Дорога домой

Спустя годы я понимаю, что это и правда была судьбоносная встреча, в которой нуждались мы оба. Она, на тот момент приехала в этот город к маме на время. Приехала из России, после болезненного расставания с женихом, у которого было нарциссическое расстройство. Всех подробностей я не знаю, знаю только то, что после всей этой истории со мной ей тоже стало лучше. Спустя несколько месяцев она первой сказала о том, что эта встреча была неслучайной, и мы оба на тот момент нуждались друг в друге. Пожалуй да, так оно и было. Ведь примерно спустя год-полтора я понял, что именно такого специалиста я и хотел встретить, именно к такому я бы пошел на психотерапию. Вот так вот одна встреча может изменить судьбу. Впрочем, я того мнения, что мы сами строители своей судьбы.

Жизнь хоть и изменилась в лучшую сторону, но все же у меня оставались вопросы и запросы касательно себя. В дальнейшем я не раз еще к ней обращался, и почти всегда сеансы с ней были крайне продуктивными. Например, благодаря ей я наладил отношения с мамой. Я обращался к ней по этому вопросу, на что она предложила мне несколько вариантов действия.

На тот момент напряжённость между мной и мамой все еще была. Она ослабла, но старые обиды все не давали мне покоя. Благодаря её советам, спустя время, наш конфликт был решен. Естественно, это случилось не за один день. Процесс растянулся примерно на два года. За это время было пролито немало слез, проговорено вслух и написано на бумаге много информации и размышлений. Говоря более общими словами, это было проживание всех тех чувств и эмоций, которые копились годами внутри меня, и в целом изменение отношения к очень многим вещам. В конечном итоге наши отношения были налажены. Они стали другими, более зрелыми и прозрачными. Было непросто, местами больно, страшно, неприятно. Но оно того стоило. Могу с уверенностью сказать, что большинство причин было именно во мне.

Ибо сейчас я хочу посвятить повествование моему отцу, и моим отношениям с ним. С несомненной грустью могу сообщить, что я не был с ним особенно близок. Очень много всего мешало нам с ним сблизиться. К сожалению, я не могу сказать достоверно, каким именно он был человеком. Я думаю, что все-таки хорошим. Просто наши с ним отношения разрушила его алкогольная зависимость. Про папу как человека я могу рассказать немного, а про папу как алкоголика – сильно больше. Со слов мамы, выпивать он стал постепенно, после моего рождения. Могу лишь предположить, что основным поводом для выпивки у него были чувства, связанные со смертью своего сына, он погиб до моего рождения, он со своим другом погиб в аварии. Да, того самого, который однажды явился мне во сне, и предупредил, но не спас от аварии. Ибо часто я видел, как папа держит его фотографию, и заливается слезами.

Сколько себя помню, папа выпивал довольно часто. И чем дальше, тем больше и чаще. Я чаще помню его пьяным, чем трезвым. Возможно, это еще и потому, что негативные события нам лучше запоминаются. И, честно говоря, меня в пьяном состоянии он реально пугал. Ибо часто был непредсказуем и агрессивен. Разозлить его в таком состоянии было плевым делом. Будние дни, когда он выпивал, были одними из самых напряженных в моей жизни. Это был вдвойне страшный день – мало того, что в школе ходишь в страхе весь день, так еще и дома невольно боишься сделать что-то не так, ведь он мог по любому поводу прицепиться.

Естественно, не обходилось дело без воспитательных процессов надо мной, совершаемых после употребления алкоголя. Из самого жесткого это в общем два-три сильных удара ремнем (в разные эпизоды), и хождение перед ним на коленях. К слову, поводы были не настолько сильные, чтоб к такому прибегать, на мой взгляд. Хотя, честно говоря, я даже самих поводов для этих наказаний не помню. Разве что смутно помню, что один из ударов я получил за то, что открыто выразил ему свою раздраженность его действиями. Остальные помню с трудом.

Один из первых и серьезных эпизодов, когда я всерьез стал бояться папу, был в детстве. Мне тогда купили раскладной велосипед, на нем я проездил очень много. Мой был не самый простой – у него было переключение передач, что тогда было не везде, и считалось очень крутым. Вот только этот самый механизм, вкупе с ручными тормозами, был в некоторой степени ахиллесовой пятой данного велосипеда. Надежностью эти узлы не блистали. И вот однажды в моем велосипеде что-то сломалось, то ли лопнул тросик заднего тормоза, то ли камеру в колесе пробил, то ли еще что-то, точно не помню. Я тогда был слишком мал, я не знал конструкцию, как это работает, и как что чинить в случае поломки. Так как мой папа работал на заводе, я первым делом обратился к нему за помощью. Обратился, видимо, не в лучший для него момент, ибо вместо помощи хоть какой, он на меня наорал, сообщив вдобавок о моей криворукости. В грубой форме, конечно же. Естественно, меня это напугало, ведь я ничего такого не говорил, просто попросил помощи, а в ответ такая грубость. Я даже стал думать, что же я такого сказал, думал, что во мне причина такой его реакции. Тогда я и подумать не мог, что и в нем может быть причина тоже. После этого случая я старался просить помощи по ремонту велосипеда, хоть какой, у кого угодно, только не у него. В некоторой степени это было полезно, ибо часто приходилось чинить велосипед самому. В те редкие моменты, когда все-таки приходилось к нему обращаться, он доволен этим не был, несколько злился на меня. Из-за чего я чувствовал себя виноватым, хотя степень моей вины была не столь большой, как мне казалось.

Однажды папа, уже выпив, в отсутствии мамы (она была на работе), вызвался меня покормить после того, как я пришел домой (тогда я играл с друзьями). Это было частым делом, ибо я тогда не силен был в приготовлении пищи. Учитывая, что он был выпивший, я отнесся ко всему этому с опаской. Он сварил мне гречку, получилось не очень. Хотя бы потому, что она была жидковата и самое главное пересолена. Я не смог её есть, о чем и сказал ему. Тот, естественно, был недоволен этим, и решил эту проблему весьма экстравагантным образом. Он просто добавил в эту пересоленую кашу сахар, что сделало вкус еще хуже. Мне этот случай запомнился тем, что он немало времени сидел рядом и грозно на меня смотрел, следя, чтоб я все съел. Было страшно, хоть мне и удалось кое-как убедить его в том, что это есть почти невозможно. А еще в тот день я в результате игр с друзьями я немного поранил указательный палец левой руки, шрам от которой до сих пор со мной. Тем самым напоминает мне о том дне. Впрочем, теперь эти воспоминания для меня не являются болезненными, скорее просто не совсем приятными.

Скандалов между моими родителями было немало, и почти во всех папа был пьян. Тяжело вспоминать все эти случаи. Мне было страшно за себя, было страшно за маму. Мне хотелось иногда встать между ними, чтоб прекратить скандал, чтоб защитить маму. Иногда получалось, но чаще нет, ибо я был слишком мал и слаб, чтоб дать отпор крупному взрослому мужчине. Однажды папа до того выпил и разозлился, что практически запер меня в моей комнате (благо, не на ключ), а сам начал грубо и с рукоприкладством скандалить с мамой. Я не помню предмета их скандала. Помню, что на любые мои попытки выйти даже в туалет он на меня орал и замахивался. Когда он сам пошел в туалет, мы с мамой договорились, что я как-нибудь попробую выйти из комнаты мимо его, и мы с ней пойдем куда-нибудь подальше от дома, чтоб он успокоился. Не помню как именно, но каким-то образом мне удалось выбежать на улицу, после чего и мама тоже вышла. По-моему, папа в тот момент и сам куда-то вышел, но точно не помню. Когда мы с мамой уже отошли на немалое расстояние, мы услышали, как он орал на весь район мое имя. Это было жутко. Когда мы вернулись домой спустя часа два-три, папа либо уже спал, либо куда-то ушел. В любом случае такой опасности он уже не представлял. Одно из самых страшных воспоминаний с ним.

Более страшным был другой случай. Тогда была осень, ноябрь месяц, вроде бы. Я вернулся домой со школы, дома никого не было. Мама была на работе (дневное дежурство), папа то ли тоже работал, то ли гулял где-то, не помню. Он вернулся домой, когда я вовсю делал уроки. Пришел слегка пьяный, но не слишком. Ничего не предвещало беды.

В то время, помимо тяжелой музыки, я любил автомобили и автомобильные журналы в частности. Я еженедельно покупал один из таких журналов в течении лет четырех так точно, а то и больше. И в первые годы, когда я его покупал, в нем был один очень приятный бонус. В центральном развороте каждого журнала был двухсторонний постер с автомобилем. Однажды я повесил такой постер у себя в комнате, и мне это очень понравилось. К слову, постеры с музыкальными группами были реже и висели они меньшее время, ибо их сложно было найти. Потом я купил еще этот журнал, там тоже был постер, я тоже его повесил, рядом с первым. И понеслось! В итоге я стал вешать постеры из каждого журнала. Вешал я их на стены, начиная с потолка. В конечном итоге у меня они были развешены по всему периметру комнаты, четыре раза. Их было очень много! И мне действительно тогда это очень нравилось. Среди моих друзей ни у кого не было настолько большой коллекции постеров, чем я немного даже гордился. Благо, ни мама, ни папа моим увлечениям практически не препятствовали. Разве что папа немного выражал недовольство по поводу постеров, но до чего-то серьезного дело не доходило. До того дня. Благо, мама меня всегда по мере возможности защищала от такого недовольства папы

В тот день ничего не предвещало беды. Я, поев, доделывал уроки у себя в комнате, которая стала для меня моим личным пространством, в котором я могу делать всё, что захочу и решу сам. Дело близилось к вечеру, до прихода мамы еще немало времени. И тут в мою комнату заходит папа, что-то мне говорит (вроде), и ни с того, ни с сего начинает все эти мои висящие на стенах постеры нахально срывать. Я, в шоке с его действий, пробую всячески ему помешать. Но куда мне против его! Не возымев никаких результатов, я стал рыдать и уговаривать его прекратить и хоть немного их мне оставить. Они были для меня очень ценны, это была моя отдушина в то время. Но тщетно, мои попытки сохранить для меня ценное и важное (на то время) ни к чему не привели. Когда он их все, до которых дотянулся, сорвал, он смыл их всех в комок, пошел на улицу и практически демонстративно, при мне поджег их. В тот момент я понял, что это всё, это конец. Наверное, именно про эти чувства говорят «разбить сердце», но точно не скажу. Мои чувства в тот момент сложно описать. Можно даже сказать, что в тот момент мой мир «рухнул», настолько сильным было потрясение от случившегося. Когда горел огонь, мне даже показалось, что в тот момент он улыбался. Может, оно и правда так было.

Для меня это было большим потрясением. Пожалуй, самым сильным, связанным с ним. Возникло ужасное ощущение, что моя комната, мое личное пространство, больше не может быть безопасным. Особенно когда он в доме. Я не припомню в своей жизни более грубого и жестокого нарушения личных границ, в частности, у меня. Как и не знаю, зачем он это сделал, что послужило причиной таких действий. Ибо ответа от него я так и не получил.

Учитывая, что он только что сделал, я не мог не отреагировать. Я чувствовал небезопасность и большую обиду. Я опасался, не наделает ли еще чего-то подобного тогда мой отец. Этот страх был обоснован, ведь папа был нетрезв. Я нуждался в защите и безопасности, потому думал, кому позвонить. Не помню точно, кому я тогда звонил. То ли я позвонил маме на работу и не получил должной защиты (мама могла не понять весь масштаб моего стресса и чувств), то ли сразу, но в итоге я позвонил в милицию. Я впервые, сам, лично, вызвал на своего отца милицию. И в последний, как потом оказалось. Я с трудом объяснил, что у нас случилось, и попросил их хоть что-то сделать. В милиции были удивлены такому запросу и вызову, и, к счастью, приняли его. Я выдохнул, и пошел в свою комнату ждать милиционера.

Его приезд был неожиданным для всех, кроме меня. Я в красках описал случившееся, ибо я был на эмоциях. Милиционер попросил меня выйти, а сам закрылся с папой на кухне и о чем-то беседовали. Беседовали не очень долго, после чего милиционер уехал сообщив, это максимум, что он мог сделать. Мне тогда на эмоциях хотелось большего наказания для папы, чтоб он тоже испытал то, что испытал я. Но и этому я был рад. Я был рад хотя бы тому, что шанс того, что папа еще что-то подобное вытворит, точно стал меньше.

Остаток вечера прошел спокойнее. Когда пришла мама с работы, я все ей рассказал, что тут случилось. И про плакаты, и про милицию. Разве что про чувства не говорил – я тогда этого не умел, да и не очень у нас в семье про них говорили (к сожалению). Конечно же, мама была в оке. Она тоже с папой закрылись на кухне и о чем-то говорили, но недолго. Мама мне сказала, чтоб в будущем я так сразу в милицию не звонил, только в крайнем случае. Для меня это и был крайний случай тогда. Стоит брать в учет то, что это было как раз в тот период времени, когда я решил закрыться от всех людей, когда мне показалось, что мои чувства ни для кого не важны. Это для большего понимания.

После этого разговора мы с мамой пошли на кухню ужинать, папа включил телевизор в зале и закрылся там. Мы кушали, ни о чем не подозревая, пока не услышали странные звуки из зала. Мама мигом туда пошла, после чего попросила у меня быстро подать ей нож. Я передал и сам пошел в зал, глянуть, что там произошло. Оказалось, в это время папа предпринял первую попытку суицида, повесившись за трубу отопления (она была у нас под потолком). И нож был маме нужен для того, чтоб перерезать эту самую веревку. Папа был спасен. Вторая попытка у него была примерно спустя 9 месяцев, и более удачная. Из интересного – число и месяц его смерти такие же, как у его погибшего сына, того, что приходил ко мне во сне.

Мне сложно сказать, почему он так себя вел. Папа о своих чувствах никогда не говорил. Я не представляю в полной мере, что он чувствовал. Не думаю, что это были радость и счастье. Само собой, разбираясь со своими отношениями с мамой, со своим состоянием и ощущениями, я не мог не затронуть свои отношения с ним. Честно говоря, я думал, что эта сфера займет у меня сильно меньше времени и усилий. Ведь на тех описанных выше сеансах гипнотерапии разбиралась в том числе эта тема, особенно самые болезненные для меня воспоминания. Но, как оказалось, не все так просто. Стоило копнуть глубже, как наружу вышло множество не самых позитивных чувств по отношению к нему. Естественно, как и в случае с мамой, школой, этим всем я тоже занялся, и вполне успешно. Разве что немного дело осложнялось тем, что он не был в числе живых. Впрочем, у этого тоже есть свои методы решения. И именно эту ситуацию мы с психотерапевтом на первом сеансе с гипнотерапией разбирали и прорабатывали. Я тогда удивился, насколько сильны оказались чувства, вышедшие наружу. Мне казалось в тот момент, что я эту ситуацию уже давно отпустил, ан нет. Впрочем, оно и к лучшему.

Разбираясь со своими чувствами к папе, ко мне пришло понимание, что он, с большой вероятностью, тоже очень боялся. Возможно, даже сильнее, чем я. Мне даже стало интересно, какое у него было детство, в какой атмосфере он рос, какие у него были отношения с разными людьми, и в частности, с родителями. Захотелось понять, почему он стал таким. Просто любопытно. К сожалению, это тот самый вопрос без ответа, который я могу лишь предполагать. Может, когда-нибудь в этом вопросе и будет какая-то ясность. Впрочем, это несильно что-то поменяет, просто картина будет более понятной. Что бы там ни было, его пьянству (а точнее тому, что он творил, когда выпивал) оправданий нет. Я его не обвиняю и не оправдываю. Несмотря на все это, я его люблю. Как и маму. Немного грустно, что наши с ним отношения сложились именно так. Мне становится немного грустнее, когда кто-то начинает говорить о действительно близких отношениях с отцом. Впрочем, я все равно люблю его, и благодарен за весь этот опыт. Ведь могло быть и хуже.

ГЛАВА 5

А КАК ЖЕ ДАМЫ?

Разбавлю свое повествование рассказам о девушках в моей жизни. Как я писал выше, интерес к ним как к девушкам у меня только-только зарождался в 11-м классе. До этого периодически был их интерес в мою сторону, но я всерьез это не воспринимал, ибо тогда у меня были другие задачи. Учеба в то время была важнее. Ну и мою «зависимость» от мнения и внимания мамы тоже надо иметь в виду.

Да, в 11-м классе я впервые посмотрел на них именно как на девушек, а не как на людей. В то время многие уже вовсю с ними гуляли, и даже начинали более близкие отношения, а у меня только-только появлялся к ним интерес. Из-за этого я чувствовал себя не очень (сравнивая себя с другими, у кого это получалось увереннее), когда с ними приходилось общаться. А общаться хотелось, хоть я и не очень понимал, как лучше. Я пробовал со многими из моей школы общаться в социальных сетях, но успехи были скромны.

В тот же 11-й класс случилось в этом плане кое-что неожиданное для меня. Ко мне начала проявлять интерес одна девушек из более младшего, по-моему, 9-го класса (точно не скажу). И еще как начала! В отличии от большинства других девушек, эта начала активные действия в мою сторону, вместо тихих, скромных и стеснительных действий. Она всячески пыталась выловить меня на коридорах школы, в поисках моего внимания в её сторону. Бывало такое, что я зашел к учительнице по какому-то поводу, которая, по иронии судьбы, должна была начать урок в классе этой девушки. Та, увидев меня, просто перекрыла мне выход из класса, встав в позу с посылом «ну посмотри уже на меня». Если бы не одноклассники, шедшие за мной, неизвестно, как быстро я оттуда ушел. Ибо я очень этого смущался, такого за все 11 лет учебы в школе никогда не было. Да и после школы тоже такого я не наблюдал. Интересно, как это всё выглядело со стороны, особенно я. Думаю, окружающих это забавляло и может даже умиляло. Всего мы с ней не так и много общались, ибо меня даже немного пугал столь сильный интерес с её стороны к моей персоне. Тем более, что это было под конец учебного года. Но в целом это приятное воспоминание. После моего выпуска мы еще немного общались, но каких-то отношений не вышло. Немного грустно было смотреть в социальных сетях, как она немало выпивает и чувствует себя не лучшим образом. К слову, выпивать она начала не из-за меня, она сама мне об этом говорила.

Примерно в то же время, под конец года, я стал понимать, что мне симпатизирует одна новенькая из параллельного класса. Причем её впервые я увидел в социальной сети, и только потом вживую. Она была одной из первых красавиц того класса, я бы сказал. Можно даже сказать, что это была первая, пусть и не слишком сильная, влюбленность. Я помню, как пытался начать с ней разговор, и всё не знал, как это сделать. Те редкие разы, что нам удавалось поговорить, были короткими, и интереса от неё в мою сторону я не видел. По итогу у меня не вышло с ней ничего, даже общения в социальных сетях. Впрочем, страдал по ней я недолго, ибо учебный год закончился, и я переключился на учебу в университете. Тем более, что мы учились в разных городах.

Во второй половине 11-го класса я по рассказам одноклассников решил сходить на дискотеку, проводимую по вечерам пятницы у нас в школе, в актовом зале. Я не был любителем таких мероприятий, и заранее знал, что мне это с большой вероятностью не понравится. Но интерес тогда оказался сильнее. Придя туда и услышав громкую музыку в актовом зале, я так и не решился туда зайти. Не из-за страха, а потому что мне это все не нравилось. Ну не вызывало это всё у меня каких-либо положительных эмоций! Из-за недостатка знаний я тогда думал, что со мной что-то не так. Многие одноклассники выходили оттуда, и всячески пытались уговорить меня туда пойти. Не получилось, я был непреклонен. Впрочем, сейчас речь не об этом.

Как оказалось, в нашу школу (вернее, лицей) на дискотеку приходили люди не только из нашей школы. Что очень удивило. Помню, что пришла туда пара девушек из другой школы, и пошли танцевать. После того, как натанцевались (с их слов), они вышли из зала, и увидели меня. Далее у нас начался разговор, их удивило, что я не в зале со всеми. Деталей разговора я не помню, но помню, что собеседниками они были приятными. И они все пытались у меня выпросить и оценить, кто из них более красивая. На мой взгляд, одна из них, на мой вкус была самую малость более симпатичной мне, но в целом они обе были красивы. Последнее я им и сказал, не хотел обидеть. Их немного расстраивали мои слова, к моему удивлению. Потом мы еще немного разговаривали, и я, так и не заинтересовавшись дискотекой, пошел домой.

Чуть позже мне стала нравиться другая девушка, из другого параллельного класса. Это было уже на первых курсах университета. Она сама начала однажды мне писать в одном из мессенджеров. Общение было недолгим, редким, но приятным. Редким потому, что на то время у меня не было в наличии стабильного интернета под рукой. Я ходил в так называемые интернет-кафе (кто-нибудь помнит, что это такое?), где заходил в одну социальную сеть, где и пробовал с ней пообщаться. В конце концов, дико смущаясь, я позвал её погулять в один из дней на летних каникулах, когда мы оба приезжали в один город. Мы договорились на одно время, но в указанное время она не пришла, и на телефоне не отвечала. В итоге через минут 40 она пришла, но погуляли мы недолго – ей куда-то надо было идти. Вторая встреча была аналогичной, с теми отличиями, что явилась она еще позже, больше чем через час. Я даже позвал своего друга, чтоб мне не так скучно было её ждать. После этого мы около часа погуляли втроем, после чего разошлись.

Была с ней еще одна встреча, аналогичная этой, тоже с другом. Они мне запомнились тем, что на вроде бы на второй мы решили выпить пива, она нам его разливала. Тогда я был, пожалуй, самый пьяный, на моей памяти. Утром плохо не было, но опьянел я тогда быстро и неслабо. Со слов друга, у неё была так называемая «тяжелая рука». Не знаю, может и да. Третья встреча прошла без алкоголя, но мне запомнилась тем, что это был тот самый вечер, когда я покрасил волосы в светлый цвет. И она была одной из немногих, кто видел меня в таком виде. После этого я несколько в ней разочаровался, ибо так долго ждать её всякий раз без объяснения причин я не хотел. Да и судя по ее поведению, я не то чтобы был ей сильно интересен.

Вспомнил еще один случай, из 11-го класса. Под конец учебного года у нас было мероприятие в местном парке, турслет, по-моему. Я не очень хотел туда идти, но отказаться варианта не было. Я не помню всей программы там, но помню, что одноклассники всё фотографировались с воздушным оружием, а после пошли в палатку, которую успел притащить один из одноклассников. Вроде как там они даже баловались алкоголем в ней, но мне это могло показаться. Но не суть. В целом было довольно интересно, но не настолько, чтоб мне там задерживаться. Поэтому я одним из первых, если не первым, попросился домой. По пути домой, на выходе из парка, на одной из лавочек сидела пара девушек и о чем-то своем говорили. Когда я мимо них прошел, одна из них меня окликнула, подозвала к себе, и начала меня расспрашивать о всяком. Я насторожился, ибо я ни одну из них не знал. Впрочем, лицо одной из них мне показалось немного знакомым, но я все не мог понять, где я её видел. Она всё продолжала меня обо всяком расспрашивать. Я хоть и с опаской, но отвечал на неё вопросы. В целом это была довольно интересная беседа, хоть и с долей опаски. Интерес незнакомой девушки ко мне настолько пугал меня. Мне запомнилась вторая девушка тем, что за всё время она почти не говорила, и выглядела будто чем-то недовольной. Я старался побыстрее отстать от неё, мало ли что ей было нужно. Идя домой, я всё не мог понять, кто это, откуда она меня знает, и что ей от меня было нужно, для чего она меня так подробно о себе расспрашивала. Как потом оказалось, эта была младшая сестра нашей учительницы географии, которая пришла к нам в 11-м классе. Возможно, она и рассказала своей сестре обо мне, ибо по географии я тогда был отличником, хоть уже и не с таким большим интересом к предмету, как раньше. Далее я пару раз с этой сестрой общался, но недолго.

Чуть позже случилась в моей жизни первая серьезная влюбленность. Её объектом стала одна девушка нару курсов младше меня. Помню, что мне она почти сразу приглянулась, особенно её улыбка. Чуть позже оказалось, что мы с ней из одного города, что меня удивило и очень порадовало. Как и прежде, я не знал, что мне лучше сделать, чтоб с ней познакомиться. Помню, что часто общался с ней через сайт анонимных вопросов, ибо задать ей это неанонимно я тогда боялся и стеснялся. Для меня в то время сделать подобное было очень страшно, опасался произвести неприятное впечатление. И, видимо, именно это и было. Потому что даже когда я решился на более активные действия, результат был грустным. За все время моих чувств к ней (а это почти 2 года, если не больше) у меня так и не вышло с ней какого-то вразумительного диалога. Я пробовал по-разному это сделать, однако это все было тщетно. Меня часто игнорировали. Не помогли даже две фотосессии, которые я ей устроил в начале своего пути в фотографии. В итоге она начала встречаться с одним красавчиком, который в социальных сетях выглядел практически во всем лучше меня. Тогда для меня это был большой удар, было очень больно на это смотреть. Встречались они по итогу недолго, но этого хватило, чтоб мои чувства к ней начали угасать. Думаю, я был не в ее вкусе, но мое внимание в ее сторону было ей приятным. Может, я бы и мог еще что-то попробовать тогда сделать, но что вышло, то вышло. Возможно, оно и к лучшему. Спустя годы я рассказал ей в длинном сообщении, что я тогда чувствовал и почему именно так себя вел. Мне тогда захотелось выговориться и рассказать, как все на самом деле у меня было тогда. Она это сообщение прочла, но ничего не ответила. После этой неудачи я еще долгое время опасался влюбляться, как-то открываться девушкам и сближаться с ними.