Старая переправа

Наконец он тронул его за плечо.

Незнакомец резко повернулся, так что Данил отпрыгнул. Кто его знает, что у него на уме, вдруг нож в руке. Опасения оправдались, незнакомец с разворота махнул рукой. И Данил, ожидая этого, легко увернулся, поднырнув под руку, и, отпрыгнув, выставил перед собой руку.

– Погоди, пого… – он смолк, не договорив, что хотел. Незнакомец был не человек. Вернее, скорей всего, был когда-то человеком. Лицо обтянуто высохшей кожей, глаза мутные, чёткой границы зрачков не было, как будто они прятались за бельмами. И зрачок был мутно-красного цвета.

Незнакомец остановился, набрал воздуха и, разинув рот и обнажив два ряда острых белых зубов, заорал на ультразвуке, так что ушам было неприятно, а потом и больно. Звук ошеломил на какие-то секунды, потому попаданец не успел перехватить лопату для замаха, и атаку незнакомца пришлось встречать тычком лопаты в зубы. Правда на черенке была пластиковая ручка, и Данил очень за неё опасался, от такого удара могла разлететься. Да и любой человек от такого удара вырубился бы. Но абориген смешно отлетел, махая руками, как мельницами, пытаясь поймать равновесие, и вновь кинулся вперёд. Конечно, если бы он дрался руками, парню пришлось бы труднее, но незнакомец пытался его укусить. Пока мужчина отлетал назад, этих секунд хватило, чтобы занести лопату за правое плечо, и сейчас рывок незнакомца был встречен хорошим двуручным ударом. Голова его откинулась, даже деформировалась. Аборигена повело вправо, но он не упал, от такого парень даже растерялся, и незнакомец воспользовался его замешательством и вновь начал кричать, но не долго.

Данил обрушил на него серию ударов лопатой. Удар – повело вправо, удар – качнуло влево, удар, удар, удар. Парень уже начал уставать и, вложив все остатки сил в последний рывок, размахнулся что было силы, но тот упал сам, без удара. А тычок лопаты пришелся по воздуху. Орудие просвистело, разминувшись с головой в сантиметре. Даню закрутило по инерции вокруг его тела, кажется, он сделал оборота два, пока ноги не оторвались от земли, и он громко шмякнулся рядом с незнакомцем, лопата ударилась о землю и вылетела из рук. Ничего не понимая, он попытался встать на четвереньки, доползти до инструмента, но вестибулярный аппарат ещё не пришёл в норму, рука подломилась. И он носом вошёл в землю. Второй раз попытка встать была уже более осмысленной. Парень подхватил лопату, замахнулся, но воевать, похоже, было больше не с кем. Незнакомец лежал без движения. Живой, нет – неизвестно. Да и щупать пульс неохота. Нужно уносить ноги.

Только что это было? Зомби, но те не сухие, а тухлые должны быть. Вампир? Зубами, может, и похож, да не – не похож, у вампиров зубы клыками, а у этого иголками. Да ну его, первым делом слюну с ручки лопаты смыть, вдруг заразная. Данил осмотрел пластиковую ручку, слава богу, целая, не лопнула, только борозды на пластике от острых зубов остались.

Уже у ручья, когда отмывал лопату, ему стал не давать покоя вещмешок незнакомца, зря он его бросил. Да и курточка-спецовка не повредила бы, ночи-то тут холодные. Но вот стоило ли задерживаться? Сейчас хищники набегут, хотя почему они его не схарчили до этого, он же шёл еле-еле. Так ясно почему, он же ходячий ультразвуковой свисток против собак. Наверное, хищники и так разбежались, заслышав его. Так что можно не бояться, а смело идти за трофеями.

Данил оценил чистоту лопаты, осмотрел. Нигде в рифлёностях не осталось следов крови, и он пошёл к незнакомцу. Тот лежал как лежал. Может, стукнуть его ещё раз? И как труп раздеть, а может, он ещё и не совсем труп, вдруг очнется. Парень несколько раз потыкал его лопатой. Разбитая голова больше походила на мешок с костями, чем на что-то твёрдое.

Маленький гриф приземлился рядом и с любопытством наблюдал. Это придало Данилу смелости, нечего очередь задерживать, тут полно желающих поживиться. Он потянул труп за руку, переворачивая его на бок. И начал стягивать вещмешок, стараясь находиться подальше от зубов и заходить со спины или тянуть за руку издалека. Вещмешок снял, приступил к спецовке, это было сложнее. Самое главное, что на ней не было крови. Да и вообще в этом иссушенном ходячем трупе кровь если и была, то немного. Стащив спецовку, парень решил снять и обувь. Ну просто потому, что во всех прочитанных им книгах с трупов в первую очередь обувь снимают, она самая дорогая на войне. На любой войне оружия горы валяются, а обуви нет. Снял, примерил по стопе, вроде подходят. Кожаные полусапожки-берцы, пригодятся, вдруг дождь пойдёт.

Штаны снимать побрезговал. Упаковал спецовку и обувь в рюкзак – сразу надевать не решился, сначала простирнет и отмоет в ручье.

Нет, забыл. Ещё один штрих: он похлопал по карманам штанов трупа. Ага, есть! Перочинный складной ножичек. Берём.

Ну всё, пора валить, вон уже грифов и ворон целая стая налетела. Сейчас точно кто-нибудь заинтересуется, что тут за пир у пернатых. Подхватив увесистый мешок незнакомца, быстрым шагом начал уходить подальше, потом рассмотрит, что там несёт.

Терпение кончилось примерно через час, или четыре километра от трупа. Он развязал вещмешок и даже не увидел, унюхал. Рот сразу наполнился слюной. О да! Четыре банки консервов, большие, почти под килограмм каждая, есть надежда, что это тушёнка, а не мины какие-нибудь. И самое главное, что пахло. Два колечка тонкой копчёной колбасы, завёрнутой в белую тряпочку. Данил забыл, когда последний раз ел нормально, поэтому сразу откусил кусок и дальнейший осмотр проводил уже жуя и постоянно откусывая. Ещё один свёрток, ржаные сухари. Правда попадались с плесенью. И пустая фляжка. Бакелитовая или пластмассовая, но интересная, в форме плоского бурдюка или капли. Парень открутил крышку, пахло спиртом, значит, продезинфицированная. Сразу перелил отстоявшуюся воду из баклажки во фляжку. Влезло примерно литр, хотя фляга смотрелась маленькой и плоской. Приладил на ремень, цеплялась она тоже интересно, как кортик на подвесах. И это было очень удобно, при наклонах и приседаниях она никуда не упиралась. Запив из баклажки колбасу, он переложил всё в рюкзак, который стал неподъёмным. Развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал к идолу, у него теперь было что ему поднести, по пути только воды долить в баклажку не забыть.

Шагая назад вдоль дола, Данил удивлялся: мимо стольких источников воды он прошёл и не заметил, когда направлялся сюда. Да тут целое озерцо было. Как раз заметив бугры с лисьими норами, он понял, как близко промахнулся мимо воды. Решил не задерживаться. Для чего? Если скоро будет дома, там и помоется.

Расщелина тоже была обвалившейся, вода тут подтачивала обрыв, и он осыпался, создав вполне удобную переправу. И уже к вечеру парень дошагал до идола. Прикопав колечко колбасы в кругу капища, он вытащил «пенку» и уселся, прислонившись спиной к нагретому камню, закрыл глаза.

– Привет.

– Привет.

Начался разговор, будто встретились два приятеля, которые видели друг друга каждый день. И новостей не было ни у одного, ни у другого.

– Чего пришёл? – задал вопрос идол.

– Издеваешься?

– Да нет, просто спросил, чтоб разговор легче начать. – Верни меня домой, – потребовал Данил.

– Не могу.

– Почему?

– Тебе развёрнутый ответ или ответить потому что?

– Развёрнутый.

– Тогда нужна ещё оплата.

– Хорошо. У меня в рюкзаке консервы есть.

– Сколько? И что в них? – заинтересовался идол.

– Не знаю, четыре банки, но большие.

– Я посмотрю? – спросил разрешения идол.

– Смотри.

Наступила пауза, как будто идол заглядывал в рюкзак.

– Хорошо, я заберу банку с перловой кашей.

– Бери.

– Ну тогда слушай, я начну издалека, и обычно за такую информацию беру куда большую плату, но ты интересный случай.

– Ну рассказывай уже, – нетерпеливо перебил его парень.

– Вселенная – это очень сложная система, созданная… Нет не так, ты дома в игры компьютерные играл?

– Конечно же играл.

– Ну вот так, наверное, проще объяснить будет. Вселенная – это как огромная компьютерная игра, миры – это как серверы, а вы люди – как… э… – идол подбирал слова.

– Программы.

– Нет, не так, программы – это абсолютно всё вокруг, наверное, правильнее обозвать вас ботами. Ну те, которые ползают по карте и собирают ресурсы. Даже не так, вы, скорее, моды-боты, вас можно загрузить в игру, а можно удалить. И всё ограничено прописанными правилами, которые нарушить невозможно, например, камень твёрдый и так далее. У вас зовутся законами физики.

– Подожди, то есть мы в гигантском процессоре?

– Ну, не в одном и относительно гигантском. Для вас, наверное, гигантском.

– Подожди-подожди, а почему мы его не видим? И где сидит тот, кто нажимает кнопку, а я тут прыгаю?

– Да нет, я же сказал, что вы боты, причём саморазвивающиеся. Есть, конечно, управление, но такое… на уровне овнам сегодня светят деньги, а водолеям – проблемы со здоровьем.

– Ну а почему мы процессор-то не ощущаем?

– Потому что для вас это абсолютно другое измерение, это даже не трехмерное и многомерное, это вообще абсолютно другое измерение. Ну сам посуди, как герою компьютерной игры объяснить, что такое реальность. Но всё равно взаимосвязь измерений можно увидеть. Как, думаешь, подаётся питание на ваш процессор?

– Э-э…

– Хорошо, задам по-другому вопрос. Как энергия подаётся к вам?

Заданный по-другому вопрос сразу предполагал ответ.

– Солнце?

– Правильно: солнце, огненный шар, проявленный из ниоткуда и выдающий просто прорву энергии.

– Подожди-подожди, а расположение планет как раз и влияет на «овнам сегодня везёт, а водолеям нет»… Это получается, что Земля и есть процессор?

– Ну в общем верно, только если на ваш перевести, скорее Солнечная система процессор, а Земля – ядро процессора, а остальные планеты – это ядра-сопроцессоры, которые влияют на определённые действия. Недаром планеты носят названия богов. И от них зависит… да много чего зависит. От положения Марса войны, а от Венеры любовь. Но есть ещё много того, чего вы не знаете. Облако аорта, например.

– Подожди, а другие звёзды?

– А другие звёзды – это другие процессоры и миры. А возможно, и просто микросхема чьей-то кофеварки.

– А если мы долетим до другого мира?

– Наивный, просто так защита стоит расстоянием, у вас часто программы сами без модема по проводам гуляют?

– То есть ты и есть модем, маршрутизатор или что-то похожее?

– Ну да, – скромно сказал идол. – Ладно, мы отвлеклись. Ты знаешь, что такое вирусы?

– Знаю, конечно.

– Так вот, есть подозрение, что ты и есть вредоносная программа, потому тебя и перенесли в этот мир, так сказать для тестирования или проверки.

– Я не вирус, верни меня назад.

– Не могу, не от меня зависит, нужно всё проверить, возможно, ты всё-таки вирус, или чит, или червь, или просто троян. А возможно, просто ты саморазвился до чего-то нового. Потому тебя нужно протестировать со всех сторон.

– Что за ерунду говоришь, до чего я развился? Жены нет, денег нет. В морду давал последний раз в каблухе, или не… Какая разница, всё равно сам огрёб хорошо в тот раз. Я ничем от других не отличаюсь. Верни меня назад.

– Что ты заладил «верни, верни». Не мо-гу! Ещё раз повторишь, вообще разговаривать больше никогда не буду. У тебя возможность такая, спрашивай, что хочешь. Неужели хочешь упустить такую возможность?

О чём спрашивать, как не домой вернуться? Что может быть важнее? Данил вздохнул, успокоился. Проскакивали мыслишки раздолбить камень до основания. Но здравые мысли подсказывали: недаром на Земле идола не сломали, а блоками заложили.

– Расскажи, куда я попал и чего ожидать?

– Ещё одну банку… давай… – Идол задумался, будто выбирая. – Тушёнку попробую, – наконец решился он.

– Забирай.

После небольшой паузы идол продолжил:

– Ты знаешь, что такое песочница? Нет, не детская, а сапёрная, где снаряды разминируют или легковоспламеняющиеся жидкости жгут.

– Да знаю я, что такое антивирусная песочница, это виртуальная система в системе.

– Всё верно, это и есть такой мир-песочница. Сюда переносятся не только индивидуумы наподобие тебя, сюда переносятся все подозрительные жители или предметы. Бывает, чуть ли не всех жителей деревни целиком может закинуть, ну и предметы, которые рядом оказались, а то и часть дома.

– И всех проверяют?

– Что их проверять, под местными условиями скрытые вирусы начинают проявлять себя. У себя в мире был обычный человек, ждал своего часа. Как только попал сюда, не вытерпел и изменился раньше времени.

– Кажется, я встретил такого, от него можно заразиться?

– Сложно. Всё зависит от типа вредоносного кода и от твоей иммунной системы.

– То есть я попал сюда нормальным и могу заразиться?

– Можешь, но сложно, и опять же некоторые заражения можно вылечить.

– Хотя бы по воздуху зараза не передаётся? Или если кровью обрызгаюсь, не заражусь? Или через… э? – Данил имел в виду что-то общее.

– Нет, не переживай, как правило, страшен укус и глубокий укус. Но в «…э-э» лучше не вступать с заражёнными.

– А случайные люди попадают?

– Бывает.

– Ну у них шанс вернуться есть?

– Нет, как их вернёшь? У них на родине они и не пропадали. Да ты не переживай, они тут поселения и города образовали. И теперь тут борются с заражёнными.

– Хорошо. Не подумай, что я прошусь назад, но… Местные условия меня не изменили. Почему мне нельзя домой?

– Прогресс не стоит на месте, появились вредоносные программы, которые понимают, что их тестируют в песочнице. И они не проявляются… Поэтому решено создать тебе более комфортные бытовые условия, для того я тебе всё и разжёвываю, чтобы тебе легче тут жилось.

– То есть я мог тебе не давать тушёнку?

– Ты что, для друга банку тушёнки зажал бы?

– Да нет, конечно, просто подумал, без неё мне будет сложно, и моё вредоносное ядро может не раскрыться.

– Найдёшь ещё, я же говорил, сюда переносятся жители с окружающими их предметами.

– Подробнее можно?

– А что подробнее? Сюда кого-то переместят, а там он заменится чистой копией… Знаешь, что такое откатить систему? Только не для всей системы, а для сегмента. Там даже никто не заметит, что человек пропал. Вернее, он не пропадал, точнее… Ну в общих чертах ты понял.

– Нет, я про предметы.

– А что предметы, те, что рядом предметы были, с перемещаемым сюда попадают, если повезёт, то на телегу с конфетами можешь нарваться. Ехал себе мужичок на ярмарку, а тут бац. Представляешь, целая телега с конфетами, – мечтательно сказал идол.

– Как получается, что местность тут резко отличается? – спросил Данил, вспоминая нестыковки местности.

– Отличается, мир сборный, вот и местность клоками.

– На Земле тоже осталась моя копия?

– Нет, говорю же, с тобой сложнее всё, есть предположение, что ты с прошлой жизни имеешь в себе вредоносное ядро, так что смысла нет тебя откатывать. Именно потому тебя перенёс сюда я, а не автоматическая система.

– Как мне найти города людей?

– Ещё банка каши.

– Нет, сам найду.

– Ну хотя бы сухарей.

Данил задумался… Нет. Ему топать ещё неизвестно сколько.

– Что ещё нужно знать о мире? Что ты забыл сказать за ту ещё банку тушенки.

– А, да, забыл, в этом мире есть… господа. Это пришлые с другой планеты. По сути, это антивирусы, у этих людей повышенный иммунитет против заражённых. Предполагалось, что они будут бороться с заражёнными.

Идол с грустью замолчал.

– Что, не борются?

– Борются, только паразитируют на вашем брате, я же сказал, господа.

– А?.. – Данил не закончил вопрос, поняв, что ответ будет: банка тушёнки. И потому закончил мысль совсем о другом, не о чём думал: – Не против, что ночь на тебе посижу?

– Против, конечно, ты прошлый раз меня больно стукнул коленом, тут в кругу спи, никто тебя не тронет.

Парень открыл глаза, было уже темно. Ну и ладно, подложил «пенку» под середину спины и рюкзак под голову. Что-то, кстати, рюкзак легкий стал? Правильно, пропали две консервные банки.

Он долго не мог заснуть, ворочаясь на камнях, которые едва выступали из земли, но в спину впивались знатно. А скорее, мысли не давали уснуть от ситуации. Наконец он отключился от забот.

Глава 5

Ночью на Данила всё-таки напали. Мыши пытались прогрызть рюкзак под головой. При этом очень громко шебурша. Он вскочил моментально, взяв лопату наизготовку, не поняв сначала, кто на него нападает. Но даже таких действий мышам хватило, чтобы разбежаться и спрятаться.

А парню после этого инцидента не спалось, эта ночь была особенно прохладная. Лезли мысли о заражённом незнакомце, которого он забил лопатой. Наверное, он был чей-то сын, а может, и чей-то отец. А его так и не дождутся дома. Успокаивало одно: в каком-то мире его, наверное, дождались, а в этом мире, возможно, вся его семья бродит по степи и никого не ждёт.

Не спалось совершенно, чтоб этим мышам аукнулось. Данил сел на «пенку», обняв рюкзак, пытаясь согреться, но это помогло слабо. Где-то кто-то истошно заорал. Парень теперь уже понимал, что ночью слышимость лучше и звуки разносились намного дальше, орали где-то далеко. Вопли уже не настолько пугали, ну, конечно, он боязливо посматривал в ту сторону, но не более, а вот прохлада пробирала. Конечно, в рюкзаке лежала летняя спецовка, но он её так и не постирал в озере. Думал, что она не потребуется, что домой попадёт, а нестираную было как-то брезгливо надевать. Хотя что он как барышня кисейная? Потихоньку открыв молнию рюкзака, достал куртку и натянул на себя.

Чужой запах, табак и ещё что-то шибануло в нос. Блин, неприятно, чужая куртка отторгалась всей кожей, пришлось заставлять себя терпеть, а не плюнуть на всё и выкинуть её.

Но в какой-то момент он принюхался, и куртка стала согревать. И она как-то вмиг стала своей, как будто в ней всегда и ходил. И лишь иногда на вдохе новая волна запаха на секунду заставляла скривиться. Данил уже хотел убрать рюкзак, как рука сама поползла за сухариком. И он потихоньку его схрумкал. Полез ещё за одним. Нет, возьмёт сейчас два, больше не будет и закроет рюкзак. Да, хорошо, горсточку возьмёт. Рука сама зацепила полную горсть сухарей. Он положил рюкзак к идолу, прислонился спиной и начал, похрустывая сухарями, рассматривать звёзды.

Есть было не комфортно, как будто кто-то голодный рядом стоял и заглядывал в рот, провожая каждый сухарь взглядом. Возможно, конечно, это только казалось, но парень во избежание положил пару сухариков подальше от себя под траву.

– Угощайся, – на всякий случай прошептал вслух. Но ничего вокруг не изменилось, всё та же ночь, всё тот же камень.

Так можно и суеверным идолопоклонником стать, сначала сухариками камень подкармливать, а потом на каждую кошку креститься. Это же тоже такая тропа наклонная, только начни думать, что пошёл не с той ноги, потом сразу ком набираться будет, то с ножа поел, то на столе посидел, то ещё чего придумается. Нет, Данил, разжёвывая с аппетитом очередной сухарь, решил забить на все эти суеверия… Елки зелёные, до него дошло, что он, получается, вернулся. Попал сюда, прошёл половину пути и вернулся. Получается, пути в этом мире не будет! Зеркала нет, чтобы посмотреться, а значит…

Данил ещё отложил пару сухариков под траву.

– На удачу.

Немного подумав, положил туда все остатки сухарей, что держал в руке. Ну да, он покорно согласился, что обстоятельства сильнее его, и не в его власти спорить с ними. Кто-то из великих сказал, что в окопах атеистов нет, и парень сейчас с ним был полностью согласен. Это хорошо рассуждать в тепле перед монитором, что древние одушевляли предметы, приписывая им божественные свойства из-за трудной жизни. А когда вот так сидишь в темноте, слушая дальние вопли… Данил полностью уверен был, что, появись сейчас мошенник, продавая «волшебные амулеты», которые чудесным образом прятали в темноте или усиливали бесшумность, отдал бы последние штаны за призрачный шанс, вдруг сработает. Да и уверен был бы полностью, что они работают, ведь какие-то ночи переживёшь, думая, что именно из-за этих амулетов.

Слава богу, ничего похожего не было, а то он таскался бы с такой безделушкой на шее всё оставшееся время. Но плохо ли, хорошо ли, мысли запутались, и парень уснул, пригревшись в чужой куртке.

Утро Данил встречал выспавшись, хотел позавтракать и в туалет сходить. Но решил чуть пройти, а потом все дела сделать. Иначе опять в рот бы заглядывали, а в туалет в округе ходить тоже получится неприлично. Поэтому встал, накинул рюкзак. Махнул идолу рукой.

– До встречи.

И быстрым шагом пошёл в ту же сторону вдоль по долу, где уже был. Там по крайней мере вода была. Первую остановку он запланировал у лисьего озера, и пока жары не было, нужно прошагать как можно дальше.

Где-то через пару часов ходьбы он решал, снять курточку или идти в ней, солнце начинало припекать – без неё вроде прохладнее, а в ней солнце не печёт. Вдруг послышался звук – кто-то неприятно не то трубил, не то мычал. Звук был непонятно где, вроде позади, и парень прибавил шаг. Дойти нужно успеть до ближайшего укрытия, кустов, где можно спрятаться.

Как он понял, самые лучшие кусты для того, чтобы спрятаться, это кусты высотой не выше колена. В высоких кустах мог кто-то прятаться побольше тебя. На голой местности не спрячешься. А мелкие кусты были лучшим выбором. Не идеальным, всё-таки они плохо скрывали. Но зато, если там кто и прятался, то он был меньше тебя. Данил как раз выбрал такую заросль и спешил к ней вверх по склону.

Трубный звук вновь появился, ровно позади. Получается, от противоположного склона трубили, да трубили так, что мурашки по коже. Он оглянулся и побежал, очень не хотелось в голом поле встречать обладателя этого голоса.

Сначала звук поменял направление, непонятно как, но он стал доноситься не сзади, а спереди. Эхо! Промелькнула мысль, что звук отражался от небольшого обрыва позади. Следом за изменением направления звука метрах в ста спереди появилось огромное животное, не меньше носорога. Вот только шесть лап. Возможно, это и не животное, а насекомое, только ему некогда рассматривать было, он на бегу летел прямо на парня, и ничего не оставалось, как не останавливаясь принять положение лёжа, пропахав полметра по земле и ударившись грудью о лопату. Данил замер, на всякий случай накрыв руками голову и уткнувшись носом в пыльную землю. Как хорошо, что курточку не снял, иначе ободрался бы весь.

Его не заметили или видят? Парень боялся пошевелиться, тем более поднять голову и посмотреть, что там. И, как назло, животное трубить перестало, а так хоть бы по звуку определил, куда оно движется. Парень всё ещё боялся поднять голову, даже дышал через раз, а вот что там происходит, было непонятно, звуков никаких не слышно. Он надеялся, что если животное побежит в его сторону, то он услышит топот. А вот что оно делает в данный момент? Принюхивается? Прислушивается? А тут если шевельнёшься – точно к тебе побежит.

Неожиданно звук появился в другом месте. Данил осмелился поднять голову. Животное семенило всеми шестью ногами к противоположному склону, минут через двадцать оно скрылось из виду. Куда эта многоножка бежала: кого-то догоняла или от кого-то убегала? Вдруг за ней кто-то бежал? И на этот случай парень полежал ещё немного. Но нет, больше никого не было. Скорее всего, животное кого-то догоняло.

До кустов он не добежал метров пять и сейчас валялся почти на голом месте. Пока ему везло на слепых или чем-то занятых хищников, но так вечно продолжаться не может. И Даня решил увеличить свои шансы, срезав кусты и воткнув их в рюкзак на манер разведчиков. Так можно прикидываться кустами, а не ветошью. Только вот это не лесные ветки, а кусты, и через полчаса они поникли. Повисли безжизненными верёвками. Так что от ветоши никуда не уйти.

Ему сегодня везло на встречи – из очередных кустов на него с лаем бросилась стая разномастных собак. Обычных собак, которых полно за мусорками живёт, но что-то при виде них не пахнуло ностальгией, и вообще такой встрече Данил был не рад. Схватившись за камень, который оказался слишком большим, примерно в полкилограмма, и при этом наполовину вросшим в землю, обдирая ногти, всё-таки вытянул его. Времени искать другой просто не было, а ногти могут и не понадобиться больше.

Заорав что было сил, побежал навстречу собакам и кинул камень, стараясь попасть в первую собачатину, летевшую к нему оскалив зубы. Конечно, промазал, да ещё и не докинул. Но получилось ещё лучше, чем рассчитывал. Камень упал намного раньше и, раскидывая куски прилипшей земли, покатился навстречу стае. Свора, сменив лай на скулёж и поджав хвосты, развернулась и понеслась прочь.

– У-у-у, шавки, прибью, ещё раз покажетесь, – тряся высоко лопатой, прокричал Данил им вслед. Да и как-то после небольшой победы плечи расправились, поднялась самооценка, а то всё прятался и прятался.