Хроники округа Кайсли

– Сириус, кажется, да? Не довелось мне, увы, пообщаться с ним, но, насколько Люсильда рассказывала, ему все книги да бумаги интереснее, мое же ремесло совсем другого толка, неинтересно ему было бы. А вы, молодой человек? Надолго ли к нам? Тоже овраги посмотреть?

– Мистер Чопсли! Да что со всеми такое!

Люсильда, видимо, окончательно возомнившая своим долгом беречь мой дух, сунула старичку шкатулку, наградив заодно сердитым взглядом.

Заболтав его повседневными заботами, больше к теме Сириуса мы не возвращались, и в какой-то момент я отошел от них чуть в сторону, раздумывая, что, наверное, хорошо бы было все выяснить раз и навсегда. Возможно, стоит прочитать дневник и уехать? С кольцом или без него. Но ведь в дневнике могут быть описание ужина или завтрака, упоминание каких-то глупых дел, которыми он планировал заняться, и на этом все. Мне не верилось, что исчезновение брата связано с какой-нибудь загадочной историей, а значит, и последняя запись будет унылой и будничной. Принесет ли мне это спокойствие и ощущение завершенности? Как вдруг раздался тихий глухой щелчок.

– Вот, держите, пожалуйста.

Мистер Чопсли протянул мне шкатулку с небольшим колышком, препятствующим ее повторному защелкиванию.

– Будем надеяться, что там есть то, что вы ищете.

Мы с тетушкой вернулись к прилавку кузин. Мари куда-то убежала, Лиззи разговаривала с покупателем. Зайдя за стойку и устроившись на табурете в глубине под тентом, я открыл шкатулку.

Меня окатило холодом. Я переворошил содержимое и для пущей достоверности вытряхнул себе на колени. В шкатулке не было кольца. Тетушка нависла надо мной, прижав руки ко рту. Я был рад, что она ничего не говорила. Холодный пот отчаяния все еще стучал где-то в затылке. Не понимаю. Я был абсолютно уверен, что кольцо окажется внутри. Я всегда знал, как он думает, и всегда каким-то образом чувствовал, куда он складывает вещи, имеющие для него какую-то ценность. Да, он враждовал с отцом, да, наша матушка отреклась от него после его выходки, но я не думал, что он мог выкинуть кольцо, и тем более не думал, что он мог его носить и исчезнуть вместе с ним, а значит, шкатулка – единственный вариант. От обилия мыслей голова закружилась. Я сделал глубокий вздох и решил осмотреть содержимое.

В шкатулке хранились документы, удостоверение личности (с ужасным фотопортретом: вид у Сириуса был такой растрепанный, что никто, посмотрев на эту фотокарточку, никогда бы и не подумал, что он имеет какое-либо отношение к древним родам или у него есть образование либо даже приличные манеры; матушка ненавидела этот снимок), пара писем, несколько золотых монеток и женская заколка. Длинная, острая, словно жало, с резной золотой бабочкой, украшенной россыпью мелких фианитов. Я посмотрел на тетушку:

– Как думаете, чье это?

Люсильда не смогла однозначно предположить, кто хозяйка заколки: версий у тетушки было множество. Мы возвращались домой обходной тропой, решили сделать небольшой крюк, но пройти подальше от толпы. Кузины выдали нам тряпичную сумку с лимонадами и пирожками, Люсильда несла шкатулку, предварительно переложив в дамскую сумочку все содержимое, кроме заколки. Ее она крутила в руках, разглядывала на просвет, искала клеймо производителя, инициалы или герб. Но ничего такого на заколке не было.

– А матушке вашей не могла принадлежать? Хотя, конечно, нет, о чем я, слишком яркая и фривольная.

– Никогда такой у нее не видел. Не думаю, что это принадлежит кому-то из столицы. Тамошние барышни такое не носят. Может, все-таки кто-то из местных девушек?

– Милый, а вдруг он ее нашел? Или купил? Мне почему-то кажется, что он не проявлял ни к кому особых знаков внимания, он общался больше, чем мне того хотелось, с юной леди Дэ Норт, но не думаю, что там была какая-то романтика, скорее дружба, да и у этой чертовки волосы короткие – зачем ей такая заколка?

Мне хотелось пройтись одному. Я отбился от тетушки, пообещав, что обязательно вернусь к ужину, мы поделили пирожки и лимонады. Миновав небольшое озеро, я устроился на холме под раскидистым клёном. Крыши домов в оранжевой черепице проглядывали сквозь листву. День был приятный, но мне тяжело было им насладиться, я пил лимонад, совсем не ощущая его вкуса.

Перебирал варианты. Можно, как хочет тетушка, уехать завтра утром, в поезде прочитать дневник. Но что, если он написал про кольцо? Нет, он бы никогда такого не сделал. Дневник – это ведь для его «важных» вещей: как пахла еда, что он услышал о старинной книге… Писать про семейную реликвию – пфф, очень маловероятно. Может, он выменял кольцо на заколку у какого-нибудь старьевщика? Заколка выглядела богато, а значит, либо это был подарок, либо он обменял ее на что-то соизмеримо дорогостоящее. Точно! Я ударил кулаком о ладонь, и в этот момент от моих ног отпрыгнул заяц.

Я не заметил, как он подошел ко мне, но это был дикий и упитанный черный заяц с длинными ушами и жилистыми лапами. Он отпрыгнул и застыл, уставившись на меня. Возможно, голодный? Я отломил кусок пирожка и бросил его рядом с ним. И в этот момент заяц зашипел.

Я никогда не считал себя натуралистом, но, по всем моим знаниям о зайцах, у них не бывало змеиных зубов и языка. Заяц еще несколько раз прошипел, словно змея. Он фыркал и делал выпады в мою сторону, но не приближался. Перестав шипеть, он сложил лапы и начал тихонько стрекотать змеиным языком. Я потер глаза и для пущей уверенности ущипнул себя за запястье. Нет, это мне не снилось, и это не была галлюцинация от усталости или температуры (свой лоб на всякий случай я тоже потрогал). Рациональные объяснения отпали. Значит, предположим, что этот заяц реален. Может, где-то в недрах лесов живет какой-то безумный ученый, экспериментирующий с химерами? Что-то такое я читал в столичных желтых листках…

Заяц в два коротких прыжка обогнул меня по левую руку и принялся снова шипеть и фыркать, отрезая мне путь к отступлению в сторону тропинки, по которой я пришел. «Интересно, а он ядовитый?» – пронеслось в голове. Как вдруг он прыгнул так резко и быстро, что мне пришлось вскочить на ноги и отойти на пару шагов от дерева. Заяц перестал шипеть и снова спокойно застрекотал. Я бросил рядом с ним остаток пирожка, но, как и в первый раз, он даже не повернул голову. Заяц спокойно смотрел мне в глаза. Спустя еще пару попыток напугать меня долгим шипением я оказался на кромке леса. Он пытается загнать меня в лес?

– Ты хочешь, чтобы я пошел в лес? – спросил я у зайца, ощущая, как сосудик рациональности лопнул где-то в правом виске. Что я творю?!

– Ву-ру-руруруру… – пропел он голосом какой-то птички и, кажется, довольно кивнул.

Он выскочил передо мной и, обернувшись, застыл в ожидании на небольшой тропинке, которую я сначала не заметил.

Я шел за ним в глубь леса. Заяц, несомненно, был разумен: он прыгал на несколько метров вперед, а затем оборачивался и ждал, когда я подойду, но не подпускал слишком близко. Я решил проверить, что будет, если свернуть с намеченного им пути, и на одной из небольших развилок взял чуть левее. Это пушистое чудовище в три гигантских прыжка преградило мне дорогу и клацнуло зубами прямо рядом с штаниной. Я едва увернулся.

– Хорошо, хорошо, я понял, не туда, – сказал я зайцу.

Я не знал, зачем начал объясняться с зайцем и понимал ли он мои слова, но прогулка возобновилась в привычном темпе, и я решил осматривать лес и запоминать дорогу. Предположил, что движемся мы на север или северо-восток и как минимум идем в противоположную от оврагов сторону. Это немного успокоило меня. И в этот момент вдруг в голове зазвучал голос мистера Чопсли: «Тоже овраги посмотреть?» А что, если Сириус ушел за таким же зайцем? А что, если за этим же?

Странно, что такие мысли не пришли мне в голову до того, как мы забрели довольно далеко в лес. Пробираться становилось все сложнее. Местность пошла немного под откос, мы спустились на пересечении двух или трех высохших русел рек. Густые деревья нависали – то ли уже начало смеркаться, то ли в лесу было куда темнее. Я не взял с собой карманные часы, но, по моим подсчетам, шел за зайцем я не больше часа, а значит, еще рановато для сумерек.

Заяц застыл на подобии лесного перекрестка. И тут в голове промелькнула мысль, которая прожгла меня словно электричеством:

– Мистер заяц, а вы случайно не знакомы с Сириусом Хартли? Не знаете, где его найти?

Заяц сидел неподвижно, уставившись куда-то за мою спину.

– Змееуст бы тебе ничего не сказал, даже если бы знал, где Сириус.

Я вздрогнул от неожиданности. Чей-то голос раздался прямо за моей спиной.

– Твой долг уплачен, – прорычал он, и заяц в ужасе унесся в чащу.

В тот же миг когтистая рука впилась в мое запястье, потащив меня за собой. Я не мог понять, бежим мы или летим, казалось, деревья расступались, послушно подбирая корни. Воздух хлестал по лицу, дышать почти не получалось. Плечо заныло, ноги начали путаться.

– Стой! Стой! Да остановись ты! – взмолился я с последним воздухом в легких.

Движение прекратилось. Я мешком шлепнулся на землю. Безуспешно пытаясь отдышаться, вытащил из-под лопатки какую-то корягу, которая больно воткнулась в спину. В глазах бегали черные точки, смешивающиеся с чернеющей листвой. Как-то вдруг сильно потемнело, а где-то там вдали, за кронами небо еще было светлым.

– Змееустам нельзя верить. Мы почти на месте, – спокойно проворчал ни капельки не запыхавшийся незнакомец.

– Да кто ты, черт возьми, такой?!

Я перекатился на локтях в попытке встать.

В сумерках лесной чащи надо мной нависло создание, очертаниями похожее на очень высокого человека. Длинные спутанные волосы, черные, как угли, глаза с краснеющим зрачком внутри. Вполне человеческие руки на пальцах заканчивались звериными когтями. Под многочисленными слоями мешковатой одежды угадывалось болезненно худое тело, а на высоком лбу росли маленькие оленьи рожки, один из которых был сломан и замотан какой-то грязной тряпкой. Хотя все это было неважно.

– Откуда оно у тебя?! – прорычал я.

На шее у незнакомца висело кольцо Сириуса.

* * *

Но незнакомец не удостоил меня ответа, зато весьма ловко поднял за воротник, как котенка, и поставил на ноги. Стоя рядом с ним, я осознал, что он выше меня почти на голову, несмотря на то что я всегда считался юношей выше среднего роста.

Мои глаза уткнулись в кольцо, висящее на цепочке, и я, совершенно не осмыслив ситуацию, в каком-то злобно-героическом порыве попытался сорвать его. Высокий человек просто отмахнулся от меня рукой. Это было легкое, едва заметное движение, но меня отбросило почти на несколько метров вбок, я приложился плечом о дерево и скатился на землю. Незнакомец же невозмутимо подошел ко мне и снова поставил на ноги, потянув за воротник и в процессе чуть не задушив.

– Мне нужно, чтобы ты молчал. Если не способен идти молча, не задавая вопросов, я опять тебя потащу. – Прозвучало это крайне злобно.

Рогатый выглядел так, словно само мое присутствие оскорбляло его. Он потеребил в пальцах кольцо Сириуса и вдруг, смягчившись, прибавил:

– Людям тяжело бегать с моей скоростью. Я отвечу на все вопросы, когда доберемся до места.

Дважды объяснять не требовалось, я готов был согласиться на любые условия, лишь бы это создание больше не «тащило» меня. Потерев запястье, я легонько кивнул, и Рогатый сразу пошел по откуда-то прямо под нашими ногами взявшейся тропинке. Идти по ней за ним было гораздо удобнее, чем до этого за зайцем.

Я следил за его размеренно качающимися от ходьбы плечами и старался держаться на пару шагов в отдалении, хотя после того, как меня откинуло к дереву, это казалось глупостью. Что это могло быть? Какая-то магия, как из древних сказок? Меня просто распирало от количества вопросов, которые мне хотелось ему задать, а еще, возможно, взять его за полы подранного халата или накидки (я так и не понял, что это была за одежда: ни в столице, ни здесь, в деревне округа Кайсли, я такой не видел) и спросить, где, черт возьми, Сириус? И какое отношение он имеет ко всему этому? Что это была за магия? Почему у зайца змеиный язык? Почему, в конце концов, у него на голове рога и кто он вообще такой? Но я все шел и шел за ним молча.

Когда лес вокруг окончательно потемнел и я уже в десятый раз споткнулся о какую-то корягу, Рогатый повернулся и в злобном прищуре поводил пальцами, закручивая воздух в маленький смерч. От этого его движения словно судороги пробежали по моим ребрам, а вокруг из-под каждого кустика или травинки вылезли светлячки. Они все загорались и загорались, пока весь подлесок вдоль тропы, по которой мы шли, не начал светиться зеленым светом. Идти стало легче.

От невозможности задавать вопросы я вглядывался в спину незнакомца в надежде хоть что-то понять или выяснить. Его одежда была грязной и потрепанной, вся левая пола халата в бурых пятнах, очень напоминающих засохшую кровь. Судя по большой дыре в этом же месте, может, кровь была и его. Присмотревшись, я заметил, что, кроме сломанного рога, он еще и немного прихрамывал на левую ногу. Если бы не осознание, что он владеет какой-то сильной магией, я бы, наверное, предпринял еще одну попытку повалить его на землю, схватить кольцо и убежать. Хотя лес был уже совсем темным, а места незнакомыми – в детстве мы никогда не ходили гулять так далеко. Но вид засохшей крови придал мне немного уверенности. Значит, ранить его все-таки возможно.

– Мы пришли.

Задумавшись, я чуть не врезался в резко остановившегося незнакомца. Он отошел в сторону, пропуская меня вперед, и мы вышли на песчаный берег небольшой, но очень бурной реки. Я помнил рассказы тетушки про нее, но никак не мог припомнить название – мы не купались в ней из-за сильного течения и порогов, а еще из-за того, что даже в самый жаркий летний день вода в ней была ледяная, словно ранней весной.

– Если пришли, то отвечай: откуда у тебя кольцо Сириуса? Где он? Что ты с ним сделал? – спросил я незнакомца.

И в этот момент его когтистая рука впилась мне прямо в горло. Мы за секунду преодолели весь пляж, и, когда я успел схватиться руками за его запястье, он уже прижимал меня ко дну. Мои ноги все еще были у кромки воды, и я дергался и отбивался. «Боги! Утопил! Сириуса он тоже утопил!»

От ледяной воды начало сводить кости, в ушах словно лопались барабанные перепонки. Тут вода вокруг меня забурлила, в вихре мути песка и пузырьков я увидел очертания Рогатого и вдруг услышал в голове его голос.

– Что ты ей пообещал? – кричал он мне, но этот крик раздавался будто между моими ушами, почти пробивая затылок. – Что ты ей пообещал? Вспоминай! Что?! Что пообещал?

Я не мог понять, о чем он вообще, воздух закончился, а он все кричал и кричал. Глаза начали закрываться, ноги перестали дергаться, только непрекращающийся крик внутри головы и пузырьки, обжигающие щеки и плечи.

…Леди Лана взяла с блюдечка какие-то травы и нежно кинула их в пламя, засиявшее всеми переливами зеленого цвета. Я не мог отвести от него взгляд. Зеленый огонь был так прекрасен, ночь тепла, а звезды словно перешептывались и жужжали пчелами. Или это пламя что-то говорило мне?

– Марс!

– А?

– Так ты согласен?

– На что?

– Глупенький, я же уже тебе все объяснила: ты должен принести мне дневник Сириуса, он точно где-то в его вещах, но вот Люсильда, старая ведьма, никогда мне его не отдаст, а потому это должен сделать ты.

– Ведьма?

– Да, Марс, ведьма, но мы сейчас не об этом. Так ты согласен?

Пламя плясало, разбрасывая изумруды искр, и они превращались в звездную пыль и кружились вокруг меня и леди Ланы. Я еще никогда не видел ничего более красивого. Они пахли как сладкий дым жженого сена на сильном морозе. Словно гипнотизируя меня. Или это была она?

– Марс! Ты так и не ответил – ты согласен?

– Да-да, конечно. Я принесу вам дневник.

– Только пообещай

– Что пообещать?

– Что ты не будешь его читать и никому не расскажешь об этом обещании, хорошо?

…Дневник! Я пообещал ей дневник! О боги, я совсем об этом забыл. Пузырьки кипящей вокруг меня воды начали обжигать – я не утону, я сварюсь заживо!

– Дневник! – захлебываясь, попытался крикнуть я под водой, а из горла вырвался сгусток черной слизи.

Рогатый рванул меня из воды и швырнул на берег. Кажется, я кашлял и плевался водой не менее получаса, хотя наверняка мне показалось. Все то время, пока я пытался отдышаться, незнакомец сидел напротив меня на песке, поджав ноги, и раскуривал длинную тонкую трубку, спокойно и безучастно.

– Кто ты такой? Зачем ты это сделал?! Ты… ты меня чуть не утопил!

– Ты был проклят, а священная река вымывает такие проклятия довольно легко. Так что теперь ты можешь уехать.

– Где Сириус? Что ты с ним сделал? Кто ты такой?

– Я спас тебе жизнь. Почему люди всегда задают столько вопросов?

– Ты сказал, что ответишь на мои вопросы, если я буду идти молча, и я шел. Но если ты не собираешься отвечать, то и ладно, просто отдай мне кольцо – оно мое!

То ли от злости, то ли от прохлады летней ночи и мокрой одежды меня начала колотить крупная дрожь. Я попытался сесть и чуть не взвыл от боли. Судорога пробежала по горлу в том месте, где когти этого чудовища впивались в шею.

Рогатый недовольно фыркнул и пробубнил что-то на языке, который был совершенно непонятен моему уху. Спустя мгновение на песок между нами начали сбегаться мелкие животные и слетаться птицы. Кажется, я распознал выдру, тушканчика и еще какого-то мелкого грызуна – может, заяц? Сова, несколько воронов… У каждого в зубах или в клюве была ветка, палка, бревнышко; они подбегали, скидывали свой груз и убегали, а когда сложилась приличных размеров куча, это удивительное звериное шествие вдруг прекратилось. Рогатый щелкнул пальцами, и гора веток вспыхнула костром. То ли это была магия, то ли я давно не сидел на природе у костров и уже забыл, как это бывает, но согрелся практически моментально. Дрожь отступила, я стянул мокрый жакет и разложил его на песке поближе к огню, а трясущиеся руки засунул почти в пламя. Рогатый все это время сидел молча и курил трубку, не обращая на меня внимания. Так оставлять нельзя: если не получается в лоб, то нужно сменить тактику.

– Что это было за проклятие?

– Обычное проклятие, которое можно получить, если ты глупец и лезешь туда, куда не следует.

Он вытащил откуда-то из полы своего плаща-халата кисет и начал заново набивать трубку.

– Ты какой-то добрый лесной дух, защищающий людей от проклятий?

– А?! Я? Дух? Ха-ха-ха-ха-ха, – заливисто рассмеялся незнакомец.

Он так громко и мерзко хохотал, что в какой-то момент рог, перевязанный тряпкой, чуть не отвалился. Он цокнул от боли и принялся заново прилаживать рог на место, по лицу потекла кровь. Вытащив из кармана небольшой серебряный черпачок, протянул его мне:

– Принеси.

– Что принести?

– Воды принеси! Ты точно его брат? Может, приемный? Сириус посмышленее будет…

Я еле сдержался, чтобы не залепить ему оплеуху прямо по отваливающемуся рогу. Но вспомнил про магию и, выхватив черпачок, заковылял по берегу. Никогда до этого не боялся воды, однако после пережитого подходить к реке как-то не хотелось. Я обернулся и вскользь взглянул на костер в тревожном ожидании, что незнакомец подкрадется ко мне со спины и снова начнет топить, но он так и сидел, копошась с перевязью. Ботинки каким-то чудом остались сухими – мочить их совершенно не стоило. Я аккуратно подошел к кромке воды и опустил в нее серебряный черпачок. Вода начала затекать внутрь, и он засиял нежным бело-молочным светом, у меня аж немного закружилась голова – так это свечение было прекрасно!

– Чего ты там копаешься! Неси сюда скорее! – злобно прорычал Рогатый.

Я поспешил обратно и протянул ему черпачок.

– Вылей на ткань, чтобы вся намокла равномерно.

Я так и сделал, чуть обойдя его и облив всю повязку. Нежное свечение сияло еще мгновение, а потом словно впиталось в тряпку и исчезло, зато кровь течь сразу перестала. Я отдал пустой черпачок и уселся обратно к костру, молча уставившись на Рогатого. Я все-таки тоже из семейства Хартли, а сверлить собеседника тяжелым взглядом, можно считать, врожденный дар нашего рода. И это сработало!

– Никакой я не дух и людей не защищаю.

Он раскурил трубку, стараясь как можно меньше шевелиться, и все время ощупывал рукой рог.

– Но мне помог.

– Если бы не помог, ты бы не смог уехать, пока не сделал того, что от тебя требовала Наследница.

– Наследница?

– Тебе об этом спрашивать не стоит, а стоит собрать вещи и уехать.

– Где Сириус? Он погиб? Ты был с ним знаком?

– Ты опять задаешь много вопросов. И хочешь всего и сразу – фу, это пахнет гнилыми яблоками.

Я судорожно начал вспоминать все те сказки, которые мы с Сириусом читали в детстве. Все духи и демоны всегда как-то странно отвечали на вопросы. Что там говорил Сириус? Ведь он мне миллион раз рассказывал про это, а я не слушал. Голова словно пустая комната с гулким эхом. Ну как же там было? Не спрашивай и не проси, а предлагай – или как-то так?

– Что ты хочешь взамен кольца?

– Я его тебе не отдам.

– Я не прошу его отдать, я предлагаю обмен.

– Я не буду его менять. Оно мое.

– Оно принадлежало нашему отцу и, если Сириус погиб, теперь принадлежит мне.

– Это не так.

– Что не так? Он жив?

– Не знаю, нет, я не знаю, где он.

– Тогда что не так? Если Сириуса нет, то кольцо мое.

Голова начала закипать.

– Так почему ты предлагаешь меняться, если считаешь, что оно твое? – Эту фразу он практически прорычал.

Кажется, я умудрился разозлить чудовище, теперь оно сожрет меня на этом же берегу и будет дальше расхаживать с моим кольцом. Я не мог этого допустить и тихонько потеребил ветку в костре, чтобы вытащить уголек, – другого оружия придумать не смог.

– Сириус мне его подарил. Уже давно, – сказал Рогатый.

Я повалился на спину и в истерике расхохотался. Конечно, а как еще? Подарить единственно важную семейную реликвию лесному духу – вполне в его стиле!

– Я не лесной дух.

– Тогда кто ты?

– Я Лис.

– Оборотень?

– Нет, не оборотень, я никогда не был человеком и не оборачиваюсь лисом. Я и есть Лис из мира, который вы называете миром за оврагами, но могу иногда оборачиваться человеком, чтобы можно было говорить с глупыми людьми, как ты.

– Ты демон из-за оврагов?

– Называй как хочешь.

– Почему Сириус подарил тебе кольцо? Он что-то сказал?

– Он сказал, что я его друг.

Какая-то ночная птица пронеслась в небе, издав истошный крик. Демон Лис вскочил на ноги.

– Нам нужно уходить. Она знает, что я снял проклятие. Пойдем, я провожу тебя к твоим ведьмам.

– Ведьмам? Точно! В том воспоминании леди Лана назвала тетушку ведьмой. Что все это значит?

– Ты точно не приемный? Ты что, не знаешь про ведьм из клана Хвойных?

– Нет, в первый раз слышу.

Не дожидаясь меня, Рогатый зашагал в сторону леса. Он был похож на побитого жизнью бродягу: худой, весь перемазанный грязью и кровью, с дурацкой ехидной улыбкой. И шел прихрамывая, а дураком чувствовал себя я. Как так получилось, что Сириус был с ним знаком? Наверняка брат знал и про то, что Люсильда ведьма (если это, конечно, правда), и про эту… как ее? Наследницу? Голова разрывалась, мысли путались. Ладно, главное – не упустить основное. Нужно отобрать у него кольцо и выяснить все, что он знает о Сириусе.

Мы медленно пробирались через темный лес, тропинку снова подсветили светлячки, но деревья уже не расступались и светлячков было меньше, чем на пути к реке. Я посмотрел на Рогатого – он как будто стал куда меньше ростом, возможно, даже одного роста со мной, и одежда на нем обвисла еще сильнее. Если при первой встрече он был похож на зрелого мужчину, то сейчас скорее напоминал лохматого подростка. Меня удивила эта метаморфоза. Может, это из-за трубки, которую он курил? Или из-за воды, которой я его поливал? Но это все неважно. У меня еще осталось к нему очень много вопросов.

– Ты искал Сириуса? Ты знаешь, что с ним приключилось?

Глава 3

Лис приходил несколько раз после зимнего праздника, но света в окне так и не увидел. Запах Сириуса через какое-то время начал становиться блеклым. Лис порыскал по округе, прошелся тропами, которыми часто ходил Сириус, и даже поручил Змееусту смотреть за его домом и сообщить, когда он вернется.

Все тропинки и пути сходились у поместья на севере. Там обитали демоны Наследницы, и нынешняя хозяйка была сильна. Не существовало каких-то особенных законов, по которым Лис не смог бы туда зайти. Кроме одного, самого древнего закона – закона силы, а по силе Лис сейчас уступал древним демонам, да и с Лайаарнаки у Наследниц были хорошие договоры. Внезапный набег на поместье сулил ему не только выговор от старика, но и, возможно, еще куда более серьезные последствия.