Полная версия
Проклятие Гийома Завоевателя
Монахи поклонились и ответили:
– Спасибо тебе, рыцарь…
Кастелян махнул рукой:
– Не стоит, святые отцы! К тому же, я и не рыцарь вовсе…
XI ГЛАВА.
Захват донжона.
Лагерь в лесу, юго-западнее замка Шато Контэ-Нуарбруж. 16 сентября 1100 года.
Годфруа де Леви решил штурмовать ночью замок. Даже это был не штурм, а тайное проникновение в замок под покровом ночи. Он лично инструктировал десятерых рыцарей, для которых Сугерий придумал одно крайне рискованное и опасное предприятие:
– Мессиры рыцари. Короне и принцу угрожает серьезная опасность. Я выбрал Вас для одного опасного предприятия, успешное исполнение которого не забудет король и принц Людовик. Но, о нем вы никому и никогда не сможете рассказать…
– Слушаем Вас, мессир Годфруа… – ответили десять воинов.
– Для начала пообещайте мне, что все сказанное здесь и сейчас не станет достоянием лишних ушей…
– Клянемся… – ответили они.
– Тогда к делу. Когда стемнеет и пройдет три смены стражи на стенах, по моему сигналу нам надлежит переплыть ров с тыльной стороны замка. И, хотя он несколько обмелел, но все еще достаточно глубок. При этом ров, в месте предполагаемой атаки, шире остальных секторов, но стена там несколько ниже. По ней мы незаметно и тихо поднимемся, снимем стражу и проникнем в донжон. Я думаю, что большинство людей мессир шателен замка (де Леви всегда уважительно относился к своим противникам и требовал этого от подчиненных ему людей) разместил возле ворот и башен возле моста. Ежели, нам не удастся быстро захватить донжон или закрыться изнутри в нем, станем отступать через место проникновения к лагерю. В общем мессиры, риск очень велик. Нечто подобное проделал в свое время сам Шарль Великий, когда захватил предводителя графства Бретань в его замке, чем крайне удивил его и склонил к подчинению и уплате большой дани. Именно после этого предприятия, можно сказать уверенно, Бретань вошла в орбиту тесных отношений с королевством франков… – рассказал свой план Годфруа де Леви, добавив исторический факт, чтобы вдохнуть бодрость и уверенность в силах у рыцарей.
– Согласны с вами, мессир де Леви! – Ответил один из рыцарей. – Дело, действительно, рискованное и дерзкое до безумия. Но, также до безумия оно гениально и просто! Теперь мы понимаем, для чего всех нас гонял в латах по холодной водице мессир Антуан де Сент-Омер, вот для чего мы нахлебались ее до рвот и поносов!..
Рыцари весело засмеялись, вспомнив старого и ворчливого, но доброго и сердечного, наставника. Годфруа улыбнулся вместе с ними, но, несколько грустно.
– Мы согласны, сеньор де Леви! Мы скорее умрем, чем подведем вас лично и Его высочество принца Людовика!.. – сказали они почти хором.
– А, вот умирать вовсе и не нужно. Нужно просто все сделать тихо, организованно, быстро и без лишней игры в героев. – Проворчал мессир Годфруа. Он не мог нарадоваться, глядя на этих молодых, полных задора и безумной отваги юнцов, каждому из которых было в среднем лет по семнадцать или восемнадцать. Он вздохнул, чтобы скрыть свои нахлынувшие эмоции, рыцарю негоже быть сентиментальным, и сказал:
– Ступайте, отдыхайте. И да поможет всем нам Господь Вседержитель…
Рыцари поклонились и покинули палатку. Годфруа украдкой перекрестил их, приговаривая:
– Дай бог вам вернуться живыми, храбрые и верные рыцари…
К четырем часам после полуночи, как раз, после третьей ночной смены караулов, рыцари незаметно подошли ко рву замка…
Годфруа тихо свистнул, давая сигнал начинать их опасную миссию…
Познакомимся и мы с этими отчаянными храбрецами. Вот их имена. Рыцарь Пьер де Пуасси, бастард; рыцарь Рауль Ле Бутэле де Санлис, рыцарь Ренальд де Бимон, рыцарь Гильом де Мело, рыцарь Жан де Гарланд, рыцари Анри де Прален, Рене де Ла Ниотр, Мишель де Шерни, Жан де Коркен, Жак де Лалэн и Рауль де Бризэ. От силы, умения и храбрости этих юношей зависела судьба короны Франции…
Рыцари, по совету де Леви, решили не надевать тяжелые стеганные гамбезоны, а надели плотные кожаные куртки и поверх них укороченные кольчуги. Шлемы не надевали, только кольчужные капюшоны поверх войлочных шапочек-валиков. Вместо громоздких щитов, рыцари взяли мечи, шестоперы и легкие короткие испанские арбалеты. Три рыцаря прихватили вместо арбалетов секиры. Четырех веревок с крючками на конце должно было хватить для быстрого подъема. Группа незаметно отделилась от лагеря и заняла место в кустарнике, напротив тыльной стены замка.
– Мишель, ты самый глазастый. Смотри внимательнее, много ли народа на стенах? – Спросил Мишеля де Шерни рыцарь Гильом де Мело.
– Прямо напротив нас отчетливо вижу троих. Один сейчас зашел в башню, двое стоят и о чем-то оживленно разговаривают между собой… – ответил Мишель, – хотя, подожди, в башне слева вижу троих, но, сколько их еще может там быть – не знаю…
Рыцари увидели, что на стенах замка часовые больше не появлялись. Скорее всего, они ушли в башни, и решили поспать под утро…
– Ну что? Пора? – Нетерпеливо спросил Жан остальных. От возбуждения и переживания, у него пересохли губы, и несколько осип голос.
– Нет! Ждем сигнала командира… – отрезал Рауль. – Годфруа знает, когда мы поплывем через ров.
Годфруа тихо свистнул. Смельчаки осторожно спустились в ров и поплыли в сторону замка. Это было тяжкое испытание. Даже плаваньем это было трудно назвать. Кольчуга, хотя и укороченная, вместе с оружием тянули ребят на дно, но они, вдыхая воздух, ныряли, достигали илистого дна несколько обмелевшего рва, отталкивались вверх и вперед.
Так, они добрались до стены, начинавшейся прямо у кромки воды. Стена в этом месте была ниже, чем остальные в замке. Мишель, Жан и Гильом смогли быстро забросить свои веревки с крючьями на конце и начали подниматься на стену, перебирая веревку руками и упираясь ногами в стену. Четвертую веревку, как назло забросить толком не удалось и рыцари ждали, когда взберутся на стену Мишель, Жан и Гильом. Наконец, троица первых влезла на стену и, незаметно пробравшись в правую от стены башню, перерезала горло двум зазевавшимся копейщикам, оставленным кастеляном замка для охраны тыльной стены. Остальные восемь рыцарей также благополучно забрались на стену и спрятались в башне. Как раз в это время, из башни слева окликнули убитых:
– Жак! Бернар! Что молчите? Заснули, что ли, уроды?!
Воины растерялись, но Анри крикнул в ответ:
– Мы тут в кости режемся, если хотите, подходите, поиграем на деньги! Тут Жак уже продулся, он и покараулит на стене, а мы поиграем пока!..
– Ладно! Сейчас идем! – Раздалось в ответ. – Один дьявол, скоро погибнем! Так, хоть кинем пару раз кости, пока наши собственные кости не загремели в ад!..
Из башни вышли двое, один в кольчуге и шлеме, вооруженный копьем, второй в кожаной куртке, обшитой металлическими бляхами, с мечом на поясе и арбалетом в руках, и пошли к башне, где спрятались наши воины.
– У первого пика, он ее оставит у входа в башню. Его мы легко уберем с дороги. У второго – арбалет, это уже хуже, может успеть выстрелить или закричать… – прошептал всем Ренальд.
– Не успеет… – спокойно ответил за всех Рене де Ла Ниотр, снимая с плеча короткий арбалет. – Если попытается дернуться – уложу на месте.
В это время, первый часовой поставил свою пику у входа в башню и, нагнувшись (он был исполинского роста и чудовищного сложения), вошел в помещение караульной площадки башни. В это мгновение сильнейший удар по шее шестопером ему нанес Гильом. Враг крякнул и стал валиться на пол. Чтобы не было слышно звука упавшего тела, его подхватили под руки и быстро оттащили в угол башни. Второй, на мгновение замедлился, словно что-то услышал или почувствовал. Он попятился и крикнул:
– Ансельм! Ты что там, споткнулся что ли?..
В ответ тишина. Часовой резким движением хотел, было, вскинуть арбалет, и попытался пятиться назад к входу в свою башню, но не успел. Стрела из арбалета, пробив часовому горло навылет, вонзилась в стену деревянной башни.
– Успел, слава богу… – прошептал Рене, вытирая огромные и блестящие капли пота со лба. – Я боялся, что он закричит и обнаружит нас…
– Нас и так скоро обнаружат. Давайте быстрее к той башне, снимем его и спрячем. Потом, вниз и прямиком к донжону. Если повезет, успеем его захватить. – Сказал Годфруа.
– Хорошо, только давайте разделимся. Трое пусть идут к башне убирать этого мертвяка, остальные же пусть спускаются вниз и направляются напрямик к донжону… – предложил Мишель.
– Верно, так лучше… – согласились все.
– К башне пойду я… – сказал Рауль.
– И я, и я… – добавили Рене и Пьер.
– Ну, с Богом!– сказал де Леви, и они разделились.
В это время трое воинов вышли из своего укрытия в башне и направились по стене в сторону другой башни, чтобы убрать тело убитого из арбалета. Остальные рыцари стали спускаться по винтовой лестнице вниз, как тут же увидели, что из донжона вышел вооруженный до зубов воин, который посмотрел в их сторону. Ему трудно было рассмотреть в темноте воинов:
– Что вы там делаете?! Оставляйте двоих на охране стены, а сами быстрее ко мне! Шевелитесь, иначе всем нам болтаться на деревьях сегодня же!..
Он повернулся, но, видимо почувствовал что-то неладное и подозрительное, снова повернулся и крикнул:
– Эй! Что-то я вас не припомню по одежде!..
В это же время, он увидел тело его знакомого Жюля, пронзенное стрелой и лежавшее теперь возле башни бездыханным.
Огюст (это был он) хотел, было, крикнуть тревогу, но не успел. Гильом не выдержал и уложил его точным выстрелом из арбалета. Огюст, хрипя и обливаясь кровью, упал неподалеку от входной двери в донжон.
– Всё! Теперь бегом к донжону! Если его спохватятся раньше, чем мы успеем к башне – мы пропали! – Закричал ребятам Гильом, бросая арбалет на землю. Они побежали к донжону. Дверь уже собирались закрывать, но они рванули ее с такой силой (она открывалась наружу), что буквально вытащили охранявшего ее разбойника вместе с дверью.
– Ну что еще? – Спросил обалдевший от сильного и внезапного рывка двери охранник. Он увидел прямо перед своим носом громадное тело в укороченной кольчуге с занесенной над головой секирой, а чуть поодаль – мертвого Огюста в луже крови со стрелой в голове. Он не успел ничего сделать и Мишель своей секирой раскроил ему череп….
Шателен замка ожидал возвращения Жюля, которого он послал с обходом крепости.
– Где этот мерзавец? – Спросил он сам себя.
– Мессир хозяин. Огюст остановился, чтобы проверить людей, что были на тыльной стене замка… – ответил оруженосец. – Видите, вон и они. Только, зачем это они заходят в донжон, вместо того, чтобы охранять стены?
Шарль (так звали шателена замка) увидел, как неизвестные ему воины в кольчугах и при оружии забегают в его донжон, туда, где находятся важные документы и все припасы!..
– Проклятие! Это французы! Всем вниз! – Приказал он воинам.
Шарль выхватил арбалет у одного из них, быстро прицелился и выстрелил в спину последнему входившему в дверь донжона….
Восемь воинов, убив привратника, стали тихо входить в донжон. В это время, они услышали крики тревоги и поняли, что обнаружены врагом.
– Скорее, скорее сеньоры! – торопил всех Анри, прикрывая отряд с тыла. – Эти гады нас заметили и бегут сю….
Он не успел договорить. Стрела из арбалета попала ему в спину, пробила кольчугу, кожаную куртку под ней и вышла из груди. Он пошатнулся от сильного удара, как-то сразу ослабев, но, чувствуя солоноватый вкус крови у себя во рту, собрался с последними силами, вошел в донжон и закрыл дверь за собой на засов. Потом, у него поплыло все перед глазами, завертелось, закружилось и покрылось мраком. Анри умер. Их осталось семеро, не считая трех рыцарей, которые остались в башне для организации отхода…
– Анри! Анри! Что с тобой! – Крикнул Пьер и увидел, что его друг убит наповал стрелой из арбалета.
– Скорее, закрывайте засовы входной двери! – Крикнул Годфруа.
– Это кто еще там? – Раздалось сверху. По лестнице вниз спускались двое…
– Арбалеты… – тихо сказал де Леви.
Раздались два последовательных щелчка и двое спускавшихся, один за другим, по очереди свалились и кубарем покатились вниз по витым ступенькам, сраженные арбалетными стрелами.
– Пьер! Жан! Возьмите оставшиеся пять арбалетов, завалите, чем попадется, вход и продержитесь, сколько только сможете. Я остаюсь с вами, вы вчетвером наверх! Надо успеть подать сигнал ребятам в башне у рва и проверить, есть ли еще враг в донжоне! – Крикнул де Леви и побежал по лестнице наверх, трое побежали следом за ним. Они не знали, сколько в донжоне осталось еще воинов.
Один из вражеских воинов встал на площадке лестницы второго этажа с мечом в руках, пытаясь преградить путь атакующим. Другой спрятался в большой зале башни, где находилась жена кастеляна с документами, и закрыл на засов дверь.
Четверка воинов стала теснить врага с площадки башни и, довольно-таки быстро, разобралась с ним. Они стали секирами разбивать дубовую дверь, чтобы быстрее пробраться на третий этаж и крышу донжона, откуда можно подать сигнал о захвате главной твердыни замка.
Тем временем, в замке объявили тревогу. К донжону подбегали вооруженные воины с факелами…
Три рыцаря внизу, не взирая на удары врагов по двери топорами, укрепляли и заваливали вход в башню.
Они поднялись немного вверх по лестнице и, приготовив арбалеты, стали ждать, когда враг разобьет входную дверь и вломится внутрь башни, чтобы успеть расстрелять его из оставшихся заряженных арбалетов и попытаться дорого продать свои жизни в рукопашной схватке, дав своим товарищам укрепиться на втором и третьем этажах донжона.
– Драться будем по очереди! Лестница тут узкая. Только один из врагов сможет подниматься вверх… – сказал Годфруа.
– Тогда первым буду драться я, пожалуй! – Сказал Рене.
– Ладно, вторым, если не возражаете, буду я. – Сказал Жан.
– Хорошо, мессиры рыцари. То, что Вы не доделаете с этими уродами, с Вашего позволения, докончу я… – улыбнулся товарищам Годфруа.
Они обнялись, словно прощаясь. Этим жестом они братались и, одновременно, клялись друг другу в верности и чести перед лицом неминуемой смерти.
– Теперь мой папенька точно перестанет называть меня «Рене Никчемный»… – грустно сказал вслух Рене де Ла Ниотр…
Дверь на втором этаже донжона, наконец-то, поддалась и разлетелась под мощными ударами секиры Мишеля. Они слышали, как внизу трещит входная дверь, и спешили пробиться на второй и третий этажи башни, чтобы успеть захватить документы.
Мишель вбежал в залу башни с секирой в руках и немного растерялся, увидев вместо врага, кучу прислуги, сбившейся в угол и дрожащей от страха, и испуганную женщину, несомненно, благородного происхождения, прижимающую к себе какие-то свитки, большие глаза женщины были расширены от ужаса и, казалось, готовы были вылезти из век.
– Не пугайтесь, благородная сеньора! Мы, рыцари Его высочества принца Людовика Французского! Отдайте нам бумаги, вам ничего не угрожает! – Шагнув вперед, сказал Мишель и опустил секиру вниз. Он не увидел спрятавшегося за дверью последнего оставшегося врага, который внезапно ударил его мечом по затылку…
Все поплыло перед глазами Мишеля, и он, обливаясь кровью, упал мертвый на каменный пол башни.
– Ах ты, мразь! – крикнул Рауль и третьим ударом меча убил подлого разбойника.
– Сеньора! Есть ли еще мужчины с оружием в башне? – Спросил де Леви у сеньоры.
– Нет, здесь нет… – ответила она и села на кровать, прижимая свитки.
– А, на других этажах?..
Она закивала головой:
– Десять воинов и мой супруг. Он шателен этого замка…
– И все?..
– Нет, сеньор, там еще двое монахов. Они пришли вчера вечером. Они паломники и богомольцы. Шли пешком из Испании… – испуганно затараторила женщина.
Рыцари усмехнулись:
– Рекомендую настоятельно Вам отдать мне бумаги добровольно. После чего, сесть в дальний угол и прикрыться чем-нибудь. Боюсь, что скорое зрелище будет не совсем подобающим для глаз мадам… – сдерживая клокотавшие в нем эмоции, вежливо и учтиво сказал Годфруа. Он резко повернул голову и крикнул своим воинам. – Ренальд! Прошу тебя! Живо наверх, пробивайся с рыцарями до самой крыши! Убивай всех! Донжон должен быть полностью очищен от врага! Никто не должен опознать нас в лицо, если мы уйдем отсюда живыми и здоровыми. А мы с тобой, Гильом, побудем пока здесь…
Шателен замка Шарль понимал, что спасти донжон уже практически невозможно, решив пробиваться вниз с верными и проверенными воинами:
– Ребята! Пробьемся вниз! Враг малочисленнее и не ожидает контратаки с нашей стороны! Пойдем только с мечами и секирами, лестницы достаточно узки! Документы не должны уйти из замка!..
Шарль отбросил щит, показывая пример бесстрашия и решимости. Он взял в обе руки меч и шестопер, и хотел, было, бросился на рыцарей из отряда де Леви, стоявших за закрытой дверью последнего этажа донжона…
– Всем бросить оружие! Живо! Иначе ваш командир будет убит! – Громко крикнул один из монахов, выхватив длинный кинжал с тонким и узким лезвием, который был спрятан в посохе. Монах схватил Шарля за волосы и приставил кинжал к его горлу. Второй монах стоял перед ним, служа живым щитом, он вращал свой длинный и крепкий посох в руках, готовясь отразить нападение.
Воины растерялись. Монах «Жиль» немного придавил кинжал к горлу. По шее кастеляна пробежала маленькая струйка крови.
– Бросайте оружие, олухи! Меня сейчас зарежут, как барана!.. – Шателен испуганно таращил глаза. – Бросайте оружие, черт бы вас всех побрал!..
Воины нехотя побросали оружие.
Монах, который был вооружен посохом, быстро бросил его и подобрал шестопер и меч. Он открыл дверь, буквально столкнувшись лбом с рыцарями отряда де Леви.
– Входите, мессиры! – Сказал монах. – Помогите мне связать их всех.
Рыцари от удивления ничего не смогли сказать. Они вбежали и стали связывать воинов…
Входная дверь в донжон готова ужу рухнуть под ударами секир и топоров врага. Годфруа и два рыцаря стоят чуть выше на лестнице и ждут появления врагов, чтобы разрядить пять арбалетов. Дверь падает с грохотом, выбитая противником, и враг врывается внутрь донжона.
– Залп! – Командует де Леви, и три стрелы валят нападавших, пробивая их навылет. Троица бросает ненужные арбалеты на лестницу и разряжает два последних, убивая еще двух противников, появившихся в просвете выбитой двери. Видно отчетливо, как один из раненых врагов медленно сползает вниз по стене башни, оставляя за собой широкий кровавый след…
Рыцари отступают вверх по лестнице. Первым, нападающих встречает Рене, который отбросил щит и бился мечом и шестопером. Только сейчас он понимает, для чего их так долго и нудно учили биться один на один в узких местах. Именно сейчас, на этой винтовой лестнице донжона, где он сошелся лицом к лицу с разъяренным противником, его мозг начал выдавать четкие и уверенные команды телу и рукам. Жан вел бой интуитивно, как учил его мессир Антуан де Сент-Омер. Он автоматически, волнообразно, без сильного замаха (мог разлететься меч от удара о потолок) стал наносить удары по врагу, меняя и варьируя ритм и скорость ударов. Через минуту первый противник упал и покатился вниз по лестнице. Враги не могли применить на узкой винтовой лестнице арбалеты и пики, поэтому вступали в схватку один за другим. Свалив, таким образом, еще двоих, Рене получил небольшую, но довольно-таки неприятную, рану на левой руке. Он уступил место Жану:
– Давай! Твоя очередь!..
– Ну, что притихли, уроды! Я жду вас! – Крикнул Жан врагам.
Годфруа, тем временем, стал бинтовать руку Рене, пытаясь остановить кровь.
Враг, потеряв уже восьмерых убитыми и ранеными, не собирался сдаваться. Атаки на смельчаков продолжились. Вот уже и Жан, разобравшись с двумя нападавшими, устал и попросил смену:
– Мессир де Леви! Давай, меняй меня! Я отдышусь немного!..
– Отходи, я заступаю! – Буркнул Годфруа и занял место подуставшего товарища.
Жан немного отдышался и склонился над раненым Рене:
– Ну, как? Сильно беспокоит рука?..
– Вашими молитвами. Слава богу, что зацепили левую руку. Перебинтуй туже и помоги закрепить намертво на руке щит. Так и я смогу вам помочь, когда совсем плохо станет… – улыбнулся серыми губами Рене.
На другом этаже башни воины также подготавливали все подручные предметы для перекрытия лестницы на случай, если троица их товарищей внизу не сможет больше удерживать наседающих врагов.
– Ренальд! Останьтесь, прошу вас, на этаже и проследите, чтобы наши подопечные не вздумали сотворить нам какую-нибудь пакость за спиной. – Попросил один из рыцарей. – Мы же с Гильомом спустимся вниз и поможем ребятам сдерживать противника. Чем дольше продержимся, тем больше врагов сумеем убить, значит, тем легче будет пробиться нам к выходу…
– Хорошо. Только вы, если почувствуете, что не сдержите больше врага, отходите к нам. Мы завалим лестницу мебелью и прочим скарбом, все же легче будет обороняться группой. Нам будет скучновато крушить их в одиночестве… – под конец разговора попытался острить Ренальд.
Пьер и Гильом спустились вниз на подмогу своим друзьям как раз в тот момент, когда они уже практически выбивались из последних сил.
– Дайте и нам чуток поразмяться с этой сволочью!.. – крикнул Гильом и, подвинув уже порядком ослабевшего и немного раненого Годфруа, бросился на врага.
– Матерь божья! Да их там что, целый легион?! – Завопили внизу враги, увидев перед собою новое лицо противника.
– Да! Ты угадал! – Крикнул Гильом и со всего размаха заехал шестопером по шлему врага. Враг упал. Противник внизу несколько растерялся, но прекращать атаку не собирался.
Вдруг внизу послышалось какое-то оживленное и возбужденное обсуждение и противник, видимо один из командиров штурмовавших донжон бандитов произнес:
– Благородные сеньоры! Если наш шателен захвачен вами, мы не будем продолжать бой.
В это время сверху крикнули:
– Эй, разбойнички! Мы захватили на крыше шателена замка и его воинов!..
Воины противника внизу замялись в нерешительности. Они не знали, что им делать. Вдруг, кто-то из них крикнул:
– Мы сдаемся! Милостиво просим принять наше оружие в знак того, что мы сдаемся на милость таких храбрых и, без сомнения, благородных шевалье, как вы!..
Воины на лестнице замерли в недоумении. Что это – ловушка и очередная уловка подлого врага или, правда…
– А вот сейчас мы посмотрим вниз и потом решим, как нам с вами поступать! – Ответил сверху за всех де Леви. – Ей, Ренальд! Глянь, пожалуйста! Что там творится на верхних этажах!
– Минуту, Годфруа! – Донеслось с верхнего этажа донжона.
Через некоторое время, казавшееся вечностью для наших смельчаков, сверху раздался взволнованный, но бодрый голос Ренальда:
– Отлично! Башня захвачена, мессир де Леви! Эй! Господа разбойники! Мы принимаем вашу сдачу и засвидетельствуем, что вы храбро сражались!..
Годфруа и воины с осторожностью спустились вниз и обезоружили противника, связав их.
XII ГЛАВА.
След пропавшего пергамента ведет в Руан.
Замок Шато Контэ-Нуарбруж. 16 сентября 1100 года.
На полу, на коленях стояли двенадцать безоружных бандитов, а возле них сидели на стульях пять живых рыцарей вместе с Годфруа де Леви, исполнив это трудное задание. Шестой воин, это был истекающий кровью Рене, лежал неподалеку и сжимал в руке свой меч. Два рыцаря из его отряда были убиты.
Годфруа молча поднялся наверх. Ему было интересно, как его воинам удалось захватить в плен шателена замка и его воинов, спрятавшихся на крыше. Когда он поднялся, его удивлению не было предела.
Два слуги Сугерия деловито вязали пленных. В их четких и уверенных движения ощущалась рука профессионалов.
– Поздравляю… – с удивлением в голосе сказал де Леви одному из них. – Как это у вас получилось?..
– Очень просто, мессир… – повернул голову один из них, продолжая связывать пленных. Он кивнул в сторону шателена. – Нас, как монахов, он сам отвел в башню. В момент штурма, когда они… – он пнул воинов, лежавших на полу, – собрались броситься на прорыв, мы с другом схватили шателена Шарля и приставили к его горлу кинжал, заставив врагов сдаться. Верно, мессир кастелян?..
Он наклонился к связанному. Шарль кивнул и сказал:
– Верно…
Слуга Сугерия посмотрел на де Леви:
– Документы нашли?..
Годфруа кивнул в ответ.
– Прекрасно! Не могли бы вы показать мне их?..
Годфруа протянул бумаги, слуга пробежал их мельком, ответил:
– Это именно они. Вот, только одна мелочь…
– Что за мелочь? – Удивился Годфруа.
– Одного документа нет!..
– Как? Здесь же шесть пергаментов!.. – Годфруа еще раз пересчитал бумаги. – Да, шесть…