Три нуарных детектива

– Я, конечно, извиняюсь, мэм, но я не понимаю, о чём вы. Кого вылечат?

– Как кого? Мою дочь, естественно.

– Вы о Сюзи? Так, понятно, – Хадсон аж почувствовал, как заскрипела его голова. – Подождите, она лежала в больнице? Или что? Так, давайте с самого начала. Почему вы вообще решили положить Сюзи в больницу?

– Дело в том, что когда Сюзи забеременела, у неё не было денег на то, чтобы лечь в больницу. Её медицинская страховка не покрывала все расходы. И вот, ей посоветовали обратиться в новую клинику, сказали, что они иногда берут пациентов на бесплатной основе. Правда, неофициально.

– Но это хорошо ведь?

– Да, но только потом Сюзи несколько раз сбегала от них. Говорила, что там ей насильственно колют какие-то препараты. Что там вообще происходят страшные вещи. Правда, поговорить у нас не получилось, за ней сразу приехали доктора. А потом приехал этот богач. Мне это подсказал Сэм Гордон, пришла к нему с заявлением на этого доктора Жозе. Это было в ту ночь, когда они в первый раз задержали Сюзи.

– Богач? – Дэн усиленно тёр голову. – Бон Жозе?

– Да. И с ним ещё было несколько докторов.

– Ого, кажется, тут целая бригада врачей без границ, – заметил Дэн.

– Да, более того, они были так убедительны! Сказали, что у Сюзи проблемы, что она немного не в себе, но они ей помогут.

– И помогли?

– Нет, всё стало только хуже. Я даже потом не смогла до неё дозвониться.

– Но никто не в праве вам запретить свидания с дочерью, пусть и в больнице. Вы обратились в полицию?

– Да. Непосредственно к капитану.

– К Сэму?

– Да. К Сэму Гордону.

– И что же вам ответил Гордон?

– Он сказал, что проследит за Сюзи и постарается помочь.

– Что же вы раньше ничего не говорили?

– Я думала, вы с ним заодно, а когда они убили вашего друга, я поняла, что вы не из их команды. Пожалуйста, лейтенант, помогите мне, я очень боюсь этих людей, но что я могу сделать? Меня и так уже дважды предупреждали и третьего раза уже не будет. Они просто убьют меня, как мою дочь и внучку.

– Подождите, подождите, я уверен, всё не так, как вы думаете. Я в этом городе давно, я знаю его как свои пять пальцев, здесь нет такой криминальной системы, успокойтесь. Я уверен, вы неправильно поняли капитана Гордона. Он мой старый друг, и вместе мы решим эту проблему.

– Вы знаете, что ваш доктор встречался с моей дочерью?

– Кто, Боуль?

– Да.

– С вашей дочерью?

– Да, Боуль хотел вытащить её, но он очень переживал из-за жены и не мог действовать открыто.

– Так, подождите, он говорил, зачем им вообще нужна была ваша дочь?

– Не она, а её ребенок, им необходимы дети. Поймите, многие, кто работал там, были беременны. Им нужны дети, зачем – я не знаю.

– Но почему в это дело влез Боуль? Более того, почему он не сказал мне?

– Я же вам сказала. Он встречался с Сюзи. И потом, когда у неё появился ребенок, он очень этому обрадовался, так как у Боуля не было детей. Этот ребенок был очень важным для них. Он даже экспертизу провел на предмет отцовства.

– Постойте, это ребенок Боуля?

Дэн развел руками и едва не сбил стоявший рядом стакан. Схватив его рукой, он бережно поставил его на место и тут мимоходом посмотрел на стекло. Маленькое чистое белое личико, казалось, разглядывает его в упор. Это была девочка, лет шести – семи. Дэн вздрогнул, моргнул, девочка пропала.

Дэн потёр переносицу. Все происходящее начинало напоминать какой-то глупый фарс. Ночь, женщина, дети, бред, сумасшествие… Может, ему всё кажется, и он просто спит, напившись у себя в комнате. Огромным усилием воли он снова открыл глаза и посмотрел на Джоанну.

– Значит, это был ребенок Боуля и, как вы полагаете, именно поэтому его убили?

– Именно поэтому. Он пошёл против них и его убили. Он захотел спасти своего ребенка, он хотел убежать отсюда.

– Но я не слышал от него, чтобы он куда-то собирался, более того, я вообще от него такого не слышал.

– Возможно, он просто не хотел подставлять вас, а когда всё пошло наперекосяк, всё перестало быть важным, даже опасность.

– Боже, как-то слишком всё странно, – Хадсон посмотрел в окно. Теперь ему стало казаться, что он совсем не узнает этот город, который в одночасье стал чужим. Он словно гость, случайно забредший сюда. Более того, изменились даже его близкие друзья.

– Минуту, но тренер, как же его, не помню имя…

– Я поняла. Нет. Он не отец ребенка.

– Он просто спал с ней?

– Я не знаю, – тихо вздохнула Джоанна. – Я не расспрашивала Сюзи об этом, да и она не особо распространялась. Об их связи я узнала от самого Боуля, когда он пришёл ко мне и стал объяснять, что Сюзи угрожает опасность и её надо вытаскивать.

– Я смотрю, вы не особо о ней пеклись, так?

– Да… – вздохнула Джоанна. – Мы жили с ней в несколько разных плоскостях. Как видите, даже случилось так, что мне пришлось доказывать, что она говорит правду.

– Извините, я просто перебрал с выпивкой. Если все так, как вы сказали, то я разберусь с этим. А если это ребенок Боуля, то я не остановлюсь, пока они не ответят за свои преступления.

– Я так и думала, детектив, я сразу поняла, что вы честный полицейский.

– Спасибо, что не хороший, – улыбнулся Хадсон. – Слово честный мне куда ближе. А теперь мне надо выспаться. Вам вызвать такси? Или вы переночуете у меня?

– Боюсь, я уже не в том возрасте, чтобы ночевать у незнакомого мужчины. Спасибо. Я дойду до дома сама.

– Нет, даже не спорьте. В такую погоду собак одних не отпускают. Я вызову вам машину. К тому же, вы меня изрядно напугали, и я немного беспокоюсь теперь о вас. Так что такси и точка.

– Хорошо. Такси, так такси.

Глава тринадцатая

Немного опешивший Дэн ещё раз попросил мисс Доррит показать ему папку с делом о самоубийстве Сюзи Хезерт. И снова наткнулся на ее холодные, торжественно упершиеся в никуда глаза.

– Я вам ещё раз повторяю, дело закрыто. Поэтому никаких данных вам предоставить не могу.

Дэн понимал, что лучше всего идти к Гордону и разбираться там, но ему уж очень хотелось попытаться решить этот конфликт сейчас. Как мог, он попытался изобразить улыбку, но сжавшиеся в негодовании морщинистые губы Доррит полностью отрезали его от возможности добраться до дела без Гордона.

– Но кто закрыл его?

– Вы сами прекрасно знаете, что это юрисдикция шефа полиции, лейтенант. Прошу вас не тратить мое время.

– Боитесь, что вязание развяжется? – зло бросил Дэн, после чего победно хмыкнул и направился к шефу.

Сэм Гордон словно ждал его, так как нисколько не удивился этому своевольному визиту. И когда Дэн сел напротив него, то Гордон лишь немного осклабился и, причмокнув, сложил руки. Затем, немного подумав, поднялся и закрыл дверь кабинета.

– Чем могу помочь, дружище?

– Это ты закрыл дело Сюзи?

– Я.

– Сэм, ты же знаешь, что я ещё веду это дело.

– Уже нет. Оно закрыто.

– Как оно может быть закрыто, если убийца не найден, если мотив не ясен, если мы не разобрались в этом? – вскипел Дэн.

– Подожди, но насколько мне не изменяет память, Сюзи покончила жизнь самоубийством, и насколько я знаю, это вполне законченный вариант. А если ты о сожжённом теле, ну так мы найдем этих вандалов, это дело решаемое.

– Вандалы тут не при чем, это всё спланированная акция! Не делай из меня дурака, не говори, что Боуль умер просто так. Он ведь был твоим другом.

– Боуль, насколько мне не изменяет память, погиб в автокатастрофе, причем по собственной вине. Хорошо еще, что он вообще никого не сбил.

– В автокатастрофе, значит, погиб. Ты ещё скажи, что к тебе не обращалась Джоанна Хезерт, не приходила к тебе с заявлением, что у её дочери проблемы в больнице.

– Приходила.

– И?

– Что «и»?

– Это всё, что ты можешь сказать? – испытующе посмотрел на него Хадсон. – Добавить больше нечего?

– Что ты от меня хочешь? Да, она приходила, но у неё не было никаких оснований для какого-либо обвинения! Она что, врач? Дай я тебе напомню, что Сюзи вовсе не была примерной девочкой, пусть вообще скажет спасибо, что её взяли в больницу.

– А потом ещё благодарить, что ей там было так хорошо, что она сбегала несколько раз?

– Да о чем ты говоришь, ты вообще её видел? Это бывшая алкоголичка.

– С которой переспал Боуль. Так? Он, видимо, любил алкоголичек? Или ты об этом не знал?

– Знал. Но даже если это и правда. Неужели ты не понимаешь, что лучше не придавать огласке все произошедшее?

– А что произошло такого страшного, о чем лучше умолчать?

– Ну как, если сейчас Боуль мертв, и у него осталась неплохая репутация, то все это может измениться в один момент. Можно, конечно, рассказать, что он изменял жене, но ничего от этого хорошего не выйдет. Конечно, можно предположить, что Сюзи убили, что имеет место глобальный заговор и наш местный миллиардер хочет есть детей на обед, но, по факту, всё гораздо проще, мой старый друг. Это ведь в твоем воспаленном мозгу существуют медицинские корпорации и продажные шефы полиции. А по факту нормальному человеку, коих, слава богу, в нашем городке большинство, все представляется примерно так. Девушка, которая получила от Боуля ребенка, решила оставить его себе в надежде, что он уйдет от жены. Но потом, понимая, что ничего не получится, и что он никуда от супруги не уйдет, решила свести счеты с жизнью.

– Ты так убедительно об этом говоришь. Но нельзя отрицать тот факт, что он первый усомнился в этой клинике. Или он тоже сумасшедший?

– А что Боуль? Что бы ты пытался сделать на его месте? Он и так рвался заметать следы, только вот от себя не скрыться. Между прочим, он и мой был друг, но давай смотреть правде в глаза. Разве нельзя напиться, когда из-за тебя умерла молодая девушка и твой ребенок? А? Дэн?

– Можно, – Хадсон помрачнел.

– Вот и я так думаю. А ещё есть жена, которой, кстати говоря, этот позор тоже не нужен. Или ты хочешь вызывать её сюда и ещё раз напомнить, что сделал Боуль? Ну что ж, тогда, мистер доброта, давай, переворачивай всё с ног на голову, не жалея ни меня, ни память Боуля, ни его жену.

Хадсон усмехнулся и покачал головой:

– Можно вопрос, Сэм?

– Валяй.

– Почему ты сказал, что наш местный миллиардер хочет есть детей на обед? – Хадсон поднял глаза и внимательно стал разглядывать своего друга. – Я ведь ничего не говорил о том, что Жозе имеет какое-либо отношение к ребенку или что он ему вообще интересен.

– Я озвучил самую сумасшедшую идею, Дэн.

– Хорошо, если так. Только можно было обойтись и просто убийством молодой девушки.

– Смешно.

– А ещё, знаешь, если мать Сюзи такая сумасшедшая и всё мне соврала, почему же то, что у Сюзи от Боуля ребенок, оказалось правдой?

– Да чтоб тебя! – Сэм встал из-за стола. – Я ведь пытался с тобой по нормальному. По-хорошему, Дэн. Я пытаюсь донести до тебя, что не позволю морочить голову бедной вдвое, это же твой друг, чёрт тебя подери! Что ты прицепился-то к матери алкоголички. Ты вообще был у неё дома? Даже святой отец говорит, что у неё не всё в порядке с головой.

– С чего это? Она просто верующая. И уж кто-кто, а святой отец должен, наоборот, защищать свою паству.

– Дочь же умерла. Да и вообще, она с ней не ладила. Уж больно эта девочка грешила.

– Как и Боуль. Что ж теперь? На всех забить?

– Боже, я не знаю, как тебе ещё объяснить, что ты идешь не в ту сторону. Ты просто выльешь Дороти ушат говна на голову.

– Я же коп. И я хочу быть полностью уверен, что это дело раскрыто.

– Ладно, пусть так. Но тогда напиши мне прошение о возобновлении дела, только обоснуй его грамотно, так, чтобы я не смог придраться, и я тебе позволю. У меня тоже начальники есть, не так ли?

– Обосновать? С этим у меня всегда проблемы были, – Хадсон весело прищурился. – А может, ты и прав, глупо искать чёрную кошку в черной комнате, особенно если её там нет.

– Ну, хоть что-то более-менее умное, – устало сказал Гордон, присаживаясь в кресло.

– Ладно, схожу, пожую чего-нибудь.

– Возьми и мне бургер. А лучше пару.

– Нет, я к Мэри схожу, хочется пирога взять.

– Хорошо. Только возвращайся побыстрее. Дел много.

Дэн вышел. И едва он сделал пару шагов, как на пути показался Джонни, в глазах которого отчаянно светилось желание улизнуть от бумажной работы. Бедный мальчик даже кофе подготовил, как обычно изнасиловав бедного Борга, с которым у него вечно были проблемы. Сочувственно взяв стакан, Хадсон кивком головы направил его к своей машине. Ему не хотелось ехать самому, хотелось немного отвлечься и составить хоть какой-то план перед тяжелой беседой с Дороти Боуль.

Глава четырнадцая

Встретившая его Дороти была в черном, немного потасканном халате. Фактически не замечая его, вдова легко открыла двери и, меланхолично улыбнувшись, ушла внутрь. Несколько растерявшись от такого приёма, Хадсон посмотрел на машину, Джонни. Потом, пожав плечами, вошёл внутрь. Свет Дороти не зажгла и лишь благодаря тому, что занавески не полностью закрывали окна, он смог разобраться, куда садиться. Вернувшись с лимонадом, она поставила его на небольшой столик перед ним.

– Дороти, извини за поздний визит, но у меня почти нет времени.

– Я понимаю, Дэн, все нормально.

Хадсон заметил, что у неё был абсолютно отсутствующий взгляд, она, казалось, смотрела куда-то в пустоту. Затем она подняла на него глаза. Пустые, холодные, они смотрелись крайне странно на её мягком приятном лице.

– Дороти, мне нужно знать всё о том, что происходило с Боулем, что он делал. Или что собирался… Может быть, он куда-то хотел уехать, он тебе что-нибудь говорил об этом?

– Я не слышала ничего особого, Дэн.

– А как он вёл себя в последнее время?

– Разве что по ночам задерживался, но это его работа. А к запаху я привыкла, столько лет, я ко многому привыкла.

Хадсон почувствовал, что упирается в глухую стену. Что все его вопросы будут так же с легкостью разбиты об этот холодный, почти непроницаемый лёд.

– А почему ты не включаешь свет? Тут темно, Дороти, – спросил он, пытаясь её отвлечь, и тут же заметил в её глазах некоторое оживление.

– Потому что не хочу, – тихо ответила Дороти, вырвавшись из своей нирваны. – Это все вопросы, Дэн? Мне нужно убирать еду на кухне.

Дэн внимательно посмотрел в сторону кухни. Если в комнате ещё был свет, то на кухне царила полная мгла. А затем вдруг на кухне упала кастрюля. Дэн машинально вздрогнул, и за доли секунды его рука легла на револьвер. И он почти вытащил его, как вдруг почувствовал горящий взгляд Дороти. Да, теперь в глазах уже не было пустоты, лишь странная больная злобная фанатичность. Казалось, что она вот-вот либо бросится с ножом, либо даст ему пощёчину. Выждав несколько секунд, он медленно убрал руку с пистолета.

– У тебя гости?

– Нет.

– Тогда кто?

– Это посуда, она иногда падает, – тихо сказала она.

– Наверное, стоит проверить, – сказал Хадсон, не сводя с дверного проема глаз.

– Не надо, Дэн. Не стоит.

Хадсон заметил, что на ковре, несмотря на плохое освещение, лежали втоптанные комья грязи. Да и запах, который поначалу был незаметен, теперь вдруг появился и начал приобретать неприятный трупный аромат.

– Тебе лучше уйти, Дэн. Я хочу побыть одна, – сказала она пространно. – Если у тебя все вопросы, то дай мне побыть одной.

Сидя в нерешительности, Дэн кивнул. Теперь все мысли были о куда более неприятных делах. Как, например, выбить разрешение на обыск дома Дороти Боуль, которая, непонятно зачем, прячет тело. Вопрос: чье? Зачем? То, что она явно не в себе, уже понятно, без психиатров тут не обойтись. Впрочем, кое-какая идея у него была.

– Да, конечно. Я и вправду засиделся, – заметил он и пошёл к двери, благо из-за неё шел свет.

Выйдя на улицу и вдохнув свежий воздух, он подозвал Джонни и принял единственное, по его мнению, правильное решение. Попросил его остаться в машине и внимательно присматривать за домом. И как только Дороти соберётся в магазин, сразу дать ему знать. Ведь он никогда, собственно, не был тем копом, кто работает строго по инструкции. Сам же он поехал засветиться в участок, так как знал, что Гордон в обязательном порядке постарается не отпускать его надолго. Во всяком случае, в рабочее время.

Глава пятнадцатая

Добив смену, он сразу же подъехал к Джонни, который бдительно присматривал за домом. Подойдя к машине, он сразу заметил несколько пустых стаканчиков из-под кофе, один из которых даже пролился на кресло. Но больше преступного ничего не было, так что можно было считать наблюдение вполне удавшимся. Хадсон облокотился на крышу своего «Форда». Холодный металл был родным и немного ржавым.

– Что, Джонни, всё тихо?

– Да, сэр. Целый вечер просидела дома.

– Ладно, иди домой, поспи. Я подежурю.

– Сэр, мы же копы, нужно приучаться спать в машине.

Глаза Джонни горели, Хадсон не хотел расстраивать мальчишку, и он решил пойти ему навстречу.

– Хорошо, хочешь спать, тут спи. А теперь подвинься, не хватало еще, чтобы ты за рулем спал, – сказал Дэн и сел на водительское сиденье.

Джонни уснул быстро. Снисходительно улыбнувшись, Хадсон взял один из недопитых стаканчиков кофе и, немного отхлебнув, стал внимательно следить за окнами. Привычными окнами, знакомыми. Ведь он не раз заезжал за Боулем, когда у них был общий выезд. И вот теперь он уже следит за его домом. Вспоминая прошлое, Дэн понял, что опущенные занавески – это очень странно, ведь Дороти всегда любила белый цвет, и никогда не упускала возможности лишний раз добавить солнечного света.

Ночь медленно наступала, в противоположных окнах уже начинал загораться свет. Хадсон включил печку, несмотря на позднее лето, ночи были холодными. Наконец его совсем разморило, и он отключился. Полив себя холодным кофе напоследок.

Проснулся он от того, что его кто-то тряс за плечо. Хадсон открыл глаза и увидел горящее лицо Джонни, который, приложив палец к губам, указывал на дом. Он повернулся и заметил, что Дороти, обернувшись темной шалью, вышла на улицу и, дойдя до машины, завела мотор.

– Так, так, так… – быстро соображал Хадсон, стараясь как можно быстрее понять, что делать и кому из них идти внутрь дома, а кому преследовать вдову. – Так, Джонни, ты идешь в дом, а я за ней. Тут главное ехать без фар, рисковать нельзя, дорога сложная.

– Но сэр, у нас нет ордера.

– Или, быть может, мне, – вслух сказал Хадсон, понимая, что мальчишка не сможет войти в дом без законных оснований, слишком ещё играет его честность и справедливость. Поэтому получалось, что вести преследование Дороти лучше Джонни. – Хотя постой, я лучше побуду тут, осмотрюсь, может, придет кто. А ты езжай за ней.

– Сэр, может, мне остаться? – недоверчиво посмотрел Джонни. – А вы будете преследовать.

– Ну уж нет. Давай за ней, ведь преследование придется вести без фар, а мои глаза, сам понимаешь, куда хуже твоих.

– Хорошо, – нехотя согласился Джонни. – Тут вы правы.

Когда он уехал, Хадсон, оглядевшись по сторонам, быстро подошёл к деревянной двери дома и, выбив стекло, вошёл внутрь. Внутри всё так же стоял трупный запах, только теперь он усилился. Включив фонарик, Хадсон медленно пошёл через кухню в кабинет Боуля, где тот хранил копии почти со всех своих рабочих материалов.

На кухне, кроме нескольких немытых тарелок и злосчастной кастрюли, которую так и не подобрали с пола, ничего подозрительного не было. Хадсон обшарил фонарём стены, потолок, полки – ничего. Всё как у обычной средней семьи.

В кабинете он включил свет. Тут не было окон, так что можно было не беспокоиться, что свет заметят снаружи. Хадсон подошёл к столу и стал поочередно открывать ящики. Он искал дневник, которым Боуль периодически светил на работе. Обшарив стол, Хадсон открыл шкаф, затем сейф, дверка которого была приоткрыта, но ничего, что напоминало бы толстую серую тетрадь, он не нашел.

Затем он обратил внимание на бардовый томик избранных сочинений Шекспира, одиноко стоявший среди медицинских справочников. Усмехнувшись про себя, он открыл стеклянную дверку и вытащил книгу. Как он и ожидал, внутри была пустая полость, только вот вместо документов там была заботливо спрятанная флэшка.

– Не зря ты мне говорил, что ненавидишь Шекспира, – тихо пробубнил он, рассматривая неожиданную находку, так как Боуль даже компьютер дома не держал, предпочитая хранить всё в письменном виде.

Затем раздался звук шагов. Хадсон убрал флешку и, вытащив револьвер и перехватив свободной рукой фонарь, начал медленно погружаться в темноту. Звуки шагов доносились из подвала, там у Боуля была небольшая мастерская. Остановившись возле двери, Хадсон перевёл дух. Что-то ему подсказывало, что спускаться вниз не стоило, а следовало как можно быстрее брать флешку и идти домой. Но тут звуки шагов возобновились, и Хадсон понял, что некто подошёл к лестнице и, скорее всего, смотрит наверх.

По спине потек пот. Сейчас, в темноте, он вдруг почувствовал, что даже с револьвером в руках ему страшно. Почему – не ясно, но страх был. Он не парализовал его, с этим Хадсон умел бороться, но, тем не менее, его леденящее присутствие он ощущал.

Он открыл дверь и направил луч света вниз. Но внизу было пусто. Сам не понимая почему, Хадсон облегченно выдохнул и начал медленно спускаться вниз, всё время держа перед собой револьвер. Ступень за ступенькой он аккуратно и почти бесшумно спустился вниз, где, увы, ничего особенного не увидел. Лишь инструменты, да запчасти для машины. Хотя трупный запах здесь был здесь куда сильнее, чем наверху. Хадсон посветил на пол – всё та же комьями земля.

– Чертовщина какая-то! – сказал он вслух.

После подвала Хадсон поднялся наверх. Отпечатков он не оставил, поэтому после того, как выключил в кабинете свет, сразу же направился к выходу. И уже оттуда позвонил Джонни. Но, увы, трубку никто не взял.

Глава шестнадцатая

– Твою ж мать, ну неужели нельзя было аккуратней? – чертыхнулся Хадсон, рассматривая помятый бампер. – Теперь Гордон меня точно с говном сожрет.

– Да, сэр. Немного заигрался, кто же знал, что тут такой поворот? – тихо оправдывался Джонни.

– А, черт! – Хадсон сел и осмотрел повреждения. – Во что ты врезался? В ограждение?

– Да, вон видите, столбика нет, – он указал на выбитый из общего ряда столб. – Там и поцеловались.

– Эх, Джонни, Джонни… Водитель хренов!

Но Хадсон больше делал вид, что сердится, на самом деле он вздохнул с облегчением, узнав, что с Джонни всё в порядке, ведь этот славный мальчуган ему нравился. Он был честный, открытый, всегда готовый прийти на помощь. Проще говоря, идейный. А потому вместе они составляли интересную пару: он – уставший от жизни алкоголик и курильщик, и спортсмен-малыш, полный энтузиазма и желания борьбы.

– Ладно, бог с ней, с машиной, завтра составим протокол.

– Да, сэр. Как скажете.

– Хорошо. А теперь садись, подброшу тебя до дома.

Ночью на шоссе было хорошо, Хадсон любил эту слабоосвещенную дорогу, на которой провел столько времени. Скорость, тихий гул мотора, мерцающий свет, упорядоченное движение жизни. Все становилось понятным и стабильным, таким, каким и должно быть. Особенно, когда преступники совершают преступления, он ловит преступников, они садятся в тюрьму. Ведь так было всегда.

– Тормозите, шеф! – вдруг сказал Джонни, указав на стоявший возле крутого обрыва у дороги автомобиль Дороти Боуль.

– Твою ж мать! – Хадсон нажал на тормоз. – Нет, Дороти! Нет, не может быть.

Он остановил машину и подошёл к машине миссис Боуль. Внутри было пусто. Затем он пошёл к обрыву, но быстро понял, что разглядеть что-либо в такой темноте было невозможно. Впрочем, сомнений не было, это ещё одна смерть в этой адской пляске. Ещё один ярлык на самоубийство по причине потери мужа. Ещё одно незакрытое дело, на которое, скорее всего, захотят закрыть глаза. И снова он рядом до последнего момента.

Зато теперь ничто не помешает Гордону досконально проверить дом на предмет возможных его отпечатков. Что он, естественно, и сделает, едва эта смерть дойдет до него. Да, такого он не ожидал, а ведь тут и обычный хороший коп обязательно сможет затруднить ему жизнь, не говоря уже о Гордоне, полицейскому со стажем и крепкой аналитикой в голове. И всё же не это самое главное, ведь Дороти мертва, и теперь её тело наверняка лежит на дне этого обрыва.

– Как же так. За эти пару недель я потерял уже двоих. Слишком всё быстро. Слишком, – Хадсон достал пачку скомканных сигарет и закурил, после чего старый «Captain Black» быстро растаял внутри едким дымом.

Хадсон вернулся к машине и сделал знак, чтобы Джонни по рации передал их местоположение, попросив вызвать подкрепление. Сам он говорить сейчас не мог, в горле был ком.

Затем он, ничего не говоря, отправился обратно в город. Начался дождь. Джонни что-то ещё прокричал, но Хадсон лишь повыше поднял воротник пальто и полностью отключился от его криков. Внутри его головы всё гудело нестерпимым рёвом, погасить который могло лишь временное одиночество и холодный пробивающий виски, который он заботливо хранил у себя настенном шкафу.