Следуй за моим хвостом

– Талла! – окликнул он меня в наш последний вечер перед расставанием. – Немедленно убери мерзких гусениц с книжного стеллажа! Не хватало еще, чтобы они погрызли коллекционные антикварные издания! Если ты сама этого не сделаешь, я надену перчатки, соберу их всех и солью в канализацию. Понятно тебе или нет?!

– Дил! Остынь, прошу тебя. Взгляни на себя, – я подошла к панорамному окну, из которого сквозь отражение комнаты просвечивали затянутые облачной пеленой верхние этажи высотных домов. – Рога начали синеть. Потом скажешь, я довела тебя до припадка подколенной трясучки. Сядь на диван и успокойся. Между прочим, это мои антикварные бумажные книги. Собрания сочинений великих алверийских поэтов древности. Гусениц длинноусой златчатки они не интересуют, в отличие от побегов деренатского остролиста. Наш отдел получил задание выбрать самых эффектных гусениц для живого украшения стендов книжной выставки. Вот я и занимаюсь поочередной примеркой выбранных образцов.

– Ты просто чокнутая! – Дилон и не подумал внять моим словам. Заорал еще громче, а его смешные маленькие рожки приобрели угрожающий фиолетовый оттенок. – С тобой невозможно жить под одной крышей! Ты окончательно помешалась на ползучей гадости. На твои так называемые украшения тошно смотреть! Кому они нужны на выставке?

– Заказ поступил, значит есть потребность, и мы должны ее удовлетворить, – дежурно, как на совещании, объяснила я. – У некоторых народов гусеницы златчатки считаются деликатесом.

– Только не говори, что приготовила их к ужину, – раздраженно притопнул Дилон. – Я все равно не стану есть всякую гадость.

– На ужин у нас жареные биточки из филе глубоководной пайшалкии, завернутые в тонкие жемемные блинчики с добавлением пропаренного фенетского мха, – я почувствовала себя официанткой в ресторане, зачитывающей меню для придирчивого посетителя.

Хотела ощутить уютное тепло, уловить хотя бы слабый намек на единение мыслей и желаний. Найти то, что связывает двоих в семейную пару. Но ничего подобного между нами так и не возникло за полгода, прожитые под этой самой крышей верхнего этажа корпоративного жилого небоскреба.

– Какой мох? Фенетский?! Да я раз сто, не меньше, говорил тебе, что у меня на него аллергия! – Дилон взревел, как дикий зверь, и его колени начали подрагивать в припадке. Ему пришлось сесть на диван, обитый черной тканью из паутины шенского ночного кругопряда. – И раз пятьсот просил тебя снять эту дрянь с потолка!

Он указал пальцем на биолюминесцентный лишайник, который был привезен с далекой Меорины и заменял в комнате светильники. Бело-голубые побеги, излучающие яркое сияние в темное время суток и при пасмурной погоде, разрослись по всему потолку, почти не оставив свободного места.

– Ты сам знаешь, что экологическая ситуация на этой планете критическая. Наша корпорация занимается продвижением полезных биотехнологий, и я, как ее сотрудник, не могу оставаться в стороне. Я не перестану использовать наши разработки в повседневной жизни. Это мой долг перед компанией и обществом. Мой покойный дядя проводил научные исследования долгие годы, а потом занялся бизнесом и на практике доказал огромную пользу даров природы. Сложногибридные светящиеся мхи и лишайники фильтруют канцерогены. Они не только помогают в экономии электроэнергии, но и оздоравливают атмосферу.

– Стоп! Хватит! – Дилон рявкнул на меня, как на заклинившего незатыкающегося робота. – С меня достаточно лекций. Звездный университет я окончил десять лет назад. И все, чему там учили, я с удовольствием забыл. Мое терпение иссякло. Я собираю вещи и ухожу из этого гнилого болота.

Он попытался встать с дивана, но усиливающийся припадок не позволял твердо стоять на ногах. Рога стали густо-фиолетовыми. Дилон ухватился за колени, которые продолжали дергаться, а теперь еще и начали выворачиваться в суставах то вперед, то назад. Несмотря на обидную ссору, я переживала за того, кого считала любимым мужчиной, с которым в будущем свяжу свою судьбу.

– Тебе нужен опытный врач. Я могу попробовать записать тебя на прием в корпоративную клинику, – меня беспокоило состояние его здоровья.

– Это наследственное и неизлечимое, – скривившись, огрызнулся Дилон. – Мне вредно нервничать. А ты делаешь все для того, чтобы как можно быстрее стереть меня с лица вселенной! Вместо того, чтобы обо мне заботиться, все больше отравляешь мне жизнь. Ты сама как плесень с ядовитыми спорами. Вот подходящее сравнение.

– А когда мы познакомились, ты сравнивал меня с неоновой розетией, – напомнила я, не пряча обиды в голосе.

– Забудь. В те дни я думал, что буду жить в роскоши и комфорте, а не ютиться в джунглях с червями и лишайниками, – меня напрягли слова Дилона о роскоши. – Но теперь понял, что лучше я буду платить за нормальное современное жилье, чем спотыкаться на кухне о заросли синих лиан.

Мелькнула мысль о том, что приступ наследственной болезни повлиял на мозговую деятельность, вынуждая говорить о том, что мужчина привык от меня скрывать. Выдавать темные секреты.

– Так тебя интересовала просторная квартира с тремя комнатами и пятью технически-бытовыми помещениями? – я решила потянуть за ниточку. – Если все твои признания в любви были ложью, то тебе не стоит здесь задерживаться. Могу вызвать медицинский слейдер и тебя отвезут в больницу.

– Я сам уйду, – Дилон рывком встал с дивана и согнулся, держась за колени. – Мне больше нечего тут делать. А ты и дальше жуй мох и разводи гусениц. Раз такая дура безмозглая! Продолжай дело любимого дядюшки, который не оставил тебе ни галактона из многомиллиардного состояния. Будь ему по-настоящему дорога племянница, он бы подписал завещание.

– Так вот, значит, в чем было дело! Ты нацелился на мое наследство? – от шокирующей догадки у меня закружилась голова.

Схватившись за полку стеллажа, я чуть не придавила переползшую на нее гусеницу.

– А ты думала, я ради собственного удовольствия давился копченой плесенью и грыз жесткие ростки лиденбаха? – распрямившись, презрительно бросил мужчина. – Дышал аллергенной пыльцой, глотая горстями таблетки. Нет, моя дорогая. Точнее, к моему разочарованию, слишком дешевая, практически нищая Талла. Сегодня я убедился в том, что нет у тебя миллионов на тайных банковских счетах. Сделал запрос через одного знакомого из контролирующей финансовой службы. Ты бедна, как гусеница у тебя под рукой. Потому мне больше нечего делать в твоей вонючей помойке. Прощай! За вещами пришлю робота-курьера.

Его жестокие слова больно хлестнули наотмашь, словно выдернув из сердца целый кусок. Когда Дилон, из принципа не придерживаясь за обвитую лианой стену, кое-как доковылял до выхода, я опустилась на диван и крепко зажмурилась, чтобы не заплакать прежде, чем за ним захлопнется автоматическая дверь. А потом, как только послышался щелчок, разрыдалась, закрыв лицо ладонями.

Кто-то очень маленький и легкий сел мне на руку, защекотал кожу лапками, и мне пришлось разлепить слипшиеся от слез ресницы. Три невероятной красоты бабочки, похожие на ожившие золотые броши, инкрустированные яркими драгоценными камнями, словно прилетели меня успокаивать. Одна села на руку, другая на колено, а третья переползла с живота на грудь.

Я вспомнила, что еще на прошлой неделе гусеницы ролименной краснилки окуклились. Не ожидала, что выход из куколок и превращение в бабочек произойдет на целые сутки раньше обычного срока. Но, глядя на этих прекрасных созданий, медленно раскрывающих и снова складывающих многоцветные крылья, эффектно переливающиеся на свету, я перестала плакать. Нервы начали успокаиваться и мое состояние приходить в норму.

Я подумала, что все к лучшему. Мы с Дилоном расстались без лишней траты времени на взаимные претензии. Быть может, необычные формы жизни, заселенные мной в квартиру, спасли мою собственную жизнь. Увлеченная изучением насекомых, я была непростительно наивной. Возможно, мне еще повезло, что дядя Верм не успел составить завещание. Ради больших денег некоторые разумные существа готовы пойти на все. Как те, кто нанял киборга из бывших военных для убийства дяди.

Я ни на миг не поверила в то, что убийство произошло по трагической случайности. Но не напрасно дашиойнская полиция на всю галактику славится умением не замечать очевидных улик. К моим словам не прислушался ни один из десяти присланных городским управлением следователей.

Мозг имеет свойство затирать самые плохие воспоминания, если не пытаться цепляться за них и прокручивать в памяти изо дня в день.

Лицо убийцы стало в моей памяти нечетким и будто размытым, я его почти не помнила. Мне было достаточно знать, что когда я увидела его на большом экране в ходе трансляции из галактического суда, то у меня сложилось четкое впечатление.

Этот мужчина, принадлежащий к одной из самых опасных галактических рас, абсолютно вменяем. Никакого сбоя в мозгах у него случиться не могло. Там, говоря словами древних мудрецов, на лице написано: наемник. Уверенный в своих силах, непробиваемый на жалость, чуждый постулатов вселенской морали. Очень опасный тип. Я расстроилась, когда узнала, что казнь заменили пожизненным заключением. Подумала, что заказчик убийства сможет вытащить его из тюрьмы досрочно.

Кому могло быть выгодно убийство дяди Верма? Наша корпорация занимала ведущее место на дашиойнском рынке, по праву считалась монополистом в сфере экологически чистого строительства и вспомогательных биотехнологий. После смерти главы корпорации его место не занял ни один из заместителей. Открытым голосованием среди сотрудников был на десять лет избран временный управляющий из совета акционеров. Это было подобно случайной лотерейной выборке. Никто не мог предугадать, кто займет кабинет моего дяди.

Я много размышляла обо всем этом, пыталась в одиночку раскрыть подлое преступление, но, несмотря на все старания и несчетное число проверенной информации, мне так и не удалось хоть на шаг приблизиться к разгадке страшной тайны. Одно прослеживалось четко – заказчик убийства не мог обойтись без сообщников. Но кто конкретно из нескольких сотен сотрудников центрального офиса был с ним заодно, а кто мог быть им самим… Этот вопрос по-прежнему оставался без ответа.

Глава 7. Бренность бытия и секреты в темных углах

Таллана

Поднимаясь на тысячу первый этаж небоскреба центрального офиса в стеклянной кабинке издевательски медленного лифта, за время поездки в которой можно было сочинить целую поэму, я вспомнила последний разговор с дядей.

Когда я вошла в его кабинет, дядя Верм что-то внимательно читал в голографической проекции, развернутой над сенсорным столом. При моем появлении он свернул голограмму, будто забеспокоился, что я смогу прочитать текст с изнанки. Но я не умела распознавать перевернутые буквы, насколько помнила, такому обучали шпионов.

– Талла, ты снова пришла раньше назначенного времени, – дядя Верм рассеянно взглянул на меня поверх сканирующих очков и погладил седую бороду. – И, как обычно, в спешке забыла переодеться. Говорил тебе, не приходи сюда в лабораторном комбинезоне. Кирна и другие мои помощники постоянно забывают, что ты не работаешь с потенциально опасными микроорганизмами. Но… Не бежать же тебе в раздевалку. Присаживайся.

Дядя махнул рукой, и один из предназначенных для посетителей плетеных стульев, сделанных из лендорийской соломки, развернулся на автоматической ножке, приветливо выдвинул сиденье и удобнее откинул спинку в расчете на форму моего тела.

– У меня есть небольшая просьба, которая должна тебя заинтересовать, – дядя Верм не дал словам благодарности слететь с моего языка.

Он говорил так, словно не я почти бегом спешила к нему из лаборатории, которая находилась через несколько зданий от высотки центрального офиса, а как будто он сам долго пробивался сквозь непролазные джунгли, измучился и запыхался.

– Я уже заинтригована, – выжидательно улыбнулась и чуть не прыснула со смеха, чувствуя, как сиденье стула шевелится подо мной, выбирая удобную позицию.

– Ты скоро выходишь в отпуск, – дядя Верм снял сканирующие очки и откинулся на спинку кресла. – Надеюсь, не планируешь отправиться в галактический круиз? Но если все решено, то я не стану рушить планы племянницы на веселый отдых.

– Честно говоря, я и не думала насчет круиза. Даже мыслей не было, – я стала вспоминать, а как вообще собиралась провести ежегодный отпуск. Выходило нечто смутное и мало похожее на четкий, продуманный до мелочей план. – Я хочу слетать на Алверию. Навестить родителей. Побыть с ними хотя бы пять или семь галактических дней.

– О, прошу тебя, только не говори обо мне с отцом, – дядя Верм поставил руку на локоть, вращая кистью. – Мой братец не на один день разворчится. Лучше его не заводить. Потом не остановишь, как старый музыкальный дрон. Сама подумай, Талла, ведь не скажешь, что Крисандр моложе меня на целых десять лет. Любит он гудеть себе под нос, как дряхлый старик. Напомнишь обо мне, особенно если начнешь хвалить – и скоро у тебя уши устанут выслушивать, какой я негодяй. Ты ведь так на самом деле не считаешь?

– Разумеется, нет, дядя Верм, – мне было трудно вспоминать о семейной ссоре. О том, как я буквально сбежала с Алверии на Дашиойн после получения диплома космобиолога. – Но я могу понять, почему папа на тебя обижен. Ему пришлось через многое пройти… Эта ужасная война… Как хорошо, что наконец-то она закончилась и наш народ победил гнусных ящеров.

– Вот и говори в кругу семьи о победе над захватчиками-рептилоидами, – грозно насупился дядя Верм. – А у нас будет другая тема для беседы, – его взгляд смягчился и губы тронула улыбка. – Личинки финвейского жука пинераруса. Я хочу, чтобы ты внимательно изучила их жизненный цикл, проверила реакцию на различные типы раздражителей.

– Но мы уже проводили испытания с этими жуками и их личинками, – вспомнила я. – Они были признаны бесполезными для улучшения экологической ситуации и не получили допуск в массовое разведение. Пинерарусы не перерабатывают вредные отходы, не производят достаточно энергии для обогрева жилых помещений и не обладают свойством люминесценции. Внешне они невзрачные и в качестве живого украшения тоже не годятся.

– Но сами по себе эти насекомые весьма интересны для изучения. С точки зрения любознательного космобиолога, а не знатока в сфере бизнеса. Признаюсь, я давно хотел тряхнуть стариной. Написать статью для научного журнала. Но, ты сама понимаешь, у меня нет времени на то, чтобы, как в молодые годы, отправиться в экспедицию на далекую заповедную планету. Потому приходится просить тебя собрать материал для статьи вместо меня. Это будет неофициальное задание, не связанное с деятельностью корпорации и чисто добровольное. Ты ведь не откажешь старику? Поможешь исполнить его странную мечту? Или тебя смущает то, что я буду значиться автором статьи в научном журнале? Думаешь, я нагло присвою твои труды? Крисандр так бы и сказал, ничуть не сомневаюсь.

– Нет, дядя Верм, я так не думаю, – я смущенно опустила взгляд. – Твое имя в журнале послужит дополнительной рекламой и пойдет на пользу нашему общему делу. Тебя знает без преувеличения вся галактика. А кто такая я? Простая сотрудница корпорации “Данкорд” и твоя родственница второй категории. Мое слово в научном сообществе ничего не значит.

– Подожди немного, Талла. Придет и твой момент славы, – лукаво усмехнулся дядя Верм. – И не прибедняйся. Нельзя всю жизнь скрывать талант. Я вижу, как ты стараешься, и, должен признать, у тебя хорошо получается. Ты заслужила награду. И я хочу, чтобы этот отпуск запомнился тебе как один из лучших в жизни. Отправляйся на Финвею. Я помню, тебе нравится там бывать с малых лет. В школьные годы ты частенько прилетала ко мне в гости на каникулы. Возьми ключ от моего скромного маленького домика. Там найдется все необходимое для изучения живой природы. Не забудь про редких жуков и их личинок.

– Благодарю тебя, дядя Верм. Обожаю эту красивую планету. Правда, у меня будет отпуск мечты, – сияя счастливой улыбкой, я встала со стула.

Мне захотелось обнять дядю, но я помнила про установленные в кабинете датчики слежения и правила деловой субординации. Я взяла из его руки ключ-карту, кивнула в знак почтения по древнему алверийскому обычаю и вышла из кабинета. А вечером узнала из корпоративной рассылки о его убийстве.

И вот, год спустя, моя память воспроизвела в мельчайших подробностях тот странный разговор. Мне захотелось исполнить последнюю дядину просьбу, исследовать жизненный цикл финвейского пинераруса. Я почувствовала себя так, словно за мной хвостиком тянулся неисполненный долг.

Наверное, изучение тех личинок было важным для дяди Верма. Иначе бы не стал он поручать его мне. Да и разве не нашлось бы других сотрудников? Почему именно я? Может, он соврал насчет своей подписи под статьей в научном журнале? Хотел, чтобы я прославилась на всю галактику, совершив значимое открытие?

Какую бы тайну ни хранили зеленые с фиолетовыми наростами личинки, я утвердилась в намерении ее разузнать. Вопрос о том, где провести отпуск, передо мной больше не стоял. После смерти дяди Верма его вилла перешла в корпоративную собственность и приобрела статус места для отдыха лучших сотрудников. Поскольку Финвея считалась заповедной планетой, на любое вмешательство в экосистему требовалось многоуровневое разрешение.

Я набивала на виртуальной клавиатуре новый запрос – дополнение к одобренному разрешению на отпуск в каком-то особенном, по-детски трепетном волнении. Ничего подобного я не испытывала со школьных лет, когда готовилась лететь на каникулы в это прекрасное место. Пальцы иногда промахивались мимо нужных клавиш, приходилось стирать окончания слов и набирать заново. Сформировав запрос, я проверила, не упустила ли что-то важное.

Вроде бы ничего не забыла, все подробно изложила по пунктам. Обозначила пунктом назначения виллу “Лиловая полночь”. Указала целью визита исследование жизненного цикла финвейского жука “пинерарус” в личных целях из пункта “Увлечения”. Нажала на красный кружочек “Отправить” и мысленно пожелала удачи короткому письму, которому предстоит пройти двенадцать уровней корпоративного согласования и еще десять государственного. Финальной инстанцией значилась комиссия при галактическом департаменте охраны природы и освоения незаселенных планет.

К тому времени, когда кабинка лифта доползла до самого верхнего этажа, возвышающегося за пределами пригодных для дыхания слоев атмосферы, о моем отпуске уже знали все, у кого на коммуникаторах стояли уведомления на внутреннюю корпоративную почту. Не успела я выйти в коридор, меня начали поздравлять, желать приятного отдыха. Те, кто еще не видели мой новый запрос, азартно интересовались, далеко ли я собралась и предпочту ли теплые края или выберу заснеженные горные вершины.

Пробравшись сквозь маленькую толпу в уединенный светлый холл, куда входили строго по приглашениям, к подошла к информационному столику, за которым сидела Мирла, неизменная секретарша нового главы корпорации. Ее гладкие черные волосы были уложены в прическу “колокольчик”, повторяющую форму короткой серой юбки. К белой блузе был прикреплен голографический бейдж, показывающий степень занятости каждого из совета директоров, чьи кабинеты находились дальше по коридору.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.