Подмена невесты

– Или вы сейчас вернетесь, или я … обижусь на вас!

Черная машина медленно выплыла из-за угла и припарковалась. Из нее вышел, кажется, он. Ника не очень хорошо видела, но пошла навстречу. А мужчина снова сел в свое авто.

Ника подергала за ручку, дверь открылась она села, пристегнулась…

И тут Распутин спрашивает мягким бархатным голосом, рыча как дикий кот:

– Что это с тобой случилось?

– Мы едем или нет? Или вы опять скажете «Пошла отсюда?» Как это понимать?

– Вероника, я тебя не узнал. Ты… такая! Ты как это сделала? Только что была нормальная… А где твои очки?

– Не ваше дело!

– Повернись ко мне. Пожалуйста.

Ника медленно повернулась.

Улыбаться она не собиралась.

Ресницы её дрожали от волнения.

– Как ты прекрасна-а-а… Я думал, что это не ты.

– А кто?

– Есть там одно существо… для меня теперь бесполое… А почему… у тебя такие большие глаза?

– Потому, что я волк! – сказала Ника и чуть не заплакала.

Дмитрий Алексеевич вообще растерялся. Он замер и замолчал. А Ника подумала, что ей двадцать два, а не два года, и она должна вести себя так же, как на работе.

Девушка сосредоточилась и деловым тоном сообщила:

– Я, наверное, пойду. Не хочу есть. И для меня сегодня это уже не удовольствие, а пытка,

Получилось довольно обиженно. Вероника попыталась выйти из машины

– Деточка, извини, не уходи. Посмотри на меня еще раз, пожалуйста.

Она чуть помедлила, но все-таки повернулась.

В машине он был слишком близко и явно ее рассматривал. Ника почувствовала, как все ее щеки, наверное, покраснели еще больше.

– Я принял тебя за другую. У вас одинаковые волосы, и фигура очень похожа. Всё в целом. Я тебя не узнал. Поехали со мной. Мне это сегодня очень нужно. Жизненно необходимо.

Что он такое говорит? И голос какой-то странный, печальный. Ладно, это всего лишь десятиминутная поездка туда и обратно… И наслаждению наступит конец… Зато опять буду по ночам приятные сны смотреть!

«Нет, быстро уходи и распрощайся со своими фантазиями», – умолял Нику голос разума. – «Сегодня вечером он вернется к невесте, а через три недели ты будешь видеть кольцо на его пальце и поздравлять. Этот искуситель над тобой издевается».

Сердце и то, что ищет приключений, стали кричать активней, чем разум.

«А вдруг больше никогда и никуда не поедешь вместе? Вдруг будешь только сопровождать Олега Константиновича и уже никогда больше не почувствуешь его «распутинское» искушение? Вдруг всю оставшуюся жизнь будешь жалеть?»

– Я прощен?

Он вглядывался в её лицо с интересом и даже наклонился поближе, лишая способности сопротивляться.

– Нет. – Ника хотела уверенно усмехнуться, но получилось очень жалко, губы ее надулись, как у капризули. – Ты сказал, чтобы я пошла отсюда вон. Я даже не думала, что ты можешь так с женщинами разговаривать.

– Я ненавижу совсем другую женщину, и есть за что. А тебя я люблю! То есть, уважаю! В общем, это я сказал не тебе. Хоть бы предупредила, что ты такая…

– Какая?

– Распущенная.

– Я??? – задохнулась Ника, – Распущенная???

Она взвилась и стала дергать ручку, пыталась выскочить, забыв отстегнуть ремень безопасности. Это тоже выглядело жалкими конвульсиями.

Дмитрий Алексеевич быстро протянул руку, с силой закрыл дверь и нажал на кнопочку. Дверь больше не открывалась.

Она попала в силки.

«Потому, что я волк». – Ну что за глупость сказала, думала Ника. – Он же спросил: «Почему у тебя такие большие глазки?» Надо было сказать: «Чтобы ХУЖЕ тебя видеть!» И еще можно было добавить: «Потому, что ты слишком симпатичный!»

Дмитрий медленно провел по ее волосам, стал гладить по голове.

Ника затихла.

Сердце стучало так часто, что сбилось дыхание. Осталось одно мгновение, когда еще можно было отстраниться и сказать что-нибудь, и она не успела. Её накрыл прекрасный поцелуй. Белый день превратился в темную ночь с миллиардами мелькающих звезд. Это было такое смятение чувств и восторг, что разум восхищенно выдохнул и завыл: «Дима-а-а я тебя люблю-у-у-у!!!».

В стекло быстро по-женски застучали.

Восторг сменился легкой прохладой.

Дмитрий уставился на белый свет невидящими глазами. А Ника сидела с закрытыми, и стук даже не услышала.

Две сотрудницы Лёля и Антонина внимательно смотрели на них. В руках у женщин были большие стаканы из кофейни.

– Так, поехали, быстро!

Девушка ничего не понимала. Она как будто посидела в пустыне на жаре, и нигде не было ледяной водички, чтобы охладиться.

Дмитрий, молча, вел машину, нервно сопел и глубоко дышал.

– Куда мы едем? – Еле смогла прошептать Вероника.

– Не знаю. Я уже ничего не знаю…

– Подожди! Что это сейчас было???

– Вероничка, я… не знаю. Так получилось.

Вдруг она все вспомнила.

– Ты сказал, что я распущенная и…

– Да. Я имел в виду волосы распущенные. Я никогда тебя не видел с распущенными волосами. И без очков. Ты только не волнуйся. Я все решу.

– Что ты решишь?

– Всё! Я сам все улажу, насчет твоей … репутации.

– У меня все отлично с…

– Теперь уже нет. Нас же видели. Тебя и меня.

– Кто видел?

– Свои девчонки видели.

– Что??? Как ты мог?

– Извини, не удержался.

Всё похолодело. Нику начало трясти.

Она обняла себя руками и подумала: «Как же это. Мужчина женится, а я распустила волосы, еще и поцеловалась с ним в машине».

Девушка прошептала:

– Теперь я одна из «них»…

– Из кого? Деточка, ну, что ты, успокойся, я же сказал, все решу!

– Я одна из «них». Что мне теперь делать? Что? Увольняться?

– Зачем это?

– Это так ужасно! Ты женишься, а я …

– Ничего страшного, я пока свободен. И счастлив. И … верю людям. Всех простил.... Я так рад! Вероничка, это же классно!!!

– Куда мы едем? – Ника стала скулить, как будто ее взяли в заложники.

Еще одна быстрая волшебная улыбка была ей подарена.

– В идеальное место!

Он внезапно свернул куда-то на небольшую улицу и Ника безумно испугалась.

«Он везет меня к себе домой, какой ужас… Или в номера.... Мамочка!!!»

– Нет, мы с тобой в идеальное место поедем потом, вечером… сначала познакомимся поближе.

Дмитрий подъехал к ресторану. Ника сидела не шелохнувшись.

Он быстро обошел машину, открыл дверь, отстегнул ее ремень, взял привычно за талию и потянул на себя.

Ника подчинилась.

Они зашли в ресторан под руку.

Дальше им показали на отдельные закрытые столики. Мужчина усадил, взял меню. Все это время с его лица не сходила улыбка. Он даже засмеялся. А Ника сидела, как проклятая.

– Я закажу? Для тебя, закажу?

– Мне все равно…

– Ну что ты, Ника, миленькая моя. Так расстроилась? Неужели я тебе совсем-совсем не нравлюсь?

– Ты всем нравишься Дмитрий Алексеевич. – грустно ответила Ника.

– Не всем! Расскажи мне о себе.

– Не о чем рассказывать, я неинтересная…

С сердцем, разрывающимся от разочарования и раскаяния, она наблюдала, как самый любвеобильный мужчина спокойно делает заказ официанту и снова поворачивается к ней с довольной улыбкой.

– Вероничка, дай мне руку.

– Зачем?

– Дай, я хочу тебя поддержать.

– Лучше не надо.

– Постой, у тебя кто-нибудь есть? Парень?

– Есть.

Дмитрий Алексеевич сразу потух. В момент. Глаза закрылись, улыбка исчезла. Губы презрительно изогнулись.

– Понятно. И.... Как его зовут? Какой он – твой герой? Молодой и неопытный?

– Молодой… Неопытный… Рыжий… Очень милый.

– Очень милый, значит? И что ты теперь будешь делать?

Ника сглотнула.

– Не знаю. Пойду домой. К нему.

– Вы живете вместе???

– Да. Вместе.

– И как давно?

Холодный голос Дмитрия ее не раздражал, как раньше. Даже приятно было слышать любой его голос. Хотя раньше, на собраниях, когда мужчина высказывался раздражительно, она фыркала и выходила с мыслями – «Какой он наглый».

– Два года.

– Учитесь вместе?

– За одним столом....

– Значит, не поедем мы с тобой сегодня вечером никуда. Ешь, и вернемся в офис, я отмажу тебя. Забудь о поцелуях. Не было ничего.

«Как же, не было!!! Да я до сих пор в трансе! Какой он… Распутин!! Точно! Невозможно устоять!»

Дмитрий начал есть очень зло. Потом бросил вилку. И сел, откинувшись. Ника медленно перебирала вилкой салат. Он вскочил и произнес:

– Не могу есть! Давай сама. Жду тебя в машине!

И убежал.

Ника решила, что есть она будет. И долго. Пусть он не дождется.

Глава 4. Сердце ищет приключений.

Дмитрий очень разозлился на себя. Мало того, что думает о Марии, так она еще и везде мерещится! Когда Вероника к машине подошла – обознался. Думал – брат с покаянием в офис уже приходил, теперь невеста бывшая просить прощения явилась.

«Не хотел, чтобы разборки наши все увидели, особенно Вероничка.

Она же так старалась мне устроить личную жизнь… Господи, благослови эту деточку. Марии сегодня, прям, не хватает для полного счастья. С ее оленьими глазами и нытьем: «Ну Ди-и-има, ну это шутка-а-а, это же игра такая! Решили пошалить, пока тебя нет».

Они с Марком и вели себя как два переростка, которые шалят, когда родители уехали с ночевой. Напились, музыку включили, занялись не пойми чем!

Интересно, кровать уже выкинули?

Олененок понятно, глупая, как пробка. И без тормозов оказалась. А Марк – вечный мальчик для битья, ночует по друзьям, выпивает каждый день.… Брат называется! Ладно, прощен за то, что я вовремя выявил ее истинное отношение ко мне. До свадьбы успел. …. Проверку невеста не прошла.

Эх, жизнь! Вот за что мне такие сюрпризы? Я точно не в себе со вчерашнего дня. Девчонку бедную в краску вогнал… Как же захотелось быть рыцарем, такая она… Красавица наша Вероника, просто красавица! Учится на вечернем, работает, все про всех знает, все замечает…. Так ее и уважают именно за то, что она порядочная и молодец!

Репутацию надо восстанавливать. Признаюсь и покаюсь. Сидит, бедная, сейчас ни жива, ни мертва… Парню, получается, изменила. Милая моя, как ты там? Переживаешь, небось?»

Деточка с удовольствием набивала в ресторане пузо. Живот пока еще был плоский, но Вероника старательно поедала всё вкусное, что ей благотворитель Дмитрий Алексеевич заказал, еще и десерт принесли. Панакоту и маленькое шоколадное пирожное с оранжевой ягодкой сверху. И листочками.

Интересно, что кому заказал? Раз он ушел съем оба!

Попросила счет, узнала сумму, прочитать же не могла, очков с собой нет, но Димочка все оплатил, когда убежал.

До окончания обеда оставалось семь минут, было сильнейшее желание позвонить Олегу Константиновичу и отпроситься до конца рабочего дня. Нет, не в идеальное место с распущенным Дмитрием Алексеевичем, а просто погулять… Или поспать… После сытного обеда…

Потеря репутации Веронике была обеспечена. Но хуже всего, что она теперь, как все, не устояла. Мало того, разум шептал о любви! Настоящей любви! Сердце пело песню про незабываемый поцелуй. А то, на что у всех находятся приключения, не могло усидеть на месте и просилось к нему, на сиденье машины. Причем скорее.

Ника подумала: «Три недели я как-нибудь переживу. Если у меня любовь не пройдет, когда он женится, найду другую работу. Здесь мне все равно мало платят, не хватает даже на косметику нормальную. И не повышают уже второй год. И премию не дали».

Она поправила черную блузку, одернула юбку, погладила живот и вышла из кабинки, как объевшийся волк в мультике. «Ты заходи, если что».

Распутин стоял, прислонившись к машине и… Он опять дымит??? Ника присмотрелась – точно. Он же бросил, невеста не любит запах! Это вредно!

– Вкусно было? – рассеянно спросил Дима.

– Ты не уехал, опять опоздаешь.… Мне не влетит. Влетит тебе! – едва шевеля языком от сытости, заворчала Ника.

– У меня теперь есть средство получше объяснительной, ты мне с утра дала свой блеск, – Дмитрий рассмеялся.

– Я твоих шуток не понимаю, Дмитрий Алексеевич. Поехали скорее, нам обоим надо…

– Репутацию восстанавливать?

– Это невозможно, я оказалась сегодня, как ты сказал – распущенной. Уехала с почти женатым мужчиной.

Дмитрий не мог отвести взгляд от девушки.

Она очаровательно улыбалась. И внутри все переворачивалось. Её улыбка и голосок окутывали необыкновенным чувством радости.

В голове возник вопрос к самому себе: А что это было с олененком? Неужели всего один день и я … мог бы полюбить другую? Раньше даже об этом не задумывался. На Марии жениться сразу захотел. Они действительно сейчас очень похожи.

Ответ созрел простой: «Я никого не люблю, мне просто нравится такой типаж».

Темненькие и лохматенькие.

Только Вероника достойна лучшего, она ни в чем не виноватая молоденькая девушка с чистой душой.

– Вероничка, ты извини меня, пожалуйста. Очень прошу. Я сегодня не в себе. Была бурная ночь и сумасшедший день. Вчера ко мне даже полиция приезжала, я по деревьям лазить пытался. В общем, не обращай внимания, ладно? Скоро все пройдет.

– А в какое идеальное место мы теперь не поедем? Любопытно просто. Дмитрий… Алексеевич, скажите, а то я спать опять не буду!

– Секрет. Там бы тебе понравилось.

– Понятно.… Не дымите больше, ваша невеста почувствует! И вам вредно.

Дмитрий кивнул и сел в машину.

Ника села рядом и снова почувствовала себя в ловушке.

– А ты меня спасла, деточка. От несчастливой жизни. Поняла?

– Поняла.

***

В офисе их ждали. Ника зашла, склонив голову, и ее сразу обняли Тонечка и Люся, увели ее за собой в комнату для персонала, как потерпевшую. С укором оглядывались на Ракитина.

Тот чувствовал со всех сторон негодование.

Нику на самом деле все любили. И жалели. И спасали от него.

– Все знают уже, да?

– И вазелин тебе уже не поможет. Так Константиныч сказал. Ты что девчонку мучаешь? Оторваться по полной решил перед свадьбой?

– Да вот, не всех еще… попробовал…

– Дим, ты прекращай. Она так хорошо ко всем относится. Ты брось это. Не надо.

– Я знаю. Ребята, мне вообще сегодня лучше было не приходить. Она не виновата, что под руку попалась.

– Еще и цветы притащил. Зачем девчонку нам портишь?

– Виноват. Сам мучаюсь…. Я ее в ресторан свозил, в благодарность. И все.

– У вас ничего не было?

– Нет, конечно. Маленькая еще. Пусть живет!

– Раз так, не подходи больше. Женись и успокойся, наконец.

Олег Константинович вышел из своего укрытия. Он, оказывается, как всегда подслушивал. Спокойным голосом, который напоминал ворчание старой собаки начал свою нудную речь:

– Жениться нужно. Не жениться тебе нельзя… Уже возраст критический. Надо. Надо решиться. Если же долго думать, колебаться, девушек невинных рассматривать, да женщинам угождать, то этак никогда не женишься…

И тут урчание сменилось на рев:

– И будешь мне рабочий офис превращать в какафонию!!! ЖЕНИСЬ УЖЕ, НАКОНЕЦ!!! ТЫ ПОНЯЛ?!!!

Выглянули и посмотрели на Диму все. Все. Даже Ника.

Он молчал.

А босс уже тише шипит:

– Да как ты смеешь молчать с таким выражением лица?!

– Я понял. Женюсь.

Олег Котиныч медленно вразвалку поднялся на второй этаж и зашел в свой кабинет победителем.

***

Вот как им признаваться, что не женюсь, потому, что … мне изменила невеста… Как? Грусть и печаль нахлынула сейчас в полную силу. Уже не смешно. Кольца куплены, тур заказан. В спальне белье то выкинули? А шут с ними, сам уберусь.

Дмитрий сел за свой рабочий стол и положил голову на руки.

Все потихоньку загудели и занялись своими обычными делами.

Подошел компьютерщик Антоша:

– Не расстраивайся, братан. Раз Никусю не тронул – прощаем. Мальчишник то в силе? Я уже всё, у жены отпросился.

Дмитрий тяжело вздохнул и посмотрел в окно.

– Мальчишник в силе. Никусю не трогал. Только поцелуем одарил.

– Ну и как? Тоже повелась?

– Нет. У нее парень есть. Живет с ним.

– Да ладно! Я у нее недавно «винду» устанавливал, парнем там не пахнет. Ты ей просто не понравился, умыла она тебя! Наконец-то обломался! – парень захохотал. – Молодец, Ника! Держит оборону!

Глава 5. Укрощение строптивого.

Дмитрий Алексеевич после всех этих «страшных» событий для Ники стал кем-то вроде человека-паука. Такой скромный, незаметный, тихо сидел всю вторую половину дня и шуршал, без громких возгласов, без беготни мимо нее по кабинетам.

А вечером, наверное, наденет свой супер-костюм и будет с будущей женой по идеальным местам… летать…

Девушка вздохнула. Глаза у нее закрывались, а живот после обеда за двоих круглый стал, как мяч.

Не надо про беременность даже думать. Две порции сточила. И два десерта.

Она медленно взяла косметичку, в которой лежал конверт – подарок еще на восьмое марта от главного босса. Абонемент в фитнес-центр и СПА. Ника все стеснялась, но сегодня самое то.

Под блузкой маечка, велосипедки давно собиралась купить, кеды тоже с собой на обратную дорогу, не в шпильках же дорогих с работы по автобусам… Так что пойду. Посмотрю, как там люди занимаются спортом. Такие, как я, ходят, интересно? Раз с идеальным местом вечером не получилось, пойду в неидеальное, зато новое!

Вышел из своего кабинета Олег Константинович, погладил Нику по голове и опять зашел.

«Если еще раз выйдет – я попрошу премию. Всем дали, а мне нет».

Ника всхлипнула.

Константиныч сразу выглянул.

– Ты чего там? Рыдать на рабочем месте вздумала???

– Тише, тише, не надо никого звать… Это я так.

– Что так?

Ника решилась:

– Премию вспомнила. Всем дали, а мне нет.

– Мне тоже нет.

– Так вы же сами ее всем давали.

– Сам. Но мне, то не дали! Эх, бедные мы с тобой… – Босс грустно вздохнул. – Ладно. Что-нибудь придумаем.

И ушел.

«Вот жук! Не дал и еще смеется…. Скорей бы женился этот… распущенный сотрудник Ракитин, и я буду новую работу искать! Опыт есть!»

Ника действительно пошла сразу после работы на одну пару в институт, а потом, уже к девяти поехала в фитнес. Показала просроченный абонемент – его оказывается, три месяца можно было использовать. Но ее пустили и приняли, жалко стало, наверное.

Ника сняла очки, убрала их в сумочку, переоделась в новые лосины и полежала в уголке на коврике под тихую музыку.

Подремала, отдохнула, сказала спасибо администратору на ресепшн и пошла домой.

По дороге еще заглянула за курьими лапками и потрошками для Майкла. Лап не было, взяла только немного сердечек, их вместе с котом поесть можно.

Майкл уже орал под дверью.

Вероника посмотрела, что в миске еще есть еда, значит, просто соскучился. Погладила. Мальчик очень любил усаживаться в детстве на плече и тереться о щеку Ники. Вырос, и до сих пор пытается поместиться.

Майкл, хватит, ты не попугай, а я не пират, уйди, дорогой.

Майкл превратился в тяжелый воротник. Хвостом бил по лицу.

Девушка его сбросила и стала щекотать пузо.

Ей внезапно взгрустнулось.

– А вот если бы я куда-нибудь поехала с Димой сегодня, ты остался бы один ночью! …. Но я… была бы счастлива.

***

Дмитрий после работы болел с непривычки от вернувшейся вредной привычки. Так ему было нехорошо, что, вспомнив уже перед входной дверью о Марке, поэтому решил убрать ключ в карман, выйти из подъезда и навестить родителей.

«Всего-то шестьдесят километров туда и шестьдесят потом на работу с утра. Им точно нужно сказать, что жениться передумал. Рановато».

Объяснять ничего не пришлось. Как только увидели родители, что женского существа рядом нет, сразу в дом затащили, ботинки чуть ли не сняли.

Тапочки заставили одеть.

Отец сочувственно щурился и хмыкал. Мать вздыхала и постанывала. Ждали что скажу.

– Это, батя.… Рановато мне… жениться.

Батя громче хмыкнул и надел очки.

Наверное, чтобы лучше видеть мое постаревшее лицо. – Усмехнулся Дима.

– Это что же это… Димусик, я же Валентине уже сказала, и Марье, и Наташке-сплетнице… Это что ж … так и будешь бобылем сидеть? То есть не сидеть, а гулять?

– Так и буду. Найти хочу хорошую девицу, поря-я-я-дачную.

– Где ж ты их найдешь, порядочных? У нас во дворе две сопли только в десятый класс пошли и уже… непорядочные. Одна с Тимкой, с армии который вернулся, вторая с Гешей, который… с мест не столь отдаленных вернулся. А были такие деточки, такие хорошие. У нас-то внуки будут? Или еще одну собаку завести?

– А где два ваших гадящих мопса?

– Они гадят только при тебе!!! Ты их пугаешь!!! Дима не ходи, они в спальне!

Дмитрий в принципе любил Петрова и Васечкина, мопсы были прикольные, смешные. Но да, приседали от его громкого смеха.

Петик и Васёк лежали на подушках и пристально смотрели на дверной проем, в глаза Диме не заглядывали, боялись.

– Отдыхайте, отдыхайте. Не буду вам мешать. – Дмитрий развернулся и возмущенно промолвил – Мать, ты вообще что ли? Они на подушках спят, белоснежных. В моей спальне, между прочим.

– Но ты же там не спишь!

– А сегодня буду.

– Что, там в твоей квартире осталась она???

– Нет, там у меня соседи ремонт делают, по ночам. Не могу выспаться. Я сегодня с вами, дома. Рубашка моя есть какая-нибудь? Завтра на работу отсюда поеду.

– Моя есть.

– Бать, у тебя все полосатые, я такие не ношу.

– А что тебе не нравится?

– Полоски. Пойду куплю мужскую сорочку … и что еще взять?

– Конья…. чную колбасу. – Батя увидел взгляд мамы и вовремя исправился.

– А может водо… чный компресс тебе сделать?

– Так, хватит. Даже не думайте! Сыну завтра на работу! Не думайте даже! В пять утра выезжать! Иди, давай, за своей рубашкой… или… хочешь я с тобой пойду? Померяем вместе? Я посмотрю.

– Мама мне уже давно за тридцать!

– Недавно тебе за тридцать. Ладно, я просто предложила. Иди, время не теряй.

Утром Дмитрий проснулся под звуки падающей ложки, шуршания оладушков, и яростного полушепота отца: «Тише ты, греметь! Ребенка разбудишь!»

Поднялся, похромал в ванную и увидел там два собачьих лица.

«Ладно, смотрите, разрешаю. Где еще вам кино взрослое покажут!»

Мопсы пялились на все процессы молча. Васёк даже заглянул за прозрачную занавеску душевой. Наверное, плохо видно было.

Настроение у Дмитрия было неплохое. Ждали блинчики и долгая дорога на работу в пробках. Мать еще и с собой завернула.

Он весь пропах оладьями и машина тоже.

***

А Вероника утром вспомнила, как получила жуткий нагоняй от Тонечки и Алевтины, что она такая красавица, а очки просто кошмар. Она с утра опять затянула волосы и заколола шпильки с камушком.

Очки были еще одни, в тонкой золотой оправе. Но они, как подружки с института говорили, «хорошенькие». И очень хрупкие. Только по праздникам одевать. Поэтому Ника, не долго думая, поцеловала Майкла в нос, нацепила свои нормальные очки и потопала к остановке.

Алевтина Сергеевна, «зам главбух» встретила подарочком:

– Вот тебе, контактные линзы! И жидкость. И внутри там контейнер. Давай надевай. Могу помочь.

– Ты что, они дорогие, сколько стоят?

– Они подойдут, минус четыре с половиной и стоят шестьсот рублей. Но это подарок. Пирог мне испеки, который ты на восьмое марта приносила, и будем в расчете. С персиками и сметанкой. Алевтина облизнулась…. Завтра… если можно….

– Понравился?

– Очень, только мне почти не досталось. Пошли в туалет, еще десять минут есть, наденешь линзы и пойдешь к планерке распечатывать.

Ника старательно вставила пленку в глаза, похлопала мокрыми ресницами и поняла, что похожа на тюленя. Слишком зализала волосы. Она сняла все шпильки, заплела два жгутика и просто подколола волосы по бокам.

– Ну вот, теперь другое дело! – Алевтина одобрительно еще раз облизнулась. Потом подкрасила губы и … еще раз облизнулась.

– Слушай, такая помада вкусная… Как жвачка с дыней. Хочешь?

– Нет, только помаду пробовать мне не хватало.

– Накрась!

– Нет, меня примут за…

– Давай, крась, говорю! Димку Алексеича надо на место поставить!

– Как это?

– Но ты его вчера единственная отшила! Сказала, что у тебя парень есть, а парня то никакого и нету! Значит, не понравился тебе поцелуй! И Димку ты умыла! Молодец! Теперь продолжай его на прочность проверять.

– На какую прочность, ты что? Алевтина Сергеевна… Я не могу проверять Дмитрия Алексеевича…

– Распутина надо поставить на место! Он тут объявил, что женится, ходит как баран, ни на кого глаз не ложит…. А теперь вот положил, и тут раз – облом. Он не сдастся! Будет тебя дальше преследовать. А ты ему раз – и опять хвостом по физиономии.

– Каким хвостом?!!!

– Каким? Заячьим. Смотрела «Бриджит Джонс» первую часть? Вот таким и крути. Да по лицу его!!! Будет знать, как жениться.