Танец для двоих

Желающих проверить новую преподавательницу больше не нашлось, и оборотница продолжила вводную лекцию. Большую часть Тарья потратила на знакомство с адептами, затем она немного рассказала о курсе, проверочных работах и предложила поговорить о видах воздействиях на живую и неживую материю – специализация предполагала подобные знания.

Тарья поднялась за кафедру, вывела на доске заголовок и нарисовала две отходящие от него стрелки. Одну подписала «Живое», вторую – «Неживое». Подумав, оборотница начала с правого условного столбца: все же в аудитории некроманты. Она расхаживала у доски, вспоминая знания, полученные в Высшей школе магии, курс, который читала девочками, и пробовала максимального усложнить его. Безусловно, потребуется освежить память, заполнить кое-какие пробелы в знаниях, но в целом, по мнению Тарьи, она справилась неплохо. Адепты скрипели перьями, временами переговаривались. Замечаний оборотница не делала, даже Ивару, который сидел, демонстративно сложив руки на груди. Не хочет, так не хочет, придет на пересдачу. Зачет не контрольная, не спишешь. Тарья привыкла полагаться на устный, а не письменный опрос.

И все бы хорошо, если бы не взгляды Алмана и его вопросы. Вампира интересовали специфичные подробности, к примеру, почему воздействие магии крови легче обнаружить на мертвом материале.

– Полагаю, вам лучше спросить некроманта. – Не признаваться же в собственной некомпетентности?

– Лорд Шалл отчислит, – вздохнул вампир.

– Почему? – не поняла Тарья.

– Ну, – глаза Алмана хитро сверкнули, – я могу использовать знания во вред. Магия крови, мэтресса, – он использовал вежливую форму обращения к преподавателю женского пола второго сословия, – вещь специфическая, напрасно вы о ней говорите.

В аудитории стало тихо.

Очередная проверка.

Тарья мысленно застонала. Похоже, аспирант просто сбежал, а проректор подсунул вместо тихого места прогулку в Бездну. К счастью, в переносном смысле.

– Адепт шан Лар, встать!

Решил, будто раз вампир, она стерпит? Ну-ну, для каждого начнется отработка.

Алман неохотно поднялся, презрительно кривя губы. А вот и характер, Тарья все ждала, когда проявится истинная суть. Вампиры гордые, заносчивые, ни во что других не ставят. Может, Алман и безродный, но неспящий, а они все одинаковы.

– Слушаю, – Тарья дала шанс обойтись без похода на ковер.

Неспящий молчал. Глаза медленно, но верно алели.

– Хорошо, – вздохнула оборотница, – я вам помогу. Для чего этот спектакль? Магия крови никогда не входила в список запретной, а в вас она заложена от рождения. То есть вы прекрасно владеете всеми ее аспектами в границах дара.

Алман скупо зааплодировал и поклонился.

– Леди действительно маг, – обернулся он к остальным, затем метнул косой взгляд на Тарью и спокойно осведомился: – Мне к ректору?

Судя по наглому виду, вампир не испытывал страха перед главой академии. Раз так, зачем отвлекать лорда ти Онеша?

– Нет, составите компанию адепту Старшу.

– Полы мыть? – приподнял бровь Алман.

– Кому-то надо, – философски заметила оборотница. – Заодно подумаете о собственном поведении.

Вампир заскрежетал зубами, но промолчал.

Так, враг номер два. Нужно бы узнать, как он попал в академию.

Дальнейших препирательств не потребовалось, и Тарья смогла спокойно закончить лекцию. Вроде, следующая после обеда, есть время расслабиться, полистать планы. Стихийники должны быть спокойнее, хотя после некромантов оборотнице никто не страшен, даже боевики. Подумаешь, начнут презирать за возраст и цвет волос, Ивара не переплюнут.

Аудитория опустела.

Тарья выдохнула и стерла записи с доски.

Где тут столовая? Райя утверждала, там бесплатно кормят. Вот и хорошо, а то завтрак выдался скудным.

Она наклонилась, чтобы убрать в сумку преподавательский журнал, и вздрогнула, ощутив настойчивые мужские объятия.

Сердце екнуло.

Сельф Ронш?

Тарья еще помнила его частое дыхание, похотливый взгляд и настойчивые губы, шарившие по шее. От них тошнило. В отличие от отца, который видел в оборотнице лишь Хранительницу, сын не отказался бы от первой брачной ночи. Но как, как он умудрился подойти неслышно и отчего пахнет… вампиром?!

Молодая женщина, зарычав, рванулась, но Алман держал крепко, верно отвоевывая позиции. Она не видела выражения его лица, но слишком хорошо понимала, что в такой ситуации сделает мужчина.

– Послушайте, шан Лар!.. – Тарья ужом попыталась вывернуться, но сделала только хуже.

М-да, положение паршивее некуда! Молоденький вампир, по сути, ее ровесник, если верить сравнительным таблицам возраста разных рас, собственный ученик нагнул ее над столом. И ведь хуже всего унижение, потому как с насильником Тарья справится. Вернее, надеялась справиться, если вовремя проклянет или сменит ипостась. В противном случае положение незавидное: вампир сильнее, на его стороне клыки. Вопьется в кожу и все: боль, слабость, эйфория. Три укуса за год – и сама захочешь крови. Спасибо, ногти не черные, Тарья успела подсмотреть. Значит, не соврал, не высший. Тогда откуда такая наглая уверенность в безоговорочном подчинении?

– Испугались? – самодовольно усмехнулся Алман и, высвободив одну руку, потянулся к сумке Тарьи, ловко выудил журнал и подсунул под нос кипящей от гнева оборотнице. – Уберите запись.

– Да ты хоть?.. – от возмущения у молодой женщины не хватало слов.

– Я-то легко и при свидетелях, репутацию не восстановите. Захотите проклясть, берите больше четвертого уровня, – посоветовал вампир и, насвистывая, начал медленно задирать ее юбку. – Так как, уберете наказание, или познакомимся ближе?

– Знакомься! – мрачно ответила Тарья.

Поведение адепта вызывало все больше вопросов, и оборотница не спешила с оборотом. Алман тоже медлил, укрепляя в ней зародившиеся подозрения. Он блефовал! Отсюда и бравада! Надеялся, не придется осуществить угрозу.

– А вы хорошенькая, – задумчиво протянул вампир и, отступив, неожиданно пообещал: – Ночью приду, познакомимся, пока некогда. Полы, – Алман хмыкнул, – так и быть, вымою. Удачного дня, мэтресса!

Он стремительно отступил, увернувшись от удара: Тарья отплатила за «ночь». Сверкая глазами, она начала плести проклятие, но обрушить на неспящего не успела: он стремительно растворился в воздухе.

Оборотница оправила платье и провела ладонью по лбу.

Хорошо начался первый день в академии! Два хамоватых ученика, один из которых не гнушается шантажом. Насилие применить пока боится, но ночью может распоясаться. С Алмана станется нанести визит, благо вампиры прекрасно лазают по любым поверхностям. Толковых защитных заклинаний Тарья не знала, только стандартные, значит, нужно отправить неспящего к ректору. Да, придется пережить пару неприятных минут, – преподаватель не справился с адептом! – зато восстановится дисциплина.

И гордому будущему виконту, если Ивар действительно аристократ, не мешало бы предстать перед лордом ти Онешем. В самом деле, отчего Тарья стесняется? Он не просто баловался, а хамил преподавателю.

Только тяжело решиться, оборотница не привыкла рассчитывать на помощь вышестоящих, наоборот, видела от них только придирки. Но ничего, когда-то нужно начинать. Здешний ректор – мужчина серьезный, ратует за дисциплину, пусть разбирается. Случай-то вопиющий!

Темной тучей Тарья вылетела в коридор, чтобы немедленно, в ущерб еде, отправиться на поиски ректора, и замерла.

Лорд Шалл и Алман шан Лар!

Они устроились в отдалении, в оконной нише. Вампир выглядел смиренным, кивал – словом, вел себя совсем иначе, нежели с ней. Впору бы порадоваться: возмездие обрушилось на голову виновного, только вот, как всякий оборотень, Тарья не жаловалась на слух. Пусть они говорили тихо, опасаясь, что подслушает кто-то из опаздывающих на обед адептов, молодая женщина различала каждое слово.

Пальцы сжались в кулаки.

Так вот кто подстроил «чудесную» первую лекцию в Академии колдовских сил! И ведь не поленился зайти после кладбища, проверить, четко ли выполнил указания подопечный. Сама бы могла догадаться, вампир не стал бы наглеть без приказа.

Тарья метнула полный ненависти взгляд на лорда Шалла. Проректор перехватил его и кивком отпустил Алмана. Вампир поспешил скрыться, справедливо рассудив: лучше временно стать невидимкой. Ничего, Тарья с ним подробно потолкует и отправит к ректору. Она понимала, адепта, скорее всего, отчислят, но Алман знал, на что идет.

Оборотница терпеливо ждала, пока проректор, он же декан факультета некромантии, подойдет к ней. Верхняя губа Тарьи чуть подергивалась, руки сами собой скрестились на груди.

– Мы не в пансионе, госпожа Снеф, смените форму одежды, – вместо приветствия отчитал лорд Шалл.

Тарья проигнорировала замечание. По ее мнению, проректору тоже не помешало бы переодеться. Вряд ли видавшие виды штаны, высокие охотничьи сапоги и грязная куртка подходили второму лицу в академии. Если он действительно копался на кладбище, смены гардероба требовали правила безопасности.

Хм, на сапогах земля. Значит, не отсиживался в кабинете.

– Я все слышала, милорд.

Норман никак не отреагировал, пришлось спросить напрямую:

– Зачем?

– Вы мне не нравитесь, – лорд Шалл оказался предельно честен.

Он взмахнул рукой, и их отрезало от возможных свидетелей стеной молчания.

Тарья была готова расплакаться от обиды, однако вместо упреков проректор услышал уверенное:

– Понравлюсь. Я пришла преподавать, а не только прятаться. Позвольте работать и убедитесь.

Норман молчал, нарочито глядя мимо нее.

– Хорошо, милорд, – вздохнула оборотница, – зайдем с другой стороны. Что случится, если ректор узнает о вашем подлом поведении? А он узнает: адепты понесут наказание.

– Адепты? – приподнял бровь проректор. – Вы коллекционируете домогательства, госпожа Снеф?

Тарья клацнула зубами, а потом расплылась в сладкой злорадной улыбке.

– Правильно, зачем к ректору? Я напишу сразу в министерство. Как вам идея, милорд?

Пришло время Нормана помрачнеть. Он стиснул запястье оборотницы и, наклонившись, сквозь зубы ответил на самый первый вопрос:

– Вы оскорбили мою тетку, причинили кучу беспокойства мне лично, ставите под угрозу безопасность клана, прячете лицо и после удивляетесь, отчего вас не любят? Однако!

– Отпустите, – Тарья взглядом указала на руку.

Норман разжал пальцы и отошел на пару шагов, после равнодушно осведомился:

– Так подойдет?

Оборотница кивнула.

Мимо пронеслась стайка адептов. При виде проректора они притормозили и, пряча глаза, чинно прошли мимо. Кажется, поздоровались, но заклинание не давало расслышать.

– Итак, милорд, у нас, похоже, неразрешимые личные противоречия?

Норман кивнул. Он не отрицал, что намеревался уволить или вынудить уволиться опасную преподавательницу.

– Прошлый аспирант справлялся с задачей?

– Нет, – неохотно признался лорд Шалл и наморщил нос.

Он устал слушать жалобы на первокурсников, которые становились смирными лишь в его присутствии.

– Вот и решение, – улыбнулась Тарья. – По-моему, достойное наказание для строптивой оборотницы. Только, – в голосе прозвучала глухая угроза, – не надо больше заставлять адептов нарушать устав. Что вы ему посулили?

– Ничего, – огорошил проректор. – Шан Лар – вампир, у него шаткое положение, в любой момент вышибут, а то и арестуют, поэтому он оказал бы любую услугу.

– И как, с радостью согласился? – ее волновал моральный облик адепта.

– Нет, разумеется! – коротко рассмеялся лорд Шалл. – Вампиры, если помните, предпочитают не заводить связей с оборотнями.

– Почему? – Тарья сама не знала, зачем спросила.

– Травмоопасно, и дети могут без клыков родиться, – напомнил уроки демонологии Норман.

– Ясно, – протянула оборотница.

Мысли ее витали далеко от Алмана.

Может, работа в Академии колдовских сил ошибка? Если проректор ее на дух не переносит, не лучше ли уйти? Не лучше.

– Послушайте, – Тарья приподнялась на носочки, чтобы их с проректором глаза оказались на одном уровне, – давайте заключим перемирие? Как начальник вы имеете полное право отчитывать меня по работе, но не впутывайте сюда дела леди Эллы Шалл. Или вы одобряете ее поступок?

– Нет, даже наоборот. Только вот моя фамилия Шалл, а вы не раз и не два…

– Простите, – оборотница покаянно опустила голову.

– И все?

Похоже, ни тон, ни форма принесенных извинений проректора не устроили.

– Руку поцеловать? – ехидно поинтересовалась Тарья, сверкнув зелеными глазами.

Норман опешил. Такое с ним случалось редко, особенно, в отношениях с женщинами.

– Хорошо, – сдался он, – признаю наличие старого греха. Не люблю отказываться от предубеждений, но работайте. Обещаю больше не подсылать адептов и не подговаривать духов. Кто там на лекции отличился?

– Ректору скажу, – злопамятно насупилась оборотница.

– Госпожа Снеф, – напомнил лорд Шалл, – вы, на минуточку, со своим деканом и проректором в одном лице разговариваете. Я тоже хамства и капризных девочек не терплю, собрались преподавать…

– Ивар Старш, – выпалила Тарья.

Действительно, нужно следить за языком, все же не адептка, только вот проректор своим неблаговидным поступком заставил позабыть и о возрасте, и о профессиональной этике.

– Хорошо, поговорю, – кивнул Норман.

Теперь, после того как Тарья все узнала, он испытывал легкое чувство стыда. Выбранный способ не красил проректора, однако тому так хотелось ускорить уход госпожи Снеф. Что ж, она показала клыки, выдержала тест. Поглядим, справится ли в дальнейшем.

– Отработку назначили?

Оборотница кивнула.

– Тогда всего доброго. Или вас проводить до столовой? Там наверняка уже полный хаос.

Тарья вежливо отказалась. Она не испытывала ни малейшего желания идти бок о бок с проректором. Он не стал настаивать, разрушил стену тишины и откланялся.

* * *

Раз, два, три. Раз, два, три.

Утренний парк тих, никто не мешает бегать по припорошенным снегом дорожкам.

В расстегнутой куртке: жарко, Тарья делала очередной круг, подмечая прогресс. По ее мнению, теперь она бы легко поспела за Райей. Заодно можно спокойно подумать, благо ни адепты, ни преподаватели так рано не встают. Оно и понятно: не рассвело, все затянуто серой дымкой.

Положение Тарьи в академии по-прежнему оставалось шатким. Нет, проректор больше не донимал, наоборот, подчеркнуто не замечал, зато с остальными приходилось бороться. Ни адепты, ни коллеги не воспринимали оборотницу всерьез. Как же, они некроманты, она проклятийник из средненького учебного заведения. Все косились, поджимали губы, не приглашали на чай или в таверну. Только секретарь декана изредка болтала о том о сем, впрочем, драконица общительна по природе.

Снег поскрипывал под ногами.

Тарья сосредоточилась на движениях, стараясь не думать о мелких проблемах. В конце концов, она приехала в Ротон не для того, чтобы заводить друзей. Главное – сбежать от Роншей.

Жаль приемных родителей! Им наверняка пришлось нелегко, но, к счастью, они не подозревали, кого вырастили.

Тарья вздохнула.

Как же ей хотелось стать настоящей! Снять маскировку, прямо признаться, только нельзя.

Перед глазами встало давнее воспоминание: мать, вручающая ее, хрупкую девчушку, воздушным элементалям.

Отца Тарья не помнила. Обыденная практика – Хранительницы рожали от случайных мужчин, чтобы не подвергать их опасности. Правда, в данном конкретном случае, вроде, мать вышла за него замуж, только оборотница никогда не узнает его имени. Печально? Немного. Тяжело тосковать о том, кого никогда не видела. Отца Тарье заменил другой человек, и она убьет всякого, кто причинит ему вред. Только вот ей нельзя воспользоваться амулетом связи, а знакомых в Мрехе нет, некому справиться о чете Снеф.

– Гуляете?

Тарья вздрогнула и остановилась.

Норман Шалл внезапно возник посреди дорожки. Он выглядел поразительно свежо для столь раннего часа, даже представительно: кашемировое пальто, щегольской шарф, идеально начищенные ботинки. Можно подумать, проректор вернулся со светского раута или всю ночь веселился в лучшем ресторане.

– Доброе утро, милорд, – Тарья провела рукой по волосам и поправила растрепавшуюся прическу. – Признаться, не ожидала вас увидеть.

– Ужели? – приподнял брови лорд Шалл.

Оборотница отчего-то смутилась. Видимо, дело в тоне, которым проректор произнес безобидное замечание, и в его взгляде: создавалось впечатление, словно Норман силился проникнуть сквозь иллюзию. Невозможно, конечно, маскировку Хранителей могли разгадать немногие, но все равно не по себе.

– Да, – кивнула Тарья и приосанилась. Право слово, нашла, отчего волноваться! Он вечно смотрит с прищуром, ищет подвоха. – Время раннее.

– Утренний обход, – коротко пояснил Норман. – А вот что подвигло вас на столь ранний подъем? Решили участвовать в межакадемических соревнованиях? Боюсь, туда допускают только адептов.

– Поняла, что не в форме, – не стала врать оборотница и подошла к проректору.

Нет, определенно, ночь он провел в собственной постели, иначе бы тонкий нюх уловил спиртное и аромат духов.

– Госпожа Снеф?

Судя по ухмылке, он поймал ее на досмотре. М-да, мало приятного.

– Да, я не поверила, – Тарья не привыкла пасовать, – но вынуждена признать, вы действительно ненормальный.

– Я проректор, – возразил Норман и посоветовал: – Куртку застегните, а то простудитесь.

– Ничего, я не особо ценный специалист, – ощетинилась оборотница и хотела откланяться, но лорд Шалл удержал.

Взяв ее под локоток, он повел Тарью в сторону трибун площадки для тренировок. Там усадил и потребовал:

– Рассказывайте!

– Что? – опешила от такого напора Тарья.

– Все. Леди Шалл, – Норман помрачнел при мысли о тетке, – буквально умоляет вас найти. Сомневаюсь, будто дело в обычном браке. Так для чего вы нужны Роншам?

– Спросите у них, – пожала плечами оборотница и смахнула пушистый снег со скамьи.

Глупо надеяться на откровения с тем, кто пытался ее подставить. Алман потом долго извинялся, объяснял, что проректор ему пригрозил: «Сами понимаете, вампиров в Империи раздолья не любят, а тут я сглупил… Словом, либо согласился бы, либо вылетел из академии. Только вот без клана ничего не добьешься, нельзя мне без диплома». Тарья простила, и с тех пор преисполнившийся чувства благодарности неспящий рьяно следил за дисциплиной. Оказалось, он неплохой малый, неглупый, единственный, кто мог приструнить Ивара Старша. Одна клыкастая улыбка, и аристократ замолкал.

В академии шептались, будто Тарья завела юного любовника. Она пропускала мимо ушей: пусть сначала докажут. Ну, а если Алман помогал ей на лекциях и изредка носил тяжелые книги, так ничего дурного, обычная вежливость, однако на всякий случай оборотница предупредила вампира о невозможности романтических отношений. Ответ обескуражил: «Разумеется, вот на пятом курсе поговорим. Вы действительно симпатичная. Или боитесь вампиров?» Пришлось признать, раса собеседника вызывала определенные опасения, только вот этот факт не имеет отношения к отказу: Тарья с учениками не встречается. Алман не обиделся, что навело на мысль: ни о каких серьезных чувствах речи не шло.

– Уже спросил, – утро сюрпризов продолжалось. – Согласитесь, когда Арон Ронш наносит визит моей тетке и чуть ли не объявляет войну клану, невольно захочешь с ним пообщаться. Пусть я давно вне интересов рода, но совсем забыть о нем не могу – как-никак самый старший мужчина.

– Угу, – хмыкнула Тарья и обвела взглядом припорошенное снежком тренировочное поле, – остальных Элла Шалл благополучно извела.

Норман кашлянул, но воздержался от комментариев. Признаться, он разделял мнение собеседницы, пусть даже оно свидетельствовало о полном неуважении к главе клана.

– Но речь о вас, – лорд Шалл плавно вернулся к прежней теме разговора. – Вероятно, дело в некоем секрете…

Проректор испытующе глянул на Тарью. В ответ та фыркнула и откровенно заявила:

– Даже если бы он существовал, вы бы узнали о нем последним.

– Значит, мне выяснить самому? – прищурился Норман.

– Зачем? – с деланым равнодушием пожала плечами оборотница, хотя внутри все сжалось от страха. – Верните тетке, и дело с концом.

– Не хочу, – с ленцой ответил лорд Шалл и прикрыл глаза, наслаждаясь чистотой зимнего воздуха. Уже скоро в академии завертится канитель, а пока можно отдохнуть. – Леди Шалл не входит в число моих любимиц.

Пораженная, Тарья во все глаза уставилась на него и осторожно поинтересовалась:

– А как же клан?

– Я не собираюсь вставать в его главе, – предельно честно ответил проректор. – Если вам так интересно, госпожа Снеф, не далее как вчера я предложил тетушке самой решать свои проблемы. Формально я вас нашел, поговорил и хватит. Не желаю возиться с брачными договорами и алчными родственницами. В какой-то мере я даже понимаю ваше нежелание подчиниться. Темный оборотень – тот еще ящик с сюрпризами.

– Спасибо! – тихо пробормотала Тарья и пожала его руку.

Она не ожидала такого участия, приготовилась держать круговую оборону, а тут племянник Эллы Шалл встал на ее сторону.

– За что? – Норман разлепил глаза и в упор уставился за нее. – Я всего лишь не вешаю на шею чужие проблемы. Не думайте, – мстительно добавил он, – будто мое молчание станет залогом вашей удачной карьеры. Я по-прежнему за то, чтобы вы покинули академию. Только Роншей мне не хватало! – сварливо пробормотал он.

Тарья промолчала.

Ну да, глупо надеяться на симпатиию проректора. Она и не станет.

– Я повторю то, что уже говорила, милорд, – оборотница встала и направилась к калитке во внутренний двор. – У вас ничего не выйдет, я пришла преподавать, а не прятаться.

Норман усмехнулся.

Сколько раз он уже слышал такие слова! Юные обычно быстро сдуваются, вот и Тарья уйдет. Если даже мужчины не справлялись, куда уж ей!

Глава 5. Игра императора

Холодные, острые как бритва глаза сверлили пол перед тронным возвышением. Император Закрытой империи Дарриус нейл Асмадей тер Арш не разрешал выпрямиться, поэтому Арону Роншу, главе клана темных оборотней, оставалось терпеть и гадать, не разверзнутся ли плиты под его ногами. Красная ковровая дорожка тоже не внушала уверенности в завтрашнем дне. Она могла легко унести обратно к дверям Тронного зала, а то и к одной из боковых, где незадачливого оборотня поджидали бы слуги императора.

Дарриус восседал на сложенном из костей троне. Многие из них он лично выломал из скелетов врагов. Не хватило бы пальцев обеих рук, чтобы пересчитать организованные против него заговоры. Последний удалось раскрыть благодаря вампирским кланам шан Артенов и шан Теонов. Тогда в деле оказалась замешана квартеронка из Империи раздолья, вот и теперь не обошлось без заклятых соседей.

Пальцы с хищными, изогнутыми, как у птицы, черными ногтями постукивали о подлокотники.

Арон сглотнул. Император нервничал, а это всегда сулило беду.

Несмотря на славу хладнокровных убийц и бесстрашных бойцов, глава клана Роншей боялся владыки. Впрочем, схожие чувства питали многие. Дарриус вобрал кровь почти всех рас империи, переняв все их лучшие качества, благодаря чему мог заставить склониться даже демонов – известных строптивцев, дорогу которым старались не переходить. Поговаривали, будто император лично убивал некоторых изменников и запивал их кровью любимые кабаньи отбивные.

Белоснежные стены зала казались злой насмешкой. Тут сконцентрировалось столько черного, что с лихвой хватило бы на дюжину некромантов. Жители Закрытой империи частенько отдавали предпочтение цвету ночи, вот и теперь вдоль стен огромного помещения, призванного подчеркнуть величие рода Аршей, выстроились десятки фигур в одинаковых темных бесформенных одеяниях. Все как один прятали лица. Верные слуги императора, которые растерзают по молчаливому приказу.

– Встань!

Арон осторожно поднялся и встретился глазами с прищуренным взглядом императора. Оборотень принюхался, но так и не смог уловить эмоций повелителя. Он заглушал их, не давал чувствовать ничего, кроме запаха парфюма – ненавязчивого, но запоминающегося, ассоциирующегося с неизбежностью наказания.

Памятно, слишком памятно, как пару лет назад вырезали вампирский род шан Лоров. Добрались до незаконнорожденных, родственников до седьмого колена и сожгли. И не просто, а драконьим огнем, чтобы лишить малейшего шанса на перерождение. Темный оборотень опасался, что с ним поступят схожим образом, когда узнают о пропаже Хранительницы. Подумать только, девчонка почти стала частью империи – и в самый последний момент сбежала!

– Ну и где она? – спокойствие голоса императора взволновало еще больше.

Пальцы распрямились, сверкнули многочисленные перстни.

Дарриус встал, нависнув над Ароном. Глава клана Роншей уродился высоким, плечистым, не хуже демона, но на фоне императора казался щуплым подростком. Вроде, владыка немускулистый, по сложению схож с вампиром, а неприятно.