Сёрфер. Вкус холода

Анна Востро

Сёрфер. Вкус холода

Бывает так, что мы долгое время пребываем в уверенности – у нас всё хорошо, мы счастливы. Хотя, на самом деле, живем в искусственно созданном коконе спокойствия и стабильности. Все органы чувств дремлют, лениво реагируя на знакомые раздражители.

Но стоит нам дойти до предела и «проснуться», как мы чувствуем вкус холода, сковывающий наше дыхание.

И тогда, стремясь почувствовать жизнь во всей её полноте, что мы делаем? Закрываем наше сердце на множество сейфовых замков и остаёмся в коконе, потому что нам в нём комфортно? Или разрываем этот кокон и совершаем отчаянный прыжок в неизвестность?

*****

Все события и персонажи романа вымышленные,

любые совпадения случайны.

*****

От автора:

Вы начинаете читать продолжение романа «Сёрфер. Запах шторма», который вошёл в лонг листы литературных премий «Любовь между строк 2022» и «Электронная буква 2022», а также в спецноминацию Электронной буквы «Любовь в каждом слове». Книга «Сёрфер. Вкус холода» написана Анной Востро в 2017г. Действие в книге 2 происходит в 2016-2017гг.

Пролог

Если вы никогда не встречались с «ветрозависимым», не важно – будь то сёрфер, виндсёрфер, кайтсёрфер, скайсёрфер или человек с подобным типом личности, вы никогда не поймёте смысл фразы, своеобразной философии сёрферов, «Life is better when you surf», что в переводе значит «Жизнь ярче, когда ты занимаешься сёрфингом».

Если вы никогда не испытывали желания скользить на большой скорости, не важно по волнам, по снегу, по воздуху или по линии своей судьбы, то вы не чувствовали запах шторма, не ощущали вкус холода, не слышали крик ветра.

Если вы никогда не занимались сексом с человеком, который «вскрывает» вас изнутри, заставляет выйти из «зоны комфорта» и почувствовать страсть во всей её полноте, то вы никогда не испытывали выброса эндорфинов от процесса и удовлетворения финалом такой интенсивности, которая может сравниться разве что с силой землетрясения самого высокого балла по сейсмической шкале.

Если вы никогда не общались близко с адреналиновым наркоманом, если вы сами никогда не испытывали адреналиновую зависимость, вы не знаете, как живёт человек, который испытывает постоянную потребность в очередной дозе адреналина.

Но если вы однажды вкусили этого экстрима и поймали суть этого кайфа, то ваша жизнь уже никогда не будет прежней.

Даже если вы почувствуете, что ваша психика перегружена, поймёте, что жить в состоянии такого мощного эмоционального напряжения для вас невозможно, что эта зависимость влияет на вас деструктивно, вытесните это влечение из своего сознания и будете замещать и сублимировать его в других, более безопасных видах деятельности. Даже тогда ваше бессознательное не перестанет стремиться к повторению ранее пережитого опыта.

Вы можете долго балансировать на грани, жить в уверенности, что вы счастливы и наполнены тем, что имеете. Но как только возникнет критическая ситуация, как только вы дойдёте до предела, когда почувствуете вкус холода, сковывающий наше дыхание, перед вами встанет выбор: закрыть сердце на множество сейфовых замков или позволить сдерживаемому напряжению прорваться.

Один

Стук в дверь, но, кажется, звук иной:

Полузвон.

Приходит и ищет меня рукой

Демон

Слепой! За право лишь быть с тобой

Он ослеплён.

Приходит потусторонний конвой

в тот же Сон…

Жди меня!

Я иду…

…Тёмный ангел, я иду!

(Nova «Я иду»)

***

Зал погружается в кромешную тьму. Голоса зрителей смолкают в ожидании, но темнота длится слишком долго, вызывая встревоженный гул.

Наконец, мрак разрезает луч прожектора и освещает красивого блондина, неподвижно стоящего в конце подиума. Босые широко расставленные ноги, поза расслаблена, пальцы рук небрежно покоятся в карманах облегающих джинсов, голова опущена, верхняя часть атлетического торса обнажена. Волосы, брови, ресницы, боковая поверхность шеи и плечи покрыты искусственными инеем и снегом. На левом виске и щеке морозный узор в виде стилизованной волны.

По залу пробегает шум удивлённого ожидания.

Звучит, разбитое на слоги, первое слово песни1.

– О-слеп-лён.

Помещение наполняет динамичный транс. Под музыкальный акцент луч второго прожектора освещает красивую брюнетку, застывшую в изящной позе в начале подиума. На ногах чёрные туфли на высоких каблуках, стройное тело прикрывает шёлковый чёрный пеньюар по колено, волосы струятся с плеч крупными волнами, чёрный «смоки» и ярко красные губы придают образу драматичности. Манекенщица совершает несколько грациозных движений под музыку: скользит по бёдрам ладонями, захватывая края пеньюара; то игриво приподнимает его чуть вверх, то опускает обратно.

Луч света над ней сменяет мерцание стробоскопа2. Он дрожит в ритме старта вибрирующего в помещении голоса.

– Я идууууу-уу-уу-уу-у-у-у…

Брюнетка совершает грациозное движение от бедра вперёд и начинает дефиле в свете импульсного сияния.

– Я и-дууу-уу-уу-уу-уу-у-у-у…

В электронный ритм вторгается звуковой эффект вращения лопастей вертолёта, который нарастает, нарастает, нарастает и, неожиданно, обрывается, когда она останавливается, поравнявшись с застывшим на месте мужчиной.

– У-у-у-у-у… У-у-у-у-у…

Девушка небрежно развязывает пояс пеньюара, и он скользит с её плеч вниз, обнажая стройную фигуру в корсете и трусиках из тончайшего кружева. Длинные ноги и округлые бёдра девушки подчеркивают чёрные чулки, прикрепленные к декоративному бандажному3 поясу.

Блондин, резким движением поворачивает голову в её сторону и пристально следит за ней взглядом, пока она делает ещё несколько шагов к концу подиума. Мелодия принимает агрессивный окрас. Брюнетка профессионально демонстрирует изящное подчеркивающее достоинства фигуры дизайнерское бельё, и её уверенные соблазнительные движения вторят ритму: повернулась – замерла, повернулась – замерла, повернулась – замерла.

– О-слеп-лён …

Ещё один луч прожектора выхватывает из темноты в начале подиума блондинку в белом пеньюаре и белых туфлях. Она дефилирует в мерцающих лучах подсветки, повторяя путь первой манекенщицы. Брюнетка разворачивается к мужчине лицом, подходит к нему вплотную, и он требовательно притягивает её к себе.

– Ищет меня рукой …

Гладит ладонью шею девушки, медленно ведёт ею вниз через центр ключиц ниже в направлении груди, она выгибается под его прикосновениями.

– Слепой. За право лишь быть с тобою … ю … ю …

Резко разворачивает её к себе спиной, прижимаясь бёдрами, кладёт руку ей на талию. Несколько чувственных покачиваний бёдрами и плечами. Он выпускает её из объятий, они отворачиваются друг от друга, и она продолжает дефиле в сторону начала подиума.

– По-лу-звон …

Музыкальная «петля» повторяется. Приближается вторая девушка.

– Я иду-уу-уу-уу-у.

Когда шелковый пеньюар падает с плеч блондинки, глазам зрителей предстаёт белый комплект белья с очень тонким полупрозрачным кружевом на мягких чашечках лифа, поверх которого изящное тело девушки обхватывают белые атласные ленты декоративного бандажного боди.

– Я иду. У-у-у-у-у.

Мелодия снова принимает агрессивный окрас. Блондин поворачивает голову в сторону вновь пришедшей девушки, властно притягивает к себе. Они совершают несколько страстных танцевальных па, демонстрирующих дизайнерское минималистское облачение манекенщицы с разных сторон.

Он отталкивает её от себя, и она уходит. Но почти тут же на смену ей приходит следующая девушка.

Через объятия «замороженного» блондина проходит еще несколько девушек в дизайнерских комплектах белья. Манекенщицы не просто дефилируют – все они играют роли соблазнительниц и чётко отрепетированными движениями по очереди танцуют с единственным мужчиной на сцене под этот ремикс в стиле транс.

Он выпускает из объятий очередную красотку, и она движется к началу подиума, где стоят, выстроившись в ряд, её предшественницы. Освещающие их софиты гаснут один за другим. Снова разносится звуковой эффект вращающихся лопастей вертолёта, усиливающийся, усиливающийся, усиливающийся. Когда красотка достигает начала подиума, луч света над ней исчезает. Музыка замолкает, шум лопастей постепенно затихает. Перед зрителями остаётся только одиноко стоящий на подиуме мужчина.

Над залом оглушительно разносится тот же голос вокалиста, вступает второй, более быстрый и агрессивный ремикс на ту же песню4.

– Я и-дууу-уу-уу-уу-уу-у-у-у… – Я и-дууу-уу-уу-уу-уу-у-у-у… – Я и-дууу-уу-уу-уу-уу-у-у-у…

Эффект ритмично-прерывистого звучания длинных нот вокала создаёт возбуждающее ощущение резонанса.

Луч прожектора освещает молодую красавицу с густой копной огненно рыжих волос. Акцент в её макияже сделан на активные чёрные стрелки. Она просто стоит, расставив прямые ноги в туфлях с высоченными каблуками, и не двигается, но одним своим появлением в направленном на неё свете вызывает в зале заинтересованные аплодисменты. А всё потому, что выделяется на фоне предшественниц не столько цветом волос, сколько накинутым вместо шёлкового пеньюара кожаным чёрным плащом. И, кроме того, в руке у неё кожаный стек5.

Динамично покачивая бёдрами, широкими уверенными шагами она идёт к красавцу, покрытому инеем.

– Я и-дууу-уу-уу-уу-уу-у-у-у… У-у-у-у-у-у… У-у-у-у-у-у… У-у-у-у-у-у…

Стремительно проходит мимо блондина, останавливается на краю подиума, снова расставив прямые ноги в стороны. Изящно покачиваясь на волнах музыки, зажимает стек в зубах, развязывает пояс плаща, резко стягивает его с плеч, подхватывая на локтях, распахивает и демонстрирует облегающие шортики мини и прозрачный шифоновый топ. Никаких кружев – только строгие геометрические линии. Поверх топа одета кожаная портупея6, широкими ремнями опоясывающая талию и тянущаяся через груди по плечам. Ноги над коленями вдоль и поперек бёдер перехватывает бандажный кожаный ремень. Всё чёрное.

В зале звучат шумные аплодисменты.

– Стук в дверь.

Полу-звон-звон-звон…

Красавица опускает подбородок, устремив дерзкий взгляд исподлобья на фотографов в фотозоне перед подиумом. Вспышки фотокамер мерцают с возросшей в геометрической прогрессии интенсивностью. Она несколько раз грациозно перешагивает с ноги на ногу, выпрямляет локти и плащ соскальзывает, удерживаемый только кончиками пальцев одной руки.

Снова берет стек в свободную руку, разворачивается к блондину, вызывающе проводит им по обнажённой груди мужчины. Тот рывком выхватывает стек, со свистом ударяет им в воздухе.

– Демон-мон-мон-мон…

Манекенщица подходит к нему вплотную. Он обнимает её рукой за талию. Следует короткий чувственный танец под музыку ремикса, в неверном свете мерцающего стробоскопа. Стек плавно и нежно скользит по её ноге от колена к бедру.

– О-сле-плён-плён-плён…

В тот же сон.

Я иду-у-у-у-у-у-у…

После эффектного выпада с поддержкой блондин выпускает её из объятий, и она покидает его.

– Ты здесь.

Пуст твой трон… трон… трон…

Прожектор освещает в начале подиума девушку с тонкими чертами лица в серебристом, длинном плаще из лёгкой струящейся ткани. Она стоит босиком. У неё длинные светлые волосы оттенка платины, мягкими волнами опускающиеся до талии. Правый висок и щёку украшает морозный узор с вкраплениями прозрачных кристаллов, напоминающий узор на лице блондина.

– Ворон-рон-рон-рон.

– Ослеплён-плён-плён-плён.

Зал вновь бурно аплодирует.

Лёгкой походкой манекенщица дефилирует к мужчине. К голосу певца добавляется нежный женский бэк вокал без слов, органично вплетается, дополняет.

– Сон. Я иду-у-у-у-у-у-у…

– Я иду. У-у-у… Я иду. У-у-у

Оказавшись на краю подиума спиной к блондину, она оборачивается и демонстрирует ему свой точёный профиль с морозным узором. Он подходит к девушке, гладит её плечи и, на этот раз, сам медленно стягивает с неё плащ. Тот падает к их ногам. Зрителям открывается серебристое бикини купальника с тонкими серыми атласными лентами бандажа, перехватывающего ноги, талию и ключицы треугольными геометрическими узорами. Это облачение на стройной фигуре блондинки выглядит особенно нежно и эротично, в сравнении с кожаными ремнями декоративного облачения её предшественниц. Она забирает у блондина стек, грациозно обходит вокруг мужчины, демонстрируя бикини со всех сторон и ведя концом стека вдоль его талии над джинсами. Он следует за ней взглядом.

– Яяяааа… У-у-у-у-у… Яяяааа… У-у-у-у-у…

Останавливается перед ним, снова повернувшись спиной. Кончики его пальцев легко скользят по её левой руке вверх, к плечу и от него к шее, слегка поглаживают и откидывают пряди волос. Губы осторожно касаются кожи, нежно целуют, перемещаются туда, где на шее бьётся пульс, и застывают там. Она безвольно разжимает пальцы – стек падает на пол. Музыка резко обрывается. Вступает звук гулко бьющегося сердца. Он обнимает девушку левой рукой под грудью, правой сжимает её левое плечо; она перекрещивает свои локти и обхватывает его ладонями за плечи. Оба опускают головы и вибрируют любовным объятием перекрещенных рук под ритм сердечных ударов, пока не замирают вместе с ним.

Пара продолжает стоять неподвижно. Повисает полная тишина, затем зал взрывается бурными овациями и криками браво.

***

Стоя за кулисами, с превеликой радостью слушаю эмоциональную реакцию зрителей на нестандартное шоу.

Даааа! О да! Мы это сделали!

Это был показ новой коллекции женского нижнего белья и аксессуаров ручной работы одной из молодых, но уже активно зарекомендовавших себя российских фирм.

Я его не видела, поскольку всё это время находилась на бэкстейдже7 за подиумом. Но представляла происходящее, так живо, словно присутствовала в зале, вплоть до моментов и интенсивности мерцания стробоскопа под музыку на каждом из присутствующих на подиуме. Потому, что идея этой неординарной постановки и стилистики креативного визажа8 – моя, и я видела репетицию.

Современные тенденции в модных показах таковы – всё меньше публики ходит на показ, чтобы смотреть исключительно на вещи. Публика больше обращает внимание на то, какое послание дизайнер вкладывает в показ новой коллекции. Поэтому в процессе подготовки к нему команда из дизайнера, визажистов и стилистов вместе придумывают, какими будут прическа и макияж – они должны максимально отражать идею коллекции. И только когда образ складывается в единую картину, он утверждается дизайнером, и над ним начинают работать.

Идея этой постановки проявилась у меня на основе глубоко личного опыта. Однако нашей команде об этом знать было вовсе не обязательно. Поэтому я озвучила это послание, как волнующую людей во все времена эротическую игру между мужчиной и женщиной. Акцент на «снежной» паре в финале – это яркий образ влюбленных в стиле Кая и Герды, и победившая в финале любовь, когда Герда растопила льдинку в сердце Кая. Стек выступал в этом шоу всего лишь как безобидный элемент игры, вносил в его динамику перчинку.

Наша креативная команда с азартным воодушевлением взялась за выполнение поставленной задачи. Были отобраны модели, умеющие пластично двигаться в танце под клубные миксы. Макияж для манекенщиц выполняла на бэкстейдже команда приглашённых визажистов, как и водится, по фейс-чартам9.

В своё время мне посчастливилось поработать в качестве визажиста и стилиста по прическам на одной из фотосъёмок лукбука10 этой фирмы. Тогда мы долго обсуждали с дизайнером Максимом Барычевым идеи креативных образов для фотосессий. Спорили, можно ли создать такой креативный образ, который не будет отвлекать внимание от главной цели, продажи дизайнерской одежды и нижнего белья, и подчеркнёт оригинальный дизайн и дух коллекции. Даже провели творческий пробный фотосет с «морозным» визажом на лице, волосах и теле модели в одном из комплектов этого белья. Результаты были интересные. И вот теперь, мне как идейной вдохновительнице показа поручили креативный визаж для «снежной» пары.

В поле моего зрения появляется Максим, тот самый дизайнер этого бренда. Видно, что он очень доволен показом – прямо весь сияет как лампочка. Поискав глазами в помещении, шагает прямо ко мне.

– Оленька, спешу тебя обрадовать – завтра с часа до пяти вечера у тебя ответственная съёмка!

– Что ещё за ответственная съёмка? – удивленно поднимаю брови я.

– Кампейн11 этой же фирмы.

– Но ты же говорил мне, что там задействован другой визажист.

– Да, другой. Я бы предпочёл тебя, после прошлой съёмки, но ты же знаешь! – с досадой отмахивается он.

Да, я знаю. Визажист кампейна – любовница хозяина этой фирмы белья. И на съёмке прошлого лукбука мне повезло поработать исключительно потому, что она перед самым началом съемок схватила грипп, и пришлось искать срочную замену.

– Неужели снова заболела? – хмыкаю я.

– Нет, с ней всё в порядке. Она будет делать уже запланированные образы в первой половине дня. Просто реакция на показ была настолько фееричной, что в последний момент мы с фотографом решили дополнить съёмку «морозной» парой. А поскольку эти шикарные образы создавала именно ты – то и делать их логичнее тебе.

– Вот как? Я, конечно, очень рада и признательна, Макс! Но завтра пятница – свадебный день. У меня заказ.

– Ну, я уже уточнил твою занятость у Ники. Она сказала, что с утра у тебя невеста на севере Москвы, но к двенадцати дня ты должна уже освободиться. Съёмка в Кроссе, зал Орион, до пяти вечера. Так что ехать недалеко – за пол часа доедешь. Пара будет та же, что и сегодня. Тебе надо будет только всё повторить, ну, может, за исключением некоторых деталей. Они должны быть готовы к пол второму, максимум к трем. Ты ведь успеешь? – смотрит с надеждой.

Ушлый какой! Он уже уточнил мою занятость.

Ника – это администратор салона свадебных стилистов, где я работаю. По её данным я действительно освобожусь к полудню, но ведь у меня могут быть ещё личные заказы. Да, это прекрасная возможность – креативная съёмка для кампейна такого уровня, только вот проблема в том, что завтра у нас с мужем годовщина и вечером мы идем в ресторан. А мне так хотелось отдохнуть и подготовиться после утренних сборов моей невесты и двух её подруг! Поэтому я и не брала заказы и репетиции невест на вторую половину дня и вечер. Но делать нечего – отказываться нельзя.

– Вообще-то времени на дорогу впритык получается. Не люблю так! – вздыхаю, – Так что – успею, если не встряну в пробках.

– Отлично! Я верю, что тебе повезёт с дорогой, Оленька, ведь ехать на другой конец Москвы не нужно. Я завтра планирую быть там сам. Если не смогу, вместо меня будет мой ассистент. Вот, возьми на всякий случай контакты фотографа, – протягивает мне визитку и я, не глядя, убираю её в карман моего чемодана визажиста.

***

«Вот зря Макс верил в моё везение! День сегодня не задался с самого начала.» – думаю тоскливо. Уже минут пятнадцать я «ползу» в жуткой пробке.

Началось с того, что я приехала к назначенному времени, в шесть утра, а невеста встретила меня с мокрой, только что вымытой головой. Предупреждала ведь, что голову мыть следует накануне вечером! Для прически нужны абсолютно сухие волосы. Время сборов рассчитано буквально по минутам, и ещё надо успеть собрать двух подруг, когда они приедут к девяти. Оказалось, о мытье головы накануне она просто забыла в предсвадебной суете и на нервах. Что ж, бывает! Пришлось быстро сушить её длинные, густые волосы феном, что отняло у нас лишних пятнадцать минут.

Я всегда стараюсь закладывать на разные недоразумения и форс-мажор лишних пол часа в сборах невест, поэтому готова она была вовремя. Но теперь возникла следующая неприятность в лице подруг, которые решили приехать вместе и опоздали почти на сорок минут. Но умение импровизировать и опыт не позволяли мне начать нервничать. Всегда можно в чём-то ускориться, сделать более простую причёску. К тому же нет худа без добра – за время ожидания, я предложила и сделала маме невесты экспресс укладку и макияж, успела выпить с невестой по чашечке кофе и перехватить пару бутербродов.

И вот, наконец, подруги причёсаны и намакияжены, невеста готова.

За руль своей машины я села в пятнадцать минут первого. Ехать до студии около двадцати минут – успевала. Но, как назло, в этом районе образовалась единственная серьёзная пробка, и именно на пути моего маршрута. Я обычно пользуюсь навигатором, но он отреагировал на дорожное затруднение запоздало.

Поток машин двигается медленно, очень медленно, он буквально ползёт со скоростью черепахи. Навигатор показывает конец пробки сразу за светофором, на следующем перекрёстке.

Да что же там случилось? Авария?

На Москву обрушивается мощный снегопад. Кажется, что город накрыло плотным пушистым колпаком.

Небо так низко! И оно рассыпается, рассыпается, рассыпается…

И вот теперь я начинаю нервничать. Сильно.

Вот как теперь, спрашивается, успеть закончить работу над моими моделями вовремя? Что за невезуха! Ладно, делать нечего. Надо набрать Барычева и предупредить.

– Максим, привет! Ты в студии? Ага. Я в пути, осталось буквально минут пять доехать. Но тут жуткая пробка. Я встряла! – по голосу слышно, что я на взводе.

– Отлииично! – тянет в ответ он, – Ну ничего, не переживай, моя хорошая! Что-нибудь придумаем. Включи пока какую-нибудь расслабляющую музыку и как подъедешь – набери меня.

Вот за что я сразу прониклась глубокой симпатией к этому человеку – он всегда спокоен, собран и настроен на позитивное решение неожиданно возникающих сложностей. При этом со всеми весел и ласков. Ему под сорок на вид, женат, растит двоих дочерей. Счастливый семьянин, который придумывает очень сексуальное, и даже провокационное бельё. И как ему это удаётся?

Да – это авария. Столкнувшиеся машины перегородили большую часть двухполосной дороги на перекрёстке и часть встречки. Кто-то кому-то не уступил, а ведь сегодня так скользко! Но, кажется, без серьёзных последствий. Чёрт! Ну, неужели так сложно соблюдать правила дорожного движения, тем более что от этого зависит не только ваша, но и чужие здоровье и жизнь!

Проезжая аварию мимо, меня, вдруг, пронзает мысль: «Мир что-то хочет сказать тебе! О чём-то предупредить. Все эти задержки сегодня – неспроста. Но о чём?»

***

Я опоздала почти на пол часа. Это ужасно! Ненавижу опаздывать, когда результат зависит от точно рассчитанного времени.

В холле у ресепшена встречаю мою «снежную» пару – Артема и Аню. Они пьют кофе, сидя рядышком на кожаном диванчике и о чём-то мило воркуют. Всё сдержанно, почти никаких намёков в позах и жестах, но, глядя на них, я чувствую, что они друг другу очень нравятся. Эта химия неуловимо сквозит во взглядах и воздухе, разлитом между ними. Приветливо здороваемся, Артем, как истинный джентельмен, буквально на ходу подхватывает мой чемодан визажиста, и мы втроём торопливо идем по коридору.

В студии не теряют время даром: под аккомпанемент медленной электронной музыки, напоминающей Moderat, у панорамного окна позирует брюнетка, после каждого спуска затвора камеры вспыхивает осветительное оборудование, отзываясь короткими звуковыми сигналами перезарядки. Фотографа не видно за стеной. Я сразу сворачиваю в закуток гримёрки у входа, где на высоком стуле сидит Максим. Мы целуемся в щёчку, как старые добрые знакомые.

– Начни с девушки, – подсказывает он, – Пока будешь делать парня, фотограф начнет её снимать. Мы уже обсудили. Стразы ей клеить не надо. Просто небрежный морозный узор одному и другому, иней – как вчера. Только ей тоже добавь снега на руки и плечи. Успеешь обоих к трем?

– Если сделать ей пляжные локоны, а не ту сложную причёску из кос, как на показе, и морозный узор без страз – думаю да.

Снимаю пуховик, вешаю на вешалку.

– Аня, твой комплект висит на плечиках за ширмой. Быстро переодеваться! – командует Барычев, и она скрывается за белой занавеской.

Артем провожает её взглядом, садится в кресло и утыкается в свой смартфон.

Открываю чемодан, быстрыми привычными движениями раскладываю на столе перед зеркалом чехол с кистями и нужную косметику. Дизайнер освобождает стул и уходит вглубь зала, откуда доносится голос фотографа, руководящий позированием модели.