777

Она вздрогнула, приподнялась, вытянула шею и испуганно спросила:

– Кто здесь?

– Приветствую, – снова хмыкнул голос, и из-за куста вынырнула чья-то круглая физиономия в темном капюшоне. – Я-то думал, я спокойно посижу тут один, пока циклон загнал всех по комнатам…

Злата нахмурилась, слегка кивнула и отвернулась: меньше всего ей сейчас хотелось общаться с кем бы то ни было:

– Я пройду чуть дальше и сверну за угол, чтобы мы не мешали друг другу.

Она встала и побрела навстречу незнакомцу, намереваясь миновать его и скрыться за противоположной стеной замка.

– А если я вас попрошу задержаться на минуту и послушать мои новые стихи? – робко произнес он.

Вблизи это оказался на редкость некрасивый молодой мужчина – очень крупный и рыхлый, по виду чем-то напомнивший Злате Обломова – таким, каким она его себе представляла. Круглые щеки его заросли уже длинноватой редкой порослью, от правой брови к переносице спускался тонкий белесый шрам, и правый же глаз мужчины немного косил. Новый знакомый Златы сидел прямо на мерзлой земле, держа в руках блокнот и обломок карандаша, исписывая страницу аккуратным мелким почерком.

– Я не любительница поэзии, извините. Мне надо до обеда вернуться в Ярнэ, а я еще не успела надышаться здешним воздухом.

– Это отнимет всего пару минут, – умоляюще и в чем-то даже чуть виновато протянул он. – Вы Злата, если не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – хмуро бросила она, не желая выяснять, откуда он узнал ее имя. В конце концов, он мог просто запомнить ее лицо во время регистрации и заезда.

– А я Кирилл. Психолог.

– С чем я вас и поздравляю. Я, пожалуй, пойду. А стихи вы мне можете почитать, допустим, сегодня вечером.

– Кстати, отличная мысль! – легко согласился Кирилл и радостно закивал.

Злата повернулась и проследовала мимо него к противоположному углу замка, но когда она отошла на несколько шагов, Кирилл вдруг окликнул ее:

– Вы тоже слышали ночью эти жуткие вопли? Мне не спалось, и, если бы у меня на голове были волосы, они бы точно стали дыбом от ужаса, – он весело улыбнулся и скинул капюшон, обнажив бритый череп неровной формы.

Злата вздрогнула, едва скрывая отвращение, и молча кивнула.

Циклон подходил все ближе. У противоположной стены замка уже вовсю бушевал ветер, сбивая Злату с ног. Она устало опустилась на землю и закрыла лицо руками: насладиться пейзажем никак не получалось – здесь свирепствовал ветер, а там сидел болтливый поэт. Она снова поднялась на ноги и пошагала назад.

– А, это снова вы! Я тоже пробовал сидеть сначала там, но это совершенно невозможно, ветер просто невыносимый. Шагайте сюда, здесь подветренная сторона.

Она угрюмо проследовала мимо Кирилла, свернула за второй угол, и вот уже там, ближе к входу в замок, села возле куста, ничего не видя перед собой, кроме темных верхушек елей. Злата уже слишком устала от ходьбы, ей стало все равно: она смотрела на ели, на кусты вокруг себя, слушала вздохи ветра по ту сторону Ярнэ и просто дышала. В конце концов, этот циклон обязательно кончится, и вот тогда она сможет насладиться одиночеством и обязательно спустится на равнину, сядет там где-нибудь в уголке с книгой и термосом с чаем и будет смотреть на замок. И так несколько часов подряд. Ей вдруг безумно захотелось чаю. Она отломила одну из хирых веточек и пожевала ее – веточка была терпкой и чрезвычайно приятной на вкус. Злата сорвала еще одну и едва не поперхнулась:

– Вы перешли на подножный корм? – раздался прямо за ней голос Кирилла.

– Я приехала сюда за уединением, вы уж меня извините, – сквозь зубы процедила она, встала и быстрым шагом направилась ко входу в замок, чтобы скрыться в своей комнате.

– Простите, не удержался. Просто циклон совсем уже близко, полагаю, погулять нам сегодня не удастся…

Злата, не оборачиваясь, махнула рукой, спрыгнула со склона и скрылась за воротами, не увидев, как замер Кирилл при виде ее удаляющейся спины и как быстро принялся строчить в своем блокноте, а затем неуклюже последовал за ней.

К обеду Кирилл не появился, но Злата не обратила на это внимания. Наталья, по всей видимости, также осталась у себя в комнате, и за столом в еще более зловещей тишине восседали всего семеро. Никто не желал знакомиться друг с другом или обсуждать ночное происшествие, все лишь молча и едва слышно стучали приборами по тарелкам. Разделавшись с обедом, Злата подошла к Раде и поинтересовалось о самочувствии Натальи. Та ответила, что к ней уже можно подняться, и она чувствует себя гораздо лучше. А вот с еще одним пансионером происходит что-то непонятное, и неплохо было бы вызвать доктора, если бы не этот ужасный циклон, из-за которого невозможно наладить связь ни по одному каналу.

– Вы не о Кирилле случайно? – поинтересовалась Злата.

– Кажется, зовут его именно так.

– А что с ним?

– Упал в обморок прямо у ворот замка: похоже, что свалился с обрыва и сильно ушибся при этом. Сейчас уже пришел в себя. Говорит, такие обмороки для него не редкость.

– Но ведь среди нас есть врач!

– Да, он уже осмотрел его, но какой от врача толк, если нет никаких медикаментов?

– Могу я и его навестить? – спросила Злата.

– Да, конечно, это не возбраняется. Только не слишком долго.

Комната Кирилла располагалась в западном крыле замка, и в ней вовсю гулял проникающий изо всех щелей ветер. Злата тут же подошла к окнам и задвинула плотные шторы, потом села рядом с кроватью и молча посмотрела на бледное и измученное лицо своего нового знакомого.

– Вот уж не ожидал увидеть здесь тебя, – слабо улыбнулся он. – Вот, расклеился совсем. И лекарства забыл из дома прихватить. Кто ж мог знать, что в этом чертовом Ярнэ не предусмотрена медицинская помощь!

– Вообще это очень странно, – медленно закивала Злата. – Такое впечатление, что владельцы этого пансиона либо дураки, либо вредители. Нашли эдакий изящный способ избавляться от душевнобольных… Тут и от простого гриппа недолго загнуться, если уж совсем никаких лекарств, кроме корвалола, у них нет. Мне Рада утром даже от головной боли не смогла ничего эффективного предложить, кроме чая…

– И вправду какое-то жуткое место. Уезжать надо отсюда. Я попытался было у Рады выспросить, как это сделать, но она сказала, что на ближайшие четыре месяца выбраться нам отсюда не удастся: снегоход зафрахтован лишь на начало весны. А если мы попытаемся спуститься пешком, то запросто можем свернуть себе шею. Правда, она обещала после циклона отправить сторожа в город за медикаментами… Значит, какая-то возможность выбраться отсюда у них имеется. Я бы разузнал, если бы не свалился так некстати…

– Ну ничего, – Злата осторожно погладила его по руке, – может быть, я попробую проследить за ним. В любом случае, если у нас будут лекарства, то беспокоиться не о чем и можно досиживать тут все эти четыре месяца. А с чем связаны твои обмороки?

– Да бог его знает, врачи только руками разводят. С детства еще началось, после развода родителей. Мог шмякнуться прямо на улице, пока шел в школу или в институт. И так и лежал на дороге, пока сам в себя не приходил – ни одна сволочь даже не пыталась помочь или скорую вызвать… Психотерапевты мне все нервный срыв ставили, даже Кравец наш ничего дельного не сказал, пообещал лишь, что пребывание в Ярнэ значительно улучшит мое состояние. Пока вижу, что соврал подлец…

– Ты погоди еще, рано делать выводы, давай хоть немного осмотримся и оценим обстановку. Ясно одно – пока тебе без сопровождения выходить из замка противопоказано. Будешь гулять только со мной, – Злата сама поразилась своей смелости и желанию помочь этому не совсем приятному и интересному ей человеку, но жалость к нему задавила в ней все прочие чувства, и она снова погладила его по крупной мягкой руке.

Кирилл радостно улыбнулся и потянулся к подушке, из-под которой извлек давешний блокнот с намерением зачитать ей стихи, но Злата лишь помотала головой:

– Это успеется, сейчас отдыхай, а я пойду навещу Наталью. Что-то много у нас пострадавших всего за день…

III

. Битва Нострадамусов

Мурову казалось, что он только смежил веки и уютно устроился в гостиничной кровати, как кто-то тут же принялся тормошить его. Он устало открыл глаза и с ненавистью посмотрел на склонившегося над ним Павла:

– Ну что опять стряслось?

– Просыпайся! Сколько можно дрыхнуть?!

– В каком смысле? – Муров потянулся к телефону и с изумлением обнаружил, что часы показывали уже десять утра.

– Измочалила тебя Лариса? – рассмеялся Марков.

– Да иди ты! Извращенец, – махнул Алексей рукой.

– Извращенец? То есть отношения с женщиной для тебя – извращение, праааативный? – и Павел кокетливо ему подмигнул.

– Да ну тебя, – Алексей выбрался из постели и уныло побрел в ванную.

– Между прочим, пока ты тут дрых, робко пряча тело тощее в перине, я кое-что нарыл! – торжествующе провозгласил Павел, подходя к стоявшему у раковины и чистившему зубы Мурову и тыча ему в лицо смартфоном. – Надо взять этого Тагифа в разработку.

Алексей методично и не обращая ни малейшего внимания на мельтешившего вокруг Павла, дочистил зубы, умылся и отправился в комнату одеваться.

– Этот новоявленный Нострадамус предсказал трагедию еще три года назад – собственно, за год до того, как она произошла! – не терял надежды Павел.

– Так, пошли в ход экстрасенсы, – без тени удивления на лице произнес Алексей. – Кто следующий? Мы пойдем в ближайший салон черной магии и попросим хироманта предсказать судьбу нашего расследования по руке? – и тут Муров не выдержал и расхохотался, созерцая оскорбленное лицо Павла.

– Но предсказание действительно имело место. Вот, посмотри! – он снова протянул ему смартфон. – Здесь статья трехлетней давности, где некто Тагиф Амурдинов, победитель «Битвы экстрасенсов», рассказывает о том, что ровно через год погибнет самолет, вылетающий рейсом из Малайзии в Китай. И выяснить тайну его исчезновения не удастся никому…

– Кроме двух отважных офицеров ФСБ! – завершил Алексей, снисходительно похлопывая Маркова по плечу. – Ты хочешь взять в разработку этого клоуна? Я не против. Тем более, что теперь твоя очередь. Я отдувался с Ларой, а ты давай подкатывай к Тагифу, – и Алексей расхохотался. – Уверен, ты и повод для знакомства найдешь самый подходящий.

– К нему без удостоверения практически не подобраться, это довольно известная личность, – и Марков задумчиво принялся перечитывать статью.

В самом низу страницы красовался телефон персонального ассистента экстрасенса – для всех желающих поделиться своими честно заработанными с тем, кто мог подарить призрачную мечту. Павел, не задумываясь, набрал номер, и в этот момент Алексей изловчился и вытолкнул-таки его из комнаты, чтобы, наконец, спокойно одеться и избежать язвительных комментариев по поводу своего слишком уж худощавого телосложения. Когда торжествующий Марков снова вошел, Алексей со скучающим видом что-то набирал на экране смартфона.

– Я договорился о встрече с Тагифом! И совершенно бесплатно, – Павел помахал в воздухе рукой.

– Интересно, зачем Кухарчук привлек к расследованию еще и меня, ты и так отлично справляешься, – не поднимая головы, пробубнил Муров.

– Цены у него, конечно… – не обращая внимания, продолжал Павел, – как на сверхзвуковые ракеты. Думаю, грохот от падения моей челюсти оглушил полрайона. Ты, кстати, не слышал его? – и Марков весело засмеялся, похлопывая коллегу по плечу.

– Да-да-да, – проворчал Муров. – Здесь мне полагается благоговейно вопросить, как же тебе удалось и все такое.

– Так и быть, – великодушно бросил Павел, выпятив грудь. – Сначала я попытался торговаться, сказав, что простой рабочий человек никак не сможет заработать таких денег даже за год честного труда, и в конце она сделала мне предложение, от которого я никак не мог отказаться. Мы с тобой станем телезвездами!

– Что?

– На днях у Тагифа запланирован эфир в одном из ток-шоу, где он будет вызывать людей из зала и рассказывать об их прошлом и будущем. Ну, разумеется, для этих целей запланировали несколько подсадных уток – кто же будет так подставляться?

– А я говорил, что он шарлатан!

– Это мы еще выясним. Мое дело будет кивать и соглашаться со всем, что он про меня наплетет. Обычно таким людям неплохо платят за такую пыльную работенку, а я сразу сказал, что никаких денег мне не нужно, я лишь хочу переговорить с Тагифом с глазу на глаз хоть полчаса – до или после эфира.

– Поздравляю! Ты сэкономил бюджет внутренних органов, – Муров убрал телефон в карман джинсов и поднялся. – А сейчас пошли завтракать, герой.

Тагиф производил странное и двоякое впечатление – восточный мужчина с масляным взглядом и множеством побрякушек, висевших в самых неожиданных местах, выглядел скорее жалким, что диссонировало с суммой его часового гонорара. Мелькавшая вокруг него гримерша явно не испытывала к светилу полуотечественной экстрасенсорики ни малейшего благоговения, и тот покорно выполнял все ее указания, послушно вертя головой и меняя положение. В результате с кресла поднялся суровый перс с пронзительным взглядом, и даже его интонации как-то резко изменились:

– Для сегодняшнего эфира мне потребуется три человека. Я могу использовать вас обоих? – его деловитая манера общения едва не рассмешила Алексея, и тот ткнул пальцем в сторону Маркова.

– Нет, только его.

– Мой друг тоже не прочь испробовать ваши возможности на себе, – смиренно выпалил Павел, толкая Мурова в бок. – Но мы привели с собой и третьего.

– Вот как? – брови Амурдинова поползли вверх.

Из-за спины Мурова вперед шагнула Лара и виновато пожала плечами.

– Ну что ж, тем лучше, – он обернулся к гримерше и недоуменно улыбнулся, – в таком случае, думаю, мы не будем причинять вам беспокойство. Но все равно спасибо, что согласились.

Она буркнула что-то себе под нос и, покидав инструменты в массивную сумку, удалилась.

– Итак, наверное, надо провести небольшой инструктаж. Модераторы зала рассадят вас по точкам вдали друг от друга. Вам необходимо будет установить небольшой контакт со своими соседями, чтобы дать тем понять, что вы такая же случайная массовка, как и они. Затем, когда я стану вызывать добровольцев из зала, вы также должны будете вступить в диалог с соседями, показать, что вы хотите выйти, но сомневаетесь и не верите. Наконец, вы поднимете руки, как и множество других в зале. Модератор «случайным образом» выберет одного из вас – пусть для начала это будете вы, – и он коснулся ладонью плеча Лары, – вторым пойдете вы, – палец указал на Алексея, – потом вы, – на Павла. – Попытайтесь изобразить изумление и волнение. Затем вы выходите к камерам, садитесь на диван рядом со мной, и я начинаю рассказывать вам о вашей жизни. Не столь существенно, что именно я скажу…

– Вы будете выдумывать на ходу? – скептически повел бровью Алексей.

– Ну да, ну да, – усмехнулся Тагиф. – Каждый в наши дни зарабатывает как может, ну вы понимаете. Ваше дело удивляться и соглашаться – так, словно я все про вас угадал, даже если это будет полная ахинея. Ну, как? Сможете?

– Когда у нас будет возможность встретиться с вами после съемок, чтобы поговорить? – перешел к делу Павел.

– Ну, ребятки, если вам это так уж нужно после всего сказанного, то я с радостью схожу с вами в кафе, после того как разгримируюсь. Договорились?

Все трое слаженно кивнули и проводили взглядом удалившегося Амурдинова.

– Ну давай, Муров, повтори, – толкнул Марков коллегу в бок, – что пригласить сюда Лару было дурацкой затеей, – модератор увел Лару на один из дальних рядов, и горе-следователи на короткое время вновь оказались вдвоем.

– Знал бы ты, чего мне это стоило! – прошипел Муров. – Если она в меня влюбится, что прикажешь делать тогда?!

– Подумаем об этом завтра, – Павел вальяжно отправил ему воздушный поцелуй и отправился вслед за модератором, пошло виляя бедрами.

– Паяц! – прорычал Алексей, ощутив на мгновение неконтролируемое желание закурить.

– Итак, сегодня наш эфир посвящен животрепещущей теме ясновидения. Существуют ли в нашем мире настоящие экстрасенсы или все они как один – шарлатаны? Приветствуем наших экспертов! – говорливая и улыбчивая ведущая с ярким макияжем поспешно принялась представлять участников передачи.

Алексей скучающе зевнул и осмотрел своих соседей – дам постбальзаковского возраста, не сводящих взволнованного взгляда с благосклонно посматривавшего в зал Тагифа. Голос его звучал спокойно и уверенно, но Алексей не дал себе труда прислушиваться к его словам, пока, наконец, из зала не вызвали Лару, и та, сутулясь, вышла к дивану.

– Ну что, Тагиф, – с вызовом заявила ведущая, – сможете ли вы рассказать нам что-нибудь об этой девушке?

Он взял ладонь Лары, и та смущенно отвернулась, покусывая нижнюю губу и косясь в зал. Тагиф закрыл глаза, изображая сосредоточенность, и принялся водить пальцами с длинными ногтями по дрожавшей ладони Лары.

– У вас не так давно в жизни произошла трагедия, – достаточно уверенно произнес он, и Лара удивленно кивнула, а Алексей усмехнулся. – Погиб близкий человек, – интонация Тагифа продолжала быть утвердительной. Он не спрашивал, он констатировал факты с суровой сухостью знатока. – Судя по вашему к нему отношению, это был муж, – Алексей продолжал со скучающим видом жевать жвачку: Пашка наверняка успел в общих чертах что-то поведать этому горе-эксперту.

Муров поискал в зале Пашу, а тот, поймав на себе возмущенный взгляд коллеги, лишь развел руками и покачал головой.

– Ну да, конечно, – пробормотал Леша, – так я тебе и поверил, друг любезный.

– Это была та самая катастрофа, которую я предсказал три года назад, – продолжал с самым серьезным видом вещать Тагиф.

– Напомним зрителям о том, что исчезновение малазийского боинга, произошедшее около двух лет назад, было предсказано нашим гостем за год до происшествия! – и зал разразился бурными аплодисментами по команде модераторов.

– Но вас уже отпустила эта ситуация, вы уже не страдаете, как прежде, вы пережили ее и идете дальше. Ваше сердце открыто к новой жизни, – с пафосом в голосе продолжал новоявленный Нострадамус. – Я вам больше скажу, вы уже впустили в свое сердце другого человека, – Муров вновь вперил возмущенный взгляд в спину Паши. Тот обернулся и виновато развел руками, снова мотая головой.

– Ну все, Марков, тебе не жить, – едва слышно процедил Алексей.

– Достаточно, – подала вдруг голос Лара. – Вы все правильно сказали, но продолжать, думаю, не стоит, – она спрятала ладони в карманы джинсов и медленно, все так же сутулясь, вернулась на свое место в зале, сопровождаемая громкими аплодисментами.

Когда ведущая пригласила второго добровольца из зала, Алексей намеренно не поднял руки, злобно ухмыляясь в сторону Маркова. Тот несколько раз обернулся, но Муров даже не смотрел в его сторону, и Паша обреченно поднял руку сам. Модераторы вопросительно переглянулись, один из них даже подошел к Алексею и как бы невзначай наклонился, но тот покачал головой, явно давая понять, что отказывается участвовать в этом фарсе.

Павел сел на диван перед Тагифом, и тот плотоядно усмехнулся.

– Органы правопорядка тоже хотят устроить мне проверку?

Алексей возмущенно покрутил пальцем у виска и спрятал лицо в ладонях. Марков вообще в своем уме?

Глаза Павла округлились, и он едва заметно мотнул головой. Тагиф понимающе кивнул и взял его тонкую аккуратную ладонь в свою.

– Ого! А тут еще интереснее, чем я думал! Куда интереснее вашего расследования! Дела сердечные и тут выходят на первый план, – Павел удивленно вскинул брови и поднял голову. – Угадаю ли я, если скажу, что у вас намечается роман с коллегой?

Павел нахмурился и побледнел, а Алексей отнял руки от лица.

– Я должен отвечать? Ну, допустим, вы правы, – осторожно произнес Павел, поворачиваясь в зал и отчаянно всматриваясь в изумленное лицо Мурова.

– Пойдем дальше. Коллега одного с вами пола, так?

– Намекаете, что я гей? – молниеносно отреагировал Марков.

– Мое дело – угадывать. Ну так?

– А если даже и так?! – с вызовом ответил Павел и усмехнулся.

– Хорошо, идем дальше. Познакомились вы с ним совсем недавно, но уже воспылали друг к другу запретными чувствами…

– Это какой-то сумасшедший дом! – возмущенно прошептал Алексей, не веря собственным ушам.

– Вы только в личной жизни у меня будете копошиться? Ничего другого про меня не расскажете?

– Ну вы же сами не хотите, чтобы я афишировал ваше расследование, так? А ничего другого в вашей жизни больше и нет, – равнодушно пожал плечами Тагиф. – Но если хотите, мы можем на этом закончить. Я и так вижу, что угадал по всем пунктам.

Павел сжал кулаки и кивнул.

Во время перерыва Муров вскочил с места, подошел к Маркову и буквально выволок того в коридор.

– Это ты что-то наболтал Амурдинову про наше расследование и про Лару! Ты в своем уме?! Теперь вся страна об этом узнает!

– Успокойся, безумно влюбленный, – рассмеялся Павел и оттолкнул Алексея, – я не сказал ему ни слова. Ни единого гребаного слова! Все это он либо сочинил, либо….

– Угадал? Хочешь сказать, что он не шарлатан?!

– Не знаю, Леш, поэтому и хочу с ним пообщаться после съемок.

– А гомосятину эту кто придумал? Тоже он, хочешь сказать?!

– Ну не я же, – устало пожал плечами Марков. – Или тебя огорчает, что это не моя выдумка? – и он игриво приблизил лицо к Мурову, но тот лишь поморщился и отстранился.

После перерыва ведущая пригласила в студию других ясновидящих, эксперты давали свои оценки их предсказаниям, и в конце был сделан однозначный вывод: экстрасенсы существуют! Но их сложно отличить от шарлатанов. Тагиф дал публике несколько незамысловатых советов и, наконец, откланялся.

Кафе, в котором все четверо условились встретиться сразу после съемок, было полупустым из-за безумной дороговизны и незамысловатого антуража. Темные стены были увешаны зеркалами, а стулья и столы – словно позаимствованы из советской столовой. Руководство заведения явно пыталось сыграть на ностальгии почтенной публики. Тагиф опоздал на полчаса, и Муров, пребывая в бешенстве, к тому времени успел выпить целых четыре эспрессо, и теперь пытался унять сорвавшееся с катушек сердцебиение.

Вместо проницательного и вальяжного восточного гуру, что предстал перед ними на съемках, к столику подошел ссутулившийся и скромно одетый человечек явно гоголевского типа. Он устало опустился на стул рядом с Марковым и принялся придирчиво изучать меню.

– Дороговато тут, – протянул он, наконец.

– Уж не вам жаловаться с вашим-то прайсом! – не выдержал Муров, отодвигая пустые чашки в сторону и наклоняя корпус вперед, чтобы всмотреться шарлатану в глаза.

– Вы думаете, все эти деньги идут мне? – он устало помотал головой. – Десять процентов в лучшем случае. И это я считаю, что еще неплохо подзаработал!

– Вот они – пережитки проклятого капитализма! – с деланным возмущением заявил Павел, но тут же рассмеялся. – Рабочий человек получает сущие копейки.

– Это он-то рабочий? – Алексей развел руками. – Вы лучше расскажите нам, Тагиф, что вы там такого наплели в студии? Откуда вы всю эту информацию взяли?

– А что такого? – встрепенулся Амурдинов. – Как и договаривались, я сочинял на ходу первое, что приходило мне в голову. Я в чем-то угадал, да? – хитро блеснули в темноте кафе его глаза.

– Оставим это, – тут же сменил тему Павел. – Мы пригласили вас сюда, чтобы поговорить о том самолете. Вы сами вскользь упомянули его в студии. Вы что-то знали о нем?

– Как я мог, гражданин начальник! – всплеснул руками Амурдинов.

– Заканчивайте паясничать! – прорычал Муров, ударяя кулаком по столу.

– Самолеты падают регулярно, – пожал плечами Тагиф. – Это беспроигрышное предсказание.

– Но вы верно предсказали временной отрезок, номер рейса и маршрут. Так тоже бывает? – Павел бросил перед Амурдиновым газету трехлетней давности.

– Вы верите газетам?

– Хотите сказать, что в роли предсказателя выступил корреспондент или главный редактор, а их слова приписали вам? Тогда что это было сегодня на съемках?

– Ааа, все-таки я что-то угадал, да? – совершенно искренне обрадовался Тагиф. – А я вас знаю, – и он ткнул пальцем в Мурова и хитро подмигнул. – Вы были тогда на собрании, три недели назад.

– На каком собрании? – насторожился Павел, пытаясь поймать взгляд Алексея, который тут же опустил глаза, делая вид, что напряженно изучает меню.

– Он не в курсе, а? – мотнул головой Тагиф в сторону Павла. – Расскажем ему, а?