Чёрный сон. Мутанты

– Никита, родной, ты живой!

– Лада? – мужчина едва не поскользнулся на скользких камнях. – Что ты здесь делаешь?

– Тебя долго не было, – из чёрной тени скал оторвалась хрупкая фигура и бросилась ему на шею.

– Лада, да как же так, а Ярик где?

– В пещере. Когда тебя так долго не было, я пошла вслед за тобой. Увидела эту скалу, попробовала её переплыть, но вода была просто нереально ледяная. Вообще я удивляюсь, как ты без гидры переправился? Я взяла с собой и твой.

– Ты приволокла мой гидрокостюм? – Никита ошалел от неожиданной радости. – Ты меня просто спасла!

– Я рада. А откуда у тебя эти вещи? – Лада увидела на муже чужую куртку, сумку с изодранными штанами и рубашкой, а на его ногах виднелись добротные кроссовки.

– Представляешь, нашёл на берегу, – помрачнев, произнёс мужчина.

– А люди?

– Никого не было, – Никита решил не говорить, что он снял их с мертвецов.

– Повезло, – грустно произнесла Лада. – Жаль, одна пара.

Никита мгновенно скинул с себя кроссовки:

– Обувайся, а потом я из этой сумки сделаю тебе мокасины.

– Правда?

– Без сомнения!

Лада немного помолчала, надевая обувь, затем спросила:

– И какой результат твоей разведки?

– Это не Карадаг. Скальная гряда идёт на десятки километров. Родников не видел, а без питьевой воды мы не сможем их обойти.

– Как же так, – даже в темноте было заметно, как женщина побледнела. – Неужели нет выхода?

– Выход всегда есть, – Никита сгрёб её в свои объятия. – Я нашёл трещину в скале, по ней поднимемся. Там только имеется небольшой сложный участок, веревку сделаем…

– Вообще-то я не скалолазка, – угрюмо заметила Лада.

– Я тоже, – усмехнулся Никита.

– Неужели другого способа нет? – её огромные глаза блеснули.

– Пока не нашёл. Завтра обдумаем и другие варианты.

– Тогда одевай гидру.

– Нельзя, – покачал головой Никита.

– Ты насчёт акулы? Я когда плыла, её не видела. Она сейчас плавает где-то в другом месте.

– Она не одна, я уже несколько штук видел. Нельзя нам ночью переправляться.

– Их что… много?

– Да.

Лада отпрянула от Никиты, требовательно посмотрела ему в глаза:

– Как такое может быть? В Чёрном море обитают только безобидные катраны. Допустим, одна сбежала…

– Никто не сбегал. Они здесь живут. Это не Чёрное море, а настоящий океан.

– Подожди. Какой… океан? Это Крым!

– Увы.

– Подожди… ты шутишь?

– Лада, мы можем находиться где угодно, но не в Крыму.

– А можжевельники, цикады надрываются, земляничники на каждом шагу растут, – недоверчиво округлила глаза женщина, – это всё приметы Крыма! И самоцветная галька. Это Карадаг!

– Не знаю, что тебе сказать, – задумался Никита. – Вроде правильно размышляешь: земляничники, можжевельники… Я сам об этом думал. Но на дне морские звёзды, не черноморская камбала, океанские крабы, и… чёрт его знает какие акулы. Кстати, я на берегу настоящих орлов-стервятников разогнал. Лысые, до жути безобразные, как на пиндосовской эмблеме, в Крыму такие не водятся.

– Стервятники. А что они ели? – в каком-то трансе спросила Лада.

– Да мало ли, что они ели, падаль какую-то! – излишне резко произнёс Никита.

– Наш сын один, мы плывём немедленно! – решительно сжала губы женщина.

– Акулы…

– Да мне на твоих акул наплевать, там Ярик совершенно одни! За ночь с ним может произойти всё что угодно.

Никита проглотил обиду, он понял, жена только что обвинила его в трусости, но это было не так. Как она не может понять, что если их растерзают акулы, то сын точно будет в опасности. Он тоскливо посмотрел на преграждающую им путь скалу, затем оглянулся. Далеко в ночи увидел отблеск костра.

– Там кто-то есть, костёр горит, – приподнялся мужчина.

Лада вскользь посмотрела и со вздохом произнесла:

– Нет там никакого костра. Тебе показалось

Никита вновь всмотрелся в темноту. На этот раз действительно ничего не увидел. Вероятно, показалось. Хотя, проверить бы надо.

Лада решительно скинула кроссовки.

– Подожди, дай я оденусь, – скрипнул зубами мужчина. – А теперь, моя любовь, внимательно слушай. Поплывём медленно, без всяких резких движений, как вяленые тараканы. Даже если тебе что-то покажется, не дёргайся, замирай на месте и думай о прекрасном. Не вздумай бояться и писаться от страха, эти твари мигом нас учуют.

Лада внезапно осознала всю опасность, икнула от страха, тихо присела в воду и, в ужасе посмотрела на чёрную, как смоль, воду.

– Я готов. Держись скалы, от меня не на шаг, – Никита зашёл в море.

– Ой, как страшно! – женщина буквально сползла на глубину, опустила вниз голову, но её окружила кромешная тьма.

– Поплыли, – тихо произнёс мужчина и, касаясь скалы, двинулся вперёд. – Только ради бога, береги руки. На скалах много острых ракушек, ни дай бог порежешься, акулы чуют кровь за несколько километров.

– Зачем ты меня пугаешь? – сдавленно прошептала женщина.

– Даже и не думал, – серьёзно заявил мужчина.

На их счастье волны полностью успокоились и не били по скалам. Плыть было легко, но моральное напряжение было просто невыносимое. Они двигались в полной темноте, под ними была огромная глубина и что там сейчас происходило, неизвестно. Может в этот самый момент их обнюхивала акула. Слева булькнула вода, повыскакивали пузыри, о скалы лениво хлопнула волна и вновь тишина. Лада вцепилась в мужа, глаза закатились от страха.

– Тихо. Пока всё хорошо. Плывём дальше.

– Они рядом, – клацнула зубами женщина.

– Их нет, – как можно убедительнее произнёс Никита, но в груди сердце так бухало, что от его ударов, казалось, возникли водовороты. – Большую часть мы проплыли, мой бесстрашный котёнок.

– Назови меня ещё как-нибудь, – умоляюще попросила Лада.

– Зайчик мой любимый.

– Ещё.

– Рыбка золотая.

– Как хорошо. Ещё.

– Ёжик мой колючий.

– А почему колючий? – требовательно спросила она.

– Потому что мы уже приплыли, скала закончилась, – Никита тихонько толкнул жену к берегу и словно включились гребные винты. Лада в полную силу заработала ногами. Чертыхаясь, мужчина погнался следом.

Они выскочили на берег и в изнеможении упали на мокрую гальку. Некоторое время лежали беззвучно, затем Лада тихо засмеялась. Никита даже подумал, что у неё началась истерика, но она неожиданно спросила:

– Ты не ответил, почему колючий?

– Ну, а какой ещё бывает ежик? – Никита навалился на жену всем телом.

– Здрасте, я переживаю, а вы тут развлекаетесь! – как гром среди ясного неба, прозвучал голос Ярика. – Почему так долго?

– Вот так всегда, – шепнул Ладе на ушко Никита. Он быстро встал, посмотрел на сына, с укором спросил:

– Чего не спишь?

– Уснёшь тут. По берегу кто-то ходил. Наверное, люди.

– Они наш костёр не заметили, – насторожился Никита.

– Проверял, его с берега не видно. Я его в самом центре пещеры разжёг и не в полную силу запалил, только чтоб не погас.

– Моя школа, – похвалил их Никита.

– Папа, а откуда куртка и сумка? Кроссовки? В магазине купил? – Ярик вылупил от удивления глаза.

– Он нашёл эти вещи на пляже, – строго произнесла Лада.

– Именно так и произошло, – сухо кивнул Никита.

– А ты до посёлка дошёл? – требовательно спросил Ярик.

Никита посмотрел на сына и грустно улыбнулся:

– Я не добрался до него. Мы по трещине полезем вверх.

– Как скалолазы? Здорово!

– Авантюра, – фыркнула в ладонь Лада, но развивать тему не стала.

– А я ещё видел акул, – неожиданно сказал Ярик. – Шесть плавников насчитал.

– У тебя хватило ума не купаться? – строго спросил Никита.

– Решил вас дождаться. Я только у самого берега охотился. Краба достал, огромного. Такие только в океане бывают. Правда, папа, повезло?

– Всыпать бы тебе! – не на шутку рассердился Никита.

– Ты что, с ума сошёл? – вскричала Лада и шлёпнула сына.

– Ничего же не произошло! Я его запёк! Такое вкусное мясо! – в отчаянье пискнул Ярик, ловко увёртываясь от следующей оплеухи.

– Всыпать бы тебе ремня, – проворчал Никита. – Я с тобой ещё завтра поговорю.

Они стали подниматься к пещере. Уже на полдороге мужчина увидел отблески огня и ощутил дым.

– Не в полную силу горит, – с иронией заметил он.

– Разгорелся, наверное. Там действительно лишь угли тлели, – Ярик пожал плечами.

Внезапно прозвучал женский голос:

– Савелий, Захар, нам нужны ещё дрова. Илья, не писай на чужие вещи, лучше крабика с рыбкой скушай.

Ещё один голос, вероятно, пожилого человека, прорезал темноту:

– Соня, что ты пристаёшь к мальчику. У него итак много переживаний, пусть писает куда хочет. А вещи… а кто сказал, что они чужие, они теперь наши.

– Гидрокостюм, – оторопел Ярик. – Я его у входа оставил.

– Стойте здесь, сейчас выясню, кто это к нам в гости пожаловал, – нахмурился Никита.

– Я с тобой, – сверкнула глазами Лада и принялась натягивать на ноги мокрые кроссовки.

– Побудь с сыном, – непреклонным голосом произнёс Никита и быстро направился к пещере.

Он вышел из темноты очень неожиданно и своим появлением напугал кучерявого мальчугана лет тринадцати. Тот действительно старательно мочился на гидрокостюм Ярика.

– Да что ж ты творишь, в сторону отойти нельзя! – Никита едва удержался, чтобы не дать по шее наглецу.

Мальчуган от испуга описал себе ноги и бросился вглубь пещеры.

– Вы кто? – из темноты появился старик в цветастых шортах. Его с горбинкой нос словно раздвинул ночь, глаза навыкате посмотрели настороженно и с глубоким укором, тонкие брови вопросительно забрались на самый лоб, а редкие волосы, сквозь которые просвечивалась коричневая лысина, болтались, словно грязная пакля. За ним спрятался тот самый чернявый проказник. Появилась худощавая женщина в закрытом купальнике. Она выпучила круглые глаза, тонкие брови недовольно взлетели высоко на круглый лоб, жиденькие кудряшки, как подтаявшие сосульки, свисали на щуплые плечи. Она тоже в великом удивлении посмотрела на Никиту, словно не ожидала кого-то увидеть в пещере, где горит костёр и сложены чужие вещи.

– Вообще-то, это наша пещера, – Никита сделал решительный шаг вперёд.

Его движение оценили не совсем правильно. Женщина шарахнулась назад, а старик отступил на шаг и льстиво заулыбался:

– Молодой человек, мы не знали, что пещера занята. Но войдите в наше положение, с нами ребёнок. Неужели нам придётся ночевать на сыром берегу? Может, потеснимся? Здесь места на всех хватит. Мы переночуем и завтра уйдём. И не надо обижаться на Илюшеньку, молодой человек. Пописал ребёнок не туда куда нужно, с кем не бывает. Он же ещё совсем малыш. Вот у вас есть дети? Если есть, то они тоже иногда шалят? Ведь, правда? – старик дёрнул шеей и кого-то старательно выискивал в темноте.

– И у нас есть ребёнок, – подошла к мужу Лада. – Но он не позволяет себе подобного! Вот заставить вашего, как это помягче выразиться, постирать гидрокостюм прямо сейчас.

– Да конечно, разбежались! – визгливо заявила женщина. – А откуда нам знать, что этот гидрокостюм ваш? А почему не наш? Сейчас можно говорить всё что угодно!

– Всё верно, Соня, – послышался грубый мужской голос. – Пускай валят отсюда!

Со стороны можжевеловых зарослей выбрались двое рослых мужчин. Один из них держал Никитино копьё, а другой тяжёлую палку.

– Ребята, вы чего, совсем рехнулись? – Никита локтем отвёл за себя Ладу.

Внезапно один из мужчин, не задумываясь, ударил его копьём в бок. Никита упал на колено, жгучая боль на миг затуманило сознание. Вспыхнуло недоумение вперемешку с лютой злостью. В данный момент он был готов броситься на них и рвать зубами.

– Что вы делаете, сволочи!!! – Лада кинулась к мужу.

– Папа!!! – кинулся к нему Ярик.

– Я же вам сказал, сидеть на месте! – скрипнул зубами Никита.

– Валите отсюда, иначе мы вашему щенку голову свернём! – нервно дёргая губами, произнёс один из мужчин.

От ненависти у Никиты потемнело в глазах, не будь рядом жены и сына, он бы, не раздумывая, бросился на них, и даже рана не помешала ему задушить хоть бы одного из негодяев, но с ним была любимая жена и Ярик.

– Хорошо, только не нервничайте, – произнёс Никита, – мы уходим.

Внезапно очнулась Соня:

– Савелий, ты ударил копьём человека на глазах у Илюши?

– Ничего страшного, мальчонка даже не испугался, – внезапно очнулся старик, прижал к себе кучерявого проказника и вдруг заметил на Ладе кроссовки. – Пусть обувку снимет, старику по камням так больно ходить.

– Кроссовки сними, – хриплым басом произнёс другой бандит, вероятно Захар и поднял палку.

– На мужчине куртка хорошая, Илюша мёрзнет, – поспешила внести свою лепту Соня.

– А не до хрена будет? – взорвался Никита.

– Быстрее! – рявкнул бандит по имени Савелий и направил копьё на Ярика.

Никита с трудом стянул с себя куртку, Лада с омерзением сбросила с ног кроссовки.

– Теперь мы уходим, – Никита схватил жену, толкнул вперёд сына и поспешил укрыться за камнями.

– Эй! – послышался хриплый басок. – Постарайтесь, что бы мы вас больше не видели, иначе убьём.

Глотая слёзы и сильно прихрамывая, Лада придерживала Никиту, а Ярик, стараясь сдержать всхлипывания, побежал впереди, но губы были плотно сжаты. Вдруг он неожиданно твёрдо изрёк:

– Папа, мы их обязательно накажем!

Гл.3

Вот так в одночасье они лишились уютной пещеры, чистого родника и некоторых вещей.

Отойдя на достаточно большое расстояние, Никита присел на камень, с помощью Лады стянул гидрокостюм. Жена придирчиво осмотрела рану. При свете луны было видно, что ранение не серьёзное. Копьём, а точнее острозаточенной веткой, серьёзное увечье нанести сложно. Лада достала из кожаной сумки рубашку, обвязала бок и стянула широким ремнём.

– Папа, ты не умрёшь? – всхлипнул Ярик.

– Типун тебе на язык. Заживёт как на собаке! – Никита прижал к себе сына.

– А потом мы их накажем! – сурово изрёк его сын.

– Я тебе накажу! – Лада хотела дать ему подзатыльник, но внезапно передумала и тихо заплакала.

– Мама, ты чего? – прижался к ней Ярик.

– Необходимо отсюда уйти как можно дальше, – она с тоской посмотрела на мужа, зная, что тот отрицательно покачает головой, но Никита неожиданно кивнул.

– Как же так, папа! – возмутился Ярик.

– Не наше время, сынок. Но ты не переживай, они получат всё сполна. А в данный момент не стоит пороть горячку. Мы видели, что это за люди. Нам необходимо быть начеку, иначе и этих вещей у нас не будет. В горячке они не сообразили, что не полностью нас ограбили. Насколько мне известно, если подонки начали гадить, то остановиться уже не смогут. Мы переночуем в можжевеловой роще, а завтра будет пища для размышлений.

– Пить хочется, – нахмурился Ярик.

– Придётся потерпеть… до завтра, – о чём-то в душе размышляя, проговорил Никита.

– А утром что-то изменится? – с горечью в голосе произнесла Лада. Её тоже уже давно мучила жажда.

– Давайте тихонько подкрадёмся к роднику? – посоветовал Ярик.

– А если там засада? – серьёзно произнёс мужчина.

– Мы незаметно подползём…

– Не суетитесь. Утром всё решится, – уверенно сказал Никита, и глаза мрачно блеснули.

– Ты что-то задумал? – испугалась Лада.

– У них команда большая. Что для них наша камбала и краб. Есть захотят и обязательно утром полезут в воду, – Никита пощупал рубашку, которая сильно пропиталась кровью, – а в море акулы.

– Какой ужас! – передёрнула плечами Лада. – Но они не всегда нападают. Мы плыли ночью и ничего, бог миловал.

– А их разорвут, – уверенно произнёс Никита.

– Вот здорово! – злорадно заулыбался Ярик и даже в ладоши хлопнул.

Лада скептически улыбнулась и прижалась к мужу:

– Что ж, надо готовиться к ночлегу, а завтра будем искать воду, – она тяжело вздохнула.

Они выбрали место, где не так сильно дул ветер. Наломали густых веток и ими укрылись, но всё равно без костра было холодно. Никита в каком-то оцепенении подумал, ещё пару таких ночей и для них всё закончится очень плохо. Он приложил руку к повязке, кровь уже не текла. Тогда он сжал рану и от боли едва не закричал. Рубашка вновь намокла. Какая хорошая приманка, подумал мужчина и неожиданно для себя спокойно заснул.

– Папа, вставай!

Никита резко открыл глаза. Солнце давно проснулось и приготовилось выглянуть из-за скал. Ярик несильно его тряс, стараясь не касаться окровавленной рубашки. Увидев, что отец проснулся, наклонился к самому уху и прошептал:

– Они к морю спускаются.

Никита сел, посмотрел на спящую жену и строго глянул на Ярика:

– Из лагеря ни на шаг, я скоро.

– Я с тобой, – уверенно произнёс его сын.

– Нет, твоё время ещё не пришло. Я пойду один.

Ярик покачал головой:

– Нет, папа, мы пойдём вместе.

– Да не дорос ты ещё до такого. Я тебе запрещаю.

– Я пойду с тобой, – упрямо сказал он.

Никита задумался. Он прекрасно представлял, что может произойти. Непонятно как это повлияет на психику сына, а ему ещё двенадцать лет. Но ведь не запретишь, пойдёт следом!

– Хорошо. Но будешь меня слушаться беспрекословно.

– Спасибо, папа, – с чувством произнёс Ярик.

– Не благодари. Может, начнёшь даже проклинать меня.

– Не буду, папа. Я знаю, что ты сделаешь. Ты хочешь подманить акул при помощи, – он указал на окровавленную рубашку.

– Раз ты всё знаешь, – Никита аккуратно снял повязку. Из безобразной, но не глубокой раны кровь не потекла, – тогда пошли. Ты готов?

– Да, папа.

Используя валуны, когда-то скатившиеся со склонов, они незаметно подкрались к берегу. У самой воды один из детин пытался втиснуться в детский гидрокостюм, но получалось не очень. В результате диких скачек на берегу, он споткнулся и распорол руку об острый камень. Над пляжем пронеслась матерная ругань.

Второй осмотрел рану, и донёсся обрывок из их разговора:

– Глубокая царапина… море чистое … … мля, костюм детский … … у того лошары … … ещё не вечер … … далеко не ушли…

Никита напрягся, было очевидно, негодяи не успокоились и будут их искать. Как бы к берегу подобраться и кинуть в море окровавленную рубашку. Сейчас не получается, всё хорошо просматривается, придётся ждать, когда они полезут в воду.

Мужчина так и не смог втиснуться в гидрокостюм. Он со злостью откинул его в сторону. Некоторое время Савелий и Захар о чём-то совещались, затем достали две длинные ветки, в одной из них Никита узнал своё копьё, и принялись их точить об плоский кусок гранитной глыбы. Затем потрогали наконечники пальцами и недовольно скривились, видимо их не порадовала острота, но ничего более острого у них не было. Затем, с шумом бросились в море и принялись охать от холода. Затем успокоились и уже спокойно пошли вдоль берега, внимательно глядя в глубину. Из всего увиденного Никита понял, об акулах они ничего не знают.

– Папа, можно рубашку кидать, – нервно дрожа, произнёс Ярик.

– Нет, сынок, – неожиданно сказал Никита, – не могу положить грех на душу. Пусть сама судьба распорядится, какое выбрать для них наказание. Иди к маме, она скоро проснётся и будет волноваться, а я ещё понаблюдаю. Рубашку захвати, она теперь не понадобится.

Ярик насупился, долго смотрел на отца, затем вздохнул:

– Может ты и прав, папа, я ухожу. Долго не задерживайся.

Никита долго смотрел сыну вслед и заметил по его походке, что тот расслабился и не напряжён как прежде, Ярик в душе с ним был согласен.

Мужчина подкрался к самому берегу, увидел на камнях капли крови и криво усмехнулся, его окровавленная рубашка сейчас была совершенно ни к чему, они сами потащили с собой приманку для акул.

Савелий и Захар отошли на достаточно большое расстояние, но держались по близости друг от друга. Внезапно один из них резко ткнул копьём и с диким хохотом выволок на поверхности огромного окуня. Даже с такого расстояния Никита увидел, какой это крупный экземпляр. Внезапно рыбина сорвалась и ушла на глубину. Незадачливые охотники принялись лихорадочно тыкать копьями, но тут взревел Захар, Савелий случайно повредил копьём ему ногу. Трёхэтажный мат пронёсся в пространстве. Внезапно возник бурун, поднялась волна, в белой пене появилась пасть огромной акулы. Она схватила за бок Савелия, и тот лишь успел взмахнуть руками. Взлетела окровавленная пена и человек исчез в глубине моря. Никита оцепенел, всё так быстро произошло, словно в фильме ужасов. Захар дико закричал и принялся бить по воде руками. Никита подумал, что этим самым тот хочет отогнать акулу. В порыве жизнелюбия он хотел крикнуть, чтобы тот не дёргался и тихо отплыл от места трагедии. Но действительность оказалось иной, Захара утаскивала на дно другая хищница. Вскоре на поверхность моря вынырнул огромный кровавый пузырь и лишь чайки хрипло заорали, носясь над бурым пятном.

Никита долго стоял на берегу, стараясь унять дрожь, но внезапно понял, а проблемы решились сами собой. Тогда он огляделся, поднял гидрокостюм сына и уже ни от кого не таясь, направился в свой лагерь, думая о том, что хорошо, что Ярик всё это не видел. Но сын бледный, как смерть, вылез из соседнего камня и бросился в объятия отца.

– Говорил же тебе идти к маме, – без упрёка произнёс Никита.

– Я не мог тебя одного, раненого, бросить на берегу, – кривя губы и, заикаясь, произнёс сын.

– А ты вырос, – с удивлением сказал мужчина. – Что ж, разгружай меня, совсем бок разболелся.

– У тебя опять кровь пошла. У родника я видел целые заросли хвоща. Я читал в интернете, что он хорошо заживляет раны, – забеспокоился мальчик.

– Хвощ, да. Ещё тысячелистник помогает.

– Подорожник.

– Зверобой. Вон сколько его на склонах, – взглядом указал Никита, и Ярик мгновенно кинулся его собирать.

Лада всё ещё спала, а Ярик не выдержал и с ходу крикнул:

– Их акулы сожрали!

– Не сожрали, а съели, – спросонья сказала Лада, приоткрывая один глаз. Внезапно она вскочила на ноги. – Кого сожрали?

– Всё правильно, негодяев утащили на дно акулы, – серьёзно произнёс Никита и облокотился о камень.

– Какой ужас! – женщина попыталась сглотнуть, но сухо закашлялась.

– И чего мы ждём. Идём к роднику, – Никита с трудом поднялся.

– Их действительно… акулы? – всё ещё не до конца поверила Лада.

– Там столько было кровищи! – залихватски сплюнул Ярик.

– Ты брал с собой ребёнка? – возмутилась Лада.

– Он уже не ребёнок.

– Ты должен был ему запретить! – её тонкие брови стремительно взлетели на красивый лоб.

– Мама, ну ладно уже, – скривился Ярик. – Пошли к роднику.

– Я потом с тобой поговорю, – Лада метнула на мужа суровый взгляд, живенько поднялась и вздохнула:

– Надо твой бок перевязать.

– Я зверобоя нарвал, – Ярик сунул маме охапку травы.

– Необходимо в больницу, не дай бог инфекция попадёт, – Лада внимательно осмотрела ранение. – Красноты большой нет. Может, действительно зверобой положить? Его следует хорошо измельчить, – она подняла осколок кремни и принялась виртуозно шинковать её как укроп для салата. Затем, выбрала на рубашке незапачканное кровью место и, покусывая от напряжения губу, быстро перебинтовала.

– Так значительно лучше, – сказал чистую правду Никита. На удивление сок зверобоя быстро убрал жжение и принёс долгожданное облегчение.

– Ярик молодец, – улыбнулась Лада.

– Собирал на экологически чистых склонах, – просиял сын. – Я ещё нарву, но только после того как напьёмся, – грустно добавил он.

– Нас ничего не держит, сейчас пойдём к роднику, – Никита мрачно улыбнулся и твёрдо произнёс:

– Сегодня будем ночевать в пещере. Разожжем костёр, будет всем тепло.

Они поднялись к роднику и от души напились.

– Раньше никогда бы не подумала, что вода может быть такой вкусной. Это просто наслаждение, лучше любого газированного напитка, – как солнце просияла Лада, но быстро стала серьёзной, глядя в сторону пещеры, откуда поднимались светлые клубы дыма.

– А теперь мы навестим наших старых знакомых, – зловеще произнёс Никита, метнув взгляд на сбитые в кровь ноги жены.

Лада взяла с земли тяжёлую палку и, похрамывая, устремилась вслед за мужем. Они незаметно подошли к пещере. Никита приказал сыну оставаться снаружи, а сам решительно зашёл вовнутрь. Лада быстро шмыгнула следом и мгновенно увидела сидящего спиной к ним старика в её кроссовках. Тот кидал в огонь обглоданные куски от панциря краба, а на его коленях в украденной куртке нежился чернявый проказник. В этот момент из соседней перегородки пещеры вышла Соня и в ступоре замерла, не сводя глаз со злорадно улыбающейся парочки. Старик медленно обернулся и тут Лада гневно произнесла:

– Снимай, тварь плешивая, мои кроссовки!

– За-з-за… Захар!!! Савелий!!! – фальцетом заорал старик.

– Козлов своих зовёшь? – злобно оскалилась Лада.

До Сони что-то начало доходить, она смертельно побледнела и едва прошептала: