Графиня для Альфы

Глория Нотта, Лия Стерн

Измена. Графиня для Альфы

Пролог

Граф Анри де Жуаез жмурился от удовольствия в цветных солнечных лучах, изливавшихся через витраж, цветущий лилиями и витиеватыми крестами. Вставать из теплой, пропахшей любовной схваткой постели не хотелось. Он потянулся и позвал:

− Бернадет! Ответа не последовало. Он позвал громче. Улыбающаяся рыжеволосая женщина с пышными формами, закутанная в тонкую просвечивающую ткань, немедленно появилась в дверях, неся перед собой круглый поднос с фруктами, печеньем, булочками, джемом.

− Ты проснулся, любимый? Проголодался? Я тут принесла… Она поставила поднос прямо на скомканное одеяло. − О! Я так проголодался, так!…− граф потянул женщину на себя. Она со смехом упала на кровать, упустив при этом ткань, которой пыталась прикрыться, − Я тебя сейчас съем! – зарычал Анри, зарываясь лицом в её пышную грудь. Она заливисто хохотала, пытаясь увернуться. − Ты такой щекотный! А! – она случайно задела поднос коленом, − Сейчас мы все рассыплем!

Граф замычал: его губы завладели крупным, словно виноградина, розовым соском. Вторую грудь он сминал в руке. Дама хихикнула с легкой хрипотцой, выдававшей разгорающуюся страсть. − Анри, − выдохнула она, − Подожди! Вот ненасытный! Граф навалился на неё, вновь пнув поднос, который угрожающе накренился. − Госпожа, я принесла чай! Ой! Простите! – служанка остановилась в дверях, не зная, как поступить: уши девушки заполыхали, посуда на подносе с горячим чаем нервно звякнула.

Мужчина поднял голову, а Бернадет, как ни в чем небывало, отозвалась: − Роксана, поставь поднос на столик. Ты свободна. Девушка поскорее исполнила указание и опрометью выскочила из спальни хозяйки. Любовники тихонько рассмеялись. − Мы совсем её смутили, − сказала Бернадет, − Ну, правда! Давай выпьем чаю и хоть чего-нибудь съедим! Ласки, конечно, утоляют голод, но другого рода. Тем более нам нужно поговорить. Граф неохотно выпустил её. Женщина вспорхнула с кровати, подхватив поднос с едой, переставляя его на столик рядом с чайником и чашками. Потом вновь закуталась в летящую розовую ткань. Мужчина накинул рубашку, доходящую до середины бедер, и подсел к ней за столик.

− Нам нужно серьезно поговорить, − повторила Бернадет, разливая ароматный золотистый напиток по чашкам, − Ты женишься? Граф, с аппетитом жевавший булочку с джемом пожал плечами, кивнул, утвердительно слегка приподняв брови. Повисла пауза. У задорной рыжеволосой бестии поникли плечи.

− О, нет, только не это! – раздраженно произнес мужчина, откидывая рукой упавшую на глаза непослушную темную прядь, − Ты же не думала, что я на тебе женюсь! Бернадет молчала, склонив голову. Над столом повисла гнетущая тишина. Настроение основательно испортилось.

Глава 1

Вивьен стояла у окна, задумчиво разглядывая родной двор. Словно в последний раз. Вот полуиссохший рукотворный пруд, в котором когда-то плескались рыбы. Вот лохматый розовый куст, давно не помнящий уверенной руки садовника. Вот огромный раскидистый дуб, на который она не раз забиралась с младшим братом, Полом, за что им нещадно попадало от гувернантки. Тогда они ещё могли себе позволить гувернантку. Вивьен вздохнула, её настроение не укрылось от Жозефины. Та полагала, что старшая сестра просто капризничает. Уж если бы её, Жози, спросили, желает ли она стать супругой графа де Жуаеза… Но её не спросили, потому что старшей сестрой, к превеликому сожалению, была несговорчивая Вив.

– Оставь уже эти страдания, – раздражённо бросила она. – Можно подумать, тебя выдают за месье Божара! – Сравнила, – не сдержала смешка Вивьен. – Месье Божару не меньше сотни лет, он ходит с клюкой и ужасно прищелкивает вставной челюстью! А граф, кажется, ещё пользуется своими зубами. – Так о чем вздыхать? – фыркнула Жозефина. – Молод, красив, наверняка и в постели… – Жози! – укоризненно покачала головой Вив.

– Ты как маленькая! – не сдалась младшая сестра. – Супружеская жизнь, это же не только званые вечера! Говорила я тебе, Пауль на тебя засматривается, нужно было соглашаться на свидание. Теперь бы от страха не мучилась. – Ох, Жози, – снова вздохнула Вивьен. – Поздно уже, собираться нужно. Граф вот-вот прибудет. – Вот именно! Так что улыбайся, моя дорогая, сегодня все-таки твоя первая свадьба! – Первая?! – переспросила Вивьен, и сестры, не сговариваясь, захихикали.

С превеликим удовольствием Вивьен бы поменялась местами с жаждущей выгодного замужества Жози. Да только и папенька, и граф в этом вопросе были непреклонны. Папенька считал, что замуж Жозефине ещё рано, и уж тем более негоже устраивать жизнь младшей дочери, если старшая не пристроена. То, что опытом отношений Жозефина могла бы посоперничать с девицами из публичного дома, его не смущало. А граф сообщил, что совершенно очарован красотой Вив и её покладистым характером, и что именно о такой супруге он всегда мечтал. Очароваться, надо сказать, было чем. Несмотря на нехватку средств в семье, Вивьен и в простой повседневной одежде приковывала к себе взгляды мужчин от мала до велика, а уж теперь, в платье, подаренном женихом, она и вовсе была ослепительна. Густые темные волосы, обычно нежными волнами спускающиеся на плечи, Жози закрутила ей в причудливую причёску. Добрый час потратила на то, чтобы сплести тонкие косички из непослушных кудрей и завернуть всё это великолепие в мягкий объемный узел на затылке. Глаза цвета спелого каштана Вив сама едва тронула угольной палочкой, подчёркивая необычайно пышные ресницы. Сестре она это доверить не могла, ей дай волю, нарисовала бы изогнутые стрелки, модные лишь во вполне определенном обществе. Пухлые алые, будто вишни, губы и вовсе подкрашивать отказалась. Хрупкость фигуры и бледность кожи удивительным образом невероятно шла ей, придавая образу девушки аристократичности.

– Вив, подними голову чуть выше, я подрумяню тебе щеки, – щебетала Жози. Вивьен покорно подставила лицо, Жозефина замахала пуховкой. А со двора тем временем послышался звук подъезжающей кареты..

Глава 2

Жози, бросив пуховку, кинулись к окну. Прячась за шторами, с затаённой завистью она смотрела, как граф де Жуаез спускается по ступенькам кареты, запряженной четверкой лошадей. − Вив, все-таки тебе повезло! И не спорь! Как ему идет этот темно-синий шитый золотом камзол! Вивьен вздохнула: ну что ты будешь делать с этой девчонкой! Одно на уме. На самом деле она с замиранием сердца ждала этой встречи. Они с графом едва знакомы: у отца с ним были какие-то дела. Де Жуаез однажды приезжал к ним. Мама тогда отправила её подавать чай, вместо «заболевшей» служанки. На самом деле, старая придворная «лиса» добивалась одной цели – свести дочь с завидным женихом. Интрига вполне удалась, а Вивьен пришлось пожинать плоды. Граф сразу заметил скромную девушку, розовевшую под его пронзительными взглядами.

Вивьен в сопровождении отца спустилась во двор. Анри де Жуаез церемонно склонил голову: в его глазах читалось восхищение. Нежное коралловое платье, украшенное драгоценными венецианскими кружевами, очень выгодно оттеняло светлую кожу девушки и делало выразительные глаза ещё ярче.

− Дорогая, вы просто ослепительны! – произнёс он, целуя невесте руку. Бертран Кадье решил все-таки сказать напоследок: − Господин граф! Почему все-таки нельзя устроить обычную свадьбу? Мы позвали бы гостей… Анри едва заметно поморщился: − Мы уже все обговорили! Сейчас при дворе неразбериха: против короля замышляются козни, мятежники бередят народ… Не время обращать на себя внимание пышными празднествами! Вполне достаточно скромной свадьбы в кругу семьи.

− Но, все-таки, отец должен вести невесту к алтарю… − Нас обвенчают в семейной часовне: будем только мы, свидетели, священник. Поезжайте в мой замок, вас встретит и проводит управляющий. − Но мы с женой, сыном и дочкой хотели бы присутствовать на церемонии… Вивьен стало неуютно от просительных ноток в голосе отца. − Хорошо! − с легким раздражением бросил граф, − Поезжайте вслед за моей каретой. Невеста поедет со мной. − Но… − По-моему я заплатил вам достаточно, чтобы вы не задавали вопросов и не ставили условий! – отрезал граф, − Если что-то не устраивает вас, придется смириться!

Господин Кадье поклонился, больше не проронив ни слова. Вивьен невольно сжала кулаки: выходит, граф за неё заплатил! Как за лошадь или корову… Не заметив поданной женихом руки, она самостоятельно преодолела откидные ступени кареты и уселась ближе к окну, на мягкое сиденье, покрытое алым плюшем. Жених через несколько мгновений присел напротив, и карета тронулась. Вивьен молчала, уставившись в окно: она не любила ездить в карете – ещё с детства девушку укачивало. Во и сейчас, она уже отмечала, как в макушке тяжелеет, начинается головокружение. Единственное спасение − наблюдать за проплывающим мимо пейзажем и дышать свежим воздухом. − Я вас чем-то огорчил? – Вивьен отметила, какой у графа красивый голос: низкий, бархатный, с легкой хрипотцой… Она лишь покачала головой в ответ.

− Но вы побледнели, молчите…− не отставал он, − Может, вы хотели пышную свадьбу? Тогда прошу меня простить, но я сказал вашему отцу правду: сейчас действительно нежелательно этого делать. Девушка сглотнула: головокружение усилилось. − Нет, так невозможно! Скажите хоть слово! Не стоит начинать близкое знакомство с обид и недомолвок. Вивьен глубоко вдохнула и решилась пояснить: − Меня укачивает! Если можно, попросите остановить карету. − Конечно! – засуетился де Жуаез, немедленно приказав кучеру остановиться. Они как раз проезжали мимо очень живописной лесной лужайки. На этот раз девушка приняла помощь. Идя под руку с графом, она старалась вдыхать поглубже. − Подайте монетку! – из-за ближайших кустов показалась невероятно оборванная старуха, улыбаясь во весь щербатый рот.

Вивьен вздрогнула от неожиданности. − А ну пошла прочь! – гаркнул кучер, замахнувшись на неё кнутом. − Нет, не надо! – вскрикнула девушка, − Плохая примета, обидеть нищего в день свадьбы. Нужно подать! Тогда брак будет счастливым. − Что за предрассудки! – пробормотал граф, ища по карманам монетки. Наконец найдя три серебряных экю, он брезгливо бросил их нищенке. Старуха ловко подхватила их. − Вот спасибо, прекрасный мсье! Счастья вам и всяких благ! Пусть ваша красавица невеста народит вам здоровеньких мальчишек побольше!

− Вам уже лучше, мадмуазель? – обратился Анри к невесте. Происходящее его безмерно раздражало. − Да, можем ехать. В красивой часовне на границе поместья де Жуаез их ждал высокий худой священник. Сама церемония показалась Вивьен скомканной: быстро прочтя молитвы, священник сказал им обменяться кольцами, которые подал на атласной розовой подушке красивый улыбчивый мужчина, представившийся перед этим Людовиком Леграном, другом графа.

Взяв кольцо, Вивьен чуть было его не уронила: друг жениха, улыбаясь, очень фривольно подмигнул. Молодожены произнесли клятвы, скрепили их легким касанием губ и вновь сели в карету, на этот раз деля её с Леграном, который заведя пространный разговор с графом, время от времени бросал на Вивьен страстные взгляды. Они почти доехали, когда Анри не выдержал:

− Видит Бог, Луи, мы дружим много лет, но я тебя проткну шпагой, если не прекратишь пялиться на мою жену! Людовик стыдливо потупился, а потом улыбнулся: − Я прошу прощения! Сложно удержаться и не смотреть на столь прекрасное создание! Тебе очень повезло, Анри! − Ладно, прощаю, − расплылся в улыбке граф, − В этом я с тобой полностью согласен. Сам не могу прекратить любоваться ею!

В пиршественном зале собралось всего человек двадцать, включая родителей и сестру новобрачной. Тост следовал за тостом, музыканты играли веселые мелодии. Девушка впервые попробовала вино – оно оказалось сладким и немного ударяло в голову. Приближалась ночь, которая пугала чем-то новым, неизведанным. Невольно Вивьен вспомнила рассказы Жози – затрепетав от волнения и легкой истомы.

Глава 3

В поместье графа в полное распоряжение Вивьен поступало целое крыло: уютная спальня, будуар, маленькая приёмная, кабинет и гардеробная. Однако сегодняшнюю ночь ей предстояло провести в покоях мужа. От волнения девушка не находила себе места. Особой силы оно достигло, когда Анри вёл её по широким, гулким коридорам. Небольшое волнение сменилось почти паническим страхом: Вив судорожно вспоминала всё, что восторженным шёпотом рассказывала ей Жози. Истории сестры заставили девушку разволноваться ещё сильнее, в спальню графа она ступала дрожащими ногами.

Покои оказались почти такими, какими их представляла Вив: огромная кровать, тяжёлые бархатные покрывала и приглушённый свет. Анри выглядел словно ожившая девичья мечта, Вивьен невольно любовалась им весь вечер. У него были потрясающие синие глаза и тёмные, иссиня-черные волосы, собранные в хвост и перетянутые чёрной лентой. Под камзолом обнаружилась рубаха из белого шёлка, а чёрные брюки были такими облегающими, что если опустить взгляд, отчётливо выделялось внушительное мужское достоинство. Вивьен охнула, устыдившись собственных мыслей, и перевела взгляд на лицо супруга. Кажется, мысли девушки отразились на её лице, граф весело прищурился:

– Располагайся, Вивьен, чувствуй себя как дома. Впрочем, теперь это и твой дом тоже. Преодолевая неловкость, девушка опустилась в одно из кресел. Перед ней расстегивал манжеты рубахи невероятно привлекательный мужчина, а она так дрожала, что совершенно не представляла, что ему сказать. – Я надеялся, – мягко сказал Анри, – Что когда мы останемся наедине, ты будешь менее… хм… молчаливой. – Прости, – Вивьен снова смутилась и опустила взгляд. "Не ждёт же он, в самом деле, что я брошусь к нему в объятия? Хотя… Наверное, именно этого он и ждёт?" – подумала девушка, стараясь стать как можно более незаметной. Задача была не из лёгких, ведь кроме неё и графа в комнате никого не было.

– Позволь спросить, – бархатным голосом поинтересовался Анри. – Ты раньше была с мужчиной? Вив едва не задохнулась от возмущения! В их обществе подобные вопросы были не то что неподобающими, их вообще не следовало задавать, если только мужчина не намеревался оскорбить честь девушки, даже если прежде она стонала под доброй дюжиной мужчин. Вив же вспыхнула и по иной причине: в свои восемнадцать лет она не то что не была с мужчиной, она даже не смела помыслить о поцелуе. – Так я и думал, – кивнул Анри. Он снова ослепительно улыбнулся. – Смею напомнить, что род Кадье… – Да помню я про ваше хваленое благочестие! – отмахнулся граф. – Иди сюда. Ну же! Вивьен смирилась. Было глупо сопротивляться: Анри необычайно привлекателен, кроме того, он её законный супруг. И, несмотря на неопытность в любовных делах, наивной Вивьен не была. А благодаря легкомысленной Жозефине и имела весьма детальное представление о том, чем занимаются мужчина и женщина наедине.

– Вивьен! – слегка повысил голос граф. Кажется, она слишком медленно шла. Мужчине явно наскучило ждать, и он решил исправить ситуацию: шагнул к девушке сам, попутно снимая рубаху и отбрасывая её прямо на ковёр. – Ты даже не представляешь, чего мне стоило сдерживаться весь вечер! – выдохнул он, наклоняясь к Вив. Его губы находились так близко, она могла бы коснуться их, если бы встала на носочки. – Докажи мне, что я не ошибся в тебе. Властные руки сжали тонкую талию, притягивая девушку к обнажённому широкому торсу Анри. Вив робко коснулась его груди. Проворные пальцы графа уже освобождали девушку от платья, заставляя дыхание сбиться от волнения.

– Будь хорошей девочкой, Вив, тебе понравится, – прошептал Граф, накрывая её губы своими. Поцелуй словно обжёг Вивьен, лишив её воздуха. Губы графа были мягкими и нежными, он целовал осторожно, словно боясь спугнуть. И Вив, удивляясь своей решительности, ответила, подавшись навстречу графу, впуская его настойчивый язык. А уверенные руки Анри уже принялись за нижнее бельё.

С ним возбуждённый мужчина церемониться не стал, коротко рыкнул и разорвал тонкий шёлк, заставив девушку испуганно охнуть. – Анри… – прошептала она.

Вивьен словно потерялась в своих чувствах. Она металась между смущением и робким, едва уловимым желанием, пульсирующим где-то внизу живота. А горячие губы графа уже завладели её соском, мягкие прикосновения сменились более уверенными, и девушка невольно застонала. На мгновение она даже забыла о том, что стоит перед графом полностью обнажённая, с удивлением заметила, что на нём всё ещё есть брюки. Она невольно потянулась к ним, граф качнул бёдрами, прижимаясь к ней. Девушка отчётливо ощутила всю степень его возбуждения.

– Я хочу, чтобы ты доставила мне удовольствие, Вив, – выдохнул граф, приподнимая её лицо за подбородок так, чтобы девушка смотрела прямо ему в глаза. – Удовольствие? – пискнула Вивьен, не узнавая собственный голос. Граф улыбнулся, потянул завязки, удерживающие брюки на бёдрах, и молниеносно освободился от них, уравняв степень обнажения с невестой. " Святые Угодники, – охнула девушка. – Какой же он… огромный! "

– Доставь мне удовольствие, Вивьен, – повторил Анри, усаживая девушку на колени перед собой. – Прикоснись к нему. Не в силах справиться с подступающим страхом, Вивьен покорно протянула дрожащую руку. Дотронулась до твердого возбуждённого члена и осторожно, едва касаясь, погладила его. Взглянула на Анри, он сидел на краю кровати, прикрыв глаза. Немного осмелев, Вив обхватила его пальцами и провела от головки к основанию и обратно. Граф застонал, а девушка, воодушевленная первым успехом, повторила движение чуть быстрее. – Губами, Вив, – сбившимся голосом приказал Анри.

Губами?! Да она едва держится на ногах от страха! Разве ж можно так?

– Ну же! – поторопил мужчина. Вивьен глубоко вздохнула и склонилась над ним, не решаясь. Глаза наполнились слезами. – Вив, я начинаю терять терпение, – сердито сказал мужчина. – Не могу, – всхлипнула новоиспеченная супруга. – Анри, прости, я никогда… Лицо мужчины исказила гримаса неудовольствия, однако он быстро справился с собой. Вивьен даже на миг показалось, что он прикидывает, не ошибся ли с приобретением. А граф, как ни в чем небывало, уложил её на постель и навис над ней, опаляя горячим дыханием.

– Такая красивая и такая холодная, – выдохнул он. – Или ты меня боишься? А может, ты мечтала о другом? – Ни о ком, – шепнула Вив. – Анри…

– Ты будешь моей, – его губы ласкали ее сосок, а рука тем временем сжимала вторую грудь, заставляя Вивьен стонать и извиваться под сильным телом мужчины. Он вдруг приподнялся, а девушка явственно ощутила его член между своих ног. Резким движением он ворвался в нее, Вив вскрикнула от боли, из глаз брызнули слезы. А граф, не обращая на Вивьен внимания, двигался все быстрее, пока не излился в нее с тихим стоном. Девушка едва сдерживала рыдания, кутаясь в одеяло, а удовлетворенный Анри спокойно спал, раскинув руки на просторной кровати.

Глава 4

Всю ночь промучившись рядом с похрапывающим мужем, утром Вивьен стыдилась смотреть на Анри. Неприятные воспоминания не давали ей покоя. Граф спокойно спал рядом, а она никак не могла успокоиться. Неужели жизнь с мужем означает такое? Жози рассказывала о другом!

Её первый дружок Бертран так красиво ухаживал! Приносил цветы, конфеты! Они встречались какое-то время, просто прогуливались, целовались украдкой. Парень был очень нежен, ласкал её так долго, что к главному моменту Жози уже еле сдерживалась от страсти. Бертран очень расстраивался, даже грозил покончить с собой, когда сестра его оставила ради Рене, сына барона Вернье.

Коварная девушка не пошла у него на поводу, сказав просто: − Ну и ладно, как хочешь. В любом случае обычный работник не сравнится с сыном барона.

Рене оказался не столь нежным, подарков не дарил, но обладал бурным темпераментом: Жози иногда сказывалась больной, только бы отдохнуть от него. Вивьен вспоминала, как украдкой сестра выспрашивала о Бертране. Однажды она проговорилась, что жалеет о потерянной любви, но назад ничего не вернешь: Бертран вскоре женился на дочери прачки, чтобы только насолить прежней зазнобе.

В конце концов баронский сынок так измучил сестру, что она переметнулась к новому конюху своей же семьи. Густав – его можно было назвать красивым, если бы не длинный нос с горбинкой, научил Жози новым постельным премудростям. Одиноко лежа без сна в постели рядом с мужем, Вивьен горько жалела, что не захотела слушать откровений Жози, когда та хотела поделиться с нею подробностями своей интимной жизни. Оказывается, благочестие и стыдливость сильно мешают семейному счастью, думала девушка.

От воспоминаний о просьбах графа ей становилось только хуже: ласкать губами, там? Да её до сих пор пробирала дрожь от прикосновений к мужскому достоинству мужа, а тут… Неужели все так делают? И мама с папой?.. Она поняла, что её не туда занесло. Стало совсем противно и тоскливо. Я привыкну, обреченно подумала Вивьен.

Основательно измаявшись, она уснула только под утро. Сквозь сон девушка ощущала прикосновения: чьи-то пальцы настойчиво, даже чуть грубовато гладили лоно, дразнили, прикасаясь к бугорку над нижними губами, проникали внутрь, будя сонное тело. Просыпаться не хотелось, но эти назойливые прикосновения не давали нырнуть глубже в спасительный сон. Девушка застонала: на неё тут же навались, придавив к кровати, не давая возможности сопротивляться. Граф вошел, вновь причиняя боль, двигаясь все быстрее, с каждым разом проникая все глубже.

Неожиданно он отстранился и скомандовал: − Перевернись на живот. Вивьен повиновалась, не смея сопротивляться. Анри тут же вошел сзади резким толчком: девушка закричала от боли. Мужчина глухо зарычал и начал двигаться с исступлённым неистовством. Когда все закончилось, у Вив не осталось сил даже плакать.

− С добрым утром, дорогая! – хрипло произнес де Жуаез, тяжело дыша, опуская голову рядом на подушку, − Возможно, ты не так безнадежна! Он полежал некоторое время, не дождавшись никакой реакции поднялся с кровати, надел халат и вышел, бросив напоследок: − Увидимся за завтраком. Не слишком разлеживайся! Сегодня поедем с визитом к Леграну. Заодно познакомишься с его женой.

Вивьен так и лежала в кровати, не двинувшись, когда служанка принесла бадью с горячей водой для мытья. За дверью, которую девушка вначале приняла за шкаф, оказалась небольшая купальня с покрытым мраморными плитами полом. Усадив её в другую бадью, бо́льшего размера, служанка поливала разведенной водой из ковшика, терла мочалкой с ароматным мылом… То, что служанка немая, Вивьен поняла, когда та, помогая ей надевать голубое, прекрасное словно утренний цветок платье, лишь мычала и восхищенно разводила руками.

Войдя в столовую, с массивным овальным столом посередине, сервированным на одного, девушка втайне порадовалась, не застав там мужа. Она без аппетита позавтракала парой гренок с листьями зеленого салата, запив все это чашкой горячего шоколада. Вив чуть не подскочила, услышав за спиной знакомый недовольный голос: − А ты не слишком торопилась! Луи ждет нас через час: если мы не выйдем немедленно, то опоздаем! − П-прости! – слова застревали в горле: муж действовал на неё как удав на кролика.

− Да, ещё одно! На «ты» мы только в спальне! Все остальное время будь добра обращаться ко мне на «вы», либо по имени, или «муж мой». Это понятно? Этикет соблюдать необходимо: я не желаю краснеть за жену! От обиды Вив не смогла произнести ни слова, ответив лишь легким поклоном. − Вот так, замечательно! – улыбнулся граф. Выходя, он пробормотал себе под нос: «Похоже она глуповата». Вивьен прекрасно расслышала, молча проглотив очередное оскорбление.

Поместье Людовика Леграна находилось вовсе не так далеко, как хотел представить де Жуаез. Они ехали минут двадцать, между лесом и засеянным полем, покрытым маленькими зелеными ростками пшеницы. Муж уткнулся в книгу – «Воспоминания кавалера…» какого-то там. Вивьен отрешенно смотрела в окно, ощущая себя наряженной куклой, чувства которой никого не волнуют. Неожиданно навалилась обида на родителей, продавших её, даже не спросив. Девушка сама не заметила, как начала хлюпать носом.

− Это что такое? – гневный голос мужа заставил её съежиться на сиденье, − Ты хочешь опозорить меня перед другом заплаканными глазами и красным носом? Да он замучает меня шуточками! Немедленно успокойся! Как назло, в носу защипало ещё сильнее, слезы полились градом. − Нет, так не пойдет! – глаза де Жуаеза гневно сверкнули. Он приказал кучеру остановить карету. − Пройдись немного, успокойся! Вот, выпей! − он достал из ящичка под сиденьем пузатый графин и маленький стаканчик, плеснул туда на донышко янтарной жидкости.

Вив, доверчиво принявшая стакан, сделав глоток немедленно закашлялась: муж предложил ей коньяк. Как ни странно, это помогло: обиды улетучились, стало все равно, в голове слегка зашумело. Она немного прошлась по дороге, слёзы высохли… − Подайте! Добрые люди, подайте на пропитание! Корочку хлеба! Кусочек пирога! Что угодно! Я сутки не ела! Откуда появилась эта нищая старуха, ни Вивьен, ни граф не заметили. Она ковыляла по дороге со стороны леса и жалобно причитала.