О внутренней причине философского ожидания в темноте

О внутренней причине философского ожидания в темноте

Анна Атталь-Бушуева

© Анна Атталь-Бушуева, 2024

ISBN 978-5-0060-4485-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сборник стихотворений: «О внутренней причине философского ожидания в темноте»

Пролог

«Надежды опускают свет земли, внутри которого ты стынешь обожанием и весь дрожишь своим сознанием – успеть в последний поезд на дозорной стороне»..

О прозе в стихотворной лирике – природу ты прочтёшь. На слове обессилев придорожной мгле, по вьюгам ото сна, когда ты воплощаешь звон монет перед источником сочувствия добра за свет. Культуры управления реальностью, пока сознательный восторг о чувствах бередит своё забрало – идут. Попробуй слышать достижение манеры бытия по призракам у права состоятельного мира – вокруг. Чтобы обратный звук души не проходил бесчисленными измерениями прозы лично. Туда, где состязание портрета личности участвует в психологической борьбе за власть, отчётливого образа понять структуры догм. В художественной лирике к документальному обзору черт искусственного зрения вокруг – ты принимаешь свой обыденный испуг от ужаса. Что чувство от нуара – подлинно и новый мир, не складывая численный восторг души приобретает шёпот там, где светлый ореол призвания отснимет рамки бытия. За гранями, к которым жизненный восторг желания допустит нигилизм, как рану поколения людей. В особенном стремлении упасть по жизненной равнине происходящего соединения причуды мифа – под личным смехом тлетворного определения природы над собой.

Ты вслух читаешь сердце о разницы документальной тишины картины мира, представляемого обществом. Выходишь сквозь модельный опус музыкального ума и здесь логическое темя обессилев – стремится важное творение найти. От жизни будущего будешь проходить к числу предвзятого раската должности от власти и ни к чему не прикасаясь – оставаться, как человеческое время обращения пародии к фортуне жизни. За долгом не ища стихотворение провластного покоя мифа тождества к искусству поведения. Как личность стихотворной позы нуара обращает долгий звук за кинолентой постоянного истца к любви, обдумывая поле веры за умом. Здесь зиждется иллюзия кругом, что проза обладает стихотворным сном, как: доблестный мотив и притча при сознании к чему – то постоянному внутри.

От человеческого соединения моральной тонкости критерия вопроса – ты ждёшь у кодекса особый факт рождения контраста аналогии. Лишь потому – читаешь мысленный восторг на вздохе иллюзорного письма, то к сердцу, то к уму, боязни самоистязания психической картины жизни. Как если бы ты ожил через постоянный ток, внутри обледенелого понятия снять шёлк души и выжить долгим состоянием природы разногласия с печалью света. На чёрной форме обстоятельства ты смотришь прозе вслед и не спешишь распознавать героев после лирики присутствия внутри огня морали. Как только неожиданное темя физики в научном спектре осознания – поймёт своё: и имя и источник памяти – ты вновь внушаешь быстрые слова стихов. И медленно прочтёшь всё издревле, когда в последнем поезде нуара послесловия восходят мысленные проводы вдали твоей души и роли формы взятого к уму. Слагая чёрный день по лирике понятной прозы логически дозорному ты спросишь, что к чему, на той земле, где выжили могилы света и месяцем прошли немые постоянные дожди. Как лирики работа слышит изобретение в предчувствии культуры прозаического власти и достоинства – временем снисхождения по любви. Ты едешь к завтрашнему созданию квази соотношения ментальной пустоты оставшегося поколения людей и ждёшь, что чудо не свершилось. А тень нуара посторонним светом стоит на выходе платформы мира, по ту сторону видимой зари интеллекта, предпринимаемого дорогой к новой жизни. Желания ожидать естественный прогресс само значительного приятного чувства былого везде, где культура обихода устроена, как память состояния внешней оболочки дыхания площади мирного солнечного света. По любви образует внешний предел – твоё украденное смыслом мифологии предчувствие апокрифа создания естественной среды, нуждающегося в силе служить к реальности мира преданных диалектических инструментов апологии свободы философского ума.

Время на литературной линии

Философски ждёшь – им после

Слов подземной тяги роли —

Время – не ушедшей боли,

Видишь ли за сном – прошлого,

Как бессонными руками – гладя —

Нить литературной мысли,

Очевидно и предвзято —

В воле тратит обаяние – истории.

Время формы философии,

Исторически качаясь вместе,

Принцип данный возле – смерти —

В слово проворачивая – тянет.

Ждёшь паромом между – смыслом

Нового, давно за прошлым,

Ты когда – то был – нечаянно,

Обезумев стал как чувство —

В воле скованно, но часто,

Перед областью своих – печалей,

Жизни празднуя начало —

Не ослышались мотивы счастья.

Дать тебе у времени – покой

Могут лишь слова – обратно,

Философии на скорби – идеала,

Будешь ты идти – туда,

Как со мной – опять на памяти.

Звонкой палубой встречают —

Ветер пробудившейся оценки,

Многих философских линий,

Слов литературного обличья.

В памяти изводишь честно —

День – в который раз учтивым —

Страхом преднамеренных простоев —

В вечности неочевидного.

Будут линий шёпот – ставить —

Еле слышные мотивом – рано,

Будешь просыпаться тихо,

Бередить судьбы затравленных.

Через философии увидишь —

Честь за почестью – обычно,

Словом – стать в линейной чаще —

Объективностью за властью,

Чтобы заново родиться – у неё.

Чести философии оставят —

Будут снова к ним – стремится

Ролью блага возле – правых,

Мерой к личности за время —

Философия очистит – своды мира,

Кто был прав, а кто обратно

Изнемог от были – слитно.

Быть и раной и отравой —

Многочисленных отличий,

Став как памятник – расплатой

И мечтой о том – привычек.

В психологии обычных – видеть смерть,

Черт очеловеченной морали —

Станет ясным без картины —

Логик нрава возле – правых.

Что ты делаешь – за стилем,

Образуя мер привычки – умирать,

Посторонний век оставив —

След пространства необычный.

Может быль, а может небыль

Остановит свет случайных —

Ждать откуда бы устали —

Вместе правом создавать —

Будут – численно живые,

Что на линиях обратных —

Производят писем славу —

Слог литературный – к счастью.

Времени и боли нрава – быть,

В психологии отличий – на одних —

Станешь тихо – миром переправой,

Исключением от притчи – умирать.

Линии мотива слаженно —

Усложняешь болью входа —

По причине диалекта – смысл его —

Философии народа и войны.

Станешь численно безличным,

Утром яви от восхода —

Будут времени отличия – понимать,

Небом ставить переходы,

Ярким обликом логического,

Звоном измеряемого чувства,

Но не скажешь, что упрёком —

Диалект потратил дух – впереди —

Объяснения морали – жить её —

Вечностью – о боли звуки,

Ты не численно бесправен,

Может жизнью беспробуден —

Стал отличен и не равен – понимать,

На покрове линий сердца,

Злом манеры столь – упрямой,

Что под философский камень —

Утекает смерть твоих – идей.

Право на мнительный опыт жизни

Памятью время движет —

Мнительный образ тоски,

Прошлым обыденной сказки —

Ты увлекаешь реальность – туда,

Где говоришь от огласки —

Медленно шёпотом жизни,

Но упрячет судьбы – силуэт —

Память – за разницей смысла,

Пробы от форм интуиции —

Где же твоих аллегорий – упрёк?

Право – на мнительный воли восторг —

Шлёшь измышлением силы —

Знак человеческой были – идёт,

Сам отрешает предчувствие, но

Мир человеческих глаз – не белеет.

Опытом жизни – сомнением стали —

Стать равновесия пользы – уже,

Новому свету рискуя – поверить,

Как идеалы стремглав – убежали —

Отчий восторг разминает следы —

Медленных оползней большее – там,

Где интеллектам снимали – не ставя

Мнительный облик служения – славе.

Радость предчувствия новой игры —

По экзистенции снова – смотреть —

Больший восторг открывает – затем,

Мир человеческий – ценностью сред.

Нам ли дозволить решать – от

Памяти – новых портретов души,

Мнительно быстрый упрёк – подозвав —

Хочет стянуть силуэт – день.

Время лежит – через пропасти тлен,

Не отзываясь по мании – впредь,

В праве случайно сказать – не успел —

Выход, откуда просчётом идёт —

Шанс измерения ставить – углы,

В пропасти шёпотом – наоборот.

Мы не смогли посмотреть – их,

Движет отчаянный свет – впереди —

Будни на право от жизни – стать —

Временем правды опознано, где,

Творчеством памяти мнительно – был,

За объективностью притчи – на —

Снова снующих эскадрах – ему —

Словом морали на – кодекс воли.

Ты отпадаешь под мифом – ли,

Если – не станешь обрывком при —

Чёрной истерике прошлых лет,

Но оттенением стали – под ролью,

В новое жизни прошли – мы,

Не обманув мнительный – такт —

Слова – логических рек восторга,

Что интеллект лелеет – над —

Жизненным смыслом от пропасти,

Возраста новой тоски – внутри.

Право на мнительный свет – своей —

Голой окраски и тщетной любви,

Мимо презумпции чести – воли,

Ты одиноко снуёшь – по его —

Жизненной боли шёпота – мира,

Станешь внутри одного —

Веком прочтённого – в каждой игре —

Слова попытки унять – это право.

Не отнимай философский возраст

Подле – стоит вымирающий вид,

Схож он на смыслы – причуды лет,

Нет для него эволюции – света —

Светлого мира понятия, где —

Ставит участие новой – лирики,

Жизни своих обращений – упрятав,

За проводившим мотивом – счастья —

Лучшей тоски – немедленно ставшей.

Прозой о смысл философии – где – то,

Временем облика – дома за личной —

Слов беспощадной атаки – в угрозах,

Что для приличия – стынет святой,

Внемлет прощанию нового дня,

Ждёт диалект объяснения – долга,

Чтобы обратного не было – толка.

Внутрь – проходящего света лиц —

Свой философии просит – устой,

Чтобы в любви навсегда – испросить —

Лучшего качества долгого мира.

Не отнимай философии – счёт —

В пользах отчаянной воли – строптиво,

Лучшим за власть объясняя – законы —

Светлого поиска роли в себе.

Не засчитав восприятие – лиц,

При релевантном просчёте, играя —

Может судьбы испросить – тот мотив,

От философии свет – забирая.

Держит за власть изучения – слов —

Свой самоличный пути – мученик,

Беглостью проб отрешаясь – идёт,

Где – то в замученной линии – прозы.

Жажды души выбирает – урок,

Стелет судьбы обелиски – красиво,

Что от того на ладони – ты —

Снова – прочёл неосмысленной гладью,

Почерка возраста завтра – за сном.

Под человечеством снял – бесприданное,

Мук интеллекта за новым – лицом —

Лишь от иллюзии стелется – ветер,

Весь – обрамляя пути философии,

Но одному неприглядной – ступени —

Стон от души не покажется – тенью.

Жизни искусства на глыбах – рутин,

Мысли – куда безымянно стекают,

Что от почёта вблизи – приникают:

Доблести честь и услада борьбы —

Дум философии нежного времени,

Не объяснив проявления – в тех —

Слов эволюции – медленной слабости,

Створом тоски вымирающих – взглядом.

Только, как будто прошли временем

И без обличья устали – проходом —

Мир философии – в жизни услады,

Воли по возрасту смысл – обретя.

Ты называешь себя – измождённым —

Трепетом чувства о толки любви,

Но за безжизненным льётся – убого —

Такт философии роли – к понятию.

Дым не бледнеет и качество мира —

Вновь – уступает ходячим законам,

Где ты проносишь свои – идеалы,

Но эволюции зиждется право,

Словно – на вид пострадали упрёки —

Смыслом – поник одиночества миг.

О человеческой боли – не вспомнит,

В том проходящий характер – призрака,

Ценности игр иллюзорной тоски —

Мышцами вникнет, побудет внутри.

Что ты оставил – за властью имён

И философии звон пренебрёг —

Статностью выжить, логически им,

Не убегая за свет – от тоски —

Будем считаться от слова – полёта,

Словно за прошлым – оно одолело —

Сном философии стойкости – моду.

Будет ли качеством жизни – опрошен —

Свет категории мира – вокруг,

Что надевает свой тонкий – манер,

Воздух белеет за мнимым – потуг.

Звон – философски почует теперь,

Как, на пространстве твой – возраст идёт,

В пище истории ценности – взгляда,

Новое свойство обратным – к любви —

Не пролегает и высится рядом —

Твой – силуэт от желания чести,

Он обезличил портрет – понемногу,

Сжал усложнение новой – тоски,

Чтоб за порогом пути – философским —

Ты отражал идеальное время,

Снова по схожему имени – только,

Будто бы падали в смерти – огни,

На раскалённое форм идеала – они.

Произнося грамоту жизненной тоски

Личность – в декадансе прозой —

Миф освобождает мирно,

Промыслом о вид безвольный —

Тоном – говорящего к возрасту.

Психологически видя бесчестие,

Нового толка истории – роли —

Быть в человечестве – словно,

Мир проясняя моралью – пробы.

Ты одержал победы – страх,

Жизненной воли – ради него,

Сном человеку заметит – быль —

Злом диалекта укроет роли.

Властного мифа – пройти бы —

Образом чувства печали – около,

Нежить пространство мира им,

Произнося грамоту жизни, или,

Стать объяснением только – лишь —

Воли – внутри печальной нити,

За литературной памятью лиц,

За интересом личности – выживут —

Множество – ниц проведённых ночей.

Здесь ты украл и своё – мыслями,

Выжил, но такт облагородил – весь

Жизненный слог проведённых – вместе,

Где за двоих собирались – уйти —

Времени маски, спускаясь ниже,

За обстоятельным ритмом грёз —

Стали уже не модны – их обёртки.

Жизненной ценности, падая – жил,

В свой философский укор – призрак,

Стал неимущим и верностью скал,

Что достают аллегории – признака.

Жил на пути безнадёжный – мотив,

Собственно весь образуясь – лично,

Общество им – мы обращали теперь —

Дух преимущества силы – в тоске —

Стал безысходностью – где – то на дне —

Стон философского признака – муки,

Вечно затравлен бесчестием – звона —

О силуэт беспристрастной – разлуки,

Видимый силам – слагает он скуки.

Движет – материю нового дня

И от того обожанием – скорби —

Будут ему диалекты видны

По социальной манере – разлуки.

Пришлого памяти времени – здесь —

Ты нигилизму придашь очертания,

Хаосом свода мечты – передашь —

Свой объективный судьбы – постулат.

Где от тоски забывают – черты —

Мерного правила жизненной рамки —

Всё, что ты знал об – обратном пути,

Логикой смел опознать – от догадки.

По человеческой почве – своей —

Стал обезжизнен свой круг – притязаний,

До путешествия нового – в гранях,

И за слепой восполняемой – травмой —

Духом морали не брезжит – уют.

Время проходит исчерченной – помпой,

Жаль, что обратно свой пишет – портрет —

До изыскания новый поэт.

До пребывания неги – тоскливо —

Будут утеряны словом – твои,

Просьбы прожить за расчётом – ума —

В памяти прошлого, собранно на —

Жизненном склоне ума – ограждая —

Свет декаданса от пробы – потуг

И нигилизму ища свой совет —

Лучшее высится времени – вслед.

От человеческих клеток, играя,

По социальным исторгнутым – дням —

Дух декаданса отмерит – твой пыл,

Столь же знакомо для участи – права.

Что возводил ты под тленом – души,

Жизнью – идя в измерениях славы,

Непроходимого света отравы,

Не отрешаясь по чести – управой —

Стал диалектом умеренно – сквозь —

Больший порок, от которого старит —

Времени тяга в свой новый – урок.

Памятью мира идя – неслучайно,

В грамотах слова о нежной тоске —

Ты обретёшь не безликий – уставу —

Почерк вопроса, а где же года —

Солнечным правом уносят – сюда.

За философией пропасти – жизни —

Мерно уходят и звёзды до благ,

Сил восхождения робкой – печали

И неумеренно просят назад —

Стать благочестием времени – снова,

Жизненным сводом былого внутри.

Ты ожидаешь проклятья – немого,

А получаешь обратный мотив,

Собственной грёзы – слуги имманента,

Собственных писем обратного – света.

Что за облаткой снискали – края —

Прошлого тождества после декады —

Под философскими стилями – сна

И в декаданс обернулись – усладой,

Времени на постамент – не угаданно.

Большее жизни – пути человечества,

Холодом веет ранимый – маяк,

Ты сожалеешь о раннем – старении

И понимая отчаянный праздник —

Долгого ропота славной – свободы —

В области смысла, ища переливы.

За обращением к чувству – когда – то —

Стонут за властью – другие мотивы,

Беглого тождества – правильно пишут,

За диалогом судьбы – освещая —

Ранний мотив декаданса – по стилю —

Притчи, в которую сложно расставить.

Облик былого на тени – сомнения,

Глаз архетипа – другого деления,

Материально устройством идти —

Подлинной маской к печали – своих —

Образов времени медленной формы.

Ты философски упрочить – нарочно —

Свой – оголтелый родник бытия —

Хочет ли праздное темя – свободы —

На человеческой степени – дав

Жизни устоям и формой от блага —

Свой разночтения мысли – на боли —

Долг экзистенции быть – декадансом.

Верить о мерах пути – преисподней,

Что наравне открывает – мотивы —

Личному смыслу, в котором упрочит

Свой лейтмотив аллегории – ночи —

Бездна пространственной роли – при —

Жажде манеры не быть – подле —

Маски судьбы говорящего, или

Не опоздать естеством – привилегии,

Образом стойкости черт – нигилизма.

Жизнью упрятав волнение – слова —

Материально объектом другого,

Психологически связанно вместе —

Тот за тоской обретает – бессилие,

Что диалект расставляет – судьбы —

Личного правила чувства – поныне.

Он не отличен от новой – войны —

Смысла чужого и общества – слаще,

Что объективности страх – за рукой,

Пишущей волю пути – философии,

Мира, над негой её – неземной,

Не обращённой под совесть – морали,

Завтра ли маской судьбы – обещая покой?

Славой за славу – долгом пути отрешая

Белым – застыли рассказы осени,

Сняв исторический сон – понемногу —

Кто – то оставил за славой – позы,

Время, которого нет прошлым сводом.

Долгом пути отрешая мотивы,

Ждёт диалект красотой – ценности,

Миром – о жизненном ритме рассказа —

Стал ты упрочив мораль – спрашивать.

Кто не застыл от белеющих – чалый,

Возрастом формы – мифологично,

Станет – за славой уплаченной рамки,

Не ожидает пространственной – каждому —

Смысла пути идентичности – прозы,

К воле поступка случайности – скажет,

Что мифологии психикой – свяжет

День ото дня мерой славы – усвоит.

В деле пути отрешения – множества —

Можешь – ты стать исключением мифа,

Но волей жизни – оставит творение

Свой декаданс у явления – разницы.

Мир без тоски разнимает – печали,

Светит родство апологии истины,

Что не смогли человечеству – стать,

Болям – мотивом пути историчности.

Как же ты станешь – редеющим под —

Ролью судьбы восприятия муки,

По философии плыли – феномены,

Многими боли тревоги – оставив.

Славой за славу совьёт мерный – трепет —

Черт изумление в долгом труде,

За человеческим свойством – морали —

Быть бы сегодня, а может нигде.

Не оставаясь за пламенной речью —

Заново схожих, так ищут года,

В памяти слов на законы – похожие —

Времени длятся немые врата.

Подлинной власти испуга – деления —

Возраста в догме отчётливой – миру,

Так что ты стал прославляем – былиной,