Нежная магия Тосканы. Вино, коты и призраки

Лукка нетороплива, тепла и уютна, несмотря на осенние дожди, она стара и юна одновременно.

* * *

Что мне здесь нравится, так это отсутствие «обязательных» достопримечательностей. Ты не ожидаешь ни наклонных башен, ни исключительных по красоте фресок, ни нескончаемых очередей в музеи и галереи. Тем интереснее открывать какие-то уголки и переулочки или виденные ранее на фото площади в новом, неожиданном ракурсе.

Собор Сан-Микеле на фотографиях меня не впечатлил. А кое-кто из классиков считал его аляповатым образцом доведенного в Лукке до абсурда псевдопизанского стиля.

Мы впервые увидели Сан-Микеле вечером, когда стемнело, выйдя на прогулку в наш первый «Лукковый» день. Собственно, мы не к нему шли, просто гуляли по улочкам вокруг отеля.

Это так здорово: выглянуть из окна отеля в незнакомом городе, увидеть манящие огни фонарей и витрин вечерней улицы, убегающей куда-то, снующий туда-сюда народ, предвкушая, как через несколько минут ты тоже окажешься там.

Только повернули от отеля – белоснежный верх собора с фигурами святых засиял на фоне темного неба, и там, на уровне статуи Михаила Архангела, висела полная луна. После этого собор показался нам одним из самых красивых среди когда-либо виденных. Есть в нем что-то необычное и внушительное. Особенно красиво он смотрится из темных узких переулочков, белоснежно-мраморно высвечиваясь впереди.

Крылья Михаила Архангела на крыше собора сделаны из металла таким образом, чтобы они двигались на сильном ветру. Предания рассказывают, что в кольце на пальце Сан-Микеле настоящий бриллиант. Если в хорошую погоду взглянуть на архангела с определенной точки, от коммерческого банка, видно, как ярко сияет бриллиант в кольце.

Несколько веков назад попасть в собор можно было только по мосту, перекинутому через приток речки Серкьо. Этот приток назывался «рождественским каналом».

Площадь у собора вообще показалась венецианской, по духу, по атмосфере, может быть, из-за старых дворцов потертого красного камня? Такие дворцы встречаются по всей Лукке, опять неуловимо напоминая Венецию.

Может, дело еще и в музыке? Это второй город в Италии после Венеции, где все время фоном идет классическая музыка, даже если порой это только кажется.

* * *

Базилика Сан-Фредиано красавица. Здесь находятся работы Якопо делла Кверча и Андреа делла Роббиа, надгробие святой Дзиты – покровительницы служанок.

А еще в базилике хранится странный монолитный камень, довольно большой, 4 на 5 метров. С ним связана своя история.

Еще в римские времена на горе Сан-Джулиано между Пизой и Луккой добывали мрамор, не такой знаменитый, как мрамор Каррары, но тем не менее активно использовавшийся в строительстве тех времен. Из этого камня строился амфитеатр Лукки.

Однажды работавшие на карьере крестьяне сообщили святому Фредиано, епископу Лукки, что нашли камень, подходящий для строительства церкви. Но камень был очень тяжелым, и сколько ни пытались, его не смогли вытащить.

Епископ лично явился на карьер. Вознеся молитву к небу, он поднял камень, который показался легким, как вязанка хвороста, и с помощью нескольких клириков отнес его в повозку. Две норовистые кобылки, запряженные в повозку, вдруг присмирели и быстро домчали камень до церкви. Над волшебным камнем святой Фредиано воздвиг алтарь.

При последующей реконструкции базилики камень был перемещен в ризницу, но в 1575 году по распоряжению тогдашнего Папы камень возвратили на прежнее место позади алтаря, где он и находится до настоящего времени.

А надпись гласит: «Кто бы ни был ты, читающий эти строки, ты сам должен быть каменным, если этот камень не вызовет восхищения перед святым Фредиано».

* * *

Мало кто знает, что неприметная и не особо известная церковь Сан-Франческо – это пантеон Лукки. Здесь покоятся музыкант и композитор Луиджи Боккерини, виолончелист Франческо Джеминьяни, епископ и поэт Джованни Гвидичиони.

На одной из табличек в память о знаменитом правителе Лукки Каструччо Кастракани выбито на латыни: «Здесь я, Каструччо ди Джери из рода Антельминелли, живу и буду жить благодаря своим достижениям, величию итальянского оружия, чести лукканцев, гордости Тосканы. Жил, грешил, раскаивался и склонялся перед неумолимой судьбой Природы. О благочестивые души, крепитесь великодушно, помня, что вы тоже должны умереть».

А в часовне справа от алтаря видны останки погребального монумента Нино Висконти, судьи Галлуры, чье сердце было захоронено в Сан-Франческо с надписью на камне: «Здесь знаменитое сердце благородного Уголино, судьи Галлуры, властителя третьей части королевства Кальяри».

Сам Висконти, перед смертью в 1298 году, завещал похоронить его сердце в городе Лукка.

Почти четыреста пятьдесят лет спустя, в 1746 году, при реконструкции часовни гробница была повреждена, а потом и совсем разрушена, ящичек с сердцем был утерян.

Уголино (Нино) Висконти покорял Сардинию, дружил с Данте, упомянувшим его в «Божественной комедии», вместе с родственником из знаменитой тосканской семьи делла Джерардеска управлял Пизой… но прошли века, и где-то под мостовыми города Лукка скрыто теперь сердце благородного Уголино.

* * *

В двух шагах от площади Лилии стоит церковь Святых Джованни и Репарата.

Туристы приходят туда, чтобы полюбоваться археологическими раскопками, их видно под стеклянным полом церкви, а при входе расположился небольшой музей с древними керамиками и мозаиками.

Мы вошли в двери Сан-Джованни поздним вечером, когда лил проливной дождь. Вместе с остальной публикой, трясущейся от стужи в холодном храме промозглым ноябрьским вечером, мы пришли на оперный концерт, который каждый вечер давали здесь в честь 150-летия Пуччини.

Думаю, что Моцарт, Пуччини, Доницетти и Верди в стенах оперного театра произвели бы меньшее впечатление, чем под сводами древней церкви!

Мне нравилось смотреть на Лукку с бастионов. Вдали синеют горы, окружающие долину плотным кольцом, там, за стенами крепости, выстроились дома «новой» Лукки, течет себе ручейком некогда буйная речка Серкьо, обретающая лишь в горах былой задор, а внизу, внутри стен, теплые красные и серые крыши старого города, в котором не построено современных зданий.

И по всему городу то здесь, то там выстреливают в небо кампаниллы Лукковых соборов и башен.

Старые города всегда связаны с людьми, называешь город, и всплывает имя. Скажете «Флоренция» – сразу на ум придет Медичи.

История Лукки связана с тремя именами. Первое – это Пуччини, Лукка – город оперы, город классической музыки. Но не было бы Лукки, если бы не второе имя – знаменитый кондотьер Каструччо Кастракани.

* * *

Третье имя, с которым неразрывно связана история города, встречается на каждом шагу.

Башня – Торре Гуиниджи, музей – вилла Гуиниджи, гранд-отель – Гуиниджи.

Семья приобрела могущество в XIII веке. Как и Медичи, Гуиниджи аристократами по рождению не были, они были удачливыми коммерсантами, банкирами и благодаря своим успехам на этом поприще стали политиками.

К XIII веку семья Гуиниджи обладала значительным количеством дворцов, вилл и башен внутри стен города. Лишь на время покинули они город, пока правил Луккой Каструччо Кастракани, но вернулись уже в 1369 году, причем опять же безо всяких сражений, а с помощью коммерции и денег.

Но и повоевать пришлось, со второй по влиянию семьей в городе – Фортегуерри. Победили Гуиниджи (иначе не о них бы я сегодня рассказывала!), и с этого момента никто уже не мог с ними сравняться.

Основной успех и процветание пришли в семью при Франческо Гуиниджи, банкире, хранителе казны Папы Грегорио XI, названном лукканцами «отцом нации».

Было у Франческо семь сыновей. Соответственно, младшему ничего не светило, ведь все права на наследство передавались по старшинству.

Но один за другим сыновья умирали. Ладзаро, наследник и первенец, получил после смерти отца в 1384 году главенство в семье, но в 1399 году был убит братом Антонио. Микеле, Бартоломео и Франческо умерли во время эпидемии чумы, а дальше между братьями завязались настоящие сражения за власть, и в конце концов младший сын, Паоло, принимает власть в Лукке – становясь синьором Лукки и принимая титул Главы и Защитника народа, принадлежавший его отцу, 21 ноября 1400 года.

Правил он городом 30 лет, пока Лукка снова не стала республикой в 1430 году.

Не так-то прост был младшенький. В 1389 году он был отправлен в Лондон, затем на два года во Фламандию, где приобрел неплохой опыт в коммерции и политике. А потом, как раз к моменту избрания синьором Лукки, женился на Марии Катерине Антельминелли – прямой наследнице знаменитого Каструччо Кастракани.

На останках старой крепости Каструччо Кастракани Паоло построил новую, увеличил эффективность торговли с Каррарой, развил банковскую деятельность Лукки и торговлю шелком, которым город всегда славился.

Именно при нем в Лукке появились мастера со всей Европы, а кроме того, был Паоло неплохим политиком, завязав отношения со многими итальянскими княжествами и с Папой Римским. Это обеспечило мирное экономическое развитие города.

К сожалению, вскоре после свадьбы молодая жена умерла, а было Марии Катерине всего 11 лет. Еще три раза был женат Паоло, но самой известной его женой, до сих пор приносящей славу Лукке, была юная Илария дель Карето из лигурийского рода маркизов Савона.

Илария родила мужу сына Ладислао и умерла, рожая дочь, Иларию-младшую. Муж заказал саркофаг для гробницы знаменитому сиенскому мастеру Якопо делла Кверча. До сих пор надгробие прекрасной Иларии привлекает множество туристов.

А Габриэле д’Аннунцио в поэме «Город молчания» назвал Лукку городом, окруженным стенами, «где спит женщина Гуиниджи».

Слегка грустно видеть указатели по всему Дуомо: к Иларии – вон туда. И вход отдельно платный внутри собора.

В 2007 году бронзовая статуя Иларии была установлена в ее родном городе Дзуккарелло.

Следующие жены Паоло были по очереди из Пьяченцы и Фолиньо. Но детей ему подарила только Илария.

А дальше история Паоло сложилась весьма печально.

Войска Флоренции и Милана окружили Лукку в 1429 году. И только сын Паоло и Иларии, Ладислао, спас Лукку от вторжения. Но вскоре последовал народный бунт, и в конце концов Лукка стала республикой, а Паоло был выдан миланскому герцогу Сфорца, заключен в тюрьму и приговорен к смертной казни, которая потом была заменена на пожизненное заключение.

В 1432 году Паоло умер в тюрьме в Павии. Имущество семьи попросту растащили, даже попытались распилить саркофаг Иларии, но в итоге не решились посягнуть на шедевр.

С именем Паоло как раз и связана башня Гуиниджи. Ее трудно снимать, со стен хорошо видно ее кудрявую голову, но внутри узких переулочков Лукки не то что ракурс не найдешь, саму башню не видно.

Но поднимешься на самый верх – и виды, в какую сторону ни глянь, прекрасные. Вся Лукка как на ладони, и дальний лес, и горы, и луга за бастионами.

И замечательные деревья на самой макушке башни – садик в специальных насыпных газонах. Обманывают путеводители, рассказывающие, что дерево само выросло на верхушке башни. Посадили его специально, еще при Паоло, чтобы башня отличалась от других башен города. Вот и растет садик, лет так семьсот.

Связана с этой башней легенда, говорят, что самое высокое дерево посадил сам Паоло, и когда он попал в тюрьму, то перед его смертью облетели все листья на дереве.

Высота Торре Гуиниджи – 44 метра.

Вот и конец истории. Сын Иларии и Паоло Ладислао покинул Лукку и перешел на службу к одному венецианскому кондотьеру. Впоследствии палаццо и башня были переданы в собственность муниципалитету Лукки одним из дальних потомков – наследников семьи.

Лукка, панорама

Прямых потомков сегодня не осталось, но есть несколько ветвей семьи, разбросанных по свету. Я знакома, правда шапочно, с Эриком Ван-Оппен-Гуиниджи ди Вестоне, живущим сейчас в Бельгии. Со знаменитой семьей у него связи по материнской линии.

Семья Эрика часто приезжает в Лукку, все хочу его спросить: чувствует ли он связь времен, приезжая сюда?

* * *

В главном соборе города – Святого Мартино – довольно темно и трудно рассмотреть упомянутые всеми путеводителями фрески и картины Тинторетто и Гирландайо. Но кроме фресок у собора есть свои секреты.

Обычно туристы бегут по указателям к надгробию Иларии и в первую очередь к Вольто Санто, Святому Лику, по легенде вырезанному святым Никодимом «с натуры», с Христа, из дерева Гефсиманского сада. Увы, анализы показали, что создан Святой Лик примерно в XI–XII веках, но для Лукки это священная реликвия, которую проносят раз в год по улицам города.

Но мало кто замечает самую необычную достопримечательность собора – его Лабиринт.

На пилястре позади кампаниллы находится изображение Лабиринта и надпись: «Это Лабиринт, который построил Дедал с Крита, из которого никто не сможет найти выхода, кроме Тесея, которому помогла любовь с помощью нити Ариадны». Эти слова лишь аллегория, как говорят, имеющая религиозный смысл – описание лабиринта грехов, из которого может освободить только вера.

Иногда в Средние века осужденным на смерть предлагали найти выход из Лабиринта, веря, что только любовь Господа может привести к спасению, и если осужденный находил выход – его освобождали.

Ночью старые улицы пустеют. Кажется, что эхо прошедших столетий отражается от стен в гулких переулочках.

Маленькие фонтаны, факелы, горящие по вечерам в уличных ресторанчиках, старинные башни-ворота, присевшие на корточки фонари, каменные виолончелисты на площадях, где в открытом окне звучит рояль, и даже резиновые тушки цыпленка, привязанные к зонтикам кафе, создают атмосферу этого замечательного города.

А еще надписи краской в городском парке: «Посмотри, как сегодня сияют звезды. Они сияют для тебя».

Несравненная Лучида

В ботаническом саду Лукки есть маленький пруд, вокруг которого растут экзотические растения, этот искусственный водоем когда-то был спроектирован сестрой Наполеона Элизой, а в 1820 году его создание завершил Паоло Вольпи для Марии Луизы де Бурбон.

Этот пруд связывают с легендой о том, что в обмен на красоту и молодость Лучида Манзи, прекрасная синьора XVII века, продала свою душу дьяволу.

Договор был заключен на 30 лет. По истечении этого срока женщина была «проглочена бездной» на первом этаже своего палаццо в Сан-Пеллегрино.

Говорят, что, если ночами поднимается сильная буря, Лучида объезжает стены Лукки в огненной колеснице, а в маленьком пруду в ботаническом саду иногда отражается лицо грешницы.

Эта легенда повлекла за собой и другие рассказы, например, о том, что все комнаты в палаццо Манзи были полны зеркал, Лучида хотела ежеминутно видеть свое молодое и прекрасное отражение. А самое маленькое зеркальце женщина держала в молитвеннике.

На самом деле Лучида Манзи, урожденная Саминьяти, родилась в 1606 году и была элегантной и очень жизнерадостной дамой. В 22 года она овдовела после гибели мужа Винчензо Диверзи и вышла замуж за Гаспаре Манзи. Умерла она от чумы в 1648 году.

Похоронена была Лучида в церкви Капучинов, которая в настоящее время разрушена, эта церковь была специально предназначена для захоронений жертв эпидемии.

Хроники описывают Лучиду очень красивой, но слегка странной и капризной женщиной, о которой долго говорили даже после ее смерти.

А церковь стояла там, где сейчас расположен пруд ботанического сада.

До сих пор существует множество рассказов, легенд и даже поэм, связанных с именем Лучиды. Никто не возьмется сказать, продала ли Лучида душу дьяволу, вправду ли видят в пруду ее лицо, но свой след в веках эта прекрасная дама Лукки оставила безусловно.

Синьор Фабио и Темная Дама

Самое веселое впечатление от осенней Лукки – пробки на узких улицах в дождь. Сначала не понимаешь, что происходит: толпа, смех, неразбериха, оказалось, что человек десять с зонтиками одновременно хотели пройти в обе стороны во время вечернего променада по улице Филлунго, столкнулись зонтиками, запутались, а народ все прибывает с обеих сторон.

Мое любимое место в Лукке – площадь Читтаделла. Там на углу находится дом-музей Пуччини и сидит на постаменте бронзовый композитор на фоне обаятельных старинных домов, окруживших площадь.

Вся она старая, домашняя, милая – приятно сидеть за столиком открытого кафе и смотреть, как местные жители общаются, пьют кофе, пробегают площадь по каким-то своим делам.

Впервые я услышала о Лукке от одного австрийца.

– Я хотел бы состариться в Лукке, – сказал он, – сидеть на Пьяцца Амфитеатро с чашкой кофе на закате летним вечером.

Для моей чашки кофе на закате дня идеально подошла бы Пьяцца Читтаделла.

На этой площади находится наше любимое кафе с тем же названием, «Читтаделла»: это зонтики на площади, объявление для туристов о разных бутербродах, небольшая кулинария – буфетик в одном зальчике и ресторанчик на несколько столиков в другом.

На стенах старые снимки Лукки, на столах клетчатая скатерть, типичное семейное безалаберное заведение с низкими ценами и домашней кухней.

В третьем зальчике игровые автоматы, где пролетариат Лукки просаживает кровные.

Управляет заведением пожилая дама с видом сицилийской вдовы, но при этом аристократки, вся в черном, с поджатыми губами. Нужно было набраться смелости зайти и спросить, можно ли пообедать.

Вилки на стол она не кладет – швыряет, улыбку так и не вымучила, хотя вроде старалась.

Но есть и второй персонаж, ее супруг, синьор Фабио. Он седовлас, улыбчив, забывчив и радостно воспринимает мир. Периодически он выскакивает из зала игровых автоматов с пачками денег, мы в шутку решили, что там подпольное сицилийское игровое заведение.

– Фабиооооо! Посетители! – кричит дама, но Фабио радостно ощупывает подошвы только что купленных соседом новых кроссовок на площади, у входа в кафе. Занят он.

– Бегу-бегу!

В первый наш визит он объяснил, что это преступление – не положить ложку оливкового масла в риболлиту.

– Ну как же так! – искренне огорчался он.

А во второй подошел, открыв свой блокнотик, и вдруг расплылся в улыбке:

– Ой, это же вы опять! – И ткнул в меня пальцем: – Ты! Говоришь по-итальянски! Так слушай! Сегодня надо брать пенне аль араббьятта.

– Ну уж нет, – возмутилась я, – сначала торделли по-луккски, а потом несите свои скалоппини аль фунги – эскалопчики в соусе с белыми грибами!

В последний вечер в Лукке я поинтересовалась, как он делает соус.

– Понравилось! – засиял Фабио. – Слушай!

Черная спина в углу дрогнула, но осталась невозмутима, как скала.

– Сначала я кладу вот это, потом вот это, потом… ой… сейчас…

– Чесссснок, – сквозь зубы процедила черная спина.

– Ну да, чеснок! – радостно завопил Фабио. – А потом петрушку и обязательно… ну этот…

– Шалффффей, – пришла следующая ледяная подсказка.

Так, общими усилиями, одолели рецепт.

Фабио понесся дальше, а Темная Дама набрала номер и принялась тараторить что-то по мобильному.

– О! Киллера вызывает! – прокомментировал муж. – Жалуется: «Мой-то склеротик фамильный рецепт выдал!»

Надо ли говорить, что последним, кого мы встретили по дороге на вокзал, был старый синьор Фабио. Он радостно замахал нам, чуть не свалившись с велосипеда, на работу ехал.

Лукка знала, как с нами попрощаться.

Земля волков и разбойников

Долина Гарфаньяна вытянулась между Апуанскими Альпами и Апеннинами.

Она считается одним из наименее посещаемых туристами мест в Тоскане. Хотя с транспортом все в порядке, и автобусы во все деревни ходят, и железная дорога соединяет Пизу и Лукку с самой верхней частью долины, после чего убегает в Луниджиану, одной веткой к Генуе, другой к Парме.

Три вагончика местного поезда Лукка – Аулла были заполнены почти битком.

Туристов, кроме нас, не было. Их и летом немного, а в конце ноября тем более. Хотя говорят, что зимой там самые живописные пейзажи.

Не успели мы отъехать от Лукки, как сразу нырнули в узкую долину между горами, справа Апеннины, а слева все выше и выше поднимаются Апуанские Альпы.

Речка Серкьо из канальчика-милашки за стенами Лукки буквально за пару минут превратилась в широкую и бурную горную реку.

На самом деле долины три. Это нижние – долина Лима и долина Серкьо, и верхняя – собственно Гарфаньяна.

Туман покрывал все полностью, и даже становилось не по себе… Густой влажный туман, внутри наш маленький поезд, по сторонам лишь еле заметные силуэты деревьев, только фильм ужасов снимай!

Но вдруг туман отступал, появлялось синее небо, из-за гор все сильнее пробивались солнечные лучи, а туман, как большой лохматый зверь, прятался в лощинах то справа, то слева, видно было, как он залегает в долинах и ущельях, серый, ватный, но готовый к новому прыжку на железную дорогу.

И он прыгал, и все снова скрывалось в сюрреалистическом тумане.

А потом опять синее небо, облачка, зацепившись за ближайшую горную верхушку, крутились вокруг нее, все внизу было залито солнцем.

Гарфаньяна… земля волков и разбойников…

Не зря именно здесь во время средневековых праздников народ надевает костюмы не только рыцарей и прекрасных дам, в эти дни в сценариях праздников появляются такие персонажи, как таинственные средневековые хироманты, странствующие монахи, бриганти – лесные разбойники, а стрега – постоянный участник средневековой (и не только!) жизни долины.

Здесь растет тысячелетняя ведьмина олива, где собираются в ночь летнего солнцестояния для языческих обрядов.

* * *

У Борго-а-Модзано поезд нырнул под мост Дьявола, а вдали сверкнули снежными верхушками Альпы.

И с этого момента заводики пропали, потянулись действительно нетронутые места: то замок на верхушке, то россыпь домиков, то просто небольшая деревенька.

Знаменитый мост Дьявола был построен в 1080–1100 годах, и приписывается его строительство распоряжению Матильды Тосканской. Строительство было вызвано необходимостью переправы через реку, здесь проходит знаменитая виа Франчигена – паломническая дорога из Франции в Рим.

Примерно в 1300 году он был реконструирован Каструччо Кастракани, правителем Лукки. А имя свое официальное, Понте делла Маддалена, мост Магдалины, он получил в 1500 году по имени фигуры святой, стоявшей «в ногах» моста на восточном берегу. До этого он был известен как мост Дьявола – Понте дель Дьяволо.

Статуя святой находится в настоящее время в местной церкви.

Легенда похожа на прочие легенды о мостах с таким же именем.

Давным-давно жил в деревне на берегу реки Серкьо мастер-строитель, известный своим мастерством по всей округе. Однажды жители деревни пришли к нему с просьбой построить мост, который соединил бы их с деревней на другом берегу.

Мастер немедленно начал работу, но со временем увидел, что работа идет не так быстро, как он пообещал своим односельчанам, и конца ее не видно. Мастер работал день и ночь, выбивался из сил, но работа не двигалась, а дни летели один за другим.

В один из вечеров, когда мастер сидел в одиночестве на камнях у будущего моста, ему явился Дьявол в образе некоего респектабельного дельца. Он предложил мастеру – завтра утром мост будет стоять во всей красе.

Сначала строитель не хотел слушать, но мало-помалу речи Дьявола убедили его, и он согласился.

– Но есть одно условие, – сказал Дьявол. – Я заберу душу первого, кто пройдет утром по новому мосту.

Утром жители не поверили своим глазам: прекрасный новый мост был переброшен через речку Серкьо.

А вот дальше у истории два варианта.

Согласно первому, еще не рассвело, как мастер оседлал своего коня и помчался в Лукку, к епископу, просить совета, что же ему делать.

Епископом Лукки в это время был святой Фредиано. Он-то и придумал пустить первым по мосту молодого поросенка. Так был обманут Дьявол, которому досталась поросячья душа.

Но так ли прост Дьявол, что его регулярно обманывают в таких легендах, даже если это делает сам святой Фредиано? Есть и другой вариант развития событий, а вы уж выбирайте, какой вам больше по душе.

Пока скакал мастер в Лукку, Дьявол принял облик его приятеля и постучался в дверь дома мастера. Открыла ему жена и, услышав, что с ее мужем на том берегу реки произошло несчастье, выбежала из дома и побежала к реке…

Она оказалась первой, кто пробежал по новому мосту, так досталась Дьяволу душа жены мастера.

В 1670 году по декрету Республики Лукка мост был укреплен, но сильно пострадал во время наводнения 1836 года. Поэтому в начале XX века были проведены дополнительные работы по укреплению и добавлена для прочности еще одна арка.

Мост считается необычным архитектурным сооружением именно из-за своих арок: сначала несколько небольших и потом одна основная, большая арка.