Ошо. Ключи к новой жизни. 9 книг

Кудахи, нализавшись до чертиков, стоял и смотрел парад по случаю Дня Святого Патрика. По рассеянности он уронил зажженную сигарету на старый матрац, валяющийся на мостовой.

Как раз когда седоголовые солдаты Женского Отряда Медсестер шагали мимо, тлеющий матрац стал издавать ужасающий запах.

Пару раз потянув носом воздух, Кудахи объявил ближайшему полицейскому:

– Офицер, по-моему, этих медсестер гонят слишком быстро!

Интеллект может прийти к определенному выводу, но интеллект – это бессознательное явление. Ты ведешь себя почти как спящий.

Разум – это пробуждение, и пока ты полностью не проснешься, что бы ты ни решил, это так или иначе будет неправильно. Так и должно быть, ты обречен быть неправым, потому что к этому выводу приходит бессознательный ум.

Чтобы внести в деятельность разум, тебе не нужно больше информации, нужно больше медитации. Нужно стать немного более молчаливым, немного более лишенным мыслей. Нужно стать менее умом и более сердцем. Нужно осознать окружающее нас волшебство – волшебство, которое есть жизнь, волшебство, которое есть Бог, волшебство, что в зеленых деревьях и красных цветах, волшебство в глазах людей. Волшебство происходит всюду! Все чудесно, но из-за своего интеллекта ты остаешься закрытым у себя внутри, цепляясь за свои глупые заключения, к которым пришел, не приходя в сознание, или которые дали тебе другие, столько же бессознательные.

Но разум, несомненно, креативен, потому что разум приводит в действие всю твою тотальность, целостность – не только часть, маленькую часть, голову. Разум заставляет вибрировать все твое существо; каждую клетку твоего существа, каждый фибр твоей жизни начинает танцевать и впадает в гармонию с целым.

Именно в этом состоит творчество: пульсировать в абсолютной гармонии с целым. Все начнет случаться само. Твое сердце начнет изливать песни радости, твои руки начнут совершать превращения. Ты коснешься грязи, и она станет лотосом. Ты сможешь стать алхимиком. Но это возможно лишь в великом пробуждении разума, в великом пробуждении сердца.

Верование

Творец станет исповедовать не слишком много верований; фактически, вообще никаких. И красота этого опыта в том, что этот опыт всегда открыт, потому что возможно дальнейшее исследование. Верование всегда закрыто; оно приходит к концу. Верование всегда окончено. Опыт никогда не окончен, он остается неоконченным. Пока ты живешь, как может окончиться твой опыт? Твой опыт растет, меняется, движется. Это постоянное движение от известного к неизвестному, из известного в непознаваемое. И помни, в этом опыте есть красота, потому что он остается неоконченным. Некоторые из великих песен – те, что не окончены. Некоторые из великих книг – те, что не окончены. Некоторые из великих произведений музыки – те, что не окончены. В неоконченности есть красота.

Я слышал дзэнскую притчу.

К дзэнскому мастеру пришел один король, чтобы научиться возделыванию сада. Мастер учил его три года, и король вырастил красивый большой сад, в котором работали тысячи садовников, – и что бы мастер ни говорил, король шел и экспериментировал с этим в своем саду. Через три года сад был готов, и король пригласил мастера его осмотреть. Король очень нервничал, потому что мастер был очень строг: «Понравится ли ему? – это был его экзамен, – скажет ли он: “Да, ты понял меня”?»

Он позаботился обо всем. Сад был так прекрасно завершен; ничто не было упущено. Лишь тогда король привел мастера посмотреть. Но мастер с самого начала был грустен. Он огляделся, обошел сад со всех сторон, но с каждым взглядом мрачнел все больше и больше. Король очень испугался. Он никогда не видел его таким серьезным: «Почему он такой серьезный? Неужели все так плохо?»

Снова и снова мастер качал головой, словно говоря самому себе: «Нет». И король спросил:

– В чем дело, господин? Что не так? Почему ты мне не скажешь? Ты так мрачен и печален, и ты отрицательно качаешь головой. Почему? Что не так? Я не вижу ничего неправильного. Все, что ты мне говорил, я воплотил на практике в этом саду.

И мастер сказал:

– Он так совершенен, что это делает его мертвым. Он так полон – именно поэтому я качаю головой и говорю «нет». Он должен остаться незавершенным. Где мертвые листья? Где сухие листья? Я не вижу ни единого сухого листа!

Все листья убирали – на дорожках не было сухих листьев, не было ни одного пожелтевшего листа.

– Где эти листья?

И король сказал:

– Я велел садовникам убрать все. Сделать сад как можно совершеннее.

– Вот почему он такой тусклый, сделанный человеком. Творения Бога никогда не окончены.

И мастер поспешил уйти из сада наружу. Все сухие листья были сложены в кучи: он принес несколько сухих листьев в корзине, бросил их по ветру, и ветер подхватил их и стал играть с ними, и они стали рассыпаться по дорожкам. Ему стало радостно, и он сказал:

– Посмотри, каким живым стал теперь сад!

И с сухими листьями вошел звук – музыка сухих листьев, ветер, играющий с сухими листьями. Теперь в саду появился шепот; раньше он был тусклым и мертвым, как кладбище. Это молчание не было живым.

Я люблю эту историю. Мастер сказал:

– Он так совершенен, вот что неправильно.

Только вчера здесь была одна женщина. Она сказала мне, что пишет повесть, и что она не знает, что делать. Она пришла к точке, где нужно ее закончить, нет никакой возможности продолжать; и она еще не закончена. Я сказал ей:

– Закончи ее. Закончи ее там, где она есть, оставь незаконченной – тогда в ней будет нечто таинственное – эта незаконченность…

Я сказал ей:

– Если твой главный герой все еще хочет что-то сделать, пусть станет санньясином, искателем. И тогда все выйдет из-под твоего контроля. Что ты тогда сможешь с ним сделать? Тогда повесть придет к завершению, но вещи будут продолжать расти.

Никакая история не может быть красивой, если она совершенно завершена. Она будет совершенно мертвой. Опыт остается открытым – это означает неоконченность. Верование всегда полно и окончено. Первое качество – это открытость к опыту.

Ум – это все твои верования, соединенные вместе. Открытость означает не-ум; открытость означает, что ты откладываешь ум в сторону и готов смотреть в жизнь снова и снова по-новому, не старыми глазами. Ум дает тебе старые глаза, снова и снова дает тебе идеи: «Смотри вот так». Но тогда все становится перекрашенным; тогда ты вообще не смотришь, тогда ты проецируешь свои идеи. Тогда истина становится экраном, на который ты проецируешь. Смотри сквозь не-ум, сквозь ничто – шуньяту. Когда ты смотришь сквозь не-ум, восприятие эффективно, потому что ты видишь то, что есть. А истина освобождает. Все остальное создает рабство, освобождает только истина.

В эти мгновения не-ума истина начинает течь в тебя, как свет. Чем более ты наслаждаешься этим светом, этой истиной, тем более ты храбр и способен отбросить ум. Рано или поздно настанет день, когда ты смотришь, и у тебя нет никакого ума. Ты ничего не ищешь, ты просто смотришь. Твой взгляд чист. В это мгновение ты становишься авалокитой, тем, кто смотрит чистыми глазами. Это одно из имен Будды – «Авалокита». Он смотрит без идей, просто смотрит.

Творчество не имеет ничего общего ни с какой деятельностью в частности, ни с поэзией, ни с живописью, ни с танцем, ни с пением – оно не имеет ничего общего ни с чем в частности. Что угодно может быть творческим; это качество привносишь в свою жизнь именно ты. Сама деятельность ни творческая, ни не творческая. Ты можешь рисовать не творчески, ты можешь петь не творчески. Ты можешь мыть пол творчески, ты можешь готовить еду творчески.

Творчество – это качество, которое ты вносишь в деятельность, которой занимаешься. Это подход, внутреннее отношение – как ты смотришь на вещи.

Поэтому первое, что нужно помнить: не ограничивайте творчество чем-то конкретным. Только человек бывает творческим, креативным – и если человек креативен, что бы он ни делал, даже если он просто идет, даже в его походке будет творчество. Даже если он сидит и ничего не делает – даже его ничего-не-делание будет творческим действием. Будда, сидящий под деревом бодхи, ничего не делает, но все же он – величайший творец, которого когда-либо знал мир.

Как только ты это понимаешь – что именно ты, человек, можешь быть творческим или не творческим – тогда проблема того, чтобы чувствовать себя не творческим, исчезает.

Не каждый может быть художником – нет и необходимости. Если бы каждый был художником, мир был бы очень уродливым, в нем было бы трудно жить! Не каждый может быть танцором, но это и не нужно. Но каждый может быть творческим.

Что бы ты ни делал, делай это радостно, делай это с любовью, и если твое действие не чисто экономическое, тогда оно творческое. Если что-то растет изнутри тебя, если это дает тебе рост, – это духовность, это творчество, это божественно.

Ты становишься тем более божественным, чем более ты творческий. Все религии мира называли Бога Творцом. Я не знаю, Творец Бог или нет, но я знаю одно: чем более творческим ты становишься, тем более ты подобен Богу. Когда твое творчество достигает кульминации, когда вся твоя жизнь становится творческой, ты живешь в Боге. Поэтому он должен быть Творцом – потому что к нему ближе всего люди, которые могут быть творческими.

Люби то, что ты делаешь. Будь медитативен, пока ты это делаешь, – что бы то ни было! независимо от того факта, что это такое. Тогда ты узнаешь, что даже уборка может быть творческой. С такой любовью! Почти поя и танцуя внутри. Если ты моешь пол с такой любовью, ты написал невидимую картину. Ты прожил это мгновение в такой радости, что оно дало тебе некий внутренний рост. Ты не можешь остаться прежним после творческого действия.

Творчество означает любовь к тому, что ты делаешь, что бы то ни было – наслаждайся, празднуй это! Может быть, никто об этом не узнает – кто будет тебя воспевать за то, что ты помыл пол? История не обратит на это внимания, газеты не напечатают твоих фотографий – но это неважно. Ты этим наслаждался. Это имеет внутреннюю ценность.

Поэтому, если ты ищешь славы и считаешь, что тогда ты будешь творческим – если ты станешь знаменитым, как Пикассо, тогда ты творческий человек – тогда ты упустишь. Тогда ты, фактически, совершенно не творческий; ты политик, амбициозный политик. Если слава случается, хорошо. Если ее не случается, хорошо. Это не должно быть критерием. Критерием должно быть, наслаждаешься ли ты тем, что ты делаешь. Это твой любовный роман.

Если твое действие – любовный роман, тогда оно становится творческим. Небольшие вещи могут стать великими от прикосновения любви и радости.

Но если ты считаешь себя не творческим, то и станешь не творческим – потому что верование – это не просто верование. Оно открывает двери; оно закрывает двери. Если у тебя неправильное верование, это привяжет тебя к закрытой двери. Если ты веришь, что ты не творческий, ты станешь не творческим, потому что это верование будет мешать, постоянно отрицать все возможности потока. Оно не позволит твоей энергии течь, потому что ты будешь постоянно говорить: «Я не творческий».

Этому учили каждого. Очень немногих людей принято считать творческими – некоторых художников, поэтов, одного на миллион. Это глупо! Каждое человеческое существо – прирожденный творец. Наблюдай детей, и ты увидишь: все дети творческие. Мало-помалу мы разрушаем их творчество. Мало-помалу мы навязываем им неправильные верования. Мало-помалу мы их отвлекаем. Мало-помалу мы делаем их более и более экономическими, политическими и амбициозными.

Когда входит амбиция, творчество исчезает – потому что амбициозный человек не может быть творческим, амбициозный человек не может любить никакую деятельность ради нее самой. Пока он пишет картину, он думает наперед; он думает: «Когда я получу Нобелевскую премию?» Когда он пишет роман, он думает наперед, он всегда в будущем – а творческий человек всегда в настоящем.

Мы разрушаем творчество. Никто не рождается не творческим, но мы делаем девяносто девять процентов людей не творческими. Но если просто переложить ответственность на общество, это не поможет. Ты должен взять свою жизнь в собственные руки. Ты должен отбросить неправильную обусловленность. Ты должен отбросить неправильный самогипноз, которым занимался с самого детства. Отбрось все это! Очисть себя от всех условных рефлексов… и внезапно ты увидишь, что ты творческий.

«Быть» и «быть творческим» – синонимы. Невозможно быть и не быть творческим. Но эта невозможная вещь случилась, это уродливое явление случилось, потому что все творческие источники были заткнуты, заблокированы, разрушены, и вся твоя энергия была силой направлена в деятельность, которую общество считает достойной оплаты.

Весь наш подход к жизни стал ориентированным на деньги. А деньги – это одна из самых не творческих вещей, которыми только может интересоваться человек. Весь наш подход ориентирован на власть и разрушителен, не креативен. И человек, который гонится за деньгами, станет разрушительным, потому что ради денег нужно грабить, эксплуатировать; их нужно отнять у многих людей, лишь тогда они у тебя будут. Власть просто означает, что тебе придется сделать многих людей бессильными, разрушить их – лишь тогда ты получишь власть, лишь тогда ты можешь получить власть.

Помни: все это разрушительные действия. Творческое действие увеличивает красоту мира; оно что-то дает миру, никогда ничего не отнимает. Творческий человек приходит в мир и увеличивает красоту мира – там песня, здесь картина. Он заставляет мир лучше танцевать, лучше наслаждаться, лучше любить, лучше медитировать. Когда он покидает мир, он оставляет за собой лучший мир. Никто, может быть, его не знает, но суть не в этом – он оставляет мир лучше, покидает его совершенно состоявшимся, потому что в его жизни была некая внутренняя ценность.

Деньги, власть, престиж – это не творческие вещи – не только не творческие, но и разрушительные виды деятельности. Остерегайся их! И если ты их остерегаешься, ты можешь стать творческим очень легко. Я не говорю, что творчество даст тебе власть, престиж, деньги. Нет, я не могу пообещать тебе никаких розовых садов. Оно может принести тебе проблемы. Оно может принудить тебя к жизни бедного человека. Все, что я могу тебе пообещать, – это что глубоко внутри ты будешь богатейшим из людей; глубоко внутри ты будешь состоявшимся; глубоко внутри ты будешь полон радости и празднования. Ты будешь постоянно получать больше и больше благословений. Твоя жизнь будет жизнью благословения.

Возможно, снаружи ты не будешь знаменитым, у тебя не будет денег, ты можешь не преуспеть в так называемом мире. Но преуспеть в так называемом мире значит потерпеть глубокое поражение, поражение в мире внутреннем. А что ты будешь делать, даже если весь мир будет у твоих ног, но ты потеряешь себя? Что ты будешь делать, владея всем миром, но не владея самим собой? Творческий человек владеет собственным существом; он его хозяин.

Именно поэтому на Востоке мы называли искателей «свами». «Свами» означает мастер, хозяин. Нищих называли свами – мастерами. Мы знали императоров, но они оказались в конечном счете, в последнем заключении своих жизней, нищими. Человек, который гонится за деньгами, властью, престижем, – нищий, потому что он постоянно просит милостыню. Ему нечего дать миру.

Будь приносящим дары. Делись всем, чем только можешь! И помни, я не делаю никаких различий между мелочами и великими вещами. Если ты можешь от всего сердца улыбнуться, взять кого-то за руку и улыбнуться, это творческое действие, великое творческое действие. Просто обними кого-то, прижми к сердцу, и ты будешь творческим. Просто посмотри на кого-то любящими глазами… просто любящий взгляд может изменить весь мир человека.

Будь творческим. Не беспокойся о том, что ты делаешь, – человеку приходится делать многие вещи, – но делай это творчески, с преданностью. И тогда твоя работа станет поклонением. Тогда все, что бы ты ни делал, станет молитвой. Что бы ты ни делал, это станет подношением на алтарь.

Отбрось все верования о том, что ты не творческий. Я знаю, как создаются эти верования: может быть, ты не был золотым медалистом в школе и университете, может быть, ты не был первым в классе. Может быть, твои картины не вызвали восхищения, а когда ты играл на флейте, соседи вызывали полицию! Но только из-за этого не принимай ошибочное верование, что ты не творческий.

Может быть, это потому, что ты подражаешь другим. У людей очень ограниченное представление о том, что значит быть творческим – играть на гитаре или на флейте, или писать стихи, – поэтому люди продолжают марать бумагу, называя это поэзией. Ты должен установить, что ты можешь делать, а что не можешь. Каждый не может делать все! Тебе придется отыскать свое предназначение. Тебе придется идти ощупью в темноте, я знаю. Не очень ясно, в чем твое предназначение, – но именно так устроена жизнь. Хорошо, что человек должен его искать – в самом этом поиске в нем что-то растет.

Если бы тебе при входе в мир давали график твоей жизни: «Вот это будет твоей жизнью: ты станешь гитаристом», – тогда твоя жизнь была бы механической. Только машину можно предсказать, не человека. Человек непредсказуем. Человек – это всегда открытие… потенциал тысячи и одной вещи. Многие двери открываются, многие возможности представляются на каждом шагу – и если тебе приходится выбирать, ты должен чувствовать. Но если ты любишь свою жизнь, то сможешь найти.

Если ты не любишь свою жизнь, а любишь что-то другое, тогда возникает проблема. Если ты любишь деньги и хочешь быть творческим, ты не можешь стать творческим. Сама амбиция к деньгам разрушит твое творчество. Если ты хочешь славы, забудь о творчестве. Слава приходит легче, если ты разрушителен. Слава легче приходит к Адольфу Гитлеру, к Генри Форду. Слава легче, если ты соревнуешься, насильственно соревнуешься. Если ты можешь убивать и разрушать людей, слава приходит легче.

Вся история – это история убийц. Если ты станешь убийцей, слава будет очень легка. Ты можешь стать премьер-министром; ты можешь стать президентом – но все это маски. За ними ты найдешь очень насильственных людей… ужасно насильственные люди прячутся, улыбаются. Эти улыбки политические, дипломатические. Если маска соскользнет, за ней ты всегда увидишь Чингиз-Хана, Тамерлана, Надир-Шаха, Наполеона, Александра Великого, Гитлера.

Если ты хочешь славы, не говори о творчестве. Я не говорю, что слава никогда не приходит к творческому человеку – но приходит она редко, очень редко. Это скорее случайность, и на это требуется много времени. Почти всегда бывает так, что к тому времени, как слава приходит к творческому человеку, его уже нет, – она всегда приходит посмертно, задерживается.

Иисус не был знаменит в свое время. Если бы не Библия, о нем не было бы ни одной записи. Эта запись принадлежит четырем его ученикам; никто другой не упоминал даже о его существовании. Он не был знаменит. Он не имел большого успеха. Можно ли себе представить большего неудачника, чем Иисус? Но, мало-помалу, он становился все важнее и важнее; постепенно люди его признали. На это требуется время.

Чем более велик человек, тем больше времени требуется людям, чтобы его признать, – потому что, когда рождается великий человек, нет критериев, чтобы о нем судить, нет карт, по которым можно его найти. Он должен создать собственные ценности; к тому времени как он создает ценности, его уже нет. Для признания творческому человеку требуются сотни лет, и даже тогда ничто не определенно. Было множество творческих людей, которые никогда не получили признания. Успех для творческого человека – случайность. Для не творческого, разрушительного человека он более определен.

Поэтому, если ты ищешь что-то другое под именем творчества, отбрось идею о том, чтобы быть творческим. По крайней мере, сознательно, преднамеренно делай то, что хочешь делать. Никогда не прячься за масками. Если ты действительно хочешь быть творческим, нет вопроса о деньгах, престиже, успехе, респектабельности – тогда наслаждайся своей деятельностью; тогда в каждом действии есть внутренняя ценность. Ты танцуешь, потому что тебе нравится танцевать; ты танцуешь, потому что наслаждаешься этим. Если кто-то этим восхищается, хорошо, будь благодарен. Если никто не восхищается, не твоя забота об этом беспокоиться. Ты танцевал, ты наслаждался – ты уже осуществлен.

Но любое верование в то, что ты не творческий, опасно – отбрось его! Никто ни не творческий – даже деревья, даже скалы. Люди, которые знают и любят деревья, знают, что каждое дерево создает собственное пространство. Каждая скала создает собственное пространство, не похожее ни на какое другое. Если ты становишься чувствительным, если ты становишься способным к пониманию, к эмпатии, ты безмерно выиграешь. Ты увидишь, что каждое дерево по-своему творческое; ни одно другое дерево на него не похоже – каждое дерево уникально, у каждого своя индивидуальность. У каждого камня своя индивидуальность. Деревья – это не просто деревья – они люди. Камни – не просто камни – они люди. Пойди и сядь на камень – наблюдай его любяще, почувствуй его любяще.

Об одном дзэнском мастере говорят, что он мог двигать и переносить очень большие камни – а он был очень хрупким человеком. Глядя на его тело, в это невозможно было поверить! Гораздо более сильные люди не могли сдвинуть эти камни с места, а он просто перемещал их очень легко.

Его спросили, в чем его трюк. Он сказал:

– Никакого трюка нет, я люблю этот камень, и она[6] мне помогает. Сначала я говорю ей: «Теперь мой престиж в твоих руках, эти люди собрались смотреть. Помоги мне, позволь мне это». Мм? – тогда я просто держу камень любяще… и жду намека. Когда она дает мне намек – трепет, от которого вибрирует моя спина, – когда камень дает мне намек, что она готова, я двигаю ее. Ты двигаешь камень против ее воли; поэтому нужно столько сил. Я двигаюсь по ее воле, я теку с камнем. Фактически, неправильно говорить, что я ее передвигаю – я просто рядом. Она двигается сама.

Один великий дзэнский мастер был плотником, и когда он делал столы, стулья, каким-то образом в них было неуловимое качество, безмерный магнетизм. Его спрашивали:

– Как ты их делаешь?

– Я ничего не делаю, – отвечал он. – Я просто иду в лес: самое главное – спросить лес, деревья, какое дерево готово стать стулом.

Теперь эти вещи выглядят абсурдными – потому что мы не знаем, не знаем этого языка. Три дня он оставался в лесу. Он сидел под одним деревом, под другим, он говорил с деревьями – он был сумасшедшим! Но дерево судят по его плодам, и этого мастера тоже стоит судить по его творениям. Некоторые из его стульев до сих пор сохранились в Китае – и все еще они несут в себе его магнетизм. Они просто привлекут тебя; ты не будешь знать, что тебя тянет. Через тысячи лет! – нечто безмерно красивое…

Он говорил:

– Я иду и говорю, что ищу дерево, которое хочет стать стулом. Я спрашиваю деревья, хотят ли они; и не только хотят, но и будут ли помогать мне, готовы ли они пойти со мной – только тогда. Иногда бывает так, что ни одно дерево не хочет стать стулом, и я возвращаюсь с пустыми руками.

Это случилось: китайский император попросил сделать ему подставку для книг. И он пришел через три дня и сказал:

– Подожди – ни одно дерево не готово прийти во дворец.

Через три месяца император снова спросил. Плотник сказал:

– Я много раз ходил в лес. Я пытался их убедить. Обожди – кажется, одно дерево уже почти склоняется.

И он убедил одно дерево. Он сказал:

– В этом все искусство! – когда дерево приходит по своей воле, она просто просит помощи плотника.

Если ты любящий, ты увидишь, что у всего в существовании есть индивидуальность. Не тяни и не тащи вещи. Наблюдай, общайся с ними, проси их помощи – это сохранит столько энергии.

Даже деревья творческие, даже скалы творческие. Ты человек, сама кульминация существования. Ты на вершине – ты сознателен. Никогда не думай с неправильными верованиями, никогда не привязывайся к неправильным верованиям, что ты не творческий. Может быть, отец тебе сказал, что ты не творческий, коллеги сказали, что ты не творческий. Может быть, ты ищешь в неверных направлениях, в направлениях, в которых не можешь быть творческим. Но должно быть направление, в котором ты творческий. Ищи и исследуй, оставайся доступным и продолжай двигаться ощупью, пока не найдешь.

Каждый человек приходит в мир с определенным предназначением – он должен что-то совершить, доставить какое-то послание, завершить какую-то работу. Ты здесь не случайно – ты здесь с определенным смыслом. За тобой стоит определенная цель. Целое намеревается что-то совершить через тебя.

Игра славы

Вся структура нашей жизни такова, что нас учили, что пока нет признания, мы никто, ничтожества. Важна не работа, но признание. А это значит поставить все с ног на голову. Важна должна быть работа – и радость в ней самой. Ты должен работать не для того, чтобы добиться признания, но потому, что ты наслаждаешься творчеством; ты любишь эту работу ради нее самой.