Сон Царевича

Он внимательно уставился на нее, заставив опустить глаза. Неужели Елисей, маленький дурачок, успел разболтать о своей влюбленности в учительницу этому подозрительному типу? Но Артем вовсе не похож на его друга – он явно старше, и вообще трудно представить, какие у них могут быть общие интересы. Как его назвала странная Даша Лунева: «Знакомый пацан»? На «пацана» Ветров совсем не тянул. А она поверила ей на слово…

– Раз уж вы не поленились и пришли сюда, я скажу вам правду. Версия с отъездом на учебу за границей была придумана наскоро, поэтому ее достоверность несколько хромает… Однако она всех устроила. Кроме вас. – Лицо Ветрова скривилось и потеряло все свое показное дружелюбие. – Пришлось скрыть истинное положение вещей, чтобы сберечь репутацию мальчика. Надеюсь, на вас можно положиться и дальше информация, которую я собираюсь сообщить, не пойдет?

Она поспешно кивнула, но Артем не торопился продолжать, с сомнением глядя на нее.

– Взять бы с вас расписку… Ну ладно, – будто бы решился он. – Дело в том, что у Елисея возникли некоторые ментальные проблемы, и пришлось отправить его на лечение. Как вы понимаете, афишировать подобное не стоит, поэтому появилась версия с учебой.

– Какие-какие проблемы? – глупо переспросила она.

– Василиса Андреевна, ну вы как маленькая! – Тон Ветрова стал покровительственным. – С психикой проблемы. Сложный возраст, большие нагрузки, вот юноша и не выдержал.

Она совсем перестала что-либо понимать:

– Но я никогда не замечала…

– Вы не замечали, а близкие люди заметили. И забили тревогу, благо есть возможность помочь собственными силами.

– Где же он сейчас?

– В стационаре частной клиники. Она здесь, на территории компании, находится. Поверьте мне, никаких оснований для волнения нет.

– Но как же учеба, экзамены…

– Будьте спокойны, с возможностями его отца это не станет проблемой.

– Вы имеете в виду отчима? – уточнила она.

Артем остро взглянул на нее:

– Вы и правда много знаете о своем ученике. Валерий Сергеевич действительно не отец Елисея по крови, но это не имеет значения. Он относится к нему как к родному и делает все возможное.

– Можно навестить Елисея?

Ветров даже вскочил, услышав такой глупый вопрос:

– Разумеется, нет! Это может негативно повлиять на него, повредить терапии, и придется начинать все с нуля.

Она сидела будто в ступоре, не зная, что еще спросить, и хозяин кабинета немедленно воспользовался ситуацией:

– Если я ответил на все ваши вопросы, то…

– Да, конечно. – Она стала медленно подниматься. – Но все-таки…

– Надеюсь, излишне напоминать о конфиденциальности этой информации?

Она отчетливо уловила угрозу в голосе Ветрова и поспешила кивнуть.

– Тогда всего вам доброго, Василиса Андреевна. Рад был знакомству.

Она уже дошла до двери кабинета, но вдруг обернулась:

– А откуда вы все это знаете?

Ветров взглянул на нее с удивлением:

– Эта фармкомпания принадлежит его отцу.

* * *

Быть девственником стремно. Парни постоянно что-то рассказывали, хвастались, кого они имели, сколько раз и в каких позах, а он только неловко молчал.

Конечно, ему тоже ничего не мешало рассказывать, как в том анекдоте, но он не мог себя заставить. Притом боялся: ляпнет что-нибудь не то, и все сразу поймут – на самом деле опыта у него никакого. Не считать же редкий просмотр порно. Часто выкроить на это время не удавалось – дома всегда кто-нибудь ошивался, и к нему могли зайти в любой момент. Уважение личного пространства у него в семье не очень-то практиковалось. Похоже, олдам не попадались всякие умные статейки о взаимоотношениях с ребенком. А там наверняка упоминалось: прежде чем вломиться в комнату, необходимо постучать…

Правда, он и сам никогда не стучал, заходя в родительскую спальню, – считал правила этикета ненужными предрассудками. Чем старперы могут его удивить? А потом это и вовсе потеряло смысл…

Все эти разговоры между парнями, которые велись исключительно матом, его не возбуждали. Он не хотел ни порномоделей, ни девчонок-одноклассниц, ни тех, кто немного постарше. Да они такие же, как он сам, ничего не знают и не умеют.

Еще и за возрастом надо следить – чтобы не меньше шестнадцати оказалось. Правда, ему самому восемнадцати нет… Но у него на малолеток не встанет. Кажется, его тема – милфы, и никакое это не извращение. Взрослая женщина знает, что делать, и не будет ржать, если вдруг случится какая-нибудь лажа.

Девчонки, вообще-то, тоже не очень любят криворуких ровесников и предпочитают парней постарше. Проблема одна – встретить такую взрослую…

Странно: ему казалось, он ей нравится. В смысле, по-настоящему, а не просто как ученик. Но она его послала, и теперь он здесь. Кажется, понятно, кто заставил его пережить столько боли и страданий…

Глава 19. Возвратные местоимения

Она выскочила на улицу, не помня себя и торопясь уйти подальше от жуткого места. Оно выглядело так благопристойно и респектабельно, что это казалось нарочитым и вызывало безотчетную тревогу. Она даже про паспорт едва не забыла. Если бы охранник на проходной не окликнул, так и ушла бы без документа. В кого она такая растяпа? В мелочах о порядке заботится, а в серьезных вопросах вечно как лохушка последняя.

И чего добилась, спрашивается? Только засветилась по полной программе. Теперь отчим Елисея узнает, что она не перестала его разыскивать, более того, пробралась в святая святых. Но если этот Ветров – его помощник и в курсе всех дел, почему ей вообще разрешили туда заявиться? Да еще и рассказали так много – якобы открыли страшный секрет. Что-то тут не сходится.

Ясно одно: надо вытаскивать Елисея из этой странной психушки. Она ни на секунду не поверила в его внезапно проявившуюся душевную болезнь. Все с ним было в порядке!

Уж она-то за годы работы насмотрелась на разных детишек и персонажей с проблемами вычисляла моментально, при первой же встрече. Никогда не соглашалась сразу – сначала устраивала нечто вроде собеседования. Говорила: убедитесь, подхожу ли я вам, чтобы польстить потенциальным клиентам и создать иллюзию выбора. А на самом деле присматривалась к будущего ученику, определяя, каково с ним будет заниматься. Глаз у нее натренированный, психов видит за версту.

Елисей явно не из их числа, абсолютно нормальный парень. Неизвестно, правда, останется ли он таковым после «лечения»… Пока неясно, зачем это понадобилось его приемному отцу, но, кажется, он решил избавиться от пасынка. Елисей ему сильно мешает: неизвестно, чем именно, но сейчас и не важно. Главное – забрать его оттуда, пока не стало слишком поздно.

Она даже не задумывалась, почему впрягается за совершенно постороннего парня. Это же один из многих учеников! Какое ей дело до его семейных и всех прочих проблем? Просто чувствовала, что так надо, и все. Кроме нее, некому… Если там имеется мать, она явно не похожа на родительницу Быстрова и полностью находится под пятой у деспотичного муженька. Но как она позволила поступить с собственным сыном подобным образом? Наверняка маменька знает его получше, чем репетитор. Неужели поверила в «ментальные проблемы»?

Ничего не понятно, но это все потом. И действовать надо быстро, хоть она пока не представляла, как именно. В одиночку сложно, но на кого можно положиться в таком щекотливом деле? Никого со стороны посвящать нельзя, остаются две кандидатуры – Саня Солнцев и Даша Лунева. К Даше обращаться категорически не хотелось, да и толку от нее? Хватит одной слабой девушки. Оставался Солнцев…

Но Саня, выслушав ее сбивчивый пересказ последних событий, вовсе не вдохновился предложенной перспективой.

– А что мы можем сделать? – сразу задал он резонный вопрос. – Будем штурмовать эту больничку? Заявим в полицию и вызовем маски-шоу?

– Пока не знаю, – растерялась она. – Какие маски? В полиции нам не поверят и никакой спецназ высылать не станут. Да и кто мы Елисею, чтобы заявлять о его исчезновении? Надо что-нибудь придумать.

– Придумать? Если там, как ты говоришь, закрытая территория, посетителей пропускают по паспорту и все под камерами?

– Саш, это же твой лучший друг! – напомнила она.

– И что я могу для него сделать? – вздохнул Солнцев. – Тебя к нему даже не пустили! Вдруг он и правда того… Расстройство психики может внезапно проявиться.

Она молчала, и он забеспокоился:

– Василис, ты меня слушаешь?

Нет, Саня не спрашивал, как ее называет мама. Сам перешел на свойский тон, когда перестал видеть в ней учительницу.

– Слушаю, – безлично отозвалась она.

– И тебе не советую туда соваться. Ты и так зашла слишком далеко. У Царя батя – серьезный чел, на его пути лучше не вставать…

– Ладно, Саша, – устало вздохнула она. – Я тебя поняла. Спасибо.

– За что? – удивился он. – Я же ничего не сделал.

– Кое-что сделал.

Конечно, сделал – убедил ее в том, что рассчитывать не на кого и придется все разруливать самой. Впрочем, как всегда, ничего необычного. Только задача на этот раз посложнее. Проникнуть на закрытую территорию, пробраться в стационар и каким-то образом увести оттуда Елисея… Если он на своих ногах. А если нет, валяется там обдолбанный какими-нибудь препаратами? Тогда задача сильно усложняется. Скорее всего, так и есть – иначе что могло бы удержать его там? Варианты похуже представлять не хотелось…

Она запрещала себе думать об опасности. Стоит допустить такую мысль, и все: паника накроет с головой, она больше шагу не сделает из своего убежища. Угроза настигла ее и там, но все еще оставалась иллюзия надежности. Поэтому лучше не размышлять о последствиях, а действовать…

Она понимала: это нервное и скоро, наверное, пройдет, ведь по-прежнему непонятно, что делать и как именно. Чувствовала себя героиней приключенческой книги или фильма, отважной спасительницей, и упивалась этим ощущением. Глупо и иррационально, но если потерять настрой, она больше и шагу не сделает из своей уютной норки…

И будет каждый день мучиться, изводить себя мыслями о том, где Елисей и что с ним. Со временем это не пройдет и не притупится: история с Быстровым – яркий тому пример. Те страх и стыд подспудно жили с ней все эти десять лет и с легкостью вернулись, едва он снова возник на ее пороге… Что, если с Елисеем будет так же? Нет, второй раз она подобного не вынесет! Нужно разобраться во всем сейчас, чего бы ей это ни стоило. А стоить может очень многого, на этот счет у нее не было никаких иллюзий…

С какого боку ни посмотри, она собирается закон нарушить. И почему ее это совсем не смущает? Что-то перестроилось в голове, а она и не заметила, как оказалась по другую сторону. Как бы там все ни повернулось, с нее это тоже ответственности не снимет. Стоило ли чудом избежать судимости тогда, десять лет назад, чтобы теперь начать нарываться на новую? На этот раз ей может грозить не штраф и условный срок, а наказание посерьезнее – Санек Солнцев недаром упомянул, что у Елисея отчим далеко не простой человек. Если сумел построить такой бизнес, явно дядя со связями. И куда она, спрашивается, суется? Да еще и в одиночку…

Впрочем, супергероини никогда не заморачиваются вопросами добропорядочности и морали – действуют, а потом разбираются с последствиями. Она, конечно, обычный земной человек, а не вымышленный персонаж, но сейчас была уверена, что собирается поступить абсолютно правильно. Буквально чувствовала: с Елисеем случилась беда. Не мог он внезапно пропасть, никого не предупредив…

Кажется, парень чем-то мешает своему отчиму, и тот решил от него избавиться проверенным способом: объявив душевнобольным. Любовь и месть явно ни при чем – такие причины для преступлений попадаются только в художественных произведениях, которых она перечитала и пересмотрела в избытке. В реальной жизни повод чаще всего самый банальный – финансы. Убить могут и за незначительную сумму, а здесь, похоже, замешаны большие деньги. Но сейчас бессмысленно гадать, скоро она все узнает. Главное, чтобы не оказалось слишком поздно…

Хорошо, у нее скользящий график и она не связана стандартной рабочей неделей. Часто ученикам, наоборот, было удобнее заниматься по выходным, и ее это вполне устраивало – у нее редко появлялись особые планы на эти дни. А теперь и вовсе складывалось удачно: впереди длинные майские праздники, многие уезжали из города, уже предупредив ее, что не собираются приходить. Значит, найдется время без ущерба работе заняться своими делами. Может, и в фармкомпании в выходные будет затишье? Охрана загуляет и потеряет бдительность… Нет, глупо на это надеяться. Наверняка они там прилично зарабатывают и боятся потерять хлебные места. Даже если знают, что на самом деле творится в этих стенах.

Как же проникнуть на тщательно охраняемую территорию, притом незамеченной? Герои в таких случаях ищут слепые зоны камер, перебираются через забор и усыпляют собак. Правда, собак там, кажется, не было… Но это неточно.

Такие трюки ей явно не под силу. Надо поискать в интернете, может, все гораздо проще и есть вполне легальный способ. Например, им уборщица требуется. Только это долго, и персонал наверняка проверяют до седьмого колена. Притом она там уже засветилась…

Она забила адрес в поисковик и попала на сайт фармацевтической компании «Царевич-фарма». Похоже, приемному отцу Елисея настолько понравилась фамилия пасынка, что он без затей назвал так собственную фирму. Про самого Протасова при этом на сайте не было сказано ни слова. Даже если бы она с самого начала догадалась загуглить Валерия Сергеевича, это не помогло бы ей выйти на его фирму. Шифруется, управляет ею через подставное лицо – того самого Ветрова? Это не единственный его бизнес, он так уходит от налогов?

Каталог продукции и предложения для оптовиков она смотреть не стала, всякие уставные документы – тоже. Но одна скромная строчка привлекла ее внимание – на территории офиса фармкомпании находится неврологическая клиника…

Есть шанс проникнуть туда легально! Надо просто записаться на прием. К клиентам явно почтения побольше, чем к обычным посетителям. Если человек заплатил, никто не будет отбирать у него паспорт.

Она перешла на сайт клиники. Неудивительно, что сразу ее не заметила: та имела отдельный вход с улицы совсем с другой стороны от проходной. Притом в этом богоугодном заведении располагался дневной стационар, который вполне мог трансформироваться в ночной. Если Елисея держат не там, то где еще? Не в подвале же, к трубе отопления привязанным…

Представив эту картину, она вздрогнула и предпочла прогнать дурацкое видение.

К кому же ей записаться? Вроде никаких явных проблем с психикой у нее нет, но нелишним будет прийти на профилактический прием. К неврологу, например. К этому точно можно идти без сомнений: пожаловаться, что с трудом засыпает, например. Она и правда неважно спит в последнее время. Какие-нибудь волшебные таблеточки бонусом выпишут, которые без рецепта не купишь…

Перейдя в прайс-лист, она слегка приуныла. Ну и цены в этой клинике! Недаром в заголовке присутствует слово «элитная». Она за одно занятие получает гораздо меньше. И с намеком указано, что медицинский центр гарантирует полную конфиденциальность. Про анонимность ничего не говорится, но она явно подразумевается. Иначе за что такие деньги берут?

Но один раз разориться вполне можно себе позволить. Даже звонить никуда не надо – запись открыта прямо на сайте, через специальную форму. А имя указываешь любое. Вряд ли там будут спрашивать полис обязательного медицинского страхования.

Осталось выбрать день и время. Клиника работала аж до десяти вечера – за такие деньги могли себе позволить. Ее руководство не мелочилось: на прием одного пациента отводился целый час. На следующий день как раз имелось свободное место в двадцать один ноль-ноль – желающих посетить невролога накануне майских праздников не нашлось. Психи тоже разъезжались на отдых…

Она нервно хихикнула и записалась на прием под первым пришедшим в голову именем. Все, часть дела сделана. Осталось дождаться завтрашнего дня и как следует подготовиться. Нужно удобно одеться и обуться, а еще собрать рюкзак со всем необходимым. И лак для волос не забыть…

У нее был дорожный маникюрный набор с крошечным ножичком, на который не реагировали даже рамки металлоискателей. В случае необходимости сможет перерезать веревки, если Елисей все же привязан к батарее. А если наручниками прикован? Их явно ножичком не откроешь… Да ладно, откуда в неврологической клинике наручники? Отстегнуть какие-нибудь ремни она и так сумеет.

А как его в чувство приводить, если Елисей без сознания валяется? Откуда-то всплыло слово «нашатырь», но она знать не знала, что это такое, какой имеет вид и продается ли в аптеке. А вдруг он под воздействием сильных препаратов и этого окажется недостаточно? В кино в таких ситуациях укол адреналина делали. Прямо в сердце, как в «Криминальном чтиве», откачивая Уму Турман после передозировки…

Она поежилась. Нет, кажется, не тот случай. Все равно этот вариант ей не подходит – уколы-то делать она не умеет. Такой важный для жизни навык прошел мимо нее. Особенно в сердце… Нет, чисто теоретически она процесс представляла, но надеялась, что обойдется без такого экстрима. Справится подручными средствами. Надо прошерстить сайты оказания первой помощи и ассортимент интернет-аптек…

А еще медицинский костюм стоит прикупить – вдруг осенило ее. Она снова залезла на сайт клиники и посмотрела фото специалистов: они были запечатлены в стандартной белой униформе. Надо поискать подобную. Иначе под каким соусом она там останется после приема? Переоденется в туалете и попробует притвориться обслуживающим персоналом. Только надо придумать, как отвлечь внимание охраны, чтобы они не заметили: последняя пациентка не покинула клинику. Наверняка там больше никого не окажется в этот поздний час, и слиться с другими посетителями не удастся. Притом их вряд ли бывает много. Если гарантируют анонимность, значит, организовали прием так, чтобы клиенты не пересекались.

А потом сделать вид, что она санитарка и занимается уборкой. Ведро со шваброй, конечно, в рюкзак не спрячешь, а тряпку и латексные перчатки вполне можно прихватить. Заодно и отпечатков не останется. И медицинскую маску надо надеть: на камерах меньше засветится. Типа, она боится без защиты. Или у нее аллергия. Как раз период цветения начинается…

Может, для Елисея еще и одежда нужна? Вдруг он там безо всего валяется – ну чтобы точно не сбежал. При этой мысли она зажмурилась, но заставила себя думать о деле. Все равно мужской одежды у нее нет, да и рюкзак не резиновый. В крайнем случае отдаст ему свой медицинский костюмчик. Или их стоит захватить два? Какой же у Елисея размер…

И снова она поняла, что не думает о подстерегающей ее опасности. Даже не подозревала в себе такого авантюризма. Откуда что берется? Неужели настолько засиделась в своей норке, что готова на любой кипиш, кроме голодовки? Впрочем, и на голодовку, кажется, тоже… В ее жизни наконец-то начало происходить хоть что-то интересное, и она не собиралась от этого отказываться.

* * *

Что-то изменилось. Его больше не фиксировали так жестко, он получил чуть больше свободы. Даже появились силы вставать. Правда, доходил он пока только до крошечной душевой, примыкавшей к палате. Как этот вопрос решался раньше, пока валялся в отключке, он старался не думать.

Там не было зеркала, поэтому оставалось лишь догадываться, как он выглядит. Вся мебель оказалась пластиковой, без острых углов – это точно психушка. Он бы не смог ничего с собой сделать, даже если бы захотел. Но и поймать собственное отражение было негде, а на ощупь он не мог понять.

О бритье, естественно, речь не шла. Хорошо, что у него медленно пробивается щетина, а то бы уже оброс неопрятной бородой. Впрочем, какая разница? Он в непонятном месте, его накачивают неизвестно чем, а он заботится о внешнем виде! Надо думать, как выбраться отсюда и спасти свою жизнь. В том, что ей угрожает опасность, он не сомневался. Ее сохраняют, только пока он зачем-то нужен. А потом ничто не помешает сделать еще один укол…

Но ведь его должны искать! Почему ему не пришло в голову раньше? Не может человек просто исчезнуть, чтобы это никого не взволновало. Разве что позаботились заранее, придумав реалистичное объяснение. Если те, кто похитил его, смогли это провернуть, значит, владеют неограниченными возможностями. Им будет нетрудно сочинить достоверную причину и убедить всех в ее правдивости. Но ему от этого не легче…

Глава 20. Косвенная речь

В вагоне метро наметилось непонятное оживление. Она оторвалась от телефона и подняла глаза. Два полицейских, парень и девушка, подошли к какой-то дамочке.

– На вас ориентировка сработала, – пояснили они, вставая по обе стороны от нее.

Пассажирка пыталась возмущаться и протестовать, но на остановке ее аккуратно взяли под локотки и вывели на станцию.

Сквозь стекло она наблюдала за их живописной группой, чувствуя, как вдоль позвоночника пробегает холодок. Дамочка полезла в сумку и достала паспорт, а что случилось дальше, она не успела досмотреть: поезд тронулся, платформа промелькнула и исчезла. Пассажиры изумленно переглядывались, такие же ошарашенные, как и она сама.

Вот так все просто: сработала ориентировка? До чего техника дошла! Она слышала, что в транспорте везде камеры и работает система распознавания лиц, но в действии увидела впервые. Конечно, она не слишком часто пользовалась метро и не знала, насколько это вошло в практику, но что-то подсказывало: произошел явно не рядовой случай.

И почему она стала свидетельницей подобной сцены именно сейчас? Наверное, это знак. Предупреждение, что не стоит ей никуда соваться. Может, выйти из вагона, перейти на противоположную сторону и отправиться домой, пока не поздно?..

Голос здравого смысла быстро смолк. Она уже не думала и даже почти не волновалась. Ее словно что-то вело, и это было верным знаком: все идет так, как надо.

Невролог оказалась миловидной девушкой, выглядевшей не старше тридцати. Весьма несолидно. Будь она настоящим клиентом, больше доверия возникло бы к степенной даме с тщательно уложенной прической или импозантному мужчине с бородкой. Стереотип мышления, ничего не поделаешь.

– Чем хотите поделиться?

Она не могла не оценить изящество формулировки. Никаких тебе снисходительных «на что жалуетесь» или нейтрально-вежливых «слушаю вас».

– В последнее время стала плохо спать, – выдала она домашнюю заготовку.

– С чем сами это связываете?

– Да много всего навалилось…

Она, конечно, не собиралась рассказывать правду, но сама не заметила, как выложила несерьезной девушке практически все, что накопилось на душе. Про неприкаянность, одиночество, границы, которые она вокруг себя тщательно выстроила…

Девушка была не только неврологом, но и классным психологом. Она поневоле почувствовала себя спокойнее и увереннее. Даже не заметила, как пролетел целый час. А еще думала: время на одного клиента отведено с запасом, чтобы они не пересекались! Оплату здесь отрабатывали качественно. Даже отданных за прием денег было не жалко. Кажется, оно того стоило. Имеет смысл еще сюда наведаться, одного сеанса явно недостаточно. После, когда все закончится…

Распрощавшись с любезным доктором и выйдя из кабинета, она прошла по пустому коридору, скользнула в туалет и облегченно выдохнула. Только сейчас осознала, как была напряжена все это время. Здесь-то точно камер нет – не извращенцы же они, чтобы подглядывать за состоятельными пациентами. Можно ненадолго расслабиться, а потом заново собраться с силами и мыслями.

Закрывшись в кабинке, она натянула поверх собственной одежды белый медицинский костюмчик – специально взяла попросторнее. Хорошо, что потеплело и не пришлось сдавать верхнюю одежду в гардероб: она просто засунула толстовку в рюкзак, оставшись в футболке. Туда же убрала телефон, предусмотрительно выключенный, чтобы он не выдал ее ни звуком, ни светящимся экраном. Натянула перчатки, маску, вооружилась тканевой салфеткой и флаконом с антисептиком.

Она посмотрелась в зеркало и осталась довольна своим видом. Немного выбивался из картины рюкзак, но с ним она никак не могла расстаться. Никуда его не спрячешь, да и сразу на подозрения наведет. Она ведь последняя пациентка на сегодня.