Дождь для двоих

Тинар не ответил, и Эфья не стала продолжать. Снова пошел дождь, они вернулись в дом, где быстренько разбрелись дуться друг на друга по своим комнатам.

* * *

– Итак, Недар, наша игра подходит к концу. Ты предложил много – больше, чем я могла ожидать, и я не знаю почему, – произнесла Анина, едва за ними закрылись двери ее кабинета. – Пора открывать карты.

Губернатор откинулся на спинку зеленого кресла и потянулся. Затхлая атмосфера в комнате ему не нравилась, учитывая, как свежо было на улице. Для окон места в кабинете не нашлось.

– Нет, я не думаю. У меня есть причины отдать многое, но я не обязан рассказывать о своих целях. Главное, чего хотели вы, Анина, это твердый династический брак, чтобы обезопасить ваш город от моего. Я согласился, хотя в Тейне из-за этого не останется наследника. Это доставляет много проблем.

– Но, несмотря на это, вы… Я не так сильна во всех этих подводных течениях, но я не глупа и понимаю, что вы пытаетесь навязать Иззену свою политику, поставив у его трона своего сына.

– Это внешняя сторона вопроса. У него будет очень непростая жена, разве не так? Думаю, Эфья не позволит ему вести такую уж вольную политику.

– И все же. Вы ставите всё. И тот выигрыш, который получите, не так ощутим…

– Вы просто не знаете, как далеко все зашло и насколько плохо идут дела в Тейне, и, похоже, не так уж хорошо понимаете, что происходит в Иззене. Свой человек в белом городе мне нужен отнюдь не для того, чтобы управлять вами – если бы мне было это нужно, я бы поставил надежного полководца вместо вашей семейной четы тогда, когда завоевал этот город. Но это не входило в мои планы тогда и теперь не входит. Сейчас я просто пытаюсь выжить и, как ящерица, отбрасываю хвост.

Анина до сих пор не могла понять, стоит ли верить этому человеку. Полгода секретной переписки не давали представления, каков он, этот Недар Мотер. В прошлом она знала его как умелого полководца и уже присутствовала на переговорах с его участием. Тогда он, как и сейчас, был довольно щедр и, казалось, отдавал слишком много, ничего не получая взамен. В итоге все у него получилось как нельзя лучше, причем сказать, что Иззен как-то особенно много потерял от его действий, было нельзя. Все оказались в выигрыше, несмотря на то что борьба велась за каждую песчинку. Анина не раз вспоминала те переговоры и то, как Недар легко нашел общий язык с ее мужем и как они вместе, за шикарным обедом, вовсе не как победитель и поверженный, а как старые друзья, все обсудили и подписали необходимые договора.

Сейчас все повторялось. Недар шел на уступки и, казалось, ничего особенного взамен не требовал, но у него наверняка был какой-то план и стратегия на бой. Анина боялась ошибиться, но ее подстегивало ощущение, что без этой женитьбы ничего не выйдет, а интуиция редко подводила наместницу.

– А вы уверены, что ваш сын будет счастлив с моей дочерью?

– Я, к несчастью, совсем не знаю Эфью. Но она весьма… колючая. Думаю, они найдут общий язык. Как думаете, будет ли Эфья любить Тинара?

– Не знаю. Иногда мне кажется, что она любит только то, что делает в данную конкретную секунду. А ваш сын, господин губернатор, явно сложнее, чем кажется, и строить из него песочные замки не получится. Предыдущий парень Эфьи был совершенно… слабохарактерным. Она говорила ему, как он должен выглядеть и во сколько приходить. А он повиновался, и мне кажется, что, имея более сильный характер, Тинар может сильно раздражать Эф.

– Да, он не из тех, кто любит, когда ему указывают, что и как делать. Его девушка, Лина, кажется, совершенный образчик светской девочки, я думаю, занимает его тем, что была и остается единственным любовным увлечением в жизни и, по его представлениям, ведет себя как идеальная девочка. Надевает красивые платья, утягивается в корсеты. И, если уж быть предельно честным, не думаю, что Эфья отвечает его понятиям о красоте.

– Да что уж там, – улыбнулась Анина, – в Эфье совершенно нет той женственности и кокетливости, которой одарена ее младшая сестра. А внешность! Утонченная красота досталась девушке, характер которой больше подошел бы курсанту военного училища. Она воинственна, у нее увлечения парня, а про угловатые движения я вообще молчу.

– Но, полагаю, поклонников у нее хватает? Ведь она умна и довольно давно усвоила, насколько легко манипулировать людьми.

Анина посмотрела на Недара и тяжело вздохнула.

– В общем, я согласна на ваши условия, но все договоры будут подписаны после свадьбы.

– За этим дело не станет, думаю, у нас достаточно благоразумные дети, – улыбнулся губернатор.

Они еще какое-то время разговаривали, выбирая свободные темы, такие как литература или наука. Им было просто приятно беседовать между собой как понимающим друг друга людям.

* * *

Прекрасное настроение и хорошее вино сделали Анину излишне оптимистичной, поэтому, когда она зашла в комнату своей дочери, наместница белого города была неприятно удивлена беспорядком и количеством разбитых вещей. Все стены были испещрены дырами от пуль, а сама Эфья сидела на кровати, усыпанной патронами. Слыша выстрелы, Анина думала, что ее дочь, как обычно, тренируется в саду, но оказалось, что это не так.

– Уходи, – сказала принцесса Инн.

– Что ты тут натворила! Тинар обидел тебя?

– Это не имеет значения. Важно только то, что никакой свадьбы с этим сопляком не будет. Он ничтожество и не подходит на роль правителя такого города, как Иззен.

– Ты с ним даже дня не провела! Как ты можешь судить о нем?

– Больше получаса общения с ним не требуется, чтобы понять, кто он. Я думала, ты хотя бы познакомишься с моим будущим мужем, прежде чем предлагать мне выходить за него. Это подло с твоей стороны, так подставить собственную дочь.

Анина тяжело вздохнула и села в кресло. У нее не было сил втолковывать дочери все то, о чем они с ней уже говорили. День был бы совсем неплох, если бы не то, что сейчас было у нее перед глазами.

– Эф, милая. Ты сама говорила, что пути назад уже нет.

– Это не значит, что я собираюсь идти вперед.

– С меня хватит. Свадьба будет в назначенный срок, и точка.

– Я застрелюсь.

– Не думаю.

Эфья посмотрела на Анину и ухмыльнулась, готовясь произнести заготовленную фразу:

– Выдай за него Тон, а если он не понравится и ей, выходи за него сама.

– Не смей хамить матери, – гневно воскликнула наместница.

– А то что? – слетело с губ Эфьи, и она тут же получила звонкую пощечину.

– А то я отлуплю тебя, как в детстве! Думаешь, что стала взрослой? Ты ею станешь, когда научишься принимать обдуманные и взвешенные решения.

Эфья была шоке от того, что впервые за последние лет десять Анина подняла на нее руку, и чувствовала себя маленькой девочкой. Ей вновь казалось, что мама такая большая и правильная и что все, что она говорит, единственно верно…

– Так что, милая моя, завтра мы с тобой отправляемся за покупками.

– Но, мам! – глаза принцессы были полны слез. Она редко плакала и никогда не делала этого для того, чтобы кого-то разжалобить, но сейчас для нее наступило непростое время, и больше всего она раздражалась от того, что не справляется со своими эмоциями и чувствами.

– Нет, Эфья, – Анина, хоть и была удивлена той слабостью, которую проявила ее дочь, но отступать была не намерена. – Ты станешь женой Тинара Мотера, – после чего вышла из комнаты, понимая, что Эфья не будет ничего отвечать.

Эфья сидела на кровати и зачарованно смотрела на закрывшуюся за матерью дверь. «Нужно привести себя в порядок», – подумала она и вытерла слезы, после чего со свойственной ей активностью принялась убираться в своей комнате. Еще, чтобы вновь не заплакать, она думала о своем городе и о тех людях, которым сейчас гораздо хуже, чем ей. Сырой вечерний ветер распахнул окно в разгромленной комнате принцессы, и стекло разлетелось на куски.

* * *

Lambchop

This Corrosion

В небольшом, дорого обставленном кабинете царил полумрак. Человек, сидящий за рабочим столом, Шотер Иатт к вечеру порядком утомился. Он дневал и ночевал на работе, всё держал под контролем. За три с половиной десятка лет каждодневной планомерной работы он добился очень многого. Буквально из ничего создал собственную гильдию, но это не сложно. Самое трудное было разобраться с другими гильдиями. Но узколобость руководителей и война с Тейном с этим помогли. Кто бы обратил внимание на маленького Иатта, который только и делает, что возится с бумажками? Они не учли, что мир изменился и теперь без бумаги ничего ни купить, ни продать. Бумага стала свидетелем, обвинителем и прокурором. Тот, кто умел с ней обращаться, получал огромную власть. С криминальным миром свои сложности, с ним надо было работать тихо, чтобы не вызывать подозрений. К тому же преступники работали по другим схемам, в которые ему пришлось вникать. Но он справился и справится сейчас, когда Недар Мотер вознамерился разрушить всё идиотским династическим браком.

В дверь постучали.

– Войдите, – негромко сказал Иатт.

На пороге стоял пожилой неопрятный человек с грубым лицом и виднеющимися под воротником татуировками. Во рту у него болталась погасшая трубка.

– О, Говар! – улыбнулся Иатт. – Рад тебя видеть. Что поведаешь?

– Покушение на Мотера…

– Знаю, знаю. Всё прошло плохо.

– Всё из-за Поводыря…

– Оправдания удел слабаков, Говар. Тем более ты обещал отправить самого опытного бойца на это дело, разве не так?

– Так и было, – буркнул мужчина.

– Говар, дорогой ты мой человек, – мягко сказал Иатт, и его собеседник невольно попятился, – давай я расскажу тебе одну историю, а ты внимательно слушай. Знаю, книгу Гирра ты не читал, но никогда не поздно узнать что-то новое. Было время, когда нашего мира не было и был лишь Наартумёграль, сосуд разума. Что это такое, Пыль разберет, но там так написано. И у этого сосуда были поставлены своего рода надзиратели. Но они чего-то не поделили, и один из них предал другого и сбросил его в этот дурацкий сосуд. А когда с него спросили, ответил – мол, не знаю, как что, не видел я вашего дружбана. Соврал, одним словом. Остальные надзиратели разозлились на него, и их хрупкий мирок оказался в опасности. О чем нам говорит эта история, как ты думаешь?

– О том, что все надзиратели крысы, – угрюмо ответил Говар.

– А я думаю, эта история о том, что обманывать товарищей нехорошо. Но я не злюсь на тебя, мы ведь должны быть выше этого, не правда ли? – на этих словах Говар вжался в стену. – В будущем я жду от тебя более качественной работы, – добавил Иатт и жестом отпустил собеседника. После он принялся просматривать бумаги, на случай, если что-то забыл, как вдруг почувствовал, что в комнате не один.

– Как интересно ты трактуешь Священную книгу Гирра, – услышал Иатт низкий женский голос у себя над ухом.

– Здравствуй, Зуг, – ответил Иатт, не поднимая взгляда. – Зачем пришла?

– Пришла предупредить. Мой старый знакомый хочет вмешаться, думаю, тебе стоит отступить, – вкрадчиво сказал голос.

– Ещё чего! Все, что я хочу получить, принадлежит мне по праву, это моё. Никто не должен быть сильнее и влиятельнее меня. Помнится, эти истины я узнал именно от тебя и твоего товарища Гратта.

– Шотер, дорогой, посмотри на своих врагов. У них армии, их наследники готовы вступить в игру. А ты одинок и стареешь…

– Я заслуживаю большего, чем они, и ты это знаешь. Я долго шел к этому и теперь почти у цели.

Иатт обернулся, ожидая увидеть свою собеседницу, но в комнате никого не было. Он помотал головой, чтобы избавиться от морока, и продолжил работу.

* * *

Тинар вышел из комнаты отца разбитым. Все его уговоры и увещевания о том, что Эфья совершенно ему не подходит и что он лучше повесится, чем женится на ней, на отца не подействовали. Недар твердо стоял на своем и не отдал взятой в переговорах высоты, а вот Тинару, растратившему весь боезапас аргументов, пришлось сначала отступить, а затем и капитулировать, когда отец перешел от обороны к атаке. И дело не в том, что он открыл для Тинара что-то новое, что могло его переубедить. Он заставил сына осознать свой юношеский эгоизм, свое непонимание понятия «долг» и отношение к людям вокруг себя, свою слабость и неумение трезво мыслить под давлением обстоятельств. И больше всего молодого наследника огорчало то, что в итоге ему пришлось принять свою неправоту.

Несмотря на продолжительный, утомительный разговор и поздний вечер, Тинару не хотелось идти спать, и он отправился гулять по освещенному электрическими лампами поместью Инн. Легкая морось и прогулка успокаивали, возвращая разбросанные снаряды мыслей обратно по своим полкам. «Поражение в бою – это еще не конец, важно суметь извлечь из него выгоду», – всегда говорил Недар Мотер. И он даже не мог себе представить, насколько внимательно сын слушал его военные советы.

Тинар обошел огромное поместье и попал в сказочный сад фруктовых деревьев с тоненькими каменистыми тропинками, где между камней пробивалась непослушная трава. Он блуждал среди волшебных на вид растений, пока в конце концов не нашел маленькую поляну и не лег на мокрую траву, вглядываясь в темное пасмурное небо. Где-то среди облаков вдруг мелькнула звезда, и Тин грустно улыбнулся ей.

– И чего ты здесь разлегся? – послышался голос принцессы Инн.

– Дурацкий день выдался, – ответил Тинар, чувствуя, что Эфья устала и совершенно не в настроении ругаться с ним.

– Зачем ты пришел? Тебя прислал отец?

– Нет. Я просто ищу спокойное место, чтобы подумать о том, что в скором времени свяжу себя узами брака с девушкой, которая мне неприятна. – Подумав немного, он продолжил: – Кстати, у тебя аналогичная ситуация.

– Ты думаешь об этом? Это же бессмысленно, – Эфья старалась говорить отрывисто, безразличным тоном, будто ей было на все, что происходит вокруг, глубоко наплевать. – Мы не можем ничего изменить, смирись.

– Ну, я хотя бы пытался. Но, похоже, отец прав, и эта свадьба действительно необходима.

– Я тоже попробовала заявить, что за такого, как ты, я не выйду, лучше пуля в лоб.

– И почему родители всегда правы? Они же не Продавцы и не Поводыри.

– Ты считаешь, что Продавцы не ошибаются? Мне, например, кажется, что это обыкновенные шарлатаны. Сейчас кто угодно подойдет к тебе и скажет: хочешь поссорить своих врагов? Так вот он я, Продавец Ненависти! И ты купишь у него какой-нибудь порошок, который на деле окажется обыкновенным песком.

– Просто ты пессимистка и не умеешь верить во что-то хорошее. Сразу Продавец Ненависти. А что, если наоборот?

– Ты смешон. Из всего хочешь сделать сказку. Сказок не бывает, и мы оба обречены на жизнь с нелюбимым человеком, если, конечно, ты не повзрослеешь и не научишься смотреть не только на… – Эфья уже собиралась расписать во всех подробностях мужское отношение к женской красоте, но решила, что стоит хоть немного соблюдать приличия, и в итоге добавила: – На внешность.

– Тебе надо бы научиться не домысливать за меня то, о чем я в действительности не думал, – язвительно ответил Тинар.

– Не строй из себя загадочного парня «ты-все-равно-не-узнаешь-каков-я-на-самом-деле». Ты обыкновенный, плоский и не имеешь вкуса.

– Конечно, если уж ты мне не понравилась, очевидно, вкуса у меня нет, – Тинар первый раз за разговор посмотрел на свою собеседницу. Она сидела, прислонившись к стволу старой яблони, смотрела куда-то в сторону ограды и, словно четки, перебирала в руках жемчужное ожерелье. – Но знаешь, Эфья, наверное, ты права. Продавцов уже не осталось, и глупо верить, что когда-нибудь встретишь кого-то, кто способен торговать эмоциями и чувствами.

– А я соглашусь с тобой, что это было бы действительно здорово – встретиться с таким могущественным колдуном…

Разговор прервался на этой относительно веселой ноте. Каждый из них хотел сказать какую-нибудь гадость в адрес другого. Однако этого не происходило не потому, что было нечего сказать, и уж тем более не потому, что они решили сдерживать рвущиеся наружу обидные слова. Просто оба подчеркивали молчанием тот факт, что говорить им не о чем.

Глава 4

Человек в цветном плаще

Улицы, по которым теплым прикосновением разошлись первые солнечные лучи, еще дремали, и только самые ранние птахи слетели со своих веток в поисках хлебных крошек и суетливо расхаживали по брусчатке. Утро, отдающее зеленоватым светом, пахнущее туманом и свежими яблоками, потихоньку осветляло серые ночные тона города, возвращая ему привычный белый цвет. Людей на улицах было немного: несколько грузчиков спешно втаскивали мешки в подвал какого-то магазина, неторопливо прохаживался пожилой господин с тростью, мальчишка спал на подушке из вчерашних газет, которые не успел раздать случайным прохожим.

В комнате принцессы Инн по утрам хозяйничала темнота, что не мешало здешней обитательнице просыпаться с восходом. Но сегодня ее разбудили раньше.

Приготовлений было множество: нужно было выбрать свадебное платье, найти подходящих музыкантов, придумать, как организовать скромное и тихое действо с учетом важности происходящего события и, конечно, как все это преподнести в газетах.

Ночь Эфья спала неспокойно, думая, как проведет этот день. Почему-то именно его она относила к тем дням, которые меняют всю жизнь, хотя и понимала, что ничего было нельзя изменить с тех самых пор, как ее мать ответила Недару Мотеру на письмо, а может, и еще раньше – в тот самый момент, когда в Тейне начались народные волнения и эта «Белая дюжина» вылезла наружу. Именно сегодня пути назад уже не оставалось, разве что сбежать за час до свадьбы и уехать куда-нибудь в Наост. Почему-то только сейчас Эфья почувствовала не просто детский протест против воли матери, а действительно давящую на нее тяжесть ответственности. Она поняла, что ей придется не просто существовать с Тинаром, которого она считала полнейшим кретином, ей придется каждый день просыпаться рядом с ним, в дальнейшем растить их общих детей, слушать его советы и в чем-то уступать. Управлять наследником Тейна? Нет, на это шансов не оставалось, он был упрям и самодоволен, как петух.

У Анины сегодня тоже был непростой день, однако она видела его иначе. Уже давно она видела это в мечтах – приготовления к свадьбе старшей дочери, и единственное, о чем она действительно жалела, так это о том, что рядом не было ее мужа.

– Пора выходить, милая, – произнесла наместница ласково, видя, как Эфья натягивает повседневное платье.

– Да, мам, иду, – торопливо ответила принцесса, к собственному удивлению не находя раздраженности и язвительности в своих словах.

Погода вновь была капризна, поэтому, выходя на улицу, дамы прихватили зонты. Несколько слуг сопровождало их: двое, чтобы носить покупки, сделанные сразу, служанка Еня, которая должна была помогать Эфье примерять платья, и управляющий поместьем Реман Юмм, который вскоре ушел в другую часть города с листом заказов. Анина же направилась прямиком к лучшему портному в городе. Естественно, он был оповещен о приходе важных лиц заранее, но, похоже, не ждал их с первыми лучами солнца, отчего его мастерская, помимо большого количества обрезков ткани, была наполнена горьковатым ароматом утреннего кофе.

Настроения капризничать не было: какая разница, какое платье? Нравится короткое – бери короткое. Нравятся старомодные разрезы или завышенная талия – они твои. Бери, что хочешь, только не спорь с мамой. Выбор не занял много времени, и, как Анина ни хлопотала, сколько платьев Эфья ни перемерила, принцесса остановилась на простеньком платье до колен, с длинными белыми рукавами и совершенно без выреза на груди. Эфья не сильно хотела выделять свою свадьбу из повседневных будней и потому отказалась от классических свадебных головных уборов, таких как венки или фата. Она взяла себе белую шляпу, аккуратную, подчеркивающую изящность ее силуэта и не выглядящую так же вульгарно, как у большинства. Решив, что на свадьбе скорее всего будет так же холодно, как и теперь, Эфья настояла на белых перчатках и колготках.

Несмотря на отсутствие желания что-то выбирать, у портного задержались до полудня. Потому, выходя из прохладного каменного помещения, были приятно удивлены разошедшимся тучам и теплу солнечных лучей. По плану их ждал ресторан – пообедать совсем не мешало, однако до обеда без приключений добраться не удалось. Анина с поразительным энтузиазмом заходила в каждый магазин с бесполезными вещами, нагружая несчастных слуг мягкими игрушками, золочеными подсвечниками и прочей подобной мишурой. Наверное, именно поэтому мать Эфьи первым делом отправила слуг на кухню. Всех, за исключением Ени, которую Эфья оставила при себе.

Разговор не складывался. Эфья демонстративно нарезала запеченную свинину маленькими кусочками и подолгу пережевывала их, тем самым давая себе возможность не отвечать матери на вопросы и не восхищаться ее рассказами о молодости. Вскоре Анина прекратила попытки и сама решила спокойно перекусить, а затем и вовсе оставила девушек наедине, отправившись выяснять, что за чудесный компот был подан к столу. Принцесса даже не смотрела на нее. Она разглядывала происходящее за окном: как проезжают конные экипажи и автомобили на тонких колесах, как однотипны люди в своих серо-коричневых костюмах и как старый ослик тащит за собой небольшую крытую ветхим тряпьем повозку.

Неожиданно сквозь большое стекло она увидела Мотеров, которые, похоже, тоже делали кое-какие покупки и только что покинули портного. «Костюм жениха заказан, осталось шампанское», – вспомнила Эфья цитату из «Супружеской комедии» Готана Амма, которую прочитала в прошлом году. Неожиданно повозка со старым осликом заслонила отца и сына от Эфьи. Упрямое животное встало посередине дороги, мешая проезду других экипажей. Из повозки вышел его хозяин с кудрявой головой и в неряшливо натянутом на плечи цветном плаще. Он ласково потрепал уставшего ослика за уши и угостил морковкой. Но эти действия не занимали Эфью – ее занимал сам этот человек. Его яркость, грациозные движения и его красота, искренняя, сильная. Эфью поразила мощь, исходившая от него, и ей показалось, что слышно каждый удар его сердца, как приближающиеся шаги кого-то огромного.

– Еня, видишь этого человека? – холодно спросила Эфья. – Узнай, кто он, и возвращайся в поместье, где все мне расскажешь.

Молодая служанка не отличалась разговорчивостью, зато с исполнительностью у нее все было отлично. Она кивнула, поднялась и отправилась выполнять, что требуется.

* * *

Joe Hisaishi

Theme from Howl's Moving Castle

Еня ловко запрыгнула в повозку к юноше, который, подсластив ослику жизнь, вернулся на прежнее место и накинул цветной капюшон на голову, который, впрочем, не мог скрыть юношеской чувственности его лица. Юноша был словно оживший идеал, который вот уже много лет лучшие мастера воплощали в статуях древних героев. Еня не была глупой, но все же была простовата, и все, что она могла подумать о мотивах своей хозяйки по отношению к этому человеку, так это то, что «цветной плащ» привлек принцессу как мужчина. Она тоже чувствовала – только не то, что Эфья. Ей казалось, что перед ней сидит воплощенный идеал любовника, с полуприкрытыми от наслаждения самим собой глазами, с сильным мускулистым телом и чувственными губами. «И зачем ей он?» – подумала Еня, а вслух сказала:

– Доброго дня, – после чего пристроилась рядом с таинственным человеком, лихо прижавшись к нему бедром. Правда, от этого ей самой вдруг стало так стыдно, что она покраснела и отодвинулась. Но отступать она была не намерена.

Юноша посмотрел на нее и улыбнулся. Его улыбка была настолько теплой и дружеской, что девушка была поражена до глубины души. Перед ней сидел тот, кого она давно искала, – спокойный, уверенный в себе, мужественный человек.

– И вам доброго дня, милая Еня.

– Откуда вы? Как ваше имя? – ответила девушка, про себя удивившись осведомленности незнакомца.

– Я не местный, но тут, в Иззене, есть мои интересы. А зовут меня Иадин. – Юноша поправил серебряную фибулу на плаще и проницательно посмотрел на Еню. – А почему вас так заинтересовала моя личность? – осведомился он, сменив спокойный тон на насмешливый.

– Тут, в общем, не мой интерес, знаете ли. Я служу знатной особе, которая, похоже, увидев вас, очень захотела познакомиться.

– Да вы что? Но ведь вы, милая Еня, не собираетесь говорить ей о том, кто я, не так ли?

Девушка залилась краской и отвернулась, не в силах более терпеть взгляд этого человека.

– Да, не собиралась, – дрожащим голосом произнесла Еня, которую переполняли эмоции.

– Оглянитесь вокруг, милая Еня. Что вы видите? Улицы города остались позади, и мы плавно едем по предместьям, а впереди нас ждут сады и виноградники, где спелый виноград скоро будет сорван и превращен в прекрасное вино…

– Но как? Мы же были в центре Иззена!

– Этот осел шустрее, чем кажется на первый взгляд, – сказал юноша тоном старика, нашедшего в жизни что-то новое. – Но я совсем не об этом. Жизнь течет так быстро, что вы и не заметите, как она приобретет благородный привкус времени. Но спешка не приведет ни к чему хорошему. Неужели вы уже знаете, куда так торопитесь?