Под светом чужой звезды

– Я подумаю. А это что за фигурки такие?

Брюнетка взяла их, повертела.

– От старинной игры, похожей на шахматы. В нее уже тыщу лет никто не играет, кроме задвинутых на старине придурков. Дядя был как раз из таких. Всего в наборе должно быть шестнадцать, по восемь каждого цвета. Вот этот в скафандре – самая простая, солдат. Их четверо, должен быть еще командир, псион, лекарь и энгун. Вот эта, кстати, золотая фигурка энгун и есть.

– Дорогие?

– Отдельно – ничего не стоят. Вот набор, да, ценится. Там поле, эти фигурки, игральные кости двух цветов и два кристалла. Целиком – под десяток шиклу набежит. Или даже ману, если редкие. Но эти не такие, видишь, у фигурки солдата хапу в руке? В первых наборах был обычный меч, вот тех да, с пару десятков наберется. А такие тысячами выпускались.

Я вздохнул. Не разбогатеть мне в этом мире.

– Это все, что тебе дядя оставил?

– Похоже на то.

– На твоем месте я бы за такое наследство этого жлоба убила. Надеюсь, его смерть была мучительной и бесполезной.

– Он все-таки твой родственник, – осторожно напомнил я.

– Дядя Эрхе, по рассказам матери, у деда был любимчиком, так что мне этого засранца ничуть не жаль, – Марика встала. – Ну что, стол твой загрузили, пора. Точно не хочешь в Гимар-Аш вернуться?

Я не хотел.

Момент переноса прошел совершенно мимо меня. Вот я сижу за столом, мрачный и решительный, делю свое наследство между мной и чужими мне людьми, и вот через мгновение оказываюсь в каком-то странном месте.

Строгая роскошь – вот как я бы это описал. Мраморный пол с золотыми вставками, гладкие стены, мебель солидная, но не вычурная. Я валялся на полу, носом прямо в золотую фигурку какого-то мифического животного, а вокруг меня – четыре шара, висящих в воздухе. Небольшие, размером с футбольный мяч, но очень грозные, судя по нацеленным прямо в мою сторону отверстиям.

От одного из колобков отделился пятиугольник обшивки, облепил браслет, подсветил голубым. Потом прилепился обратно, на мячик, и отверстия затянулись. Да и сами мячики исчезли.

Странное существо, отдаленно похожее на человека с картин Пиросмани – несуразное и схематичное, их заменило.

– Добро пожаловать домой, энгун, – произнесло оно с вполне человеческими интонациями. – Бассейн для ритуального омовения готов.

И, не дожидаясь, пока я спрошу, что за хрень мне предстоит, потопало прочь, к вполне старомодной деревянной двери.

С соображалкой что-то творилось, все происходящее я воспринимал как в тумане. Вроде со мной происходит, а вроде с кем-то другим, словно сплю и вижу сон. И полная неспособность на чем-то сосредоточиться, мне бы лучше не бассейн, а кофейку, крепкого, двойную порцию. Или красной пыли понюхать.

Но помыться тоже можно, сегодня я шастал по разным мирам. Вроде. И утренний душ прошел мимо меня.

Бассейном для омовений тут называли обычную каменную емкость куба на четыре, круглую, заполненную слегка красноватой водой, глубиной сантиметров восемьдесят, со скамеечкой внутри по периметру бортика. Практически восточная баня.

Я скинул одежду, залез в воду, уселся на скамеечку и расслабился. Как оказалось – рано.

Вода изменила цвет на синий, резко поменяла температуру. Возможно, мне показалось, но на минусовую. Сознание автоматически, без моего участия, включило режим терморегуляции, но все равно сидеть в такой ледяной купели было неприятно. Попытался вылезти – снова появились четыре мячика, нацелились на меня своими грозными гляделками. И пиросманский человек вслед за ними.

– Личность энгуна не подтверждена, – зачем-то сообщил он.

Какого энгуна он меня достает?

– Подлинность и привязка браслета подтверждены, присвоен ранг ожидающего, – продолжало существо забрасывать меня непонятными сообщениями. – Покинь ритуальный бассейн. Тебе доступно помещение для гостей, ожидай.

Странные законы гостеприимства в этом странном доме. Горячей воды пожалели, а вот еды – сколько хочешь. Даже кофе было, хотя ожидаемого облегчения оно мне не принесло. Вот оранжевый напиток со вкусом клубники очень даже взбодрил и слегка привел голову в порядок. Но, возможно, все дело во холодной воде – моржи после проруби, рассказывали, тоже чувствуют что-то такое, ясность необыкновенную. Хотя, по мне, в ледяную воду обычный человек может полезть только в двух случаях, или он облодбан, или с головой не все в порядке. Что, в принципе, одно и то же.

Под оранжевый морс и тишину вокруг я занялся собой.

Глава 2.

Копание в богатом внутреннем мире меня не порадовало.

Модуль, моя палочка-выручалочка, не работал. Не исчез, что давало какую-то надежду, но вот выходить на связь и помогать мне отказывался напрочь. Вместо привычного меню, счетчиков времени и прочих элементов интерфейса в сознании появилась странная надпись. Клинышками странного языка. Судя по тому, что надпись была красной и периодически моргала, это было чем-то очень важным, но попытка потребовать модуль объясниться ни к чему не привела. Вдобавок, паразита я ощущал только физически, да, в моем мозгу был участок, который словно отгородился от остального организма. По объёму он занимал, наверное, не больше кубического микрона, при попытке определить точное местоположение – свободно передвигался в пределах черепной коробки. Причем где его нет, можно было определить, а где есть – нет. Совсем как электрон.

Мои надежды на первый уровень и возвращение домой так и остались надеждами. И если бы модуль совсем исчез, хоть какая-то определенность была. А так – что делать, непонятно. Ждать, когда он снова соизволит проснуться, или рассчитывать только на себя? Тут, кстати, тоже были некоторые сложности.

Заметно уменьшившееся ядро вернуло меня на прежний уровень силы, словно и не было скачка. Слабенький псион со слабой теоретической подготовкой и еще более слабой – практической. Да еще без книги заклинаний.

Я попытался создать простейший светляк, и чуть было не вскрикнул от радости. Переход на следующую ступень все-таки произошел. Да, я не мог пользоваться готовыми схемами, создавая их моментально. Но я мог делать свои. Пусть и не так быстро, но опыт-то никуда не исчез, когда много раз повторяешь одно и то же, потом делаешь это автоматически. Но что приятнее всего, теперь я мог делать со схемами все что угодно. Уменьшать, изменять, вставлять новые элементы. Как там ан Траг говорил, первые несколько лет псион без управляющего модуля – никто? Выкуси, самодовольный индюк!

Первым делом я попробовал то подогревающее заклинание, которое впервые увидел у Силы. И разогрел кусок мяса до нужной мне температуры, ровно до 65 градусов. Это был настоящий прорыв. На эмоциях я даже забыл, куда попал и куда не попал. И что пропало.

Да, пропали черные кинжалы. Точно помню, что клал их в карман, то ли недочеловек вытащил их у меня, когда я голый и беззащитный в купальне плескался, то ли при переносе пропали, не знаю.

И меч, на который было столько надежд, не появлялся. Я и руку вытягивал вбок, и пальцы сжимал – все без толку. Он ощущался, словно вот, где-то рядом, но не ухватить.

Монеты были на месте. Но в голову впитываться не желали. Так всегда, что нужно – нет, а бесполезные вещи находишь с первого раза.

Часа два я провел за опытами, пользуясь местным гостеприимством, даже не пытаясь выбраться наружу и прерываясь только на еду. Потом появилась Марика, словно ждала меня все эти десять месяцев за дверью, с плазменным шаром у ладони, с хапу в левой руке. Вся такая красивая и грозная прошла через портал.

– Не двигаться, руки на виду, – резко скомандовала она, шарик энергетического кнута завис прямо перед моим лицом. – Марк? Какого хрена ты тут делаешь?

– Погулять вышел, – огрызнулся я, чуть не подавившись кусочком идеального омлета. – Стучаться надо.

– Щас настучу, – брюнетка шарик от моего носа убрала, а вот молнию у руки оставила. – Какого Наргала ты тут делаешь?

– Ем, – совершенно честно ответил я.

– Хорошо. Почему ты расселся в моем доме и ешь?

– Давно не ел. Погоди, в твоем доме? Так вы с дядей Толей наконец-то того, пообрядились? Поздравляю. Иди сюда, тетенька, я тебя поцелую.

Марика вздохнула, села рядом, убрав свои грозные штучки.

– Теперь вижу, что это ты. Такой же идиот. Ну-ка, руку покажи. Да не эту, а с браслетом. Ты где его взял?

Дом Уришей, где я оказался, находился на юге нашей Франции. Это за сколько километров меня занесло, в первый прыжок практически там, где был, там и оказался. И во второй тоже. Здание пустовало по меньшей мере пятьдесят лет, с тех пор, как одну не очень уживчивую семейку зачистили под корень.

Марика внимательно рассмотрела браслет, даже зачем-то пальцем камушки потерла, попробовала надеть себе на руку. Браслет висел на ее кисти первые несколько секунд, а потом оказывался у меня на запястье.

– Похоже, он тебя признал, – задумчиво заявила брюнетка. – Ты где его заполучил?

– Один слегка ненормальный псион мне его подарил, – я вкратце рассказал Марике, как плечом к плечу с эгибом Уришем сражался против злых противников, стократно превосходивших нас в силе и технике. Особенно в технике. А потом подлые бусурмане поразили старика в самое сердце. Но перед смертью он успел меня обнять, и назвать лучшим другом, а заодно вот браслетку подарил и монетки. Целых семь штук.

– Не похоже на дядю Эрхе, – Марика доела мой омлет и мой сыр. – Худшего засранца мир не знал, я-то еще не родилась, когда он пропал куда-то, но он точно не стал бы дарить первому встречному свой родовой амулет и семь ману. Скорее бы отобрал. А ты уверен, что он умер?

– Да, – я утвердительно кивнул. – А ты не знаешь, псионы после смерти не становятся личами? Ну такими жутко опасными зомби с очень сильным даром.

– Нет. Умер – значит умер. Хотя что тут спрашивать, браслет-то на тебе. Только ты теперь ему не лучший друг, а наследник.

Я хотел что-то спросить, но Марика меня остановила.

– Марк! Сейчас мы отправимся к нуну Громешу. Расскажешь ему то же, что и мне. Не скажу, что я в восторге от твоего появления, и твоя судьба меня хоть капельку волнует, но кое-что тебе перед этим разговором надо узнать.

И действительно, пока я по другим мирам шлялся, этот мир меня помнил и не только с плохой стороны.

Во-первых, я оказался женат на ее белобрысой подружке, Илани, с которой мы испытывали взаимную неприязнь. Не знаю, под какими препаратами я это проделал, и как все случилось, но обряд провели, и у меня тут появилась семья. Причем еще до моей гибели.

В день, когда на поместье Громешей напали, я погиб. Окончательно и бесповоротно. Храбро сражался, защитил приютивший меня дом от Конташа и его банды, но до победы не дожил, умер вместе с врагами, что автоматически сделало мою местную супругу вдовой. Даже статую мне поставили возле бара, где я стейк когда-то ел. Приятно, что хоть после смерти, но мои достоинства оценили.

– Посмертные награды и бонусы стрясешь с нуна, – отметая мои вопросы, сказала Марика. – У старикана свои резоны были, так что ты с ним договоришься. К тому же ты теперь – Уриш. Настоящий ас-ариду, из Старой семьи.

– То есть мы родственники?

– Да, братик, к сожалению. А теперь пошли, порадуем старика.

Брюнетка втащила меня в портал – оказалось недалеко, примерно в Португалии. Нун Громеш, бодрый мужчина средних лет, черноволосый, как практически все представители старой знати, подтянутый и подозрительно доброжелательный, как две капли воды похожий на Майкла Дугласа из 90-х, встретил нас прямо у стационарного портала и увел к себе.

Разговор с ним поначалу был практически ни о чем.

Я вяло поинтересовался, за что они меня хотели на тот свет отправить, вместо того, чтобы эвакуировать с остальными обитателями поместья. Нун не знал. Сказал только, что системой безопасности занимался отец дяди Толи, эн Иту, и в алгоритм решений никто не вмешивался. Сказал ИИ, что мне надо идти в тренировочный зал, значит, так было нужно. А вот то, что с поместьем сделал негодяй Конташ, и то, что от этого осталось, меня впечатлило. Кратер глубиной метров сто, с перетертыми до атомов обломками, и среди этого великолепия абсолютно сохранившееся помещение, висящее в воздухе – словно декорации возвели, даже копоти на ограждающих конструкциях не было.

– Значит, я и вправду там был в безопасности? – с сомнением спросил я.

– В абсолютной, – заверил меня нун. Очень уверенно сказал.

Я подумал, и решил поверить, была у меня идея, кто все это мог провернуть с защитой одного отдельно взятого обьекта. Но вот догадки свои озвучивать не стал, Хомич, библиотекарь из прошлой реальности, правильно говорил насчет умных людей.

– Так что ты у нас герой, – продолжал глава семейства Громешей. – Правда, кое с чем придется смириться. Пришлось обьявить тебя мертвым, поэтому прежний Марк Травин, так ведь тебя звали, погиб.

– И что мне делать? – растерянно спросил я. Покосился на руки нуна – вроде спокойно лежат, может не будут меня прямо тут убивать во второй раз.

– Ничего. Какая разница, как здесь тебя зовут, – Громеш кивнул на мой браслет, – Марика сказала, что он тебя признал. Значит ты теперь Марк Уриш.

– Но как же ваши системы безопасности?

– Позволь тебе кое-что обьяснить, – нун улыбнулся так ласково, что меня в дрожь бросило. – Когда человек переходит из мира в мир, он меняется, не внешне, а на энергетическом уровне. Парадокс, но можно гены себе изменить, сделать другой цвет глаз, волос, уменьшить или увеличить рост, обычные системы безопасности ты сможешь обмануть, и все равно пси-система тебя идентифицирует однозначно. Хоть в осла переделайся, будешь Марк Травин.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Это для примера. Каждый кусочек тебя носит отпечаток твоего энергетического Я. А вот после перехода возникает интересный эффект. Генетически и внешне ты тот же человек – Марк Травин, и обычные системы безопасности тебя так и идентифицируют. Но ими почти никто не пользуется, уж очень много способов обмануть, и поэтому в любой комплекс идентификации встроен пси-контроль. А вот для него ты уже абсолютно другой.

– Здорово, – восхитился я. – Это так преступники могут от ваших СБ уходить.

– Нет, – пожал нун плечами, – не получится. Путешествуют по реальностям у нас представители старых семей, для обычных людей такое развлечение недоступно. А ас-ариду – вне закона, для нас существует только суд эгира.

– И для меня тоже?

– Не все сразу, – Громеш улыбнулся еще ласковее. Такое чувство, пора бежать отсюда подальше. – Но, если повезет – да.

– Одного не могу понять, – признался я. – Если кто из ваших семей возвращается, они ведь меняются. Как узнать, что они те, за кого себя выдают?

– Вот, отличный вопрос, – нун поднял палец. – Неспроста ты герой Исина, Марк Громеш-Арке, награжденный посмертно Золотой гроздью ши. Кровь. Она никуда не денется. Старая кровь не меняется в любом мире. Наши, когда возвращаются сюда, идут в ритуальный круг, или вот бассейн, как у Уришей было, и там свою личность подтверждают. Но тебя это не касается, с браслетом или без, старой крови в тебе не прибавилось. Так что во внешних мирах о тебе никто не знает, а на Земле ты как заново родился. Только когда в следующий раз будешь по другим реальностям шастать, браслет не потеряй, вот он-то к тебе привязан крепко, и твою личность сомнительную подтвердит.

– А… – начал я.

– Медкапсула, десять минут времени, и ни одна обычная система безопасности тебя с прежним Марком не свяжет. Мы же не чужие люди, правда?

– Да, – согласился я. – Роднее некуда. Дальше-то что мне делать.

Нун внимательно на меня посмотрел. Словно увидел в первый раз.

– Давай я расскажу сначала, что ты натворил. Надеть чужой браслет – преступление, за которое положена медленная и очень мучительная казнь. Настолько медленная, что люди успевают состариться, прежде чем умереть. Но тебе это не грозит. Марика сказала, что браслет к тебе возвращается, значит – признал, и ты теперь один из Уришей. Пусть приемный, не по крови, но, считай, наследник Эс-Эрхана.

– Это хорошо?

– Хорошо, что спрашиваешь. Значит, не дурак. С одной стороны, смерть Эрхе Уриша – само по себе отличное известие. Думаю, многие тебе будут благодарны, и не только на словах. И к тому же ты теперь один из нас, пусть с оговорками, но все равно это очень многое значит. Ну а с другой, наследство – это не только деньги, доли в корпорациях, планеты и корабли, которых у эн Уриша все равно не было. Это его долги и враги. И того, и другого у пропавшего эгиба было с избытком, все это теперь твое. Так что, Марк, я тебе не завидую. И помогать с этим не буду.

– Совсем?

– Совсем, – кивнул Громеш. – Сам в это ввязался, сам и расхлебывай. А вот твое участие в обороне поместья я готов обсудить.

– И женитьбу.

– И ее, – легко согласился нун. – Если хочешь, можем обратно переиграть, только скажи, и Илани – опять твоя. Она, правда, снова успела обрядом себя связать, но это поправимо, я ведь глава семьи, что хочу, то и делаю.

– Понял, – поднял я ладони вверх. – Насчет жены – погорячился, исправлюсь. Что там насчет остального?

Мы договорились.

Семья Громешей одаривала меня средней паршивости межзвездным летательным аппаратом и при необходимости гасила мои долги. Точнее не мои, а скоропостижно скончавшегося Уриша. И с возвратом. Зведолет давался мне на десять лет, с полным обслуживанием и затратами на экипаж, вооружение, прыжковые двигатели и сменные оболочки.

– Учебный центр на Сальбаат-ан, – нун перекинул мне координаты марсианского заведения, – за месяц-полтора сделает тебя приличным пилотом. К этому времени корабль подготовят. Стандартный экипаж – пять человек, будет ждать тебя на корабле, захочешь набрать других людей или еще кого дополнительно, платить им будешь сам, хотя по мне, так там и одному особых дел нет никаких, так, для экстренных ситуаций команду держат. Обслуживание и все остальное бесплатно будет только в отделениях корпорации «Иштар», но их много, так что проблем не возникнет.

Я пожал плечами. Явно где-то меня хотят надурить. Но с моего нуля все в плюс.

– А там, – продолжал Громеш, – все зависит от тебя. Хочешь, продай, а хочешь – летай по галактике, торгуй, вози войска. Только перед тем, как упрыгать куда-то еще, не забудь вернуть.

– Не знаю, – задумчиво протянул я. – В любой момент могу упрыгать.

– Понимаю, – нун кивнул. – То, что у тебя в голове, штука непредсказуемая.

– Но ведь другие как-то справлялись?

– Хочешь узнать? Справедливо. О тех, кто в нашей семье появлялся – пожалуйста, перешлю тебе на комм. А вот что в других происходило, поспрашивай. Может и расскажут.

– За просто так?

– Все забываю, что ты у нас небогат, мягко говоря, – покачал головой нун.

– И все-таки, неужели у Уришей ничего не было?

– Ну почему. У нас, старых семей, имущество на три части делится – это семейное, которое только семье целиком может принадлежать, общее, которым управляет нун, и личное. Семейным распоряжается глава семьи, у Уришей сейчас такого нет, те, кто остался, слишком далеки были от основной ветви, чтобы на что-то претендовать. Да и семья всегда была малочисленна. Общее имущество вместе с Марикой к нам перешло, а личные активы у ее дяди остались. Особых средств у эн Уриша никогда не было, он их на какие-то свои делишки тратил, но что-то да осталось. На деньги со счетов я бы не рассчитывал, будь ты настоящим Уришем, может, что-то и удалось бы отстоять, а так, что к Ум-Наммураппи по пало, то пропало. И к тому же долги.

Я молча поглядел на Громеша, он на меня. Рассмеялся.

– Хорошо, то, что он должен Громешам, простим. Но на этом все. Почти все.

Нун сделал театральную паузу. Снова улыбнулся. Прямо не день у него, а праздник какой-то.

– Ты теперь часть семьи Уришей. Но формально – никто, надо тебя ввести в круг семей. Послезавтра начинается месяц кин-Иннин, главы семей соберутся у эгира. Семья Уришей уже почти восемьдесят лет не появлялась на обряде омовения статуи богини, преступное упущение. Обстоятельства обстоятельствами, но нельзя же так пренебрегать традиционными ритуалами. Так что, Марк Уриш, тебе предстоит хоть как-то сгладить негативное впечатление о твоей новой родне, пусть даже она практически отсутствует. Заодно эгир подтвердит твое право носить это имя. Ты мне еще сегодня расскажешь, как так получилось, что браслет у тебя оказался. А я скажу, что из этого стоит знать остальным семьям. Договорились?

– Да, – кивнул я. – Главного-то не спросил. Как там сын дяди Толи, то есть Тоалькетана, появился здесь?

– Давно уже, – Громеш поморщился. Видимо, с Пашкой были проблемы. – Тебе с ним пока видеться рано, сначала все дела утряси, а потом уже по приятелям бегай. С Тоальке свяжешься через неделю, он тебе подскажет, как твоего друга найти.

– Брата, – поправил я.

– Ну-ну, хорошо. – Собеседник иронично, как мне показалось, улыбнулся. – Ладно, на сегодня все. Не забудь в медотсек зайти, сделают из тебя нового человека. Покрасивее.

– Да я себе и такой нравлюсь.

– Ничего, цвет глаз и волос поменяешь, а то выглядишь как дикарь. Позоришь уважаемую семью.

– Рыжим не буду, – твердо заявил я.

Глава 3

Если в местных старых семьях практиковалось единоначалие, то вот с царствами все было немного сложнее. Верховную власть делили между собой лугаль и эгир. Эгир занимался делами семей, а лугаль – всем остальным. Вот только по степени влияния я бы расположил эгира на несколько ступеней выше.

Где-то рядом еще был энси – что-то навроде жреца и советника, но, судя по тому, какие слухи о них ходили в сети, фигура это была незначительная и чисто формальная.

Кроме того, что удалось найти в сети, другой информации не было, и спросить тоже было не у кого.

Комма у меня не было, браслет, изделие давно минувших дней, с его функцией справлялся отлично, хоть иногда и подглючивал. Список людей, с которыми я мог связаться, делился на две части – врагов и друзей. Друзей у Эс-Эрхана было двое – нун Ашахи Уриш и эн Гиль-мен Конташ, и тот, и другой давно уже свой жизненный путь закончили. А вот все остальные, тоже большей частью давно и бесповоротно мертвые, числились во врагах. В том числе и нун Громеш, только сдается мне, это другой нун был, прежний. С любым, кого не было в списках, браслет категорически отказывался связывать. Требовал, чтобы я произнес фразу отключения. Я бы так и сделал, вот только прежний владелец забыл мне перед смертью ее сообщить.

Можно было бы попросить комм у хозяина поместья, но тем самым, как мне казалось, я расписывался в собственной беспомощности и отсутствии модуля.

Признаваться в этом не хотелось.

Так что до местного праздника я жил практически в социальном вакууме.

Мы подьехали к особняку Ур-Наммурапи в Исине на обычном местном антигравитационном пепелаце, скромном и незаметном, портальные перемещения в Ниппуре и на территории всех семи столиц, окруживших главный город лепестками цветика-семицветика, были запрещены. В принципе, любое оперирование пси-силами в этом районе не приветствовалось.

– Вылезай, – нун легко выскочил из гравиплана, требовательно махнул рукой. – Дальше – пешком.

Я недовольно сморщился, но взгляд от резиденции местного главного босса не отвел. Да и когда доведется поглазеть на летающий остров – зависшие на высоте почти в полкилометра несколько десятков гектаров отполированной каменной платформы со строениями наверху и идеально ровной поверхностью внизу. По контуру, примерно на метр, поверхность платформы была совершенно чистой, и можно было оценить ее толщину – максимум бумажный лист.

– Да, я и забыл, что ты дикарь, – улыбнулся Громеш. – Красиво, правда? Только эгир может жить в летающем дворце. Бедняга. На земле куда удобнее.

– И как мы туда попадем? Может, надо взлететь повыше?

– Если только частями. И вообще, уважай хозяев, и они не станут приближать твою смерть. Идем.

Бодрой походкой трехсотлетний дедулька направился прямо к центру находящейся под платформой застройки – невысокие домики на участках без оград, идеальные лужайки, бассейны, парковые островки и спортивные площадки. Народу было не то чтобы мало, то там, то здесь попадались праздношатающиеся аборигены, но вот на нас они внимания практически не обращали. Только лысые парни в туниках при виде нуна низко склонялись и стояли так, пока он не пройдет.

Шел старичок быстро, почти бежал, и километр мы проделали буквально за несколько минут. Под центром платформы нас уже ждали – три человека в военной форме отсалютовали нуну, небрежно кивнули мне и отступили на шаг от каменного круга, куда мой спутник немедленно встал, да и меня затащил.

Приемный круг находился в большом холле, откуда в другие помещения вела только одна дверь. Высокая, двустворчатая, с богатой резьбой и золотой отделкой. Такая внушает уважение и желание взорвать ее к какой-нибудь матери.