Добро должно быть с кулаками

Николай Акулов

Добро должно быть с кулаками

= Я – ангел! Честно!!! Не верите?

Почему???? Я, правда, ангел!!!!

Что? Рожки??? Какие рожки???

Ах, эти, это чтобы нимб....

не свалился…=

Глава 1.

– Ну, с Богом! – воскликнул Славик, включая первую передачу.

– Вы в дорогу, какие продукты берёте, или как? – спросил Виктор.

– Или как, – засмеялся Виталик. – Не бери в голову. Маршрут разбит на отрезки. В конце каждого – пункт отдыха. Там и еда, и постель, и даже баня, если хочешь. И пообедать между этими пунктами тоже есть где. Так что, теперь мы берём в дорогу только деньги.

Разговаривая, они выехали на загородную трассу и, повинуясь жезлу ДПСника, прижались к обочине.

– Куда едем, что везём? – подошёл к ним весёлый сержант.

– В Питер, товар, фура опечатана, что там – не знаем, – улыбнулся и Славик, протягивая документы.

– Ну, счастливо, – сержант вернул бумаги и откозырял. – Внимательны будьте, чужих не сажайте, а то вчера опять фуру ограбили на южной трассе.

– Спасибо, – кивнул Славик.

– Ну, прощай, славный Город наш, здравствуй дорога! – Славик вырулил на трассу и прибавил газу.

– Не гони, нам ещё заправиться нужно, забыл? – буркнул Виталик.

– А вон сейчас и заправимся, – Славик включил поворотник и сбросил газ.

– Подзаправились, теперь можно и поспать, – Виталик захлопнул дверь кабины и полез в спальник. – Братик, ты по кочкам не шибко гони, – ткнул он сидящего за рулем Славку.

–Так, укачать же тебя надо, чтоб крепко спал, – засмеялся тот.

– Я тебя как-нибудь укачаю, – пригрозил Виталик, устраиваясь на лежаке.

Машина выехала с автозаправки на трассу. Славка потянулся к приёмнику. Кабину заполнил убаюкивающий голос известного певца:

Ты сидела за пультом, где кнопки разноцветные гаммы играли,

а вокруг тебя вились мужчины, кто – просили, а кто и ругали.

Натали, Натали, Натали, груз мне лишний дай по пути,

ты же – добрая, я тебя знаю, шоколадку тебе обещаю.

Ты смеялась улыбкой Мадонны: «обещания мне все знакомы,

средь водителей нет уж мужчин, хвастунишки, и трёп лишь один».

Натали, Натали, Натали, ты же умная, знаю, смотри!

Среди нас тоже разные есть, один – сволочь, хороших – не счесть!

Ты смотрела мне прямо в глаза, на ресницах дрожала слеза.

– «Я не груз, чтобы просто подбросить, моё сердце любви тоже просит».

Натали, Натали, Натали, ты за глупость меня всё ж прости,

не придал я значенья словам, не серьёзно я всё обещал!

Отвернулась к окну ты тогда, и упала с ресничек слеза.

– «Я наряд вам закрыла вчера, нам машина твоя не нужна».

Натали, Натали, Натали, ты прости меня, зла не держи!

Я, как цыган, люблю лишь дорогу, а на ней, видишь, женщин – то много.

– Ты смотри, какая красная шапочка стоит! – вдруг воскликнул Славка, – подвезем?

Виктор глянул вперед. На обочине тянула руку невысокая худенькая девчушка в джинсах, светлой блузке и красной косынке. Сбросив скорость, Славик прижал машину к обочине. Виктор открыл дверцу.

– Дяденьки, без денег подвезете? – подбежала запыхавшаяся девушка.

– Залезай, племянница! – засмеялся Славик, и Виктор, протянув руку, помог девчушке забраться в кабину.

– Ой, спасибочко вам, – девчушка, пристроив у ног небольшую сумку, сдвинула назад косынку. Пышные каштановые волосы, рассыпавшись по плечам, сразу преобразили худенькое личико девчонки.

– Далеко едешь, красавица? – почему-то смутился Славик.

– Не очень. Верст десять с гаком, как мой дед говорит, – улыбнулась девчушка, оглядывая кабину. – А вы, наверное, в Питер?

– А как догадалась?

– Так туда все большие машины едут, – пожала она плечами.

– Угадала, с нами поедешь?

– Мне нельзя, – сразу как-то погрустнела девушка, – я к маме еду, заболела она. Пришлось даже учебу бросить.

– А учимся, наверное, на учительницу? – Славик окинул взглядом ладную девичью фигуру.

– С чего ты взял? – почему-то смутилась та, – я на доктора учусь.

– Ты, на доктора? – не поверил Славка. – А, ну если на терапевта там или педиатра, другое дело, – он кивнул головой.

– Я на хирурга учусь, – поджала губки девушка.

– На хирурга? – Славик опять оглядел девчушку. – Ну, если на хирурга, то это серьезно, – почему-то кивнул он. – А имя-то у тебя есть, будущая звезда отечественной хирургии?

– Имя есть, – кивнула, улыбнувшись, девчушка, – Маша.

– А что, скромно, но со вкусом, – засмеялся Славка. – Мария, как отца зовут?

– Степан.

– Мария Степановна, – со вкусом произнес Славка, – звучит, однако, – он повертел пальцами правой руки.

– Смеешься? – подозрительно уставилась на парня Маша.

– Ты что, ты что? – Славка сделал испуганное лицо, – кто ж над хирургами смеется? А вдруг, тьфу, тьфу, – он постучал костяшками пальцев себя по лбу, – лет через десять попадешь к тебе случайно на стол. И ты меня узнаешь, и вместо того, чтобы что-то ненужное отрезать, ты возьмешь и что-нибудь ненужное пришьёшь, а? – Славка хитро серьезно посмотрел на Машу.

– Не бойся, – засмеялась девушка, – я не злопамятная. Хотя попасть ты, наверное, мог бы. Земля круглая. Но, теперь уже не попадёшь, – она грустно вздохнула, отвернувшись к окну.

– Неужто, выгнали? – Охнул Славка, – и за что?

– Да не выгнали, – мотнула головой Маша, – я сама ушла. Мать у меня сильно заболела. И, судя по всему, надолго. А ухаживать некому.

– И что ж ты теперь делать будешь? – посмурнел и Славка.

– Ну, у нас есть в селе медпункт, может, туда возьмут. А нет, так на ферму пойду. Там всегда работники нужны.

– Да, с твоей весовой категорией только на ферме и работать, – хмыкнул Славик.

– Так у меня мама такая же худенькая, и всю жизнь на ферме. И ничего, – Маша пожала плечами. – И, если б не сосед – урод, она б и не заболела вовсе.

– А сосед-то, каким боком? – насторожился Славик, – обижал, что ли?

– Да я и не знаю, как это назвать, – нахмурилась Маша, – но после него мать сердцем заболела. -Немного помолчав, она начала свой рассказ. Дом ее стоит предпоследний, а в последнем жили муж с женой и сыном. Сын, звали его Ромой, старше Маши года на четыре. Семья, как семья, ничем особо не выделялась. Родители работали в совхозе, Рома учился. Лет в пятнадцать Рома чем-то переболел. И с тех пор он стал как-то сторониться местной ребятни. Но зато завел дружбу с друзьями нашими малыми. Мы даже смеялись немного над ним. У соседей целый двор был вечно чужих кошек и собак. Потом они стали куда-то все пропадать. Зато соседи развели кроликов, курей. Все бы ничего, но четыре года назад странным образом умирает отец Ромы.

– Это как – странным образом? – не понял Славка.

– Ну, он, по словам жены, зачем-то полез в старый погреб, оступился и сломал себе шею. Отца похоронили, тут Рома как раз школу закончил. Учиться никуда дальше не поехал, остался в совхозе. И вот мать моя стала замечать, что у соседей что-то творится непонятное. Рома год кое-как поработал, потом бросил. Сидит дома, ничего не делает. Ладно бы, по хозяйству чем занялся, а то и этого нет. Двор постепенно приходил в запустенье. Живность, что отец держал, испарилась. Зато, Рома из худенького пацана превратился в упитанного розовощекого мужичка.

– Первый парень на деревне? – хмыкнул Славик.

–Первый – не первый, но вот что интересно, на танцы в клуб он не ходил, и с девчатами не дружил.

– А чем же он тогда занимался? – удивился Слава, – не работал, и по хозяйству не шуршал, с девчатами не гулял. Что, спал да ел, что мама принесет?

– Где-то приблизительно так, – кивнула Маша. – Но, занятие у него всё же было, – она вздохнула. – Он, он мучил животных.

– Это как? – не понял Слава.

– Мы и сами это не сразу поняли. Но, после болезни у парня что-то сдвинулось в голове. Ему нравилось мучить животных. В старом погребе он устроил себе что-то, типа, капища. Мучил там кошек, собак, и балдел от этого. И, видно, отец – это дело засек. Может, трупы животных в овраге нашел, может, что услышал, но вот полез он в погреб и слетел с лестницы. После смерти отца Рома уже и в погреб не лазил. Стал своими экзекуциями заниматься прямо в сарае. Благо, тот стоял на задворках, и из него ничего слышно не было.

– А мать, мать его, что, ничего не знала тоже? – удивился Слава.

– Мать знала. С какого времени, не знаю. Но знаю, сначала пыталась как-то вразумить сына, даже к батюшке его водила в церковь, в соседнюю деревню, но не довела. Рома сбежал.

– Значит, в нём сатана поселился? – кивнул головой Слава, – я читал про такое. Точно – сатана, раз он в церковь не пошел.

– Наверное, ты прав, – согласилась Маша, – но, что могла сделать простая деревенская тётка. А так как перед сельчанами ей всё-таки было стыдно, она всё и скрывала. А тут летом в лесу находят двух местных старух грибниц. Сначала одну, через неделю другую.

– И что с ними? – заерзал на сиденье Славик.

– Они были привязаны к дереву и порезаны ножом, как будто их кто пытал. Село забурлило. Стали вспоминать, что до этого находили в лесу также привязанных к дереву собак и кошек, и тоже резаных. Моя мать первая заподозрила Рому и видно стала к нему присматриваться. Она и мне часто с почты звонила. Последний раз сказала, что разговаривала с матерью Ромы. Та долго отнекивалась, плакала, а потом умоляла никому не говорить, обещала отвезти Рому к врачам.

– Как же, поедет он тебе, – хмыкнул Слава, – такие люди себя больными никогда не признают.

– Ты прав, – вздохнула Маша. – Вчера мне подружка позвонила, я половины, правда, не поняла, она так тараторила. Но, подумав, дорисовала картину сама. К маме моей зачем-то пришла её мать. Они сидели на крыльце и вдруг услышали дикий вопль от соседского дома. Сильно испугались. Моя мама заподозрила неладное, и они, взяв в руки кочергу и ухват, пошли туда. По словам подружки, войдя, увидели лежащую без памяти соседку в углу горницы у икон, а посреди корчащегося Рому. В одной руке у него был нож, в другой – веревка. Этим ножом он изрезал все вокруг и себя, в том числе. Матери моей стало дурно. Подружка её еле успела вывести на улицу. Вызвали милицию и скорую. Пока скорая ехала, Рома истек кровью. А мать его очнулась, с ней всё в порядке.

– Ну, теперь-то она милиции, наверное, всё рассказала? – поморщился Славка.

– Подружка говорит, что ничего не сказала. Твердила, что ничего не знает.

– Ну да, её понять можно, – задумчиво молвил Славка, – матери все такие. А то, что сын уродом стал, кто виноват, разберись тут?

Некоторое время ехали молча. Каждый думал о своем.

– А если ты мать в город с собой возьмешь, то учиться дальше сможешь? – спросил Виктор.

– Не получится, – покачала головой Маша, – одна я жила в общежитии. С матерью надо будет снимать квартиру. Это деньги. Ещё питаться на что-то надо.

– То есть, всё дело, лишь, в деньгах? – прищурился Виктор.

– Не просто – в деньгах, – усмехнулась девушка, – а в приличных деньгах.

– Запиши мне свой адрес, – Виктор протянул блокнот, – телефон у тебя есть?

– Для меня – это роскошь, – усмехнулась Маша и, помедлив, написала деревенский адрес.

– Зачем тебе? – с интересом поглядев на Виктора, Маша вернула блокнот.

– Хочу, если, когда случится, попасть в умелые руки настоящего специалиста. Ты же сама сказала, что Земля круглая. – Достав из спальника свой рюкзак, Виктор вынул из него все деньги, оставив себе одну пачку. – Вот возьми и возвращайся учиться. Из Питера я еще пришлю. – Вырвав из блокнота листок, он написал свой телефон. – Проблемы будут, звони.

– Ты, случайно, не граф Монте-Кристо? – улыбнулась Маша, пряча деньги в сумку.

– Я – Робин Гуд, – шепнул Виктор девушке на ушко.

– Ух, ты, здорово. А зовут тебя как?

– Мама с папой – Виктором. Друзья – тоже.

– Хорошее имя – кивнула Маша, – надёжное.

За непринужденной болтовней время пролетело быстро. И когда Маша показала на указатель, ребята немного огорчились. Жаль было расставаться с такой замечательной девушкой, к тому же Машей.

– А село твое, почему Кокошкино называют? – остановившись на повороте, спросил Славка.

– А в старину, бабка мне рассказывала, у нас лучше всех кокошники шили. Их даже в сам Новгород Великий на продажу вывозили, – улыбнулась, прощаясь, девушка.

– А что такое кокошник? – когда отъехали, Славка посмотрел на Виктора.

– Ну, это такой головной убор для женщин, – Виктор показал руками.

– Красивый, наверное?

– Красивый, – согласился Виктор, – сейчас таких не делают.

– А зря, я вон, как к бабке приду, как в музее побываю. У ней – подушки расшиты, пододеяльник расшит. Рушники все – в птицах цветных. А половики – на полу, ковер в подметки не годится.

– Раньше этим женщины зимой и занимались. Сейчас жизнь другая, вкусы другие.

– Сейчас – безвкусица, а не вкусы, – хмыкнул Славик. – Стандартизация, – произнес он слово по слогам. – Раньше у каждого мужика своя резьба на окнах была, и не только. Дом был лицом хозяина. А в многоэтажке у всех лица одинаковые, пустые. Потому мужики и пьянствуют. Им самовыразиться негде. Показать, что ты за мужик, не на чем.

– С этим я согласен. – И они завели разговор о сегодняшних ценностях бытия.

Жили раньше мужики, каждый в своей хате.

Нынче в доме все живут, как в одной палате.

Свой наличник в хате был и крыльцо резное.

В доме лишь подъезд один и полотно дверное.

Вечерами мужики по хозяйству бдели,

В городе же делать что? Все в пивной сидели.

В деревнях здоровы были, так как некогда болеть.

В городе от лени чахнешь, коль у телевизора сидеть.

На ужин ребята остановились в придорожном кафе "Фиалка".

– А что, много нападений было? – спросил Виктор, когда официантка, расставив заказ, отошла.

– За лето известно о десяти, – буркнул Славик, надкусывая хлеб.

– С нашей базы две машины тоже разграбили, – добавил Виталик.

– И что, никаких следов? – удивился Виктор.

– Фуры потом находят, где-нибудь в овраге, а экипаж они на месте расстреливают, сразу.

– У них какая-то система есть, или они хватают, что попадётся?

– Мы думали над этим, – кивнул Виталий. – Понимаешь, на первый взгляд – системы никакой нет. Но берут они только богатые фуры. И главное, фуры все с разных баз и грузились на разных складах.

– Одно время грешили на ДПС-ников. Дороги у нас только три, легче наблюдателей поставить. Но ДПС-ники не знают, какой везётся груз, если фура опечатана. В накладной пишется только номер груза. А они брали именно опечатанные, дорогие грузы. Где тут система?

– Действительно, – хмыкнул Виктор, – системой не пахнет. – А кладовщик, или ещё кто на складах мог быть наводчиком?

– Теоретически мог, конечно. Но тогда получается, что у банды на всех складах наводчик сидит.

– Ну, почему бы и нет. Правда, вычислить при сегодняшней связи по телефону его практически не реально. Но при известном терпении возможно.

– Слушай, Слав, по-моему, вон тот опель стоял на выезде? – кивнул вдруг Виталик на въехавшую на стоянку машину. – Вы только не дёргайтесь, парни.

Виктор краем глаза посмотрел на машину. Внутри сидели три парня, кроме водителя. Один из них, выйдя, лениво потянулся и направился к бару. Взяв четыре порции мороженого, вернулся обратно. Газанув, опель покинул стоянку.

– Как-то это не естественно, – хмыкнул Виталик. – Приехали четыре, вышел один.

– Действительно, подозрительно, – кивнул брат.

– Что делаем? – допил чай Виталик.

– Едем дальше, что мы делаем? Карабины только достанем, и всё. До ночной стоянки чуть-чуть осталось.

Ребята вернулись в машину и, приготовив карабины, вырулили на трассу. Через час впереди на обочине они увидели машину и рядом с ней девушку с поднятой рукой.

– Ну, вот и начинаются интересности, – сидящий пассажиром Славик снял предохранитель с карабина. – Что делаем? – он закрутил головой.

– Думаешь, подстава? – Виктор тоже стал вглядываться в зелёную стену густого леса.

– Сто пудов, – согласился Виталик.

– Тогда останови за девушкой метров через сто и сидите в кабине, а я проверю, – предложил Виктор.

– А если стрелять начнут?

– Вы тоже стреляйте, – улыбнулся мальчик. – Но, думаю, до стрельбы дело не дойдёт. – Он выставил в окно левую руку и сжал наполовину пальцы.

Как только машина остановилась, Виктор выпрыгнул и посмотрел на лес впереди. Направив левую руку туда, он опять сжал пальцы. Перейдя на противоположную сторону дороги, он направился к молодой женщине, которую принял за девушку, ведя по опушке леса полу сжатым кулаком. Женщина спокойно стояла возле машины, глядя на приближающего мальчика.

– Что у вас случилось? – перешёл через дорогу к ней Виктор. Та почему-то молчала, глядя расширенными глазами на приближающегося Виктора.

– Понятно, – хмыкнул мальчик. – Она – не при делах, просто исполняет роль приманки, хотя, сама – жертва. – Кого они у вас захватили? – Виктор остановился перед женщиной.

– Мужа с детьми, – ответила та мёртвыми губами.

– Где сидят?

– Сзади меня, в лесу.

– Я проверю, – хмыкнул мальчик. – Интересно, а почему она не вырубилась? Или луч над ней прошёл, или её эмоциональное состояние не дало?

Перепрыгнув кювет, Виктор углубился в лес. Далеко ходить не пришлось. Под еловыми ветками на опушке, уткнувшись носами в стволы автоматов, лежали три парня. Чуть далее, у сосны сидел мужчина с двумя детьми. Виктор наклонился над детьми. Они были живы. Дышал и мужчина.

– Ну, слава Богу, – с облегчением вздохнул мальчик. Подняв детей на руки, он понёс их к машине. Женщина так и стояла у машины живой статуей.

– Дверь откройте, – позвал её мальчик, перепрыгнув кювет обратно.

– Чего? – резко обернулась женщина и вскрикнула, увидев детей.

– Живы они, живы, не пугайтесь, просто без сознания, – улыбнулся Виктор. – Вы дверь откройте, я их на сиденье посажу.

– Да, да, сейчас, – отмерев, женщина перебежала на сторону Виктора и открыла дверь автомобиля, помогая посадить детей.

– У вас нашатырь есть? Дайте им понюхать.

– В аптечке должен быть, – засуетилась женщина.

Виктор вернулся в лес и, развязав, принёс мужчину. Его он посадил на переднее сиденье. От фуры с карабинами в руках спешили братья.

– Что тут случилось? – подошёл первым Славик.

– Взяли в заложники детей, её использовали как приманку, – усмехнулся Виктор.

– А где бандиты?

– Там лежат, – махнул Виктор на лес.

Братья направились за Виктором в лес.

– Ну, я что говорил, – ткнул пальцем Виталик, – вот этот мороженое брал в кафе.

– Точно, – присмотрелся Слава.

– Ну, и что будем с ними делать? – почесал затылок Виталик, – ментам сдадим, или как?

– Боюсь, от ментов они откупятся, – хмыкнул Виктор.

– С ними надо тоже, что они с ребятами делали, – зло сплюнул Славик, – У Серёги двое малолеток осталось.

– Ладно, парни, я вон там, – Виктор кивнул назад, – помню, мы линию электропередач проезжали, давайте их туда. Привяжем к конструкции, издали видно будет.

Парни согласно кивнули и, схватив одного, поволокли. Виктор, повернув браслет на Крест, поволок остальных двоих. Сняв с бандитов их же брючные ремни, привязали за ноги к первой перекладине.

– Ладно, вы теперь идите к машине, смотрите, чтобы последний на опеле не появился незамеченным, а я их допрошу и кончу, – предложил мальчик.

Братья согласились и пошли, оглядываясь, к фуре. Виктор сунул нашатырь под нос первому. Тот, очнувшись, заорал от страха.

– Что, страшно, упырь, а как людей убивал, не боялся? – Виктор за волосы поднял голову бандита. – Рассказывай, а то так и оставлю висеть.

– Я ничего не знаю, вы что творите?

– Ага, память отшибло, – Виктор обшарил карманы висевшего. Кроме ножа, там ничего не было.

– Хороший ножичек, – он провёл концом лезвия по левой руке парня. Кровь тонкой струйкой побежала в траву. – Острый.

– Ты что, сволочь, делаешь?! – завопил бандит, – вызови милицию.

– Сейчас, разогнался, милицию тебе, – Виктор провёл полосу по другой руке. – После того, как всё расскажешь.

– Ничего я не знаю, ааааа, помогите!!!! – надрывался бандит.

– Крови, значит, не боишься, – ухмыльнулся мальчик, – а так, – и он начал ломать пальцы левой руки. Бандит захлебнулся воплями от боли.

– Не надо, я всё скажу.

– Говори, – Виктор отпустил руку бандита.

– Это Максуд всё придумал, – глотая окончания слов, и давясь слюной, бандит рассказал о деятельности своей банды.

– Всё, больше ничего не знаю, отвяжи.

– А мы сейчас проверим, всё ли ты сказал, – Виктор привёл в чувство второго бандита. Когда он испуганно задёргался, поняв, что висит вниз головой, Виктор, взяв его за волосы, показал напарника.

– Сразу будешь говорить или сделать тебе тоже самое?

– Я ничего не знаю, аааа!!! – завопил бандит.

– Значит, тоже самое, – и он начал ломать парню пальцы.

– Не надо, я всё скажу, не надо! – стал извиваться бандит.

– Ну, так я тебе это и предложил, – хмыкнул мальчик, – а ты, типа, ломаешься. Уговаривай тебя. Начинай.

Этот бандит подтвердил уже слышанное Виктором от первого, назвав лишь дополнительно адрес скупщика, краденного с фур. Записав и это, Виктор "разбудил" третьего. Тот, увидав своих товарищей, ломаться не стал и повторил их рассказы, назвав лишь продажного милиционера, который предупреждал банду о готовящихся засадах и облавах.

– Ну что, всё рассказали, или что-то напомнить надо? – оглядел мальчик бандитов, поигрывая ножиком. Он обшарил остальных, но нашёл лишь телефон.

– А вот интересно, а документы ваши где?

– В машине, – признался последний.

– А оружие вы, где взяли?

– Мы в самом начале пост ДПС на дороге убили. Это их, – добавил второй.

– Мндааа, ребятки, на вас и пробы-то ставить негде. – Ладно, Бог рассудит, – Виктор повернул браслет на Рожок и сжал пальцы левой руки.

Срезав с бандитов одежду, Виктор исполосовал ножом их тела. Затем, обернув ладони кусками ткани, изувечил автоматы и повесил им их на шею.

– Вот, где-то так, – оглядел он свою работу и зашагал к ожидавшим его братьям.

– Ну, что там с семьёй? – посмотрел мальчик на сидящего с закрытыми глазами мужчину.

– Мужик ехать не сможет, сто пудов, – махнул рукой Славик.

– Там, – показал вперёд Виталик, – через пару километров есть дорожная гостиница. Давайте им туда доехать поможем. Всё равно, скоро стемнеет. Куда они в таком состоянии?

– Ну, тогда вы езжайте первыми, а я сяду за руль и поведу их машину, – предложил Виктор. – Как будет гостиница, свернёте к ней. Вы же там тоже собирались ночевать, как я понимаю?

– Ну да, – кивнул Виталик.

– Тогда поехали, – Виктор подошёл к машине с семьёй, а братья направились к своей.

– Простите, не знаю, как вас зовут, – мальчик наклонился к окну автомобиля.

– Алексей, – открыл глаза мужчина.

– Алексей, там впереди есть мотель. Давайте, я довезу вас туда. Вы переночуете, а утром с новыми силами поедете дальше, а то скоро стемнеет уже.

– Спасибо вам большое. Я, действительно, не в состоянии сейчас вести машину.

– Ну, вот и хорошо, – Виктор сел за руль и оглянулся на заднее сиденье, – поехали?

– Да, да, пожалуйста, – кивнула женщина, прижимая к себе детей.

Действительно, через несколько минут шедшая впереди фура, мигнув, свернула на автостоянку. На её противоположном конце светилась яркими огнями вывеска дорожного мотеля.

– Ну, вот и приехали, – Виктор свернул за фурой и подъехал к мотелю. – У меня к вам просьба, – он заглушил мотор и оглядел семью. – Никому не рассказывайте, что вы были участниками этой страшной истории. Бандитов мы уже наказали, они больше не смогут никого обижать, а вас затаскают по милиции, замучают допросами, а то ещё, не дай Бог, и начнут обвинять в причастности к расправе над бандитами. Вы понимаете, о чём я говорю?

– Да, конечно, – кивнул Алексей, – мы никому не расскажем об этом. И спасибо вам большое за нас.

Виктор помог пострадавшим дойти до мотеля и вернулся к ожидавшим его у машины братьям.

– Слушай, Вить, по моему, вон тот опель – бандитский, – ткнул Виталик пальцем в стоящую на краю площадки машину.

– Но водилы-то там нет, – присмотревшись, доложил Славик.

– Наверное, в кафе сидит, ждёт сигнала? – усмехнулся Виктор. И тут у него в кармане зазвонил телефон.

– Опа, – вынул телефон мальчик, – ты прав. Увидел, небось, заложников.

– Да! – поднёс к уху трубку Виктор.

– Димон, вы что, заложников отпустили? – зашипела трубка.

– Угу, – ответил мальчик.