображения? – спросил Андрей, когда они отошли на безопасное расстояние от «вражеской территории».

– Вынуждена тебя огорчить – я выхожу из игры.

– Почему?

– Это было бы непорядочно с моей стороны. Да и с твоей тоже. Он спас наши жизни. И доверяет нам… – Лея поймала себя на мысли, что избегает называть посла по имени.

– Он – наш враг, понимаешь?

– Кто это сказал – Виктор? Если посол – его враг, то пусть сам с ним и воюет, – отрезала она. – Я приняла это решение, когда увидела Чанга. Со стороны Виктора было подло его использовать в своих низких целях.

– Помнится, совсем недавно эти цели казались тебе высокими… Слушай, а, может, ты влюбилась? – с подозрением посмотрел на девушку Андрей. – Втрескалась по уши с первого взгляда! Стоит этому червяку посмотреть на тебя своими глазищами, как ты мгновенно глупеешь.

– С учётом того, какие болваны меня окружают, немудрено было бы влюбиться в пришельца. Теперь, когда он спас мне жизнь, я уже не смогу шпионить в пользу Северина, и говорю тебе об этом открыто – во избежание дальнейших недоразумений. Более того, я буду защищать его от вас с Виктором. Прости…

«Дура набитая! – зло подумал Андрей, глядя вслед Лее Сафар. – Возомнила себя героиней… И Вик тоже хорош – настроил нас на общение со слабоумным. Свести бы его с послом Айли – это ещё вопрос, кто из них выглядел бы идиотом». Он был зол на Лею, Виктора, Айли и самого себя…

Лея была недовольна своим разговором с Андреем. Так бывало всегда – она мысленно представит себе диалог, тщательно продумает каждую реплику, а в итоге все оказывается совсем не так… Но ей ещё предстояло объясниться с Виктором, отчего на душе было неспокойно. С самого начала не надо было соглашаться участвовать во всём этом, но обратной дороги нет. Пожалуй, от Виктора всё-таки будет проще отделаться, чем от Айли. Лея поймала себя на мысли, что ей хочется продолжить общение с пришельцем. Он вызывал у неё интерес и, как минимум, был воспитан лучше, чем Вик с Андреем.

Но едва Лея набрала Виктора и услышала его грубоватый голос, как её решимость словно рукой сняло.

– Вик, я выхожу из игры, – на одном дыхании выпалила девушка.

– Что значит «выхожу из игры»? – гаркнул он.

– Не хочу утруждать себя объяснениями – Андрюша распишет тебе всё в подробностях.

– Да ты в своём уме, девочка? Другого шанса подобраться к ним так близко у нас может не быть…

– Вот и подбирайся к ним сам, а я воздержусь. Тем более, у тебя ещё есть Андрей.

– А ты, значит, теперь на их стороне?

– Я на своей собственной стороне. Почему я должна воевать против тех, о ком ничего не знаю?

– Погоди, ещё узнаешь, только уже будет поздно…

– Пусть так, зато моя совесть будет чиста.

– Какие высокие слова! Вот подохнешь вместе со своей чистой совестью – тогда узнаешь…

– Как же я узнаю, если подохну? – с издёвкой спросила Лея и пришла к выводу, что эта фраза прозвучала почти в духе посла Айли. Забавно. Правду говорят – с кем поведёшься… – И знай: я никогда не прощу тебе того, что ты натравил на них Джейсона.

Виктор отключился. Интуиция подсказывала Лее – он сейчас вне себя от ярости. Но девушка решила, что это уже её не касается.

Спустя пару часов, в уютной маленькой кофейне встретились двое мужчин. Один из них был Бойко. Второй – высокий, крупный человек с коротко остриженными волосами пшеничного оттенка. Кожу великана покрывал сильный загар, отчего на лице особенно ярко выделялись голубые глаза. Лоб и левую скулу пересекали тонкие шрамы. Римский нос и пухлые губы выдавали натуру властную и страстную. Судя по выразительной жестикуляции, это был очень эмоциональный человек. Он имел от роду сорок три года, и звали его Виктором Севериным.

– Вик, я же тебя предупреждал о возможных последствиях… – оправдывался Андрей. – Ты знаешь, какова Лея: она никогда не изменит своим принципам. У неё свои преставления о чести и благородстве.

– К чёрту благородство! Ты должен её переубедить, слышишь?

– Не имею ни малейшего желания. Да ради прекрасных глаз посла Айли она теперь готова перегрызть мне глотку!

– Он настолько красив? – удивился Виктор.

– Скажем так, не урод, и Лее этого хватило. К тому же, у него хорошие манеры, в отличие от некоторых.

– А ты не мог соблазнить её раньше? – спросил Вик, оставив без внимания выпад товарища. – Тогда она никуда бы от нас не делась.

– Интересно, а почему сам ты до сих пор этого не сделал?

Северин промолчал, потому что упрёк был справедливым. Он давно говорил, что Лее не хватает мужской ласки, и тот, кто сможет восполнить этот пробел, сделает девушку ручной. Однако всячески пытался препоручить эту почётную миссию Андрею. Как следствие, Лея Сафар теперь была для них потеряна.

– Что он собой представляет? – нарушил молчание Виктор.

– Нечто весьма подозрительное. Вроде бы, парень, но похож на девушку. Говорит, как будто тянет кота за хвост. Весь такой медлительный и томный, но так меня толкнул, что до сих пор плечо ноет. Думаю, вся его эфемерность – лишь маска, под которой скрывается хищник, сильный и расчётливый. Временами он отпускал такие реплики, что мне казалось, будто ему всё известно о нас с Леей. Но я в этом не уверен. С ним я вообще ни в чём не уверен – не могу даже сказать, шутит он или говорит всерьёз. Но то, что посол не дурак – это точно. В своей приветственной речи он умудрился поддеть Джонсона. Этот осёл ничего не понял, зато журналисты были в восторге.

– Зачем же тогда он водится с Риком?

– Боюсь, масштабы этой дружбы сильно преувеличены самим Гонсалесом, который на каждом углу трубит о том, что Айли спас ему жизнь. Видел бы ты, как ловко посол его сегодня отшил! Кстати, теперь мы с Леей тоже обязаны ему жизнью.

– Что там произошло? Я смотрел новости, но ничего не понял.

– Айли заметил Чанга, когда тот навёл на него оружие, и отбросил нас с Леей на землю. Сказал, что пули для него безвредны – прошли бы сквозь тело, а нас могли бы и задеть. Прямо не живое существо, а какой-то студень… Но выглядит он как мы – вполне материально.

– Не факт, что он сказал правду…

– Тем не менее, проверить это невозможно, а общественность на его стороне. Кстати, посол Айли велел отпустить Чанга, и теперь Джейсон тоже для нас потерян. А Хелена была готова лизать пятки спасителю мужа. Зато ты у неё стал врагом номер один. Вот и выходит, что мы кругом в дерьме, а наш инопланетный гость – в шоколаде.

– Что за чертовщина, а? – Виктор жалобно посмотрел на друга.

– Это называется не чертовщина, дорогой Вик, а политика. В которой ты, уж прости, ничего не смыслишь.

– Долго ещё ты будешь припоминать мне это поражение на выборах?

– Да при чём здесь твои выборы? Нам достался враг, которого голыми руками не возьмёшь. Бесполезно размахивать пистолетами, если бой ведётся на шахматной доске.

– Что будем делать? – Виктор порывисто сжал пальцами виски. При этом взгляд его выдавал сильнейшее волнение, да он сейчас и не скрывал своих эмоций.

– Ждать. Поглядим, что за фрукт этот Айли. У всех есть слабые места, и наша задача – нащупать это место.

– Пока мы будем выжидать и щупать, они захватят Землю!

– Ну, не захватили же до сих пор. Или, наоборот, уже захватили… Кстати, какого чёрта ты натравил на шиммерианца Джейсона? Кто тебя надоумил?

– Решил рискнуть – а вдруг бы вышло?

– Идиот! Ну, допустим, грохнул бы он посла. Чего бы ты добился? Шиммерианцы сделали б из Айли мученика, а общественность ополчилась против нас. В придачу ко всему, мы бы упустили возможность узнать, что они из себя представляют.

– Признаю, я погорячился.

– Погорячился он… Тебе бы хоть десятую долю тех мозгов, что есть у этого Айли!

– А с чего ты взял, что он мозгами думает? Мы же не знаем, как устроен их организм, – поддел друга Виктор. Но Андрей не оценил его юмор – сейчас ему было не до смеха…

А в это время на тёмной стороне Луны на засекреченной базе два шиммерианца по имени Нур и Орхис вели следующий диалог.

– Как ты думаешь, он и в этот раз не ошибётся в выборе женщины? – спросил Нур. Он был высокого роста, с застывшим тяжеловатым лицом. В его голосе и взгляде не было той мягкости, которая одновременно привлекала и настораживала Лею в после Айли.

– Он ещё ни разу не ошибался, – заверил его Орхис. Этот внешне напоминал Айли, только черты его лица были резче, а движения – живее.

– Да, у него талант налаживать контакты с туземками. Нестабильное существо, но пока нам не обойтись без его помощи.

– Не забывай, что хоть ты и Верховный Правитель, Айли пользуется большей популярностью в Сенате, – глаза Орхиса сверкнули недобрым огнём.

– Не торопи события – всему своё время. Пускай сначала он выполнит свою миссию, а потом мы от него избавимся.

– Каким образом? Ты же знаешь, что мы не сможем его уничтожить.

– Мы – нет, а люди – смогут. Нужно только дать им оружие…

Засыпая, Лея думала об Айли. Ей вдруг вспомнилась его фраза: «Ни о чём не беспокойся». И хотя здравый смысл пытался подсказать девушке сотни причин не доверять пришельцу, почему-то она верила ему больше, чем своим друзьям – теперь уже, наверное, бывшим…

Андрей Бойко долго не мог уснуть. Ему не давала покоя одна мысль: в этой игре в подкидного дурака в дураках остались они с Виктором. Так, может быть, прав не он, а Лея? Как там сказал Джонсон – «Земля гордится вами, ребята»? Но имелся ли повод для гордости – вот в чём вопрос…

А посол Айли в это время стоял у открытого окна, наслаждаясь видом цветущих деревьев и пением птиц. «Похоже, парень – посредственность, как, впрочем, большинство, – подумал он, восстанавливая в памяти события прошедшего дня. – Но отпускать его нельзя – он может привести нас к Северину. А ради этого стоит потерпеть посредственного контактёра. Впрочем, я могу ошибаться на его счёт. Подыщу ему занятие, чтобы под ногами не путался. А девочка – прелесть, хотя тот же Андрей смотрит на неё с пренебрежением. Я думал, земные мужчины умнее, чем они есть…»

2. Чёрная кошка в тёмной комнате

Андрей давно отправил бы Виктора Северина по маршруту «Гондурас-Жмеринка», если бы не одно обстоятельство. Имея от природы вспыльчивый, неуравновешенный нрав, несостоявшийся президент часто производил человека неумного, самодура. Но Андрей, прошедший вместе с ним войну, знал, что Вик обладает исключительной интуицией, которая в боевых условиях ещё ни разу его не подводила. Тем более, перед лицом опасности Северин вдруг обретал удивительное хладнокровие, которое повергало в шок всех, кто знал этого человека недостаточно близко. И если шиммерианцы вызвали у Виктора подозрение, значит, дело и впрямь было нечисто. Андрей мог бы допустить, что с годами Вик утратил форму, и хвалёная интуиция в этот раз его подвела, но пришельцы вызывали подозрение и у самого Бойко.

Особенно, посол Айли. Вроде бы, всем хорош – вежливый, общительный, но вместе с тем ненавязчивый, любознателен, не лишён чувства юмора. По сравнению с тем же Севериным – просто идеал разумного существа. Но не верил Андрей в то, что идеальные разумные существа могут иметь место в реальности. Значит, у посла Айли есть свой скелет в шкафу, и, возможно, не один. Знать бы только, где находится этот шкаф и какая нечисть в нём водится…

Уже почти месяц он работал контактёром посла. И пока ему нечего было поставить шиммерианцу в упрёк. В основном, того интересовали особенности характера и поведения различных людей, взаимоотношения между ними. Инопланетный гость пытался познать людей в общении с ними, и – Андрей вынужден был это признать – определённых успехов он в этом деле достиг. Например, неплохо научился читать по лицам человеческие эмоции и почти всегда отличал правду ото лжи. Однако мотивы человеческих поступков порой загоняли посла в тупик. Например, прочитав в газете о женщине, которая убила мужа на почве ревности, Айли пришёл в такую растерянность, что любо-дорого было смотреть. Андрей тихо злорадствовал – его забавляли бесплодные попытки несчастного посла дать этому событию логичную оценку.

– Почему она его убила? – недоумевал Айли.

– Она любила своего мужа и потому ревновала, – терпеливо пыталась посвятить его Лея в тонкости семейной жизни землян.

– Ревновала – это как? – жесты и выражение лица шиммерианца выдавали усиленную работу мысли.

– Понимаешь, она боялась, что он уйдёт к другой женщине.

– Ну, а зачем было убивать-то, если она его любила? Она была больна? – внезапно озарило посла.

– Вроде того, – с облегчением ухватилась за эту версию девушка.

– Так бы и написали. А то – «убийство на почве неразделённой любви»… Разве можно лишить кого-то жизни от избытка любви?

Андрей едва сдерживался, чтобы не расхохотаться – такой озадаченный и беспомощный вид был в тот момент у посла. Совсем как у ребёнка, который поймал пчелу и обнаружил, что эта любопытная жужжащая штуковина может больно ужалить.

– Вот, тормоз, – сказал он Лее, когда они остались одни.

– Почему сразу «тормоз»? Это нормальная реакция высокоразвитого разумного существа, осознающего абсурдность данной ситуации.

– Боже, ты уже начала рассуждать, как Айли, – рассмеялся Андрей. – Значит, по-твоему, я – недоразвитое разумное существо?

– Кто тебе сказал, что ты – разумное существо? – фыркнула Лея.

Андрей не сразу нашёлся, что ответить, и вынужден был молча проглотить обиду.

– Айли медлителен, как улитка. Может, это его предки? Хотел бы я увидеть его в бешенстве.

– Будь Айли действительно настолько медлительным, ты бы сейчас здесь не стоял, – окинула его презрительным взглядом Лея. – И я не думаю, что это хорошая мысль – приводить его в бешенство. Ведь чем сдержаннее характер, тем страшнее проявления гнева. Посмотри на своего дружка Северина. Заводится с полуоборота, но уже через минуту забывает, из-за чего сыр-бор загорелся. Айли трудно вывести из равновесия. Я иногда поражаюсь его выдержке. Окажись я на его месте, ты бы давно уже был уволен.

– Так подай ему такую идею – я буду только рад, – буркнул Андрей.

– Значит, всё-таки тебя мучит совесть? Ты с радостью вышел бы из игры, но так, чтобы тебя вывели. Тогда и овцы будут целы, и волки сыты.

«Вот, чёрт! Или, и впрямь, Айли так на неё повлиял, или мы изначально недооценили Лею», – оторопело подумал Андрей.

…Который день Верховный Правитель шиммерианцев Нур не знал покоя. Внутренний голос постоянно нашёптывал ему разные гадости. Уже почти час он вёл изматывающий диалог с самим собой.

«– Но если это была не та, от которой ты избавился, а её мать? Что тогда, Нур?

– Исключено… Она не сможет исполнить Пророчество, ведь её больше нет!

– Сегодня нет, а завтра – есть.

– Замолчи! Айли всерьёз увлечён этой девчонкой, Леей. Он непритязателен во вкусах, но сейчас нам это только на руку.

– Может, увлечён, а может, и нет. Ты ведь не можешь прочесть его мысли? Не можешь… Что, если он просто ломает комедию, а сам только и ждёт удобного момента? В случае чего, Сенат пойдёт за ним, а не за тобой.

– Нет, нет! Молчи!!!

– Бессмысленно сопротивляться Пророчеству. Ты же знаешь, они всегда сбываются.

– Я смогу. Я сильнее, слышишь?

– Многие так говорили. И где они теперь?

– Да замолчишь ты, в конце концов?!»

В такие минуты ему хотелось покончить с собой, только бы не слышать этого язвительного голоса. Нур понимал, что никакого голоса нет – в нём просто говорит страх. Но это страх преследовал его день и ночь. «За всё нужно платить, – твердил он себе. – Ты знал, на что шёл. Но почему цена столь высока?..»

Он попытался помолиться, но молитва застревала в его душе, увязая в ненависти, переполнявшей всё естество Верховного Правителя. А без молитвы он не мог приступить к чистке Единого Сознания, которое давно уже не повиновалось ему. Склонив голову на судорожно переплетённые руки, Нур замер, почти раздавленный ощущением собственного бессилия…

Айли не хотел задерживаться на базе – просто взял нужные ему вещи и быстро направился в транспортный отсек в надежде, что по пути ему никто не встретится. И, как назло, в коридоре он столкнулся с Орхисом.

– Айли, я хочу работать на Земле, – сходу выпалил тот.

– И что?

– Нур мне не откажет, – самодовольно заявил Орхис, внимательно следя за выражением лица Айли. Но взгляд Первого Сенатора, отправленного Нуром на Землю в качестве посла, был безмятежен. Ни огорчения, ни ненависти – скорее, жалость, и это было самое обидное.

– Я рад за тебя. Надо же, ты до такой степени меня ненавидишь, что даже готов работать…

– Ты считаешь меня бездельником? К твоему сведению, я работаю.

– Где же? В лаборатории, в охране или, может, в транспортном отсеке?

– В Сенате.

– О, да, это сборище известных тружеников, – усмехнулся Айли. – Целыми днями валяются в анабиозе, просматривая сны из своих прошлых жизней. За исключением, пожалуй, Аммая, который курирует вопросы науки…

– Завидуешь? Что тебе мешает заниматься тем же?

– Предпочитаю жить настоящим, даже если оно не всегда приносит положительные эмоции.

– Ты ищешь отрицательных эмоций? – обрадовался Орхис. Подобные психологические забавы считались в шиммерианском обществе предосудительными. Хотя он знал, что некоторые шиммерианцы, изнывая от скуки вследствие скудости эмоциональной сферы, развлекают себя приёмом стимуляторов. Или энергообменом с менее развитыми существами – пропуская через своё сознание их эмоции.

– Даже не надейся, – спокойно, но строго, с потаённой грустью посмотрел на него Айли. – Оставь эту мысль – она может иметь для тебя пагубные последствия.

– Обо мне не беспокойся. Лучше позаботься о себе.

– Спасибо за добрый совет, я так и сделаю, – улыбнулся Айли, и в его доброжелательности Орхису почудилась самая изощрённая издёвка.

«Снова он меня переиграл… Но так будет не всегда. Знал бы ты, что тебя ждёт – посмотрел бы я тогда в твои глаза. И пусть поглотит меня тьма, если б я не увидел в них страха…», – подумал Орхис, провожая недобрым взглядом посла.

«Он в сговоре с Нуром – это очевидно, – думал Айли. – Конечно, они попытаются избавиться от меня на Земле, как это уже бывало раньше. Любимая игра Нура под названием «Убить Айли». Когда ему уже надоест этот театр?» Если бы мечта Орхиса сейчас сбылась и он имел возможность взглянуть в глаза Айли, то увидел бы в них только усталость и грусть. Тот, кто живёт у самого края пропасти, не боится смерти…

Пятнадцатилетняя Анита Чанг не решалась открыть глаза. Она смутно помнила, каким был мир до того, как её глаза утратили возможность его видеть. С тех пор девушка жила в окружении звуков. Когда Аните сообщили, что пришелец, в которого стрелял отец, проникся её судьбой и пообещал помощь, она старалась об этом не думать. Просто боялась поверить, а потом, в случае неудачи, жестоко разочароваться.

За время пребывания в научно-исследовательском центре шиммерианцев Анита несколько раз общалась с Айли. Мягкий голос пола действовал на неё успокаивающе. Сейчас они впервые посмотрят друг другу в глаза… Девушке было немного страшно – вдруг её спаситель будет иметь непривлекательную внешность, и она не сможет скрыть своих эмоций? Мысленно повторив слова запомнившейся с детства молитвы, Анита распахнула глаза и тотчас зажмурилась от яркого света.

– Погоди, я опущу штору, – услышала она знакомый шелестящий голос. – Слишком яркий свет может тебе сейчас только навредить. Но со временем твои глаза к нему привыкнут, и ты сможешь наслаждаться солнечным днём.

Анита снова открыла глаза. Их взгляды встретились. Большие голубые глаза кристальной чистоты смотрели на неё доброжелательно и с интересом. Да, пришелец выглядел довольно необычно, но ничего отталкивающего в его внешности не было. Рядом стояла её мать – заплаканная, немного постаревшая, но всё ещё красивая. Бедная, сколько ей пришлось пережить за эти годы… И…

– Папочка! – закричала девушка, бросаясь в объятия невысокого человека, который от волнения не мог вымолвить ни слова. – Папочка, я тебя вижу!

Джейсон крепко стиснул дочь, его челюсть беспомощно дрожала. Наконец, с трудом овладев собой, он произнёс:

– Посол Айли, я навеки твой должник.