Лиррийский принц. Хроники Паэтты. Книга III

Как мы уже говорили, между людьми и лиррами теперь существовал шаткий мир, но взаимной приязни по-прежнему было немного. Привечание лирр новым государем казалось людям весьма странным и даже подозрительным. Большинство людей были убеждены в том, что империя и так слишком уж щедра и снисходительна к этому народу. В миллионный раз поднимались давно набившие оскомину вопросы о Дейском эдикте. Об этом судачили люди, весьма далёкие от политики, а потому их нелепые рассуждения порой превращались в полнейшие фантазии, однако чем фантастичнее было то, что они говорили, тем охотнее этим словам верили слушатели.

Но брожение в народе пока было вполне ещё не критичным, так что, возможно, разобравшись и привыкнув, он вскоре вновь позабыл бы о существовании лирр – ведь мысли большинства этих работяг сейчас были больше заняты поисками хлеба насущного. В конце концов, какая разница, какие там министерства создаёт император – лишь бы было что поесть и чем накормить детей, да ещё, по возможности, чтобы не было войны.

Возвращаясь к вновь созданному министерству, необходимо отметить, что император Рион, подыскивая себе подходящего министра, первым делом подумал как раз о Драонне. Естественно, юноша никогда не видел лиррийского принца, но, как оказалось, при дворе ещё не все позабыли давно почившего канцлера Делетуара и давно укрывшегося в провинции принца Драонна. Собственно, эту историю знал и сам Рион.

Именно поэтому он послал голубя в Доромион.

Глава 22. Лиана

Этот хмурый осенний день для Драонна оказался богат на события, хотя с утра ничего не предвещало перемен. Был обычный день довольно поздней осени, когда утром земля хрустит под ногами, а с мрачного низкого неба сыплет неприятная снежная крупа, больно хлещущая по лицу во время скачки. Было холодно, поэтому принц намеревался свой день провести в уютном кабинете у камина с бокалом подогретого саррассанского в одной руке и томом «Северных холмов» легата Киррена в другой.

Дайр Киррен, командир Двенадцатого сводного легиона империи, живший около семидесяти лет назад, прославился как один из покорителей «палатийских пустошей», как он сам называл эти земли в книге. Однако же не меньшую славу он стяжал на литературном поприще. В отличие от большинства полководцев, начисто лишённых дара сочинительства и пишущих мемуары лишь с целью потешить самолюбие, легат Киррен обладал великолепным слогом. Даже само название – «Северные холмы», разительно отличалось от опусов других военачальников, обычно именующих свои труды как-то вроде «Осада Бриесса», или «Краткая история Саррассо-Кидуанской войны».

Драонн наслаждался живописными описаниями северной природы, рассказами об обычаях местных жителей, которых Киррен ни разу не назвал дикарями. Да и батальные описания легату удавались на славу – погрузившись в чтение, принц то и дело слышал звон тетивы, шелест белых оперений палатийских стрел, звон легионерских мечей. Впрочем, наверное, это свистел ветер и билась в стёкла твёрдая ледяная крошка. Так или иначе, но чтиво было преувлекательнейшее, так что Драонн планировал провести с книгой весь день.

В комнату вошла Аэринн. Он, как обычно, заметил скользнувшую тень краешком глаза, но продолжал делать вид, что углублён в чтение. Вскоре такие же нежные и мягкие, как и двадцать с лишним лет назад, ладошки привычно легли ему на голову, а тонкие пальцы тут же вплелись в волосы, лаская их. И, как и давно уже было заведено в их ритуале, он взял эти ладони в свои и нежно поцеловал каждый пальчик.

– Как там Биби? – наконец спросил Драонн.

– Не знаю. Она сегодня ещё не выходила из комнаты. Вся в отца…

– Ну в такую-то погоду всё равно заниматься больше нечем…

– Всегда можно найти себе занятие, – возразила Аэринн.

– Я понял, – заговорщически улыбнулся Драонн. – Ты придумала нам занятие на ближайшие полчаса?

– Ты же знаешь, что я всегда не прочь, но сейчас я пришла сообщить новость.

– И, кажется, эта новость – добрая, учитывая, что ты вся светишься, – Драонн встал с кресла и обнял жену.

– У меня сегодня была Орана. Она только что ушла, – улыбаясь, сообщила Аэринн.

Орана была знахаркой с одной из соседних ферм, и приходила в замок по просьбе своих сеньоров, если в этом была нужда. Она была весьма слабенькой магиней, однако в сочетании со знаниями ведовства и алхимии, а также большим опытом, Орана вполне могла соперничать со многими столичными медикусами.

– У Биби улучшение с глазами? – обрадовался Драонн.

Это было единственное объяснение столь странной логической связки визита знахарки и сияющего лица Аэринн.

– Нет, она была не по этому поводу, – лёгкое облачко набежало на счастливое лицо женщины, но тут же исчезло. – Она приходила ко мне.

– Зачем? – недоуменно спросил принц. – Ты же, вроде бы, и так не болела…

– Какой ты всё-таки тупица!.. – хихикнула Аэринн и тут же поцеловала Драонна в щёку, чтобы смягчить шутливый упрёк. – Надеюсь, наш сын не будет в этом на тебя похож!

– Наш сын? – в этот момент лицо Драонна было действительно совершенно глупым от смеси изумления и счастья. – Ты беременна?

– Хвала Арионну, наконец ты понял! – шутливо закатила глаза Аэринн, но тут же прикрыла их, поскольку муж впился в её губы страстным поцелуем.

– Орана сказала, что будет сын? – оторвавшись наконец от своей любимой, спросил Драонн, не переставая ласкать её руками.

– Нет. Я просто чувствую, – Аэринн отвечала на ласки так, как любил Драонн, поэтому разговор на некоторое время прервался.

***

От любовных игр Драонна отвлёк деликатный, но при этом одновременно и настойчивый стук в дверь.

– Милорд! – послышался голос Ливейтина. – Это важно, милорд!

Досадливо поморщившись, принц встал с размётанной постели, на ходу натягивая хотя бы штаны. Аэринн проворно юркнула под одеяло, укрывшись до самого подбородка.

– Что случилось, Ливейтин? – открывая незапертую дверь, спросил Драонн, неосознанно становясь так, чтобы закрыть собой кровать.

– К нам только что прибыл милорд Гайрединн Кассолейский в сопровождении принца Глианна Палторского, – сообщил начальник стражи, не ведя и бровью на то, что его хозяин стоял перед ним с голым торсом и распущенной шнуровкой на штанах. – Они просят ваше высочество спуститься вниз.

– Отец? – изумлённо воскликнула Аэринн и села на кровати, прижимая одеяло к груди. – Почему он приехал?

– Он не сообщил. Просил лишь милорда Драонна как можно скорее спуститься вниз.

Аэринн было отчего взволноваться. Принц Гайрединн был уже в весьма почтенных даже по лиррийским меркам летах, и хотя он по-прежнему чувствовал себя и выглядел моложе своих лет, однако же такая вот внезапная поездка, да ещё и в столь неуютное время года, могла означать лишь то, что Гайрединна привело сюда очень важное дело. Поэтому Драонн, не мешкая, оделся и быстро спустился вниз.

– Они, похоже, очень спешили, – доро́гой рассказывал Ливейтин. – Лошади были взмылены, и от них шёл пар. Кажется, их почти загнали…

Это было всё более странным. Само появление Гайрединна выглядело необычным и тревожным, а уж если престарелый принц при этом ещё мчался во весь опор, загоняя лошадь… В животе Драонна засосало от плохого предчувствия.

– Милорды, я очень рад вас видеть! – входя в большую гостиную, произнёс он.

Оба илира были тут. Их походные плащи были раскинуты неподалёку от большого камина, и сами они сидели тут же, блаженно отпивая горячий грог из больших кружек. Услышав голос хозяина, оба тут же встали и поспешили навстречу. Драонн отметил ещё одну странную деталь – столь знатные вельможи прибыли к нему вдвоём, без свиты и даже без охраны.

– Спасибо за тёплый приём, милорд, – проговорил принц Глианн. – Признаюсь, я мечтал об огне и подогретом вине последние несколько часов. Этот проклятый снег, кажется, исцарапал мне всё лицо.

– С каких это пор вы стали таким неженкой, друг мой? – усмехнулся Гайрединн.

Эта четверть века, что минула со дня их встречи в Шедоне, не слишком сильно отразилась на внешности старого принца. Даже в столь преклонном возрасте кожа на его лице почти не имела морщин, и ей вполне мог бы позавидовать любой сорокалетний человек. Да и осанка оставалась почти столь же величавой и прямой. Разве что волосы лишились последних признаков пепельного оттенка, став столь же белыми, как и снег, на который сетовал Глианн.

– С тех самых пор, как мне приходится делать в день по двадцать лиг, да ещё и по столь мерзкой погоде! Надеюсь, мы хоть успели…

– Успели куда? – поинтересовался Драонн.

– Вы не получали вестей из Кидуи, друг мой? – вместо ответа поинтересовался Гайрединн.

– Нет, а что? – молодой принц вновь ощутил неприятное чувство в животе.

– Хорошо, значит мы успели, – удовлетворённо произнёс Глианн. – Не напрасно мчались в такую пургу!

– Нам достоверно известно, что в ближайшее время вы получите сообщение от императора, – заговорил Гайрединн. – Это будет предложение вернуться на службу. И, признаюсь, у меня были серьёзные опасения, что вам достанет легкомыслия отказаться.

– На службу? – недоумённо переспросил Драонн. – Что вы имеете в виду?

– То, что вы – без пяти минут имперский министр, друг мой.

– Я что-то не понимаю… – пролепетал Драонн, по очереди обводя взглядом то одного илира, то другого, словно гадая, кто из них рассмеётся первым.

– Его величество император Рион воссоздаёт министерство по делам лирр и хочет, чтобы вы возглавили его. Мы знаем, что вам уже послан голубь, и что в сообщении есть требование отправить ответ тем же голубем. И поскольку, повторюсь, мы опасались, что вы откажетесь, то нам пришлось мчаться сюда сломя голову, что довольно-таки затруднительно в мои годы.

– Но как вы могли узнать об этом прежде меня, раз мой голубь ещё не прилетел? – Драонн, кажется, всё ещё ожидал какого-то розыгрыша.

– У нас есть свои средства. Вы, должно быть, знаете, что некоторые чернокнижники продвинулись в вопросах зачарования животных. Зачарованный голубь летит почти вдвое быстрее обычного, хотя, конечно, добравшись до места, он погибает. Но в данном случае это было неважно.

– Вы говорите какими-то загадками, милорд, – покачал головой Драонн. – Всё, что здесь происходит, кажется мне каким-то спектаклем. Ваше внезапное появление, ваши таинственные слова о зачарованных голубях, о своих средствах… Кто такие эти «мы», о которых вы всё упоминаете? Вы говорите словно о каком-то тайном обществе!

– Именно о тайном обществе я и говорю, – без тени улыбки проговорил Гайрединн. – Приготовьтесь, друг мой, сегодня вам предстоит узнать нечто очень важное. Давайте только пройдём туда, где никто не сможет нас услышать.

– Признаюсь, теперь вы немного пугаете меня, милорд, – криво улыбнулся Драонн, а под ложечкой засосало ещё сильнее. – Что ж, пройдёмте в библиотеку. Там никто нас не услышит и не потревожит.

Оба илира направились вслед за Драонном, но почти тут же столкнулись с одевшейся уже и приведшей себя в порядок Аэринн.

– Отец! – воскликнула она. – Что случилось? Надеюсь, всё в порядке с мамой?

– Всё в полном порядке, Айри, – улыбнулся Гайрединн, целуя дочь в щёку. – У нас с милордом Глианном возникло неотложное дело к твоему мужу, вот и всё. И теперь, прости, нам нужно с ним поговорить о весьма важных вещах. А с тобой мы поболтаем после.

– Но ты хоть останешься на ночь? – от Аэринн не укрылось встревоженное выражение лица Драонна, поэтому и она почувствовала сильное волнение, хотя и не могла пока понять его причину.

– Разумеется останемся, дорогая! После того пути, что мы с милордом Глианном преодолели сегодня, мне понадобятся сутки, чтобы прийти в себя. Не будь у меня неотложных дел, я бы уже лежал в постели с грелкой в ногах! Поверь, мы пробудем здесь не только ночь, но и, скорее всего, несколько последующих дней.

– Вы привезли дурные вести? – напрямик спросила Аэринн отца.

– Надеюсь, что нет, – и тем не менее, Гайрединн отвёл глаза, говоря это. – Не переживай, дитя моё! Иди лучше распорядись, чтобы нам накрыли стол и приготовили комнаты. А ещё я бы не отказался от горячей ванны.

– Так же, как и я! – добавил Глианн.

– Иди, дорогая! Через полчаса мы будем готовы съесть и выпить все ваши припасы! – попытался отшутиться Гайрединн, но прозвучало это почему-то тягостно.

***

Библиотека замка Доромион была небольшим уютным помещением без единого окна. Не менее трёх сотен томов содержала она, что было очень крупным собранием для того времени. И уж подавно ничего подобного не было нигде в окрестностях сотни миль вокруг. Да, пожалуй, разве что в Кидуе нашлись бы вельможи, которые могли бы похвастать подобной библиотекой. Разумеется, в Шеаре встречались коллекции и обширнее, но то был город учёных и мудрецов.

Драонну пришлось убрать со стола несколько раскрытых фолиантов, чтобы разместить гостей. Оба илира предусмотрительно прихватили с собой кружки с грогом и теперь удобно расположились вокруг стола, освещённого сразу восемью свечами.

– Здесь нас никто не услышит, милорды, – произнёс Драонн, плотно закрывая за собой дверь. – Прошу вас, объяснитесь теперь, потому что от множества вопросов у меня лопается голова.

– Вы слыхали когда-нибудь об обществе Лианы? – кивнув, заговорил Гайрединн.

– Никогда не слыхал, – покачал головой Драонн.

– Разумеется. Это лиррийское тайное общество, как вы уже верно заметили недавно. Оно было основано лет пятнадцать тому назад одним кидуанским илиром по имени Вейезин. Быть может, вы слыхали о нём?

– Честно признаться, не припомню…

– Ну он ведёт довольно закрытый образ жизни, так что ничего удивительного нет. Так вот, он создал общество Лианы через несколько лет после восстания Лейсиана, видя, что минувшая война ничему не научила людей, и они по-прежнему не готовы видеть в нас полноценных граждан империи. Очевидно, что политика государства диктуется его верхушкой, а коли вся она состоит из людей, то не стоит и удивляться тому, как мало прав имеют другие народы.

– Так вы думаете, что если я стану министром, это что-то изменит? – с лёгкой горечью воскликнул Драонн.

– Да, иначе мы бы не затевали всего этого предприятия, – сухо кивнул Гайрединн. – Но если вы полагаете, что мы настолько наивны, что всерьёз верим в возможность того, что вы будете обладать какой-то реальной властью, то ошибаетесь. Наши цели куда амбициознее и масштабней. Читали ли вы когда-нибудь «Под пологом джунглей» Куэртаса?

– Мне никогда не был особенно интересен Куэртас, поскольку он описывает главным образом природу. Я же предпочитаю читать о мыслящих существах. Поэтому из всех исследователей Калуи я предпочитаю труды Бароса.

– Я спросил не для того, чтобы вести научный диспут, – улыбнулся Гайрединн. – Просто у Куэртаса в этой его книге описано одно очень интересное растение. Сам я, правда, не читал, поэтому перескажу со слов Вейезина. Так вот, путешествуя по северной Калуе, Куэртас обратил внимание на один вид лиан, весьма распространённый в тех краях. Он заметил, что молодая поросль имеет корни, которыми она питается от почвы. Но в какой-то момент, когда растение становится старше, корень отсыхает, и лиана более не имеет связи с землёй. При этом она благополучно растёт дальше, всё больше опутывая дерево. Она запускает свои отростки, подобные корням, прямо в древесину. Затем её ствол, поначалу гибкий и зелёный, начинает грубеть и темнеть. К этому моменту лиана в значительной степени оплетает ствол дерева, на котором она растёт, и вновь достигает земли. И тогда от неё начинают расти отростки, которые становятся новыми корнями. А дерево-носитель к тому времени погибает, поскольку лиана за несколько лет высасывает из него все соки, проникая своими корешками в самую сердцевину. Куэртас видел много таких необычных деревьев, словно сотканных из множества стволов, а внутри – пустота. Эти необычные деревья – и были те самые лианы.

– Я верно понимаю, что за всем этим стоит некая аналогия, и что название вашего общества совершенно не случайно?.. – Драонн понимал, что ему сейчас страшно оттого, что его, кажется, собираются втянуть во что-то очень нехорошее.

– Белый дуб23 очень разросся и считает себя непобедимым, – заговорил Гайрединн. – В гордыне своей он не заметит тонкие корни, которые мы вонзим в его загнивающую сердцевину. А позже, когда мы высосем из него все соки, на его месте будет уже наше древо.

– Значит я – один из этих ваших корней? – внезапно Драонн начал злиться. – Вы являетесь сюда и втягиваете меня в какую-то тёмную историю, даже не спросив моего согласия! Вы хотите, чтобы я бросил семью и вновь отправился в Кидую, чтобы стать кукольным министром, да ещё и для того, чтобы способствовать какому-то вашему заговору? Да как вы вообще попали в эту компанию, милорд? Мы ведь с вами вместе помогали канцлеру Делетуару восстанавливать мир в империи!

– И чего мы добились? – также повысил голос Гайрединн. – Эти жалкие людишки как плевали нам вслед, так и продолжают это делать. Они никогда не примут нас, потому что завидуют. И они уничтожат нас при первом же удобном случае. Разве вы не видите, что мы проигрываем эту войну, милорд Драонн? Люди уже заполонили мир! Они плодятся как крысы и вскоре смогут задавить нас просто числом. Что будете делать вы, когда они придут, чтобы забрать ваши земли? Как защитите мою дочь, когда очередные красноверхие придут, чтобы изнасиловать и убить её?

– Эти разговоры я слышу всю свою жизнь! – яростно возразил Драонн. – Тысячелетия мы живём бок-о-бок с людьми, и, я думаю, всё это время были подобные разговоры. Но мир до сих пор существует! Да, он хрупок и ненадёжен. Ну так, быть может, не нужно постоянно испытывать его на прочность? То, что вы сейчас говорите, милорд – самая настоящая измена. Рано или поздно этот ваш Вейезин будет схвачен, а под пытками он назовёт всех вас. Думали ли вы о дочери в тот момент, когда становились на путь измены?

– Какой-нибудь глупец на моём месте сейчас сказал бы, что это – речь труса, – видимым усилием воли Гайрединн принудил себя успокоиться. – Но я хорошо знаю вас, поэтому понимаю, что это речь умного и рассудительного илира, но отнюдь не труса. Именно это мне всегда в вас и нравилось – умение всё взвешивать. Ну так попробуйте взвесить вот что: наша славная империя обширна, но значительная часть её мало пригодна для жизни. Даже если не брать палатийские пустоши и прианурское пограничье – даже земли в центре Кидуи в значительной степени покрыты непроходимыми лесами. Земель, пригодных для возделывания не так уж и много, а население всё увеличивается, причём исключительно за счёт людей. Если так будет продолжаться дальше (а я лично думаю, что дальше будет ещё хуже), то вскоре свободных земель не останется вовсе, и людям придётся выбирать – убирать леса, или убирать нас. Как думаете, что они выберут?

Драонн скрипнул зубами, поскольку не знал, что отвечать. Вообще он считал, что старый принц сгущает краски и рисует чересчур мрачный сценарий, но при этом он понимал, что если сейчас сказать об этом, то он будет выглядеть восторженным идиотом, страдающим излишним оптимизмом. Именно сейчас, именно в этом разговоре любые его доводы только так и будут восприняты.

– И какую же роль вы отводите мне? – пытаясь сохранять спокойный тон, поинтересовался он. – Я должен буду вонзить кинжал в сердце императора? Но что это решит? Убив императора, мы лишь развяжем войну, из которой уже не будет иного выхода, кроме полного уничтожения одной из сторон. Да и, насколько я слышал, император Рион вполне лоялен к лиррам.

– Никто не говорит об убийстве, милорд Драонн! – впервые заговорил Глианн, видимо, не выдержав этой стены непонимания со стороны принца Доромионского. – Вы просто станете министром и будете на совесть исполнять свою работу – помогать своему народу. А вместе с тем искать способы привлечь как можно больше лирр ко двору. Вы, боюсь, воспринимаете слова милорда Гайрединна чересчур буквально. Речь совсем не идёт ни об убийстве императора, ни о гибели рода человеческого. Мы должны лишь как можно плотнее переплестись с людьми, сделать так, чтобы нас уже нельзя было бы безболезненно выдрать из тела этого мира. Повернуть интересы империи на пользу себе. Именно поэтому так удачно выбрано время – новый император вполне готов к тому, чтобы расширять контакты. И этим нужно воспользоваться!

– Но почему именно я? Дождитесь, когда император найдёт кандидата, и поговорите с ним так же, как говорили со мной. Если речь не идёт ни о чём противоправном – не вижу, почему бы вам таиться.

– О, тут вы не правы, милорд! – возразил Глианн. Гайрединн теперь молчал, видимо, доверив продолжение разговора оказавшемуся более дипломатичным товарищу. – Это вы поняли, что никакой измены в наших словах нет, но узнай об этом кто-то менее мудрый, и нам конец. Сама идея о равенстве людей и лирр для большинства покажется крамолой и изменой. И мы сообщили вам об этом лишь потому, что милорд Гайрединн полностью ручался за вас.

– Я не могу пойти на это и поставить под удар судьбу моей семьи, – собравшись с духом, решительно произнёс Драонн. – Должен заметить, что вы поступили неблагородно, втянув меня в ваши дела, не испросив даже простого согласия. Я не хочу иметь ничего общего с этим вашим обществом Лианы. Я ответственен за свою жену и дочь, и не хочу, чтобы им пришлось однажды пострадать из-за меня.

Как мы видим, Драонн не упомянул о ребёнке, что рос сейчас в чреве Аэринн – слишком уж неподходящим был момент.

– Должен отметить, что даже если Аэринн не станет женой изменника, она уже является дочерью изменника, – заметил Гайрединн. – Если деятельность нашего общества вскроется, у неё и так будут проблемы независимо от того, как поступите вы. Вопрос в другом – готовы ли вы осторожничать, зная, что это может стать причиной гибели всего вашего народа?

– Вы не находите, что возлагаете на меня слишком большую ответственность, милорд?

– Эту ответственность возлагает на вас само время, друг мой! – несколько высокопарно ответил Гайрединн. – Подумайте как следует! Боги редко дают второй шанс для того, чтобы изменить историю! У вас не вышло ничего с императором Родреаном, но внук его – человек совсем иного рода. У него верные мысли в голове, и не хватает лишь доброго советника, чтобы в империи наконец воцарился настоящий мир.

– Дадите ли вы мне клятву, что в случае моего согласия ни вы, ни кто бы то ни было из вашего общества, никогда не потребуете от меня совершить преступление против государства, императора или моей собственной совести? – задумавшись на несколько секунд, тяжело произнёс Драонн.

– Клянусь вам в этом, – протягивая руку, произнёс Гайрединн.

– Я должен подумать, – нехотя проговорил Драонн, пожимая руку своего тестя.

– У вас есть время до появления голубя.

Глава 23. Голубь

Обед получился довольно тягостный. Драонн и Аэринн оба молчали, лишь глядя друг на друга время от времени. Гости ели и тоже молчали – ни у кого не было настроения затевать беседу. Аэринн понимала, что в библиотеке произошло что-то не очень хорошее, поэтому буквально буравила пристальными взглядами то мужа, то отца. Но и тот, и другой старательно не замечали этих взглядов, разве что Драонн слегка покачивал головой в ответ – мол, ничего страшного, всё в порядке.

Естественно, в подобной атмосфере речь о будущем ребёнке так и не зашла. Гайрединн и Глианн, которым треволнения явно не подпортили аппетит, налегали на блюда, как и положено путешественникам, много часов проведшим в тяжёлой дороге. Ни хозяин, ни хозяйка к еде почти не притронулись – Аэринн машинально крутила в руках вилку, а Драонн угрюмо ковырял своей в блюде с жарким, погружённый, судя по всему, в свои мысли.

Наконец гости поднялись из-за стола.

– Благодарствуем, любезные хозяева, – проговорил Глианн. – Теперь я чувствую себя воскресшим.

– Если желаете отдохнуть – комнаты уже приготовлены, – тут же предложила Аэринн.

– Это то, что нам сейчас нужно, Айри, – благодарно кивнул Гайрединн. – Мы с тобой поболтаем завтра, а сегодня я чувствую, что мне необходим отдых.

Оба илира, сопровождаемые служанкой, поднялись наверх, а Драонн остался за столом с Аэринн.

– Что случилось? – спросила она, как только шаги стихли.

Всё это время Драонн мучительно думал – что и в каком объёме он может рассказать жене. Должна ли она знать всё, или напротив – лучше ей вообще ничего не знать. Если он всё равно собирается отказать Гайрединну – то зачем вообще что-то говорить Аэринн и волновать её понапрасну? Но собирается ли он отказываться?..

Бремя этих решений было слишком тяжело, и он, признаться, с удовольствием разделил бы его с Аэринн. Но он понимал также и то, сколько беспокойства и тревог он доставит жене, а ему совсем не хотелось волновать её, и особенно сейчас, когда она носила под сердцем его ребёнка. Однако в любом случае нужно было что-то сказать – молчание только ещё сильнее напугало бы Аэринн.