Охота на Лис

– Найди Химеру, – бормотала она себе под нос. – Да-да, найди. Сам же сказал, что он уничтожил Приют, а теперь просишь найти. Отличная идея, Ладаим. Просто замечательная.

Даже если бы она знала, где искать Чёртов Яголл. Ним не пошла бы туда. Химера явно сотворил то, из-за чего на порог их уютного кабака заявился целый отряд городской стражи. Пожалуй, находиться рядом с ним было даже опаснее обычного.

Изредка девушка всё же выныривала из толщи тёмных мыслей. Выбора не было, ибо город стал напоминать разворошённый муравейник даже вечером.

Обычно скучающие стражники зорко следили за каждым крупным перекрёстком, а на улицах вновь появились конные патрули. Последний раз такое случалось пять лет назад, когда герцог даже запретил горожанам выходить после заката. Отец тогда рассказывал, что власти Басселя всё-таки добрались до Сынов Хаммала, самой грозной банды последних десятилетий. Видимо, этой зимой очередь дошла и до Лис.

К счастью, рыжая девчонка, пусть и одетая не по погоде, осталась неинтересной патрулям. Солдаты то и дело останавливали мужичков разного возраста и наружности. Некоторых даже отводили в ближайшие переулки, чтобы как следует осмотреть или же допросить с пристрастием. Судя по всему, особый интерес вызывали те, чьи лица выбивались из общей бледнокожей массы бассельцев.

Ним нарезала круги по окрестностям, всячески стараясь согреться. Но вскоре её тело начало сдаваться холоду. Ноги окоченели уже до самого колена, а плечи сами по себе дёргались под натиском мороза. Девушка понимала, что за ослабевшим телом поддастся и её разум. Она уже чувствовала, как холодные слёзы проступали в уголках глаз.

И всё же в Басселе можно было найти тёплое место даже самой суровой зимой. Правда, для этого пришлось бы пожертвовать блаженным одиночеством.

Могучий колосс собора Звёздных Прорицателей всегда был открыт верующим со всей страны. Нималия не видела в Далёкой Звезде смысл жизни, как тот же Арбо, но часто обращалась к Небесному Царству в тяжёлое время. А сейчас наступило именно оно.

Свечей и священного очага не хватало, чтобы спасти каменное нутро собора от холода, но жрецы предусмотрели и это. Ним прошла сквозь опустевший молельный зал шестиугольной громадины в небольшую пристройку за дальней стеной. Пламя высокого очага гораздо лучше справлялось в зимней часовне, куда набилось с четыре десятка человек.

Сюда стеклись и те, кто искал ответа у Звезды, и те, кому некуда было податься. Пара жрецов и приличные горожане в дорогой одежде молились бок о бок с бродягами. Шелест их голосов растворялся в треске пламени, заполняя всё крошечное нутро часовни.

Нималия не смогла подобраться близко к очагу и вклинилась меж двух дам, что предавались тихому разговору с Далёкой Звездой. Девушка протянула руки к огню и почувствовала, как его тепло вновь вдохнуло жизнь в её замёрзшее тело.

Близость к Звезде принесла покой. За двадцать один год она так и не смогла выучить, кто из прорицателей отвечал за разные жизненные перипетии. Она помнила лишь самые основы, известные любому, кто вырос в святом городе. Имена шести Первопрорицателей – Аквиды, Драуда, Вескера, Мальны, Андора и Литанда – знал почти каждый. Именно последний из шестёрки великих, кто узрел Далёкую Звезду во время Вечного Гона семьсот восемь лет назад, повёл за собой древних основателей Летары.

Но в Басселе куда больше почитали одного из поздних последователей Литанда: именно прорицателя Кваранга всегда считали звёздным покровителем города. Его и молила Нималия о спасении Крысолова и остальных Лис, нашедших убежище под обителью его имени.

Баррикады мыслей, которые она старательно возводила весь день, пали в свете Далёкой Звезды. Навязчивые образы братьев, отца и даже Лис заполонили разум девушки. Она несколько раз говорила себе, что её мир сегодня рухнул, но только сейчас осознала это. Нималия почувствовала, как подкосились ноги при мысли о том, что она больше не увидит семью. И Крысолова. И, пожалуй, даже Химеру.

Под грузом скорби она проиграла этот бой, и слёзы предательски потекли по щекам. Ним не хотела оставаться среди других молящихся в момент слабости. Она попятилась прочь от гипнотического огня и чудом не наткнулась ни на кого.

Когда девушка проскакивала в приоткрытую дверь Зимней часовни, её глаза уже застилала горькая пелена. Она надеялась вновь укрыться на холодных улицах, где никому не было до неё дела, но плач застал её врасплох посреди безмолвного главного зала. Здесь Ним и столкнулась с тёмной фигурой, которую заметила лишь в последний момент.

– Ой, простите! – сдавленно промолвила девушка.

Она хотела отвести взгляд, но не смогла. В отблеске свечей она-таки увидела знакомое каждому горожанину лицо молодого мужчины под сорок с аккуратной щетиной.

– Ничего страшного, сестра, – верховный жрец всей Летары Мадугар дежурно улыбнулся и поправил тяжёлую мантию, подбитую мехом. – Ты что, плачешь? Что-то случилось?

– Извините, звёздный отец, – ещё недавно Нималия замерзала, а теперь чувствовала, что вот-вот сгорит со стыда. – Я знаю, что храм – не место для слёз…

– Отчего же? – жрец Мадугар слегка сощурился. – Каждый говорит с Далёкой Звездой так, как ему легче. Кто-то шепчет, кто-то кричит во весь голос. А ты – плачешь.

– Нет, это, на самом деле, в первый раз, – путано объяснялась Ним.

– Ты не обязана передо мной оправдываться, – верховный жрец Летары положил ладонь на плечо девушки. – Но раз для тебя – это редкость, можешь поведать, что тебя так расстроило?

– Это глупо, звёздный отец, – отмахнулась та.

– Очевидно, нет. Не для тебя.

– Дело в моей семье. Всё так быстро поменялось, что я не знаю, куда мне идти дальше. Не хочу об этом думать, не хочу ничего решать. Я просто хочу домой, а его больше нет. Никого нет, понимаете? Но не могу же я сидеть в храме, пока не сойдёт снег… Глупо же, да?

– Пожалуй, – согласился Мадугар. – Лишаться дома всегда тяжело, но это не конец пути. То же было с нашими далёкими предками, когда они потеряли свою империю Альдеварр. Из-за Годарана они лишились родины, но лишь для того, чтобы обрести Далёкую Звезду. Она показала им путь к новому дому, где мы отстроили целые королевства. Потеряв всё, мы обрели куда больше, чем имели на Старой Земле, разве не так? Звезда никогда не даёт испытания просто так.

– Несколько лет назад моя мама очень сильно заболела, – не сдержалась Ним. Она сама не заметила, как исчезли слёзы. – Она долго мучилась, а потом умерла. Просто так. Стало только хуже.

– Я понимаю твои чувства, – Мадугар заправил её рыжую прядь за ухо, но получилось не пошло, а скорее – по-отечески. – Моя мама тоже умерла, когда я ещё был служкой в Литануре. Наш настоятель тогда объяснил мне, что обычному человеку не дано увидеть всей полноты жизни и смерти. Мы просто не знаем, как всё могло быть. Возможно, Далёкая Звезда призвала наших матерей, чтобы они оберегали нас из Небесного Царства.

– И вам стало легче?

– Ничуть, – верховный жрец горько усмехнулся. – Я всё равно был в обиде на Далёкую Звезду, ведь я не смогу узнать, как всё было на самом деле, пока не умру. Но я всего лишь человек. Это нормально. Уверен, и Первопрорицатели не сразу поняли всю ценность дара Звезды, и до последнего корили судьбу за то, что потеряли Альдеварр. Всё пройдёт, сестра, но ты имеешь полное право плакать о гибели своей семьи. Ведь ты тоже всего лишь человек. Звезда тебя не осудит.

– Я даже не знаю, мертвы ли они, – призналась Ним. – И от этого всё даже хуже, чем было с мамой.

– А ведь это многое меняет, – Мадугар выгнул тонкие брови. – Смерть – серьёзный противник, но до тех пор… Ты можешь сделать что-то, чтобы им помочь?

– Не знаю… Я могу попробовать.

– Тогда пробуй, а на слёзы время всегда найдётся. Если люди тебе дороги, за них можно и нужно сражаться хоть с самим Чёртом.

– Это из какой книги? – не могла вспомнить Ним.

– Никакой, – улыбнулся верховный жрец. – Это просто урок жизни.

Нималия неслась по центральным улицам, пока сумерки окружали Бассель. Слова Мадугара эхом преследовали её, словно гул храмового колокола. Девушке всё ещё казалось, что разговор ей лишь привиделся. Быть может, она-таки задремала на мгновение в тёмном углу собора Звёздных Прорицателей, и уставший разум воззвал к ней в облике верховного жреца Летары, что как бы невзначай обходил свой престол.

Это было не важно. Весь день Ним считала, что потеряла дом, но теперь поняла, что тот всё так же стоял на привычном месте. Изменились лишь обстоятельства.

Вид пустой и безжизненной «Пёсьей Морды» в самый разгар вечера казался противоестественным. Обычно в это время кабак забивался завсегдатаями и заскучавшими Лисами. Отец разжигал очаг, братья выкатывали бочки с пойлом, а выпивохи заряжали нудные песни на весь зал.

Сегодня же «Морда» встречала закат скорбным ликом закрытых ставней и забитой наглухо дверью. Очевидно, городской страже хватило и половины дня, чтобы закончить свои гнусные дела. Тем лучше для них. Никому не стоило оказаться на пути между уставшей, замёрзшей девушкой и её домом.

Перед уходом стражники заботливо заколотили главный вход кабака, но Ним не сомневалась, что всё ценное они уже прибрали себе. Возиться с задубевшими досками и холодными гвоздями ей не хотелось, так что она направилась прямиком на задний двор. С хозяйской дверью обошлись схожим образом, вот только о существовании третьего входа солдаты явно не знали. Запасной путь лежал через ледяной погреб «Морды», куда вёл неприметный люк у самого основания дома. Найти его под слоем снега и вовсе было невозможно. Но Ним знала, где искать.

Девушка наощупь пробралась сквозь подземную кладовую. Пару раз она чуть не упала, наткнувшись на очередной мешок репы или ворох пустых бутылок. Благо, память оказалась сильнее тёмной западни, и вскоре Ним выбралась из подпола прямо посреди кухни. Всё так же вслепую она раздобыла старую лампу и запасное отцовское огниво.

Нутро «Пёсьей Морды» было тёмным и холодным как никогда. Главный зал оказался раскурочен, напоминая скорее поле ожесточённой битвы, чем питейное заведение. Стойка, которую так заботливо выстругивали Вийм с отцом, была и вовсе переломлена пополам. Нималия брела среди обломков стульев и столов, а под толстой подошвой хрустели черепки разбитой посуды. Её дом, дело всей их жизни, лежал в руинах.

Её опасения подтвердились, но самого страшного она так и не увидела, обойдя по кругу весь кабак. Несмотря на следы борьбы, мёртвых тел в «Морде» не наблюдалось. Тусклая лампада выхватила из мрака лишь несколько засохших пятен крови, но они могли остаться и после обычных пьяных потасовок. Во всяком случае, не было ничего, что намекнуло бы на смерть кого-то из её семьи. Или Крысолова.

Жилая часть здания была в похожем состоянии. Девушка бегло осмотрела все комнаты, но вновь не обнаружила следов своих братьев и отца. Ни живых, ни мёртвых.

Нималии хотелось плакать, но сил на это уже не осталось. Отмороженные ступни отказывались повиноваться, но она всё же смогла вернуться на первый этаж по разбитой лестнице. Из всех кроватей в доме пригодной для сна осталась лишь та, что стояла в гостевой комнате. Уткнувшись мёрзлым лицом в застарелые простыни, девушка провалилась в блаженную пустоту.

В таком состоянии она не могла отличить сон от яви. Сквозь дрёму она даже учуяла резкий запах странной травяной настойки, которую Химера любил как пить, так и втирать в кожу, когда та трескалась от зимних ветров. За ароматами в её сон проникли звуки. Что-то рухнуло в одной из соседних комнат.

Ним очнулась и нащупала кухонный нож. Она так и проходила с ним за поясом весь день, а перед сном заботливо положила на тумбу. Девушка мысленно похвалила себя за то, что не стала даже разуваться и теперь могла быстро двинуться на источник шума.

Обеденный зал выглядел всё таким же пустыми и разбитым. Нималия обогнула искорёженный остов стола, приближаясь к закрытому проходу в кухню «Морды». Ей казалось, что шум донёсся именно оттуда, и догадка вскоре подтвердилась. Из-за двери послышался приглушённый разговор по меньшей мере двух мужчин вкупе с лёгким шарканьем.

Беседа всё так же продолжалась в глубине кабака, вот только шаги явно становились ближе. Стало быть, ночных гостей трое. Ним затаилась у щербатого косяка, стиснув нож до ломоты в запястье. Она старалась сохранять спокойствие, но дыхание всё же сбилось, наполняя окружение рокочущим хрипом.

Дверь открылась в самый неподходящий момент. Сквозь зарождающийся кашель Ним бросилась на тёмный силуэт, но тот оказался куда проворнее. Пришелец вмиг перехватил руку с ножом и выкрутил её. Плечо девушки пронзила боль, от которой глаза застлались алыми искрами. Не ослабляя хватки, незнакомец обхватил шею Ним изгибом свободной руки и тяжело засопел её на ухо.

– Мужики, сюда! – голос незваного гостя оказался на редкость высоким и моложавым. – Поймал одну!

– Кого ты там поймал? – поинтересовался второй, ворвавшись в зал с факелом.

Этот долговязый мужчина со впалыми щеками и раскосыми, чуть узковатыми глазами казался Ним знакомым. Но не таким знакомым, как тот, что проследовал через кухню следом за ним.

– Так, что там… – пробормотал он при виде захваченной хозяйки дома. – Ним?

– Ты её знаешь, Химера? – сопел первый.

– Получше, чем тебя, – ответил тот. – Отпусти её, Калач. Она своя.

Глава 4. Приказ есть приказ

– Отпусти, говорю, – Варион убрал меч и поднял ладони.

– С чего ты взял, что она своя? – не унимался Калач, неумело стискивая Ним жилистыми руками. – Сейчас верить нельзя никому. Вон, Альхиор тоже своим был.

– И Арброк, – как бы невзначай бросил Хлыст.

Химера лишь многозначительно прокашлялся. Калач закатил глаза, но девушку-таки выпустил. Та вместо благодарности отвесила ему звучную оплеуху и разразилась ругательствами, которым позавидовал бы любой портовый грузчик.

– И что вы, говноеды траханные, здесь делаете, а!? – закончила Ним свою тираду.

– Тот же вопрос тебе, – парировал Калач. – Баба сидит одна в тёмной норе, бросается на меня с ножом, а я ей верить должен?

– Я здесь живу, придурок. Ты вообще кто такой? – руки девушки пролетали в пальце от лица Калача.

– Твой худший кошмар, если ещё раз мне всечёшь! – наёмник вытянул шею вперёд и клацнул зубами.

– Всеку, только повод дай!

– Тихо! – громыхнул Химера так, что сам опешил. – Спокойно, вы все! Произошло недоразумение, ну и хрен с ним.

Нималия подобрала нож и дрожащей рукой поднесла к его лицу Лиса.

– Недоразумение? – на грани истерики повторила девушка. – Ты рехнулся, да?! Ты вообще видишь, что тут произошло? Побоище, Чёрт тебя дери! Про недоразумение скажешь моему папе, моим братьям и Крысолову!

Из всего её словесного напора Варион зацепился лишь за одно слово.

– Крысолов? – Химера стиснул кулак. – Ладаим был здесь?

– Был-был. Сначала была городская стража, а потом он прибежал и сказал, что ты учинил какой-то невероятный бардак. А сам сдался страже, чтобы я убежала. А как прошёл ваш день? Я вот потеряла всё, что у меня было, спасибо что спросили.

– Мы потеряли не меньше, – вклинился Хлыст.

– Валите в Приют, – Нималия указала острием ножа на дверь. – В «Морде» вам больше не рады.

– Приюта больше нет, – вздохнул Варион.

– Да что это значит-то? Ты в конец со всеми поругался?

– Хуже, – Варион поставил чудом уцелевший стул и уселся на него. – Это очень долго и сложно объяснять.

– Да ничего подобного – Хлыст фыркнул. – Наш дорогой друг подружился с беглым Лисом, который искал мести, убил госпожу Гадюку, увёл всю молодёжь на убой в ловушку безумного мага, а всех, кто остался, сдал герцогской гвардии вместе с Приютом. Но дражайший Химера прозрел, убил своего престарелого товарища и успел нас предупредить, так что некоторые спаслись.

Нималия ловила ртом воздух, но до последнего не могла издать и звука. Варион лишь покачал головой и горько улыбнулся подруге.

– Лис перебили? – выдавила наконец она. – Вы что, последние трое?

– Не, подруга, я не с ними, – произнёс Калач. – Я с Кольбаром, которого убил Альхиор, который был с Родейном, которого убил Лис. Ха, а мне-то говорил, что Альхиор его прикончил. Во, зараза-то!

– Спасибо, Калач, теперь ей сразу стало понятно, – не оценил Варион. – Нет, мы не последние. Ещё пятеро наших засели в одной неприметной таверне, пока мы искали тебя. Видимо, Крысолов – шестой.

– Ага, если он жив, – Нималия постаралась незаметно смахнуть слезу. – Ты забыл, что его захватили вместе с моими?

– Но трупа-то его нет, верно? Ни Ладаима, ни Бертольда, ни остальных. Зуб даю, стража просто их куда-то увела.

– Однако в том, что весь Приют перебили на месте, ты не сомневаешься?

– То была гвардия, – Хлыст проводил взглядом Калача, удалившегося обратно в разбитый зал кабака, и продолжил. – Они не церемонятся, это верно, потому как герцог дал им право казни на месте, без суда. Зато городская стража – трусы высшего порядка. Им духа не хватит такую ношу на себя взять.

– Пальцем в небо, – Нималия оставалась неумолима и лишь беспокойно топталась на месте. – Вы просто гадаете.

– Есть один способ выяснить, – Варион медленно, без резких движений обошёл подругу. – За этим я и здесь.

– То есть не для того, чтобы проведать, как мы тут?

– Одно другому не мешает.

Варион прошёл в комнату, что служила ему убежищем с осени. Он с горестью осмотрел следы своей жизни здесь, но времени на безмолвные созерцания не оставалось. Химера спешно собрал все вещи в штопанную сумку, а затем отправился за самым главным. Пальцы с трудом проникли под толщу некогда приличного матраса и нащупали холодную медь.

– Вот он, – обрадовался Лис. – Ключ, с которым я свалил из городской тюрьмы по осени.

– Ты сидел в городской тюрьме? – озадачился Хлыст. – Мы же должны…

– Ещё не понял, какое мне дело до Приютских правил? – Варион поднял грубо сделанный ключ над головой словно священный артефакт Первопрорицателя. – Если стража такая вшивая, как я думаю, он подойдёт ко всем замкам в той тюрьме. Не уверен, что наших друзей держат там, но хотя бы найдём болтливого охранника, который подскажет.

– Собираешься вломиться в городскую тюрьму? – зачем-то переспросил Хлыст, пусть всё и казалось Химере очевидным.

– А что? Я сумел выйти оттуда безо всяких проблем, а войти-то будет ещё легче. Так, а откуда свет?

Калач как раз вернулся в разорённую обеденную комнату с факелом, но эти яркие отблески шли не от него. Где-то в глубине "Морды" разошлось пламя побольше, размазывая стёртые блики по дощатой стене.

–– Я там камин распалил, – ответил последний из отряда Кольбара. – А чего в темноте сидеть? Мы же не на оргии. Хотя, и оргии со светом лучше.

Варион так и не мог выбрать, с чего начать свой ответ, так что за него это сделал Хлыст.

– Придурок! Туши скорее! – воскликнул долговязый Лис. – Стражники, может, и ушли, но кабак явно пометили! Любой патруль заметит свет за ставнями и заявится на порог…

– Ну да, а мы им черепушки разобьём и выясним, где держат ваших дружбанов, без рисковых походов по тюрьмам, – Калач развёл руками. – Пожалуйста-пожалуйста, двух зайцев сразу завалим.

– Вы где этого дурака раскопали? – не поняла Ним.

– Он сам раскопался, – отмахнулся Варион, но тут же задумался. – Хотя смысл в этом есть.

– Говорю же! – оживился Калач. – Одна черепушка – и все ответы у нас. Ну, две на худой конец.

– Никакие черепушки мы разбивать не будем, понял? Просто захватим кого-нибудь из стражи и выудим всё, что они знают. Связать и договориться – это одно. За убийство стражника нам будет куда хуже.

Нималии явно хотелось высказать новую порцию негодования, но она всё же сдержалась. Девушка взъерошила огненные волосы, а Калач ликующе вернулся в главный зал «Морды». Хлыст же медленно приблизился к Вариону и заговорщицки зашептал.

– Я понял, что ты думаешь о правилах Приюта, но нам не зря запрещали цепляться со стражей, – молвил он. – Это не залётные наёмники или очередные головорезы. Они представляют сам город, нам после такого тут не жить, хоть убивай, хоть нет.

– Ох, Хлыст, – Химера похлопал товарища по плечу. – Не жить нам тут уже давно.

Нималия предусмотрительно скрылась в глубине жилой части здания, пока Лисы готовили засаду. Несогласие Хлыста свелось к череде многозначительных вздохов, но он всё же помог разгрести завалы из битой мебели и расчистить большую часть зала. Они с Варионом засели за перевёрнутыми столами с двух сторон помещения, тогда как Калач затаился во мраке кухни.

Химера успел заметить, что большинство патрулей состояли из четырёх или пяти человек. Одного явно оставят на улице, чтобы в случае беды отправиться за подмогой. Другому бедолаге поручат прикрыть задний двор. При таком раскладе, основных противников едва ли будет больше трёх. Полный паритет Варион предпочитал трактовать в свою пользу.

Он несколько раз напомнил спутникам, что им нужны только сведения. Вероятно, одного из стражников придётся оглушить, и тогда остальных получится побороть и связать. Калач проследит за солдатом, что решит заглянуть в заднюю дверь «Морды». Ним подаст сигнал, а наёмник оглушит и этого стражника. Останется лишь быстро покинуть здание с двумя пленниками, пока последний враг бежит за подмогой. Делов-то.

Время планирования кончилось, как только из-за двери донеслись грубые голоса. До Вариона донеслись лишь обрывки разговора, но слова «свет», «проверить» и «прикрой» он распознал безошибочно. Шаги по меньшей мере двух пар тяжёлых сапог приблизились и замолкли. Солдаты явно заметили, что кто-то сорвал их хлипкие запоры. И им это не понравилось.

Дверь с грохотом распахнулась. Сначала в проёме появился бердыш, а затем и его обладатель пробрался в ярко освещённый зал. Стражники оказались экипированы куда лучше обычного: видимо, особое положение в городе позволило их командованию даже выдать утеплённые кожанки, в которых патрули на морозе реже грозили смертью от холода.

Первый солдат с суровым видом осматривал комнату, а второй бердышник пятился следом, прикрывая товарища со стороны входа. Вскоре в дверях появился ещё один боец, вооружённый широким клинком. Грозно, словно взор самого герцога, они осматривали пустое помещение.

– Выходите! – велел первый, самый рослый из стражников. Телосложение вполне позволяло ему заделаться и в телохранители вельможи. – Слышите? Давайте, медленно выходите на свет!

– Собаки, отмалчиваются. Может, бродяги залезли погреться? – заметил мечник, что стоял у двери. – Эй! Приказом бассельского престола это место закрыто, сюда хода нет!

Хлыст поспешил исправить это заблуждение и бросился на громилу, что вёл стражу. Химера же занялся вторым бердышником. Он перехватил древко грозного, но бесполезного в помещении оружия и оттолкнул солдата. Тот не упал, но бердыш-таки выпустил. Отбросив тяжёлую громадину, Варион приложил противника эфесом и закрепил успех ещё парой ударов, от которых тот и растёкся на полу без чувств.

Одной проблемой стало меньше, но каждого из стражей так было не уложить. Кто-то же должен разговориться.

Мечник, что караулил двери «Морды», не сдержался и кинулся на Лиса. Биться с ним было сложнее, ведь этот солдат додумался взять оружие, куда больше подходящее к такому полю брани. Стражник выплясывал вокруг Химеры, то и дело пытаясь уколоть его уставшее тело. Лис предпочитал уходить от атак, чтобы поберечь клинок, но кабак был для этого слишком тесным.

Пятка Вариона некстати нашла изломанный стул. Враг сразу поймал момент и ринулся вперёд. Лис сумел отвести его острие в сторону, но сам уже не успевал ударить в ответ. Солдат же изобразил причудливый пируэт в попытке перерубить Лисью шею. Химера выставил меч перед собой, но свалился под тяжестью атаки. Уже в падении он дотянулся сапогом до голени солдата и увлёк его за собой на продавленный пол.

Хлыст как раз успокоил своего громилу и бросился на помощь. Лицо его врага зарылось в обрывки ковра, а из рассечённого затылка струилась кровь. Собеседник из него получился бы неважный.

– Держи его! – крикнул Химера, отбрасывая подальше солдатский клинок.

Варион выбрался из-под тяжёлого тела. Второй Лис навалился на упавшего врага и упёр колено меж его лопаток. Хлыст мастерски заломил руки стражника. Химера же сбегал за припасённой верёвкой и привязал рвущиеся в бой конечности мечника к телу.

– Вы чего творите, а? – проверещал пленник. – Я из городской стражи, усекли? Во имя Его Светлости…

– Его Светлость в гробу видал тебя и всю твою стражу, – Хлыст оборвал солдата, затянув потуже его путы. – Лысый комендант Лудор с пузом до колена – вот во чьё имя ты служишь.

– Чего вам надо? – стражник стиснул зубы. Выглядел он как ребёнок, которого хорошенько побили старшие. Едва ли ему исполнилось даже двадцать.

– Как тебя зовут? – в этом разговоре Химера решил сыграть роль доброго тюремщика.