Порог ясности

Я немного робко вышла к нему, вслед за мной потянулись другие.

– Так, вас шестеро, значит, еще двоих я назначу сам, – Вова назвал пару имен, те вышли вперед. – Хорошо, теперь по очереди, как стоите, наберите себе людей в отряды, должно быть примерно одинаковое количество парней и девушек. Настя.

– Я тебя услышала.

– Отлично.

Меня порадовало, что, наконец, в этом возрасте ребята уже не поднимают руки и не бегут вперед, чтобы их выбрали быстрее, все равно это оказывается абсолютно бесполезно. Поэтому мы довольно быстро распределились, не без некоторых споров, конечно.

– Командиры, подойдите ко мне, – как четко все же стал отдавать он приказы.

Я с парнями подошла к Вове.

– Есть бумажка у кого-нибудь?

Ему протянули лист с карандашом.

– Ого, замечательно, – удивился он, не ожидая, что его просьба найдет отклик. – Как вы видите, дома располагаются таким образом. Четыре в первой линии, три позади них за огородами, соответственно, к ним будет пробраться несколько сложнее. Я предлагаю такой план: две группы заходят с флангов, еще одна пытается пробраться через тыл и в нужный момент поможет нам оттуда. Еще четыре берут себе по дому, направляя огонь именно в это место, не отвлекаясь на других. Последняя группа пока остается со мной.

– Я с правого, там залечь можно хорошо. Давай ты нам дашь какой-нибудь звуковой сигнал, когда нужно идти на помощь, а то так мы не разглядим, что с домами происходит.

– Да, согласен. Миш, ты слева.

– Принято.

– Смотрите, основные команды, которые можно использовать, – Вова быстро продемонстрировал пару движений руками, все остальные кивнули, а я удивилась, откуда он это мог знать. – Фланги и тыл, вам необходимо подобраться как можно ближе к домам, но при этом сделать так, чтобы вас не заметили, вытаскивать вас оттуда будет очень сложно. Все ясно?

– Да.

– Хорошо, тогда идите к своим отрядам, я пока расскажу, как поступить тем, кто идет прямо на дома. Да, Насть, имей ввиду, что возможна в лесу также засада.

Я кивнула и побежала к своим, чтобы передать все.

– Выдвигаемся, – скомандовал начальник, первые пошли.

Мы разбежались в разные стороны. Моя неплохо замаскированная команда скрылась в чаще.

– Расстояние два метра друг от друга. Смотрите по сторонам и под ноги, не исключено, что они выставили дозорных.

Немного шелестя листьями и ветками, мы пробирались дальше, все больше настораживаясь по мере приближения к избам.

Раздались какие-то крики сзади. «Началось», – подумала я и подняла ладонь вверх. Все присели, насторожившись и начав вслушиваться в окружающие звуки.

Мне кажется, что стоит немного подождать пока начнется основной маневр с захватом передних домов, поэтому есть время выдохнуть. Я также тихо присела на листву, успев быстро оглядеть всю группу. У одной девушки был довольно испуганный взгляд, но также было заметно, что она сильно старается совладать с эмоциями и не показывать этого. Мальчики были напряжены и вглядывались вдаль, где через деревья просвечивала одна из стен нужного нам дома.

Так мы просидели минут пять. Крики утихли. Видимо, это было что-то неожиданное и еще не нападение. Шорох слева. Никто даже головы не повернул, слишком большая концентрация на другую позицию. Еще раз. Я все же заметила и краем глаза увидела, как ветка осины покачивается вверх-вниз, а листья с нее вдруг начали опадать с еще большей скоростью.

– Ч-ч-ч, – прошипела отрывисто я и перешла в стойку готовность на колено, при этом показав другим, как необходимо расположиться. Теперь два человека смотрели вперед и по флангам. Я сидела почти по середине.

Шуршание затихло. Я немного успокоилась, подумав, что, наверное, мне показалось. Ослабила хват оружия и перестала пристально всматриваться в сторону предполагаемого противника.

Что-то просвистело.

– Спереди! – крикнула группа с фронта.

– Огонь! – спохватилась я, но обстрел уже начался.

Какая-то суматоха, непонимание, что происходит. Я вижу лица в редкой листве, но не могу определить, кто это конкретно.

– Ложись, – еще раз отдала я приказ.

Сидя – мы просто прекрасная мишень. Я уперла приклад в плечо и стала отыскивать цель. Спокойно, не спеша, точнее, как получалось. Патронов не так уж и много, и их надо беречь.

– Есть, – крикнул кто-то спереди.

Замечательно. Осталось разделаться еще с парочкой. Винтовки были крайне непривычны и неудобны. О прицелах можно было только мечтать, поэтому приходилось довольствоваться каким-то своим седьмым чувством, чтобы хоть как-то выбрать вектор направления.

– Нас обходят слева!

Я выстрелила пару раз, показалось, что пуля достигла цели. Какой-то визг. Я обернулась, девчонка резко поднялась без какой-либо команды или причины, но тут же упала назад, схватившись за плечо. Зачем она это сделала? Одиночный выстрел. Последний противник с тыла убит. Наступила тишина, от которой мы за эти пару минут успели отвыкнуть. И лишь однокурсница скрипела зубами, уткнувшись лицом в землю. Представляю, как ей сейчас больно, а ведь это даже не настоящие.

Я оставила одного дозорного, остальных подозвала ближе к себе и пострадавшей. Я перевернула ее на спину и вытерла глаза.

– Все. Все нормально, – постаралась утешить ее, – убери руку.

Она повиновалась.

– У тебя будет максимум синяк, но сейчас действительно неприятно. Зачем ты встала?

– Я испугалась, – пробормотала она.

– Уф-ф-ф, – только и смогла выдавить я. – Надо теперь понять, что с тобой делать. В любом случае надо на восстановление. Только вот каким образом тебя туда отправить?

Одну ее нельзя оставлять здесь, чтобы она дожидалась фельдшеров, и одну послать в лагерь тоже.

– С тобой пойдет Максим. Справишься?

– Да, конечно.

– Давай так, ты ее отводишь, потом возвращаешься к нам, мы пока исследуем местность, но будем где-то поблизости. Все. Пошли.

Минута и ребята скрылись за деревьями.

– Так. У нас есть немного времени обсудить. Как вы считаете, что сейчас было не так и вообще какие эмоции?

– Напали они незаметно, я даже не слышал, – сказал мальчик в очках.

– Да, были шорохи, но я подумал, что это просто ветер.

– Стоит нам у них поучиться так передвигаться, – улыбнулась я. – Что еще?

– С тыла надо закрываться, а то если они изначально нас обойдут, то хоть лежи, хоть не лежи, нас всех сразу перестреляют.

– Верно. А еще надо слушать приказы, чтобы не было вот такой ситуации, когда просто захотелось встать и все. В итоге, нам здесь минут десять еще сидеть. Давайте займем круговую оборону и пока что отдохнем, – заключила я и уселась, смотря в тыл. Остальные последовали моему примеру, согласно изначальным позициям.

Я окунулась куда-то глубоко в себя. Выстрелов и криков слышно не было, и мой мозг начал незаметно отключаться от внешнего мира. В голове пробегали картинки того, что было здесь за эту почти неделю, как нам было порой тяжело, но мы справлялись, как мы ссорились, но потом мирились, потому что без этого мы бы ничего не достигли. Где-то уже совсем близко виделся дом, где ждут родители и Соня, где Никита заходит за мной перед прогулкой, а после мы медленно идем по бульварам. Глаза были открыты, но на них была пелена, на которой и отображалось все это действо.

Из-под спины ушла опора, я еле успела поставить руку. Винтовка ударилась о колено, и я вновь почувствовала холодную твердую землю и мокрый осенний воздух.

Послышались шорохи опавшей листвы, к нам подбежал запыхавшийся Максим.

– Отвел, – отозвался он на мой вопросительный взгляд, – сказали, что минут через 20 сможет вернуться. Я ей сказал, чтобы прикреплялась к другой группе, если нас не сможет найти.

– Хорошо.

Все встали и начали разминаться, чтобы как-то унять дрожь от долгого сидения на земле.

– Через минуту выдвигаемся. Подойдем ближе к домам, чтобы они хорошо проглядывали через деревья и уже дождемся сигнала.

Вот оно. Я отчетливо увидела ребят, которые первыми побежали на передние дома. Началась стрельба. Из окон, которые использовались как бойницы, выглядывали другие люди. Прямо на бегу было видно, как в кого-то попадали: те присаживались и какое-то время отсиживались, стараясь унять боль.

– Смотри, с правого фланга побежали, – прокомментировал кто-то из моих.

– Да, а вон там видно, как в нашем доме сидят. 1, 2, 3… около 6.

– Так, ребят, подбираемся осторожно. Нас сейчас меньше и нет смысла бежать напролом, тем более что обороняющиеся смотрят в другую сторону. Ясно?

Парни кивнули.

– Насть, мне тут бинт дали. Сказали, что если что-то несерьезное, то можно перемотать и дальше играть.

– Хорошо, тогда давай он будет пока что у тебя. Все. Пошли.

Мы так привыкли к кроссовкам и берцам, что выполнять что-то, да и просто ходить в сапогах, было вообще неудобно, фуражка все время норовила скатиться на глаза и закрыть окончательно весь обзор видимости, а собранная на плече шинель создавала дополнительную тяжесть и ограниченность в движениях. Фух, хорошо хоть все обмундирование на нас не повесили, иначе даже с места бы не сдвинулись.

Максимально стараясь не создавать шума, мы двигались в направлении нашего объекта. Шаг, еще шаг. Осталось каких-то 20-30 метров, и вот он дом – наша цель. Я вновь подняла руку. Все присели. Рука вниз. Легли. Жестами определила последовательность и направление, кто, куда идет. Надеюсь, что ребята не затупят и сделают все правильно. Мое место – за задней стеной дома, я направилась туда, чуть ли не скользя по давно сброшенным деревьями листьям.

– Сзади!

Донесся до меня крик обороны. «Попались», – промелькнуло у меня в голове.

– Бежим! – успела крикнуть я всем и рванула к своей позиции. Взгляды всех шести-семи людей обратились на нас, они вскинули винтовки и начали целиться. Пули пролетали где-то совсем рядом: около уха, вот еще бы немного влево, и попало бы в ногу. Я почти на месте! Боль разлилась по моему телу. «Достало все-таки». Я невольно сжала кисть левой руки. Прыжок. И я уже за укрытием, сюда уже никто не попадет.

Я тяжело выдохнула и осела на землю, на секунду зажмурив глаза. А в голове пронеслись те самые кадры однолетней давности, когда мы играли в пейнтбол, было жарко, ужасно неприятные ощущения от шариков и те самые еще не совсем знакомые глаза Никиты, которые сейчас очень далеко. Можно ли в действительности назвать игрой то, что происходит сейчас здесь? Отнюдь. Похоже больше на суровую реальность.

– Насть, ты как?

– Жива, – процедила я, с неохотой открывая глаза.

– Это радует, – отозвался Максим, – давай я тебе перевяжу, и мы продолжим наступление, а то они скоро и сюда доберутся.

– Да, давай. Не думала, что это настолько больней пейнтбола, ощущение, что руку выбили.

– Представляю. Вполне объяснимо, почему та девушка себя так повела.

– Это мы после обсудим, – сказала я, протягивая кисть. – Я пока что пару минут не буду винтовку поднимать, а то она еще и тяжелая жутко, постараюсь быть полезной без стрельбы.

– Ладно, какой план дальше?

– Все успели добежать?

– Да, смотри, вроде все нормально. Вон они стоят, – кивнул парень на других, которые укрылись за забором и ожидали дальнейших указаний.

– Замечательно. За нами сейчас пойдут, потому что знают, что мы где-то здесь. Предлагаю два-три человека оставить на обстреле с этого ракурса, остальным выдвигаться непосредственно в дом и там очищать, если кто-то засел.

Снова руками, как можно понятнее, я изложила свои мысли тем, кто был с обратной стороны от нас.

– Все, Макс, спасибо большое. Будь тогда здесь, а я пойду, проверю, что там дальше.

Дождавшись Тему, который должен был пойти со мной, мы вместе выдвинулись. В самом доме стекол не оказалось, а окна были довольно большими, поэтому осторожно заглянуть туда, труда особого не составило.

– Нет никого.

– Удивительно. Там второй этаж есть? – спросила я, посмотрев наверх.

– Чердак максимум. Может быть, там кто-то засел?

– Возможно. Поможешь мне?

Мы забрались в дом и осмотрели его уже изнутри. Действительно никого не оказалось. Никакой утвари здесь особо не было, дома явно не жилые, построенные на скорую руку. Но была лестница, ведущая наверх.

– Проверим?

– Ты уверена, что надо прямо туда лезть. Мы же даже оружие не успеем достать, в нас сразу выстрелят, как только голова окажется на втором этаже. Может быть, стоит решить ситуацию как-то иначе?

– Давай, какие есть варианты?

– Убрать лестницу и подождать пока предположительный противник захочет сам слезть. Или дождаться группу снаружи, которая каким-то образом сможет устранить его через чердачное окно.

– Для начала уберем лестницу.

Громоздкая необтесанная деревянная лестница с грохотом упала на пол. А мы сели в разные углы избы, из которых был хороший обзор всего, что происходит вокруг. Судя по радостным крикам, наши были близки к победе и должны были скоро уже присоединиться к нам.

Пара выстрелов, чья-то ругань снаружи. Еще несколько звуков и уже не самые приятные слова донеслись с чердака. Мы увидели в проеме чье-то закутанное лицо, и, направив винтовки на него, медленно поставили лестницу обратно. Человек аккуратно спустился, и ни слова не говоря, прихрамывая, вышел через дверь.

– Последний? – спросил Тема. Я кивнула.

– Целы? – забежал в дом Макс.

– Да, все нормально. Спасибо. Больше здесь никого нет. Давайте вывесим флаг и поможем остальным с атакой и поскорей закончим все.

– Хорошо.

Нескладный стук сапог прогремел в этом уже не бесшумном месте. Постройка опустела.

– Вы представляете, мы лежим в засаде, холодно – жуть. Уже зубами начал стучать.

– Шинель ты не подумал надеть?

– Да, подожди ты, не до этого было. Так вот. Лежим мы в траве, сверху что-то капает, сбоку что-то жужжит. Командир показывает, что надо вставать и тихо выдвигаться, чтобы хоть какой-то дом успеть занять, пока там особой суматохи не началось. Мы значит поползли. И тут как накрывает! – эмоции Кирилла просто зашкаливали. При этих словах он просто вскочил с лавки и начал размахивать руками. Все до этого, старавшиеся сдержать смех, не удержались и расхохотались. – Слева, справа! Я не знаю, откуда они все повылазили, но нас всех перебили. Ужас какой-то, – подытожил он, – зря столько времени потратили.

– Ага, значит вот из-за кого мы так долго в лесу сидели и атаку не начинали, – с усмешкой отозвалась я.

– Насть, да их вообще не видно было. Мы так и не поняли, как нас смогли обойти. И знаешь, получить пулю, хоть и не совсем настоящую, тоже не самое приятное.

– Поверь, знаю.

– Ладно, ребят. Давайте заканчивать разговоры, это все очень весело, но все устали, и нам завтра рано вставать, желательно, чтобы до прихода Дениса все уже хотя бы лежали, – без напора сказал Вова.

Я, повинуясь его словам, или может быть, мне тоже уже хотелось уйти отсюда, встала из-за длинного стола, на котором стоял наш полностью съеденный ужин.

– Уже просто мечтаю о нормальной еде, – пробубнил Саша, относя грязную посуду.

– Мечтать не вредно, но скоро ты ее точно не получишь.

Я накинула полушубок на новое платье, глубоко вздохнула и вышла из избы, теплой, но слабо освещенной керосиновой лампой. Холодный воздух из сеней, а после с улицы ударил мне в лицо. Все же лето намного лучше, вечером ты не боишься гулять раздетым, а темнеет так поздно, что можно и не ложиться вовсе.

А сейчас… Я еще раз обошла несколько построек, которые были предоставлены в наше распоряжение: амбар, хлев, дом. Такое количество явно радует больше, чем то, что было день назад. Здесь теплее и приятнее находиться, чувствуется, что мы медленно, но все же приближаемся к нашему времени. Но впереди еще слишком много всего.

Меня все реже волнуют мысли о том, что происходит там, в Москве. Этот город ушел в какую-то другую реальность, его нет сейчас рядом и, кажется, будто я там жила вообще в другой жизни, а сейчас – это мое настоящее. Хотела бы я остаться здесь навсегда? Наверное, нет. Все должно меняться, а не застаиваться на одном месте. В какой-то момент мне станет скучно, и это придется как-то исправлять. Но очень многие мечтали бы оказаться на моем месте сейчас, а им не предоставляется возможности, поэтому можно считать, что я – очень счастливый человек.

– Не помешаю? – Вова присел рядом на ступеньки.

– Нет, конечно.

– Я тебе чай принес, будешь? – он протянул мне кружку. Тепло пробилось сквозь керамику и докоснулось до моих рук. – Как ты?

– Нормально, в принципе, устали сегодня все очень. Сложный день. Не представляю, как люди воевали, ведь это большой стресс и напряженность каждый миг. Я уже молчу про то, что у нас были ненастоящие пули, и максимум, что нам грозило – это пойти обратно в лагерь, а ведь там реально убивали людей. И каждый раз ты идешь в атаку или просто лежишь в засаде и понимаешь, что это может быть, последний твой вздох. Как-то страшно становится от таких мыслей.

– Но ты хорошо сегодня справилась. У вас был дом взят одним из первых.

– Да, рада, что получилось. Наверное, в данном случае здесь важна четкость команд и быстрота принятий решений. Ситуация может поменяться безумно быстро, а тебе нужно успеть подо все перестроиться, – я замолчала, – а вот знаешь, что еще. Крайне важно, чтобы люди, которые с тобой в команде, реально выполняли задачи. Потому что сегодня был случай, когда девочке просто захотелось встать, ну, и мы потеряли время, пока ее отводили в лагерь.

– И авторитет, и четкость выполнения. Этому надо учиться и причем довольно долго. Не все сразу могут признать в тебе лидера или командира, а кто-то захочет тебя сместить, и тебе придется еще и тратить силы на то, чтобы доказать группе, что надо слушать именно тебя.

– Как ты думаешь, нас как-то выделят за то, что мы сегодня сделали?

– Вряд ли. Это же не игра, где есть какие-то соревнования, это обычная бытовая жизнь, которая была у людей, а здесь довольно часто могут и не замечать каких-то твоих заслуг. Главное, чтобы они у тебя отложились и у твоего окружения. А там уже и другие увидят.

– И правда.

Я положила голову ему на плечо и взглянула на небо. Тысячи звезд светили для меня. Но глаза как-то сами закрылись. И все остальное было уже как во сне.

Утро. Рано. Я приоткрыла глаза. Вставать совсем не хотелось. Я лежала на кровати в платье, полушубок был снят, в горнице было тепло. Народ уже копошился по дому, что-то прибирая, вытирая, а Денис бегал взад и вперед, призывая оставшихся сонь уже, наконец, вставать.

– Я прекрасно понимаю, что вы вчера очень устали, была нелегкая атака, но это еще не конец. Мы не должны расслабляться. Подъем. Подъем, – уже громче повторял он. – Все. 5 минут, чтобы все встали. Вова, проследи, – отчаялся он и ушел куда-то по своим делам.

– Саша, вставай, твой любимый завтрак готов, – с усмешкой подошел к нам ближе парень.

– От этого мне хочется вставать еще меньше, – пробубнил он и перевернулся на другой бок.

– Ну, я тебя сильно уговаривать не буду. Не мама. Не встанешь через 4 минуты, с тобой уже другие люди будут разбираться.

– Чего ты пристал. Все нормально. Три минуты и встаю, сейчас сон досмотрю, где светит солнце и есть интернет.

– Насть, – уже как-то ласковее сказал он, – тоже вставай.

– Угу, что у нас сегодня? – старалась я понять, что же у меня творится на голове.

– Занятия по земледелию, зодчеству и еще чему-то.

– Поняла. Иду.

– Так. 5 минут прошло, – снова влетел Денис, – Александр! Сейчас пойдешь хлев чистить.

– Я вообще-то уже встал, – испуганно отозвался тот, резко подскакивая.

– Если сегодня успеете, то вас вечером ждет баня.

– Главное, чтобы не по-черному, – послышался чей-то голос из угла.

– Нет, вы же уже в другом времени. Хорошая добротная русская баня. Так что в ваших интересах сделать все быстрее и освободиться.

– Завтракать! – крикнула Алена, и мы потянулись все к столу.

Туман и сырость как будто преследовали нас весь этот выезд. Как же я надеюсь, что этой осенью я все-таки смогу еще увидеть солнце и насладиться теплом, а то так совсем грустно, особенно, если не выспался, хочется есть, и некоторые части тела все еще болят после вчерашнего.

– Зодчество и рукоделие у нас же внутри будет проходить?

– Да, вряд ли на улице будет удобно.

– Фух, это хорошо.

– Хоть погреемся. Я уже готова варежки надеть.

– Как раз научишься их делать, – улыбнулся мой спутник.

– Ребята, подходим сюда, – зазывали нас старшекурсники, проводившие занятие по земледелию. – Внимательно смотрите, чтобы потом вопросов не было. Есть несколько инструментов, которые использовались в то время для вспашки земли: соха, плуг, орало…

Мы старались сфокусироваться на материале, но получалось это не всегда хорошо. Нам продемонстрировали, как работают данные предметы, их достоинства и недостатки. Каждый попробовал сам вспахать небольшой участок поля. Так себе вышло, зато стало теплее. До сих пор в голове не укладывается, как можно обеспечивать себя таким количеством пропитания только за счет своей силы. А ведь за тобой стоит еще семья, Государство, Церковь, которых надо кормить. Мы здесь-то ныть начинаем, а каково было тем людям.

Погружаясь в другую реальность, мы начинаем ценить то, что у нас есть на данный момент. По крайней мере, нам не надо растапливать дома печь каждое утро, мы не бегаем в туалет на улицу в дикий холод, душ прямо в доме, а не баня в лучшем случае раз в несколько дней.

Некоторые как-то не задумываются, что может быть иначе, и сетуют на все предоставляемые блага, если там есть хоть какая-то оплошность, но человек, испытавший на себе многое, уже не станет так рассуждать. Жалко, что не каждый может погрузиться в эту атмосферу и увидеть все своими глазами. А кто-то не выдерживает и уезжает. Есть и такие. По слухам их сейчас не мало, да и в общей массе на занятиях видно, что толпа редеет. Мы стояли на поле, и сильные порывы ветра пробирались к нам под одежду, мы жались друг к другу все сильнее, чтобы хоть как-то сохранить драгоценное тепло.

– Что? Нам разрешают взять наши купальники. Просто в шоке, – прокричала Алена, носясь по небольшой комнате и пытаясь понять, что ей еще нужно взять, чтобы пойти в баню.

– Ты думала, что голой всем вместе париться? – ухмыльнулся кто-то из парней, проходя мимо. – Мы, конечно, не против…

– Так, нет, я не это имела в виду. Думала, что девочки все же будут отдельно, а не по группам наставников все будет происходить.

– Ну, не судьба. Как расписание составили.

– Слушайте, я рада, что мы помоемся почти как нормальные люди. Это уже прогресс! – схватила она наконец в руки полотенце и мыло.

– Капуша, пойдем уже, – улыбнулась я, накидывая теплый платок сверху. – Быстрей всех придем, подольше попаримся, лучше помоемся. А они пускай дальше собираются.

– Вообще-то мы тоже уже идем, – чуть ли не хором отозвались мальчики, которые все никак не могли доделать свои дела по плотничеству.

– Догоняйте, – и мы захлопнули дверь.

Маленькое окошко под потолком. Печка внутри и сильный жар вокруг. Я сидела на скамейке и наслаждалась тем, что вся грязь скоро сойдет с меня вместе с водой. Было темно, и особо никого не видно. И я только каким-то седьмым чувством могла понять, что кто-то сидит в этом помещении со мной.

– Как же хорошо.

– Да.

И вновь мы погрузились в тишину. Капельки пота сползали по рукам и ногам, падая на деревянные покрытия, давно отсыревшие от постоянной воды.

– Где мыться после этого можно? – донесся из угла голос Саши.

– Полагаю, что в речке.

– В речке? – мы в один голос спросили с Аленой.

– Ну, вы же распаритесь, и вам будет нормально. В крайнем случае, в предбаннике сможете водой полить друг друга.

– Насть, я не буду выходить тогда. Мне кажется, что сильных эмоций мне на этот выезд и так хватит.

– Хорошо, а я попробую. Если что, сразу к тебе прибегу.

– Давайте еще пару минут и сбегаем.

Кто-то открыл печку, и горячий порыв воздуха обжег мне лицо. Скрип, дверка закрылась, и стало еще жарче.

Я выскочила на улицу. Мое тело сначала не смогло до конца осознать, что с ним произошло из-за столь резкого скачка температур. Я встала прямо у двери, не решаясь пойти дальше в эту темноту, которая подсвечивалась только слабой лампой, стоявшей рядом.

– Настя, чего ты стоишь? – крикнул Вова и дернул меня за руку. – Бежим!

Сильный рывок вывел меня из этого состояния, и мы помчались вместе к воде. Мокрая трава, порой где-то листья. Мои ноги почувствовали каждую веточку за этот марш-бросок. Глинистая почва, и я ощутила, как стопы медленно погружаются при каждом шаге в эту грязь. «Как я потом это все отмою?» Пронеслось в голове, но мы уже вбежали в воду. Она была просто ледяная. Холод мгновенно сковал меня снизу, но уже через секунду я окунулась в него с головой благодаря Вове, который меня так и не отпустил за это время.