Полная версия
Мёртвые не спят
– Дракон был убит, – продолжала Кади́га, – и увидели живые, что это хорошо. Они с радостью приняли наше предложение о помощи. Мы решили остаться на Лаха́т-Тали́м, построить здесь базу и нанимать местных жителей на службу. За каждым куратором закреплялось по два живых помощника; они рассказывали нам о своём мире, работали провожатыми и разведчиками, докладывая о любой замеченной опасности. Привратники, которым пришёлся по нраву результат нашего сотрудничества, согласились и дальше предоставлять мёртвым материальную оболочку, а также позволили взять под свою опеку ещё несколько миров. Но нас было всего пятеро, чтобы справляться с таким количеством работы, требовалось намного больше людей. Посовещавшись, я и братья решили искать и обучать желающих вступить в наши ряды. Так была основана эта школа.
Я внимательно слушала рассказ Кади́ги, но, так как большая часть информации уже встречалась мне в книге, сознание то и дело уплывало по волнам грёз. Почему-то директриса виделась мне в сияющих доспехах; я представляла, как её волосы развеваются на ветру, а узкая ладошка с тонкими музыкальными пальцами сжимает рукоять меча. И казалось невероятным, что столь хрупкая женщина может сражаться и убивать, но ощущение силы, исходящей от неё, смывало все сомнения. Она – может.
История длилась полтора часа, как обычная пара; после неё шло занятие по географии миров, которое тоже вела Кади́га. Времени на перерыв, кстати, нам не дали, видимо, считается, что мёртвым отдых не нужен.
В конце второй лекции Кади́га сказала:
– На сегодня всё. До завтра вы должны выучить первые три главы «О великих и величайших». Свободны.
Повезло, я уже четверть где-то прочитала. Наверное, Китабо́н потому и дала мне именно эту книгу, знала, что всё равно приду за ней после первой же лекции.
Ученики снова поднялись. Кади́га вышла из аудитории, и только когда дверь за ней закрылась, помещение наполнилось вознёй и разговорами.
Я убрала планшет в сумку. Забавно, вот уж не думала, что придётся сидеть на парах даже после… смерти. На душе снова стало тоскливо. Новая информация ненадолго отвлекла меня, но теперь, когда занятие закончилось, мысли снова вернулись к прошлому. Лекции Кади́ги напоминали об институте. А от этого ассоциации, конечно, перекинули меня к одногруппникам, потом школьным годам, друзьям, Люде… Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы.
– Ты в порядке? – Сара коснулась моей руки. По глазам было сложно судить, но в голосе её читался неподдельный испуг.
– Да. Да, всё нормально, – я вытерла глаза.
– Я не понимаю этой физиологической реакции, – теперь Сара звучала обескураженно.
– Какой? – удивилась я. – Слёз? Разве ты никогда не плачешь?
– Нет.
– Оу… Ясно. Ну, это скорее эмоциональная реакция. Я просто тоскую по дому.
Сара некоторое время молчала, потом сказала:
– Сейчас должна быть тренировка, у каждого со своим наставником. А вечером приходи ко мне в гости. Я в двадцать шестой квартире обитаю.
– Спасибо, но… Может быть. Посмотрим.
Не думаю, что мне сейчас хватит ресурса на общение с кем-либо.
– Ты не поняла. Я не давала выбора. Уверена, тебе сейчас не стоит оставаться одной.
– Что ж, наверное, так и есть, – я горько усмехнулась. – Спасибо за заботу.
Снаружи возле двери меня уже ждал Деррил.
– Как первое занятие с директрисой? – Он посмотрел мне в глаза и тяжело вздохнул. – Понятно, не очень. Ладно, идём на тренировку. Не будем терять время.
Он повернулся и быстрым шагом двинулся к лифтам, я поплелась следом.
– Жду тебя вечером! – крикнула Сара мне в спину. – Приходи обязательно! Если не явишься, я сама тебя найду!
Я обернулась, помахала ей и вновь поспешила за наставником.
***
Лифт доставил нас на тренировочный уровень. Стены длинного коридора были ослепительно-белыми, как практически всё в школе, и гладкими, словно пластик. Похоже на какую-то космическую станцию из фантастического сериала. Насколько я успела заметить, здесь все помещения, кроме жилых уровней и библиотеки, выглядят слишком деловыми, военизированными. Будто кураторы постарались вытравить из них индивидуальность. Это производило довольно-таки удручающее впечатление. Лично мне становилось не по себе. Но теперь я буду существовать здесь, так что придётся привыкать.
Мы остановились у одной из дверей.
– Система, открыть вход, – произнёс Деррил. – Приоритет наставнический, полный доступ.
Послышался электронный писк, и створка отъехала вправо.
Помещение для тренировок оказалось очень просторным, как три школьных спортзала вместе. Пол был мягкий и чуть пружинил под ногами, будто прорезиненный, наверное, чтобы удобнее было падать. На стенах было развешано оружие. Я начала неспешно обходить зал по периметру, разглядывая ассортимент. Похоже на сокровищницу безумного коллекционера. Здесь мечи покоились на специальных подпорках рядом с пистолетами, луки соседствовали с моргенштернами. А это что, просто цепь? Неужели кураторы должны уметь всем этим пользоваться?
Одна «пушка» выглядела особенно внушительно. Размером почти с мой рост, да и в обхвате, наверное, в половину меня. Я видела такие только в компьютерных играх. Не думаю, что человек способен с этим передвигаться.
Я протянула руку, чтобы коснуться гладкого корпуса из чёрного металла, но Деррил меня одёрнул:
– Эта штука тебе не по размеру. Даже если сможешь её поднять, отдачей от первого выстрела тебя отправит через коридор в соседний зал.
Да я и не собиралась стрелять, просто пощупать хотела. Но нет так нет. Я послушно опустила руку.
– Скажи, а зачем всё это оружие нужно?
– Не понял.
– Кураторы ведь владеют магией, так? Раве не проще было бы, не знаю, – я неопределённо махнула рукой, – обрушить на противника огненный дождь?
Деррил фыркнул.
– Ну, во-первых, далеко не все кураторы могут колдовать.
– В смысле? Но в расписании…
– Стоят занятия магией, – перебил меня Деррил. – Верно. Вас попытаются научить, только не факт, что из этого что-нибудь выйдет.
– Почему не выйдет? – всполошилась я.
Мы так не договаривались! Да освоить магию – это единственное, чего я по-настоящему хотела бы. А теперь мне говорят, что и это может не получиться. Нет уж, не хочу быть маглом в мире Гарри Поттера!
– Потому что мозг довольно сложно перестроить, – пояснил Деррил. – Некоторые люди не могут переключиться и начать использовать магию, существование которой всю жизнь отрицали. Поэтому у них и не получается сотворить даже простенькое заклятье. Но некоторые, впрочем, переключаются довольно легко. Думаю, всё зависит от гибкости ума. И личного желания, конечно. Так что не расстраивайся раньше времени.
О, желание у меня есть, и ещё какое! В лепёшку расшибусь, а научусь колдовать. Деррил, между тем, продолжал:
– И возвращаясь к твоему вопросу: «Почему вы используете оружие, если магия проще?» Даже те кураторы, которым колдовство подвластно, далеко не всегда его используют. Понимаешь, через несколько десятилетий им становится настолько скучно, что об упрощении задачи и думать не хочется. Наоборот, кураторы начинают выпендриваться друг перед другом. Кто выполнит миссию быстрее, элегантнее, с меньшим количеством трупов или большим. Кто расправится с десятью вооружёнными бойцами, имея лишь один пистолет. Хотя, некоторые полностью отказываются от техники и уходят в магию. Такое тоже бывает. Обучаем мы всему, а дальше уже каждый сам выбирает путь. Ладно, не будем больше отвлекаться, начнём. Сегодня у нас скорее вводное занятие. Попробуем подобрать тебе программу тренировок.
Деррил внимательно осмотрел меня с ног до головы, будто прикидывая что-то в уме, потом перевёл взгляд на стену с оружием.
– Что же, что же… – пробормотал он. – Скажи, тебе при жизни нравился тир?
– Нет. Я оружие даже в руках не держала. Не люблю его. Да и с глазомером у меня проблемы.
– Угу. Значит, не это, – он снова повернулся ко мне. – А вообще какие-нибудь секции посещала? Может быть, восточных единоборств?
– Не-е, спорт – это не моё. Хотя, я сходила на одну тренировку по кунг-фу за компанию с другом. Правда, через полчаса почувствовала себя плохо и чуть не грохнулась в обморок. Пришлось уйти.
– Конечно, кто бы сомневался. Что же с тобой делать?
Деррил покусал нижнюю губу, почесал затылок. Он так напряжённо размышлял, казалось, что у него вот-вот пар из ушей повалит. Думает, как научить меня, безнадёжного задохлика, драться? Наверное, стоит упростить ему задачу. Всё равно я хотела поднять эту тему.
– Кстати, насчёт этого всего… мордобития, – я сморщила нос. – Это не совсем мой стиль. Не люблю драки. По-моему, любой конфликт можно решить мирно, не опускаясь до рукоприкладства. Если уж каждый сам выбирает путь, я бы хотела, чтобы моим был путь ненасильственного сопротивления. Геройствовать, никого при этом не калеча.
Деррил пару секунд рассматривал меня, чуть прищурившись, а потом расхохотался. Смеялся он долго и так обстоятельно, со вкусом, упершись руками в колени, смахивая выступающие слёзы и даже похрюкивая.
– Можно конфликт… пха-ха-ха!.. мирно… ха!.. разрешить, – еле выдавил Деррил. Но в следующее мгновение он внезапно стал абсолютно серьёзным и сказал уже без оттенка весёлости в голосе: – Я посмотрел бы, как ты попытаешься договориться с алькадарцем без рукоприкладства. Интересно, как далеко он захерачил бы твою оторванную голову? Ну, пошутили и будет. Нужно всё-таки выбрать для тебя какое-то направление. Ты должна уметь хотя бы защищаться. Насколько я понял, нам всё придётся изучать с нуля. На чём же остановиться? Бокс? Слишком жёстко, тебе нужно больше задействовать гибкость, а не мышечную силу. Вот кунг-фу как раз может подойти. Теперь ты в обморок не упадёшь, не бойся.
Я только пожала плечами. Кунг-фу так кунг-фу. Деррилу виднее.
– Перед тем, как начать тренировку, я хочу проверить твою реакцию.
Мы вышли на середину зала.
– Давай, ударь меня.
Деррила? Нет, не хочу! Я не люблю бить людей, а уж тех, кто мне симпатичен, тем более. Мозг твердил, что это глупо, потому что мёртвые-то боли не чувствуют, но эмоции пока перевешивали.
– Ударь! – повторил Деррил с нажимом. – Не бойся, не рассыплюсь.
Ладно. Но стукну легонько! Я выбросила кулак, метя в грудь Деррила. Он неуловимым движением перехватил мою руку и резко заломил мне за спину. Ох ты ж чёрт! Я невольно вскрикнула. Не от боли, конечно, скорее от неожиданности и по привычке.
– С реакцией явные проблемы, – голос Деррила звучал ровно, даже слегка скучающе. – Ты двигалась лениво и расслабленно. Помни, противник следит за тобой и не станет покорно ждать, когда его стукнут. Действуй быстро, всегда будь готова уйти от ответного удара.
Деррил выпустил меня. Я быстро отступила.
– Поздравляю, ты получила первый важный урок: куратор всегда должен быть начеку.
– Ты мог мне руку сломать, – недовольно буркнула я.
– Тебе разве было больно? Нет? Так прекрати жалеть себя. Во-первых, я был осторожен. Во-вторых, даже если и сломал бы, не велика беда. Твоё новое тело – всего лишь инструмент, белковая оболочка для взаимодействия с предметами. Сломалось – починим, вот и всё. Это, кстати, второй урок: никакие раны и повреждения не должны отвлекать куратора от его работы. А теперь продолжим.
Не знаю точно, сколько часов длилась тренировка. Я нарезала круги по залу, прыгала горным козлом, отжималась, качала пресс, подтягивалась. Ладно, болталась сосиской на перекладине. Пот лился ручьями, в висках стучало, сердце готово было выскочить из груди. Казалось, что сдохнуть во второй раз вполне реально. После упражнений были каты, а потом мы отрабатывали защитные приёмы.
Но мучениям пришёл конец. Деррил с улыбкой похлопал меня по плечу, сказал: «Всё плохо, но ты не расстраивайся», и отпустил до завтрашнего дня.
Из зала я скорее вывалилась, чем вышла. Идти в гости не было никакого желания. Сейчас хотелось только принять душ и забиться в какой-нибудь укромный уголок с книжкой в обнимку. Надеюсь, Сара не обидится на меня. Хотя с чего бы? Мы познакомились только утром.
Как следует намывшись, я уселась в кресло в гостиной. Моим планом было взять «О великих и величайших» и выучить ровно три главы, как велела директриса. Или даже дольше. Только вот я упустила из виду один важный факт: одиночество всё ещё отвратительно на меня действовало. Казалось, что тоскливая безысходность затаилась в углах комнаты и сейчас начала медленно подползать ко мне. Стены квартиры давили, ноутбук на журнальном столике напоминал о неприятной ночи. Нет, так не пойдёт. Чувствую, ещё немного – и кукушечка снова улетит. Может, всё-таки отправиться к Саре? Приглашение было весьма настойчивым. Да, так и сделаю.
Что бы взять с собой? Идти в гости с пустыми руками как-то неприлично. Еду? Так её нет, мы ведь не едим. Алкоголь? А Сара может его переносить? Судя по звучанию имени, она с Грат-Бара́тии, как доктор Си. Чем питаются грат-баратийцы? И не загуглишь ведь. Ладно, рискну.
Я покопалась в кладовой и нашла в одной из коробок бутылку вина. Не с пробкой, с крышкой, ура! Не нужно искать штопор. Вино вроде неплохое, красное полусладкое, как я люблю. Надеюсь, земной алкоголь не вступит в конфликт с грат-баратийским телом, и Сара сможет его пить.
Я взяла бутылку, том «О великих и величайших» – учиться ведь можно и вместе – и вышла в общий коридор. Хм, как там говорила Сара? Я обитаю в двадцать шестой? У меня квартира номер двадцать четыре, значит, это буквально через одну дверь. Хорошо, что не придётся далеко идти.
Я остановилась перед нужной дверью и постучала. Всё тот же компьютерный голос произнёс:
– Пароль.
– Я… это… я Ольга Орлова, пришла навестить Сару, – и, вспомнив фразу Деррила, неуверенно добавила: – Гостевой приоритет?
Ответа от системы не последовало. К счастью, почти сразу дверь открылась. На пороге стояла Сара.
– Ты пришла, хорошо, – она кивнула. – Прошу.
Я зашла в прихожую, огляделась. Да, как и думала, наши квартиры оказались абсолютно одинаковыми, вплоть до цвета стен и расстановки мебели. Что весьма логично для общежития.
– Это тебе, – весело улыбнулась я, протягивая вино.
Сара, впрочем, не спешила её взять. Она несколько мгновений бесстрастно разглядывала бутылку, потом снова перевела взгляд на меня.
– Зачем?
– Это дружеский жест, – я смутилась. – На Земле так принято. Приносить какой-нибудь пустячок, когда идём в гости.
Чёрт, неловко вышло. Может быть, в родном мире Сары совершенно другие правила этикета. А вдруг у них подарки даже считаются оскорбительными? Ох, вот дура! Ну как я не подумала об этом? Нельзя подходить абсолютно ко всем с земными мерками!
К счастью, Сара вроде бы не обиделась. Она лишь кивнула, будто принимая мои слова к сведению.
– У нас такой традиции нет. Но я понимаю, что для тебя это знак хорошего расположения, поэтому благодарю. Входи же.
Неловкость, кажется, была замята. Я протопала в комнату и плюхнулась на диван. Положила том «О великих и величайших» на журнальный столик, неуверенно повертела бутылку в руках.
– Может быть, ты всё же хочешь попробовать вино?
– Не уверена, что нам можно употреблять Земные напитки, – Сара подошла и опустилась в кресло. – Но теперь это не имеет значения, верно? Так что, – Она взяла бутылку, скрутила крышку и сделала большой глоток прямо из горла. Пожала плечами. – Какое оно на вкус?
Хороший вопрос. Никогда не думала, что мне придётся объяснять это кому-то. Кто знает, как она вообще чувствует вкусы? Но ладно, попробую.
– Терпкое. Немного кисловатое. Похоже на жгучий виноградный сок. А внутри потом становится тепло.
Сара сделала ещё глоток и передала бутылку мне, я тоже отпила.
– Это был интересный опыт, – она кивнула на стол. – Вижу, ты взяла книгу. Хорошо, подготовкой мы займёмся чуть позже. Сейчас давай просто поговорим.
– Давай, – я неловко поёрзала.
Никогда не умела поддерживать разговор. Вечно не знаю, что бы сказать. В итоге либо молчу, либо ляпаю что-нибудь неуместное. Поэтому и друзей у меня было мало. С ними поддерживать общение я научилась, но вот заводить новые знакомства – это просто катастрофа!
Сара, уютно устроившаяся в кресле, разглядывала меня. Наконец, она спросила:
– Как ты умерла?
Видимо, здесь это вполне обычный вопрос. Как «кем работаешь?»
– Меня сбила машина. Транспортное средство, – уточнила я и покрутила руками, будто держала в них руль. – А ты? Как оказалась здесь?
– В научной экспедиции. Меня растерзал, – опять много шипящих звуков. Наверное, название какого-то хищника. Интересно, почему я хорошо понимаю всю речь, кроме имён собственных? Что за глюк системы? Или это специально сделано?
– Так ты была учёной?
– Нет, наёмницей. Сопровождала учёных через джунгли. И обычно у меня это прекрасно получалось. Но в тот раз не повезло.
– Сочувствую.
– Чему?
– Как же? Ты страдала. А потом очутилась здесь, в непонятном месте, далеко от родины.
Сара два раза дёрнула подбородком.
– Не стоит. Боль быстро прошла. А школа мне нравится, я хочу быть куратором.
Неожиданная реакция. Но, оказывается, и так бывает.
– И неужели тебе совсем не было плохо?
– Нет. А тебе было?
– Да. И до сих пор плохо, – я почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза, и быстро заморгала. Сделала пару глубоких вдохов. Вроде бы отпустило. Не хочу снова смущать Сару «физиологической реакцией». – Я очень тоскую по дому. По родным. Моя жизнь… существование… в общем, всё развалилось. Сейчас мне предстоит восстанавливать себя из обломков.
Произнося это, я нервно крутила в руках крышку от вина. Есть у меня такая дурацкая привычка – теребить что-нибудь, трогать, дёргать за волосы. Это помогало успокаиваться, поэтому и сейчас руки машинально потянулись к мелкому предмету. Но мелкая моторика нового тела была развита ещё не слишком хорошо. Кисть вдруг дёрнулась, пальцы разжались, крышка шлёпнулась на пол и закатилась под диван.
– Ох! Извини, сейчас достану.
Я вскочила и собралась уже опуститься на колени, но Сара жестом остановила меня:
– Я сама.
Она схватилась рукой за подлокотник и приподняла диван над полом. Ногой выпнула крышку в сторону. Лицо её при этом оставалось абсолютно расслабленным, казалось, будто ей вовсе не тяжело.
– Ого! – восхищённо выдохнула я. – Ты такая сильная!
Сара опять два раза дёрнула подбородком. Может быть, это аналог пожимания плечами?
– Пустяки. Это как для тебя поднять сухую веточку, – она опять спокойно опустилась в кресло. – Но всё же ты права, мы действительно намного сильнее землян. Поэтому я и говорила, что для нашей молодёжи делают исключение, помнишь? Может быть, нас надо учить чуть дольше, зато физическая сила и выносливость компенсируют недостаток опыта. У вас этого нет.
Сара долго и пристально смотрела на меня. Я даже смутилась и отвела взгляд.
– Почему ты здесь?
– Почему? – эхом откликнулась я. – Не знаю. Мне не дали выбора. Сказали, что кто-то желает видеть меня в школе кураторов, и отправили сюда.
– Кто же пожелал тебя видеть? – удивилась Сара.
– Н-не знаю.
За всеми переживаниями и страданиями я как-то забыла об этом. А нужно бы выяснить, наверное. Поставим мысленную галочку: спросить у Деррила, кому я понадобилась. Если не забуду, конечно.
– Нужно заниматься, – внезапно произнесла Сара. Наверное, она заметила, что мне стало некомфортно. – Ты ведь помнишь, что директриса задала нам выучить первые три главы? Я посмотрела, это примерно половина тома.
– Половина? Серьёзно? – офигела я. – Не фигура речи, мы в прямом смысле должны выучить половину книги?
– Да. Первое, что мне рассказала наставница о директрисе – она не шутит. Никогда. Все её приказы нужно воспринимать буквально и как можно быстрее выполнять. Так что лучше нам приступить к чтению. Я тоже после тренировки посетила библиотеку, секунду.
Сара сняла с полки уже знакомую мне книгу. Я взяла свой том со стола, раскрыла его примерно на середине, тяжело вздохнула. Да, многовато запоминать. Но делать нечего, думаю, с директрисой лучше не ссориться.
– Начинаем читать? – спросила я.
– Начинаем.
Сара села рядом со мной. Интересно, как выглядят символы языка Грат-Бара́тии? Я заглянула через плечо Сары в книгу. Стоп! Тут же кириллица. Текст на русском языке. Ничего не понимаю!
– Что-то не так? – Сара, наверное, заметила, что я пялюсь в её книгу.
– Нет, – я смутилась. – Просто мне стало любопытно. Я была уверена, что эта книга будет написана на твоём родном языке.
Сара приподняла уголки губ.
– Я и вижу на страницах символы нашего наречия. В обоих томах, – она кивнула на книгу в моих руках.
– Как же? – не поняла я.
– Разница не здесь, – Сара коснулась строк, – и не здесь, – она дотронулась до уголка глаза, – а тут.
Сара приложила палец к виску.
– Что ты имеешь в виду?
– Когда душа пересекает границу между жизнью и смертью, ей многое становится ведомо. В том числе и языки других миров. Правда, слышится и видится это так, будто вокруг нас лишь родная речь. Понимаешь?
Я кивнула. Удобно, не нужно ничего самостоятельно учить, раз – и всё уже известно. Вот бы можно было так же содержание книги запомнить. Эх… Ладно, нужно начинать зубрёжку, времени становится всё меньше.
Сара тоже погрузилась в изучение тома. Я хотела перелистать книгу сразу на то место, где закончила вчера, но потом передумала и открыла сперва эпизод боя с драконом. Больно уж он мне понравился, так хорошо в нём описывались храбрость и благородство кураторов. Я вдохнула аромат пожелтевшей от времени бумаги, – чёрт, наверное, никогда не смогу избавиться от этой идиотской привычки нюхать книги – провела рукой по строчкам и начала читать.
Итак, жителей деревни атаковал ужасный дракон. Пока Са́пьен, Беллатри́кс и Кади́га уводили людей и тушили дома, бесстрашный Орлего́ль призвал стихию воды и облил дракона. Формо́зус же наслал сильный мороз, превратив воду в лёд. Чудище оказалось поймано в ловушку. Тогда Кади́га схватила меч и полоснула по шее, одним ударом отрубив голову дракона. Счастливые жители бурными овациями приветствовали своих спасителей. Вот, даже картинка есть: четыре мужчины и женщина рядом с заиндевевшей тушей поверженного зверя. Ух, аж мурашки по коже! Будто прочитала отрывок из саги о рыцарях, которые мне так нравились в подростковом возрасте, только это всё происходило взаправду, что делало историю ещё круче.
Я перелистала книгу на нужное место, прикинула, сколько отсюда до середины. Всё равно многовато читать. Так, ладно, не отвлекаемся.
ГЛАВА 4. Сумасшедшая девочка и древняя богиня
Этот книжный марафон напомнил мне первую зимнюю сессию, как я пыталась за ночь перед зачётом выучить сорок билетов по истории древних цивилизаций. Но тогда я была живой, и мне дико хотелось спать. Сейчас хотя бы нет тяги ко сну.
Всю ночь мы старательно продирались через заросли дат, биографий и подвигов, прерываясь только на то, чтобы задать друг другу контрольные вопросы. У Сары процесс заучивания шёл намного легче, она скользила взглядом по строчкам и быстро перелистывала страницы. А вот я, как ни старалась, ровно три главы к рассвету осилить не смогла, до цели оставалось ещё пятьдесят страниц.
– Как думаешь, что будет, если я не смогу ответить директрисе?
– Сложно сказать, – Сара дважды дёрнула подбородком. – Наставница рассказывала, что однажды Кади́га превратила ученика в скунса на целый день. Но может это был сарказм? У землян другое чувство юмора, никогда не понимаю точно, шутите вы или всерьёз.
Скунс, значит? Как-то не вдохновляет меня эта перспектива. Ладно, не волнуйся, Орлова, мы молодцы, мы учили, удача на нашей стороне.
Мы договорились встретиться через пятнадцать минут в коридоре, и я отправилась домой, приводить себя в порядок.
Тишина пустой квартиры давила. Хорошо, что я всё-таки не осталась одна ночью. Сара не такая тёплая, как Деррил, но её присутствие тоже успокаивало. Не знаю, почему уж она решила пригласить меня, но спасибо ей. Я сейчас словно птенец, выпавший из гнезда: совершенно беспомощна и понятия не имею, как быть дальше. Вот и хватаюсь за окружающих, как за спасательные круги.
Рассиживаться было некогда, поэтому я сразу приступила к утреннему ритуалу: поплакать в душе, переодеться, собрать вещи, надушиться дымкой. Пока собиралась, пыталась вспомнить что-нибудь из выученного за ночь, но тщетно. Прочитанная информация спуталась в гигантский клубок. Попробовала «вытянуть» какой-нибудь отдельный факт – не получилось. Быть мне всё-таки скунсом.
В назначенное время я стояла в коридоре, лихорадочно стараясь дочитать злосчастные пятьдесят страниц. Конечно, это как мёртвому припарка. Какой, кстати, забавный каламбур получился.
Послышались чьи-то шаги. Должно быть, это Сара наконец вышла из квартиры. Я захлопнула книгу, собираясь пожаловаться на собственную бестолковость, но увидела вовсе не Сару. Передо мной стояла девушка лет пятнадцати, одетая в шаровары и коротенькую майку, не прикрывающую живот. У неё были карие глаза, огромные, почти как у персонажей из японских мультиков; каштановые волосы собраны в два пучка, напоминающие ушки. Незнакомка забавно почёсывала одной босой ногой другую. Она казалась очень милой, трогательно-беззащитной.