Ген хищника

– Хорошо. Вернемся к тому дню, – перенаправил подполковник ее словесные излияния в другое русло. – Она собиралась к возлюбленному?

– Ну да. Они должны были провести вместе выходные на термальных источниках. Он забронировал какой-то отель. А мужу Олька сказала, что поехала ко мне. На всякий случай, если он спросит или позвонит. Только Агафонов не позвонил бы. Он время определяет по геймам в своей игре, по инстам, или как там это называется. Он и не заметил, что Ольги нет, пока перепуганная мать не позвонила, почему Ольга детей не забрала. – Лиза тяжело вздохнула. – Вы извините, мне надо ужин готовить, я при вас картошку пока почищу?

– Конечно. Мы почти закончили, – разрешил Самбуров. – Вы поэтому не кинулись ее искать?

– Так я понятия не имела, что с ней что-то случилось. У моей свекрови в те выходные день рождения был. Мы шашлыки готовили. Когда ко мне полиция в среду нагрянула, я офигела. Не знала, что и сказать. – Женщина встала около кухонного стола, поставила перед собой тазик с мытой картошкой в воде и принялась методично, отработанными движениями чистить одну картофелину за другой.

– Почему вы не рассказали сразу все полиции? Ведь ваша подруга пропала.

– Знаете, я почему-то тогда решила, что Ольга со своим Ксандром сбежала. Что она все бросила и сбежала. Детей, мужа. Вот я и решила ей времени побольше дать. – Женщина всплеснула руками, брызги из тазика полетели во все стороны, она всхлипнула несколько раз. – Господи, если бы я тогда знала! У меня и мыслей не было, что случилось что-то страшное!

Лиза утерла нос мокрой рукой и продолжила чистить картошку.

– В общем, пока я думала, полицейские обнаружили труп. И вообще все стало ужасно. Мне и Ольгу было жалко. Как так – убили? Неужели можно вот так убить человека? И за себя я боялась, что меня обвинят в сокрытии улик или препятствии расследованию, ну что-то такое.

– И вы опять ничего не сказали? – Самбуров встал.

Она помотала головой:

– Но меня больше не спрашивали, и я подумала, что ей же все равно ничем не помочь. А недавно увидела в новостях еще убитых женщин и даже хотела сама в полицию сходить. – Лиза опустила глаза в пол.

Самбуров увидел, как крупные капли капают на плитку. Он вздрогнул, когда женщина вдруг дернулась. Она кинулась к кухонному шкафчику, едва обтерев руки о передник, и достала бумажку, выдранную из рекламного блокнота магазина «Перекресток».

– Вот здесь все, что я смогла вспомнить, все, что знаю про этого Ксандра. – Она преданно и с сожалением смотрела в глаза Самбурову: – Вы же найдете его?

– Убийцу мы найдем, – подтвердил Григорий. Он посмотрел на записи на листке.

В телефоне у Ольги он был записан как «Бухгалтер Александра Васильевна», они познакомились шестнадцатого апреля, отель, в который они собирались, называется «Лауфен».

– Не много, – хмыкнул Самбуров.

– Я больше ничего не знаю. Только лишь, что он вино любит из винограда «Пинотаж» и сыр с плесенью. Еще философов всяких и классиков цитирует, Достоевского там и Толстого. Шопенгауэра. Но это, наверное, совсем ни к чему?

– Скорее всего. – Самбуров пытался выдавить из себя улыбку, чтобы поддержать женщину, но у него не получалось. Пусть и не со зла, но она пустила следствие по ложному следу. Косвенно, она виновата в смерти Ольги Агафоновой.

– И он хороший любовник. Прям очень. Олька говорила, что он будто мысли читает и к телу ее относится как к великой ценности. Она с ним улетала… – Лиза того гляди собиралась кинуться на грудь подполковнику и зарыдать. Нет, пожалуй, это было бы уже слишком.

– Вы считаете, что ее убил любовник?

– А кто же еще? Она к нему ехала. И когда она пропала, по телевизору ее показывали и тело потом тоже. Он ведь не объявился.

«И вы, милая барышня, тоже не соизволили поделиться знаниями со следствием», – подумал Самбуров, а вслух произнес:

– Вы помогли следствию. – Он попятился к двери, на ходу засунув листок в карман. – В этот раз. Если понадобится, я вызову вас.

Лиза, всхлипывая, кивнула.

До отеля, который назвала подруга Ольги Агафоновой, оставалось еще сто километров. Он как раз успеет доехать, пока Аня просмотрит распечатки телефонов, что есть в деле Агафоновой. Может быть, найдет что-то. Ни ночевать здесь, ни возвращаться завтра он не желал, хотя сейчас чувствовал себя Элли, бегущей по желтым камушкам и все дальше и дальше углубляющейся в логово людоеда.

Снова заревел мотор «Харлея», когда Самбуров тронулся в путь, а перед глазами замелькали машины, асфальт и рытвины. Он же любит ездить! Он не раз катался по Европе, до Питера, по Карелии. Почему сейчас он с трудом справляется с раздражением, считает каждый километр?

Отель «Лауфен» вполне соответствовал романтическому отдыху, обещанному в описании на Букинге[5], и находился недалеко от поселка Водное. Чуть в стороне от Хадыженска, если ехать из Майкопа. Отдельные деревянные домики, двор с подогреваемым бассейном, столики, раскиданные повсюду, множество укромных мест. Рай для влюбленных.

Девушка на ресепшене, вежливо улыбаясь, вызвала администратора. Корочка с атрибутикой МВД сотворила чудеса. Никто даже не озвучил текста про какую-то там конфиденциальность. Портить отношения с органами власти никто не желал. А вот с аккуратностью и регулярностью в записях дело обстояло плохо. Девицы долго копались в компьютере, перехватывали друг у друга инициативу, лучезарно и виновато улыбались Григорию. Когда Самбуров уже решил снять себе в отеле номер и заночевать, поскольку сведений предстояло ждать долго, ему наконец выдали распечатку на те числа, которые он назвал.

На выходные, что Ольга планировала провести с любовником, у них действительно был забронирован номер, комфорт, в домике, полный пансион. Забронирован на Ольгу Сергеевну Агафонову и оплачен с ее карты. Но она так и не заселилась. А вторым человеком к заселению указан Вырупаев Александр Александрович, он заселился и провел здесь две ночи. Ксерокопия паспорта прилагалась. Юные красавицы в строгих официальных одежках похлопали ресницами, сомневаясь, можно ли давать ксерокопию чужого паспорта третьему лицу. Одна даже пробубнила что-то про конфиденциальность. Григорий уже принял стойку, готовясь отражать возражения, но встретился взглядом с взрослой женщиной, лет пятидесяти, тихо возникшей за спинами юных служительниц отеля. Самбуров отметил стильную короткую прическу, трикотажное платье, обтягивающее фигуру с очень крупными и выдающимися формами, очки в строгой золотой оправе и цепкий, внимательный взгляд. Этот взгляд смерил девчонок, и те, словно обезьянки под магнетизмом удава, протянули подполковнику листок.

– Благодарю, – слегка поклонился Григорий, и дама улыбнулась.

Он уже оседлал свой «Харлей», когда позвонила Аня.

– В общем, если сократить мои подвиги на поле служения отечеству, – затараторила девушка.

– Сейчас сократи, потом послушаю, – в тон ей пошутил Самбуров.

– У Ольги аккаунт был почти пустой, данные она хранила в телефоне. А телефона рядом с телом не нашли. То есть записная книжка потеряна, имеется только три номера, один из которых записан как раз шестнадцатого апреля. Думаю, эти номера забивала не она, а владельцы телефонов, поэтому они в аккаунте, а не в телефоне у Ольги, куда она обычно забивала номера сама. Интересующий нас номер зарегистрирован на Вырупаеву Дарью Ивановну, пятьдесят третьего года рождения. У Дарьи Ивановны есть два сына. Один Александр, второй Семен. Предположив, что нам нужен Александр, выяснила, что зарегистрирован он в Краснодаре, по адресу Стасова, 42. Володька метнулся туда кабанчиком, не живет там Александр. Там живет его бывшая супруга. Она дала адрес в Адыгее.

– Быстро работаете! Молодцы! – похвалил Самбуров.

– Подфартило. Володька там рядом был, девок из списка Веденеевой ищет. Зашел в соседний дом и поговорил, – отмахнулась Аня, но Григорий понял по знакомым интонациям, что она рада, осознает, что сработали на отлично, и ждала похвалу.

Его смартфон приглушенно плимкнул, Аня скинула адрес в Ватсап. Самбуров довольно улыбнулся. Он избежал кучи ненужной работы. Мотаться в Краснодар, потом обратно в Майкоп.

«Все, последняя точка на сегодня – и домой», – решил подполковник.

Почти стемнело. На дороге встречные фары слепили, и он никак не мог сосредоточиться и получить удовольствие, которое он обычно получал от езды на «Харлее». Поясницу тянуло. Неужели старость? Или то, что забросил спортзал, дает о себе знать? Со следующей недели он возобновит тренировки. Он откладывал их уже с месяц. Чертова работа! У преступников ни стыда, ни совести.

Григорий напоминал себе героя из какого-нибудь старого шутера[6]. Дюка Нюкема или Халф Лайфа[7]. Во что сейчас модно играть, он понятия не имел. Злой, голодный, грязный, идет вперед, чтобы миновать ту или иную преграду, он тыкает удостоверением, как пистолетом.

Консьержка в доме, только завидев красную корочку, спешно нажала на кнопку электронной вертушки. Самбуров поднялся на третий этаж. Хорошо жил Вырупаев Александр. Новый дом, закрытый двор, консьерж в подъезде, соседи, наверное, респектабельные. Звонок на двери явно отключен, он постучал. Постучал еще раз. Затылком почувствовал, что за ним подглядывают в глазок двери соседней квартиры. Но прежде, чем он принялся беспокоить респектабельных жильцов дома, до него донесся голос:

– Сашка баб домой не водит. – С верхнего этажа спускался парень лет двадцати, в кепке, штанах с мотней, в кроссовках, сияющих белизной, и с померанцевым шпицем на блестящем, заляпанном стразами поводке. – И в такое время дома не бывает. Это же самый клев!

– И где у него клюет? – Григорий развернулся к парню, стараясь расслабить физиономию, чтобы смягчить суровый вид.

Бобик рвался с поводка, истошно тявкал и всячески выражал неуважение к парню. Собака, скорее всего, принадлежала матери.

– Известно где – в ресторане «Эксельсельор». Его угодья. Сегодня пятница, так что ночевать он вряд ли заявится. Вы в понедельник приходите, к обеду, он отсыпаться придет. – Парень вытащил наушник из правого уха. Шпиц тянул поводок.

– Он снимает женщин? Жиголо? – осенило Самбурова. В этом случае все сходилось. И почему он в гостинице, снятой для двоих, остался, и почему номер оплатила Ольга Агафонова, и откуда на мужа кредит свалился.

– А вы разве не свою жену ищете? – Парень вытащил и второй наушник, признак явной заинтересованности. – Я думал, вы ему морду бить пришли.

– А ты очень хочешь посмотреть драку? – спросил Григорий.

Парень пожал плечами:

– А чего нет-то? Я бы на вас поставил. Санек парень крепкий, борьбой какой-то занимается, но вам не чета.

Григорий улыбнулся:

– И часто ему морду бить приходят?

– Не, он профи. Бабы довольны, а мужики не в курсе. Жизнь как сказка, по кабакам и отелям шляется. Я бы тоже так не отказался пожить. Один недостаток – богатые бабы не красавицы. – Парень вставил оба наушника в уши, показывая, что разговор закончен.

У Григория, собственно, вопросов больше не было.

…Уже прикинув, что вернется домой под утро, он припарковал «Харлей» перед сияющим входом ресторана. В золотом пятне света темнели фигуры службы безопасности. Самбуров хмыкнул, представив, как будет уместен в разудалом пятничном веселье в грязных ботинках и кожанке. Но тормозов у оперуполномоченного подполковника МВД не предусмотрено конструкцией психики.

– Центральное управление МВД Краснодарского края, следственный отдел, – Григорий развернул корочку и скучающе посмотрел в сторону.

– Да мы же не против, только вы в таком… такой форме привлечете много внимания, – пробубнили растерявшиеся охранники.

– Ну, значит, сегодня у вас бесплатное шоу, – стал борзеть Самбуров. – Давайте, ребята, работайте. Доложите начальству. Пусть сразу привет передаст Геваркидзе вашему. И не мешайте мне. Я с кем надо поговорю и уйду.

– Проходите, – буркнули хором ребята в классических костюмах охранников. – Хорошего отдыха.

В том, что он попадет в это заведение, Григорий не сомневался. Они бы его даже в лохмотьях бомжа пустили и в женском платье тоже. А вот на то, что по паспортной фотографии сможет с ходу отыскать в многолюдном зале своего клиента, мог только надеяться.

Некоторое время Самбуров рассматривал зал. Гости активно жевали и выпивали, гремела музыка, шустрые официанты сновали туда-сюда, рассчитывая на щедрые чаевые. Все заняты тем, за чем пришли. Подполковник не произвел того фурора, который ему предвещали охранники. Его нестандартным видом местный контингент, пьяный, разгоряченный музыкой и испытывающий азарт назревающих первых стычек, не впечатлился. Самбуров уже ринулся к барной стойке, поинтересоваться завсегдатаями у бармена, и даже достал смятый листок с ксерокопией паспорта Вырупаева, когда краем взгляда заметил знакомый силуэт.

За столиком, под сенью искусственного фикуса, изящная фигурка в фиолетовом платье. Ухоженный, по всем правилам современной моды, молодой мужчина подливал красавице шампанского. У него – борода, отбеленные зубы, грудь, в треск обтянутая трикотажной рубашкой. У его спутницы – боевой раскрас, умопомрачительное декольте, шпильки, на которых даже стоять трудно, и застилающий глаза блеск бриллиантов. Но даже это не помешало подполковнику опознать в девушке Киру Вергасову.

При всем своем умении держать удар, выработанном профессией, он не смог остановить глаза, поползшие на лоб, и отпавшую челюсть, когда в ее спутнике узнал Вырупаева.

Самбуров застыл посреди зала истуканом между пигмеев, соображая, что делать дальше. Картинка никак не складывалась. Какого лешего она здесь делает? Почему она вообще здесь?

– Вам помочь? Столик? Или вас ждут? – Администратор только с третьего раза сумела обратить на себя внимание клиента.

– Нет, благодарю, – буркнул Григорий. – Я вижу тех, кто меня ожидает.

Он решительно двинулся к столику сладкой парочки, доставая удостоверение.

– Вырупаев Александр Александрович? – Самбуров ткнул корочкой в сияющую белозубой улыбкой морду.

– Да, а что…

– О! Гриша! – пьяно, явно переигрывая, промурлыкала Кира. – Садись. Мы с Ксандром играем в одну игру…

– Гриша? Ты его знаешь? – Александр трезвел на глазах. – Ты тоже мент? А чего не сказала?

– Не, он мент, а я консультант, – захихикала Кира. – По пси…пат…сихо. По психам, короче.

– А от меня вам чего надо? – Вырупаев волновался.

Самбуров широким движением отодвинул кресло и сел.

– Вы, Вырупаев, были любовником Ольги Агафоновой в то время, когда ее убили. – Григорий сверлил молодого мужчину свирепым взглядом.

Мужчина ерзал в кресле, хмурился и подозрительно косился на Киру.

– А чего сразу я? Кто это?

– Гриша, не пугай мальчика, а то у него и вовсе память отшибет. Или запутается в своих бабах, не про ту расскажет, – беззаботно, мягко и ласково пролепетала Кира. – Я же все время тебе говорю, сначала по-хорошему спросить надо. Может, человеку и скрывать-то нечего? А ты сразу по морде бьешь, пальцы режешь, уши выкручиваешь.

– Да, да, спросить, – закивал Ксандр. – Не надо меня бить.

– Вот и я говорю, чего людей зазря колошматить? Они же потом два слова связать не могут, даже если хотят. – Кира непринужденно взмахивала руками и сочувствующе улыбалась. – Григорий такой неуравновешенный, вспыльчивый, поэтому ты, Ксандр, прояви понимание и отзывчивость. А то сгоряча-то чего только не случается. Еще опыт инквизиторов в Средние века доказал – пытать подозреваемого для выпытывания информации не эффективно. Вот если казнить, то да, тут иголки в задницу втыкать, ногти выдирать, маслом кипящим поливать самое оно.

Кира с самым милым выражением на лице рисовала ужасы средневековой пыточной. Вырупаев едва сдерживал панику и дрожь. Самбуров даже развернулся немного к парню, чтобы удобнее хватать было, если тот сейчас завизжит и сиганет прочь. Ну, не бегать же за ними по ресторану. Он обещал поговорить и покинуть сие заведение с хрупким зеркальным интерьером, а не обеспечивать ему ремонт и перепланировку.

– Испытуемый, конечно, сознается! Если тебя десятком кольев насквозь проткнуть? Сознаешься! И я сознаюсь, в чем захотят, в том и сознаюсь, – Кира наивно хлопала ресницами, – но хотелось бы правду.

– Да, да. Я готов. Я проявлю. Я всю правду, – щебетал Александр, отодвигаясь от Самбурова подальше.

– Кажется, в подвале вашего управления помещение… ну это, с крюками, свободно? – додавливала Кира, упорнее самого опытного экзекутора.

– С шестнадцатого апреля и в течение двух месяцев в этом году вы были любовником Ольги Агафоновой, – начал подполковник.

Вырупаев моргал и молчал с открытым ртом. Не то женщины не помнил, не то Кира слишком запугала. Девушка тем временем выложила на стол три фотографии жертвы. Одну нормальную и две изображающие труп крупным планом.

– Е… мое! – ахнул Александр, шарахнувшись от картинок.

– Припоминаете? – уточнил Самбуров.

– Угу, – кивнул мужчина. – Только я не сразу, ну, не с шестнадцатого апреля с ней спал. Я ухаживал, с цветами там… с рестораном…

– Да, да, с этим самым рестораном, – терпеливо проговорила Кира, улыбаясь.

– Двадцать пятого июня у вас было назначено свидание с Ольгой Агафоновой в парк-отеле «Лауфен». Вы собирались провести там три дня, – продолжил говорить с нажимом подполковник.

– Ага, собирались, – кивнул Вырупаев.

– И что было дальше?

– Ничего не было. С тех выходных никакого «дальше», собственно, и не было. Она не приехала. Но, к счастью, она включила меня в регистрацию при оплате номера. Поэтому я заселился. Ну, сначала еще ждал ее, потом отдыхал один. – Александр переводил взгляд с Киры на подполковника и обратно.

Кира кивнула. Вырупаев не врал. Трясся, как собачонка под ледяным дождем, боялся, заикался, но не врал.

– Один? – уточнила девушка.

– Ну, не один, – закатил глаза Александр. – А чего номеру пропадать? Я, вообще, не люблю спать один. И отель хороший, там женщин одиноких полно.

– А тебя не удивило, что она вот так исчезла без предупреждений, и все? Найти не пытался? Узнать, может, случилось что-то? – Самбуров продолжал сверлить его тяжелым взором.

Кира потеряла к Вырупаеву интерес, откинулась на спинку кресла, нашарила на полу туфлю, которую сняла, пока флиртовала с Ксандром.

– Нет, не удивило! Я понятливый! Такое бывает. – Вырупаев закатил глаза, в голосе послышалось раздражение. – Сейчас все умные, соцсетей начитались, телевизор смотрят. Все знают. Тяжело на крючок сажать.

– А именно?

– Ну, вы чего думаете? Я тут баб цепляю, чтобы они ужин в ресторане оплатили? Я, вообще-то, нехило трачусь. Цветы, подарки дарю. – Ксандр успокоился, рассуждал по-деловому, но взглядом старался избегать фотографий на столе, которые Кира так и не убрала.

– Ну и какова твоя цель? – Подполковник поигрывал вилкой. Поодаль мялся официант, решая, подавать новому гостю меню или нет.

– Конечно, деньги! – Ксандр уперся взглядом в стол. – Когда роман нормально так разовьется, я говорил, что у меня возникли временные финансовые трудности. Дамы кидались помогать. Как правило. Но иногда нет.

– К моменту вашего свидания в отеле «Лауфен» ты уже сообщил Ольге, что тебе срочно нужны деньги? – На лице полковника явственно читалось презрение. В ресторане становилось жарко, на лбу выступил пот. Хотелось покинуть это прекрасное заведение и субъекта, сидящего напротив.

– Да, сказал, и она обещала помочь. Я в отеле ее с деньгами ждал. И когда она не приехала, я подумал, что она слетела с крючка. Такое бывает иногда.

– И ты не стал ничего выяснять? Куда пропала? Почему? Она номер в отеле оплатила на двоих, значит, планировала приехать. – Кира взглянула на него исподлобья, широко раскрытыми, немигающими глазами. Но ни интереса, ни любопытства в них не было.

– А чего тут выяснять? Я написал ей, потом позвонил. Телефон отключен. А может, меня заблокировала. Я еще раз звякнул – отключен. Ну, как решила, так решила. Что теперь, убиваться, что ли? А о том, что номер на двоих оплачен, я вообще не подумал. Решил, что она мне такой подарок сделала, на прощанье. Типа: «Прощай, милый, отдохни там на всю катушку!»

– Какая великодушная женщина, – хмыкнул Самбуров.

– Я права не качаю и своих женщин не подставляю. Она замужем. Не получилось так не получилось. Пусть живет своей жизнью. Я продолжил жить своей.

– А то, что ее убили, ты потом в новостях не видел? – Кира, мило улыбаясь, вскинула одну бровь. Она встала, оправив складки на платье, шелк обтянул ее бедра.

Самбуров задержал на ней взгляд. Как же хорошо она сложена. Под тонкой тканью платья очерчивались мышцы. Даже самые простые ее движения были грациозные и плавные.

– Я телевизор не смотрю. В интернете увидел недели через две. Я толком не понял, она это или не она. – Ксандр прикусил губу, чувство вины, очевидно, испытывал. – В интернете полно фейков. Я решил, что просто кто-то похожий, не она. Она обычная баба, зачем кому-то ее убивать понадобилось? Точно не она. А потом, чем я мог помочь? Я ничего не знаю! Она не приехала. Я понятия не имею, где она. У мужа спросите. Он клятву давал, когда женился, ответственность на себя брал.

– Это верно, зайчик. – Кира похлопала ловеласа по плечу. – Ты ответственность на себя не берешь. Не твоя тема.

– Так я этого и не скрываю! Не надо меня обвинять в том, к чему я не имею никакого отношения! – Вырупаев возмущенно махал руками, слюни брызнули в разные стороны. Ксандр покосился на Григория и сник.

– Не будем, – легко согласилась Кира и пошла к выходу.

К своему позору, она все-таки споткнулась на высоченных шпильках, Григорий ее поддержал. Она оказалась пьянее, чем ему показалось, не так уж и притворялась.

– Слизняк, – выругалась девушка. – Что за мужики пошли! Кобелек на кобельке. Питомцы! Ни одного нормального мужика!

– Прям уж ни одного?

– Нет, не прям, – согласилась Кира. – Просто я пьяная.

Она улыбнулась службе безопасности и помахала изящными пальчиками:

– Пока-пока.

– Всех благ, – кивнули они подполковнику.

Самбуров в упор смотрел на девушку, то улыбаясь, то хмурясь.

– Ну, что? Я слушаю все твои возмущенные вопросы, – всплеснула она руками и покачнулась, теряя равновесие. Он снова подхватил ее.

– Тогда у меня первый вопрос: как тебя отсюда домой транспортировать? Я на байке.

– А я на машине! – гордо сообщила Кира. – Я вполне себе самостоятельная и современная дев… женщина. Молодая женщина.

– Слушай, очень молодая женщина, ты вряд ли осилишь доехать в таком состоянии до дома. Даже будучи очень современной и самостоятельной. – Григорий уже зацепил взглядом ее «миник» на парковке.

– Нет, я не поеду. Ездить пьяной за рулем – это очень плохая идея. Очень-очень плохая идея. Хуже греха нет. В моих глазах некуда падать ниже. Я же не буду падать в своих собственных глазах?

Григорий подумал, что будет весело погрузить ее на свой «Харлей», нацепив на голову шлем. Но в шелковом платье она наверняка отморозит себе поясницу и все остальное, пока они доедут до Краснодара, даже если наденет его куртку. А завтра растерзает его на множество звездочек за то, что он оставил здесь ее машину.

– Давай ключи, – потребовал он.

– Учти, он плохо относится к чужим. – Кира принялась копаться в крошечной сумке, но никак не могла среди разных предметов отыскать ключи от машины, все время вытаскивала не то, что нужно. – Он может покусать или закапризничать.

Григорий выдернул из сумки ключи и повел ее к машине.

– Я буду нежен и терпелив, – пообещал Самбуров, не сомневаясь, что это она про свою машину, как про питомца.

– Он мальчик! Брутал!

– Отлично! – Григорий запихнул Киру на пассажирское сиденье. Он точно знал одно: спорить с пьяной женщиной – проявлять редкий идиотизм. По опыту знал.

– Как-то я замерзла, – Кира поежилась.

Самбуров только закатил глаза и снял с себя куртку. Кира укуталась в кожанку по самый нос и принялась играть с климат-контролем в машине.

– Никогда не была в своем «минике» пассажиром, так занятно… – бормотала она. – Ой, что-то меня развезло. А ты свой «Харлей» здесь бросишь? Вот это прям по-мужски! Никаких чувств.

…У гостиницы «Одиссея» он заглушил двигатель автомобиля, обошел машину, вытащил девушку. Помог подняться по ступеням и усадил в кресло, расположенное в холле. К его удивлению, Кира довольно уверенно ступала на своих шпильках, но объятиям подполковника не сопротивлялась. Девушка выпрямилась и улыбнулась ночному администратору:

– Привет.

Самбуров заполнил необходимые документы, получил ключи, как бы ненароком продемонстрировав удостоверение, чтобы сократить ритуал заселения.

– Хорошего отдыха, – пожелала им барышня. – Третий этаж. Лифт налево.

– Лифт – это прекрасно, – заметил Самбуров. Хотя Киру он бы запросто занес на руках.

На третьем этаже он прислонил ее к стенке и вложил в руку электронный ключ. Когда он распахнул дверь, она вошла за ним следом.