Наблюдая за Большой медведицей

– Он в воду в валенках залез, – произнесла Юлиана и собралась было бежать к ребятам, так как боялась находиться рядом со стариком, как вдруг мимо её лица просвистел охотничий нож.

Девушка медленно повернула голову к старику. Тот осторожно повернулся к Юле.

– Это…что…сейчас было!? – последнее слово Юля прокричала, ошарашенная действиями старика.

– Я, это самое, в рыбу попасть хотел, замахнулся, нож и выпал, – почесал затылок Петр Ильич.

– Дед, ты совсем больной, что ли? – орала девушка.

– А хорошо попал-то! – захихикал старик, видя, как метко нож вошел в невысокое деревце.

Руководитель не выдержал, поднялся с места и сделал пару шагов к реке.

– Так, дед, уходи отсюда по-хорошему!

– Нас, стариков, гонят всегда и отовсюду, – опустил голову дедок, – и вы туда же, а я думал, что вы – хорошие люди… – будто расстроился старик.

Лее тут же стало его жалко, и даже у Романа промелькнула мысль, что, может, зря он так с ним, грубо…

– А как ты хотел?! – рявкнула, обернувшись к деду, Юля, которая уже вернулась к костру. – А если бы в меня попал?

– Но ведь не попал! – радостно произнес старик. Он заулыбался, резко опустил руку в воду: – Поймал! А, не, это галька – вытащил гальку.

– Собираемся, – дал команду всем Роман Александрович, так как понял, что со стариком бесполезно разговаривать.

– Но Роман Александрович, – повернулась к нему Элина, – темнеет ведь уже, куда мы пойдём?

– К тому же, мы без обеда, – поддержала ее Кира.

– Место для ночлега надо искать! – ответил Роман.

– Но река ведь рядом, можно здесь лагерь разбить, – предложила Элина.

– Вы как хотите, – начала Юля собирать рюкзак, – а я здесь, рядом с этим ненормальным дедом оставаться не намерена, чуть без головы сейчас не осталась.

– А она нужна тебе? – поддела ее Кира.

– Так, без комментариев! – фыркнула Юля.

– Бурёнка, не начинай! Вдруг тебе еще прилетит! – пригрозила Кира, ехидно улыбаясь.

– Смотри, не запнись, коза! – дерзко ответила Юля. Кира двинулась к ней, Юля растопырила пальцы с длинными ногтями и приготовилась защищаться.

– Брэйк, дуэт! – остановил девушек руководитель. – Собираемся, не тратим время впустую! Немного пройдем вглубь леса, на этой местности, судя по карте, много небольших озер и оврагов. Где овраги – там и ручейки.

– Главное – не заблудиться, – пробурчала Элина.

– Здесь оставаться небезопасно, – ответил Роман.

Все начали потихоньку собираться. Тут Тощий обнаружил, что клапан его рюкзака открыт.

– Кажется, забыл закрыть, когда из реки доставал, – проговорил Тощий.

– Ничего не потерялось? – поинтересовалась Лея, которая сидела рядом с ним.

Тощий пожал плечами. Пришёл старик, бросил перед Юлей толстую рыбину.

– Угощайтесь! – предложил он всем, снял мокрые валенки и бросил их в костёр.

– Фу, уберите от меня эту гадость! – сморщилась Юля, схватила рыбу и кинула, не глядя, в сторону. Попала в Лею, пьющую чай. Кружка выпала у нее из рук, девушка коротко пискнула.

– Я-то тут причем, – чуть не заплакала она.

– Только не начинай реветь опять, а? Я случайно! – запыхтела Юля.

– А зачем вы, дед, тапки-то свои в огонь бросили, итак уже на одном носок прожгли? – между тем, спросила у старика Кира.

– Чтобы высохли быстрее…– спокойно ответил тот и уселся на свой рюкзак. Раздался звук разбивающегося стекла, – ой, стакан лопнул, – протянул старик.

– Дедушка, вы – дурачок? – немного застенчиво спросила Лея.

– Ребятушки, когда вам было пять лет, и вы делали всякую ерунду, вас тоже считали дурачками? – прокряхтел старик, затем достал из кармана мешочек с зёрнами и принялся перебирать их в руках.

– Дедуль, но ведь вам не пять лет… – продолжила разговор Лея.

– Семьдесят или восемьдесят – точно не помню… Я живу – как мне хочется. В каждом человеке живёт ребёнок, – философски изрек старик.

Юля закатила глаза.

– Только вы ребенка закрываете в себе под замок своими проблемами, а мне этого не нужно. Мне девять десятков лет, – задумался старик, – или восемь, но в душе…– протянул старик, – я молод. Я сыновей вырастил, дуб вырастил, домашнего питомца вырастил… Теперь я – живу, как мне нравится, – улыбнулся дед и высыпал зёрна на землю возле себя, – цыпа, цыпа. Марфа, ко мне! – позвал он свою домашнюю птичку.

– Святые крокодилы… – выругался Эдкевич, когда увидел со всех ног бегущую к хозяину курицу. Кира отодвинула Тощего за себя и шепнула ему, чтобы не шевелился, как бы напоминая парню об утренней встрече с Марфой.

– Марфа, лежать! – скомандовал дед и курица легла. – Помню её ещё цыплёнком…

– Роман Александрович! Долго мы тут ещё находиться будем? Я не могу больше сидеть в этом курятнике рядом с имбицилом! – фыркнула Юля.

– Скоро…– ответил тот, – перекусите пока, – Роман достал небольшую раскладку для быстрых перекусов, – здесь орешки, сушеные кальмарчики…похоже, что изюм – как-то неуверенно произнес Роман.

– Изюм похож на мышиные какашки, – сказала Кира, после чего у некоторых участников похода пропал аппетит, и они отодвинули пакет от себя.

– Это изюм, успокойтесь, просто пересушенный сильно! – оправдывался руководитель.

Спустя время…

Наконец, туристы собрались и выдвинулись в путь. Лея пожелала удачи старику, который неуклюже чистил перочинным ножичком рыбу.

Ответ старика напряг всех…

– Увидимся! – отмахнулся он.

Валенов шел и постоянно думал о словах Оли Петроградской: если, мол, что-то пойдёт не так, необходимо завершить путь и развернуть группу. Первый день похода и уже всё идёт не по задуманному сценарию. Если бы не старик – погибли бы двое. Однако, желание реализовать себя, как руководителя, так сильно затуманило голову Валенову, что тот не отступил от него даже из-за страха перед возможной гибелью.

Стемнело…

– Они шли вперёд, превозмогая порывистый ветер, жуткий холод и чудовищную усталость, стараясь найти затерянную «деревню ацтеков». Они шли вперёд за своим царём, бесстрашным командиром Романом Валеновым, который должен был привести своих воинов к победе! – неожиданно выдал Эдкевич.

– Ты не перегрелся часом, дружок? – удивилась Кира.

– Мне скучно, – вздохнул Эдкевич.

– Мы все погибнем, – выстрелила Юля.

– Ты – точно! – усмехнулась Кира и вернулась к беседе с Эдкевичем: – Скучно, значит, говоришь да, – произнесла Кира и посмотрела на Лею, которая запыхалась и чуть не падая, тащила свой тяжеленный рюкзак, примятый сверху палаткой под клапанной крышкой, – ну-с, раз тебе скучно, дорогой друг, завтра и переложим палатку к тебе.

Эдкевич сделал вид, что не услышал этой фразы, резво достал камеру и начал фотографировать… темноту.

– Сережа, ты хотя бы крышку с объектива сними, – усмехнулась Кира.

В лагере…

Наконец, группа нашла подходящее место для ночлега. Неподалеку протекал один из притоков реки «Касипорка», было достаточно много сухих деревьев и ровная поляна для разбивки лагеря. Валенов хотел рискнуть и все же дойти до посёлка «Закусь», но со стороны реки уже плыл густой туман, блуждать в нем было бы большим безрассудством. Да и, по правде говоря, он начал побаиваться заумных «заскоков» Элины, которая вносила смуту в настроение группы.

Все с облегчением сбросили рюкзаки, достали фонарики и принялись ставить палатки. Роману, правда, было не очень уютно – фонарик-то он, забыл дома. Чтобы не заострять внимание на себе, не плодить в головах туристов мыслей о том, что он бестолковый руководитель, все действия Валенов старался выполнять как можно ближе к Могильникову, который носил на голове шахтерский фонарь. Дарьян и Эдкевич нарубили немного дров, чтобы разжечь костёр – дополнительный источник света. Костёр разжигался с трудом. В конце – концов, Могильников не выдержал, свернул кусок ветоши, брызнул на нее спирта и поджог дрова с помощью импровизированного огнива. Ребята переглянулись и, осознав всю свою беспомощность на фоне Могильникова, отправились ставить палатки. Даже дрова докалывать не стали, этим занялся Могильников, а Роман, по понятым причинам, от него далеко не отходил, поэтому помогал.

Оленька Петроградская выдала девушкам четырёхместную палатку, рассчитывая, что в неё заселятся Лея, Элина, Кира и Юля. Однако, рисковать, помещая Зайца с Волком в одном маленьком закрытом пространстве, никто не захотел. К счастью, у Киры была своя палатка – небольшая, двухместная. Она поставила ее подальше от палатки девушек, чтобы снизить число возможных контактов с Волком до нуля.

Первой разбирать палатку начала Лея и сразу же в ней запуталась. Вдобавок ко всему, над ней решил подшутить Эдкевич, набросив поверх палатки, под которой копошилась девушка еще и тент. Шутка была несмешная, но Эдкевич веселился.

Элина достала из рюкзака туристический коврик – пенку, выложила на нее половину вещей из рюкзака, чтобы найти фонарик, но попытки оказались напрасными. Благо, костер, разожженный Могильниковым, набирал силу и пусть слабо, но озарял уже весь лагерь. Девушка все рылась и рылась среди своих вещей, не понимая, как в ее рюкзаке получился такой бардак, ведь собирала-то она его согласно рекомендациям, по интернету.

– Элина! – послышались стоны Леи.

– Секундочку, мне некогда! Сейчас фонарик найду, – ответила девушка.

– Помогите мне! – Лея запуталась в палатке настолько, что упала.

– Юля! – позвала Элина.

– Чего тебе? – ответила та, побрела на голос и запуталась в той же платке, что и Лея.

– Оставь ты уже свой рюкзак! Сначала – лагерь, потом личные вещи! – сделал замечание Элине Роман, на что девушка презрительно фыркнула, бросила кофту поверх всех вещей, оставила рюкзак, и с недовольным видом пошла помогать.

Серёга Эдкевич, расставляя палатку вместе с Дарьяном, продолжал петь: «Жили у бабуси три весёлых гуся, один умер, третий умер, второму стало грустно»

– Киркоров, колья доставай! – фыркнул Покровский.

Тощего Роман решил устроить рядом с собой, в трёхместной палатке. Оставлять Худогубкина без присмотра – безрассудство! Ставить палатку Мишка вызвался сам, убеждая руководителя в том, что данный поход для него – не первый. Валенов согласился, а сам продолжил помогать Могильникову с заготовкой дров.

Худогубкин вывалил скрученную палатку и тент на землю, задумался, а затем отправился к своему рюкзаку… перебирать вещи. Судя по трясущимся рукам, он явно чего-то боялся. Кира ставила палатку рядом с ним, поэтому действия Тощего девушка видела. Предполагая неладное, она решила поинтересоваться, все ли у Мишки в порядке. Зная его уже целые сутки, она понимала, что у Тощего никогда и ничего не бывает в порядке.

– Что-то случилось?.. – спросила Кира, все же надеясь на отрицательный ответ. Парень засуетился, прикрыл рюкзаком вещи, скривил лицо и, запинаясь о каждое слово, сквозь зубы выговорил: «Да, кончено, а что со мной может быть не так? Все в полном порядке… Я живой, ты живая, мы все – живы… Это главное, правда, ведь?» – скорчил он кривую улыбку.

– Странный ты какой-то…. Михайлович, – пожала плечами девушка. – Не хочешь – не говори, зови, если помощь нужна будет, – и Кира вернулась к своей палатке.

В голове Тощего, тем временем, творился хаос: «Что же делать… я раскладку продуктовую на ужин утопил в реке… Грибы! Точно! Не зря я картошку с собой взял. Сейчас нужно незаметно сбежать в лес, насобирать немного грибов – в этом я специалист, спасибо бабушке!» – с этими мыслями Тощий испарился.

Между тем, время шло. Лагерь до сих пор не был установлен. Дарьяну с Эдкевичем пришлось переставлять палатку на другое место, так как на старом под днищем сильно чувствовались сучки и корни. Новое же место Дарьян почему-то выбрал там, где уже стояла палатка Киры. Эдкевич куда-то пропал, поэтому он принимать участие в споре не мог. Конфликт между сыном Могильникова и бойкой детдомовской девчонкой начался с того, что Дарьян предложил ей переставить палатку под дерево, мол, для этого карлика места нужно не так много. Разумеется, дерзкое предложение не вызвало восторга у девушки. В ответ Кира предложила ему не меряться с дамой мужскими детальками, а спокойно поставить своё жилище в другом месте. Но как же мог ребенок, всю свою жизнь живший в семье представителя криминального мира, нагловатый мажор, в жилах которого текла кровь патологоанатома Могильникова, спустить с рук какой-то девице такой ответ?! Дарьян встал перед ней, втянул, насколько было возможно, живот, хотя со стороны – ничего у него не получилось – живот все равно выпячивался. Грудь выгнул колесом. Всем своим видом он будто бы говорил Кире: «И что ты мне сделаешь?»

В общем-то, Дарьян дрался за всю свою жизнь лишь один раз и то в пятом классе с учителем физкультуры, когда тот влепил пацаненку кол за надпись на его автомобиле: «Физрука на мыло!».

Увы, но в противостоянии с Кирой Дарьян вскоре понял, что если твой соперник – мастер спорта по боксу, пусть это даже девушка, ты априори будешь неправ. Результат – синяк под вторым глазом. Да и то он отделался только синяком потому, что Могильников вовремя вмешался, и Кира не успела парня в нокаут отправить. Пришлось Дарьяну ставить палатку вдали ото всех – обиделся.

А что в это время делал Валенов? Роман нес вещи к своей палатке, уверенный в том, что Миша её поставил. Увы, его ждало разочарование – палатки не наблюдалось. Кинул рюкзак, осмотрелся, почесал затылок, вздохнул…

– А где Худогубкин? – спросил он громко. Отреагировала только Кира – пожала плечами.

– Я тут! – из леса вынырнул запыхавшийся Тощий, в руках он держал пакет с грибами…

– Где ты был? Я велел тебе ставить палатку! – возмутился руководитель.

– Миша, у тебя все в порядке? – тут же встряла Лея, которая, наконец, с помощью Элины, выбралась из палаточного плена.

– Конечно, все хорошо, – радостно ответил Тощий, – Роман Александрович, прошу прощения за не установленную палатку, просто я перебирал рюкзак и… – замялся он.

– И что? – спросил тот. Кира, Лея и Элина уставились на парня.

– Когда…– пролепетал Мишка, – когда мы с вами сорвались с переправы… В общем… я… раскладка выпала и уплыла.

– То есть ты хочешь сказать, что мы без еды остались? – неожиданно подключилась Юля.

– Почему же без еды? – уверенно ответил Миша, – я, вот, грибочков собрал – с картошечкой сейчас нажарим, – улыбнулся он.

– Они же галлюциногенные! – протянула Кира.

– Нет, нет! Меня бабушка научила их различать! У съедобного вида юбочка есть, у плохих – нет! – уверенно заявил Тощий и добавил, но уже про себя: – или наоборот…

– Ладно, – принял решение Роман, – ты раскладку потерял, ты и ищи выход из ситуации. Если уверен, что грибы хорошие – готовь.

– Спасибо, я больше вас не подведу! – улыбнулся Тощий.

– Секунду, – прервался Роман, – с какой такой «картошечкой»?

– Я подумал, вдруг пригодится, взял с собой пару килограмм картошечки, – Тощий потупил взгляд, а потом повел головой куда-то в сторону, не хотел Худогубкин смотреть в глаза руководителю.

Роман смотрел на парня, не зная, что ему ответить.

– Дорогой, сколько у тебя рюкзак-то весит? – спросила Кира.

– Тридцать пять килограмм, – четко отрапортовал Мишка.

Кира выпучила глаза и помотала головой.

Валенов ничего так и не сказал. Просто пошел к палатке и начал ее устанавливать.

– Я что-то не то сделал? – расстроился Тощий.

– Ты – молодец, Мишенька, – улыбнулась ему Лея. Но парень отвел глаза и отошёл от неё. Девушка вздохнула.

Могильников между тем стоял возле костра и пил. На вопрос Тощего о том, почему же он не ставит свою палатку, патологоанатом вытянул руку влево и указал на уже установленное брезентовое жилище и аккуратно поставленные рядом рюкзак и ружьё.

– Когда вы успели? – удивился Мишка. Могильников не удостоил его ответом.

– Вам в ней не тесно будет, Олег Уюкович? – хмыкнул Эдкевич, остановившись возле длинной, но узкой рыбацкой палатки, забираться в которую нужно было ползком. Учитывая габариты Могильникова, ему будет тяжеловато там даже с боку на бок переворачиваться. Уюкович рыкнул, Эдкевич передумал продолжать разговор.

Наконец, лагерь поставили. Туристы собрались у костра. Валенов раздал всем поручения и назначил на этот вечер поваром Тощего. Эта идея не понравилась почти всем. Элина даже попыталась в своей манере возмутиться, предупредив, что от Мишкиной стряпни организмам туристов придется пережить полный апокалипсис. Однако спорить с руководителем бесполезно, особенно, со злым, уставшим и голодным. Тощий же поклялся здоровьем матушки, скрестив за спиной пальцы, что приготовит съедобные грибы по бабушкиному рецепту – все пальчики оближут, если не откусят.

Мишка достал из рюкзака килограмм сушеного лука – здоровенный пакет, чем вновь вызвал у группы удивление.

– Это что? – не понял Валенов.

– Лук, – спокойно ответил Тощий.

– Миша! Я же сказал тебе взять килограмм лука и высушить его, а не насушить килограмм! – Валенов развел руками.

– Роман Александрович, этого лука нам хватит до времен колонизации Марса. Причем, для всего человечества…– монотонно добавил Дарьян. Все улыбнулись.

– Ладно, тебе же таскать, – произнес Валенов, – в общем, я и… – тут он обратил внимание на Могильникова, который уже с трудом стоял на ногах: – Если, конечно, Олег Уюкович ещё в состоянии, сходим за водой. Девушки помогут Мише готовить ужин. Дарьян, Сергей, – навесьте тент, вернемся – наготовим дров на утро.

Туристы приступили к делу, а Валенов взял три котелка и вместе с Могильниковым направился к реке. Патологоанатом тащился следом, запинаясь ногой за ногу…

Далее…

Двое суровых мужчин, скорее всего бандитов… – именно так подумал о них парнишка лет пятнадцати, сбежавший от родителей и наблюдающий за Валеновым и Могильниковым уже несколько минут. Мужики шли к реке с котелками, один что-то бормотал, изредка красноречиво выдавая нецензурные выражения, а второй, похожий на ожившего мертвеца, шёл с ржавой флягой в руках и рассказывал первому о том, как он иногда чувствует себя некромантом в морге. К тому же этот второй наполнял осенний лес вокруг себя ядрёным ароматом этилового спирта. Запах был настолько силен, что у мальчишки заслезились глаза. А всё потому, что Могильников торопился за Валеновым и забыл разбавить налитый во флягу спирт.

Под впечатлением от увиденного, парень ушел в бега – рванул домой, чтобы рассказать обо всем родителям. Звали его, кстати, Барсик. Почему родители дали сыну кличку своего кота, который был на день старше мальчика – никому неизвестно. Может потому, что каждого третьего жителя посёлка «Закусьь» называли странными именами. К примеру – в деревне даже жил мальчик по имени Бопз Агафьевич Островитянкин, имя которого – аббревиатура от «Биологический Объект поселка Закусь», а главу посёлка звали итого краше – Квазимодо Никифорович Пушкин…

Стоит упомянуть, что тяжелее всего приходилось коту: когда человеческого Барсика звали к столу, обедать неслись оба. Но кота, в итоге, выгоняли с кухни веником. Да и мальчик испытывал неудобства не меньшие, чем его кошачий «сородич», особенно, когда ему говорили: «Барсик иди жрать, миска подана», или же: «Ах ты, Барс, скотина, гад четвероногий, опять мимо нагадил!»

Впрочем, наша история не о том, как мохнатое животное уживалось со своим человеческим тёзкой. Когда Барсик побежал к дому, то обронил банку с ягодами и мешок, в котором лежал бутерброд с невиданной, но очень пахучей рыбкой, которая вполне могла привлечь медведей. Запомним это, дорогие читатели. Барсик, между тем, влетел в дом, забыв снять сапоги, с пудами глины на подошвах, и принялся реветь, рассказывая отцу Зефиру о странных бандитах. Тот, выслушав сильно приукрашенный рассказ сына, оторвался от питательного ужина в виде селёдки, чёрного хлеба, да самогона, и со словами: «Всех порву, а ты – помой пол!» – выбежал из дома в матроске и трусах.

Бандиты, они же Валенов и Могильников, тем временем, вышли к реке и…остановились. Просто остановились. Они стояли у воды и смотрели на то, как водомерки на поверхности реки играют друг с другом в догонялки.

– Мне кажется, – заговорил пьяный Могильников и икнул, – или вон та, – указал на одну из водомерок, – как её…там…звать, – задумался он, – паук, короче, грустит!

Валенов посмотрел на косые глаза патологоанатома и понял, что кровь в его теле совсем заспиртовалась.

– Олег Уюкович, все с вами понятно, набираем воду и – в лагерь, пока вы участь водоплавающих не повторили!

Могильникову эти слова не понравились. Он завинтил крышечку фляжки, положил емкость на землю, подтянул болотники и отправился ловить водомерку, которая, по его мнению, была одинока и грустна.

Валенов схватил его за рукав: «Стоп, хватит уже заплывов на сегодня!»

Могильников оскалился на Романа. Тому стало страшно, однако, как автор комедии говорил уже, голодный, уставший и злой руководитель – оружие не менее разрушительное, нежели пьяный патологоанатом.

– Я все сказал, – еще раз твёрдо произнес Роман.

Через мгновение он оказался в воде – Могильников швырнул Валенова головой вперед в реку, после чего захохотал так, что белка Иван, следящая за туристами, с испугу залезла в открытый рюкзак Элины, а отец Барсика, бегущий с ружьём на разборку с туристами, описался от страха и вернулся домой, аргументировав мокрые труселя тем, что просто угодил в лужу.

– Вы с ума сошли! – закричал Роман.

Оставшиеся полфляги спирта окончательно растворились в желудке Могильникова и он сам понял, что немного переборщил, когда ноги перестали его слушаться. Олег Уюкович упал. Пробормотав что-то на английском, он добавил: «Whatafuck?» и уснул сном младенца…Очень пьяного младенца.

Роман Александрович вылез из воды, вздохнул, набрал два котелка воды и отправился в лагерь, оставив обидчика лежать у реки – ему в одиночку не унести 120-ти килограммового заспиртованного патологоанатома. По дороге Валенов не переставал думать о том, не свернуть ли ему поход, понимая, что с такими туристами будет очень тяжело на маршруте… Но, как и ранее, амбиции у него были сильнее здравого рассудка. Вдруг он решил, что если справится с такой тяжелой группой, то обретет уверенность в себе, да и у Куприянова больше не останется сомнений по поводу его компетентности. Зарядившись положительными эмоциями от будущего успеха, он вошел в лагерь с гордо поднятой головой и улыбался… Улыбался… Недолго.

В лагере Роман Александрович увидел следующее…

Юля бегала от Киры, а та кричала: «Стой, бурёнка, не то хуже будет!»

Миша Худогубкин, раскрыв рот, созерцал свой окровавленный палец, Лея стояла рядом и ревела. Элина пыталась найти в рюкзаке аптечку, но наткнулась на белку Ивана, которая незамедлительно цапнула девушку за палец. Та закричала, испугав Дарьяна. Он уронил тент, который развешивал над обеденным «столом», в костер. Элина схватила топорик и принялась бегать за белкой. Эдкевич… Эдкевич фотографировал костер, откусывая кусочки от сосиски, но, когда тент полетел в огонь, успел подхватить его и спасти.

Сначала Роман Александрович хотел вмешаться в события, но вдруг понял, что поведение туристов за весь день надоело ему до чертиков. «Взрослые люди, а ведут себя, как дикари!» – подумал Роман. Он поставил котелки у костра, вытащил из рюкзака сухие вещи и переоделся. В этот момент Дарьян с Эдкевичем встряхнули спасенный тент, и один уголек прилетел Роману прямо в штаны. Валенов подпрыгнул, зацепил ногой котелок, тот перевернулся – вода вылилась. Второй котелок он вылил себе в штаны и заорал во весь голос:

– Хватит! Вы ведете себя, как дикари!

– Парни, я вам доверил самое простое дело – натянуть тент. Вы и этого не смогли сделать, да ещё и прожгли его! А вы, – Валенов посмотрел на Киру и Юлю, – «Ну, погоди!» несчастные, неужели так трудно просто не контактировать, раз готовы растерзать друг друга! Худогубкин, – он повернулся к Тощему, – завтра доберемся до посёлка, честное слово, надену на тебя ОЗРК и бронежилет сверху, иначе, чувствую, не доживешь ты до конца похода.

Тут раздался визг Элины, которая, наконец, настигла белку. В это время к лагерю подошел ещё один житель посёлка. Он решил проверить, что за огонь горит в лесу, ведь туристы – редкое явление в этих краях. Подошел ближе и, в первую очередь, столкнулся со злой девицей с дикими глазами, которая бежала в его сторону с топором. Бедняга не знал, что она бежит за белкой. Мужичок по имени Капитолий – местные звали его просто Капитошкой, Картошкой, а кто-то и Кошкой – рванул обратно в Закусь, где поведал односельчанам о банде психопатов, остановившихся в лесу у посёлка.

– Элина! – заорал Роман. – Брось топор!

Девушка нехотя вернулась к костру и бросила топорик на землю, а затем принялась дерзить.

– Довольны, господин руководитель? Посмотрите, что происходит в группе! Меня только что укусило бешеное животное! – девушка продемонстрировала Валенову свой палец.