Майка

И она снова на меня посмотрела, но теперь уже вопросительно, так что мне ничего не оставалось, как со вздохом кивнуть. Правда, и дел-то у меня особых на этот день намечено не было.

К Киевскому вокзалу мы подъехали уже на грани опоздания. Майка побежала вперёд, а я на пару минут задержался на стоянке, ожидая, пока какой-то «чайник» выбирался из длиннющей шеренги машин, припаркованных около вокзального здания, зато свой «жигулёнок» мне удалось поставить почти у самых ступенек, по которым в это самое здание поднимаются люди.

Майю я догнал уже при выходе на платформу – быстро же она умудряется ножками перебирать в узкой юбке и на каблуках-шпильках сантиметров десять высотой, если не больше. По радио объявили, что поезд «Александр Пушкин» из Белграда прибывает на такой-то путь. В этот момент Майкин каблук застрял в какой-то щели, она рванулась, и каблук с треском отвалился в сторону. А теперь представьте себе: одна нога стоит на земле всей подошвой, а другая – только пальцами, туфлю-то не снимешь, чтобы босиком побежать, зима всё-таки на улице, а расстояние до вагона – метров сто, не меньше. В общем, ситуация – не позавидуешь. А тут ещё и вокзальное радио добавило:

– Нумерация состава с хвоста поезда, – то есть бежать нужно ещё дальше, чем мы ожидали, ведь вагон, в котором незнакомый мне Милош едет, второй и он будет где-то в конце платформы.

Майка чуть не плачущим голосом проговорила:

– Толь, беги скорей, ты его узнаешь, он такой высокий и красивый очень. Скажи, что я иду… ковыляю то есть, – и даже слезу пустила.

Терпеть женских слёз не могу, готов на всё, только бы их, слёз этих, не видеть, всю жизнь из-за них мучаюсь: бабы очень ловко эту мою нелюбовь в своих корыстных целях использовали. В общем, побежал я, и хотя делать это умею нехило, в молодости даже спринт бегал, но по перрону не разгонишься, народ валом валит, поэтому, когда я до второго номера добрался, все уже из вагонов повылазили и бодро так по платформе на выход топали. И только у второго вагона целая толпа стояла, с ноги на ногу переминаясь. Смотрю, в центре знакомая личность возвышается – Милош Станкович, с которым мы целую неделю по Москве шатались. Правда, это давненько было, я тогда ещё наукой занимался.

Я даже и не врубился сразу, что мой давний знакомец и Майкин любимый – это один и тот же персонаж, поэтому обратился к своему Милошу, глазами в то же время пытаясь Майкиного отыскать:

– Милош, привет, а ты…

Договорить я не успел, поскольку, во-первых, пелена с моих глаз спала и всё вдруг сложилось, а во-вторых, он сам меня перебил:

– Толя, мне не до тебя, я свою Марианну жду. – И столько при этом любви на волю прорвалось – описать невозможно.

Но я ещё не совсем в ситуацию врубился, ещё где-то на самом краешке барахтался, а тут услышал со всех сторон голоса и сник окончательно.

– Подожди, парень, не приставай к нему, он нам двое суток рассказывал о своей любимой, вот мы её и ждём, чтобы посмотреть, кому так повезло, – говорил какой-то молодой югослав, а остальные поддакивали. – Да вот не спешит что-то красавица.

В этот момент Милош сорвался с места и бросился навстречу ковыляющей по перрону фигуре, подхватил её на руки и бегом вернулся к нам.

– Вот видите, я же говорил! – Он путал русские слова с сербскими, но все всё понимали и так.

Народ, пожелав им счастья, потихоньку разошёлся, и вскоре мы остались одни. Милош снял с Майкиной ноги целую туфлю, попытался отломать и второй каблук, но тот, в отличие от своего собрата, был приделан на совесть, и нам так и пришлось ковылять до машины. Я шёл молча, слушая, как эта влюблённая парочка щебечет на каком-то птичьем языке, вставить туда хоть слова у меня не было ни малейшей возможности, да, честно говоря, и желания тоже. Что-то внутри меня оборвалось, и осталось только чувство непоправимости произошедшего; оказалось, что Майка для меня не просто подружка, вот ведь как бывает.

Обедать мы отправились в кафе «Хрустальное», было такое неподалёку. Незадолго до этой встречи мне довелось в нём побывать, а поскольку мне там понравилось, я не стал задумываться, куда податься. И вот примерно через час после встречи, сидя в удобном кресле в ожидании кофе, мы фактически впервые начали разговаривать втроём. Вначале-то они никак успокоиться не могли, всё ворковали о чём-то, только им двоим на всём белом свете известном, а потом так же энергично налегали на еду – проголодались мои гости основательно, спеша навстречу друг другу в разных поездах, да и я, глядя на них, тоже от еды отказываться не стал. И только утолив слегка чувство голода, и любовного, и того, что желудок нам навязывает, Майка вдруг сказала:

– Ребята, а я ведь вас и не познакомила даже.

Я рассмеялся. С некоей горечью, правда, но всё равно рассмеялся:

– Нет, вот тут ты, Майя, наверное, впервые с момента нашего с тобой знакомства ошиблась. Давай-ка лучше я на правах старого знакомого Милоша представлю вас друг другу, – и, глядя на мою изумлённую подругу, теперь уже бывшую, начал рассказывать историю с самого начала.

Работал я тогда в меховом институте, и вот как-то поздней осенью, когда уже темнеет рано и листва с деревьев прекращает осыпаться, но снега ещё и в помине нет, позвонили к нам из Министерства лёгкой промышленности и попросили одного иностранного специалиста принять. Приёмом подобных гостей занимался мой отдел, поэтому мне это дело и поручили.

Гость оказался весьма неожиданным и любопытным. Молодой инженер из Югославии, по имени Милош, приехал в Союз, чтобы попытаться пристроить здесь продукцию своего предприятия. Оно производило красители, которые экспортировались в разные страны, а у нас о них даже не слыхивали. Вот директор завода, человек весьма энергичный и деловой, и выбил у себя в министерстве зарубежную командировку на две с лишним недели своему специалисту.

Милош работал в экспортном отделе и по-русски общаться мог свободно – наверное, хорошо в школе учился. Парнем он оказался настырным и, прежде чем попал к нам, уже с десяток разнообразных ведомств обежать успел. Я послушал про его блуждания по всяким бюрократическим лестницам и решил, что надо и мне участие в разговоре принять:

– Слушай, мил человек, ты мне расскажи, пока я совсем не запутался, где ты был или не был? И как тебе Москва, понравилась или не очень?

А надо сказать, что в то время я был ярым патриотом Москвы, очень её любил, да, признаться, и до сих пор люблю.

Оказалось, что Милош Москву совсем не видел. Нет, он, конечно, в московском транспорте покатался, но вот скажите мне: много ли можно из окна автобуса или троллейбуса, а тем паче поезда, который под землёй по тёмным тоннелям бегает, увидеть? Вот то-то и оно. Я считаю, что прежде всего человек должен на Москву посмотреть с какой-то такой точки, чтобы сразу всё её величие постичь, одним махом. Возможно, таких точек и немало, спорить не буду, но для меня существует только одна – смотровая площадка на Ленинских горах.

Я на часы глянул и говорю:

– Так, до обеда времени осталось около часа, толку вести серьёзный разговор на голодный желудок немного. Давай-ка мы соберём всех, кто нам подходит для беседы, часа в три. Рабочий день уже к концу пойдёт, но до шести, когда он закончиться должен, времени ещё достаточно, а все неприятности, связанные с несварением, которое у большинства сотрудников случается сразу же после обеда в нашей столовой, уже пройдут. Согласен на такой план?

Милош только кивнуть успел, а я уже с директором разговаривал и просил разрешения у него совещание провести, с его, естественно, участием и его же рекомендациями, кого на эту говорильню лучше пригласить. Через минуту список был согласован, и директор даже любезно предложил своего секретаря к сбору указанных товарищей подключить.

– Йес, – взмахнул я рукой, и мы, довольные, что всё так ладно получается, вышли на улицу.

Ехать от работы до Комсомольского проспекта минут десять, а потом по самому проспекту, полупустому в любое время суток, ещё пять, так что минут через двадцать мы уже стояли у бетонного парапета и смотрели вперёд и вниз, а затем снова вперёд и снова вниз, а я рассказывал, где что стоит да что это для нас значит – видно-то оттуда всё очень хорошо, благо и погода нас не подвела. Постояли мы там с полчасика и решили перекусить по-человечески. Знал я одно кафе на Комсомольском, расположенное рядом с моим бывшим домом, на который я даже сверху, с той горы указал, да и мимо проезжая, не забыл тоже.

Народа в кафе было немного. Помню, мы что-то вкусненькое заказали, а когда Милош достал деньги, чтобы с официантом расплатиться, я категорически отказался:

– Это ты у себя там командовать будешь, а здесь ты гость. Вот приеду к вам, тогда и платить будешь. Уж я там постараюсь чего-нибудь такого, подороже да побольше, назаказывать.

Мы оба посмеялись над этими словами, поскольку понимали прекрасно, что попасть в Югославию мне вряд ли суждено. Даже если сегодня и удастся наших специалистов на сотрудничество раскрутить, то среди желающих поехать туда я далеко не в первых рядах окажусь. И всё же приглашением Милоша я заручился.

В три часа мы сидели в директорском кабинете, вокруг длинного стола для совещаний. Милош рассказал всё, что знал, и даже больше, но образцов красителей, которые нам могли подойти, он с собой не привёз, поэтому пришлось всё объяснять на пальцах. Посидели, «Боржоми» попили да и разошлись с наказом Милошу доставить к нам все необходимые образцы; он даже список составил – целый лист в своём блокноте исписал. Потом я его в «Украину» отвёз – именно в этой гостинице разместили югославского специалиста. Он ещё из машины выйти не успел, а я, на сгущающуюся темноту глядя, с очередным предложением выступил:

– Слушай, днём ты на Москву посмотрел, давай туда же ещё разок съездим, чтобы ты ещё и вечером ею полюбоваться смог.

Сказал я это больше потому, что самому очень захотелось Москву увидеть, пока ещё уличные светильники не успели зажечь, и дождаться того момента, когда город полностью преобразится. Сказать-то сказал, но на его согласие даже и не надеялся, думал, что одному придётся ехать. А Милош вдруг согласился, и даже не раздумывая ни секундочки.

Я развернулся побыстрей – и на набережную, по Бережкам мигом промчался. Там с любой скоростью ездить не возбранялось, ведь не просто так трасса правительственной считалась. Мимо государственных дачек, расположенных за высоким зелёным забором, тоже, шинами шурша, прокатились. Я только и успел свой любимый анекдот рассказать:

– Генерал с женой и дочкой едут на машине. Вдруг шофёр к генералу голову поворачивает и шёпотом таким многозначительным говорит: «Товарищ генерал, проезжаем правительственные дачи». Генерал к жене оборачивается и тоже шёпотом ей повторяет: «Милая, проезжаем правительственные дачи». Жена к уху дочки склоняется и шепчет: «Дорогая, проезжаем правительственные дачи». Дочка так же тихо мать спрашивает: «А почему шёпотом?» Та с тем же вопросом к мужу, а муж к шофёру, и всё шёпотом. Шофёр откашлялся и хрипло ответил: «Да вот, товарищ генерал, вчера пива холодного выпил».

Боялся я, что Милош из-за языковых проблем понять эту историю сразу не сможет, но нет, он меня не подвёл – недаром меня к нему прямо-таки потянуло, – расхохотался, а потом всё повторял:

– Пивко холодное было, ха-ха-ха…

Постояли мы там, на самом верху, немного. Действительно, прекрасное зрелище нам открылось. Сперва Москва начала в вечерних сумерках, как будто в дымке, скрываться: расплывается, расплывается, вначале задний план пропадает, а вот уже и Новодевичий с Лужниками раствориться в неизвестности пытаются, лишь отдельные зажёгшиеся окошки слегка поблёскивают, и вдруг – бах! Повсюду побежали огни, минута – и всё сияет. И Останкинская башня, и Кремль, и все сталинские высотки ярко-ярко осветились. Не первый раз я эту картину наблюдал, но снова и снова, как будто до того и не видел никогда, залюбовался ею. Милош только большой палец вверх поднял – согласился, значит.

– Слушай, Милош, – обратился я к нему, – а давай мы не спеша по Москве вечерней прокатимся – быстро-то и не получится, пробки везде, – а затем ко мне завалимся, что-нибудь смастерим поесть, да и жена нам подсобит, посидим, поговорим. Я тебе о том, как в 1970 году по вашей стране прекрасной ездил, расскажу, фотки посмотрим.

– Ну, если я вам мешать не буду, – ответил мне Милош, – то почему бы и нет? Мне в гостинице скучно, знакомых нет, еле успеваю от ваших проституток отбиваться. Настырные они такие: в дверь одну выгонишь, так другая уже прямо из телефона готова к тебе в постель запрыгнуть.

Поехали мы вначале почти со свистом, ну а когда добрались до Фрунзенской набережной, движение стало оживлённее, и мы начали продвигаться вперёд всё медленней, а я между тем всё показывал и рассказывал: и о новом аляповатом здании Академии наук, и о парке культуры с «Бураном», навечно прикованным, чтоб неповадно было в космос летать. Крымский мост ему понравился. А что, я его и сам очень люблю, чуть ли не первый в мире висячий мост, перекинутый через реку, одна из известных всему миру московских достопримечательностей.

Показал я Милошу и фабрику «Красный Октябрь», бывшую Эйнема, со стрелкой, которая образовалась в месте впадения Обводного канала в Москву-реку – там как раз наши гребцы тренировались, – да на бассейн «Москва» внимание гостя обратил, рассказав вкратце историю этого места. В общем, пока мы до нашего дома добрались, времени много прошло, и желудок мой вёл себя уже совсем неприлично, как будто плотного обеда не было вовсе.

Надя у меня женщина тихая и, можно сказать, даже мирная, встретила нас спокойно, хотя явно не ожидала, что я не один припрусь и что гость иностранцем окажется. По-быстрому нам ужин приготовила, нас даже на кухню не допустила. Так мы в комнате и просидели, фотки рассматривая.

Вот там-то, на мягком диване, нам с Милошем и пришла замечательная мысль: а что, если он, Милош, до конца командировки более никуда соваться не будет – что толку без образцов разъезжать, – а мы с ним по Москве погуляем? Я даже придумал, как всё это обставить, чтобы меня на службе не хватились.

Побывали мы много где: и в Мавзолей Ленина сходили, так что Милош потом сказал, мол, вот в Белграде он в Мавзолее Тито не был, а к Ленину поклониться сходил, и по Красной площади прогулялись, и всё московское метро осмотрели, и на ВДНХ побывали, – да мало ли что можно в Москве посетить за несколько дней, одних только музеев масса.

Правда, потом Милош уже в Москве не появлялся и даже обещанные образцы не прислал.

Всё это я Майке – пардон, с этого дня Марианне – в красках описал, а довольный Милош, вцепившийся в её руку так, будто у него кто отнять её хочет, на всё, что я рассказывал, только головой кивал.

Время шло к вечеру, достал я из кармана два билета в вагон СВ, и Майка тут же подлетела, чтобы меня в щеку чмокнуть. Звонко так это получилось, но, смотрю, Милош спокоен, не дёрнулся даже. Ну а мне чего беспокоиться? Разве что представить, чем они будут в поезде в отдельном купе заниматься, так не моё это дело. Вот я и был спокойным, как сказал Маяковский в своей поэме «Облако в штанах»: «Видите – спокоен как! Как пульс покойника».

Уехали они в Казань, через несколько дней я их снова в Москве встретил, отвёз на Киевский вокзал, и Милош домой отбыл, а Майку я опять на казанский поезд посадил. А спустя ещё пару месяцев настала пора нам с Майей прощаться. Встретил я её, как обычно, на одном вокзале, перевёз на другой, к поезду, в честь великого поэта названному, вещи помог в купе затащить – а набрала она с собой немало, машина моя оказалась битком набитой – и помахал вслед платочком, совсем от слёз мокрым.

Уехала она, не звонила и писем долго не писала, больше года, наверное, прошло, а затем вдруг прорезалась. Оказывается, они в Германию ездили, и там её лучшие профессора от бесплодия лечили, а ещё она язык, тоже с какими-то профессорами, но уже дома, в Нови-Саде, изучала, вот и некогда ей было обо мне вспоминать. Время шло, решили они с Милошем обвенчаться, а меня пригласить на это событие, которое должно было произойти 8 апреля 1991 года. Собственно, она и позвонила, чтобы мне сообщить об этом. Я попросил, чтобы приглашений два было, и все данные на своего приятеля Виктора Ершова ей дал.

Приглашения пришли без задержки, и мы с Витей, оформив визы, отправились в Шереметьево – нечего на поездах ездить, когда самолёты летают.

Глава вторая

Загреб, Хорватия

Инициатива поехать в Югославию с товаром исходила от Виктора. Вспомнил он, как мы лихо порезвились во время поездки в Пулу, вот и решил это дело продолжить. В дополнительном заработке он не нуждался, с деньгами у него было всё в порядке, а вот адреналина явно не хватало – жизнь уж как-то очень спокойно покатилась.

Ну, о Викторе я уже упоминал, но ещё пару слов скажу, чтобы вы его себе представили получше. Познакомились мы с ним, когда он возглавил в нашем кооперативе строительное направление, а о его профессиональных качествах лучше всего свидетельствует перечень объектов, в строительстве которых он принимал непосредственное участие, пусть и не в качестве первого лица, но всё же как начальник какого-нибудь направления. В этом списке здания посольств СССР в Вашингтоне и Тегеране, а также олимпийский велотрек в Крылатском – не правда ли, впечатляет? Потом у него начались какие-то проблемы с непосредственным руководством, вот он от греха подальше и ушёл от выполнения государственных заказов в кооператив.

Специалистом он был хорошим, человеком компанейским, заказчики в очереди стояли, чтобы Виктора с его бригадами к себе затащить. В общий кооперативный бюджет отчисления от него пусть не полноводной рекой, но таким, знаете, нехилым ручьём текли. Все были довольны, что у нас такое не вполне научное, но прибыльное направление появилось. Я же себе при этом хорошего и надёжного товарища приобрёл. Как-то быстро мы с ним притёрлись друг к другу. Понимаете, хорошо нам вместе было. В чём это выражалось, спросите? Да просто понимали мы с ним друг друга с полуслова, вот и всё.

Летели мы на семейное торжество, поэтому с датой отъезда всё было понятно. Оказалось, что намечено знаменательное событие в жизни моих друзей на следующий день после Светлого Христова Воскресения. Виктор подкованным был и знал, что в Хорватии, где в основном католики проживают, Пасху празднуют на неделю раньше, чем в православной Сербии. Вот он и предложил:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.