Его М.Альвина

Алёна Черничная

Его М.Альвина

Глава 1

– Мальчевская! – слышу через переплетение мелодий гневный возглас и испуганно вздрагиваю, убирая руки с белых клавиш.

У меня инстинктивно возникает желание сжаться до размеров Дюймовочки. Звуки инструментов вокруг замолкают на хаотичный лад. Все. Сейчас будет полный ахтунг. Да сохрани всех Чайковский!

Наш дирижёр с размаху бьет ладонью по партитуре*, поворачиваясь ко мне, и вздрагиваю уже не только я, но и весь оркестр.

– Где всепоглощающий огонь? Где крещендо? Твоя темноволосая башка хоть знает что это такое? Или за пять лет ты ничему не научилась? – Мужской крик взрывом разносится по концертному залу и растворяется в его темноте.

– Это постепенное усиление звука, – тихо произношу я, утыкаясь взглядом в длинный ряд черно-белых клавиш.

– Тогда в чем проблема, Мальчевская? Ты забыла, что это концерт для фортепиано с оркестром? Все должны слышать в первую очередь тебя, а не вон, – Аристарх Григорьевич тыкает наобум пальцем в пухленького парня виолончелиста в среднем ряду, который тут же белеет от страха, – какого-то Васю Пупкина.

– Просто… – нервно начинаю быстро сочинять себе оправдание. Не могу же я сказать, что весь час репетиции меня отвлекал постоянно вибрирующий телефон, в заднем кармане джинсов. Наличие гаджетов на занятиях у самого мэтра нашего университета – Аристарха Граховского сравнимо с приговором на расстрел. Лучше уж сознаться, что я – бездарь. – Просто немного растерялась, – жалобно выдыхаю, подняв, наконец, взгляд на седовласого мужчину в элегантном чёрном пиджаке, накинутом поверх тёмной водолазки.

Стоя в окружении тридцати, покорно сидящих, напуганных студентов и их музыкальных инструментов, Граховский резко хлопает ладонями:

– Всё! Достали! Репетиция закончена. А ты, Альвина, – глаза мужчины суживаются и прокалывают меня взглядом, а и без того крючковатый нос делает его похожим на седого ворона. – Поняла меня, да?

Вообще-то нет, но уверенно трясу головой в согласии, дабы не вызвать адское пламя гнева Граховского. Одним взмахом руки он заставляет рассыпаться по залу всех студентов в обнимку со своими инструментами. Кто со скрипкой, кто с виолончелью, а мне же вообще проще всех. Достаточно опустить крышку огромного чёрного рояля, запихнуть ноты в сумку и выскользнуть налегке из-под тяжёлого взгляда Аристарха Григорьевича.

Миновав в зале десятки пустых рядов с креслами, я тут же хватаюсь за телефон, все ещё плотно прижатый к моей правой ягодице джинсами. Хотелось всё-таки узнать, кто так упорно все полтора часа репетиций мучил мой телефон режимом «вибро».

Стоит едва взглянуть на экран, как глаза настороженно округляются от количества пропущенных от абонента «Крис». В мыслях тут же проскакивает что-то предостерегающе неприятное. Вряд ли моей подруге стало так скучно на Бали, что настолько не терпелось потрепаться со мной по телефону.

Обычно она звонит раз в неделю, чтобы узнать все ли нормально с её квартирой в центре города, за которой я одновременно и присматриваю, и живу. А живу, между прочим, очень даже мажорно. Бесплатно. Спасибо за это крепкой дружбе, начавшейся ещё с горшка детского сада и неуемной энергии Кристины, которая и толкнула ее рвануть на ближайший год на Бали со своим парнем, очень перспективным айтишником-фрилансером.

И как только стал вопрос об отъезде, то Крис, не раздумывая, озвучила мне весьма заманчивое предложение.

– Сдавать квартиру не хочу, а оставлять совсем без присмотра страшно. Тебе всего лишь надо платить по счётчикам и хотя бы раз в неделю убирать. Все же круче, чем ты сейчас теснишься в общаге, в которой постоянно какая-то какофония звуков. Жуть, – поморщилась она, но продолжила уверенно скидывать все свои имеющиеся купальники в чемодан, пока я, задумчиво расположившись на её удобной кровати, осматривала новенький, современный ремонт.

Просторная, светлая квартира, шикарный вид из окон на Дон и набережную. Кто стал бы отказываться от такой перспективы после четырёх напряженных лет жизни в обшарпанном общежитии музыкального университета? Поэтому меня можно назвать «хозяйкой» трёхкомнатных апартаментов, доставшихся Крис в наследство от бабули.

Пока быстрыми шагами рассекаю широкий коридор, заполненный толпой студентов, использую парочку тщетных попыток дозвониться до Кристины. Но слышу только раздражающе длинные гудки. Состроив недовольную рожицу ее аватарке на экране телефона, я снова прячу его в сумку. Надо будет – дозвонится до меня сама.

Со спокойной душой я выскакиваю из душного холла консерватории в невероятно тёплый для конца сентября вечер. Даже в свободном свитере рыхлой вязки и джинсах скинни все еще комфортно. И, наконец, я первый раз за день облегчённо выдыхаю, мечтая просто уже доползти до дверей квартиры. Сколько километров пробегают мои пальцы по клавишам рояля за время репетиций трудно и подсчитать.

Добравшись до типичной многоэтажки, спрятанной среди узких ростовских дворов, я мечтаю лишь о доставке пицце на ужин и расслабляющем душе. Но все мечты о еде и водных процедурах очень быстро рассеиваются миражом, как только оказываюсь на тринадцатом этаже, а ключ попадает в замочную скважину массивной двери.

Я удивленно осматриваю ее, когда слышу всего один оборот замка, вместо трех, в то время как дверь легко распахивается сама. Хватает всего одного шага, чтобы застыть прямо на пороге квартиры. По позвонкам проносится ледяной вихрь, а ноги моментально становятся деревянными.

Меня встречает не привычная тишина комнат, а незнакомая спортивная сумка, валяющаяся прямо посреди коридора, бьющая полоска света из приоткрытой двери в ванной и шум льющейся воды. Я словно прилипаю подошвой ботинок к придверному коврику, пока ко мне потихоньку начинает подкрадываться паника. Замок, сумка, свет и шумящая вода в ванной… Боже…В квартире точно кто-то есть. И этот «кто-то» сюда никем приглашен не был. Домушник? Маньяк? Да какая разница кто? Лучше просто бежать…

Но едва эта идея успевает посетить мои мысли, как звук льющейся воды затихает. Темный коридор озаряется ярким потоком света, а мое дыхание перехватывает так резко, что пол под ногами окончательно теряет твердость. Я бы очень хотела, чтобы мне это всего лишь показалось, но…

Полуобнажённая, высокая, невероятно широкоплечая и мускулистая мужская фигура, придерживающая одной рукой полотенце вокруг бедер, появляется в дверном проеме ванной комнаты. Сделав шаг вперёд, совершенно незнакомый парень расслабленно взъерошивает свободной ладонью влажные пряди темных волос, поднимает голову и замирает прямо напротив меня.

____________________________________________________

*Партитура – нотная запись многоголосного музыкального произведения.

Глава 2

Несколько секунд в квартире царит оглушающая тишина. На скуластом лице парня отражается весь спектр недоумения, а потом его глаза широко распахиваются и он выдаёт то, отчего липкий страх окончательно сковывает моё тело.

– О, привет. Ты уже пришла. А я тебя ждал, – хрипло басит полуголый незнакомец, делая шаг вперёд.

А у меня едва получается сложить звуки в слова.

– Не подходи, – хочу попятиться из квартиры, но упираюсь спиной в угол дверного откоса.

Не переставая следить взглядом за движениями полуголого парня напротив, каким-то чудом рукой нащупываю зонтик-трость в подставке рядом, хватаю и угрожающе выставляю вперёд.

– Не подходи, – мямлю уже более уверенно, но руки и ноги, как свинцом налитые.

– Странный способ познакомиться, тебе не кажется? – он удивлённо хмурится, но и не думает стоять на месте.

Кошмар, это ведь настоящий маньяк! Плюс ещё один шаг ко мне, и, наконец-то, у меня срабатывают инстинкты самосохранения. Со всего размаху я, как шпагу, вонзаю наконечник зонта прямо в голый рельефный пресс домушника, попадая точно в солнечное сплетение. И этого хватает, чтобы этот извращенец, выпучив глаза, сложился пополам с глухим стоном.

Не дожидаясь пока он очухается, я тут же пытаюсь выбраться из квартиры в подъезд. Но все происходит словно в замедленной съёмке. Каждое моё движение тягучее, тяжёлое. «Боже, помоги!» – стучит в голове, когда я открываю дверь, готовая рвануть на свободу. Делаю один спасительный шаг и набираю полные лёгкие воздуха:

– Помогите! – отчаянно ору на весь подъезд, а эхо разносит мой крик дальше. – Помоги…

Но меня резко дергают за руку и затягивают обратно в коридор, а перед носом захлопывается спасительная дверь.

– Ты дура, что ли? – Почему-то со смехом раздаётся низкий голос над ухом, а в моей груди окончательно каменеет страх.

Я без разбора начинаю размахивать кулаками вокруг себя, даже не ориентируясь, куда и по чем бью. Парень выше меня на полголовы точно, но парочку раз все же заряжаю по каменным плечам и груди извращенца. Но одним махом он перехватывает мои воинственно парящие в воздухе руки за запястья и, как в танце, прокрутив меня на сто восемьдесят градусов, оказывается за моей спиной. Сквозь рыхлую вязку свитера ощущаю жар обнажённого мужского торса и терпкий аромат геля для душа. Мне кажется, что этот незнакомый запах за секунду пропитывает кислород в легких, вызывая неконтролируемое головокружение. Из последних сил пытаюсь размахнуться локтем, чтобы нанести очередной удар, но его ручищи обездвиживают и удавкой прижимают к себе.

– Пусти! —визжу до ультразвука, понимая, что меня, словно пушинку, затаскивают вглубь квартиры. – Урод!

– Да угомонись! Ты чего творишь? – Продолжает смеяться мой захватчик, но встряхивает меня всё-таки чересчур грубовато, что перед глазами все разом плывет.

Сдаваться этому подонку не хочется аж до резкого прилива сил. Собрав весь свой страх и желание жить в кулак, я без раздумий вонзаю зубы в мужскую руку, крепко окольцевавшую мою грудную клетку. Вонзаю так, что даже слышу какой-то мерзко хрустящий звук. Взревев от боли, парень тут же ослабляет «объятия», а я вырываюсь из его мощных лап.

Единственное что приходит в мой, заполненный отчаянием ум – это рвануть вперёд по коридору и забаррикадироваться в ванной. Спотыкаюсь о чужую спортивную сумку, умудряюсь кое-как сохранить равновесие, влетаю в небольшой санузел, который все ещё заполнен горячими клубами пара и защёлкиваю за собой дверной замочек.

Запершись, я вжимаюсь в самый дальний угол, как загнанный зверек. Сквозь свои же громкие вдохи и выдохи пытаюсь прислушаться к тому, что происходит за закрытой дверью в коридоре. Сколько у меня времени прежде чем, он сможет все-таки ворваться сюда? Две? Три? Десять минут? Но за дверью подозрительно тихо. Я в панике спешно шарю взглядом по ванной в поисках чего-нибудь, что может помочь нейтрализовать мне моего противника. Зубная щётка, мочалка, ершик… Боже, я пропала. Меня полностью поглощает паника. Но ещё дрожащими руками выуживаю мобильный, чтобы набрать номер полиции.

– Никита, блин! Какого черта ты не сказал, что она придурошная? – Слышу громкие возмущения за дверью и тут же настораживаю слух от знакомого имени. – Да мне плевать! Пусть твоя Кристина звонит ей сама! Эта неадекватная меня вообще укусила!

Я изумленно замираю. Никита…Кристина… Слишком подозрительное сочетание этих двух имен в одном разговоре. Но я даже не успеваю что-либо обдумать, как в руках оживает телефон, на экране которого сияет надпись «Крис», а на фоне пальм мне улыбается знакомое лицо со вздёрнутым носом и шикарной белокурой копной кудряшек.

– Аля! – вопит голос из динамика, стоило только ответить на звонок. – Что у вас там происходит? Ты где вообще сейчас?

«У вас?» – эта фраза цепляет слух, заставляя ещё сильнее напрячься.

– Крис… – хриплю в ответ, но подруга перебивает на полуслове и тарахтит без умолку.

– Ты уже дома? Аль, только не обижайся и выслушай. Ник очень просил, а я не смогла отказать. Но это временно, правда! Он сказал, что ручается за Данила головой.

На секунду я подвисаю, пытаясь уловить в потоке слов подруги смысл, и не свожу взгляда с двери, за которой все ещё слышится отборная брань.

– Какого Данила? Ты о чем?

– Блин, Аль, прости-и-и, – хнычет Кристина. – Ник на пару дней рванул в Россию, встретился с другом, а у него какие-то проблемы. И… И… – она мнется, но все равно озвучивает. – В общем, Даня забрал запасные ключи у моей сестры. Я как бы несколько часов звоню тебе, чтобы предупредить об этом…

– Что ты сделала? – перебиваю я её, а в голове все никак не хочет складываться такой уже понятный пазл.

– Не убивай меня, – так виновато тянет подруга. – Но я разрешила Данилу пожить в моей квартире.

Глава 3

Меня насквозь прожигают взглядом орехового цвета глаза. Широкие скулы на мужском незнакомом лице напряжены так, что прикоснись – порежешься. Тот самый незнакомец из ванны вальяжно сидит прямо напротив меня по-прежнему полуголый, прикрыв полотенцем лишь все, что находится у края тёмной дорожки волос внизу живота. Сидит, потирает укушенную руку и смотрит так ненавистно и жутко, что хочется снова забиться куда-нибудь в угол. Но нас разделяет широкий массивный стол, по разным сторонам которого мы буравим друг друга глазами. А ещё повисшая тишина и мой телефон, связывающий по громкой связи уютную кухню-гостиную и Бали.

– Ау, вы здесь? – наконец, раздаётся голос Кристины из телефона после продолжительного молчания.

Я не отвечаю и лишь сильнее скрещиваю руки на груди. Мне и сказать-то нечего. Такой подставы я не ожидала.

– Да здесь-здесь, – вздыхает мой «насильник», не переставая растирать ладонью место укуса чуть ниже локтя. – Просто вот думаю, сколько уколов от бешенства теперь полагается. А, может быть, твоей подруге вообще придется у меня отсосать.

От такого похабного хамства лишь ошарашенно ахаю. Заметив, как испуганно я округляю глаза, Данил демонстративно поднимает руку с припухшими следами от моих зубов и, криво усмехнувшись, спокойно добавляет:

– Я про яд, а ты про что подумала?

– Идиот, да я даже извиняться не буду, – шиплю в ответ. – Нечего было руки распускать и хватать меня.

– Нечего было орать на весь подъезд. – Голос Данила жесткий, с откровенными нотами неприязни. Мой новоиспеченный сосед подается вперед голым торсом, приподнимаясь над столом. – Полоумная.

– Полоумная? – Я инстинктивно приподнимаюсь со стула, опершись ладонями о стол. Стоя по обе его стороны, мы продолжаем буквально грызть друг друга взглядами, высекая ненавистные искры. – Да откуда я знала кто ты и что здесь делаешь? Вышел вообще полуголый на порог!

– А ты думаешь маньяки и воры ходят по чужим квартирам душ принимать?

– Да в моем душе не должно было быть ни маньяков, ни воров, ни тем более тебя

– Поздравляю! Теперь буду я!

– Стоп! – голос Кристины врывается в нашу перепалку. – Вышло глупое недоразумение. Дань, я просто не успела предупредить Альку о тебе…

Я возмущенно перевожу взгляд на мобильный, вещающий голосом подруги. Вот как? Так легко и просто, значит: «Дань, я не успела предупредить». Она еще перед ним извиняется!

– Я с ним жить не буду, – твёрдо заявляю, готовая испепелить глазами аватарку абонента Крис на экране

– Да не живи. Где дверь показать? – нахально усмехается Данил.

Я цепляюсь пальцами за край стола и медленно считаю про себя до пяти, не поднимая взгляда на физиономию напротив. Видеть сейчас, как она самодовольно лыбиться, хочется меньше всего. Злость, кажется, вот-вот паром хлынет из моих ушей. Я ведь в страшном сне не могла представить, что подруга решит подкинуть мне сожителя.

– Кристина, а тебе не кажется, что… – с чувством начинаю цедить каждое слово, но она перебивает меня.

– Альвина, убери с громкой связи телефон. Поговорим.

Всё ещё ощущая на себе колючий взгляд «маньяка», я хватаю смартфон со стола и вылетаю из гостиной, попутно отпихивая ногой с прохода, все еще валяющуюся на полу, спортивную сумку. Несчастные пожитки, выписав пирует на гладком ламинате, останавливаются в углу коридора, а мне в спину прилетает гневный окрик Данила:

– Ты вообще нормальная, а?

Была. Пока моя лучшая подруга не решила все за меня. Сейчас я готова рвать и метать лишь от одной мысли, что Кристина не шутит, а тот, кто остался сидеть в гостиной, вдруг стал моим соседом.

Захлопнув за собой дверь спальни самой хозяйки дома, в которой я и обосновалась с момента переезда в эту квартиру, с размаху усаживаюсь на идеально заправленную белоснежным покрывалом кровать.

– Говори, – холодно цежу Кристине, которая все еще ждет по ту сторону динамика телефона.

– Аля, – слышу ее виноватое бормотание, – не злись. Но я не могла отказать Никите.

– Ты серьезно? Он действительно будет жить здесь?

– Всего неделю. Максимум две, – спешит оправдаться она. – Ты ведь все равно целыми днями на своих репетициях и…

Я не выдерживаю и подскакиваю с кровати, начиная мерить шагами просторную спальню от одного угла к другому вдоль широкого окна с видом на яркие огни набережной Дона.

– Да не в этом же дело, – резко обрываю причитания подруги. – Это, конечно, твоя квартира, но и я не напрашивалась переезжать к сюда. Ты попросила сама, а уговора на соседей не было!

– Я знаю, что это не обсуждалось и это была лишь моя идея уговорить тебя следить за домом. У меня правда не было времени на обдумывание и разговор с тобой. Прости, но Ник он… – Кристина замолкает, и в трубке раздается какое-то шуршание, а через секунду ее голос загадочно понижается до полушепота. – Не хочу сейчас вступать с ним в конфликты или перепалки. Я нашла в его вещах голубую коробочку.

Меня пронзает ступор и я ошеломленно замираю у окна. Кажется, кому-то расплавило мозги под палящим солнцем Бали.

– Какая коробочка?

– Голубая, – чуть ли не пища от восторга продолжает Крис. – От Тиффани! А там кольцо помолвочное, понимаешь?

Понимаю. И в полном «понимании» делаю шаг назад и снова присаживаюсь на край кровати. К горлу тут же подкатывает противный соленый ком, и я молчу. Поделись со мной Кристина этой находкой при другом раскладе обстоятельств, то пищали бы мы с ней уже на два довольных голоса. Я бы искренне радовалась за нее. Честно. Но не сейчас, когда ясно понимаю, что кольцо от Тиффани теперь, как пелена в глазах у подруги.

– Аль… Ну, не молчи. Я правда не могу сейчас сделать что-то не так. Никита – идеальный. Где я еще такого мужика найду? При деньгах, красавчик, бизнес свой. Это всего на пару недель. Тебе же не сложно будет потерпеть ради меня? Ник заверил, что с Данилом не будет проблем.

Потерпеть? Не будет проблем? Наверное, стоит сказать спасибо, что этот Ник не попросил вообще выпихнуть меня с квартиры.

Сглатываю неприятное ощущение в горле, но подходящих слов найти и произнести не могу. Слишком ярким становится разочарование, которое расползается под ребрами. Вот она – цена халявы. Действительно, бесплатный сыр лишь в мышеловке. Я просто утыкаюсь взглядом в одну точку перед собой.

– Алечка… – слышу слезливый призыв Кристины на мое молчание, – но если тебе совсем невмоготу, то, может, переедешь на это время в общагу? А потом он съедет, и вернешься.

От озвученного предложения я тут же морщусь, как от лимона. Вот тебе женская дружба и ее показатели. И ведь для Кристины ничего такого, что, съехав с комнаты в общежитии, я автоматически была вычеркнута из нуждающихся в ней. Ну, я и дура!

– Буду очень ждать твоего приглашения на свадьбу, – горько усмехаюсь в трубку, даже не пытаясь скрыть своего разочарования.

– Аль…

Но я не дослушиваю ее нервный лепет, а просто сбрасываю звонок, подрываюсь с кровати и стиснув зубы, решительно выскакиваю в коридор. Мне очень нужно на свежий воздух и очень не хочется находиться в присутствии того, чей аромат геля для душа до сих пор держится у меня в легких. Кажется, что за те секунды рядом с этим гадом я успела пропитаться его запахом насквозь. Тошно так, что стараюсь даже дышать через раз, когда хватаю куртку с вешалки у двери и быстро влезаю в ботинки, но успеваю заметить все еще вальяжно развалившегося на стуле Данила.

От входной двери, в сторону гостиной, открывается отличный обзор на то, как он, до сих пор обмотанный лишь одним полотенцем вокруг бедер, вытянул вперед свои волосатые ножищи и уставился в экран телефона. Мои шумные телодвижения в коридоре заставляют его лениво поднять голову. Несколько молчаливых секунд мы просто пробиваем друг друга взглядами.

– Уже съезжаешь? – Низкий голос буквально пышет издевкой.

Нагло приподняв одну бровь и уголок губ одновременно, Данил обводит меня колючим взглядом с ног до головы. Я мгновенно получаю порцию холодных мурашек и почему-то ощущение беспомощности. Как же мне хочется уметь метать хотя бы молнии из глаз. Я бы выжгла и пепла не оставила от того места, где сидит его голый зад.

Не произнеся ничего в ответ, вылетаю на лестничную клетку, как если бы меня гнали поганой метлой. Хотя присутствие в квартире Данила ничем не лучше…

Глава 4

– То есть недолго музыка играла? – усмехается Аня, ставя передо мной дымящуюся чашку зеленого чая. – И что теперь?

– Не знаю, – я тяжело вздыхаю, осторожно касаясь пальцами горячего края кружки и тоскливым взглядом осматриваю свою бывшую конуру в общаге.

Именно конуру. Комнатушка, обклеенная рогожкой цвета поганки, едва вмещает в себя две односпальных кроватки с облупившимся лаком на изголовьях, потрепанные тумбочки между ними, видавший жизнь холодильник и хромой на одну ногу стол, одновременно и письменный, и обеденный.

Этот номер "люкс" я почти четыре года делила с Аней, скрипачкой, спортсменкой и просто красавицей. И ещё более тоскливо сравниваю в мыслях эти «хоромы» с квартирой Кристины. Да одна только спальня вместит в себя две таких комнаты. Неужели мне придётся снова вернуться сюда? К хорошему привыкаешь быстро. Я уже сроднилась с тишиной, постоянно идущей горячей водой и отсутствию расписания, когда и какая комната драит общую кухню.

Но взгляд останавливается на своей бывшей кровати у окна, заправленной незнакомым пледом в цветочек и лежащими на ней чужими нотами. Мне ведь и возвращаться-то некуда. Стоило только съехать, как в этот же день Ане подселили новую соседку-второкурсницу. Кому-то повезло, и, как оказалось, не мне. А всего месяц назад, лихо перевозя отсюда вещи, я думала иначе…

– Так что будешь делать? – Анька перебивает мои мысли, шурша фольгой от распакованной шоколадки. – Можно попытаться разместить тебя где-то на полу, но если засечет комендантша, – Она широко разводит руками.

– Да меня-то и в гости сюда с трудом впустили, а ты про ночёвку, – грустно усмехаюсь, проворачивая вокруг своей оси горячую кружку на столе. – Была мысль снять квартиру посуточно, пока ОНО там, – намеренно интонацией выделяю «оно», не забыв при этом скривиться. – Это дорого. Гостиница – та же песня.

– После выходных поговори с деканом. Может, найдут тебе место в общежитии? – предлагает Аня, откидывая мешающий белокурый локон с лица.

– Поговорить можно, но до понедельника мне надо где-то жить, – недовольно цокаю языком.

Я правда не знаю, что делать. Тысячный раз вздыхаю. Чай стынет в чашке. Я не выпила ни глотка. Мое настроение окончательно пробило десятое дно.

Это я несколько часов назад, убегая из квартиры Крис, была такая отважная и смелая, что могла в этот же момент остаться ночевать прямо на лавочке у подъезда. Только бы не возвращаться на тринадцатый этаж. А сейчас прекрасно понимаю, куда в итоге придется идти. Денег настолько мало, что даже «кот наплакал» кажется баснословной суммой по сравнению с тем, сколько лежит в моем кошельке.

Поэтому я и отправилась прямиком в общежитие консерватории. Но максимум на что могу рассчитывать – это посиделки с Аней в комнате до его закрытия. Правила есть правила: нет разрешения на проживание – покинь помещение до десяти вечера. И уже через полчаса меня ждёт эта участь.

– Аль, – Аня вдруг понижает голос, – а он хоть симпатичный?

– Кто «он»? – отстраненно переспрашиваю я, все еще размышляя о любых вариантах, как избежать незапланированного сожительства.

– Тот, кого подселила к тебе Кристина.

От неожиданного вопроса я дергаюсь и проливаю несколько капель чая себе на джинсы. Тру рукой расползающиеся по темно-синей ткани пятна и тут же грозно хмурю брови, осуждающе смотря в миловидное личико подруги, а в ее, по-детски распахнутых, глазах напротив горит загадочный интерес.

– Совсем уже? Мне, возможно, придется жить несколько недель с лицом мужского пола неизвестной этиологии, но тебя интересует информация о его внешности?! А если он озабоченный какой-то? Приставать начнет? Дружков толпами водить?

– Замучай его арпеджио*. Сам съедет, – задорно подмигивает Аня, но не найдя в моем взгляде ни капли позитива, вздыхает. – Слушай, это, конечно, не совсем прикольно, но ведь его знает парень Кристины. Может, он действительно нормальный?