Господа Игры, том 2

Йен не знал, что ответить.

– Может, ты и великий некромант, но ты абсолютно ничего не знаешь ни о мире мертвых, ни о мире живых. Все, что ты знаешь о мертвых – это только ваши техники и твои личные переживания, но и это больше, чем то, что ты знаешь о простых человеческих отношениях. Тайра существует в твоей жизни, и этого не изменить, так что перестань вести себя как идиот. И это нечестно.

– Я все еще не понял, что нечестно.

– Нечестно, что ты до сих пор нас не познакомил. У тебя есть человек, о котором ты заботишься, который важен для тебя, хоть ты и не показываешь вида. Ты живешь две жизни – свою и ее, и это хорошо, Йен. Это значит, что ты живой. Я боялась, что ты навсегда останешься Белым Богом, – Магда печально усмехнулась. – А что есть у меня? Я тоже хочу жить так, как ты. Я тоже хочу заботиться не только о тебе и театральном гардеробе. Честно сказать, я устала от предсказуемости и спокойствия, поэтому сегодняшнее приключение – хоть что-то новое в моей жизни. Ты меня понимаешь?

– Не совсем, – признался Йен.

– Я же говорю, ты ничего не смыслишь в человеческих отношениях.

Хет Хоофт опять вздохнул.

– Мы с ней, как бы это сказать… Поссорились.

– Поссорились? – удивилась Магда.

– Ну не совсем поссорились…

– Ты, взрослый мужчина, поссорился с девочкой? Не стыдно?

– Знаю, знаю. Я ничего не смыслю в человеческих отношениях.

– Почему ты ни разу за столько лет не привел ее к нам в дом?

– Не хотел причинять тебе боль.

– Об этом мы с тобой уже разговаривали! Не заставляй меня повторять одно и то же в сотый раз! – разозлилась Магда.

– Магдалена…

– Познакомь нас! Я научу ее печь пирожки.

– Я подумаю.

– Я уже подумала за тебя! Насколько я помню, мне как твоей жене это иногда позволительно! – и она отвернулась от мужа, потянув на себя свой край одеяла.

′Т Хоофт придвинулся поближе и обнял ее.

– И еще, – через какое-то время уже спокойно сказала Магда. – Айгер хороший парень, но она и Айгер не пара.

– Ну начина-а-ается, – протянул Йен.

– Я надеюсь, ты оторвешь ему все, что там у вас полагается в таком случае!

– Магда, это ее личная жизнь.

– Я уже попросила тебя, чтобы ты не был идиотом. Видел бы ты свои глаза, когда я сказала, что она пообещала ему себя.

′Т Хоофт еще раз вздохнул, поцеловал жену и покрепче прижал к себе.

– Спокойной ночи, – сказал он и закрыл глаза.

– Ну, – Айгер сидел в кресле, без стеснения разглядывал Тайру. – Я свою часть договора выполнил. Осталась твоя.

Тайра, оценив ситуацию и его намерения, которых он, впрочем, и не скрывал, молча кивнула. Он ждал пару секунд, но она так и не подняла взгляда.

Ван Хинкес выбрался из кресла и подошел вплотную к ней. Он стоял рядом, смотрел на нее с высоты своего роста и ощущал еле заметный запах ее туалетной воды. Он протянул руку к ее голове и аккуратно вытащил заколку. Волосы темными волнами упали ему в ладонь, он запустил в них руку, наслаждаясь их мягкостью и шелковым блеском, и расправил их по ее плечам. Тайра не пошевелилась.

Айгер тыльной стороной ладони коснулся ее щеки, спустился к шее, погладил ее обеими руками по плечам и привлек к себе. Он наклонил голову, зарылся носом в ее волосы и вдохнул ее запах.

Она была другая… Он не смог бы объяснить, чем она отличается от того множества женщин, которые были у него до этого момента, но то, что она была некромантессой, не имело ровно никакого значения. Он слышал, как бьется ее сердце, но в его ударах не было ни страсти, ни страха, которые обычно испытывали все его женщины, когда он касался их в первый раз. Айгер расстегнул замок ее платья и спустил его с ее плеч, обнажая спину и зеленый с черным кружевом бюстгальтер. Он провел ладонью вдоль ее позвоночника: между ужасными шрамами, изуродовавшими ее тело, кожа была теплая и нежная, он гладил ее, прижимая Тайру к себе и медленно опуская руки ей на бедра. Он не мог поверить, что она не вырывается, не дерется, не пытается остановить ему сердце или сотворить еще какое-нибудь непотребство из своего некромантского арсенала. Айгер отодвинул бретельку ее бюстгальтера и поцеловал ее в плечо.

Тайра вздрогнула, и он почувствовал, что на секунду ее дыхание сбилось. Он поцеловал ее еще раз, и у него закружилась голова. Она пахла серединой лета, пряными прованскими травами и морским ветром. Она пахла его детством. Он закрыл глаза и почувствовал, что вместе с желанием его переполняет нежность.

– Айгер… – она шепотом позвала его. – Айгер…

– Что? – так же шепотом спросил он.

Она какое-то время молчала, а потом, тщательно подбирая слова, произнесла:

– Я не знаю и не умею ничего из того, что ты от меня хочешь.

Айгер резко открыл глаза и замер. Затем медленно отодвинулся от нее на полшага, убрал руку с ее талии и осторожно одним пальцем вернул бретельку на место. Он еще раз вдохнул ее запах и посмотрел ей в лицо.

– Не бойся, не обижу, – мрачно сказал он и отошел к окну.

Он вглядывался в ночную тьму, приходя в себя, до тех пор, пока наваждение не отпустило его, а потом повернулся к ней.

– Тебе сколько лет, Кхасса? – спросил он.

– Двадцать один скоро будет.

Пока он был к ней спиной, она успела натянуть платье обратно и теперь стояла, обхватив себя руками, словно ей было холодно, хотя щеки ее были пунцовыми.

– Да успокойся ты, – Айгер криво улыбнулся. – Нечего тут стыдиться. Береги себя и дальше.

– Было бы для кого, – тихо откликнулась Тайра.

Айгер почувствовал, как его постепенно накрывает ее печаль.

– Я бы очень хотел, чтобы моя девушка была только моей, – сказал он и, поняв, что слишком расчувствовался и что ненавидит весь этот проклятый магический мир, зло бросил Тайре в лицо: – Вот же достанется кому-то подарочек!

Тайра ничего не ответила.

– И далась тебе эта госпожа Магдалена! На такое ради нее соглашаться!

– Ты не поймешь.

Айгер подумал, что уж он-то не имеет права ее воспитывать и что он, должно быть, точно не поймет, зачем она согласилась на это, подошел к ней, вздохнул и уже спокойно сказал:

– Ладно, считай, Слово свое ты сдержала. Ничего ты мне больше не должна. Иди в свой заповедник.

Тайра помедлила секунды три, проверяя, правда ли Айгер ее отпускает, неслышно дошла до двери и потянулась к ручке.

– Подожди, – сказал Айгер, взял со стола ее заколку и подал ей. – На вот. Забыла.

Она протянула руку за заколкой, и он увидел, что в его ладони могли бы поместиться две ее.

– Давай провожу, – он снял с вешалки свою куртку и открыл дверь, пропуская ее вперед. – Пройдемся немного вместе, пока не успокоишься. Нечего по ночам по городу одной шляться.

– За город беспокоишься? – спросила Тайра, и по ее тону Айгер понял, что она начала приходить в себя.

– Конечно, за город, – рыкнул он. – А то от тебя, ведьма, оказывается, чего угодно можно ожидать.

Воскресенье выдалось солнечным и теплым. Идти Тайре было некуда, дел не предвиделось. После вчерашней прогулки с Айгером она долго не могла уснуть, вспоминая его теплые руки на своей спине, и проснулась рано, с первыми лучами ишанкарского солнца. Тайра пыталась отвлечься от мыслей о желаниях, которые вызвал в ней его поцелуй, но выходило плохо: плечо все еще чувствовало прикосновение его губ и щеки пылали то ли от мыслей о том, что все могло окончиться совсем не прогулкой, то ли о том, что все случившееся между ней и Айгером мог видеть Змей. Тайра убрала в комнате, полила цветы, переделала все, что было возможно, а впереди все еще оставался целый ничем не занятый день.

Урюк цвел, как и весной, времена года проходили мимо него. Тайра сидела на скамейке и наблюдала за медленно облетающими лепестками. Очередной роман Джейн Остин, который вручила ей Гудрун, лежал рядом, Тайра так и не смогла в него заглянуть.

Йен подошел и сел рядом. Тайра попыталась подскочить и поприветствовать его, но он положил руку ей на плечо.

– Это лишнее, – мягко сказал он. – Рад тебя видеть.

– Правда рады? – спросила Тайра.

– Я соскучился по тебе, – признался Наставник, – хотя ты очень быстро отошла. Я думал, тебе понадобится больше времени.

– Змей сказал, я спала почти пятнадцать дней. А по словам Макса, меня не было неделю.

– Змей забрал тебя в одно из искажений, в тени. Сообщил об этом мне и Бергеру, чтобы мы не волновались. А еще он сказал, что ты была будто в коконе из единой тьмы. Он боялся к тебе приближаться. Наблюдал со стороны.

– Это единая тьма помогла мне быстрее восстановиться?

– Возможно. В монсальватских книгах про древних некромантов я такое встречал, но относил это к разряду неподтвержденных легенд. Единая тьма исцелят только путем уничтожения чего-либо… Разве что она очистила твое тело от моей магии, забрав мой гнев и мою ненависть, которые я вложил в заклятье… Надо будет перечитать. И поблагодарить Змея не помешает, а то я был с ним слишком резок.

– Он ушел. Сказал, что далеко и вернется нескоро.

– Ушел и ничего не разрушил, надо же, – Йен осмотрелся. – Вы друг друга компенсируете.

– Что это значит?

– С тех пор как вы начали общаться, он больше не наносит урона Ишанкару. Будто установилось некое равновесие, как если бы давление выровнялось внутри и снаружи. Раньше он без необходимости не заходил за Второй Рубеж, а теперь может свободно гулять по Ишанкару. Замок перестал сыпаться при его появлениях.

– И почему же он так редко тут бывает?

– Не хочет ходить на Советы. Но это его тайна. Ты же не сдашь Змея аль-Малику или сэру Бергеру?

– Разумеется, не сдам, – Тайра улыбнулась.

– Почему ты не пришла в Башню?

– Я приходила, но вас там не было, Башня была запечатана, я не стала снимать печать и ушла. Я хотела попросить прощения.

– За что?

– Толком и не знаю, сэр. За все. Я вроде бы и сама жертва обстоятельств, но все равно чувствую себя виноватой. Я не хотела лезть в вашу семью, я помню про границы дозволенного, просто так получилось. Извините.

– И ты меня извини, – сказал маг. – Если кто и должен просить прощения, то это я. Толком тоже не знаю за что, но на душе у меня было неспокойно. Убивать собственную Ученицу я точно не собирался.

Йен взял в руки ее книгу, полистал и положил обратно на скамейку.

– Роман о любви? Это у тебя после ван Хинкеса?

– Это у меня после Гудрун, – усмехнулась Тайра. – Она все еще тешит надежду сделать из меня женщину.

′Т Хоофт помолчал какое-то время, не смог сформулировать нужного вопроса и спросил:

– А Айгер?

Тайра всегда была осмотрительной, особенно с парнями, и Йен был уверен, что такой глупости, о которой думала Магдалена, она не совершит, но на всякий случай, допуская ничтожную вероятность этой странной сделки, все же поинтересовался.

Тайра посмотрела на Наставника – госпожа Магдалена наверняка раскусила Айгера и поделилась соображениями с мужем – и снова усмехнулась:

– Да нужна я ему… Он потребитель услуг, а что с меня взять? «Пятилепестковый лотос» вы мне в руки брать запретили, поэтому мы разошлись друзьями.

Йен почувствовал облегчение. Он всегда знал, что иносказание – это искусство.

– Он мне не подходит, – уже серьезно сказала Тайра.

– В смысле «не подходит»? – уточнил маг.

– Не подходит как сексуальный партнер.

– И как ты это узнала, если вы разошлись… э-э… друзьями?

– Не знаю. Просто поняла, что живым он от меня не уйдет, если мы… ну… это… – Тайра смутилась и покраснела. – Мы несовместимы. Он слабый маг, он бы не выдержал, если бы я хоть немного раскрылась… Я читала об этом в книгах про Зулейху и Гвендолин, просто со мной раньше этого не случалось.

– А зачем же соглашалась на такую цену, если знала, что Айгер связи с тобой не переживет?

– Я вообще плохо понимала, на что соглашалась, сэр, тогда времени думать не было, а потом надеялась, что Айгер это просто так сказал, для красного словца, – попыталась оправдаться Тайра. – Думала, он меня на слабо берет… А оказалось, что он все это серьезно, но я и тогда не знала, что он мне не подходит, я это поняла позже, когда он ко мне прикоснулся.

– Прикоснулся? И как же он к тебе прикоснулся? – нахмурился маг.

Тайра осторожно взглянула на Наставника, но тот ждал ответа.

– Он меня поцеловал, – ожидая бури, все же призналась Тайра. – В плечо.

′Т Хоофт молчал.

– Вы его не убивайте, сэр, пожалуйста, – взмолилась Тайра, поняв, что Наставник так и не произнесет ни слова. – Он больше ничего не сделал. Он сразу все понял. Он и так чуть сознание не потерял от одного только поцелуя… Он хороший.

Йен помолчал еще немного, переваривая информацию, и наконец осознал, что все это время сидел, не двигаясь, как древнее изваяние. Тайра смотрела на него испуганными глазами, по его реакции делая вывод, что теперь Айгеру точно не жить, и не расплакалась только от страха.

– Не буду я его убивать, – сказал хет Хоофт. – Не за что его сейчас убивать. Но в будущем не знаю, как сложится.

Тайра с облегчением выдохнула, и Йен почувствовал, как воздух вокруг нее перестал звенеть от напряжения и пришел в свое обычное состояние. Лепестки урюка снова медленно полетели вниз.

– И все же, – спросил ′т Хоофт, – насчет подходящих партнеров… Я спрошу, можно? А то ж я умру от любопытства. Ты теперь всех мужчин оценить можешь на глаз или тебя для этого в плечо поцеловать надо?

Тайра покраснела еще больше.

– Не надо меня целовать, сэр. Я и так теперь вижу, что никто мне не подходит.

– Совсем никто? – удивился маг.

– Вы, Горан и Змей, – выпалила Тайра и тут же быстро добавила: – Про Змея не спрашивайте, понятия не имею, как это возможно.

– А Александр Дарнелл? – пошел ва-банк Йен, раз уж вышел такой разговор.

– Нет.

– А Морис?

– Насчет него не знаю, он же нежить. С вампирами я еще не поняла, как это чувствуется.

– Я, Горан и Змей? – переспросил ′т Хоофт, будто не расслышал первый раз. – И все?

– Простите, сэр, вы сами спросили.

– Вот поэтому Сэл и прописал в Списке Б те параграфы, которые тебя так напугали, – вспомнив, что он Наставник, как можно более ровно произнес Йен. – Работать с посохом в руках можно лишь после раскрытия определенных каналов, а их некроманту без помощи противоположного пола не раскрыть. Секс и смерть – две неразделимые стороны бытия. Ты меня понимаешь, Кхасси?

Тайра кивнула.

– Некромантессе с ее силой сложно подобрать соответствующего партнера, так чтобы он после интимной связи еще и жив остался. Теперь ты сама видишь, как все непросто. Можно, конечно, поступать как Зулейха: брать того мужчину, какого хочется, и не жалеть о его уходе. Это тоже Списком Б предусмотрено.

– Какой кошмар, – Тайра закрыла лицо руками, ей было крайне неловко говорить на такие темы.

– Список Б призван обеспечить твое выживание. Иногда для этого требуются крайние меры. Ты поймешь, когда станешь взрослее. Но это не значит, что ты должна жить по Списку Б. Я вот по нему жить не хочу.

– Значит, – осторожно спросила Тайра, отняв руки от лица и на всякий случай чуть отодвинувшись в сторону, – вы не будете моим мужчиной?

– Ты в своем уме? – возмущенно поинтересовался ′т Хоофт.

– Вы мне про Список Б рассказываете, сэр! А в нем именно про это и написано! Если нет подходящего партнера, то Наставник может… должен… – Тайра так и не смогла это выговорить. – Да я боюсь этого до ужаса!

– Не бойся, – успокоил ее Йен. – Твоим мужчиной я не буду, потому что я твой Наставник, и только. А если вдруг у меня случится помутнение рассудка, а такое при дисбалансе возможно, разрешаю тебе засадить мне веретено в лоб. Я доступно объяснил?

– При дисбалансе? – переспросила Тайра.

– Ты поняла, что я тебе только что сказал, Тайра?

– Да, сэр. Веретено в лоб.

– Ну не в лоб, конечно, – уточнил хет Хоофт, – но смысл ты уяснила. А про дисбаланс я тебе позже расскажу, когда ты это переваришь.

– А Список Б? Когда дадите его прочесть?

– Не знаю. Пока не дам. Слишком ты впечатлительная насчет физических отношений.

Хет Хоофт воззрился на гладь пруда и снова застыл, Тайра сидела с прямой спиной, сложив руки на коленях, как будто он только что ее отругал. Минуты тихо текли мимо.

– Вы никому не скажете, сэр? – набравшись смелости, спросила Тайра. – Про то, что я теперь умею определять, кто мне подходит, а кто нет?

– Нет, не скажу, – покачал головой маг. – Не беспокойся, это только между нами.

– Спасибо, сэр.

Йен посмотрел на нее и улыбнулся.

– Ну почему мне в Ученики досталась девушка? С парнем было бы гораздо проще обсуждать такие темы.

– С парнем все предсказуемо, а со мной сюрприз на сюрпризе.

– Не поспоришь, – ухмыльнулся ′т Хоофт.

Все-таки Наставник был замечательным!

– Я не знаю, как тебя благодарить за Магду, – сказал Йен, возвращаясь к первоначальному разговору.

– Никак. Это мой долг.

– Как ты оказалась в Дублине?

– Я там часто бываю. Там мороженое вкусное, – призналась Тайра.

– Тогда спрошу по-другому. Как ты оказалась там именно в этот момент?

– Я, вообще-то, в Лондон хотела, но ошиблась с порталом и попала в Дублин.

– И когда ты в последний раз ошибалась с порталом?

– Не помню, сэр, – Тайра задумалась. – Это просто случайность.

– В случайности я не верю, – напомнил ′т Хоофт. – Я спросил Магду, как она оказалась в том торговом центре, и она ответила, что ее проводил туда гостиничный портье, у которого закончилась смена и который был не против прогуляться с красивой женщиной, – Йен хмыкнул. – Она мне его показала. Он не похож на портье.

Йен дотронулся до Тайриного виска и спроецировал образ высокого стройного мужчины с собранными в хвост светлыми волосами. Глаза у него были уставшие, будто он и правда отработал ночную смену.

– Он больше на галериста похож, – сказала Тайра. – На кого-то из мира искусства.

– Вот поэтому они с Магдаленой и спелись, – ′т Хоофт снова хмыкнул. – Кофе пили, смеялись…

– Вы ревнуете? – Тайра улыбнулась.

– Разумеется. Но не до такой степени, чтобы все время требовать у Магды отчетов о том, с кем она пьет кофе во время гастролей.

Тайра засмеялась. По той невозмутимости, с которой Наставник говорил о ревности, можно было сделать вывод, что он ревнует, да еще как.

– Я показал этого человека другому портье в гостинице, где в Дублине жила Магда, – продолжил хет Хоофт, – и он ответил, что этот мужчина никогда у них не работал. Но Магдалена видела его за стойкой рядом с еще одним портье, который в этой гостинице точно работает по сей день, однако и он Магдалениного провожатого тоже никогда не видел и не смог вспомнить, чтобы когда-нибудь работал с ним смену.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Высказывание приписывается Александру III.