Гигатуннели. Трилогия

– Вот оно что! – прокричал майор и взял лопату и стукнул в пол. – Вот где клад.

Он начал бить по металлическому полу, пока не наткнулся на знакомую панель. Приложил быстро свой пропуск, и дверь отворилась, в момент в глаза ударил свет, и память вернулась. Начал вспоминать, как он видел, что дед мог часами запираться в сарае, но не понимал, что он там делал. Тот строго указал внуку, чтобы туда не заходил, но каждый раз, когда выдавалось там побывать, не понимал вечного запрета. Когда открылась дверь в его лабораторию, осознал то, что прятал дед здесь. Не верил своим глазам, здесь столько места под сараем, целый дом под землёй.

– Не верю своим глазам, дед, но как же так? – проговорил вслух, и в этот момент за спиной закрылась дверь. – Что?

– Привет! – проговорил дед или кем он был. – Ну что, внучек, нашёл мою лабораторию?

– Но ты не постарел ни на день, как впервые тебя увидел.

– Ты тоже не постареешь после тридцати. Не знаю, как, но тебе передалась моя сила, наверное, по мужской линии, ведь у меня была дочь, твоя мать. Только она стареет, её кровь не открывает замки антарктов, и она забывает мой облик. А ты вернул свою память, одну из главных наших сил, даже родные забывают наши лица. Потому мы лучшие защитники, и ты один из них.

– У меня столько вопросов к тебе, мы нашли гигатуннели, – после этих слов майора дед улыбнулся. – Почему ты улыбнулся?

– Они тебя нашли, ты им открыл двери вниз, но я тебя не виню. Всё равно добрались бы до кого-то из нас, лучше ты. Тебе дадут место внизу, и не вспоминай деда, ему и здесь комфортно. Но… – он достал коробку с эмблемой антарктов. – Вот это спасёт тебя от большинства проблем.

– Как победить теневых монстров? – быстро выпалил майор.

Дед опустил глаза.

– Лишь светом из кристаллов, но они создают иллюзию, и ты не сможешь переместиться в другое место, не пожертвовав кем-то. Большинство антарктов так потеряли своих защитников, затем родственников, а затем себя. Монстры забирали каждый день нового жителя туннелей. Пока я оттуда не сбежал и не поселился в «Белой Церкви». Вот почему вход в Припяти открыт, я его открыл снизу, а остальные закрыты. Хотя поговаривают, что в Луганске есть открытые проходы.

– Всё верно, я туда направляюсь, чтобы узнать об этом.

– Будь осторожен, там живет Седой, он очень опасный малый.

– Но мне надо с ним поговорить.

– Ладно, позвоню ему, он тебя сам найдёт. А теперь уходи и больше не приходи сюда. Просто уже некуда хоронить твоих друзей из КГБ.

На прощание дед обнял его и выпустил быстро из своего дома, и майор быстро пошагал оттуда.

Глава 3. Луганск

Казалось бы, что всё легко и понятно, кроме одного – я не знаю, когда появится капитан Рябов. Он недавно был на поверхности, может, следующий подъём будет через полгода или позже. Потому решил отыскать второго немаловажного человека, с которым мне бы хотелось переговорить. За пару недель тренировок с моим новым другом плащом я понял, что это не просто вещь, но как будто живое существо.

Впервые заметил, что в мои мысли начал проникать какой-то голос. Думал, показалось, будто меня кто-то окликнул, но оборачивался и не замечал того, кто меня позвал по имени. Затем меня это начало пугать, думал, что началась паранойя или какая-то психическая болезнь в голове развивалась. Откинул быстро все дурные мысли, начал искать ответ. Но он оказался намного ближе, и не пришлось долго искать. Со мной заговорил мой плащ, как ни причудливо это начал понимать. Он со мной теперь везде и всегда, его легко можно спрятать в карман, он может уменьшаться в размерах, а также увеличиваться до таких размеров, что мне и не передать. Плащ может выдержать взрыв и выстрел из танка, но боится огня, в основном не от спичек или костра, с этим он справляется вмиг. А вот большое количество бензина или чего похуже, как я понял, даже если малая часть его выживет, то он может полностью восстановиться. Странная регенерация у него есть, откуда появляются частицы его кожи, он сам не знает, но его создавали не для того, чтоб думать, а для того, чтоб защищать.

Я уже не первую неделю брожу по городу, он вполне отличный, не такой, как Киев. Но, как я понял, это город алых роз и фонтанов. Меня реально удивил своим необычным строением и этими цветами, которые были практически везде. Центр города, улица Советская, была усыпана цветами прямо посередине дороги, между двух полос движения, и притом не один километр был усажен этими цветами. «Красная площадь» – эта такая остановка – тоже цвела розами до самого Дома техники, где был установлен один из фонтанов. Казалось, что в каждой клумбе или каком-либо саду цвели красные розы. Конечно, местами были и белые, но их было маленькое количество по сравнению с алыми.

Посетил Острую могилу, мне тогда ещё дед рассказывал о подвиге луганчан. Во время Гражданской войны (конец апреля 1919 года), во время тяжелых боёв против войск генерала Деникина люди стояли живой цепью от патронного завода до Острой могилы, передавая снаряды из рук в руки. Я пешком прошагал от патронного завода до самой могилы и понимал, почему Луганску советская власть дала орден. На таком расстоянии люди стояли живой цепью – это не один километр, а около десяти.

Люди явно не берегли себя, а отважно сражались за родину. Я прошёлся по остальным памятникам, но в поисках одного человека прошагал практически каждую улицу и закоулки Луганска. Даже пришлось пройти по кабакам и местам, куда порядочный гражданин не зайдёт, но мне пришлось и там побывать. Сложно прикидываться пьяницей или каким-то тунеядцем, даже отрастил щетину и испачкал свою одежду, так что однажды милиция меня остановила, но показал своё удостоверение и объяснил причину, быстро отпустили.

Я думал, что я ищу этого парня, но он нашёл меня в моём номере в отеле «Луганск». Я зашёл и хотел искупаться, как вдруг увидел незнакомца, который улыбнулся мне. Затем вспомнил слова деда, что этот парень сам найдёт, и выдохнул.

– Не меня ты ищешь? – спросил Седой. – Седого нельзя поймать или отследить, он сам приходит. Вижу, КГБ уже поставил меня на карандаш, хотя ещё с 30-х годов я в списке самых опасных. Я объехал всю страну, и не одну, в поиске входа в туннели, а ты быстро спустился вниз и дал возможность туда попасть всем этим бюрократам, моё тебе неуважение. Но не суть. Чего меня искал?

– Поговорить, – быстро проговорил майор. – Меня отправил…

– Знаю кто. Зачем?

– Ты можешь избавить гигатуннели от всей этой нечисти. Ты, кажется, бессмертный или вроде того.

– Они решили сесть за стол переговоров, я предлагал давно, но они отказывались со мной делиться. А тут вдруг вспомнили про Седого, кто может убивать тварей, которые им не по зубам. Хотя у них много инопланетных артефактов, даже уже запустили 70 % гигатуннелей, но не знают, как справиться с теневыми стражами и скверной? Ой, мои родные.

Майор присел на кровать напротив Седого и посмотрел прямо в глаза.

– Прошу вас, грядёт великая война, и нам нужны туннели, чтоб спасти человечество.

– Мне плевать на вас, людей, и всё человечество в целом, я даже не с этой планеты. Да, в теле человека с Луганска, в него вселился где-то ещё в 1840-е годы, и это тело до сих пор не погибло. Хотя блуждаю с начала тысячелетий этой планеты. Видел, как появлялись великие расы и как погибли, видел великую войну рас, потоп, ледниковый период и даже Творца, который вас помиловал, сойдя на вашу планету тоже. А вы всё так же паразиты, в принципе, как и я теперь.

– Но…

– Что взамен?

– Они отдадут тебе Луганск в полном размере всей области, даже Донецк готовы отдать. Ты сам знаешь, что там творится, можешь закрыть гермодвери и быть там царём.

– Не поверишь, это и так моё.

– А что хочешь?

Седой откинулся в кресле, закрыл глаза, и казалось, что уснул. Но через пару минут взглянул на майора, да так, что его передёрнуло. Улыбка появилась на устах Седого.

– Оставите в живых всех из этого списка, поместите их в Луганск, Донецк и Харьков. Если кто-то из них умрёт, то я пойду с войной на каждый гигатуннель и бункер, что они сотворят, и дам им отличный бой. Так и передай Змаю, точней, своему начальнику, а он этой красной крысе.

Майор не понимал, о чём говорит Седой, но тот отлично знал, что он хотел, и если с ним хотят договориться, то он готов оторвать кусок и побольше. Майор нахмурился и посмотрел в глаза незнакомца, который толком имя даже не назвал.

– Можно ещё вопросы? Лично для себя. Почему Луганск, а не другой город?

Седой махнул рукой и улыбнулся.

– Я в теле луганчанина, который дорожит этим местом, здесь у него брат, который также вечный. Ностальгия, память о местах и людях, могилы друзей и любимых, родителей. Мне плевать, какой город, но носитель просит сохранить Луганск и Донецк, приходится немного повиноваться. А ты почему взялся за гигатуннели? Вопрос на вопрос.

Майор кивнул головой.

– Хочу разобраться со всем этим, думаю, мой дед прислуживал антарктам, и у меня от него есть отличный артефакт, – проговорил, и в момент плащ поднял майора. – Я нашёл его в коробке, где мой дед захоронил в сарае.

– Ого, у нас защитник, но почему дед не занялся твоей подготовкой? Вижу по глазам, пропал он. Такое бывает, особенно когда появляется Змай и его прихвостни, все их боятся. Но не я, хотя опасаюсь, но открыто они не нападут на меня и мою базу. По крайней мере, без их лидера, который сможет мне надрать зад.

– Почему я не помню лица деда? Хотя много раз его видел, все фото исчезли, а мать не помнит, где мы его похоронили.

– Стёрли его из вашей памяти, такое частенько бывает. Они затирают всех ненужных и тех, кто много задаёт вопросов, хотя если дед похоронил этот артефакт и оставил его тебе, то он, и стёр вашу память, сохранив вам жизни. Ты же им не говорил об артефакте и о дедушке?

– Сказал.

– Ну и дурак, его уже ищут! Хотя, если пережил потоп и великую войну не под землёй, то и здесь сможет потеряться среди миллиарда людей. Что ещё хочешь узнать?

– Зачем тебе гигатуннели? – спросил майор и не отводил глаз.

– Это единственное безопасное место от этих тварей. Они хотят из твоей планеты сделать инкубатор, эксперименты, уничтожение всего живого и, конечно, война. Тебе ведь не раз уже сказали, что скоро Третья мировая, ядерная зима укроет поверхность, я же прав?

– Всё верно, старик каждый день твердит о конце света и Третьей мировой.

– Это чушь, тебя пугают и пытаются заманить вниз, ты очень умный и способный воин. Наверняка у тебя уже огромный дом, вся семья получила пропуск и чудо-фонарики и, конечно, миллион патронов – новая валюта в гигатуннелях. Вижу по глазам, прочитал твои мысли. Сейчас повсеместно, даже другие страны вовлечены в этот проект и хотят спуститься вниз. Ой, бомбы скоро прилетят, всё уничтожат, а мы единственные выживем и будем жить в бункере сотни лет. На данный момент правительство собирается спустить вниз больше десяти миллионов. Если найдут остальные, до 100 миллионов уйдёт вниз их рабов и солдат, плюс там будут размножаться и пополнять ряды этих уродов.

Майор нахмурился и посмотрел на Седого с недоумением. Как он мог так высказываться о советской власти, что он себе позволяет, тем более перед ним сидит один из сотрудников КГБ. Правда, о нём говорил старик, что этот ничего не боится.

– Вы реально не боитесь советскую власть? – спросил майор.

– Кого, блин? – с недоумением спросил Седой, когда осознал вопрос. – Парень, мы с тобой на разных языках разговариваем. Я о тех, кто стоит над любой властью в этом мире. Ты до сих пор думаешь, что Советы затеяли разработку гигатуннелей? Ты всего лишь пешка в руках намного страшней власти во вселенной. Пацан, не заморачивайся, тут есть свои нюансы, с кем готов сотрудничать. Хотя и так понятно, кто предложит более удобное место под лампочкой внизу в гигатуннелях. Вот передай мои требования, если согласятся, то они знают, как со мной связаться.

Седой, не прощаясь, развернулся и пошагал к выходу.

– И да, чтобы я не видел, как к Рябову кто-то приближается, убью любого. Я понятно выразился?

Майор кивнул головой и посмотрел на Седого, тот покинул номер. Парень присел на кровать и задумался обо всём, что ему рассказал Седой. Он развернул лист и начал читать, должны выжить Уран, Венера, Юпитер, Цветочек. Что это за список планет и разных названий? Хотя для позывных военных тоже очень странно особенно: Цветочек и Калисто. Майор нахмурился и махнул рукой, его голову другие мысли посещали, и ему плевать на этот список.

– Седой согласен нам помочь при определённых условиях, они все на одном листе бумаги. Как приеду в Киев, всё покажу и расскажу, а пока до связи.

Майор не спешил в Киев и решил прогуляться возле памятника Ворошилова. Он попытался найти вход, но все попытки были тщетны, пока не достал свой пропуск и из-под земли появился лифт. Он быстро открыл двери и поехал вниз, он понимал, что внизу его ждёт что угодно. Но он попал в полностью рабочее метро, на первый взгляд. По крайней мере, чёрный туннель очень на это походил. Каждая станция была оборудована мини-городком, который, в отличие от Киева, состоял из нескольких домиков, которые походили больше на киоски, но люди спокойно там жили. Всего на одной станции было несколько домиков, и там проживало около сотни людей, как и говорил старик. Окраины туннелей были не такими великими, как центральная часть, где жили гиганты и императорская семья. Эти туннели, предназначались для их защитников, которые были людьми. Хоть высота для гиганта была нормальной, но они бы немного их притесняли, если бы здесь была хотя бы сотня таких антарктов.

Здесь нормально ходили поезда, но как сказать поезда: больше похожи на автомобильные или скорей автобусные вагоны, которые возили от 12 до 24 человек, они даже формой походили на наши гармошки. Майор прокатился несколько станций-городов, вниз спускаться было опасней, хотя многие и здесь на него смотрели косо из-за его пропуска, но он работал, и потому ему и слова не сказали. Наверное, думали какой-то проверяющий, если у него такой странный пропуск. У остальных они были уже более человеческие, похожие на пропуска на завод с фото и инициалами. А у майора был просто кусок металла, один из проверяющих не поверил, что его пропуск сработает, когда приложил и открылись двери, он молча его пропустил.

Майору было странно смотреть, как многие поднимались на «Красной площади», он с ними поехал наверх. Они посмотрели на него, но молча запустили в лифт, майор вышел в каком-то подсобном помещении магазина, проследовал с людьми к выходу и очутился у фонтана напротив Дома техники.

Значит, выходов и входов в луганские гигатуннели намного больше, чем думали. Либо Седой их создал, либо они открыли все возможные, какие здесь были запечатаны. Но факт остаётся фактом, и многие люди пользуются этими туннелями, но какой смысл в этом? И кто эти люди? Может, сотрудники Седого и Рябова, его солдаты или подсобники, кто будет управлять внизу всем. Но этого пока майору не дано узнать.

Быстро прибыл в Киев. Его ждал старик, майор быстро отдал ему лист бумаги, он прочел всё, и майор рассказал о разговоре и о том, что увидел в луганских гигатуннелях. Тот по взгляду мне не поверил, но понимал, что Романов-Санин там был и видел всё своими глазами. Он помогал Седому и остальным областям по разработке гигатуннелей и приводил их к максимальному комфорту для людей. Ведь большинство туннелей были приспособлены для гигантов, и их города не предназначались для людей из-за роста. Много чего надо было переделать, и Романов-Санин отлично с этим справился. Он стал новым архитектором гигатуннелей и переделал всё до малейших деталей. Ведь у него не один десяток лет ушло на это.

В кабинете у старого чекиста.

– Вы осознаете, что многие луганчане пользуются гигатуннелями, как метро. Ведь в Луганске нет своего, а вот туннели для многих стали домом и возможностью перемещаться по городу без очередей и давки.

– Лишь избранные могут им пользоваться, все входы и выходы засекречены, и лишь люди Седого им пользуются, – проговорил чекист. – Мы об этом знаем, мы с ним связались и согласились на его условия. Мы не трогаем Луганск, Донецк и часть Харькова, а он нам помогает с монстрами.

Майор нахмурился.

– Каким образом он нам поможет? – сквозь зубы процедил майор.

– Его люди умеют уничтожать этих теневых тварей, сейчас он со своими людьми делает зачистку всех гигатуннелей, а мы в этом ему помогаем. На данный момент множество туннелей свободны от тварей, и мы сможем скоро жить, как в Луганске и Донецке. Пользоваться спокойно скрытым метро, спускать в наши хранилища нажитое непосильным трудом и наше богатство. А Романов-Санин и отцы-основатели помогают гигатуннелям развиваться.

– Простите меня, но кто такие «отцы-основатели»?

Чекист встал и закрыл на замок дверь.

Отцы-основатели

Возможно было всё простить Советам, кроме этого. По словосочетанию можно догадаться, что отцы-основатели – это богачи, которые объединились под одной затеей: создать лучший мир, конечно, для себя богатеньких. Они уже давно осознавали, что мир погибнет от глупости человеческой, не от глобального потепления, а от ядерных бомб или химического оружия.

Надо создать отдельный мирок, где можно дожить свой век, ни в чём себе не отказывая. Но приобрести там ещё большие полномочия, чем на поверхности, ведь здесь связывали руки законом. Потому кинуты огромные средства для поиска гигатуннелий и очищения их от всех тварей для спокойной жизни со своими рабами и проститутками.

Ведь у кого есть деньги, тот и правит кровавым балом сатаны. Многие богачи, услышав о месте, где всё дозволено, что можно там стать господином и рабовладельцем, кто откажется от такой возможности.

Отцы-основатели были самыми богатыми мира сего, где стали владельцами целыми бункерами или городами.

Город в гигатуннелях – это как отдельная станция любого уровня туннелей от чёрного до фиолетового. Город не всегда можно было обезопасить гермодверьми, ведь не на каждой станции они имелись, в расчёт не брались туннели Киева. Там каждый город – это отдельное государство.

Бункер – это уже отрезок туннеля фиолетового цвета, там был огромный город на 6-м уровне ниже поверхности земли. Который, в свою очередь, мог автономно работать без остальных уровней. Его прозвали бункером, который закрывал все проходы гермодверями, и попасть туда было невозможно, не открыв на главном пульте этого города. Там было всё, от воды до еды в огромном количестве.

В основном все «отцы-основатели» пытались попасть именно в «Бриллиантовый город» в Киеве. Но не всем это было по карману, потому многие брали целые города на фиолетовых ветках в других областях, в основном где они жили.

На фиолетовом уровне было от трёх городов до трёх десятков, в зависимости от размера области.

Многие богачи специально выкупали более дешёвые города на окраинах областей, чтобы стать главой города и управлять людьми там. Ведь можно было ими играть, имея доступ не только к фиолетовому уровню, но и ко всем другим.

Например, кто имел пропуск лишь в чёрные туннели, не мог опуститься ниже, на серые туннели. Кто имел доступ к фиолетовым, мог подниматься на любой уровень от чёрного до фиолетового. Самые нищие обитали в чёрных туннелях их так и звали – чернорабочие. Среди них частенько разыгрывали пропуски на более лучшей уровень: серый, красный или зелёный, ведь оранжевый был только для военных, а фиолетовый для богачей.

Игры были смертельные, но люди участвовали, чтобы подняться выше по цепочке жизни. Ведь все знали, что гибель поверхности уже близка, а когда закроются гермодвери на поверхности, те, кто остались чернорабочими, здесь погибнут в туннелях. Ведь пока энергия идёт с поверхности, работают обогреватели, очистители воздуха и свет. Но потом они станут тёмными, сырыми, и не факт, что теневые монстры не вернутся обратно с приходом вечной тьмы.

А вот в фиолетовых туннелях будет вечно светло, тепло, и жизнь будет бить ключом со всеми радостями жизни и, конечно, рабами.

Майор послушал рассказ чекиста и не поверил своим ушам, смотрел на него, он был тоже не в сильном восторге. Но понимал, что они имеют преимущество из-за того, что они первые и знают, что будет в дальнейшем. У них будут деньги, влияние среди военных, полиции и, конечно, связи среди «отцов-основателей».

– Видишь майор, у тебя будет намного больше возможностей, чем у чернорабочих, – проговорил чекист.

– А какой шанс, что кто-то из основателей не решит трахнуть мою дочь?

Чекист улыбнулся и показал ему на его пропуск с красной обводкой.

– Это означает, что ты тоже отец-основатель. Платиновый пропуск с красными краями, если ты покажешь его, даже отцы-основатели будут не в силах к тебе прикоснуться, потому что будут думать, что ты один из них. Своих не трогают. И у твоей семьи такие же будут. Я всё продумал. Тем более ты же себе набираешь свою армию, я так понял? – спросил чекист, посмотрев на майора.

– Конечно, сейчас такие времена. Отбираю хороших бойцов и готовлю для походов внизу. Ты же мне дашь и им пропуска, ты уже однажды сказал, что я могу на одном из уровней поселить семьи своих ребят. Сто домов вроде, ты говорил об этом?

– А ты ничего не забываешь, пропуск на оранжевую ветку. Сто бойцов можешь селить, нам нужны военные с опытом или милиция. Можешь свой отряд там заселить, там целые военные полигоны и городки для военных и их семей.

Майор посмотрел на чекиста.

– Когда примерно ждать конец света?

– Ближе к миллениуму, многие говорят, что с приходом 2000-х годов нас может ждать что угодно.

– У нас есть время? – проговорил майор.

– Немного, да.

Майор быстро поднялся и пошагал к выходу, но его окликнул чекист.

– В 86-м чтобы не покидал Киева, ты мне пригодишься.

– Так это лишь через пару лет.

– Ты меня услышал?

Парень кивнул головой и вышел из кабинета.

Глава 4. Припять

Кто бы мог подумать, что беда так скоро нагрянет. Взрыв на Чернобыльской АЭС ввёл в шок многих. Такое никто не ожидал, кроме одного моего знакомого. В моей голове до сих пор звучат слова по поводу того, чтобы не покидать Киев в 86-м году.

Я стоял в кабинете старого чекиста, а он смотрел на меня. Казалось, что он знал об этой аварии и когда она произойдёт, он единственный спокойно говорил о взрыве, о распространении радиации и что мы должны быть уже в Припяти.

Мы быстро спустились в подвал отделения КГБ, там был спрятан лифт в гигатуннели, которыми мы уже пользовались не один год. Он молча вёз меня на отрезок туннеля, где я ни разу не был. А он здесь, не впервой был, все при виде его отдавали честь. Мы долго ехали, и когда мы прибыли на одну из станций гигатуннелей, я осознавал, почему никого сюда не пускали. Это закрытый туннель, которого даже не было на моей карте туннелей. У него не было цвета, я это ещё заметил, когда открылись сюда гермодвери, и наш автобус на рельсах, я его так называл, вошёл в туннель без опознавательных цветов и знаков.

Почему мы туннели различаем по цветам? Всё просто. Когда попадаешь в туннель, он начинает переливаться тем или иным цветом. Его стены выдавали цвет: черный, красный, серый, зелёный и фиолетовый. Но этот был без цвета, впервые вижу такой, он был будто обычного металлического оттенка. Казалось, что его уже построили наши, а не антаркты.

Наш электроавтобус мчался по необычному туннелю, и когда он остановился, и я увидел место, куда мы попали, то думал, что туннель не доработан или сломан. Станция была словно ямой и уходила спиралью вниз, а вокруг было множество кабинетов и лабораторий.

– Где мы? – быстро спросил у чекиста.

– Лаборатория генной инженерии, – проговорил старик.

– Чего?

– Здесь мы создаём существ, которые будут охранять от тех, кто на нас нападает.

Я посмотрел в одно из окошек дверей, которые уходили по спирали вниз. Там я заметил чудовище, которое висело как образец в клетке.

– Что это за лаборатория ужаса?

– Все именно так её и называют. Девять спиральных уровней, словно ад Данте, каждый уровень занимается своим чудовищем, и не одним. Мы давно ловили тварей по туннелям, и некоторых не убивали, а смотрели, что они из себя представляли. Как их убить, что они такое и, конечно, можно ли их использовать в войне против наших врагов.

– Вы о чём? – я спросил у старика.

– Думаешь, в Чернобыле взрыв произошёл сам по себе? Правильно, нет, по нам открыли из космоса обстрел и попали по четвёртому реактору. Скоро они спустятся к нам на Землю, и нам надо будет чем-то ответить, ведь многие нации и люди помогают пришельцам. Ты всё верно услышал, они уже среди нас, и нам надо им ответить.

Мы дошли до одной из лабораторий, и чекист вошёл туда, открыв своим пропуском. Там ему быстро отдали честь и провели в одну из испытательных комнат. Я видел фиолетового пришельца, а напротив него клетку с необычным существом. Пришелец был под два метра ростом, а существо метр в кепке, но так быстро передвигалось по клетке, что было не уследить за ним.