Танец для двоих

Итак, что там в Ротоне? Молодая женщина кинула беглый взгляд на карту. Академия колдовских сил. Тарья нахмурилась, припоминая, чем она знаменита. Ах да, там в ректорах демон. Замечательно, темные оборотни точно не сунутся. Удачно небеса направили палец.

Оборотница немного успокоилась.

Лорд Шалл пропал, не стремился ее найти, от слежки она тоже ушла. Будто можно обмануть существо с идеальным слухом и зрением! Огненная старалась, но Тарья быстро ее обнаружила. Не стоило показываться в огоньке свечи, когда оборотница спешно собирала вещи.

Пара прыжков из города в город, ложный портал, и вот Тарья в безопасности, сидит на втором этаже постоялого двора бойкого городка на столичном тракте. Она не собиралась здесь задерживаться, благо, как Хранительница, могла перемещаться в пространстве быстрее, чаще и дальше обычных магов. Безусловно, и у нее есть предел, но силы остались, как раз хватит на один переход. Только вот сначала в Триен, а потом Ротон. Есть одно дельце. Водные, так уж повелось, дружили с Хранительницами, и Тарья намеревалась попросить их о помощи. Даром, что ли, ее предки в свое время спасли от смерти Тритона? Не соберись они в круг, не поверни время вспять – всего на пару минут, но и их хватило – оплакивало бы море своего повелителя.

С тех пор минуло много столетий, не осталось Хранительниц, чтобы сотворить полный круг. Возможно, Тарья – последняя из рода.

Оборотница высоко подняла подбородок.

Не получит артефакты Арон Ронш, а его сын – игрушку на ночь, не узнают, кто она на самом деле.

Вот не стоило надевать платье с рукавами в три четверти! Но кто же знал, что сокурсник болтлив. Не артефактор ведь, отчего запомнил неприметный старый дутый браслет? На такой не всякий вор позарится, зато маги с руками оторвут. Так или иначе, словоохотливый оборотень проговорился. Кому, как, где – уже неважно, Арон взял след и вышел на Тарью. Не стал грабить, поступил хитрее: решил породниться, благо сын охоч до женского пола, нетронутую девушку не пропустит. Тем и заманил: красивая, ничья. Дальше подсуетился, посулил Элле Шалл щедрые дары, та не устояла, продала.

Холодный пот ручейком сбежал по спине.

Что если бы Арон не сватов заслал, не сына, который во время гона корицы среди яблок не чуял, а явился сам? Тогда конец.

Тарья отогнала мрачные мысли и начала наносить макияж: обильно подвела глаза, чуть высветлив внутренний уголок, нанесла на губы фиолетовую помаду. После нехитрых манипуляций глаза немного изменили форму, стали уже и продолговатее, а губы – хищными. Для полноты картины не хватало только оружия, но оборотница его отродясь не носила и ограничилась ножом, который стащила на кухне. С другой стороны, если все пойдет по плану, Тарья любых кинжалов накупит.

Косметика полетела в сумку поверх смены белья и учительского форменного платья – оборотница бежала налегке. Вещи дело наживное, а вот жизнь одна.

Задув свечу, Тарья встала в центре комнаты и зажмурилась, представив, куда хочет попасть. Дальше все, как у других магов: задать координаты, открыть темный зев портала.

Подхватив сумку, оборотница смело шагнула в неизвестность. В нос ударил крепкий соленый воздух. С непривычки он опьянил. Мир ворвался в уши тоскливыми криками чаек: в Триене догорал закат.

Легкий бриз, налетавший с моря, трепал волосы, проникал под куртку, пришлось ее застегнуть. Странно, в Мрехе не так промозгло, как у моря. А еще слякотно. Сапоги в такой жиже в самый раз.

Откуда-то нестерпимо несло рыбой. Зажимая нос, ведомая чутьем, Тарья направилась в порт, к просмоленным канатам и промокшему дереву. Зимой в море не выходили, никто не помешает поговорить с водными.

Грабителей Тарья не боялась: нюх оборотня заранее предупреждал о неприятных встречах. Вот и теперь она заблаговременно свернула в проулок, пропуская темных личностей. В отличие от вампиров, глаза оборотней не отсвечивали в темноте, и беглянка благополучно переждала, пока стихнут шаги.

А вот это уже хуже. Не успела она дойти до перекрестка, как уловила едва различимые шаги. Так передвигались те, кто не желал, чтобы их увидели, более того, подобной походке учились много лет.

Острый нож против проклятия. Только нельзя слишком часто прибегать к магии, рано или поздно она начнет вредить тебе.

Тарья прижалась щекой к холодной и влажной кирпичной кладке. Горбинки неровно застывшего раствора царапали кожу, но оборотница терпела, не шевелилась. Глаза напряженно вглядывались в темноту.

И вот, наконец, фигура.

Наемный убийца поджидал жертву у кабачка, из которого доносились громкий смех и стук пивных жбанов. Он практически слился со стеной, как и Тарья, на время стал невидимым, бестелесным.

Оборотница затаила дыхание, сглотнув вязкую слюну. Уйти нельзя: она слишком близко, наемник заметит. Тарья не поставила бы на себя, когда речь шла о гильдии. То, что убийца необычный, видно по повадкам, раз так, можно нарваться на того же дроу или вампира-полукровку. Они заведомо сильнее и быстрее, вдобавок вооружены, часто не только мечами и кинжалами, но и магическим даром. Словом, самое разумное – переждать.

Тарья прикрыла глаза. Ситуацию она и так контролировала, остальные органы чувств прекрасно справлялись. Не хотелось наблюдать за приготовлениями к убийству. Однако упрямый внутренний голос вернул к жестокой реальности. Оборотница должна видеть, куда убежит наемник, чтобы не стать его следующей жертвой. Первая уже, явно навеселе, переваливаясь, появилась в дверях кабачка. Несмотря на репутацию квартала, мужчина респектабельный, наверное, с кем-то встречался. Сапоги смазаны не смальцем – особой восковой пропиткой. Точно богат, может, знатен.

Мужчина сделал ровно два шага и как подкошенный, не издав ни единого звука, повалился на мостовую.

Остро запахло кровью.

Широко распахнув глаза, Тарья наблюдала за тем, как наемник, больше похожий на тень, обыскивает жертву. Кажется, он забрал письмо – оборотница углядела кончик белоснежного конверта. К счастью, убийца скрылся в противоположной нужной ей стороне, не заметил. Понимая, что покойника скоро обнаружат, Тарья тоже поспешила уйти.

Нюх непреклонно гнал к морю.

Ускорив шаг, оборотница практически бежала, лавируя между полосками света фонарей. Уличных здесь не зажигали, следовало опасаться только огней многочисленных кабачков и таверн. В виду зимнего времени заведения не пустовали: моряки остались на берегу и с размахом тратили деньги на выпивку.

Но вот и ровный строй мачт.

Вылетев из узкой улочки на набережную, Тарья едва не захлебнулась открывшимся простором. Узкая полоска пирса – и бесконечная искрящаяся гладь моря. Лунная дорожка, протянувшаяся от самого горизонта до величественного фрегата, казалась вытканной из бриллиантов. Позабыв о конспирации, о страхе перед Ароном Роншем, оборотница любовалась ею, вглядывалась в незнакомые, не виденные прежде корабли. Сколько же их тут! Вмерзших в лед, двух- и трехмачтовых, с орудиями и без. В порту попадались и шустрые суда береговой охраны, и неповоротливые многопалубные торговые корабли, перевозившие также пассажиров, и рыбацкие лодочки, большинство из которых вытащили на берег и рядами уложили под сетями.

Тарья ощущала себя ребенком, впервые открывшим книгу. Какие корабли, какое море в Мрехе! Восхищенно вздыхая, она бродила между бочками, стараясь лучше разглядеть диковинки. Особенно ей понравился фрегат, напоминавший птицу. Казалось, он сейчас расправит паруса и взлетит. Какое изящество линий, какая легкость!

Вдоволь натешив любопытство, Тарья вернулась к насущным вопросам. Она дошла до самого мола, благо час глухой, в порту бодрствовали только крысы, и опустилась на корточки перед жемчужной гладью льда. Оборотница осторожно, готовая в любую минуту отпрянуть, коснулась прохладной поверхности и для верности приложила к ней кольцо.

– Эй, есть кто-нибудь?! – позвала она.

Ветер шевелил непривычно длинные пряди – дроу обычно отращивали волосы ниже пояса.

Стремительно холодало, и даже привыкшая к морозам Тарья подумывала о меховой шапочке и муфте. Вопреки народному мнению, теплая одежда оборотням требовалась, и они болели так же, как люди, пусть и не от каждого сквозняка или прогулки босиком по снегу.

– Эй! – еще раз позвала Тарья и постучала кулаком по льду. – Есть тут кто? Водные!

– Чего кричишь? – послышалось недовольное шипение за спиной. – Чай не глухие.

Оборотница повернулась и увидела самую настоящую русалку с бледной кожей, зелеными волосами и перепончатыми пальцами. Она сидела на камнях и с любопытством поглядывала на Тарью. Чешуйчатые, заканчивающиеся плавниками ноги чуть подрагивали – то ли от ветра, то ли от нетерпения.

– Даже про хвост не спросишь? – удивилась разочарованная русалка.

Теперь Тарья поняла, отчего та покачивала ногами – привлекала к ним внимание.

– Мы анатомию всех рас изучали, – нанесла первый удар по невежеству оборотница и добила: – Да и как бы вы размножались, если хвост был бы сплошной?

– И то верно! – вздохнула русалка и пожаловалась: – Только размножаться не с кем, ни одного приличного морячка, одни водные элементали и рыболюди. Сама понимаешь, тоска!

Тарья кивнула, хотя как раз не понимала. В академии о водных говорили бегло, исключительно в русле теории, и, разумеется, не затрагивали вопросов создания семьи русалками.

– Ну, Хранительница, что надо? – собеседница перебралась ближе и вернула разговор в деловое русло.

– Хранительница? – нахмурилась Тарья. – То есть ты сквозь иллюзию видишь?

– Естес-ссс-твенно! – пропела довольная собой русалка. – Самую суть. Так чего?

– Вы помогать нам обязаны? – Водная кивнула. – Так помоги.

– Зачем? – русалка попалась безответственная.

– Чтобы со стыда не сгореть, когда спросят! – рыкнула Тарья. Усталость рвалась наружу, а тут еще упрямая водная. – Или чтобы от проклятия не пойти по рукам рыболюдей, – мстительно добавила она.

Зеленоволосая собеседница поджала губы и коснулась мочки уха.

– Скажу Тритону, – сухо обронила она и рыбкой скользнула обратно в полынью, пробив наклевывавшуюся кромку льда.

Тарья отчего-то не сомневалась: не скажет.

Вот уж повезло, из всех водных наткнуться на русалку! Инфантильные ветреные создания, для них долг – пустой звук, никакой Тритон, хоть он и бог, и морской владыка, не заставит поступить по совести.

Ладно, Тарья хотя бы попыталась.

Она встала и крикнула невидимой русалке:

– Смотри, я не шутила насчет проклятья! Тарья слово держит.

Ухо уловило всплеск. Неужели вернулась? Так и есть, вон у шхуны высунулась крайне недовольная головка.

– Как вы мне надоели, маги! – с чувством выкрикнула она и скрылась под водой.

Для русалки и лед не помеха, если в силе, захочет – отогреет, юркнет на глубину.

– Взаимно! – вернула реплику Тарья и размашисто зашагала обратно в город.

Нужно где-то поспать, а с утра в Ротон, покорять Академию колдовских сил. Вряд ли ректор хуже госпожи Ноэль. Раз она ее уломала, справится и с ним, будь он хоть трижды демон.

Змейкой побежали по льду чары. Тарья действительно слово держала, русалке теперь икалось.

* * *

Пухленькая брюнетка с интересом посматривала на старые стены, за которыми находилась Академия колдовских сил. Она не спешила к воротам, пристально вглядывалась в черные остовы деревьев над стеной, щупала холодные замшелые камни, гадала, какие факультеты располагаются в высоких башнях с яркими черепичными крышами. Сразу видно, академия древняя, строилась во времена становления империи. В Реале была совсем другая, тоже мрачная, серая, но без парка, романтичных башен и гулявшей по стенам магии. Тарья ее не любила: напоминала тюрьму. Порядки такие же: без разрешения из корпуса не выйдешь. Будущих магов смолоду приучали к подчинению. Видимо, в городе идея тотального повиновения передавалась по воздуху, либо ректор дружил с семейством градоначальника.

Тем не менее, Тарья справилась, выжила.

Она усмехнулась. Не иначе судьба специально закинула ее в Реал, чтобы закалить характер будущей Хранительницы. Как учебное заведение – так себе, зато как школа жизни…

Тряхнув головой, оборотница отогнала неприятные воспоминания.

Ротон ей понравился: большой шумный город. После Мреха – и вовсе бесконечный праздник. Сначала она пугалась такого количества народа, но скоро обвыклась, даже порадовалась: в толчее так легко затеряться. Как же здесь пахло! У Тарьи потекли слюнки. Она, словно маленькая девочка, прижималась носом к витринам кондитерских, вдыхала ароматы, долетавшие из дорогих ресторанов, запрокинув голову, разглядывала часы на ратуше. Столько нового, интересного! Ни в Мрехе, ни в Реале не слышали о тротуарах, только у присутственных зданий клали мостки, а тут – невиданное дело! – везде. И снега мало, не нужно пробираться через сугробы. А еще фонари, крикливые разносчики… и стайки адептов разных рас в одинаковой синей форме с нашивкой «АКС». Они заливисто смеялись, подтрунивали друг над другом, пили горячий глинтвейн.

«Определенно, мне тут понравится», – подумала Тарья, направляясь к цели своего путешествия – Академии колдовских сил. Удручало одно – стоимость жилья. Пришлось пока снять номер в захудалой гостинице.

И вот оборотница стояла возле стены, опоясывавшей учебное заведение, и пыталась разобрать, как устроен охранный контур. Она чувствовала его, но не видела. Тонкая работа!

Тарья прошла немного вдоль стены, поглядывая по сторонам.

Лавки сменили жилые дома, вскоре и вовсе потянулось предместье.

Большой город, большой! Мрех можно за час обойти, Реал – за два, тут же пару дней потратишь.

Заметив погост, Тарья повернула обратно.

Кьядаш, а ведь она боялась! Оттягивала встречу с местным ректором, пряча волнение под маской любопытства. Молодая женщина помнила, какое унижение пережила в кабинете госпожи Ноэль и, несмотря на всю решимость получить работу, подсознательно опасалась повторения презрения со стороны лорда ти Онеша.

Оборотница сделала пару глубоких вздохов, вспомнила о Роншах, и решительно вернулась к воротам. В виду дневного времени они оказались открыты, но рослый привратник, явно нечеловеческих кровей, зорко следил за вверенной территорией. Стоило Тарье пересечь воображаемую линию Академии колдовских сил, как он вышел из сторожки и басовито поинтересовался, зачем она пожаловала.

Гостья принюхалась.

У, сколько всего в крови намешано, даже драконы затесались! Отец точно орк – их запах ничем не перебить.

– Здравствуйте! – Тарья вежливо улыбнулась. – Я хотела бы поговорить с ректором по деловому вопросу.

– По деловому? – привратник почесал переносицу. – Какому?

Он не сдвинулся ни на шаг, могучей спиной защищая покой академии. Такой в бараний рог скрутить может.

– Я ищу работу, – оборотница нетерпеливо притопнула ногой, однако внешне оставалась тихой и милой. – В качестве преподавателя или ассистента. Доложите, пожалуйста.

– У вас назначено?

Привратник начинал раздражать. Хорошее настроение, созданное ароматной хрустящей булочкой и крепким кофе в одном из местных заведений, стремительно улетучивалось, ему на смену приходила злость.

– Доложите. Обо мне. Пожалуйста.

Улыбка сошла с лица Тарьи. Она сделала шаг вперед и скопировала позу громилы.

– Проклясть? – абсолютно серьезно поинтересовалась оборотница. – Могу на выбор любым набором до пятого уровня. Умереть не умрешь, а в лазарете побываешь.

Привратник насупился. Ему еще никто не угрожал, не считая пьяных обещаний адептов завтра же уволить.

– Особистов позвать? – в тон настырной гостье ответил полуорк и достал амулет связи. – Они буйных любят!

Мужчина осклабился, обнажив острые зубы. Да, родословная у привратника воистину богатая!

Тарья молчала. Запрокинув голову, она рассматривала облака. Носок сапожка рисовал дуги на утоптанном снегу.

Оборотница победила: привратник связался с секретарем ректора, и через пару минут Тарья уже шагала по главной аллее парка. Он оказался огромным, с множеством дорожек. Настоящий лес! Не заблудиться помогали таблички, расставленные на основных перекрестках главной аллеи.

Секретарь объяснила, как добраться до административной башни, но Тарья все равно задержалась, чтобы мельком глянуть на общежития. Их отчего-то оказалось три. Местные причуды?

Академию оборотница оставила «на закуску». Если обходить по периметру парадный двор перед главным корпусом, ее уволят за опоздания, не успев принять на работу.

Тарья с трепетом опустила дверную ручку и вошла в холл. Не успела она задуматься, куда дальше: вверх по лестнице или направо, – как объявился дух. От неожиданности оборотница вздрогнула, но, быстро взяв себя в руки, попросила проводить в приемную.

– Может, еще кофе подать? – призрак обладал отвратительным характером. – Я охранник, а не привратник.

Женщина закатила глаза.

Похоже, повторяется история с пансионом, и ей придется бороться с очередным злокозненным духом. Однако Тарья не желала портить первого впечатления, собиралась вежливо ответить, но не успела.

– Кыш отсюда! – наверху кто-то хлопнул в ладоши. – Три недели в Запретном хранилище без права покидать помещение. Свободен!

Вопреки ожиданиям, дух не огрызнулся, наоборот, сник и растворился.

– Простите, – уже спокойным голосом извинился мужчина, – некоторые нематериальные сущности перенимают повадки адептов, приходится бороться. Полагаю, вы та самая таинственная дама, которая так настойчиво рвалась к ректору. Боюсь, с ним вы не встретитесь, потому как все вопросы…

Норман Шалл, а это именно он спускался по лестнице, замолк и нахмурился.

Ощутив недружелюбный, сверлящий висок взгляд, Тарья наконец подняла голову.

Сердце пропустило удар.

Выдав себя, оборотница сглотнула и отступила на шаг.

Лорд Шалл!

Хотелось со стоном проклясть судьбу. Только не говорите, что он проректор именно Академии колдовских сил!

Тарья быстро взяла себя в руки. Ей нужна работа, она ее получит. И плевать на Нормана Шалла. К тому же на ней качественная иллюзия. Тарья Снеф ни комплекцией, ни фигурой не напоминала брюнетку, которая смущенно улыбалась проректору. Потом, конечно, пришлось бы признаться, но лорду ти Онешу, один на один.

– Иллюзии строжайше запрещены, – отчеканил Норман.

Глаза проректора хищно прищурились.

– Какие иллюзии? – Тарья изображала дурочку.

– Запах, госпожа Снеф, – губы лорда Шалла сложились в кривую усмешку. – Увы, его не изменить, а ваш мне знаком.

Оборотница мрачно молчала. Ногти впились в ладони, выдавая волнение. Проректор стоял посредине лестничного марша и, сложив руки на груди, чуть склонив голову, решал ее судьбу. Не стоит обладать даром прорицательницы, чтобы угадать, с кем он сейчас свяжется.

– Я хороший проклятийник, – ринулась в омут Тарья. Пусть выслушает ее послужной список и поймет, как академия нуждается в столь ценном специалисте. – Два года назад окончила Высшую школу магии в Реале. Средний балл – восемь. Прослушала курсы…

– Хватит! – холодно оборвал ее Норман и, преодолев оставшиеся ступени, навис над притихшей оборотницей. – Сомневаюсь, будто диплом получала человеческая девушка с темными волосами, поэтому снимите иллюзию, тогда и поговорим. В частности, о том, кто научил вас запретной магии.

– Запретной магии? – возмутилась Тарья, но прежний облик вернула. Теперь она стала чуть выше, но все равно приходилось задирать подбородок, разговаривая с проректором. – Вот еще! Я иллюзорник-проклятийник, родилась такой.

Сказала и прикрыла ладонью рот: выболтала часть правды.

Норман Шалл, словно опытная ищейка, ухватился за неаккуратно оброненные слова. Не сводя пристального взгляда с недовольно сопящей оборотницы, он с видом дознавателя уточнил:

– Так проклятийник или мастер иллюзий? Определитесь, госпожа, либо определюсь я.

– Одно другому не мешает, – к Тарье вернулась былая наигранная беззаботность. – Или запрещено?

Проректор задумчиво почесал подбородок и обошел вокруг оборотницы. Он не чуял подвоха, запах соответствовал заявленной крови, однако Тарья Снеф умела гораздо больше, нежели полагалось обычной волкодлачке.

И отчего она подалась сюда? Зачем темным нужен брак именно с этой женщиной? Теперь Норман сомневался, будто их прельстила ее красота. Девушка, несомненно, симпатичная, но не более. Сельф Ронш не стал бы церемониться, овладел бы и успокоился. Если действительно прельстился, украл бы и запер для постельных утех, но жениться? Тарья-бесприданница, далекая родственница Шаллов – пустышка. Дети такой никогда не станут во главе клана, более того, их никто не признает. Десятки оборотниц ежегодно беременели и рожали от Арона и Сельфа, но ни один ребенок не становился Роншем. Тут же – брачный договор, настойчивость на грани мании, угрозы. Элла, как узнала о провале миссии племянника, побледнела, а ведь тетка не из робкого десятка.

– Как вы обманули огненного духа?

– Так это ваш следил за мной?

На всякий случай Тарья сцепила пальцы. Если лорд Шалл проник сквозь одну иллюзию, может раскусить вторую, тогда неприятных вопросов не избежать, а ответом на них, увы, могло стать только проклятие.

– Ваша, – поправил проректор и неожиданно, больно и крепко, ухватил за руки.

– Что вы себе позволяете? – взвизгнула оборотница, пытаясь вырваться. – Может, я не леди, но женщина!

– Ни мгновения не сомневаюсь. Отпущу, когда скажете, что прячете. Хотя, – пальцы Нормана нащупали браслет, – кажется, я нашел.

– Тогда успокойтесь! – зло прошипела Тарья.

Глаза выцвели, сквозь них опасно проступил истинный оттенок радужки.

– Замечательно! – необыкновенно спокойный и довольный проректор разжал хватку. Оборотница отскочила как ошпаренная кошка. – Люблю правду, госпожа Снеф, а вы на редкость лживы. Приходится прибегать к грубым методам. Пройдемте в мой кабинет, поговорим.

Тон не допускал возражений, впрочем, Тарье самой хотелось высказаться. Она не собиралась молчаливо спускать хамство и синяки. Одарив проректора испепеляющим взглядом, оборотница, намеренно задев мужчину плечом, зашагала по лестнице. Лорд Шалл быстро догнал ее и показал дорогу.

Девица уже его раздражала, хотя они знакомы всего ничего.

– Вот, прошу! – Норман отворил дверь кабинета.

Тарья без приглашения уселась на стул для посетителей. Суровое выражение лица стер жар, исходивший от камина. Как же она, оказывается, продрогла! Последствия отката. Не стоило открывать столько порталов!

– Вы одеты не по погоде, – проректор кивнул на короткую куртку посетительницы. Оборотница приобрела ее для образа дроу. – Или больны? Наши собратья хорошо переносят холод.

– Последствия напряжения, – вновь сказала правду Тарья и растерла покрывшуюся мурашками кожу.

Она гадала, стоит ли откровенничать с лордом Шаллом, и если да, до какой степени. Браслет он почуял, иллюзию разглядел, в происхождении сомневается. С другой стороны, ношение артефактов не преступление, а морок на кольце проректор не разгадал. Его Тарья ставила тщательно, перестраховывалась.

– Побег – дело трудное, – философски заметил Норман и занял место за столом. – От Роншей скрываетесь?

– От них и вашей тетки. Знала бы, где преподаете, не пришла!

– Иллюзию снимите. Очередную. – Губы лорда чуть дрогнули. – Сколько их там у вас? Охотно верю в квалификацию мастера иллюзий. В Реале такому не учат.

Если он ожидал признания, то просчитался. Тарья не собиралась хвастаться уникальностью.

– Не сниму, – она качнула головой. – Тарья Снеф выглядит именно так.

– А не Тарья? – Норман не собирался отступать.

– Понятия не имею, о чем вы говорите, – дернула плечиком оборотница и кокетливо опустила ресницы. – Или преподавателям запрещено иметь личную жизнь, маленькие тайны?

– Если они угрожают безопасности академии – да. Либо истинный облик, либо разговора не выйдет, – выдвинул ультиматум хозяин кабинета.

– Либо вы смотрите документы и объективно оцениваете знания, либо я ухожу, – парировала Тарья.

Норман рассмеялся.

– Пожалуйста!

Оборотница фыркнула, но осталась сидеть. Она неспешно вытащила из сумки тонкую папку и положила на стол.

– Вот, ознакомьтесь. Я согласна на место ассистента.

– Вы предлагаете допустить к детям неизвестно кого?

Наглость знакомой незнакомки поражала. Она прятала браслет-артефакт, жила под чужой внешностью, скрывалась от темных оборотней – достаточно поводов, чтобы указать на дверь. Но проректор не спешил: в нем взыграло любопытство.

На мгновение показалось: проклянет! Норман даже выставил щит, приготовился отразить заклинание.

– Хорошо, – мрачно согласилась Тарья, – я покажу вам. Дайте слово, что никому не скажете.

– Даю, – не раздумывая, ответил Норман.

Оборотница от удивления открыла рот.

Так просто?

– Солгали? – уточнила она.

– Нет, – лорд Шалл откинулся на спинку кресла и сцепил руки за головой. – Оборотни своим не лгут, а мне еще и по должности не положено. Устав Академии колдовских сил, – педантично процитировал он, – запрещает личины, несанкционированные порталы и прочее колдовство, кроме бытового. Исключения – практические занятия и чрезвычайные ситуации. Но так как вы у нас не работаете и вряд ли будете, я могу поклясться сохранить вашу тайну.