Полная версия
Сквозь девять миров Иггдрасиля
– Нет.
Я переминался с ноги на ногу, присесть мне не предложили, а стоять и смотреть себе под ноги на сидящих гномов было не очень удобно. Я решился, взял массивный табурет и присел за угол стола, смотря на чинное общество открытым взглядом.
– К моему стыду, я должен сознаться, что не очень разбираюсь в регалиях миров и жизни населения в целом. Карл неоднократно мне предлагал посетить здешнюю, прекрасную библиотеку, – тут, я слукавил, Карл не предлагал мне ничего подобного, а вот его дочь, практически настаивала. Но руководствуясь внутренним чутьём, я перевел стрелки на отца семейства. – Врагов я не нажил, и как исчезновение Карлот может быть связано со мной, просто не представляю. – Я замолк, так как сказать действительно было нечего, и выжидающе оглядывал почтенных членов Совета.
Дверги, перешёптываясь поглядывали на меня. В итоге, говорить начал всё тот же гном, который показался мне старшим по чину в этой компании.
– Я коротко расскажу тебе то, что касается нашего мира Свартальвхейм. Мы граничим с двумя мирами, нижним миром Нифльхейм, из которого ты прибыл к нам и со средним миром Муспельхейм, прямо противоположному первому. Как ты уже знаешь, побывав там, Нифльхейм, мир льда и туманов, а Муспельхейм, мир первородного огня и огненных великанов. Оба мира первозданны и оттуда мы не ждём провокаций в виде похищения наших жителей, хотя и не исключаем это. Специально мы ни с кем не воюем. Мы мастера и создаём не только уникальные, но и магические вещи, которые хранятся в наших сокровищницах. Многие хотят обладать ими. Мы пошли на уступки Асам и выковали для Одина копье Гунгнир, а Богу Тору – молот Мьёльнир, для битвы с великанами, и это не единственные наши работы для Богов, было и другое оружие, и уникальные украшения. Мы враждебно относимся и к Богам, и к людям, которые постоянно посягают на сокровища, которые мы охраняем, но на рожон не лезем. Но Боги, люди и не люди хитростями и пакостями подбираются к нашим сокровищам. Живём мы в земле, и в камнях. Старшие у нашего народа, Модсогнир, а второй – Дурин.
Я рассказал кратко о жизни нашего мира, считай это подарком. Мастер Карл отозвался о тебе достойно. Ты ничего не выспрашивал, не шнырял один по городу, был всегда на виду. И только поэтому ты сидишь сегодня в нашем Совете.
Нам не за что зацепиться, супруга Карла, конечно достойная тёмная альва, но нет смысла её похищать. Никто не будет менять её на артефакты.
Существует ещё малая вероятность похищения почтенной дамы Химинами. Этих существ мы не видели, но много наслышаны о них. Химины были сотворены в Мидгарде, в мире смертных, на Земле, как этот мир называют люди. Насколько я знаю, ты пришёл оттуда. Люди, не чистоплотные существа, они сами губят Землю химическими отходами, целлюлозой, фосгенами, и большая концентрация непригодных для жизни веществ, стала обретать новую форму, так и появились Химины. Они быстрее, чем любые химикаты уничтожают всё живое, питаясь любыми живыми организмами, в том числе и людьми, и двергами. Их наблюдали уже в других мирах, это серо – зелёные существа, с острейшими зубами, лысым черепом и огромным ртом. Ярко выраженный инстинкт питания и разрушения, главная черта Химинов. Мы опасаемся, что эти злобные существа добрались до нашего мира. – Морком (так звали почтенного дверга) замолчал, оглядывая всех присутствующих. Но и другим членам Совета добавить было нечего.
Я нуждался в доверии жителей этого города, поэтому вылез с инициативой:
– А давайте организуем поиски по всем пещерам и тоннелям. Вы предполагаете любое вмешательство, но не учитываете банального несчастного случая. – И обращаясь к Карлу, я спросил:
– Мастер, куда ваша супруга собиралась вечером?
– За лишайником, в пещеры. – Густо покраснев он добавил: – Умаялся я вчера на работе, и не знаю с вечера ли пропала жена или ушла спозаранку.
Почтенные дверги синхронно, укоризненно покачали головами. Выступил, как всегда, Морком:
– Сбор через час. Оповестите всех свободных мужчин. Канаты, веревки, лампы и факела возьмём на главном складе рудокопов. Так же, мужчины должны быть вооружены.
И члены собрания потянулись к выходу. Мы остались втроём. Карла спешно накрыла на стол и собирала нам провизию в дорогу, на случай если придется долго бродить по пещерам и тоннелям.
Меньше, чем через час, мы с Карлом отправились к месту сбора поисковой бригады. На перевязи, на правом боку у меня висел кинжал. Одна из последних его работ, которой он очень гордился. Кинжал представлял собой оружие с прямым обоюдоострым клинком, резко сужающимся к острию, короткой своеобразной рукоятью, украшенной чеканной росписью. Мне доверили оружие и включили в поиски пропавшей Карлот, это поднимало моё настроение и давало надежду на помощь со стороны тёмных альвов, если не действиями, то хотя-бы нужной информацией о том, как мне попасть в огненный мир Муспельхейм.
У главного подземного входа уже собралось много желающих участвовать в поиске. Гном – воин, распределял альвов на бригады и показывал на карте подземных тоннелей участки поиска каждой бригады. Получив со склада, факела и верёвки дверги группами исчезали в недрах подземелья.
В нашей бригаде главным назначили Карла, кроме нас двоих, ещё семь гномов входили в нашу группу. И мы, упакованные канатами, лампами и факелами двинулись исследовать так называемое Чёрное ущелье. Освещая дорогу факелами, мы шли цепочкой друг за другом. Проходя по теснине, я с непривычки испытывал страх, казалось, что горы по бокам вот-вот сомкнутся. Но видя спокойствие двергов, уверенно двигался вместе со всеми. Подходя к Чёрному ущелью и обвязавшись веревками, наша команда начала спускаться ниже, в недра земли к большому ровному плато, от которого тянулось множество тоннелей.
Мы разделились на группы по три человека, то есть гнома. Я с двумя двергами Дорином и Зираком направился в крайний тоннель. Шли медленно, освещая факелами стены и каменную кладь под ногами, ища любые следы пребывания кого-то не было. Наша маленькая группа во главе с Дорином, как самым опытным, Зираком и мной, замыкающим, петляли в тоннелях, то углубляясь, то вновь поднимаясь выше. Кинжал я уже давно снял с пояса и держал перед собой, что вызывало улыбку Зирака, среди нас он был самый беспечный, и даже напевал весёлый мотивчик.
Я стал испытывать бессознательное беспокойство, а Дорин остановился и поднял руку. Я попятился назад, оглядываясь по сторонам, чувство опасности кричало во мне. Зирак ухмыльнулся, смотря на наши опасения, только хмыкнул и обошёл Морина, не взирая на его протесты. Морин лишь махнул рукой. Наше беспокойство основывалось на интуиции, и поэтому, неудовольствие, вызванное поведением Зирака, особо он не высказывал. Мы продолжали стоять, прислушиваясь и оглядываясь, а наш третий товарищ неспешно продолжал путь.
Истошный вопль, который потряс стены туннеля, автоматически заставил нас с Морином пригнуться и зажать уши. Факел, который нёс Зирак не горел. Впереди была тьма. Протяжный вопль сменился визгом и уханьем, который смешивался с криком Зирака.
Сколько это продолжалось минуту или час, не знаю. Опомнился я, когда Морин, держа молот наперевес, направил свой фонарь вперед. Мы увидели существо с огромными, острыми зубами, вся его морда была в крови. Кровь была повсюду, на Химине, а это был именно он, на каменных стенах и полах. Зирака, или его тела не было, Химин сожрал его, и сейчас оскалившись, двигался по проходу к нам. Морин метнул молот, удачно попав монстру между глаз. От столь мощного попадания существо припало на колени, обхватив лапами голову. Скорее из-за страха, а не из чувства смелости, я кинулся на Химина, вонзая в него кинжал снова и снова, только мощный удар лапы остановил меня, отбросив в сторону, где стоял мой товарищ. Морин уже поднял свой молот, и не выпуская его из рук долбил им по голове зубастой твари. Я, шатаясь, двинулся к месту боя. Химический выродок не хотел умирать, несмотря на то что вся башка была в зелёной слизи, а из множества ран на теле вытекала такая же зелёная, вонючая масса, он умудрился когтями продрать бок боевого дверга, и открывая пасть, щёлкал зубами, пытаясь ухватить Морина. Пользуясь тем, что Хинин занят двергом, я размахнулся и вонзил кинжал в глаз монстра. Он замер, протяжно ухнул и завалился на спину, уже не шевелясь.
Привалившись к стене, мы молча смотрели на дохлую тушу Химина. Морин, держался за правый бок, и вся рука была в крови, ранение было серьёзным. Обхватив дверга за пояс, я помог ему подняться, и мы двинулись к выходу, часто останавливаясь, чтобы передохнуть. Морину становилось хуже, и местами мне приходилось волочить его на себе.
Наконец мы увидели свет, и выбравшись на плато, разом упали, тяжело дыша. К нам подбежали гномы, которые уже вернулись из туннелей. Среди нас оказался целитель, он оказал первую помощь Морину, промыв рану, присыпав её каким-то порошком, туго перевязал. За жизнь боевого дверга можно было уже не опасаться. Я так же уже приходил в чувство, и, к своей радости, увидел Карла, который склонился над бесчувственной Карлот.
– Что с ней? – спросил я у лекаря.
– Всё будет хорошо. Она надышалась в ущелье закисью азота. Ещё предстоит выяснить, откуда он в ущелье, и как Карлот удалось забрести так далеко.
День заканчивался. Наша бригада с блеском выполнила задачу, все были уставшие, но довольные. Дверги, и я в том числе, достали свои домашние припасы и дружно ужинали. Карлот ещё не пришла в себя, но за её здоровье лекарь не беспокоился. Карл, вызвал четырёх гномов и отправил их в наш тоннель к месту боя, за трупом Хинина. Обратный путь мы должны будем тащить на себе не только Карлот, но и труп вонючего монстра, которого отправят в гномью лабораторию на изучение.
Как мы добирались назад, трудно описать словами, сил не было не только идти, но и говорить. Перемазавшись в зелёной жиже от Хинина, наконец мы добрались до главного подземного хода. Всё было, как в тумане, Карлот отвезли в лекарские палаты, а мы с Карлом отправились домой. Я рухнул на свой топчан, как был грязный, зловонный и мгновенно уснул.
Карла трясла меня за плечо, дергала за нос, щекотала.
– Эрик! Папаня ждёт, вставай уже.
Я, кряхтя поднялся и как сомнамбула двинулся в дом. Сунув в руки какой-то свёрток, Карл посмотрел на меня внимательно и оценивающе.
– Пошли. – произнёс он.
Шли мы не долго, мыслей не было, и мне было глубоко плевать куда меня ведут. Я устал, и хотел одного – спать, долго и беззаботно. Мы подошли к большой деревянной избе, и, о чудо, это оказалось баней.
Усталость сходила с меня пластами, очищая тело и душу. Потом в компании с гномами, которые занимались поиском Карлот, мы пили эль, пели песни. Я тоже пел, ума не приложу, как я умудрялся горланить гномьи песни, но ведь горланил. Когда все засобирались по домам, я развернул тот свёрток, с которым пришёл сюда. Новая, добротная одежда и кинжал. Я вопросительно посмотрел на Карла.
– Дочка тебе срочно заказала одёжу. – засмущался он. – А кинжал теперь твой. – И Карл заторопился от меня отойти. Гномам не свойственно такое поведение, но я лишний раз убедился, что терпение искренность творят чудеса.
– Карл, благодарю тебя. Я тронут, зная, как вы, дверги, цените своё оружие. Этот подарок очень важен для меня. – Помолчав немного, решился: – Я не в праве давать тебе советы, ты опытнее и мудрее меня, но иногда взгляд со стороны лучше мудрости и опыта. Делай жене комплименты, радуй небольшими сюрпризами и ваш быт заиграет новыми красками.
– Вот именно, не в праве, сопляк. – пробурчал он. И мы, не торопясь продолжили путь.
Проходя мимо жилых домов гномов, трудно было не удивляться их мастерству и фантазии. Все домики были из камня, некоторые были похожи на обычные постройки, а другие радовали глаз оригинальностью и мастерством. Дом с крышей, как шапочка у жёлудя и чеканными дубовыми листьями на дверях, а вот, дом – гриб, совсем, как земной боровик. А тут, наверное, живёт большое семейство, так как целый пучок опят, и каждый опёнок со своим входом и каменной дорожкой – подходом. Холмы, улитки, пеньки, чего только не было, и сейчас окошки в этих сказочных домиках не светились, а были погружены в сон.
Я спросил у Карла:
– На этой улице очень симпатичные домики, но почему не слышно жителей?
– Жителей, то бишь детей, разобрали по домам. Это детская горка, по типу ваших земных детских садов. В каждом домике или мастерская, или ученическая, дети не бездельничают, а сызмальства обучаются разным наукам. – хмыкнул он, и продолжил. – Я тоже участвовал в постройке этой детской горки и у неё есть имя – «Горшок Леприкона».
– Неожиданное название детского садика – горки. – Мне хотелось рассмеяться, но надо чтить чужие традиции, тем более, если ты тут гость.
– Не хмыкай тут. Иш ты, развеселился. До дома остался один поворот, дойдёшь сам. Пойду в лекарские палаты, узнаю, как там жена. – Карл свернул в переулок и скрылся.
Утром меня никто не будил, но завтрак стоял уже на столе. Через полчаса я был готов к труду и пошёл в кузницу, но на полпути меня окликнула Карла и позвала в дом. Всё семейство было уже в сборе, Карлот живая и здоровая пила чай из глиняной кружки и улыбалась во весь рот. Перед ней, в банке стоял букетик цветов, и она нежно на него поглядывала. Карл чинно восседал во главе стола.
– Присядь, попей чай. Сегодня нас вызывают в Совет, будут решать, что с тобой делать, лентяй. Вот опять работа из-за тебя стоит, нам надо молотом в кузне махать, а не лясы точить, но с Советом не поспоришь. – вздохнул он.
Мне было не удобно спрашивать, как произошло, что Карлот оказалась так далеко от входа в подземелье, а они не спешили рассказывать, да и кто я такой. Скорее всего это был какой-то природный ядовитый газ, который мутит голову и усыпляет. Главное, что всё обошлось.
Совет находился на верхних ярусах каменных туннелей. Большой зал впечатлял красотой резного камня. Стены и потолок были украшены фресками из самоцветов и все они изображали двергов на рабочих местах. Дверг – кузнец с замахнувшимся молотом выковывает меч. Огонь в горне, как живой, язычки пламени переливаются рубинами, а яшма даёт необычный отблеск. Дверг считающий золотые монеты, на этой фреске настоящее золото и серебро. Дверги – рудокопы, портные, каменщики и всё сделано с большим талантом и мастерством. Пока Карл отходил, сообщить о нашем прибытии, я разглядывал эти удивительные работы. Каменные колонны, украшенные резным орнаментом, подпирали потолок. А пол блестел чёрным ониксом. Красиво…
Одна из дверей, которые в ряд стояли в конце зала, распахнулась, и меня пригласили войти. За большим столом сидели те же дверги, с которыми я уже был знаком. По обычаю, говорить начал всё тот же Морком, но изначально предложил мне присесть на стул, чуть поодаль стола.
– Мы чтим людей и нелюдей, которые проливают кровь за наш народ и честны с нами. Ты показал себя, как герой в битве, и самом походе. Совет думал, как отблагодарить тебя, и мы приняли решение. Во-первых, возьми амулет, это сильная защита от любых магических атак. Не снимай его в своём путешествии. – И Морком протянул мне подвеску, на зелёном камне был высечен рунический став. Проколов кинжалом палец левой руки, я активировал кровью амулет и надел на шею.
– Молодец, хоть в чём-то нашем ты разбираешься. И чтобы разобраться лучше, мы подобрали тебе книги о средних мирах это, Муспельхейм, Ётунхейм и Мидгард. Портал межмирья у нас с Муспельхеймом, но как его активировать ты должен решать сам. У нас нет этих знаний. А пока наша библиотека для тебя открыта, изучай миры, это поможет тебе успешно справится с миссией.
– Камень хранит великую силу и мудрость веков. – продолжил Морком. – Наш народ связан с камнем и слышит его. Если ты окажешься рядом с камнями и нужна будет помощь, отдай камню каплю крови и позови нас. Прийти мы сможем только один раз.
А теперь иди. – И мудрый дверг замолчал.
Карл проводил меня до библиотеки, где я провёл остаток дня. К сожалению, информации было крайне мало. О Муспельхейме, что это мир огня, где обитают огненные великаны. Сурт – огненный правитель Муспельхейма. Ну и по мелочи, мол всё горит и полыхает, вся информация крутилась вокруг этого.
Как пройти портал межмирья, я примерно представлял, точнее, надеялся, что у меня получится. Решив набраться сил, выспаться и завтра к вечеру отправиться дальше в мир огня и пламени. Покинув библиотеку, я пошёл в дом Карла.
Карла и Карлот организовали что-то типа прощального ужина. Мы пили эль, ели пироги и Карла даже всплакнула. Я тоже привык к этой семье, хоть не всё сразу и заладилось, но сейчас я ощущал горечь расставания. И когда Карл хмуро посмотрел на меня исподлобья, подошёл и по-мужски обнял его, почувствовав ответное пожатие.
Спал я крепко, без сновидений. Утром заглянув в кузницу, предложил Карлу помощь, он лишь отмахнулся сказав, что вечером они всей семьей проводят меня до портала. Потом я посетил Совет, попрощался с почтенными гномьими мужами, прогулялся по улочкам каменного города и к ужину вернулся в дом.
Мне уже собрали в дорогу еду и одежду. Поблагодарив семейство, обнял всех, и мы тронулись в путь.
На окраине города горное ущелье с одним единственным тоннелем было пустынно и мрачно. Зайдя в туннель, мы долго шли, освещая себе путь факелами и наконец впереди показался он – портал. Огненная воронка закручивалась внутрь горящего зева. Я не стал долго раздумывать и нагонять на себя страх, повернувшись к двергам сказал:
– Не поминайте лихом. Надеюсь, что мы ещё увидимся.
Достал красный камень, швырнул его в самое пекло и крикнул. – Земля огня и пламени, прими меня, как гостя, не причини вреда моему телу в портале и в мире Муспельхейма и нырнул в самую сердцевину первородного огня.
Муспельхейм
Огненная воронка кружила меня, языки пламени облизывали тело, но не обжигали. Огонь мелькал перед глазами, показывая мне спектр своих красок от багряного до раскалённо-белого, и даже когда я приземлился на землю, какофония звуков и цветов мелькала, как в калейдоскопе. Покачиваясь от слабости, я видел только пылающий огонь. Я был в центре этого великого кострища, было страшно до судорог, до сведённых мышц. Не знаю, сколько я так простоял, ничего кроме огня вокруг меня не было. Пылающая земля давила своей силой и мощью. Я опустился на колени, обхватив голову руками. Боли не было, как и не было моральных сил выдерживать эту огненную, всепоглощающую стихию. Я уговаривал себя принять это бушующее пламя, как данность, получалось плохо, но всё же постепенно я успокаивался.
Присев на турецкий манер, вглядываясь в живые рисунки огня, наконец я обрёл что-то типа спокойствия, или принятия этой ситуации. Но громогласный голос заставил меня вскочить на ноги.
– Я повелитель и страж Муспельхейма, Сурт. Сюда нет хода пришлым! Зачем ты явился? Как договорился с моей стихией? – грохотал голос.
Я поднял глаза, кроме огня в моей видимости никого не было, но голос, больше похожий на раскаты грома продолжал:
– Убирайся отсюда, иначе я сожгу тебя в первородном пламени, а пепел сброшу в вулкан! Ты ещё жив, только из-за лояльного отношения к тебе стихии огня. Стихия не стала тебя уничтожать, но это легко сделаю я.
Задрав голову, я заговорил с невидимым собеседником:
– Я приветствую тебя, повелитель Муспельхейма, Сурт. Мне искренне жаль, что своим приходом я вызвал твой гнев. Но я должен посетить этот мир. Клянусь, я не причиню никому вреда.
Перекатистые раскаты грома видимо были смехом Сурта.
– Ты? Вреда? Букашка, червь! Как смеешь ты перечить мне! Вон отсюда!
– Прости, но я не уйду. – Видимо я впал в состояние аффекта, вспышка эмоций затмила чувство страха.
И тут я увидел его. Всё было, как в замедленной съёмке, огромная пылающая фигура гиганта держала в руке огненный шар, и этот шар полетел в меня. В эту долю секунды я вспомнил саламандру. Чешуйка, которая мгновенно оказалась в моей руке устремилась на встречу огненному пульсару.
– Защита! – заорал я, и закрыл глаза.
Тишина. Казалось, что огонь стал реветь тише. Открыв глаза, я посмотрел на огненного исполина. Он стоял молча и смотрел на меня пылающими глазницами. Что он чувствовал было не понятно, немного успокаивало, что угроза моего уничтожения если не прекратилась, то отодвинулась на какое-то время. Через пару минут фигура великана слилась с огнём. Я знал, что расслабляться рано, так просто мне не войти на огненную землю, хотя эта простота была очень относительна.
Я опять принял позу турецкого султана, расслабился и обращаясь к огню поблагодарил саламандру. От пережитого напряжения пальцы рук слегка подрагивали и сильный голод начал скручивать желудок. Достав кусок копчёного мяса и бутыль кваса из запасов, что мне собрала семья двергов, занялся подкреплением физических и моральных сил. Поужинав, не придумав ничего лучше, я попытался подремать, и как не странно, у меня это получилось. Приняв позу эмбриона, я заснул среди полыхающего пламени, как в огненной люльке. Когда я проснулся, то понял, что ничего не поменялось вокруг меня, та же огненная стена с пляшущими языками пламени. Положение казалось тупиковым. Идти вперёд сквозь огонь было выше моих сил, и мои предположения, что пламя мне не принесёт вреда, мало успокаивали и не давали решимости.
Сурт появился внезапно.
– Ты не станешь гостем Муспельхейма! Это исключено! Моё желание есть и будет неизменным, спалить всё живое на Земле, очистить твой мир от скверны, от таких же, как ты!
– Я не сомневаюсь, что у тебя есть причины для этого. Но ты ошибаешься, Земля не мой мир, я путник между мирами Иггдрасиля, и никто не знает, какой из миров примет меня в свою жизнь. Я прошёл испытание огнём, стихия приняла меня. Разве ты не огонь?
– Мне нет нужды тебя испытывать. Ты наверняка обманул стихию или солгал ей, а сейчас мне морочишь голову, но ничего у тебя не выйдет. Так же, тля, я запрещаю тебе, задавать мне вопросы. Что ты можешь знать об огне? Рассказать мне про прирученный огонь, про очаги и костерки? Моя стихия, это первородное пламя, бушующие и всепоглощающее.
– Великий Сурт, как можно ненавидеть того, кого не знаешь лично. Ты обвиняешь человечество в общем, и ненавидишь в общем. Великий повелитель не может быть расистом и только разрушителем. Огонь не только уничтожает, но и созидает.
Дом Огня и Дом Холода. Муспельхейм и Нифльхейм – изначальные миры. Муспельхейм, исполнен активной энергии, но эта энергия не может принести плодов без базы. Муспельхейм похож на янь, Нифльхейм – на инь. Ваши миры гармоничны. Можешь запугивать меня и дальше, но истина в том, что главное в огне, это созидание. – Я выдохнул и мысленно поблагодарил тёмных альвов за книги, которые они мне рекомендовали изучить в библиотеке, чем я и воспользовался.
Огненный гигант смотрел на меня и молчал. Сотканный из огня и силы, исполинского роста, ужасающ своей красотой, такое надо видеть, описать эту мощь просто невозможно ни одним земным языком. Пламя его тела казалось стало бушевать чуть меньше, и он спокойно спросил:
– Что ты знаешь ещё о моём мире?
– Искры из Муспельхейма породили жизнь в талой воде. А также искры создали звёзды. Ты охраняешь свои тайны, свой мир, но я уверен, что огненная страсть дала жизнь многим, благодаря тебе.
– Честен или изворотлив? Сжечь или…? – Владыка прожигал меня взглядом насквозь. – Я послушаю, что скажет Богиня Дану и сыны Муспеля. – и превратившись в огненную воронку он исчез.
А для меня всё осталось по-прежнему, я сидел в центре огромного кострища, разве что не жарился, покрываясь хрустящей корочкой. Фу, даже представить страшно. Что же посоветует мать – Богиня Дану и огненные великаны? Что там за огненной стеной? Вопросов много, ответы получу, если войду на эту землю. Поскорее бы всё разрешилось, мне надоело сидеть тут тушкой кабанчика и бездействовать. Я стал смотреть на переливы огня. Время потекло незаметнее, раздражение отпустило меня, появилась сила и уверенность в себе. Когда огненный вихрь закружил около меня багряно красными языками, я был готов к этому и стоял с гордо поднятой головой, глядя в центр пламенеющей воронки.
Сурт, напоминал сейчас джина, нижняя часть тела – огненная спираль, переходящая в мускулистый, пламенный торс, со сложенными на груди руками.
– У тебя есть шанс стать гостем Огненной земли, но ни я, никто другой, помогать тебе не станем. Дойдёшь до Чёрного города, хорошо, а если нет, то это твои проблемы. Скажу больше: уйдя из Муспельхейма, ты забудешь всё, что видел тут, в твоей памяти останется только приход в наш мир и защитная огненная стена. Ты не первый, кто пришёл, и ты не первый, кто увидел и забыл.
Только так мы сможем защитить наш мир от жадных рук и чёрных душ. Ты будешь идти всегда на юг, пока не дойдешь до Пламень – реки, если сможешь её пересечь, то сразу за ней увидишь Чёрный город. – И Владыка Муспельхейма, создав круговерть искр, исчез.