Пообещай лучшую ночь

Марселла Бэлл

Пообещай лучшую ночь

Marcella Bell

SNOWBOUND IN HER BOSS’S BED

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. А.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат

Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Snowbound in Her Boss’s Bed

© 2022 by Marcella Bell

«Пообещай лучшую ночь»

© «Центрполиграф», 2023

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2023

Глава 1

Мириам Ховард чуть не ахнула, увидев внизу огромное поместье.

Самолет начал снижаться, и ее сердце сделало кувырок, как если бы она переехала на машине через небольшую горку.

Даже покрытое снегом, а может быть, и из-за него, поместье резко контрастировало с окружавшими его лесами.

Она прежде никогда не видела такой огромной частной резиденции, а ведь она была родом из Лос-Анджелеса.

И никогда не видела столько снега.

Все это заставило ее немного занервничать.

Когда ей вчера сказали, что утром она полетит в Аспен, Мириам решила, что они приземлятся на маленьком частном аэродроме, подобном тому, с которого она вылетела из Лос-Анджелеса несколькими часами ранее.

Но хотя посадочная полоса была довольно маленькой, в конце ее был не аэропорт, а огромный замок, который, как она догадалась, был штаб-квартирой Бенджамина Сильвера в Колорадо.

Мири охватила дрожь, хотя в комфортабельном салоне частного самолета мистера Сильвера было тепло.

Она задумалась над тем, существует ли такая вещь, как переизбыток денег.

И если мистер Сильвер не являлся доказательством такого существования, за последние двадцать четыре часа он очень приблизился к тому, чтобы стать таковым.

До четырех сорока пяти вчерашнего дня у Мири не было планов лететь куда-либо.

А сейчас она сидела в частном самолете и приземлялась в уединенной резиденции в лесах Колорадо неподалеку от Аспена. И все из-за мистера Сильвера.

Она была уверена, что для мистера Сильвера не имел значения тот факт, что ей не хотелось никуда лететь, учитывая, что это был первый ее свободный вечер с тех пор, как две недели назад она была принята на должность директора по организации мероприятий в фонд еврейской общины Лос-Анджелеса. Бенджамин был миллиардером, заработавшим состояние собственным трудом, и вряд ли он смог бы это сделать, если бы считал приоритетом желания и удобства своих подчиненных.

А она, безусловно, была его подчиненной, хотя он и не был ее непосредственным начальником.

Он был председателем совета директоров фонда, что означало, что все сотрудники подчиняются ему и он может уволить любого из них в любое время.

И, что было хуже всего, ей придется работать непосредственно с ним, чтобы организовать главное событие года – ежегодный благотворительный гала-прием по сбору средств для фонда.

И она была вынуждена довольствоваться тем временем, которое он мог выкроить для нее.

А из их короткого телефонного разговора накануне она сделала вывод, что времени у мистера Сильвера очень мало и что он не имеет желания тратить его на нее.

Мистер Сильвер был выбран советом директоров руководить подготовкой к тал а-приему, и все планы Мири должны были получить его одобрение.

Им предстояло работать вместе, а его время было намного более ценным, чем ее.

И в результате всего этого она сейчас приземлялась в его горной цитадели. При этом слово «цитадель» не было преувеличением, скорее наоборот.

Основное здание было по меньшей мере размером с отель.

Как могло быть такое, что все эти грандиозные строения были частной резиденцией?

Мири даже не могла представить, что какая-то семья, пусть и очень богатая, может жить в таком чудовищных размеров замке. Они могли бы неделями не встречаться там друг с другом.

Ее собственная семья была большой и дружной, и они прекрасно жили в доме с тремя спальнями и гаражом.

Мири уже давно уехала из родного дома, но места там от этого не прибавилось. Потому что ее сестры трудились над увеличением народонаселения, и ее племянники и племянницы были рады занять ее комнату.

Сейчас она жила одна, и ей вполне хватало места в микроскопической квартире с одной спальней. Там была крохотная кухня, душевая кабина и спальня, в которую едва уместилась большая кровать. И тем не менее ей время от времени казалось, что в ее доме слишком много пустого пространства.

А что, если мистер Сильвер живет здесь в полном одиночестве, окруженный лишь снегом?

Кто-то должен был поддерживать его.

Поэтому она была довольна, что купила эти пончики.

Сегодня был первый день Хануки[1], и все, кто живет в этом доме, будут рады им.

Производить впечатление на окружающих было для нее не просто способом сломать лед и завести друзей, – нет, на кону стояла ее работа.

Она всего две недели занимала эту должность. Должность, которая должна была оплачивать аренду квартиры.

Она получила эту работу, обойдя более опытных кандидатов, потому что пообещала сделать то, что все они назвали невозможным.

Она пообещала успешно организовать ежегодный гала-прием, до которого оставалось всего два месяца. Вся работа по его организации, проделанная до нее, закончилась скандалом.

Фонд уже хотел объявить о том, что в этом году гала-прием не состоится.

И они наняли ее, поставив условие: она устроит такой гала-прием, что все забудут о том факте, что исполнительный директор и директор по организации мероприятий были уволены, когда обнаружилось, что они много лет состояли в интимной связи.

Это подорвало доверие к фонду со стороны его сторонников.

Только что-то необычное могло отвлечь их и вернуть их доверие.

И Мири пообещала, что гала-прием будет именно таким.

Поэтому ей нужно было, чтобы мистер Сильвер был не просто на ее стороне – он должен полностью ее поддерживать.

Ей необходимо было окрутить его, заставить одобрить ее идеи и планы, если она хочет сохранить работу.

К несчастью, начало было не слишком многообещающим. С этим миллиардером ей удалось поговорить лишь один раз – вчера, по телефону, после того как она две недели забрасывала его электронными письмами.

К еще большему несчастью, он позвонил ей не в самый лучший момент.

– Виртуальное общение оставляет немало вопросов, на которые у меня нет времени искать ответы, – сказал по телефону мужчина, чей голос мог бы фигурировать во всех женских фантазиях.

Глубокий, бархатный, с прекрасной модуляцией, где каждое слово дышало властью и богатством.

Хотя он, как видно, был не слишком разумным человеком.

Мири подавила вздох возмущения.

То, что он был настроен так, сулило проблемы. Как человек, курирующий от имени совета директоров организацию гала-приема, он должен был бы постоянно общаться с ней.

К тому же он недавно поселился в пригороде Аспена, в Колорадо, а она работала в основном офисе фонда в Лос-Анджелесе.

– Я могу посвятить вам два часа, – сказал он по телефону, и его завораживающий голос окутал ее. – И это означает, что нам нужно все закончить за это время, вместо того чтобы обмениваться тысячью электронных писем. Вы прилетите сюда завтра утром. Мы проведем два часа для того, чтобы сделать все необходимые звонки и обсудить детали, а потом вы полетите домой. Вам будет дарована редкая привилегия – два часа моего безраздельного внимания, после чего я рассчитываю больше не иметь никаких контактов с вами до того момента, когда мы встретимся на гала-приеме.

Все, что он говорил, было неразумно.

День, на который он назначил их встречу, был первым днем Хануки. И у Мири был распланирован каждый час этого дня. К тому же купить билеты и заказать такси в это время будет чертовски дорогим удовольствием, пусть даже компания и оплатит эти расходы.

Но, улыбаясь с крепко сжатыми зубами, Мири сказала:

– Я буду счастлива прилететь в Аспен, мистер Сильвер. Я сейчас же займусь организацией поездки.

Мистер Сильвер рассмеялся.

– Это очень мило, но не стоит. Вы представляете, сколько времени вам потребуется лишь дозвониться в аэропорт в это время года? Я же сказал вам, что у меня есть только два часа, разве нет? Но вам понадобится столько времени, лишь чтобы добраться до моего дома из аэропорта на машине. Нет. Вы полетите на моем самолете. Вы готовы записать адрес моего аэропорта?

– Сэр, правда, мне не составит труда прилететь к вам коммерческим рейсом, – сказала Мири. – Перелет из Лос-Анджелеса до Аспена не такой долгий.

Мири терпеть не могла, когда ей делали одолжение.

В голосе мистера Сильвера почувствовалось раздражение, но даже при этом от него у Мири побежали мурашки по спине.

Такие голоса должны принадлежать звездам шоу-бизнеса, а не членам совета директоров в некоммерческой организации.

– Я же сказал вам, у нас мало времени, – проговорил он твердо, и Мири ощетинилась.

– Частные самолеты чаще терпят аварию, – сухо сказала она. – Полагаю, моя смерть приведет к большей потере времени, чем поездка на машине от аэропорта до вашего дома.

И она тут же зажала рот рукой.

Раздражение на мгновение затуманило ее здравый смысл.

Ее уволят.

Последнее, что ей было нужно, – это создать впечатление, что она… слишком дерзкая.

И это будет приговором для чернокожей женщины на такой высокой позиции.

Но мистер Сильвер удивил ее.

Он рассмеялся.

И его смех был исполнен искреннего веселья, словно он помнил, каково это было – самому ходить в магазин за продуктами и платить за парковку.

И словно она пошутила, он ответил ей такой же шуткой:

– Если вам так не нравятся самолеты, я могу прислать за вами вертолет…

– Не стоит, спасибо, – быстро сказала Мириам, содрогнувшись от одной только мысли.

Но при этом она испытала облегчение оттого, что ее выходку ей простили.

Однако было пора заканчивать этот разговор, пока не случилось еще какой-нибудь катастрофы.

– Я буду по данному вами адресу рано утром, – сказала она.

– Отлично. Увидимся завтра. И не беспокойтесь, даю вам слово, что вы вернетесь в Лос-Анджелес до темноты и сможете отметить Хануку с вашей семьей. Два часа, не более.

Он положил трубку, не попрощавшись, и Мириам с облегчением выдохнула.

Она могла сказать ему, что его беспокойство напрасно – ее семья не захочет отмечать с ней какие-либо праздники, а друзья не обидятся, если она опоздает. Но она не стала говорить этого.

Бенджамину Сильверу ни к чему знать подробности ее личной жизни.

Его волновало только одно: чтобы они решили все вопросы за два часа, и для этого ей нужно хорошо подготовиться.

К счастью, это означало, что ей удастся на время отвлечься от того факта, что она собирается встретиться с шестым по счету человеком в списке самых богатых людей мира.

Долгая ночь за компьютером притупит стресс, который она испытывала при этой мысли.

Они проведут вместе только два часа, а потом она вернется домой. Ее положение в фонде упрочится, а с мистером Сильвером на время будет покончено.

Но утро наступило слишком быстро, и сейчас, когда самолет коснулся земли, Мири была уже не так уверена, что справится со всем этим.

Глядя с волнением на зимний пейзаж за окном комфортабельного частного самолета, она напомнила себе, что ее общение с мистером Сильвером еще даже не началось.

Глава 2

– Кардиган? – ошеломленно сказал он и добавил: – Вы решили, что это удачная мысль – надеть кардиган в деловую поездку в Колорадо в ноябре?

Раздражение было лишь одним из многих чувств, которые испытал Бенджамин Сильвер при виде мисс Мириам Ховард. Но оно было самым простым и понятным.

Он предпочитал высказываться прямо и по делу.

Поэтому ясно дал ей понять, что он думает по поводу ее кардигана.

И хотя снег лежал лишь тонким слоем на земле, это все равно был снег.

Закрыв глаза, он с шумом выдохнул через нос, прилагая все усилия, чтобы не пожирать ее глазами.

Ее внешность потрясла его.

И пока он мог сосредоточиться на кардигане, а не на том, что ее фигура и лицо так и просились на картину, ему удавалось держать себя в руках.

Она была выше среднего роста, что ему, как высокому мужчине, очень понравилось, а ее коричневая кожа словно светилась и выглядела необыкновенно нежной.

«И она надела кардиган в Колорадо в ноябре», – напомнил он себе.

А самое главное – она была его подчиненной.

Мисс Ховард была принята на работу совсем недавно. И это их первая встреча.

Его реакция оказалась неподобающей.

Но она была совсем не такой, как он ожидал.

«Кардиган», – снова мысленно произнес он.

Разглядывая ее, он размышлял над тем, не добавил ли фонд масла в огонь, наняв ее в качестве директора по организации мероприятий в тот момент, когда ежегодный гала-прием оказался под угрозой.

Она выглядела невероятно молодой и совсем не похожей на тот образ топ-менеджера, который смог бы заставить сторонников фонда поверить, что его непристойные денечки остались позади.

Она была самой сексуальной женщиной из всех, кого он видел.

Даже в деловом костюме, она была роскошной.

Мысленно одернув себя, он вернулся к кардигану.

И какой бы молодой она ни выглядела, это была не наивная девочка, которая ответила ему. Она была явно раздражена, когда произнесла сквозь зубы:

– У меня сложилось впечатление, что мы будем разговаривать в помещении.

«Ей, возможно, не хватает опыта, – признал он, – но в ней есть стержень».

Она показала это и сейчас, и во время их телефонного разговора накануне.

Если кто и знал, сколького можно достичь в этом мире, имея стержень, так это он.

Он построил империю благодаря своему стержню.

И если ее стержень достаточно крепкий, она, возможно, сдержит обещание, данное при поступлении на работу.

Ее кардиган, однако, не указывал на стержень.

Он указывал на плохое планирование, а ее работа как раз и заключалась в планировании.

– Сейчас ноябрь. В Аспене, – сказал он, не давая ей спуску, пусть даже ее упрямство произвело на него хорошее впечатление.

В ответ она прищурила поразительные янтарные глаза, которые засверкали от гнева.

Он никогда прежде не видел таких глаз – как теплое виски с окантовкой цвета обсидиана.

– Простите, что я не захватила с собой лыжи, – огрызнулась она.

Румянец сгустился на ее атласных щеках, и кровь быстрее побежала в жилах Бенджамина уже не в первый раз в ее присутствии.

Может быть, эта реакция и стояла за тем удовольствием, которое он испытывал, провоцируя ее.

Она, безусловно, была женщиной, которая могла вызвать романтические чувства.

Но ему следовало думать о гала-приеме.

А влечение к новому директору по организации мероприятий после того, что случилось с предыдущим, было категорически недопустимо.

Пусть даже она и была почти шести футов роста на каблуках и могла похвастать роскошными формами.

Бенджамин заставил себя переключиться с ее тела на ее одежду.

Одежда – это было вполне безопасно.

Ее одежда состояла из блузки с достаточно глубоким вырезом, что позволяло увидеть краешек кружева ее белья, и черной юбки-карандаш.

Ее туфли на каблуках были также черными. А завершал туалет нелепый тонкий бежевый кардиган.

Все, что было на ней надето, было очень тонким.

И в руках она держала ярко раскрашенную картонную коробку.

С легкой улыбкой он сказал:

– Если на то пошло, у меня здесь много лыж. Чего у меня нет, так это лишних женских курток.

– Я уверена, что выживу, – сухо сказала мисс Ховард, и ее голос был холодным как лед.

Бенджамин чуть не рассмеялся. Возможно, к ее здравому смыслу можно было иметь претензии, но она была забавной.

И в ней был стержень.

И все это должно помочь ей справиться с работой, если только она на самом деле знает, как организовывать мероприятия, которые могут поразить богатеньких доноров вроде него и заставить их раскошелиться.

Ему не терпелось приняться за дело, поэтому он и поехал встречать ее сам вместо того, чтобы послать кого-нибудь.

Он приехал за ней не для того, чтобы критиковать ее одежду, а для того, чтобы приступить к работе немедленно.

Но когда они сели в машину, ее зубы стучали. Он включил обогрев и снова пересмотрел свои ожидания.

На самом деле мисс Ховард оказалась не такой, какой он ее представлял себе после их телефонного разговора.

Ее южнокалифорнийский акцент напомнил ему о женщинах, с которыми он ходил в школу в пригороде Лос-Анджелеса. Так что он мысленно наградил ее соответствующей внешностью.

Но, бросив на нее быстрый взгляд, Бенджамин еще раз убедился в том, что прежде никогда не встречал женщин, похожих на нее. Решительно никого, кто обладал бы всеми этими качествами – невероятными глазами, высоким ростом, готовностью постоять за себя.

В настоящий момент она излучала смесь праведного негодования и профессиональной выдержки, что произвело на него некоторое впечатление.

Остановившись на подъездной аллее рядом с входом к тому, что он называл теперь своим домом, он улыбнулся, когда она непроизвольно ахнула.

Он гордился своей цитаделью среди деревьев, хотя его никто никогда здесь не навещал.

Обойдя машину, открыл перед ней дверцу и протянул руку.

Она положила руку, холодную и мягкую, ему на ладонь, и он чуть не склонился над ней, вовремя одернув себя.

Но мисс Ховард, похоже, никак не отреагировала на его близость, потому что ее внимание было приковано к его дому.

Парадный вход был призван потрясать воображение, и, похоже, с мисс Ховард это и произошло.

Ее миндалевидные глаза с густыми ресницами расширились от изумления.

Величественный фасад поражал огромными брусьями, покоившимися на закругленных основаниях из речного камня. В реестре недвижимости этот дом был описан как «элегантное строение из дерева и камня», и особое внимание было уделено классическим балкам, сводчатым потолкам и натуральным материалам.

Он купил его сразу же, как только увидел, мгновенно почувствовав родство с его внушительной простотой.

Он вырос в городе, порождавшем иллюзии, и его тянуло к чему-то настоящему.

И ему было приятно, что на мисс Ховард его дом произвел впечатление.

Он открыл перед ней входную дверь, и они вошли в огромный холл с окнами, тянувшимися от пола до потолка и открывавшими вид на бескрайние леса.

Чтобы придать дому ощущение простора, которого часто не хватает брусчатым домам, Бенджамин попросил дизайнеров отделать стены белым саманом, и их грубоватая естественная поверхность замечательно гармонировала с закругленными балками.

Он также добавил более двух дюжин окон в придачу к уже существующим, и вид на окружающие леса открывался и из столовых, и из гостиных, по которым они сейчас проходили.

Но он не собирался устраивать ей экскурсию по дому.

И как бы ему ни льстили ее удивление и восторг, она была здесь не для того, чтобы осматривать его дом.

Она приехала работать.

И он повел ее в свой офис.

Расположенный в глубине дома, офис Бенджамина соседствовал с его личными апартаментами, и их разделяла лишь большая застекленная дверь, в настоящий момент закрытая.

Он перестроил это крыло дома так, чтобы оно отвечало всем его требованиям.

Стол был именно такой высоты, как он любил, и стоял в эркере, из которого открывался вид на лес.

Книжные полки, тянувшиеся от пола до потолка, были именно того размера, который подходил к его любимым книгам.

В углу комнаты был большой камин, рядом с которым стояли кресла.

Но на мисс Ховард, похоже, его офис произвел меньшее впечатление, чем остальная часть дома. Она, скорее, сочла его менее внушительным, не подозревая, что он многое может рассказать о характере его владельца.

Для нее, скорее всего, это была лишь комната с офисным столом и компьютером.

– Мы будем работать здесь, – сказал он. – Можете сесть вот там.

Он указал на стул, стоявший слева от стола.

Мисс Ховард кивнула и положила картонную коробку и сумку на стол.

Сумка видела лучшие дни. Как и ее одежда.

– Что у вас в коробке? – спросил он, садясь рядом с ней.

– Ой, – сказала она, бросив быстрый взгляд на коробку, словно на мгновение забыла о ней. – Это пончики из нового модного кафе в Лос-Анджелесе.

Он приподнял бровь. Она понятия не имела, что задела его за живое.

Она, скорее всего, просто хотела произвести на него впечатление.

– Вы обычно успеваете съесть целую коробку пончиков за двухчасовую встречу?

Мириам нахмурилась:

– Вовсе нет.

Бенджамин усмехнулся:

– Значит, вы привезли их для меня?

Мисс Ховард покачала головой:

– Нет.

– Тогда на кого вы хотели произвести впечатление пончиками из модного заведения?

Мисс Ховард нахмурилась еще больше:

– Это для вашей семьи. Сегодня начинается праздник, и я подумала…

Бенджамин замер.

Она привезла пончики для близких ему людей, которые, как она полагала, окружают его.

Это был очень трогательный жест.

Но на свете не осталось никого из его любимых людей.

Ему повезло в жизни. У него было две пары обожавших его родителей, но он уже потерял их всех.

Ни у кого из его родителей не было ни братьев, ни сестер, ни тетей или дядей, и, осиротев целых два раза, Бенджамин боялся обзаводиться третьей семьей.

И хотя это обрекало его на одиночество, это означало, что никто не станет отрывать его от работы.

Никто ничего не требовал от него, и ему некого было разочаровывать.

Он мог потеряться в лесу, и никто не стал бы его искать.

И он мог с головой уйти в работу, и никто не стал бы мешать ему.

Но, конечно же, она не могла знать об этом.

И он был намерен оставить ее в этом неведении.

Таинственность сильнее жалости.

Хотя было бы абсурдом жалеть его.

На его долю выпало больше любви, счастья и успеха, чем на долю большей части населения Земли.

И никого не касалось, что единственное, что ему осталось от всего этого, – это успех.

Скрывая эти мысли под вежливой улыбкой, Бенджамин не стал отвечать на невысказанный вопрос о его семье, а вместо этого лишь заметил:

– Мило с вашей стороны. Я позвонил своей помощнице, чтобы она забрала их. Я уверен, что ваш жест оценят по достоинству.

Он не стал говорить, кто оценит этот жест. Что эти пончики он отдаст своей прислуге.

– Итак, приступим, мисс Ховард?

Она решительно кивнула, а потом достала из своей сумки огромный старый лэптоп. Поставив его на стол перед собой, она спросила:

– Какой пароль у вашего модема?

Бенджамина это все позабавило.

Ему нравилось, что она время от времени забывает, кто он такой, и ведет себя с ним как с коллегой, а не как с всесильным магнатом.

Он ответил и продолжил изучать ее.

Она открыла несколько разноцветных таблиц, электронных брошюр и писем.

Ее пальцы уверенно порхали по клавиатуре. Ее руки были изящными, а маникюр – простым и не очень дорогим.

Она продолжала готовиться к обсуждению, когда в кабинет вошла помощница Бенджамина, чтобы забрать пончики.

Мисс Ховард подняла голову и тепло улыбнулась ей:

– Спасибо.

Ее улыбка была такой теплой и лучезарной, что потрясла и его, и его закаленную в жизненных бурях немолодую помощницу.

А потом мисс Ховард с самым серьезным видом повернулась к нему:

– С чего вы хотели бы начать, мистер Сильвер?

Но хотя он оправился от изумления, в которое повергла его ее улыбка, ответил ей не сразу.

Он нажал на кнопку на его столе, центральная панель на нем бесшумно поднялась, и из-под нее выплыл его огромный компьютер.

– Начнем с места проведения, – сказал он и громко отдал приказ: – Загружаться.

Его компьютер реагировал только на его голос. А для дополнительной безопасности клавиши реагировали только на отпечатки его пальцев.

Он хотел, чтобы весь его мир был запрограммирован только под него. И, к счастью, у него было достаточно денег для этого.

– У вас на это всего две минуты, – сказал он.

Она нахмурилась и уставилась на свой монитор, но Бенджамин не стал смягчать свой приказ.