Перст Судьбы

Ирина Муравская

Перст Судьбы

Пролог

Кто из нас хотя бы однажды, прикрыв глаза, не мечтал очутиться в другом мире? Ведь это так увлекательно: что-то новое, волшебное, неизведанное, волнующее и интригующее.

Что ждёт тебя там, за гранью времени и миров? Большое путешествие? Незабываемые приключения? Испытания на прочность? Проверка силы духа? А, может, настоящая любовь?

К сожалению, глаза открываются, но чуда не происходит. Всё те же привычные лица, улочки, дома, рутина и стабильные серые будни…

Однако кто сказал, что чудес не бывает?

Глава первая. Вот же попала так попала

Кэтрин резко открыла глаза. Снова закрыла и снова открыла, пытаясь проморгаться. Сознание возвращалось в прелестную головушку толчками, едва ли не с пинка. Хотя бы так, потому что мозг не торопился включаться вообще. Ещё и зрачки почему-то болезненно покалывало, словно из перцового балончика прилетело.

Несколько секунд она просто не шевелилась, прислушиваясь к ощущениям. И те незатейливо намекали, что лежит малышка Кэт на чём-то жёстком, неровном, но при этом чуть-чуть… мягком. Как если бы поверх кирпичей постелили тонкий плед. Тот ещё оксюморон.

Странно. Очень странно. Ещё странней тёмный силуэт, медленно выплывающий из небытия. Сначала Кэтрин подумала, что он на неё падает, но нет. Вместо этого он принял чёткие очертания просевшего, покрытого копотью деревянного потолка. Такого низкого, что казалось ― вытяни руку и коснёшься. Одно хорошо ― фокус вернулся. Можно снова нормально видеть.

– Теодор, очнулась! ― послышался женский голос, заметив, видимо, как она зашевелилась.

Заскрипел пол и перед ней замаячила женщина. Белый чепчик, в тон ему широкий воротник под горло и старое, затёртое от частых стирок коричневое платье до пола. Эм… Это что за маскарад такой?

– Как ты, дитя? ― столько неподдельного беспокойства. Сколько ей лет? Совсем ведь не старушка, но вечная усталость уже отпечаталась морщинками на маленьком сердечкообразном лице. ― Ты столько пролежала без сознания, что мы уже думали, не придёшь в себя.

Вместо ответа Кэт не без труда приняла сидячее положение, слыша, как косточки шёпотом благодарят её. Лежать на кирпичах им категорически не понравилось. Или же брёвнах, так как слишком много дерева обнаруживается вокруг. Стены, скудная по своей составляющей мебель, да всё…

– Где я? ― потирая ноющий затылок, вопросом на вопрос парировала она.

– В Новой Англии, конечно. Бедняжка, так ударилась головой, что все позабыла, ― горько всплеснула руками её собеседница. Эй, дамочка, зачем столько драмы? И почему такой странный акцент?

Стоп. Что она сказала? Новая Англия? Какая ещё к черту Новая Англия? Что за Новая Англия? Кэт, зажмурившись, попыталась восстановить память по кусочкам. Что последнее она помнит? Так. Её зовут Кэтрин Моро. Ей двадцать четыре, и она… Ха. Всё, дальше память сбоит, выдавая ошибку. Что произошло? Как здесь оказалась? А главное, ГДЕ здесь?

В чьём-то доме, больше похожем на декорации к средневековому фильму или музейному залу, посвященному быту бедняков. Музейный зал… Колокольчик в голове отреагировал на словосочетание как-то неоднозначно.

Крохотное помещение страдало от недостатка света. Конкретно так страдало. И маленькие оконца положение не спасали. Но за ними хотя бы угадывался день. Отлично. С временем суток определились, уже что-то.

Что ещё? Ага. В дверном проёме, ведущем, судя по всему, на улицу, стоял мужчина в широкополой шляпе и таких же поношенных тряпках. Единственным украшением была густая рыжая борода. Это тот, что Теодор? На вид чуть старше женщины. Вероятно, муж?

Мда. Всё чудесатее и чудесатее. Обстановка, окружающие её люди, их наряды… Может, это какая-то историческая реконструкция? Тематическая игра по эпохам? Народ любит такие развлечения.

Вариант казался правдоподобным, но присутствие её самой в столь странном месте никак не объяснял. Уж не приложили ли её топориком по темечку, чутка заигравшись?

– Ничего не помню, ― потирая ноющие виски, сдаётся Кэт. ― Ладно, со страной мы определились. Англия. А город? Город какой? ― вдалеке послышался топот копыт и конское ржание. Лошади? Ну, если это всё реально какая-то профессиональная реконструкция ― почему нет?

– Ты лучше приляг, дитя. Тебе бы отлежаться. Ты упала с обрыва и ударилась головой. Память скоро вернется, главное не торопи её, ― успокаивающе погладила её по плечу заботливая хозяйка, пытаясь уложить обратно на адское ложе, но лежать ей больше не хотелось.

Обрыв? Какой обрыв? Что за дичь? Давай, детка, напряги извилины. Англия, Англия, Англия…

Англия…

Великобритания…

Лондон… Лондон ― это Биг-Бэн. Тауэр. Букингемский дворец. Большие двухэтажные красные автобусы. "Лондон из зе кэпитал оф грейт британ", естественно и…

Точно!

Мы с девчонками приехали в Лондон. Устроили себе что-то вроде отпуска. Гуляли по местным достопримечательностям и решили сходить в Национальную Британскую Галерею. Да, точно. Картины. Мы были в зале с картинами…

Попытку нащупать ниточку столь желанных воспоминаний беспардонно обрубил откровенно недоброжелательный голос до сих пор молчавшего Теодора.

– Обрыв!? Посмотри на её одежды, Сара! Ты видела что-то подобное? Это ведьма! Ты приютила чёрную ведьму в нашем доме. Если про это узнают, не миновать расплаты. Её нужно было оставить там, где и нашли. А ещё лучше позвать святого отца!

– Эй, оскорблять обязательно? ― обиделась Кэтрин. ― Вы там если и играете, то хоть не переигрывайте. Я-то в вашем спектакле не участвую.

Джинсы им её не нравятся видите ли! Найки не угодили. Бесспорно, рядом с таким маскарадом они в натуре смотрятся неуместно, но не более, чем она сама. Так что пора сваливать в цивилизацию.

Ну а как её угораздило здесь оказаться ― будет выясняться уже потом, после душа и таблетки аспирина. Потому что башка всё ещё трещит по страшному. Прилетело по ней неслабо.

Кэтрин, пронесясь мимо Теодора, вылетела на улицу и… оцепенела. Ну нифига себе декорации! Вот это кто-то заморочился. Как настоящее всё. Бери и снимай кино.

Узкие улочки создавали петляющие коридоры, закрытые по обеим сторонам примыкающими друг к другу домами. Проходящая мимо девушка отшатнулась от Кэтрин как от прокаженной. Перекрестилась, поцеловала крестик и поспешила прочь, испуганно оглядываясь.

Жутковато. Жутковато даже не от её реакции, а от того насколько реалистично она была сыграна. А ещё не по себе от самого места, прямо мороз по коже. И так много вопросов…

Если это всё свежие постройки, то почему всё выглядит таким унылым, серым и мрачным? Почему кирпичная кладка осыпается, а внешние фасады стен пластами отваливаются и валяются на выщербленной брусчатке? Почему так много копоти и грязи везде? Почему прохожие такие изнемождённые? Грим?

Интуиция, верная спутница Кэтрин, которой она доверяла и которая редко когда её подводила, тихонько шептала, что здесь что-то не так.

Кэтрин медленно сдала назад, скрываясь в тени входной двери. Обращённые на неё взоры пугали и напрягали. Это были взгляды загнанных животных… готовых накинуться и сожрать тебя в любую секунду.

Кэтрин, обернувшись к замершей в глубине дома Саре, задала единственный логичный и уместный в данных обстоятельствах вопрос:

– Говорите, где я?

– Конечно, в Салеме, милая. В неизменном тысяча шестьсот девяносто седьмом.

***

Кэтрин, обнимая голову руками, сидела над услужливо поставленной перед ней малосимпатичной миской похлёбки, но даже смотреть на неё не могла. Есть? Эти помои? Увольте. Впрочем, в данный момент в неё бы не полезли и любимые бургеры.

Вместо еды она уже битый час пристально следила за приютившими её домочадцами, ища подвох. И не находила его. Ни малейшего. Нельзя ведь играть роль настолько хорошо и без передыха? Любой актёр, а уж тем более любительский, давно бы выдал себя. Эти же словно вросли в свою пуританскую шкуру…

Сюр, дикий сюр.

Она миллионный раз задаёт наводящие вопросы, пытаясь подловить их на лжи, ― те в ответ не понимают ни бельмеса, только пялятся на неё как на саблезубого тигра за секунду до атаки. Очевидно, боятся. Неподдельно. Тоже сценарий? В это с каждой минутой верилось всё меньше и меньше. Идея "театральной постановки" трещала по швам.

Хорошо. Если допустить саму мысль, что происходящее не продукт её воспалённого мозга и имеет место быть, какое тогда логическое объяснение можно подобрать? Да никакого. Так что, видимо, она точно трёхнулась умом. А, может, она спит? Хотя уж общипала себя так, что синяки повылезают. И было больно, а во сне вроде как боли не ощущается.

Ммм… А если кома? Вдруг что-то случилось и теперь она в больнице, нашпигована трубками, а это не более чем безумство её фантазии под наркозом? Многие, пришедшие после в себя, рассказывают о свете в конце туннеля, а вот у неё такая фишка. Меньше сериальчиков антуражных надо было смотреть.

Да. Кома ― самое разумное объяснение, но и оно… Какое-то ненадёжное, потому что слишком уж всё… ну, взаправду. Вдобавок, память услужливо, хоть и с диким опозданием подталкивает новые воспоминания.

Перед глазами всплывает большой портрет темноволосой девушки. Та с легкой усмешкой смотрела на неё с полотна. И было что-то необычное в этом взгляде. Он казался слишком… реалистичным, слишком живым… Зовущим… Кажется, Кэтрин, подчиняясь гипнотическому порыву, коснулась его…

Сара, отрывая её от раздумий, молча протянула гостье глиняную кружку и выжидающе стояла над душой пока та не сделала несколько глотков на редкость гадкой жидкости, от которой вязало рот и горчило.

– Фу, что это? ― кривясь, Кэт сняла с кончика языка маленький листок.

Женщина с заметным облегчением присела напротив.

– Чертополох и полынь.

– Как-то не очень съедобно, простите. Значит, я в Салеме? ― школьное образование тщательно соскребалось со стенок мозга, пытаясь вспомнить хоть что-то об этом периоде. ― В самый разгар охоты на ведьм? И ваш муж считает, что я одна из них?

– Больше не считает.

– Что так?

– Потому что ведьмы не переносят чертополох.

– Ооо… ― Кэтрин скептически повертела в руках кружку. Хендмейдная тема, сразу видно. Вмятины, неровности, сколы. ― Решили проверить меня?

– Прости, это ради собственной безопасности. Но я сразу поняла, что ты не одна из них. Ты другая, хоть и выглядишь очень странно. Как тебя зовут? Откуда ты? Как оказалась здесь?

Ха. Какие интересные, а главное ― правильные вопросы. Кто бы ей самой на них ответил. И вот как поступить? Плыть по течению или подыграть? Мол, так и так, меня тут картина засосала, да на триста лет назад выплюнула. У вас как, частенько такое случается? Есть какая-то анонимная секта попаданцев? Не жмотьтесь, дайте адресок.

Не, ну а чё? Если она в коме, то как бы и не страшно. Ничего ж не будет. Если это всё-таки чей-то тупой прикол, то опять же, даст понять, что её не так-то легко провести. Но что если всё это… правда? Тогда ей кирдык. Шутку не оценят.

Мда. Дилемма. Ладно, для начала попробуем пойти обходными путями. Прозондировать, так сказать, почву. Тэкс, ну-ка, вспоминаем старые-добрые клише любовных романчиков. Что у нас там происходило с несчастными главными героинями?

– Ничего не помню. Но кажется меня похитили… эээ, пираты.

Ну а что. На кого ещё валить, как не на этих золотозубых очаровашек? А если шлифануть амнезией, то получается вообще беспроигрышный комбо-наборчик. Типа, я не я и хата не моя. Раздели, переодели, приволокли сюда, ничего не знаю, не виновата.

Кэтрин как бы невзначай следила за реакцией Сары: проглотит или нет? К удивлению, женщина сочувствующе улыбнулась.

– Да, пираты. Пираты и ведьмы, вот наши самые большие страхи.

“Чё, реально купилась? Разве в Салеме были пираты?” ― Кэт вновь пустилась в дебри налипшего за годы учёбы образования, но в данной графе стоял лишь жирный прочерк. ― “Чёрт, нужно было лучше учить историю. Ладно, фиг с ним. Прокатило, значит, чешем в том же ключе дальше”.

– У вас случайно нет запасной одежды? Мне бы в город выйти.

Потому что тут торчать точно бесперспективняк. А осмотреться лишним не будет.

***

Нежданно-негаданно Кэт у своих спасителей подзадержалась. Деваться-то всё равно ей было некуда, так и спала на постеленной в углу соломе. Не на коврике в прихожей, и на том спасибо. Между прочим, на соломе было в сотни раз приятнее и мягче, чем на хозяйской кровати.

Первое утро в новом мире.

Второе.

Третье.

Четвёртое…

Очевидно, она вляпалась. Время нещадно тянулось, а проблесков не предвещалось. Нет, это точно не психологические забавы. Не стало бы её подсознание заниматься такой ерундой как подметание полов и мытьё посуды в корыте. По дому помогать же надо, раз приютили.

Каждое утро, просыпаясь, она лежала по несколько минут с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам. И каждый раз выкрики свежих заголовков от разносчика газет обрушивали надежды на то, что уж на этот раз она точно очухалась и вот-вот поприветствует медсестру в белом халате.

Прикол, конечно.

Вот это забавно получится, если она действительно перенеслась во времени и вместо того, чтобы отрываться на полную катушку батрачит как домработница. Не, не комильфо. Спятила она или просто пребывает в затяжной наркотической прострации, но нужно пользоваться возможностью. Как говорится, если сходить с ума, то со вкусом. Получая удовольствие по максимуму. Ну и принимая всё на веру, чтоб попроще воспринималось. Так случайно обнаружилось, что у Сары и Теодора имелась юная дочь, жившая с новоиспечённым мужем в центре города. По отрывистым рассказам стало очевидно, что зазнавшаяся девчуля брезгует предками, живущими в самом злачном и бедняцком районе.

Навещает редко, помогать не помогает вовсе, несмотря на то, что женишок попался ей какой-то там весьма солидный и средства есть. Короче, дочурка явно решила стереть всё несимпатичное из своей биографии, а Кэт оставили у себя в качестве замены. Ммм, миленько.

Что ж, спасибо большое за радушие, но Кэтрин тоже не улыбалась перспектива торчать в подобной дыре, стирая ладони до мозолей и ходя по нужде в ведро. Поэтому неоднократно она совершала вылазки в город: себя показать, на других посмотреть, осмотреться.

И да, грешно отрицать, чем дальше уходишь из района, в котором она оказалась, тем веселее становилось окружение. Дома выше, цвета ярче, условия лучше, а люди более обеспеченные и эмоционально раскованные.

А сколько местных развлечений! Трактирчики там, таверны, бордели… Ну и магазины, конечно. Цветочные, продуктовые, аптечные лавки. Но общепитов всё же больше. Сплошные завлекательные вывески, куда не плюнь.

Ориентиром для Кэт, чтобы не потеряться и иметь возможность вернуться обратно, стал высокий шпиль церкви за густой кроной деревьев. Идёшь туда и всё так симпатично, колоритно и… аутентично. Особенно постамент с виселицей и позорным столбом на главной площади. Привыкшие к мрачной инсталляции жители спокойно проходили мимо, а вот у неё каждый раз мурашки по коже пробегали, случись оказаться поблизости.

Ещё одним неприятным фактором оказалась чрезмерная снисходительность местных барышень. Одеты те были в большинстве куда изысканнее и смотрели на Кэтрин свысока. Ещё бы, по сравнению с ними, в старом, пусть и хорошо сохранившемся стараниями Сары платье, она на самом деле выглядела убогой простолюдинкой.

А этот дебильный чепчик, который ей пытались всучить под предлогом, что её крашенные чёрные волосы несвойственны для их местности и привлекают излишнее внимание? Да по барабану, пускают привлекают. Кэт категорично отказалась и от него, и от неудобного воротника, она ж не замужняя баба, чтоб одеваться монашкой. Так и ходила с заплетёнными косами, путаясь в льняной юбке и проклиная корсет, оказавшийся ей не по размеру. Тот постоянно впивался в рёбра, натирая. Не помогала даже сорочка, надетая под низ.

Ирония. Если женская половина относилась к ней с пренебрежением, то у мужской части странная новенькая вызывала фурор. Собственно, почему нет? Кэт природной привлекательностью никогда не была обделена, а для статуса нищенки отличалась ещё и недюжинным чувством собственного достоинства. Спасибо воспитанию двадцать первого века.

Она не прятала глаз, не сжималась робко в комок, едва её примечали, отвечала дерзко, а на попытки её полапать давала отпор. Что, естественно, только раскаляло интерес к ней. Судя по всему, низкое положение девушки в этих окраинах повышало её доступность. Ну ничего, обломаются. Ишь ты, Дон Джуаны нашлись.

Мда, городок ещё тот. Однако выбирать не приходилось. Неизвестно, насколько она застряла здесь и есть ли вообще шанс свернуть этот цирк, а значит, надо подстраиваться. Об этом Кэт и размышляла, сидя в одном из многочисленных кабаков.

Выбор пал на него по единственной причине ― её здесь кормили бесплатно. Приглянулась она владельцу с самого начала, вот он её и баловал. Никаких излишеств, еда пресная и простенькая, но голодным не останешься. А кушать надо. Стадия отторжения пищи давно прошла, так что теперь подпитка организма стала первостепенной задачей.

– Наелась, красавица? ― забирая пустую тарелку, в который за последний час раз крутился вокруг неё пузатый мужичок. Собственно, тот самый владелец.

– До отвала. Спасибо.

– Завтра придёшь? Я буду тебя ждать.

– Обязательно.

– А замуж пойдёшь? Ни в чём нуждаться не будешь.

– Что, и завтракать тоже буду бесплатно?

– И обедать, и полдничать.

О, вот это подкат так подкат. Вот это я понимаю, мотивация.

– Звучит заманчиво, но пока для этого мы слишком мало друг друга знаем, ― туманно отозвалась, Кэтрин награждая его обворожительной улыбкой, но едва тот ушёл не сдержала смешка. ― Да боже упаси такое счастье, ― забывшись, усмехнулась она парню, сидящему большой компанией за соседним столом и слышавшему весь разговор.

Тот ничего не ответил, лишь ехидная улыбочка скользнула по его губам, но Кэт уже спохватилась. Больше в его сторону не смотрела и на диалог выводить не пыталась. Излишне заводить мутные знакомства. Ей и так хватает пьянчужек, от которых после заката только успевай отбиваться.

К счастью, парень к ней и не приставал. Потерял интерес и снова переключился на своих. У них там как раз движуха полным ходом творилась, гулянка в самом разгаре: пять мужчин, три хохочущие барышни, противоборство на локтях и реки вовремя подносящегося пива.

В будущем, если она сама всё-таки сейчас в прошлом, это соревнование будет называться армрестлинг, но вряд ли кто-то из них об этом догадывался. Как и о том, что по логике и календарю давно мёртв.

Вот только жмурикам было глубоко класть на то, что они жмурики. Народ развлекался, пил и отдыхал, не заморачиваясь о подобных вещах. А вот её крыша медленно, но верно готова была поехать от переизбытка информации и количества неотвеченных вопросов.

Да, странно это всё. Слишком реалистично. Слишком детализировано. От смешавшегося в замкнутом пространстве концентрированного запаха спиртного и пота до ползущего по скамье жука в мелкие пятнышки. Ощущение случайного зрителя не желало уходить, но и финальные титры, уже который день, не торопились появляться на экране. Замкнутый круг.

За окном уже темнело ― верный признак того, что пора возвращаться на ставшую почти родной солому. Ночью бродить здесь и опасно, и страшно. Так что, завернув в тканевую салфетку недоеденную лепёшку, Кэтрин направилась к выходу, но у выхода ей перегородил дорогу чей-то силуэт.

Кэт без труда его узнала. Член той самой компашки. Этот кадр недавно проиграл очередной бой и злой ушёл на улицу по нужде. По одному его шатающемуся виду очевидно, что чувачок изрядно пьян. Удивительно, как вообще умудрялся удерживать себя вертикально во время состязания.

Кэтрин вынужденно замерла, потому что проскочить не представлялось возможности.

– Молодой человек, будьте так любезны, ― необычайно вежливо попросила она, зная святую истину: под градусом человек может быть особенно вспыльчивым.

Собеседник криво улыбнулся, но остался стоять на месте.

– Останься, прекрасное создание. Пропустишь всё самое интересное

– Нет, прошу прощения, но я тороплюсь.

– Тогда позволь тебя проводить.

– Не утруждайтесь, ― Кэт предприняла ещё одну попытку улизнуть, но пьянчужка выставил руку, перекрывая ей дорогу. Вот это уже перебор. ― Пропусти, ― вежливость таяла, раздражение росло.

– А иначе?

– А иначе упадёшь.

С кривой ухмылкой на её плечо легла широкая лапища. Зря. Очень зря.

Мужской окрик: "Пол, отойди от неё" запоздал на доли секунды, стиснутый кулак уже летел надоедливому ухажёру в челюсть. Слабенький, всё же она не борец сумо, но лихой. Парнишка от неожиданности мешком осел на пол.

– Я предупреждала ― упадёшь, ― сухо продекламировала Кэтрин, оглядываясь через плечо на того, кто пытался вмешаться.

Ба, сплошные знакомые лица. А вот это уже тот самый парень, с которым она совсем недавно пересекалась взглядом. Высокий, темноволосый, симпатичный. И одет, кстати, не по вычурной моде. Без строгих жакетов с высоким воротом, обтягивающих брюшко. Наоборот, максимально практично, если это уместно в данных обстоятельствах: подпоясанная рубаха и широкие штаны, заправленные в высокие сапоги. Кэтрин видела нечто похожее в фильмах с уклоном на псевдоисторическую достоверность.

– Восхищён. А я всегда думал, что дамы слабый пол, ― вот теперь на неё смотрели с нескрываемым любопытством.

– Ваша информация устарела. Время неспокойное, приходится полагаться исключительно на собственные силы.

– Вы просто не дали мне возможности проявить себя. Я бы вас покорил, уверяю!

Их диалог прервал оскорбленный стон. Пол, морщась, щупал свой подбородок, проверяя всё ли зубы на месте. Нокаутированному товарищу поспешили на подмогу. Кэтрин же, оценив результат своих стараний, подобрала полы платья, чтобы не запнуться, и гордая собой ушла.

Глава вторая. Канун Всех Святых

К исходу первой недели стало понятно, что надо что-то делать. Бесцельное существование выматывало и расшатывало нервы. Не говоря о том, что жить "заменой" у людей, которые всё равно нет-нет, да поглядывают на тебя с опаской, словно ты в любую секунду превратишься в дракона… В этом мало приятного.

Но что делать? Найти работу? Пойти торговать цветами в уличной лавке, а вечером приходить домой и… ложиться спать? А наутро всё по новой? Это в том-то веке, в котором она вообще не должна существовать? Или которого в принципе не существует? Чтобы она работала в собственном сне? Да ну вы чё, совсем обалдели?

Видимо, обалдели, потому что работать Кэтрин, так или иначе, пришлось. Причём не за денежную оплату, а за одежду. Звучит не очень, но для Кэт был важен внешний вид. Он придавал уверенности и поднимал самооценку, а это было не лишним, когда ты потеряла своё место в обществе.

Поэтому следующие несколько дней с утра до вечера она пропадала у швеи, с которой их свёл случай. Бегала посыльной за тканями, бегала посыльной с готовыми заказами к покупателям, а в оставшееся время помогала шить одежду. С непривычки девушка исколола все пальцы грубой иглой, но в итоге заимела новенький наряд, сидящий на ней как влитой.

Корсет на шнуровке под грудью больше не мешал, а подчёркивал фигурку. Юбки теперь были по росту и уже не норовили зацепиться за каблук, а верх льняной блузы кокетливо открывал декольте и плечи. Немного откровенный фасон, но как хорош! Не то, что ваша стёганная монашеская ряса, в которой только в гроб ложиться.

И вот теперь, в обновках, она уже без скованности бродила среди людей, тщательно изучала и внимательно слушала. Пара часов, проведённых в таверне, и все последние новости переставали быть новостями. "А мужики-то лучшие сплетники уже какое поколение”, не переставала удивляться Кэтрин, тихонько радуясь, что "заявилась" сюда очень вовремя. В буквальном смысле.

Ещё несколько месяцев назад по городу и ближайшим посёлкам прокатилась волна казней. Всё началось из-за нескольких юных девочек, поставивших округу на уши заверением, что их посещает бес. Щипает, лишает возможности дышать, наводит порчу и подчиняет своей воле. Диагноз ― одержимость дьяволом. Медицина последнего поколения, что уж там.

Тогда и начался кромешный хаос, в котором женщин начали повально обвинять в колдовстве, судить и прилюдно вешать. Девушки боялись выходить на улицы и просто здороваться с соседями. Всего одно неверно брошенное слово, на тебя тычут пальцем и вот ты уже в темнице, ждёшь незавидной участи.

Всё усугубилось, когда появились первые признания осуждённых в том, что они действительно занимались чёрной магией. Правда это или выбитая пытками ложь никто не разбирался, хоть слухи ходили самые разные. Факт оставался фактом ― число "одержимых" росло, арестованных становилось всё больше, а казнённых насчитывались десятки и десятки.