Офицеры российской гвардии в Белой борьбе. Том 8

На рассвете 25-го отряд продолжал наступление на станцию и село Британы. Дивизион Ее Величества был отправлен западнее железной дороги Круты—Чернигов для охвата Британ с юга. Дивизион атаковал лаву червонных казаков, отбросив ее от Кошелевки.

В атакующую Британы часть было выделено по эскадрону кавалергардов, конногвардейцев и кирасир Его Величества под командой полковника князя Девлет-Кильдеева97. Три эскадрона разомкнулись в лаву. На правом фланге – кавалергарды, в центре – конногвардейцы, на левом – кирасиры.

По совершенно открытому, сжатому полю, несмотря на заборы и плетни, окружавшие село, и на очень сильный огонь красных, эскадроны ворвались в село и захватили пленных, обоз и пулеметы. Кавалергарды захватили пулемет Максима с тачанкой в полной запряжке, несколько повозок, 6 пленных, 2 винтовки и 20 тысяч ружейных патронов. В атаке потеряли ранеными корнета графа Вас. Мусин-Пушкина, вахмистра Гневшина и ефрейтора Мартынова (лицеист).

Красные, только что выбитые из Британ, скоро сами перешли в наступление. Однако все их повторные атаки были отбиты огнем всех пулеметных команд, нанесшим красным страшные потери. Местами их цепи лежали сплошь скошенные пулеметами.

Поражению красных помогла своим огнем Дроздовская батарея, заставившая замолчать красную артиллерию в самом начале боя. Доблестный командир Дроздовской батареи, любимый и уважаемый всем полком штабс-капитан Виноградов, был убит разрывом последней красной гранаты.

Захватив инициативу в свои руки, генерал Данилов решил продолжать наступление и выбить красных из села Великая Кошелевка. В селе Британы были оставлены дивизион кирасир Ее Величества и кавалергарды для обеспечения тыла наступающих на Кошелевку. Впервые в атакующие цепи конногвардейцев и кирасир были влиты все легкие пулеметы полка.

Во время наступления цепей красные, для облегчения положения оборонявшихся в Кошелевке, направили в тыл отряда полк червонных казаков. На переезде железной дороги красная конница натолкнулась на оставленные в Британах эскадроны.

Напоровшись на неожиданное для нее сопротивление и понеся большие потери от огня спешных эскадронов и пулеметов, красная конница отхлынула в беспорядке. Все же ее появление внесло некоторый переполох в полковом перевязочном пункте-летучке, повозки которого стали уходить врассыпную.

Захваченная полком Великая Кошелевка была передана гвардейской пехоте. Отряд генерала Данилова отошел в резерв в село Евлашевка. Вечером туда пришло из запасной части из города Лубны очень крупное пополнение. К кавалергардам присоединился сформированный штабс-ротмистром графом И.Д. Толстым 2-й эскадрон, 110 шашек, дивизионная конно-пулеметная команда штабс-ротмистра А.Н. Шебеко, 6 тяжелых пулеметов на тачанках и 30 конных для пополнения 1-го эскадрона. Впервые в строю полка находились полностью 8 эскадронов и 5 конно-пулеметных команд.

Пребывание в резерве оказалось кратковременным: атакованная крупными силами красных гвардейская пехота не была в состоянии остановить их продвижение и очистила только что переданный ей район Британы – В. Кошелевка – Смолеж. Генералу Данилову предстояло вновь занять все эти места.

На рассвете 27 сентября наступление красных сказалось уже непосредственно в сторожевом охранении отряда в селе Комаровка. Дивизион конногвардейцев, занимавший охранение, был сбит красной конницей с артиллерией. Полк выступил по тревоге для восстановления положения, и к полудню, после очень упорного сопротивления, красные были выбиты из Комаровки, и село было вновь прочно занято полком. Там полк оставался до вечера и с наступлением темноты выступил на Британы.

По сведениям разведки, Британы были заняты пехотой, конницей и артиллерией красных. В Комаровке был оставлен обоз отряда с прикрытием взвода Новгородских драгун.

Длинным ночным переходом более чем в 25 верст, болотами и густым лесом, прилегавшим к берегам рек Десна и Дочь, частью совсем без дорог, лесными просеками, обойдя Британы с севера, на рассвете 28-го полк выстроился для атаки.

Высокий лесной гребень скрывал полк от взоров красных. Батарея с прикрытием Новгородских драгун стала на позицию на самом гребне, на опушке леса. Вдали, внизу, еще подернутые предрассветным туманом, виднелись заборы, плетни, окаймлявшие Британы, и желтая извилистая полоса свежевырытых окопов.

В первом эшелоне, в двух линиях, разомкнулись лавы обоих Кирасирских дивизионов. За ними, во втором эшелоне, во взводных колоннах стали кавалергарды и конногвардейцы. На флангах обоих эшелонов находились их дивизионные пулеметные команды. Полковая шла в резерве, за вторым эшелоном.

Взошедшее солнце, играя яркими, еще косыми лучами на лезвиях обнаженных шашек, на остриях пик и на развевавшихся разноцветных флюгерах, осветило начинавшийся бой.

Красная пехота показала редкую выдержку. Несмотря на неожиданность атаки, на беглый и, как всегда, изумительно меткий огонь Дроздовской батареи, красные молча подпустили кирасирские лавы на постоянный прицел и только тогда открыли огонь. Но когда кирасиры, поддержанные выскочившими вперед на карьере пулеметными командами, подошли вплотную к селу и местами уже ворвались в его улицы, оборона красных сразу потеряла свое упорство и устойчивость. Бросая окопы и оружие, они стали поспешно очищать село.

Вслед за первым в Британы вошел второй эшелон, выбивая отдельных пехотинцев, еще пытавшихся кое-где оказать сопротивление.

Пройдя село, кирасиры были встречены на его южной окраине огнем красных резервов, построившихся в каре. Все они были полностью уничтожены подошедшими на карьере всеми пятью конно-пулеметными командами.

Красные понесли огромные потери. Все улицы и поле у Британ были покрыты телами убитых людей и лошадей и брошенным оружием. Среди убитых было обнаружено много курсантов, чем, вероятно, и объясняется необычайно упорная и выдержанная оборона. Кирасиры Ее Величества потеряли убитым штабс-ротмистра Деконского, кирасиры Его Величества – раненым прапорщика Сомова98.

Боевые действия полка нашли себе оценку в сообщении штаба Главнокомандующего от 15(28) сентября 1919 года. В нем сказано: «Черниговское направление: к северу от Нежина бои продолжаются. Нашими частями занято село Заинка. Своднокирасиры, выйдя в тыл противнику, занимавшему Веркеевку, разогнали три полка червонных казаков и захватили 7 пулеметов и трофеи».

Удачному занятию Британ много помог уход в ночь перед боем красной артиллерии и большей части конницы.

Под вечер полк отошел на ночлег в село Евлашевка. Сторожевое охранение, Смолеж—Заинка, заняли кавалергарды. Правее, у Комаровки, стояло охранение Конной гвардии, левее, в селе Веркеевка, гвардейская пехота.

После поражения красных у Британ на всем этом участке наступило полное затишье. В район Нежина начал подходить Белозерский пехотный полк99 для предстоящего наступления на Чернигов, который и был им взят 11 октября вместе с Дроздовским конным полком. Олонецкий пехотный полк100 сосредоточивался у станции Дочь для наступления на фронте Сосница—Макошино. Отряд генерала Данилова и приданная Дроздовскому конному полку 1-я гвардейская батарея отзывались к своей дивизии. 2 октября полк выступил на Бахмач.

На походе назначение полку было изменено. Вместо Бахмача ему надлежало идти в корпусной резерв, в город Батурин. Тогда же дивизион кирасир Ее Величества был выделен из полка и отправлен по железной дороге в город Ромны для действий против многочисленных банд атамана Шубы, пробиравшихся по тылам армии на соединение с бандами атамана Махно.

В районе Сорочинцев дивизион, вместе с приданной ему Роменской офицерской ротой и двумя орудиями 8-й конной батареи, имел бой с намного превышавшей своим числом бандой. Потеряв половину состава офицерской роты, оба орудия и понеся большие потери, дивизион присоединился к полку только в начале декабря, в селе Дмитровка на реке Орелье.

Безостановочное, победоносное продвижение армий Юга России к концу сентября постепенно утратило свой порыв. Огромная линия фронта протяжением на много тысяч верст, на которой остановилось наступление, начиналась у Каспийского моря и шла в общем направлении на Царицын—Урюпино—Лиски—Воронеж—Елец—Орел—Бахмач—Чернигов—Киев—Фастов, где связывалась с украинскими войсками Петлюры, занимавшими Фастов—Казатин, и далее по реке Збруч, до ее впадения в Днестр.

Без прочно организованного тыла, вынужденная выделять значительные силы для охраны железнодорожных узлов и городов, армия не была в состоянии крепко держать захваченную территорию. К тому же заметно усилилась деятельность банд различных атаманов: Махно, Тютюника, Шуся и Шубы.

Все попытки белого командования остановить продвижение красных оказались неудачными. Белая армия перешла сначала к активной обороне, затем постепенно потеряла инициативу, надолго перешедшую в руки красного командования.

Разведка к северу от Батурина. Бои под Глуховом и Рыльском. Отход на Сумы и оставление Харькова

Переброска 1-го гвардейского Сводно-кирасирского полка в Батурин совпала с усилением боевой деятельности в этом районе в связи с наступлением Добровольческой армии на Чернигов. 2 октября полк ночевал в городе Борзне, а 3-го стал в резерв 5-го конного корпуса в Батурине.

Некогда резиденция гетмана Украины, Батурин ничего не сохранил от своего былого величия. Только развалины огромного гетманского дворца свидетельствовали о том значении, которое город имел в минувшие века.

5 октября у станции Дочь сосредоточился Олонецкий пехотный полк для форсирования реки Десны на фронте Сосница—Макошино. Прикрывая его разворачивание, кавалергардский дивизион выступил на рассвете этого дня к северу от железной дороги Бахмач—Готня для разведки и наблюдения за переправами через Десну у Оболенья, Конятина, Зметнева и Спасского.

6-го 1-й эскадрон штабс-ротмистра графа А.Д. Толстого отбросил пешую разведку красных, переправившуюся под прикрытием артиллерийского огня у Зметнева на южный берег Десны. 7-го дивизион вернулся в Батурин.

8-го полк выступил к северу от города Кролевца, чтобы очистить от просочившейся красной пехоты район между реками Эсмань и Десна. Переночевав в деревнях Алтыновка и Лукнов, полк выбил красных из левобережных домов села Вишенька. Рано утром 9-го дивизион был отправлен из Лукнова в город Короп для наблюдения за переправами через Десну и прикрытия операции гвардейской бригады.

По дороге между Лукновом и Коропом, в лесном дефиле у моста через реку Царевку, дивизион был обстрелян красными, по всей вероятности партизанами. Густой, болотистый лес не давал возможности выслать боковые разъезды. Под прикрытием огня дивизионной конно-пулеметной команды штабс-ротмистра А.Н. Шебеко, открывшей огонь по лесу в обе стороны от дороги, дивизиону удалось проскочить засаду с небольшими потерями двух раненых кавалергардов и пяти убитых лошадей.

На огромном, 35-верстном участке, от станции Жерновка до деревни Шаболино, под проливным дождем, лившим почти безостановочно и днем и ночью, кавалергарды несли разведку и охранение до 21 октября, когда были отозваны к полку в город Кролевец.

По приходе дивизиона в Короп от 2-го эскадрона были сразу высланы небольшие посты на переправы через Десну у станции Жерновка, в селах Рыботин, Сухиничи и деревне Шабелино. Многочисленные хутора между этими селениями наблюдались мелкими разъездами и конными дозорами. 2-й эскадрон и пулеметная команда разместились на северной окраине города.

Не прошло и полутора часов со времени высылки наряда, как та часть города, где стояли кавалергарды, подверглась обстрелу красной артиллерии с северного берега Десны. Командир дивизиона граф И.Д. Толстой перевел эскадрон и команду на южную окраину Коропа. Но и тут через короткий промежуток времени они вновь были обстреляны гранатами. Стало ясно, что огонь красных корректируется непосредственно из города.

В это время один из высланных разъездов, унтер-офицера Малахова, обнаружил в поле, среди кустов, на дне канавы, телефонный провод, идущий, как ему показалось, из города в направлении реки. Малахов повернул разъезд и повел его вдоль провода. Провод привел разъезд к заброшенному небольшому дому, почти на самой окраине Коропа. Разбитые ворота и окна, полуобвалившийся забор, сад и двор, поросшие густым бурьяном, указывали на то, что дом пуст и давно оставлен своими хозяевами.

Несмотря на это, Малахов остановил разъезд и с двумя кавалергардами вошел в дом. Всюду висела паутина и густой слой пыли покрывал пол. Осмотр комнат и чердака ничего не дал, но когда кавалергарды спустились в подвал, то среди пустых бочек и больших чанов, в самом темном углу подвала, увидели и самого осведомителя красных. Последний был задержан Малаховым и отведен к командиру дивизиона, который отправил его в штаб дивизии. После этого обстрел больше не повторялся.

21-го кавалергарды были сменены дивизионом 3-го конного полка101 и ушли в село Обложки на присоединение к полку.

За время пребывания кавалергардов в Коропе гвардейская бригада вела 15-го наступление на Шостенский пороховой завод и местечко. Одно время цепи конногвардейцев и кирасир захватили вокзал и станционный поселок, а эскадрон улан Его Величества ротмистра Зубова вошел в самое местечко. Но развить достигнутый успех бригаде не удалось. Подавляющий перевес красных в артиллерии и переправа красной конницы через Десну у села Пироговка с выходом далеко за левый фланг наступающих частей принудили бригаду прекратить бой и отойти к местечку Воронеж-Глуховский. Вторичное наступление бригады 19-го также не имело успеха.

20 октября, после тяжелых боев, атак и контратак красные заняли Орел (Латышская стрелковая дивизия Калнина, стрелковая бригада Павлова и бригада червонных казаков Примакова). Вследствие этого бригада была переброшена в город Глухов.

22-го кавалергарды присоединились к полку в селе Обложки, где сосредоточилась вся бригада для дальнейшего движения на Глухов. По дороге, у деревни Тулиголовки, на обоз гвардейского конно-артиллерийского дивизиона, шедшего в хвосте колонны, напала одна из многочисленных банд атамана Шубы, которой удалось захватить временно несколько повозок, немедленно отбитых подоспевшей командой конно-артиллерийских разведчиков. В селе Обложки, кроме женщин, стариков и детей, почти никого не было. Все взрослые мужчины, вольно или невольно, находились в бандах Шубы.

23-го по совершенно раскисшей от непрерывных дождей дороге бригада пришла в город Глухов, в районе которого оставалась до 15 ноября, ведя почти ежедневно дальнюю разведку боем и одновременно борьбу с многочисленными, хорошо вооруженными бандами, деятельность которых, по мере приближения фронта, значительно усилилась.

Уездный город Глухов, со своими старинными церквями, с чудным собором в древневизантийском стиле с прекрасным иконостасом серого мрамора, с казармами 175-го пехотного Батуринского полка, казался после Батурина, Коропа, Кролевца и, в особенности, после мрачного, грязного Бахмача столицей.

В его окрестностях, в 20 верстах к югу, на реке Клевани, находился Петропавловский монастырь, построенный в 1230 году. В трех верстах, в глухом вековом лесу, стояла Глинская пустынь, славившаяся на всю округу особым глинским звоном своих колоколов и в которой подвизался святой Дмитрий Ростовский. Исключительно радушное и сердечное отношение всех жителей Глухова еще более скрашивало пребывание полков в городе. Это было тем более ценно, что фронт все ближе и ближе подходил к городу.

Кавалергарды стали в бараках ремонтной комиссии, отлично сохранившихся с времен Великой войны. За все годы Гражданской войны, ни до, ни после Глухова, кавалергарды и их лошади не были так прекрасно размещены. «Совсем как в Красном Селе», – по определению вахмистров, старых кавалергардов Гневшина и Деревянкина.

На рассвете 27-го полк под командой полковника графа Беннигсена, в составе двух дивизионов, Кавалергардского и Конно-гвардейского, и одного эскадрона кирасир со всеми пулеметными командами и 10-й гвардейской конной батареей, выступил в направлении на село Маков и далее на Шостку с целью глубокой боевой разведки.

Когда авангард полка, кавалергарды и гвардейская батарея, подходили к селу Салут, из него отошел эскадрон красных. По словам местных жителей, следующее село Собачев было занято крупными силами красной пехоты. По распоряжению командующего полком авангард свернул с большой дороги и втянулся в густой лес, подходивший с юга почти до самого Собачева.

Не выходя из леса, ротмистр граф И.Д. Толстой развернул дивизион для атаки села. Дивизионная конно-пулеметная команда штабс-ротмистра А.Н. Шебеко вынеслась вперед лавы, повернула кругом и открыла огонь с тачанок по селу одновременно с батареей.

На полевом галопе кавалергарды атаковали село, охватывая его с трех сторон широкой лавой. Сопротивление красных было почти сразу сломлено. Ворвавшись в село, кавалергарды захватили 180 пленных и два тяжелых пулемета Максима с полными запряжками, более 300 винтовок и несколько повозок с патронами. Взятые в плен красноармейцы принадлежали к 41-й стрелковой дивизии Эйдемана.

На плечах убегавших красных конногвардейцы заняли село и станцию Маков, захватив около полусотни пленных. На ночлег полк отошел к Собачеву, выставив сторожевое охранение от кирасир. Поздно ночью красные открыли артиллерийский огонь по биваку полка.

Несмотря на неожиданность обстрела, полк и батарея вышли из-под огня в полном порядке и отошли под проливным дождем в село Слоут. Кромешная тьма и дождь много способствовали удачному выходу из села и тому, что не повторилась печальная история Нежина.

28-го в Слоут подошел второй эскадрон кирасир, и, пополнив запас патрона и снарядов, полк вторично выступил на Маков.

Авангард полка – Кирасирский дивизион – выбил из Собачева красную пехоту, захватив 65 пленных. Продолжая наступление, кирасиры заняли Маков. На ночлег полк стал в село Собачев. В охранение пошли кавалергарды. На станцию Маков была выдвинута отдельная застава поручика графа Вас. В. Мусин-Пушкина с двумя тяжелыми пулеметами. Для предупреждения возможного появления красного бронепоезда железнодорожное полотно было разобрано во многих местах и станционные стрелки были заклинены.

29-го предполагалось дальнейшее наступление на Шостку, но полк дошел только до деревни Гамалеевки, в 5 верстах после Макова, где получил приказание вернуться в Собачев для наступления на Ямполь, в районе которого было обнаружено накапливание крупных сил красных.

На рассвете 30-го, имея в авангарде подошедший накануне из Глухова 2-й гвардейский Сводно-кавалерийский полк и 2-ю гвардейскую батарею, бригада выступила в местечко Ямполь. После короткого обстрела батареями красные были отброшены, и местечко и станция Ямполь были заняты авангардом.

Сводно-кирасирский полк находился в резерве и остался на ночлег в селе Гремячка. Только боковое охранение конногвардейцев имело столкновение у хутора Турановка, откуда им был выбит красный эскадрон. 31-го полк вернулся в Глухов, где его ожидало пришедшее из Лубен пополнение.

Плохая погода, продолжавшаяся весь октябрь, еще ухудшилась. Температура резко упала до минус 10. По утрам стояли сильные заморозки и гололед. Пользуясь временным затишьем на фронте, кавалергарды начали перековку лошадей на зимние подковы.

В Глухове были получены газеты с описанием взятия Собачева. В сообщении Ставки упоминались имена командующего полком графа Беннигсена, командира 1-й гвардейской батареи Лагодовского и кавалергардов графов И.Д. и А.Д. Толстых и А.Н. Шебеко. Особенно подчеркивалась боевая работа Кавалергардского дивизиона.

4 ноября в составе Кавалергардского и Конно-гвардейского дивизионов и взвода 2-й гвардейской батареи полк выступил для розыска различных банд атамана Шубы, сильно затруднявших сообщение с 3-м конным полком, стоявшим в Кролевце. Разведав деревню Черториги и села Дубовичи и Тулиголовка, из которой конногвардейцы выбили красных, полк стал на ночлег в селе Обложки. На следующий день к полку присоединился эскадрон кирасир и еще взвод 2-й гвардейской батареи. Полк выступил на село Ярославец, но дальше деревни Щерби из-за проливного дождя с талым снегом и совершенно раскисшей дороги, сильно затруднявшей движение батареи, полк не пошел, а стал на ночлег в деревне Дунайцы. Красные не были обнаружены. Только кирасиры, высланные на Ярославец, были обстреляны из села пулеметами.

На рассвете 8-го полк, имея в авангарде кавалергардский дивизион, выступил на Ярославец. При подходе к селу кавалергардов в селе раздался набат, и головной эскадрон был встречен огнем с околицы села и опушки ближайшего леса. Батарея открыла огонь.

Дивизион развернулся в лаву. 1-й эскадрон пошел на село, 2-й – на лес. Атака дивизиона не дала существенного результата. В лесу было подобрано всего двое раненых и несколько винтовок. В селе было зарублено несколько красных, в том числе и звонарь, поднявший на колокольне набат. Вечером полк вернулся в Глухов.

Очищение от банд сел и деревень в тылу фронта при слабом наличии сил и невозможности прочно закрепить за собой все эти селения никакого положительного результата не давало и причиняло полкам только излишнюю трепку и изматывание людей и лошадей. Осенью 1919 года в Донецком бассейне и в прилегавших районах против Добровольческой армии сражалось более 20 тысяч партизан. В Екатеринославской губернии 35 тысяч, столько же на Кавказе. Не считая непосредственной прифронтовой полосы. Борьба с ними требовала огромного количества войск и страшно ослабляла фронт.

В ночь на 22 октября Чернигов, занятый 2-м Дроздовским конным и Белозерским пехотным полками, был нами оставлен под давлением 67-й стрелковой дивизии Крапивянского, знакомого полку по Нежину, и Таращанской бригады 44-й стрелковой дивизии Щорса. В самом Глухове начали появляться беженцы из Орла и других северных городов, первые предвестники грядущих неудач на фронте.

9-го, в 4 часа утра, к северу от Глухова послышалась сильная артиллерийская стрельба. Красным удалось сбить у села Береза сторожевое охранение 2-го гвардейского полка. Конно-гвардейский и Кирасирский дивизионы были спешно направлены на поддержку охранения. Кавалергарды были отправлены к югу от Глухова, в село Обложки, для наблюдения за Кроловецким направлением, где 3-й конный полк с большим трудом сдерживал наступление красных.

По возвращении в Глухов кавалергарды получили пополнение: 12 конных и 8 заводных лошадей, 2 легких пулемета Люиса и 80 комплектов зимнего английского обмундирования, столько же папах, перчаток, башлыков и смен теплого белья.

12-го утром обнаружился сильный и непосредственный нажим красных на Глухов в направлении на деревни Береза и Слоут, где стояло охранение 2-го гвардейского полка. Высланные на его поддержку Конно-гвардейский и Кирасирский дивизионы отбили наступление красных и захватили в конной атаке более 200 пленных, кухни, обоз и канцелярию.

Накануне 3-я отдельная кавалерийская бригада красных Соколова захватила Кроловец. Поэтому предполагаемое выступление Кавалергардского дивизиона и взвода 1-й гвардейской батареи на усиление 3-го конного полка было отменено. В дальнейшем 3-й конный полк был, подобно 2-му Дроздовскому конному, отрезан от своей дивизии и отошел с частями генерала Бредова в Польшу, где был интернирован. Только в 1920 году полк вернулся через Румынию в Крым.

Чтобы ослабить нажим красных на Глухов, 2-й гвардейский полк с 1-й гвардейской батареей выступил 13-го на село Эсмань, 20 верст по Севской большой почтовой дороге, где полк имел бой с крупными силами красной пехоты с двумя батареями. Наступившая темнота не позволила развить достигнутый успех. К вечеру вся бригада стала в Глухове.

От перебежчиков и пленных выяснилось, что красные собираются атаковать Глухов в ночь на 14-е. Ввиду невозможности для конницы ввязаться в ночной уличный бой, штаб дивизии принял предварительные меры. Все обозы были засветло сосредоточены на южной и восточной окраинах города. Обоз 1-го полка и 1-й батареи у выхода на Путивльскую дорогу, обоз 2-го полка и 2-й батареи у выхода на Рыльскую дорогу. 1-й эскадрон кавалергардов был отправлен на разведку леса, лежавшего между двумя этими дорогами на участке сел Сварково и Екатериновка, и 2-й эскадрон с дивизионной конно-пулеметной командой – в село Обложки для наблюдения за Кролевецким направлением, откуда, по словам перебежчиков, можно было также ожидать наступления красных на Глухов.

В последние дни пребывания бригады в Глухове предполагалась ее переброска в Курск, где создалось тяжелое положение. Были запрошены сведения о нужных полкам эшелонах, и был заготовлен фураж. Но ввиду невозможности получить затребованные поездные составы, отправка бригады по железной дороге была отменена.

В Кавалергардском дивизионе, после отправки в отпуск части офицеров и кавалергардов и в запасную часть слабосильных лошадей и больных кавалергардов, в командование 1-м эскадроном вступил штабс-ротмистр Г.Г. Раух при офицерах: поручике Сидорове и графе Вас. В. Мусин-Пушкине и корнетах фон Адеркасе, Мирковиче и Чудово-Адамовиче. 2-й эскадрон принял штабс-ротмистр А.Н. Шебеко при офицерах: штабс-ротмистре Горяинове102 и корнетах Ф.В. Шебеко103, М.А. Роговиче104, графе Р.В. Мусин-Пушкине. Дивизионную конно-пулеметную команду принял штабс-ротмистр П.А. Рогович.