Невинный для Темной Леди

– Угу, – буркнула я, прикидывая, где Лора могла держать рабов, купленных раньше.

Надо будет невзначай поинтересоваться у Софьи. Должна же она быть хоть немного в курсе дел сестры. А еще надо будет познакомиться с «ребятами», о которых говорит Тьяра. Если это те самые космические пираты, о которых я думаю, то дело будет громкое. Нападение и похищение пассажиров хаба Ольмаско прогремело во всех новостях. Но за три месяца преступление так и не раскрыли. Нападавшие словно растворились в воздухе.

– Короче, больше они не рискнут нападать на мирные хабы. Кстати, Беню ты мне обещала одолжить, но так и не дала, – подруга резко сменила тему разговора, и в ее голосе проскользнула обида.

– Мне его ты тоже обещала. А, Лор? – встряла в разговор Софья. – Вот так ты всегда: обещаешь и забываешь!

Я демонстративно закатила глаза, мол, понимайте как хотите. Продолжать играть вслепую, не понимая, насколько я попадаю в образ, мне не хотелось. Слишком велик риск выдать себя неверным словом или реакцией.

– Что ты с ним сделала? – не отставала Тьяра.

А я, кроме вопроса, услышала, как участился стук ее сердца и чуть сбилось дыхание. Что бы это значило?

Но в ответ я лишь пожала плечами, ничего не отрицая и не утверждая. Угадать, что сотворила с последним своим рабом Лора Гроу, я даже не стала пытаться. Могла лишь предположить, судя по выражению веснушчатого лица подруги, ставшему похабным, как обычно – ничего хорошего.

«И не спросишь теперь», – перед глазами всплыла картинка безжизненного тела Лоры, раскинувшегося на медицинском столе в морге.

Волна озноба прошлась по рукам и ногам, и я почувствовала, как приподнимаются волоски на конечностях и как гусенеет моя кожа. Я облизала пересохшие губы. Они тоже оказались холодными, словно сейчас не +30 по Цельсию, а неслабый мороз.

Странная реакция организма озадачила. Никто не говорил о таком побочном эффекте после трансформации.

Дурное предчувствие заполонило мысли, и я с немалым усилием изгнала из них мерзавку, которая уже больше никому не причинит вреда.

Вместе с образом Лоры ушел и леденящий холод. В груди разом потеплело, но я еще несколько минут прятала озябшие руки в карманах, а сама пыталась понять, что это было.

«Что-что? Намек на грядущие неприятности», – проворчал внутренний пессимист, и я украдкой от спутниц тяжко вздохнула.

Что ни говори, а добывать проблемы на свою голову у меня всегда получалось виртуозно. И последний мой разговор с шефом, после которого я согласилась на эту авантюру, прямое тому подтверждение.

Я ведь с самого начала знала, что будет нелегко. А моя интуиция и вовсе всеми сиренами вопила: не стоит мне браться за дело, к которому у меня хоть и есть способности, но нет практики. Но я согласилась рискнуть в надежде, что 99% генов метаморфа не подведут и я справлюсь.Так я думала до сегодняшнего утра.

Сейчас мы неторопливо шли, направляясь с окраины рынка в самый его центр. Мне вдруг показалось, что я попала в такое пекло, какое бывает только в забытых Всевышним частях Вселенной.

Что со мной происходит?

Я прижала ладони, которые все еще прятала в карманах к телу. По ним пробежалась мелкая дрожь, и я принялась вспоминать, когда последний раз принимала поддерживающие трансформацию таблетки.

«Позавчера», – вспыхнула перед глазами картинка, как я перед самой посадкой в Лорин гравилет рассосала крошечный белый шарик. На вкус он ничем не отличался от привычного сахара. А вот по действию… та еще отрава для всех, кроме метаморфов.

Впрочем, даже если бы я его приняла неделю назад, ничего не должно было случиться еще целых три дня, при условии, что я не занимаюсь экстримом, способным всколыхнуть каждую клеточку организма и вытравить меня из образа, который я приняла.

«Моя проблема в том, что экстримом я сейчас как раз занимаюсь», – сжала я зубы, когда мы приблизились к первым торговым местам.

Мои спутницы умолкли и принялись во все глаза рассматривать изнемогающих на солнце рабов.

Мне их интерес оказался на руку. С моим организмом происходит нечто странное, и лучше мне поскорее выяснить причину этого состояния. Теперь, когда Тьяра с Софьей отвлеклись, самое время чуть расслабиться и прислушаться к своим внутренним ощущениям. Что я и сделала.

Солнце пекло в голову настолько горячо, словно вознамерилось прожарить ее насквозь. До сегодняшнего дня я и не подозревала, как сильно темно-рыжий цвет волос притягивает тепло.

От духоты и запаха разлитого в воздухе пота в голове зарождался темный вихрь, с каждым оборотом которого все ближе к горлу подступала тошнота.

– Лора, смотри! – потянула меня за руку София и направила прямо к павильону, в котором я первым делом увидела смутно знакомую светлую голову с удлиненными волосами.

«Раб Лоры, промелькнувший на одном из видео? – вспомнила я и чуть не попятилась назад. – Только его мне здесь не хватало».

– Лора! – звонкий голос Тьяры, казалось, разлетелся по всему рынку.

– Что, «Лора»? – прошипела я в ответ и сделала лицо покровожаднее. А после принялась рассматривать парня напротив меня, закованного в цепи.

– Вот, значит, куда ты дела Беню, – ответила подружка. – Возьмешь назад?

Брать назад я никого не собиралась. Поэтому обвела взглядом рынок, заполненный людскими телами, и отрицательно мотнула головой. И попробовала принять происходящее за страшное шоу, в котором мне надо всех обмануть.

Смотреть на закованных в цепи мужчин и женщин было невыносимо. Я попробовала абстрагироваться и вдруг почувствовала, как в глубине, в самом сердце всколыхнулось знакомое чувство. Оживает мой дар целителя, погружая меня в ощущения застывшего напротив нас невольника.

«Всего один процент генов целителя!» – чертыхнулась я про себя, улавливая, как мое сердце начинает звучать в унисон с сердцем раба.

Что происходит? Почему во мне срабатывает этот чертов дар? Он должен быть блокирован до тех пор, пока я принимаю свою фарму!

Пытаясь понять, что идет не так, я снова взглянула на блондина, теперь как лекарь, и по моей коже прокатилась волна жара, разлившаяся в боль по всему телу. Только ступни остались нетронуты. Их лишь покалывало, как иглами.

***

Я невольно скосила взгляд на ноги раба и поежилась: обуви на нем не было и все время он ходил по щебенке босиком. Отсюда множество рваных ран с красными следами от порезов. Часть из них воспалилась, часть просвечивала желтизной.

«Инфекция», – хмыкнула я про себя и перевела взгляд на лицо парня.

Липкий страх смерти словно паутиной сковал меня изнутри. Внутренности сжались в тугой узел. А в голове запульсировало черное марево.

«Как же тебе погано», – обратилась я мысленно к бедняге и завороженно уставилась на подрагивающие черные ресницы. Пушистые и аккуратно подогнутые. Одна к одной.

Веки у раба были прикрыты, и, пока он не видит мой интерес, я поспешила рассмотреть его получше.

Внезапно сердце словно слетело с катушек и беспорядочно затряслось. Под волосами, щекоча кожу, скатилось несколько капель пота. Горло сжало и впервые в жизни мне стало не хватать воздуха.

Ничего не понимая, я тряхнула головой, рискуя одним движением растрепать кое-как уложенные в прическу волосы. Словно этот жест способен был сбросить накрывшее меня наваждение.

Принимать на себя ощущения больного – со мной такого еще никогда не было. Это умение под силу только самым одаренным целителям. И никак не мне.

Когда мои ноги одеревенели, я опомнилась, что не время и не место сейчас измерять силу моего дара. И лучше мне уйти прочь, пока несчастного раба не хватил кондратий.

Я поспешила отойти в сторону, показывая страдальцу, что мне он совсем не интересен. Как оно на самом деле и было.

Никто из этих бедолаг мне неинтересен. Но роль придется играть до конца, и лучше подходить мне к наиболее выносливым рабам. Чтобы с инфарктом никто не свалился прямо здесь к моим ногам.

Стоило мне отойти, как светловолосый раб едва заметно выдохнул и мышцы на его обнаженном торсе расслабились. Он, едва дыша, смотрел вниз. На пыль, щебенку и раскрошившуюся плитку. Мне показалось, я даже услышала голос, которым он молился своим богам, чтобы я поскорее ушла.

«Что, испугался? – подумала я и сама же ответила на вопрос: – Лору Гроу, дочь беглого адмирала, прославившуюся своей жестокостью на весь Млечный Путь, облик которой я сейчас приняла, сложно не испугаться. Тем более ее бывшему рабу».

– Смотри какой брюнет! – потянула меня за рукав Софья в сторону центрального прохода. – Лор, ты куда идешь?

– Слишком людно там, – ответила я как есть и скосила взгляд в гущу тел.

– Зато там брюнет! Высоченный! Идем!

– Идем, – нехотя поддалась я, чтобы не вызывать лишних подозрений.

«Кто завидовал моей способности, дающей право на работу в самых элитных частях внешней разведки, чтоб вы подавились своей завистью», – прошипела я про себя и направилась следом за головой с копной черных волос, грозящей потеряться в толпе.

– Ну же, давай, Лора, выбирай! – Софья остановилась. – Смотри, какой экземпляр!

Она ткнула носком в симпатичного шатена, отчего тот с несчастным видом отпрянул и, испугавшись своей реакции, отшатнулся еще раз.

– Хотя, нет, не этого. Ничтожество. Вот, смотри, то, что тебе надо! – в ее поле зрения попал лысый мужчина с вызывающим взглядом.

– Или вон те! – подключилась к Софьи Тьяра.

«Подруга» смотрела в другую сторону. Проследив за ней взглядом, я облегченно вздохнула: эта группа рабов не оживляла мой дар целителя, не цепляла за живое. И я, стараясь стереть из памяти светловолосого невольника, решительно направилась вглубь рынка.

– Софья права, – теперь эстафету по приставанию с покупкой переняла Тьяра. – Лора, ты каждый месяц выбираешь себе нового невольника.

– Что-то с тобой не так, подруга, – поддакнула ей Софья. – Где горящий взгляд?

– Устала от путешествия.

– Не верю! Смотри, какой красавчик!

Ее палец уткнулся в фигуру брюнета с длинными волосами, который, едва заметил ее внимание, принялся стрелять в нас глазами.

– Не он! – отмахнулась я.

– Знаю, подруга, этот податливый, таких ты не любишь. Ты любишь ломать их внутреннее сопротивление.

– Унижать и подчинять, – кивнула я, вспомнив строчку из дела Лоры Гроу.

– Да, – бодро согласились мои спутницы. – Пошли искать самого непокорного. А себе я вот этого брюнетика возьму.

– Тьяра, опять?

В ответ подруженька лишь хихикнула и, шурша купюрами, направилась к продавцу.

– Все карманные деньги на рабов спускает. У нее зависимость, – явно шутливо покачала головой моя сестра.

– Ну вот, готово, – вернулась подруга с идущим рядом чернооким красавцем. – Если хочешь, одолжу. А теперь пошли тебе искать игрушку.

Вместо того, чтобы бежать с этого рынка сломя голову, как я планировала еще совсем недавно, я кивнула и всмотрелась в одну из людных его частей. А все потому, что сердце снова пронзила чужая боль, а горло сжало от пелены безысходности.

«Нет, туда я не ходок!» – сказала я себе, отгораживаясь от затопивших меня страданий. И сконцентрировалась на блестящих в лучах солнца волосах раба Тьяры, бодро шагающего в нашей компании.

Только вся моя хваленая способность к концентрации испарилась, едва тонкой леденящей змейкой сквозь кожу внутрь пробралась боль, сжимая тело в кольцо.

Я отвела взгляд от чужого мужчины и больше противиться своему дару не стала. Не могла и не хотела. И устремила все свое чутье вглубь наполненного суетой рынка.

Пробежалась взглядом по обнаженным торсам рабов. Почти на каждом из них я видела шрамы и кровоподтеки.

«Тяжелая жизнь на Сартанае, если ты раб», – чертыхнулась я на самонадеянного Бэра, едва не поклявшегося на стакане с виски, что все собранные сведения о Сартанае и Лоре максимально полные и достоверные.

Если сведения полные и достоверные, тогда какого лешего я на следующий день после прибытия узнаю, что раз в месяц, Лора ходит на рабский рынок и со смаком выбирает там себе новую игрушку?

Я снова вспомнила многочисленные видеозаписи с Лорой, которые я только и делала, что смотрела перед поездкой на эту планету, и ни разу в них не упоминался рабский рынок.

«Стоп!» – замерла я, на месте вспоминая несколько фильмов, обрывающихся в самых неподходящих местах. Обрезали!

«Знал Бэр, что мне все вот это очень не понравится и я могу отказаться», – я почувствовала, как сжались руки в кулаки и прислушалась к шагам подружки. Она шла рядом, и все ее внимание занимал живой товар. Второго присматривает?

На миг застыв, я снова почувствовала изнуряющую боль, доносящуюся до меня через сотни, если не тысячи тел, заполонивших все вокруг.

«Что ж, Бэр, чем хуже, тем лучше, да?» – приняла я решение и прислушалась к своему чутью. Сейчас как никогда я готова была засомневаться, что дара целителя у меня всего один несчастный процент.

Иначе почему каждую клетку моего тела без конца простреливает чужая боль и страдание? И почему мое тело скручивается в узел от мучений одного незнакомого мне человека, а чувства всех остальных несчастных идут блеклым фоном?

Глава 4

По мере возвращения вглубь рынка воздуха становилось все меньше. Казалось, еще немного, и жара расплавит мои кудри в клейкую тягучую массу.

Выручало лишь одно – толпа, едва замечая нас, расступалась и образовывала сплошной коридорчик, по которому мы могли идти, не соприкасаясь с людскими телами.

Но и это не помогло.

Горло вдруг сжало, как невидимой рукой, и воздух перестал поступать в легкие. Сердце зашлось в тахикардии, по лицу словно языком прошлось пламя, и я почувствовала, что краснею.

Я остановилась и на секунду замерла. Это все дар. Он выступает проводником между больным и лекарем.

И если с одним процентом дара такой эффект, то каково же людям, получившим его целиком?

Нет ничего страшнее, чем чувствовать боль другого человека. Я, как никто другой, сейчас это поняла. Как поняла и то, почему дар целителя издревле на Дэвиле считается проклятием.

– Дорогая, с тобой все хорошо? – отвлеклась Тьяра от рассматривания рабов.

Она выскочила из-за моей спины и преданными коровьими глазами уставилась мне в лицо. Я едва сдержала ругательство. Вспомнила из видео, как Лора с презрительной гримасой отстраняла подругу, и повторила маневр.

Подруга подвоха не заметила и снова принялась вертеть головой в поиске еще одного красавчика-раба.

А я опять прислушалась к себе. Лицо по-прежнему пожирало пламя. Воздуха все еще не хватало. Тело, казалось, разрывало на части.

Я в который раз объяснила себе, что плохо не мне, а другому человеку. И заставила себя размеренно дышать.

Сделала несколько шагов и вдруг поняла, что очень хочу пить. До темноты в глазах, до потери сознания.

«Это тоже не мои чувства, не мои!» – повторяя, как мантру, я продвигалась сквозь толпу на зов все время усиливающейся боли.

– Госпожа Гроу! – выскочил мне наперерез тучный пожилой мужчина. – Могу я вам предложить…

«А это еще кто?» – напустила я недовольство на лицо и заглянула на ближайший торговый настил.

Мой взгляд почти механически скользнул по широким плечам стоящего на коленях раба, к которому я, сама того не заметив, приблизилась почти вплотную. Обойдя работорговца, я снова встала напротив уже знакомого мне мужчины.

В глазах потемнело, и я пошатнулась от заполнивших меня ощущений. Сравнить это можно было лишь с одним состоянием: все рецепторы в организме вдруг сошли с ума и принялись атаковать сигналами мозг.

Сильные целители умели отгораживаться от всплеска принятой на себя боли. Жаль, я не посчитала нужным освоить это умение. Захлебываясь в поглощающей черноте страданий, я интуитивно представила стену между мной и всем остальным миром.

В голове чуть посветлело, и я смогла осмотреться.

Я стояла напротив все того же светловолосого парня. Это на зов его боли я пришла.

Гул рынка отошел на второй план. И я все внимание сконцентрировала на этом человеке, различие с которым у меня было лишь в статусе: я свободная, а он раб.

Вынужденная поза и взгляд, обращенный в пыльный выщербленный настил торговой палатки, не скрывали гордой осанки мужчины.

Я жадно уставилась на подрагивающие ресницы, уже виденные час назад. Наверняка, глаза у него цвета неба. Или на крайний случай, грозовой тучи.

Лицо красное, и дыхание неровное, тяжелое. Я перевела взгляд на ярко-розовую кожу, обгоревшую на солнце. Остановилась на почти касающихся плеч несвежих и расчесанных пятерней светлых волосах.

Внешность раба притягивала, и я перестала сопротивляться.

Мой взгляд скользнул по кадыку и мощной шее и проследовал ниже. Зацепился за ямочку между ключицами. Вдруг захотелось припасть к ней губами и оставить свой след.

Я скорее перевела взгляд на остатки рельефных мышц и аккуратные кружочки сосков. Сама того не ожидая, я замерла, не в силах отвести взгляд. Насмотревшись вдоволь, я опомнилась, что стыдиться мне нечего: я в образе и все делаю правильно.

Удовольствие от лицезрения красивого, хоть и изможденного тела закончилось внезапно, едва взгляд наткнулся на красный отпечаток с вогнутой поверхностью и неровными краями.

«Удар кнута», – почти буднично отметила я про себя происхождение повреждения, и тепло едва зародившееся в глубине, окатило ледяной водой. И я снова почувствовала, как пламя приливает к щекам. А внутренности сковывает уже знакомый мне страх.

Невыносимо захотелось приблизиться и сказать, что на этом все его беды заканчиваются. Только это неправда. Ничего для него не заканчивается.

Незаметно для себя я сделала шаг вперед и остановилась, оттого что мне снова стало перекрывать кислород. И накрыло липким страхом.

«Парень слишком хорошо знает Лору и ничего хорошего от нее не ожидает», – вздохнула я и шагнула к рабу, закрываясь импровизированной стеной от его страха, так некстати нашедшем отражение и во мне.

Тем более причин для страхов у меня было вагон и маленькая тележка. И самый первый из них – могу ли я вернуться с рынка без покупки, не вызывая ни у кого подозрений?

Может, от роли, на которую сама же я согласилась, не убежать и лучше мне вернуться на базу с рабом? Так почему бы не с этим? И сама же себе ответила, что именно с этим рабом мне возвращаться нельзя. Он слишком хорошо знает Лору.

Я снова принялась разглядывать беднягу.

Теперь с расстояния вытянутой руки я отметила подрагивающие руки, обветренную кожу на щеках и пересушенные губы с растертой на них кровью.

Гордая осанка, я была готова спорить на что угодно, дается ему очень нелегко. И воспаленные глаза он прикрывает неспроста. Того гляди и отъедет в обморок от одного взгляда на ужасную меня.

Может, гуманнее было бы оставить его здесь? Торговец не даст ему умереть, и не все хозяева под стать Лоре.

«Может, повезет, его выкупит нормальный человек».

Здесь, на Сартанае, есть ведь нормальные люди, да?

Мне вдруг захотелось вытащить его из этого смрадного рынка, вернуть к жизни, которая у него была раньше и про которую он наверняка не забыл.

Сделать, пусть и не совсем руками Лоры, хоть одно доброе дело. Во имя памяти о Лео, который на крошечный процент был похож на этого незнакомого мне парня.

– Лорка, ты чего? – потянула меня за руку Софья.

– Что чего? – лед в моем голосе, звучащем сейчас слишком хрипло, заморозил даже воздух вокруг.

Разговоры умолкли, и в звенящей тишине можно было услышать, как летит комар. Ну и пусть. Достала!

– Ты же говорила, что он тебе надоел и ты его продала!

– Кого? – от нахлынувших эмоций на миг потемнело в глазах. А нить беседы ускользнула.

Сестра замолчала, а мое горло сжалось еще сильнее.

– Беню! – махнула она рукой в сторону блондина. – Или ты собираешься вокруг него кругами ходить?

– Госпожа Гроу! Клянусь, я его продам, продам. Это сейчас не берут, это сейчас, клянусь… – откуда ни возьмись вынырнул и рухнул мне под ноги на колени торговец.

Но я резко оборвала его лепет:

– Сгинь!

Торговец с грацией слона вскочил на ноги и исчез из моего поля зрения. А парня чуть тряхнуло. Но потом он медленно поднял голову и окатил меня презрительным взглядом. Я угадала, глаза у него и в самом деле оказались цвета грозового неба.

«С таким презрением не смотрел на меня даже мой кот Мурик», – попыталась я разрядить обстановку.

Не помогло, и я кожей почувствовала разлившийся в воздухе липкий страх.

«Ты хороший артист, дружочек, но и я актриса не хуже», – выдала я очередной мысленный монолог и приняла окончательное решение.

– Так что, Беня, пойдем назад, хватит тут шляться?

– Шшшшшш, – сквозь зубы процедил парень нечленораздельное и тут же рухнул в пыль прямо мне под ноги.

Пока я непонимающе пялилась на подрагивающее тело, на обгоревшей коже раба отчетливо проступила ярко-красная полоса. Я перевела взгляд в сторону, откуда повеяло гнусным удовольствием, и снова встретилась взглядом с торговцем. В руке он сжимал кнут.

– Я же приказала вам убираться прочь! – прошипела я в ответ.

Торговец стянул с головы шляпу и снова рухнул на колени.

– Наисиятельнейшая госпожа! – от его елейного тона меня, казалось, сейчас стошнит. – Простите меня, простого торговца. Позвольте сказать слово.

– Ну? – рыкнула я.

– Это порченый товар, вы сами велели его продать. Я вам другого, самого лучшего приведу. Как раз вчера доставили. Молодой, дюжий. Нетронутый. Все как вы любите.

В ответ мне захотелось изо всех сил ногой вмазать по глумливой роже. Чтобы стереть улыбку с лица. Но, если я не хочу привлечь к себе внимание, лучше кровожадные инстинкты, разбушевавшиеся после того, как приняла образ Лоры Гроу, придержать.

Я нацепила маску брезгливости и ткнула сапогом в лежащее у ног тело. Тело дернулось, и до меня долетел отголосок боли, сразу же всколыхнувший чувство вины.

«Прости, Беня, по-другому, пока нельзя».

– Мне этот подойдёт. Соскучилась.

– Но…

– Я сказала, что забираю его. Сколько?

– Госпожа Гроу! Для меня огромная честь!

Работорговец исподтишка пнул раба, и тот выпрямился, но взгляд от плитки не оторвал.

– Огромная честь… – продолжил лепетать продавец, но я его оборвала на полуслове.

– Сколько?

– Для вас – один золотой!

– Я спросила сколько, – оказаться в долгу работорговца мне совсем не хотелось.

– Если госпожа желает оплатить повторно полную стоимость… – глаза торговца забегали. – Сто золотых, – наконец, выдохнул он с печалью в голосе, и я удовлетворенно кивнула.

А потом вытащила из кармана монетницу, как раз с сотней, и швырнула в рожу, сверкающую желтыми гнилыми зубами.

Сто золотых – это много, но раб их стоил. Слишком сильно его страдания отзывались во мне. Нужно разобраться, что происходит со мной и моим даром. Почему этот парень так на меня действует.

Хотя, не будь я Лорой Гроу, дочерью адмирала космического флота, прославившегося своим богатством и жестокостью, я бы поторговалась: выглядело мое приобретение неважно.

– По рукам. Сейчас все оформим, – пискнул торговец.

Подхватив оплату, он без стеснения еще раз пнул мою покупку носком ботинка. Если бы я не опасалась выпасть из образа, то возмутилась бы. А так в ответ на вздрогнувшего от боли раба мне пришлось растянуть в улыбке губы и даже чуть облизнуть их.

Блондин за мной, оказывается, наблюдал, и на лице у него мелькнуло презрение, а глаза вспыхнули яростью. И я почувствовала, как тону в черной безысходности.

– Вот, – появился торговец с яркой панелью в руках. – Введите ваши данные.

Я принялась набирать свое имя, год рождения и прочую чепуху, выученную на память.

– А теперь пальчиком вот сюда, – тыкнул своим жирным, напоминающим сардельку пальцем торговец.

Я на миг вздрогнула, и сердце пропустило удар. А что, если моя трансформация даст сбой и местная техника распознает подмену?

Вытеснив из головы вопли здравого смысла о том, что только раба Лоры мне сейчас не хватает, я прижала подушечку пальца к монитору, и тот вспыхнул синим светом.

– Продано. Информация о смене владельца запечатлена…

– Я знаю, – снова прервала я лепетание торговца, изображая нетерпение, и повернулась к парню. – Вставай!

– Если не будет слушаться, выберите подходящий режим стимуляции и браслет сделает свое дело.

Торговец ловко расстегнул железные цепи. И нацепил на лодыжку все еще стоящего на коленях парня тонкий, изящный черный браслет.

– Продемонстрировать?

– Руки убрал! – прошипела я в сторону засаленной красной физиономии и с удовлетворением отметила, что торгаш отпрянул.

– Ну да, я вам уже столько раз показывал… Только это браслет с новыми функциями…

– Сама разберусь, – отмахнулась я от торговца. А после рявкнула своей покупке: – А ну встал!

Блондин неторопливо, чуть покачиваясь поднялся. И уткнулся взглядом себе под ноги. А я внимательнее взглянула на его воспаленные веки. Мне показалось или с момента моего первого захода сюда они еще сильнее опухли и покраснели? И крови на губах стало больше.